В этот момент из люка выбрался Бранибор. Окинув зал мутным взглядом, он покачнулся и спросил:
— Что тут за бардак?
— Мы тут это… — слегка растерявшись пролепетал Добромир. — Людей спасаем.
Взгляд Бранибора упал на мертвого алхимика.
— И многих спасли? — с плохо скрываемой издевкой поинтересовался он.
— Мы в процессе, — уклончиво ответил Травослав. — Но кое-какой успех уже есть.
Бранибор провел ладонью по своей обритой голове и насторожился:
— А что у меня с волосами?
— Ну вот и все, — хмуро произнес Бранибор.
Добромир отставил лопату в сторону, воткнул ее в землю, утер пот со лба, остальные тоже устало выдохнули, выпустив лопаты из рук. Последний мертвец был упокоен в собственной могиле. При помощи Алины и Бранибора, немного сведущего в чужеземных языках, Травослав разобрался в манускриптах и записях самого алхимика. Узнать удалось немногое — вроде как алхимик был чужеземцем, прибыл в Лесогорье для изучения трудов предшественника, много лет хранившихся в заброшенной лаборатории, при помощи зелий и инженерных устройств сумел оживить мертвецов, относительно недавно почивших, а вот для чего всем этим занимался, это осталось неизвестным. Тем не менее, изучив записи алхимика, Травослав сумел-таки изготовить снадобье, которым смог окончательно успокоить оживших мертвецов и излечить покусанных ими людей. Совсем недавно рыскавшие по лесам полутрупнями жители окрестных деревень лежали сейчас по своим домам и, похоже, шли на поправку, хоть и были еще очень слабы. Что же касалось лаборатории — дверь заколотили накрепко, а все книги, свитки, остатки оборудования погрузили в обоз, чтобы доставить в архив библиотеки Листограда для более тщательного изучения.
Вокруг на кладбище стояли местные жители со скорбными лицами. Второй раз им пришлось прощаться с родственниками, так неожиданно восставшими из могил и теперь вновь возвращенных обратно.
— Пошли отсюда, — махнул рукой Бранибор.
— Прямо так? — удивился Добромир.
— А чего еще? — ворчливо спросил охранитель. — Сплясать, что ли, на радостях?
Добромир смутился и пробормотал:
— Ну, может, сказать что надо напоследок.
— А смысл? — все так же ворчливо отозвался Бранибор. — Разговаривать с живыми нужно. Мертвые уже ничего не слышат и никому не ответят. Давайте, парни, собирайте манатки и поедемте домой. Здесь мы все равно больше уже ничего полезного не узнаем. А это, честно говоря, очень плохо. Была ж у алхимика цель какая-то, не так просто он всей этой бесовщиной тут занимался. Может, и сообщники имеются, прячутся сейчас по щелям. На кой черт вы его грохнули? Допросить сперва надо было.
— Да не мы это! — почти возмущенно воскликнул Громобой.
Бранибор только отмахнулся — дескать, что взять с ущербного умом.
— А от тебя-то чего хотел тот алхимик? — полюбопытствовал Травослав. — Что за штуку такую на голову тебе надел?
Бранибор пожал плечами:
— Бес его знает. Я ж практически в беспамятстве был. Что-то там бубнил про то, что хочет навыки охранителей своим трупням привить, мол, будут непобедимы. Вообще глупо попался — какой-то гадостью мне прямо в рожу прыснул, я и поплыл. Видать, и в самом деле стар стал. А насчет всяких премудрых штук ты у рыжей спроси, она в этом точно получше нас всех разбирается.
Алина скромно потупилась, хотя по глазам было понятно, что скромность, как и сочувствие, это совсем не про нее.
— Что дальше делать будем, как в Листоград вернемся? — спросил Добромир.
— Дальше будем жить, как жили, — жестко отрезал охранитель.
— А как же?.. — растерянно пробормотал Добромир.
Бранибор смерил его взглядом и усмехнулся:
— Ладно уж, возьму тебя в обучение. Заслужил.
Он лукаво прищурился, снова смерил паренька взглядом и спросил:
— Страшно было?
Добромир украдкой бросил взгляд на товарищей и Алину. Само собой, он не испытывал прилива героической отваги, даже когда вернулся сюда в сопровождении Громобоя и Травослава, но не признаваться же в этом сейчас при всех, особенно, когда на него смотрит несносная рыжая девчонка и только и ждет повода, чтобы похихикать.
— Немного, — уклончиво ответил Добромир.
— Как же тогда решился? — снова спросил охранитель.
Добромир пожал плечеми:
— Так ведь надо же было людям помочь, от лиха избавить. Да и не один я был.
Старик снова усмехнулся.
— А нам-то что Горыне сказать, когда вернемся? — поинтересовался Травослав.
Бранибор крякнул и произнес:
— Вот, что я вам скажу, ребята. Человек должен своим делом заниматься, к чему душа лежит. Тогда и самому радость будет от своего занятия, и людям польза. Молчун ваш, скажем, кузнечным делом владеет, может знатным ковалем стать. Из травника хороший знахарь получится. Вот рыжая всякие штуки полезные придумывает, хотя и бесполезные тоже, но все равно при своем деле. Даже этот балбес, — Бранибор указал кивком на Громобоя, — талантом не обделен, быть ему корчмарем. У всех вас дело есть, к которому душа более всего лежит, вот теми делами и занимайтесь, тогда и прок будет.
— Но я-то точно охранителем буду, — убежденно заявил Добромир.
Бранибор усмехнулся и добродушно проворчал:
— Охранитель… Охраненок ты еще.
Добромир смутился, товарищи рассмеялись, только Кряж остался молчалив и невозмутим, как всегда. Бранибор окинул взглядом Громобоя, Травослава и Кряжа и сказал:
— Ладно уж, и вы заходите, если желание будет. Прогонять не стану, может, и вас тоже кой-чему обучу. Охранителю верные помощники не помешают, а вы, я смотрю, знатно спелись. Да и друг у друга вам есть чему поучиться.
— Мне тоже можно? — поинтересовалась Алина не столько из практических соображений, сколько с изрядной долей ехидства.
— Заходи, коль дорогу найдешь, — не стал возражать Бранибор. — Не бывало еще в истории девчонок послушников, но и твоим талантам применение найдем.
Старый охранитель провел ладонью по бритой макушке и озабоченно проворчал:
— Что ж с волосами-то делать?
Алина хихикнула, тут же прикрыв рот ладошкой. Травослав с улыбкой заверил старика: