Темнота, темнота, темнота. Лишь темнота со звёздными вкраплениями снаружи, а впрочем, чего ещё ждать от космоса? Миранда впервые видела всё это вживую, но данная картина не расходилась с описаниями, которые она, естественно, знала. Было бы чему расходиться. Ещё дня четыре ей предстояло это наблюдать, а потом… Потом её ожидала встреча с родителями.
Сжав в кармане нелепый брелок, Мира отошла от иллюминатора. Кто же знал, что события так разовьются? С момента обнаружения тайника Рейндиса не прошло и месяца, за это время удалось оцифровать оставленную им информацию, а заодно перенести это всё на внешний носитель, к которому и был прицеплен брелок. И это, и резервную копию памяти Тенеана Миранда старалась держать при себе, словно опасаясь, что может что-то случиться. Опасения оказались не напрасными, а предосторожности — не лишними.
В тот день ей просто повезло. Она отправилась за город, потому как захотелось погулять, походить босиком по траве, тем более, что погода была расчудесной, а по возвращении оказалось, что в соседнем здании произошёл взрыв. В доме, где обитала Мира, сильнее всего пострадала мастерская. Да, конечно, её можно восстановить, но на это требовалось время, которое необходимо чем-то занять. После недолгих размышлений было принято решение подать запрос о месте работы родителей, чтобы отправиться туда. Ми-Эр ведь не единственный робототехник в городе, так что после происшествия её тут ничего не держало. Несколько дней на сборы — нельзя было допустить, чтобы кто-то узнал о наследии Рейндиса, отправить родственникам сообщение — нехорошо заявляться без предупреждения, и можно было отправляться.
Теперь же, бесцельно шатаясь по кораблю, Миранда размышляла о том, действительно ли это была хорошая идея. Если есть чувство, что ей нет места там, где она прожила всю свою сознательную жизнь, то где гарантии, что ей будет место на другой планете? Кто сказал, что там порядки лучше, а в людях также могут проскальзывать «ошибки»? И чем родители отличаются от всех прочих людей? Нет, конечно, ответ на последний вопрос Миранда знала, более того, она замечала, что чувствует к ним что-то особенное, но только при нынешнем раскладе нет большой разницы, находиться в обществе родственников или незнакомцев. И те, и другие могут оказаться одинаково чужими в своём поведении, занимаясь исключительно своими делами.
О том, что представляла собой семья раньше, удалось лучше узнать из книг, которые предок также передал при помощи фоторамки. Поначалу чтение не доставляло никакого удовольствия, так как Миранде казалось, что в тексте много ненужной, неуместной и бессмысленной информации, которая не имела никакого отношения к делу. Все эти описания, рассуждения, отхождения от темы, которая и без того не имела чёткого выражения, — всё это было слишком чуждо для людей нового времени. То, что они читали, в целом можно было охарактеризовать одним словом — инструкция, а там всё строго, никаких лирический отступлений и, тем более, никакого авторского «я». Кроме того, с написанным можно было или согласиться, или согласиться, потому что отсутствовали спорные моменты, тогда как некоторые эпизоды в литературе прошлого могли вызвать и недоумение, и возмущение, и откровенное непринятие. Но Мира втянулась в это дело, а вскоре заметила, что ей стало легче формулировать мысли в словах, речь стала складной, а ещё она начала перенимать некоторые привычки героев.
— Извините, — на автомате произнесла Миранда, задев кого-то плечом.
Задетый удивлённо кашлянул и застыл, что было понятно по отсутствию звука шагов. Мира тоже остановилась и обернулась. Сказанное ею вырвалось само собой и должно было остаться проигнорированным, потому что не в нынешних порядках возмущаться чужой неаккуратности. Как и извиняться за свою.
— Извините? — удивлённо переспросил молодой человек, что на вид был на пару лет младше Миранды.
Она бегло осмотрела его. Одежда такая же, как и у всех тут, только рукава почему-то закатаны, тёмные вьющиеся волосы были взъерошены, а желтоватые глаза слегка прищурены. На шее, как и положено, обнаружился код — Pu-L M43.
— Извините, — повторила она, слегка склонив голову.
В этот момент у них промелькнула одна и та же мысль: «Тоже?» Но никто не осмеливался сказать это вслух, ведь так велик шанс ошибиться в своих предположениях, что, на самом деле, было бы не так уж страшно — в случае ошибки всё просто замнётся, но останется чувство неловкости. В конце концов, может, это был случайный сбой, а не постоянная неисправность?
