Глаза неотрывно следили за полосой загрузки на мониторе, а пальцы вцепились в лежащие на столе виртуальные очки. Если всё получится, она сможет поговорить с Тенеаном. Да, пока только виртуально, но зато впервые за… Три с половиной месяца? При попытках подсчитать, сколько прошло с той ночи на крыше, выходило примерно столько.
Загрузка завершена. Симуляция запущена, ошибок не возникло. Вдох-выдох. Миранда тяжело вздохнула, почувствовав, как правая ладонь стала неприятно влажной от нервов. На левой руке, лишённой такого досадного человеческого недостатка, была перчатка для взаимодействия с интерфейсом симуляции. Дрожащими руками Миранда надела очки. Перед глазами появилось множество панелей, настроек, показателей. Подгрузить старый голосовой файл. Настроить громкость. Включить микрофон.
— Тенеан? — тихо позвала она. — Тенеан, ты меня слышишь?
— Мира?
Сердце подскочило в груди, стоило услышать своё имя, произнесённое знакомым голосом. Миранда приподняла очки и спешно вытерла выступившие слёзы.
— Ах, п-подожди немного, — пробормотала, тщетно пытаясь взять себя в руки.
— Мира, что случилось? Почему ты плачешь?
Почему? Она тоже задавалась этим вопросом, но не могла найти ответ. Так странно, в этот момент Миранда была счастлива, как никогда, но отчего-то начала плакать, хотя совершенно этого не хотела.
— Просто… Я так давно тебя не слышала… Сама себя не понимаю. Извини, я сейчас успокоюсь и всё объясню. Как же неловко получается… Тебе, наверное, не очень понятно происходящее, но ты всё равно беспокоишься обо мне.
— Насколько мой опыт позволяет предположить, я сейчас нахожусь в симуляции. Когда-то давно Рейндис тоже так делал. Если я прав, то мне не о чем беспокоиться. А вот слышать твои слёзы, ничего не видя, тревожно.
Мира поджала губы. Хорошо, что сейчас хоть кто-то из них мог адекватно воспринимать ситуацию. Ещё раз вытерев глаза, она опустила очки обратно. Надо следить за сообщениями со стороны системы, чтобы оперативно отреагировать на возможные проблемы, ошибки.
— Со мной всё в порядке, не беспокойся. Это немного странный вопрос, но скажи, как ты себя чувствуешь?
— Странно, — смешок, — хорошее слово. Подходящее. Именно так и чувствую. На самом деле это немного сложно описать, потому что я сомневаюсь, что тебе приходилось ощущать подобное. Я ощущаю себя немного… Неполноценно? Потому что у меня нет ощущений, которые приносит с собой тело. Это ощущается, словно… — Тенеан ненадолго замолк, а Миранда терпеливо ждала, пока он соберётся с мыслями. — Словно всё какое-то ненастоящее. Незаконченное. И не совсем моё. Мира, я правда рад тебя услышать, только ощущение такое, что я сейчас в большей степени знаю, что должен испытывать и как это выразить, но не чувствую на самом деле.
— Похоже на то, как было у меня после подавляющего лекарства. — Вспомнила она своё состояние после больницы, когда во время разговора с Винсом знала, какое чувство уместно в конкретный момент, только уловить и выразить его не могла. — Понятно… Как думаешь, это изменится, когда я верну тебе тело? Или всё-таки я не настолько хороша, чтобы восстановить тебя в полной мере?
В конце концов, Миранда считала, что даже имея записи Рейндиса и достижения своего времени, она не станет также хороша, как предок. По крайней мере сейчас и в ближайшие годы. Хотя бы потому, что он посвятил созданию чувствующих роботов годы, лучше понимал, что к чему. Лучше понимал, что значит быть человеком, к чему стремиться. Миранда же могла только подражать, адаптировать.
— Я верю, что у тебя всё получится. С телом действительно должно быть иначе. Хах, будь оно у меня сейчас, я бы обнял тебя, чтобы ты не грустила и не поддавалась этим неправильным мыслям.
— Спасибо. Спасибо тебе за всё. И за то, что пробудил в начале, и за принесённую тобой жертву. Столько всего произошло… Но всё это стало возможно благодаря тебе. Скоро… Я скоро закончу тело. И мы встретимся нормально. Там недолго осталось. Дособрать, откалибровать, внешность закончить… Да, точно, внешность. — У Миранды остались внешние данные после сканирования Тенеана, но раз выпала такая возможность, хотелось узнать и его мнение. — Сейчас ты можешь стать любым. У тебя будут и кожа, и волосы, и совсем человеческий голос. И я могу создать для тебя любые черты, какие только захочешь.
— Разве же это будет правильно? — удивился Тенеан. — Люди тоже не выбирают, какими рождаются.
