Мика
Мика сгорбился в темноте воздуховода, мышцы страшно ныли. Глаза горели и слезились от остатков слезоточивого газа. Рот, язык и горло воспалились от частиц, просочившихся сквозь бумажную маску.
Но он избежал самого страшного. Он ждал, напряженный и дрожащий, совершенно беспомощный, прислушиваясь к ожесточенной перестрелке внизу.
Прошла, казалось, целая вечность, прежде чем решетка откинулась и в воздуховод хлынул тусклый голубой свет. Мика пополз вперед, опираясь на локти, и высунул голову из вентиляционного отверстия. Сильные руки схватили его и протащили остаток пути. Он вывалился из воздуховода на пол, неловко приземлившись на задницу.
Джерико поднял его на ноги.
— Смотрите-ка, кто появился!
Мика согнулся, кашляя и отплевываясь. Потер лицо, и его рука стала серой от грязи и пыли. Он почистил свои грязные очки о полупыльный край рубашки и снова их надел.
Дым быстро рассеялся. В комнате воняло рвотой. Лежали трупы. Его сердце сжалось.
— Что случилось?
— Двое сбежали с Декланом Блэком в заложниках. — Ноздри Джерико раздувались, глаза полыхали от ярости. — Мы не могли рисковать Блэком. Наблюдали, как эти ублюдки просто ушли отсюда. — Он поведал, как следовал за ними на безопасном расстоянии наверх. Вертолет завис над пляжной палубой, лестница хлопала на ветру. Похитители Блэка сбежали, бросив корабль и его пассажиров — включая своих людей — на верную смерть.
Люди Шнайдера освободили заложников и переместили их в коридор. Они находились в бессознательном состоянии, за исключением женщины, которая сильно кашляла, ее глаза слезились от газа.
Шнайдер стоял у консоли мостика, работая над восстановлением связи и выводом корабля из шторма. Корабль все еще качало, но уже не так дико, как раньше. Дождь бил по стеклам, но не столь яростно. Скоро шторм закончится. Но пока он еще продолжался.
Шнайдер дал один длинный гудок, чтобы подать сигнал о срочной эвакуации, затем нажал красную кнопку на системе громкой связи.
— Говорит начальник службы безопасности Шнайдер. Мы отвоевали мостик. Повторяю, мы вернули управление капитанским мостиком. Всем членам экипажа прибыть на места аварийной эвакуации. Пассажиры, как только это станет безопасным, пожалуйста, пройдите к спасательным шлюпкам правого борта на четвертой палубе.
— Что касается тех из вас, кто напал на этот корабль и хороших людей на его борту, ВМС США уже оповещены, и они в пути. За вами не придут никакие лодки. Повторяю, ваше руководство бросило вас, сбежав на вертолете. Если вы отпустите заложников и немедленно направитесь к спасательным шлюпкам по левому борту, никто на этом корабле не будет пытаться вас остановить.
— Вы с Сайласом направляйтесь к спасательным шлюпкам, — велел Джерико. — Мы позаботимся о местах сбора и освободим оставшихся заложников.
— Вам лучше поторопиться. — Шнайдер провел пальцем по экрану на консоли, хмурясь все сильнее. — Противопожарные зоны один, два и пять повреждены. От взрывов уже затоплены два отсека. Больше трех, и мы пойдем ко дну. Я перекрыл водонепроницаемые и огнестойкие двери под палубой, но огонь все сильнее разгорается и охватывает все больше пространства. У нас мало времени.
— Так или иначе, мы избавимся от этих ублюдков, — пробурчал Джерико.
Мика открыл рот, собираясь спросить о судьбе Габриэля, но засомневался. Если они узнают, что его брат террорист, будут ли продолжать ему доверять? Или будут подозревать и его? Или того хуже, просто пристрелят для надежности? Нет. Он должен выяснить это сам.
Резкая металлическая вонь заполнила его ноздри, смешавшись с запахом пороха. Он перевел взгляд на пол. Несколько тел лежали в крови. Мика насчитал девять трупов. Еще двое смертельно ранены и наверняка истекут кровью в ближайшие несколько минут.