— У вас, — Миранда решила попробовать начать издалека, — кажется, что-то под губой прилипло.
Пу-Эл провёл тыльной стороной запястья по подбородку и, не обнаружив ничего, нахмурился, однако после небольшой паузы он заулыбался — понял.
— Это родинка. Но, видимо, суть вашего вопроса была вне произнесённых слов. Н-не согласитесь ли продолжить беседу в… Месте более уединённом? — спросив, Пу-Эл боязливо осмотрелся, словно считая, что за ним следят.
Мира кивнула, после чего они направились в его каюту. Как только дверь закрылась, Пу-Эл облегчённо выдохнул и опустился прямо на пол, предложив Миранде сесть на стул. Эта каюта ничем не отличалась от её, да и, наверное, от всех прочих тоже. Голые белые стены, напротив двери иллюминатор, справа стул, стол, который при надобности можно убрать в стену, и шкаф, слева — капсула. Ничего лишнего, ничего такого, что помогло бы в случае ошибки понять, что это чужая комната.
— Я вам, наверное, показался параноиком, — виновато пробормотал Пу-Эл, робко приподняв взгляд. — Просто… Я не ожидал, что… Что хоть когда-нибудь встречу кого-то такого же. Неправильного. Как и я. А дома мне чуть боком не вышло это.
Его можно было понять, а потому Миранда улыбнулась, пытаясь тем самым сказать, что сейчас можно не волноваться. Она ведь тоже никак не ожидала подобного развития событий и знала, каким именно боком могут выйти отклонения. Это было ещё одной причиной покинуть родные края — никак не хотело исчезать чувство, что если продолжить жить там, то неминуемо вернут к изначальному состоянию.
— Мне знаком этот страх. Я не так давно избегаю ока системы, но всё же… Уже успела попасться. То ли невезучая такая, то ли стечение обстоятельств неудачное.
— Вас лечили? — с сочувствием уточнил Пу-Эл.
— Да. Не так уж давно. После этого тоже как-то хочется лишний раз обернуться. Однако давайте о другом. Скажите, у вас есть имя? Я не про то, что на шее указано, — поспешила уточнить Миранда, — я про подобное тому, что было раньше. Меня, например, зовут Миранда.
— Имя?.. Нет, у меня нет ничего подобного. У меня не было кого-то, кто мог бы дать имя. Или называть так.
— А тебе… Вам хотелось бы, чтобы я помогла в этом?
Пу-Эл кивнул, пробормотав попутно про то, что можно бы и на «ты» перейти, ведь так, наверное, будет удобнее и уютнее. Мира задумалась, припоминая, какое имя бы подошло при таком сочетании букв. Можно было, конечно, выбрать что-то случайное, но это ведь будет смотреться неуместно. Накручивая на палец прядь волос, она смотрела в потолок и болтала ногой, бормоча встреченные в книгах имена.
— Пауль. Мне кажется, этот вариант мог бы подойти, — наконец озвучила свой выбор Миранда.
— Па-уль, — по слогам повторил он, распробывая. — Па-уль… М-мне нравится. Это… Звучит гораздо лучше, чем Пу-Эл. Человечнее. А кто назвал тебя?
— Робот.
— Р-робот? — Пауль в удивлении приподнял брови. Роботов он повидал достаточно, но не мог представить, чтобы кто-то из них мог дать человеку имя. Они ведь были машинами от и до. В них даже подобного сбоя произойти не могло — нечему сбиваться.
— Это был очень необычный робот. В нём человеческого было больше, чем в тех, кто состоит из плоти и крови. И если бы не механическое тело, он был бы настоящим человеком, подобным тем, кто жил до П.П.
Миранда мечтательно прикрыла глаза, с тёплой улыбкой вспоминая проведённые с Тенеаном дни. Она была безмерно благодарна ему за то, что он «пробудил» её ото «сна», что показал этот мир с другой стороны, что сделал настоящей. Человеком, а не органической машиной без чувств и желаний и только с единственной целью — работать во имя будущего.
Медленно воплощая воспоминания в слова, она рассказала свою историю, утаив только самое личное. О случайной находке, о том, что Тенеан с самого начала был не похож на прочих роботов, о том, как в какой-то момент всего несколько его слов заставили её иначе взглянуть на мир, на положение вещей. О том, как она решила попытаться очеловечиться, как побывала за городом, об аварии, промывке мозгов, и к чему это привело.