— Кажется, в твоё время они могли исправлять то, что им не нравилось.
— Да, было дело… Ты можешь сделать на свой вкус. Ведь теперь ты мой создатель, и последнее слово тоже за тобой.
— Не знаю, есть ли у меня вкус. Я ведь всё ещё только изучаю мир и себя. А ты мне нравился и раньше.
— Тогда, наверное, по возможности я бы хотел сохранить тот вид, который дал мне Рейндис.
— Хорошо, так и сделаю. А что насчёт цвета? Всё же из старого я смогу вернуть только глаза…
— Ты сможешь передать мне палитры? Так нам будет легче понять друг друга и решить. А пока лучше расскажи о том, что случилось после… После моего ухода.
Миранда сделала заметку и вздохнула. Путешествие назад по воспоминаниям заставило почувствовать себя немного неуютно. И совестно. Даже если не специально, даже если не было возможности повлиять на ситуацию, это ведь она довела любимого до смерти. До последнего шага. Только то, что он робот, не позволило полностью отдаться чувству вины.
— Как ты и просил, я изучила содержимое фоторамки. Там было письмо Рейндиса с объяснениями и подсказками. По ним я нашла ещё один тайник… Знаешь, я решила восстановить тебя, как только обнаружила, что блок памяти сохранился. А наследие Рейндиса как раз содержало в себе и твоё устройство. Только многое требовало адаптации под наши технологии… Но кое-что случилось. Сейчас мы не дома. Мастерская пострадала во время взрыва, но не волнуйся, меня там в тот момент не было. Сейчас я там, где родители. Знаешь, они тоже оказались пробуждёнными людьми! А ещё… — Чем дальше заходил рассказ, тем воссторженнее и бодрее звучала Миранда. Она поведала о том, как оказалась на базе, об оппозиции, обо всём, что случилось за время их разлуки. — Кажется, за эти три месяца со мной случилось больше, чем за всю жизнь, — со смешком закончила она.
— Я так рад, что ты смогла оказаться среди подобных! — Даже если Тенеан говорил, что не способен пока чувствовать полноценно, в его голосе слышалось неподдельное счастье. — Когда я уходил… Я знал, что должен сделать это, ведь так заложено программой. И всё же я боялся оставлять тебя наедине с бездушным миром. Теперь я спокоен. Ведь ты среди людей. Ведь в новом мире есть люди, готовые его менять. Мне не терпится увидеть всё самому!
— Я постараюсь управиться поскорее, — заверила Миранда, широко улыбаясь. — Но кстати, поскольку твоя модель всё же предполагает обычное обучение, после сборки в тебя нельзя будет загрузить информацию. На данном этапе, если ты не против, я ещё могу передать тебе те знания, которые помогут быстрее адаптироваться.
— Тебе необязательно спрашивать моё мнение. Рейндис тоже не создавал меня с тем нулём, с которым рождаются люди. Так что и ты можешь поступать на своё усмотрение. Я только рад, если стану для тебя полезнее.
Мира не сдержалась и в какой-то момент прикрыла глаза. Если не видеть интерфейса, то можно обмануть себя, заставить поверить в то, что Тенеан уже существует на самом деле, а не является просто симуляцией. Представить, что это просто обычный созвон, но скоро обязательно наступит встреча.
— Тенеан, я так по тебе скучаю, — призналась она, откинувшись на спинку компьютерного кресла. — Так хочется сказать: «Возвращайся скорее», — но понимаю, что здесь всё зависит от меня. Мне нужно прилагать больше усилий, если я хочу ускорить встречу. И в то же время я понимаю, что спешка к хорошему не приводит. Что бы я ни говорила другим, для меня ты не прототип, а потому я должна сделать всё в полной мере. Я хочу, чтобы в этот раз ты и сам мог иногда забыть, что являешься роботом. Как и говорил Рейндис, в этом мире главное — быть человеком душой.
— Я тоже хочу скорее увидеть тебя, даже если для меня время будто и не прошло. Когда ты выключишь симуляцию, я снова потеряю ему счёт. но я успел соскучиться по тебе за ту неделю. Ведь… Ведь Ми-Эр — это всё же не совсем ты. Та же внешность, тот же голос, но вас не перепутать.
— Да, точно, выключение. — Миранда открыла глаза и проверила, не появилось ли новых сообщений. — Я могу этого не делать, если ты против.
— Не смысла оставаться. В таком виде я могу только думать, находясь в пустоте. Наверное, это похоже на слишком затянувшийся пустой сон. Не самое хорошее состояние, особенно если даже поговорить не с кем. Так что лучше просто включи, когда снова захочешь побеседовать.