Его желудок скрутило, когда он переступал через тела, ища в каждом из них Габриэля. Но его не было. Мика проверил и перепроверил каждое тело. Еще двое лежали, обмякнув, за главной консолью. Ни один из них не был Габриэлем. Его брата не оказалось среди мертвых.
Невозможно. Он точно слышал голос Габриэля.
— Ищешь кого-то?
Мика напрягся.
Сайлас прислонился к стене, пристально глядя на него темными, пронизывающими глазами. Он наблюдал за ним все это время.
У Мики свело живот.
— Почему ты так говоришь?
Сайлас только ухмыльнулся.
— Он в коридоре.
Мика не стал спрашивать, кто. Сайлас знал. По тому, как он смотрел на него всю ночь, внимательно изучая. Но теперь не осталось никакого замешательства. Только самодовольное, презрительное признание.
— Он…?
— Задержан и находится под охраной. Чтобы он мог предстать перед судом за свои преступления. Но он жив. Сайлас изогнул бровь. — Это хорошо? Или плохо?
Гнев пронзил Мику насквозь. Сайлас попал слишком близко в цель. Мика и сам не знал, чего хочет. Жив. Он хотел, чтобы его брат остался жив. Больше он ничего не знал. Он протиснулся мимо Сайласа в коридор.
Трое спасенных заложников сидели в коридоре. Один мужчина стонал, зажимая пулевое ранение в животе. Двое других, похоже, находились без сознания.
А вот и он. Его брат, террорист. Габриэль прислонился к стене в дюжине ярдов дальше по коридору. Руки в наручниках перед ним, чистая офицерская форма испачкана кровью, некоторые пятна уже окрасились в бурый цвет, некоторые все еще ярко-красные. Один из людей Шнайдера стоял на страже в нескольких футах от Габриэля.
Можно к нему подойти? Сможет ли он вообще выдержать встречу с Габриэлем, взглянуть в это лицо, которое Мика знал так же хорошо, как свое собственное, любил больше, чем самого себя? Он моргнул, борясь с волной горя и отчаяния.
Кто-то схватил его за штанину. Одна из заложниц, ее темные волосы разметались по лицу. Мика узнал ее, несмотря на кровь и тушь, размазанную по щекам.
— Миссис Блэк.
— Ты был в столовой «Оазис». Когда это случилось.
— Да, мэм, — задушенным голосом ответил Мика.
Сайлас присел перед матерью.
— Ты в порядке?
Мать и сын посмотрели друг на друга. На лице миссис Блэк застыло сложное выражение, которое Мика не мог прочитать: смесь облегчения, надежды, страха и сожаления. Она подняла руку, словно протягивая ее Сайласу. На миг ее рука затрепетала в пространстве между ними, а затем опустилась на колени. Вместо прикосновения миссис Блэк потерла красные следы на запястьях и слабо улыбнулась.
— Сайлас. Я молилась каждую секунду за вас с Амелией. Я… я так благодарна, что с тобой все в порядке.
— С тобой тоже.
— Это было ужасно. Каждую секунду я жутко боялась. А потом он забрал ее… — Она судорожно переводила взгляд с Сайласа на Мику, как будто просыпалась от ужасного кошмара, только чтобы понять, что он все еще продолжается. — Он ее забрал!
Сайлас напрягся.
— Кого забрал?
— Амелию! Она была здесь, на мостике. Они ее избили… — Ее рот искривился. — Тот монстр ее забрал.
Грудь Мики сжалась. Стало трудно дышать. Страх, терзавший его в воздуховодах, застыл в груди, как ледяная глыба. Мика оставил Амелию в океанариуме. Он верил, что Габриэль не причинит ей вреда. Невинная девушка. Он не мог так поступить.