Пауль слушал внимательно, затаив дыхание. Он и представить не мог, что подобное реально, что это действительно произошло. А после рассказал о себе. Пу-Эл с первых лет жизни был не таким, как все, но старательно это скрывал после того, как пережил лечение. Он понимал, что его отличие для всех остальных — неисправность, которую требуется устранить. Он искал поддержки и понимания, но сталкивался лишь с пустыми и холодными взглядами, которые были одинаковы что у людей, что у машин. Родители Пу-Эла — врачи, поэтому ему было с рождения уготовано пойти по этому пути. Уготовано, а не хотелось. Сердце не лежало к медицине, а желало исследовать Вселенную, искать в ней новые планеты и адаптировать их для жизни. Высказываться о своих желаниях было рискованно, вместо этого на практике пришлось доказать, что предрасположенность к семейному делу нулевая.
Выучившись, Пу-Эл начал путешествовать, но пока ещё только к различным населённым людьми планетам, на практике познавая, как приспособиться к тем или иным условиям. Да, условия менялись, а вот с людьми пока не особо везло — они везде были одинаковы. Иногда к нему присматривались слишком сильно, отправляли на обследования, что и породило беспокойство. Пу-Эл опасался, что несмотря на все старания, несмотря на умение в нужный момент стать как все, его однажды раскроют, промоют ему мозги. Ему никто не поможет, а значит, это событие поставит точку на его человечности.
Миранда покачала головой. Ей было искренне жаль Пауля, которому повезло гораздо меньше. Её угнетали дни без Тенеана, дни в одиночестве, но ведь это длилось меньше месяца! А Пауль с этим жил двадцать два года. Встав, она подошла ближе и, опустившись на колени, приобняла за плечи нового знакомого.
Обнимать людей для неё было непривычно. Они оказались на удивление тёплыми и мягкими — совсем иные ощущения, чем когда прикасаешься к роботу. Приятнее. Пауль робко обнял в ответ, носом уткнулся в ключицу. Он то и дело вздрагивал и неровно дышал. Наконец удалось поделиться с кем-то тем, что было на душе, наконец кто-то его понял, протянул руку. Стало немного легче, но эмоции с новой силой рвались наружу.
— Не волнуйся, — успокаивающе прошептала Мира, поглаживая по волосам и спине. — Теперь ты можешь быть уверен в том, что не один, что люди в самом деле способны меняться. А когда их… Нет, когда нас соберётся достаточно, мы сможем повлиять и на других людей. Мир, покуда он жив, не достигнет состояния покоя. Он менялся раньше, он изменится вновь.
Она продолжала говорить, и суть уже была не в самих словах, а в том, как они произносились: медленно, спокойно, уверенно. Когда человек чуть ли не отчаялся, когда хочет, чтобы кто-то сказал, что всё будет хорошо, убедил в этом, именно так и надо говорить. Так доверяют.
После этого они некоторое время говорили о всяких человеческих мелочах, Миранда делилась тем, что узнала из книг и от Тенеана, собственным опытом. Она, конечно, меньше времени была «очеловеченной», но зато доступа к информации у неё было больше. Когда расходились, договорились встретиться после отдыха — время во время полёта текло иначе, поэтому привычные ориентиры нельзя было использовать. Здесь не было завтраков и обедов, вечера и дня, а часы были условными — едиными для всех космических аппаратов, не имевших чёткой привязки к части какой-то планеты.
Оказавшись в своей каюте, Мира снова устроилась на стуле и вернулась к изучению чертежей. Поначалу она просто пыталась заменить все возможные детали аналогичными, но вовремя поняла, что так ничего не добьётся, надо менять тактику. Теперь Миранда пыталась найти как можно больше информации о каждом элементе, понять принцип работы, роль в общей картине, связь с другими составляющими. Работа долгая, кропотливая, непростая, но действительно интересная. Некоторые моменты уже удалось перестроить в соответствии с возможностями и достижениями нового времени, однако это была ещё настолько малая часть, что не приходилось надеяться на скорое окончание работы.