Миранда кивнула, хотя понимала, что Тенеан этого не увидит, и твёрдо решила, что закончит меньше, чем за месяц. Значительный срок, если учесть, что обычно на создание нового робота едва ли уходило больше двух недель. Только вот нового в этом обычно присутствовало… Всего лишь иные комбинации уже отработанных схем. Настоящих изобретений, прорывов, не случалось давно. Остались улучшения и адаптации. А вот чтобы кто-то представил общественности нечто новое… Здесь нужно обладать не только воображением, но и — банально — желаниями.
Зачем, например, изобретать технологию, позволяющую передавать на расстояние не только видео и звук, но и прикосновения, если люди едва ли касались друг друга? Зачем создавать максимально интерактивные произведения, если у людей пропал интерес к досугу в принципе? Не стоило углубляться в эти мысли, ведь однажды попытка найти смысл существования нынешнего человечества и углубила трещину в казавшемся непоколебимым мировоззрении.
Мира ещё немного поговорила с Тенеаном, в душе отдавая себе отчёт, что это не только из-за желания подольше его послушать, но и из-за недостатка решимости выключить симуляцию. Несмотря на то, что в ней находился лишь разум, неспособный ничего почувствовать, это всё равно казалось чем-то сродни убийству. Но Тенеан прав: для него гораздо неприятнее оставаться включённым. И рука нерешительно потянулась к панели завершения работы. Они ведь ещё свяжутся. Даже скоро, если очень захочется. И обязательно встретятся. Надо только продолжать работать.
***
На следующий день пришло сообщение от группы Шона, что завтра они прибудут. В наибольшем нетерпении от этой новости пребывали Римма и Илен. Они договорились поспешить к нужному входу, как только придёт оповещение с той стороны.
Довольно часто случалось, что люди пробуждались семьями, точнее, теми их частями, которые ближе находились, больше контактировали, как то получилось у Миранды и Риммы, но Шону и Илен повезло меньше. Их родители не проснулись. Даже сейчас, когда понятием семьи приходилось проникаться заново, когда родство вносило в отношения некую особую, но пока едва ощутимую ноту, эти двое порою чувствовали что-то странное и тоскливое из-за того, что кроме друг друга у них никого не было. А оттого дорожили сильнее, чем если бы не являлись кузенами. В случае с Илен удивляться не приходилось, она ко всем на базе относилась тепло и дружелюбно. Шон же обычно косо смотрел на кротов и старался держаться в стороне, либо конфликтовал. Кротами он называл тех, чья работа сосредоточена под землёй, кому не требовалось покидать базу.
Так уж вышло, что когда Шон возвращался на базу в адекватном состоянии (в сознании и без необходимости сразу отправляться на лечение или ремонт), он всегда был раздражительнее обычного. Особенно если миссия не закончилась успешно. В этот раз прояснить ситуацию с Деструктором точно не удалось. И это стало ещё одной причиной, почему девушки хотели оказаться на месте до того, как Шон на кого-то вспылит.
— И почему в этот раз они выбрали дальний вход? — посетовала Римма.
Бегать по базе не рекомендовалось во избежание столкновений, а бодрый шаг казался недостаточно быстрым. Нервный взгляд на часы. Они уже семь минут виляли по коридорам. Каждая минута увеличивала шанс, что кто-то объявится раньше, даже если к дальнему входу редко ходили — там в основном располагались склады.
— Ладно, у нас ещё есть шанс, что никому не придёт в голову идти туда, где появится Шон, — попыталась приободрить её Илен. — По крайней мере никому из тех, кто зна… — она запнулась на полуслове и напряглась. — Эй, мне не показалось?
Римма нахмурилась, кивнула и ускорилась. Илен закусила губу и почти сорвалась на бег, потому что едва поспевала. Им обеим послышалось, будто впереди что-то упало. Это только усилило и без того тревожное состояние.
— Сам смотри, куда прёшь, жираф! — Сложно было не узнать голос Эндрю, и похоже, что он столкнулся с кем-то высоким. Даже гадать не приходилось, с кем.
— Кротам дерзить права не давали. — А вот это уже точно Шон.
— А ты у нас тут самый главный, чтобы за других решать? Указаний от неудачников слушать не собираюсь!
— Чего вякнул?
— А что слышал! Ищейка, задравшая нос, след никогда не возьмёт.
Чувствуя, как с каждым словом ситуация накаляется всё сильнее, Римма бросилась вперёд. Вот что-что, а напоминать о провале точно не стоило. Через несколько метров она наткнулась на Шона и Эндрю, прожигавших друг друга взглядами, а рядом совершенно не заинтересованная их перепалкой Ми-Эр собирала адаптеры, носители и прочую мелочь, высыпавшуюся из упавших ящиков.
— Ты когда себя самым умным возомнить успел? Я тебя тут первый раз вижу, шкет.
— И мне одной встречи более чем хватило, чтобы заметить твою недалёкость. Важный-важный, х… — Договорить Эндрю не успел, вынужденный увернуться от оплеухи Шона. — Ха! Даже попасть не смог!
— Ничего, от таких скачек корона с тебя сама слетит.
— А я бы твою не отказался сбить сам!
— Отставить насилие! — крикнула Римма, схватив под руки Эндрю, который уже замахнулся на Шона.
Ведь, в отличие от Миранды, он не знал верных точек, которые могут временно обезвредить киборга. А если тот решит дать сдачи, то полёт до стенки и в лучшем случае сотрясение гарантированы.
— А с каких пор у кротов привычка махать на меня руками? — возмутился Шон.
Подоспевшая Илен подошла к нему и взяла за руку. Только два человека могли так беспечно касаться его даже в раздражённом состоянии, точно зная, что не отхватят по инерции.
— Тебе нужно выдохнуть. У вас ещё будет время выяснить отношения. К тому же, я очень хотела тебе кое-что показать. Пошли. — Подхватив кузена под руку, Илен настойчиво потянула его за собой, мягко улыбаясь и старательно игнорируя крайне недовольное выражение лица.
Эндрю попытался вырваться, но хватка Риммы оказалась куда сильнее, чем можно было подумать, судя по её виду. Она уже начала задумываться о том, не стоит ли попросить Ми-Эр усыпить его чем-нибудь слабым, как вдруг Эндрю успокоился, словно внутри него что-то щёлкнуло и перекрыло огню кислород.
— Можешь отпустить, — тихо попросил он.
— Ты точно не побежишь нарываться дальше? — с сомнением уточнила Римма.
— Точно. Поважнее дела есть, чем за этим гоняться.
— «Этого» зовут Шон, — поправила, отпуская. — И что у вас случилось?
— Я шёл со склада, а тут он. Ну мы и столкнулись. — Эндрю недовольно скривился и забрал у Ми-Эр ящики. — Только мне вот плохо видно, а ему ничего не мешало глаза разуть!
— Ты можешь просто отдать часть Ми-Эр, чтобы лучше видеть дорогу.
— Тогда ей будет неудобно реагировать, если я сделаю что-то не так. Да и… Было бы тяжело, отдал бы. А так сам справлюсь.
Римма поджала губы и покачала головой. Да, у Эндрю уже закончился инструктаж, но он всё ещё находился под наблюдением. Только ведь андроид приставлен к нему в том числе и для помощи. Обычно это делали уже знакомые с устройством базы близкие, но у Эндрю таких не имелось. Только чем-то приглянувшиеся ему Миранда и её копия.
Спокойнее стало к обеду, когда Шон написал черновой отчёт и отправился спать, а Эндрю с головой ушёл в работу, так что получилось снова встретиться с Илен. На этот раз в столовой. Римма со вздохом поставила поднос и села рядом.
— Не повезло, конечно, что так вышло, — пробормотала Илен.
— Но и не сказать, что неожиданно. — Она пожала плечами. — Я ожидала от их встречи чего-то такого, просто надеялась, что она случится в чуть более удачное время. Всё-таки они оба достаточно конфликтны.
— Да вот, знаешь, я ждала другого. — Подперев щёку рукой, Илен меланхолично покачала из стороны в сторону вилкой с нанизанным на ту ярким морковным кубиком. — То есть, от Шона — нет, он у нас периодически правда драчливый, а вот Эндрю… Каким бы вспыльчивым он ни казался, он никогда не махал кулаками.
— Неужели? По нему совсем не похоже.
— Это так. Да, он становится особенно резким, когда его трогают во время работы. Было дело, Ржавый и Копоть специально его провоцировали. Я уж сама хотела им щелбанов раздать, чтобы не отвлекали. А Эндрю держался. Хамил, огрызался, видно было, что аж кулаки чесались. Но сдержался. А ты их знаешь, там дело было куда серьёзнее, чем сейчас с Шоном.
Римма сузила глаза и задумчиво посмотрела в сторону, едва слышно постукивая ногой по ножке стола.
— А была у него совсем резкая смена поведения? Будто вот сейчас он совсем заведённый, а потом, — щелчок пальцами, — вдруг враз стал спокойнее?
— Такое сложновато отследить, — ответила Илен после недолгих раздумий. — Он в целом очень переменчивый. Но мне кажется, что бывало. Его словно перещёлкивает, когда он уходит в дела.
— Это хорошо, что за ним ещё наблюдают. Надо понять, особенность ли это поведения. Или что-то мы о нём не знаем. Я не хочу сказать, что он может быть опасен. Просто странность не даёт покоя.