Но Габриэль все-таки это сделал. Он привел ее на мостик и отдал жестоким бандитам, убийцам. Мика так наивно, глупо доверял брату, которого, как ему казалось, знал. Но, похоже, он никогда не знал его до конца. Возможно, нельзя по-настоящему узнать другого человека, кроме того, что он хочет показать. Или за тем, что ты хочешь увидеть в нем.
— Где она? — спросил Сайлас, тоном, настолько резким, что им можно резать стекло.
— Я не знаю! — ответила его мать.
— Подумай! Ты была там!
— Я не знаю!
— Как он выглядел?
— Он был большим и сильным. С глазами, как… как будто он что-то делал с тобой, мысленно. О, Сайлас. Он убьет ее! — Она закрыла рот руками, подавляя рыдания.
Сайлас вскочил на ноги и повернулся к Мике.
— Куда бы ты пошел, если бы собирался… — Он оскалился, не в силах закончить предложение.
Мика так сильно прикусил внутреннюю сторону щеки, что почувствовал вкус крови.
— Я не знаю, куда бы он ее повел, но кое-кто может быть в курсе.
Он зашагал по коридору. Пол покачнулся, и он уперся в стену. Ярость поднялась в нем, заглушая боль, предательство. Он оплачет все позже.
Габриэль сидел с закрытыми глазами. Мика пнул его ногой.
— Подъем!
Глаза Габриэля дрогнули и открылись.
— Мика. Ты в безопасности.
Нежность в его взгляде показалась диким ударом в живот.
— Не благодаря тебе.
Габриэль поднял связанные руки и наклонил подбородок к охраннику, который стоял в дюжине футов от него и разговаривал по рации.
— Скажи, что сменишь его. Он не знает, кто ты. Мы сможем выбраться отсюда, взять одну из спасательных шлюпок, прежде чем кто-нибудь поймет, что нас нет.
Сердце Мики гулко бухало. Он с трудом мог смотреть Габриэлю в лицо. Брезгливость и отвращение боролись с преданностью, нежностью, любовью. И горе, нависшее над ним, как цунами, обрушилось на Мику.
— Ты сделал это. Ты помог убить всех этих людей.
— Я бы вернул все назад, если бы мог, клянусь тебе. Это была ошибка, ужасная ошибка.
Он не мог слушать страдающий голос Габриэля. Не мог позволить своим эмоциям встать на пути.
— Где Амелия?
Тень пробежала по лицу брата.
— Где она? Отвечай!
— Уже мертва, — мучительно произнес Габриэль.
— Габриэль! Пожалуйста!
— Каюта капитана. Кейн повел ее в каюту капитана. Но для нее уже слишком поздно, Мика. Мне так жаль. Я никогда не хотел этого. Никогда. Ты должен мне поверить…
— Я верил тебе. Я верил, что ты никому не причинишь вреда. Но ты привел Амелию сюда. Ты позволил им ее забрать.
Лицо Габриэля скривилось.
— Прости меня. За все.
Мика встал и отступил.
Отчаяние блеснуло в глазах Габриэля.
— Только мы?
Слово «всегда» растворилось у Мики на языке. Он больше не мог слушать. Его сердце разлетится на куски, если он это сделает.
— Ты мой брат. Ты всегда будешь моим братом. Я люблю тебя, но не могу спасти.
— Мика!
— Мне жаль. — Это походило на предательство — отвернуться от своей единственной семьи, от брата, которого он любил больше, чем самого себя. Как будто Мика лишился собственной души. Казалось, что все, что он когда-либо любил, рассыпается в прах в его руках.
— Пойдем! — позвал он Сайласа, срывающимся голосом.
Сайлас подошел к нему, подняв винтовку. Он направил ее на Габриэля, хотя его взгляд остановился на Мике.
— Скажи, может и ты предатель, как твой грязный крысеныш брат? Почему я должен тебя слушать?
Мика сдержал вопль возмущения, горя и ужаса.
— Потому что я знаю, где твоя сестра. Ты хочешь ее спасти?
Сайлас нахмурился, но кивнул.
— Мика, мне жаль…, — умоляюще проговорил Габриэль. — Прости меня.
Но Мика и Сайлас уже ушли.