Несомненно, куда удобнее было бы работать уже у родителей, так как портативные устройства не так эффективны и удобны в конкретном деле. Миранда это прекрасно понимала и всё равно продолжала работу — ей просто не хотелось в капсулу. В искусственном сне не было никакой прелести, да и сна ведь, по сути, не было. Когда есть, с чем сравнивать, данный момент понимается особенно чётко.
Заработавшись, она не заметила, как задремала прямо за столом. Проснулась потому, что сработал будильник, оповещавший о наступившем времени еды. Из-за не самой удачной позы, тело теперь ломило, а стоило Миранде встать и попытаться сделать шаг, она тут же упала, после чего некоторое время просидела на полу, немного ошарашено смотря по сторонам. Не до конца проснулась.
Во сне было хорошо. Во сне Мира встретилась с Тенеаном, рассказала ему о том, что произошло, поделилась радостью на тему того, что не всё потеряно, раз люди уже даже рождаются «не такими». Люди справляются сами, а в её силах разобраться и помогать роботам, чтобы те тоже могли жить, а не существовать.
Однако, чтобы воплотить мечты в реальность, надо в этой самой реальности действовать, а не упиваться фантазиями. Миранда неспешно направлялась в столовую, стараясь смотреть только перед собой — ей не нравился вид корабля изнутри. Как и в городе, взгляду не за что было зацепиться. Всё слишком пустое, слишком однообразное — не заметишь, как заблудишься. Только для этого по кораблю гулять надо, что, кажется, делали только двое ненормальных, у остальных же маршрут был строго ограничен, без лишнего шага влево и поворотов.
«Как конвейер», — в первый день подумала Мира, когда оказалась во всё той же столовой. Она ведь была на заводах, вблизи видела, когда занималась осмотром и обслуживанием, а тут было похожее. Однообразные повторяющиеся запрограммированные действия, чёткие, точные. Что у людей, что у обслуживающих роботов.
«Размазанная грань…»
После она встретилась с Паулем. Они снова говорили, что-то обсуждали, предполагали, планировали. Это повторялось до самого конца пути, который благодаря встрече уже не казался таким далёким. Попрощались на космодроме, откуда Мира сразу направилась к родителям.
Эта планета, как и многие другие, не имела названия — только шифр. Потому что никому красивые названия не нужны, они всё равно не используются, их всё равно не оценят. Условия, если судить по ощущениям, были очень близки к тем, что на родной планете Миранды, а вот города выглядели зеленее. Здания, в целом, были ниже, но всё равно выглядели очень однообразно. Скучно. Безлико. Не удалось подавить разочарованный вздох, а ведь в чём тут разочаровываться? Мира не была настолько наивна, чтобы ожидать увидеть здесь иной мир, но всё равно на что-то надеялась. Людям такое свойственно.
Перед дверью она замялась: а стоит ли это делать? А не постигнет ли её ещё большее разочарование после встречи с родственниками? Пока Миранда в неуверенности топталась на месте, не находя в себе смелости подать знак о прибытии, дверь отворилась.
На пороге стояла девушка, очень похожая на Миру, только моложе лет так на десять. Это вызвало удивление. Родители сделали андроида, похожего на их дочь? Но зачем? Сколько ни прикидывай, а веской причины для данного поступка найти не удавалось. Все варианты сводились к «просто захотелось» и «сделали, потому что…» и дальше какое-то чувство к дочери, но это противоречило порядкам нынешнего общества. Оставалось только предположение, что случайно сгенерированная внешность оказалась очень похожа на Миранду, во что верилось с трудом. Поразило также и то, что на шее у девушки, пусть и неяркий, виднелся код: Mi-R F201.
Неизвестная сделала шаг в сторону, пропуская свой прототип в дом. Проходя мимо, Миранда пересеклась с нею взглядом и ужаснулась: ведь именно так смотрела на мир прошлая она. Холодно, отстранённо, пугающе. Если бы Мира была на месте Тенеана и у неё был выбор, она бы — сейчас в этом не было сомнений — убежала от себя как можно дальше. Было бы только, к кому и куда.
— Они дома? — обратилась Миранда к андроиду.
Та кивнула, закрывая дверь, и практически тут же скрылась в соседней комнате, не придавая гостье никакого значения. Миранда вздохнула. Она всё равно не знает, куда ей тут идти, так что выбор небольшой.
— Ма-ам, па-ап, — неуверенно протянула, оглядываясь, — я вернулась. Эм… Или, скорее уж, прибыла. К вам. Мы давно не виделись…