Неимоверным усилием Добромир все же разлепил веки. Не зря голос показался знакомым — заслонив собой солнце, над ним склонилась та самая девчонка с самокатом, которая так искренне считала себя взрослой женщиной. Ее распушившиеся рыжие волосы сияли в солнечных лучах, словно нимб сказочного существа. Лица девчонки практически невозможно было разобрать против солнца, но Добромир почему-то был уверен — это именно она, Алина.
Следующие ее слова полностью подтвердили догадку:
— У тебя привычка такая, что ли, все время валяться на дороге, где я езжу?
Ну конечно, кто еще мог бы проявить такое пренебрежение к страдающему человеку? Да и голос точно ее. А в том, что он страдает, причем, скорее всего, невыносимо, Добромир нисколько не сомневался. При первой же попытке пошевелиться, парнишка почувствовал, что болит у него все.
— Вообще-то мне плохо, — заметил Добромир.
Не для того, чтобы вызвать сочувствие, чтобы его пожалели, а просто ради справедливости и ясности. Уж чего-чего, а сочувствия от Алины ждать точно не стоило.
— Ну, еще бы! — фыркнула она. — Все время с лошади на землю брякаться, так никакого здоровья не хватит.
— Я не все время, — буркнул Добромир.
Мог бы обиженно насупиться, но шевелить бровями тоже было больно.
— Конечно, — насмешливо поддакнула Алина. — Только когда со мной встречаешься. Ты вставать-то думаешь?
Она протянула руку.
Принимать помощь рыжей насмешницы не очень-то хотелось, но стоило пошевелиться, как от пяток до макушки и обратно волной прошла сплошная боль. Пожалуй, пытаясь подняться самостоятельно, Добромир будет корчиться, охать и выглядеть еще нелепее в глазах девчонки.
Держась за руку Алины, Добромир кое-как поднялся. Пока вставал, в глазах два раза потемнело и пришлось сжать зубы, сдерживая стон. От рыжей все равно никакого сочувствия не дождешься, а так явно страдать у нее на глазах казалось чем-то очень близким к сокрушительному удару по своему чересчур чувствительному самолюбию.
Впрочем, его состояние было вовсе не столь ужасным, как показалось сначала. Переносицу конечно ломило так, что даже мозг сжимался в ком, но в остальном просто синяки и ссадины по всему телу в большом количестве. Ну, в очень большом — весь как один сплошной синяк. Больно, но в общем-то терпимо, главное, что кости целы. А еще, кажется, топор где-то потерял. Да и лошадь непонятно куда подевалась. Хорошо хоть, досюда донесла, а то вытряхнула бы из седла там, в лесу, и обгладывали бы сейчас его молодые косточки разгулявшиеся покойники.
— А тебя твои друзья ищут, — сообщила Алина, прервав мысленную оценку Добромиром собственного физического состояния и постигших его имущественных потерь.
— Какие друзья? — недоуменно переспросил Добромир.
— Твои, — повторила девчонка. — Ясно же говорю. Что непонятного?
Добромир едва не ответил, что нет у него никаких друзей, но вовремя осекся. Скажешь так, опять насмешки начнутся — мол, такой неуклюжий и нелепый, что даже друзей нету. Нет, в родном селе были, конечно друзья-приятели, которых знал с детства, но он уж почти полгода как в Листоград перебрался, и вряд ли кто-то и Полян в курсе его нынешних занятий.
— И где они? — спросил Добромир, гадая про себя, кто же такие эти загадочные друзья и сколько их.
— По округе рыщут, — ответила Алина. — Твоя лошадь в поселок примчалась вся перепуганная, вот они и решили, что с тобой что-то случилось, пошли искать. А я как знала, что ты опять посреди дороги прилег.
Девчонка хихикнула. Добромиру снова подумалось, что за сочувствием, это точно не к ней. Но все же казалось удивительным, что сейчас именно она здесь, рядом с ним.
— Неужто ты тоже меня искала? — на всякий случай попробовал внести ясность Добромир.
— Ну вот еще! — пренебрежительно фыркнула Алина. — Других дел нету, что ли? Пошли, провожу тебя в село.
— Я и сам дойти могу, — самонадеянно заявил Добромир.
— Можешь-можешь, — согласно кивнула Алина, при этом всем своим видом слишком явно демонстрируя полное неверие в его способности. — А дорогу-то знаешь?
Вот тут крыть было нечем, Добромир даже не представлял, где сам сейчас находится. Наверняка в окрестностях Железновичей, раз девчонка здесь, но в какой стороне это село?
— Ну ладно, проводи, — нехотя согласился он.
Алина комично всплеснула руками:
— Ой, благодарю за разрешение! За что только такое доверие?!
Добромир предпочел не заострять внимание на кривляньях девчонки, рыжую вредину все равно не переговоришь, нравится ей дразниться — ну и пусть, а ему не до этих ребячеств, он тут по серьезному делу, хоть и не знает пока, как с этим делом разобраться.
Алина позвала Добромира за собой кивком головы и первой пошла вперед, затем оглянулась, увидела, как неуклюже он ковыляет, морщась при каждом шаге и держась за поясницу, вернулась и подхватила парнишку под руку.
— Обопрись об меня, — посоветовала девчонка. — Не бойся, я сильная.
— Я и сам сильный, — отозвался Добромир. — Смогу дойти.
— Сам ты три дня плестись будешь, — не согласилась Алина. — Держись за меня, говорю.
Проще было подчиниться, чем спорить, тем более, что передвигаться самостоятельно Добромиру и в самом деле было трудновато.
— А где твой самокат? — перевел Добромир разговор в более безопасное для своего самолюбия русло.
— Тут, за поворотом стоит, — указала Алина взмахом руки. — Пешком бы я тебя не потащила, ты хоть и тощий, а все равно тяжелый.
Если бы не было так больно шевелить бровями, Добромир нахмурился бы. Ну что за характер такой у рыжей, всегда найдет возможность уязвить.
Железный трехколесный механизм и в самом деле стоял на обочине дороги за поворотом. Добромир предпочел не выяснять, по какой такой причине девчонка спешилась именно здесь, а то опять нарвется на колкости. Может, грибы собирала, кто ее знает.
Алина усадила парня на широкую полку с низкими решетчатыми бортиками позади своего самоката. Как пояснила юная изобретательница, эту полку она использовала для перевозки мелкого груза, но и для Добромира сойдет.
Алина забралась в кресло и налегла на педали. Механическое чудо со скрипом покатилось по дороге, распугивая лесную живность. Добромира трясло неимоверно, каждая новая кочка отдавалась болью, прожигающей все тело насквозь. Слабым утешением могло служить только то, что не пришлось топать собственными ногами.
Алина привезла Добромира к собственному дому. Как только самокат вкатился во двор, Добромир услышал знакомый голос:
— Смотрите, братцы, вот и он!
Добромир повернул голову и увидел спускавшегося с высокого крыльца Громобоя. Следом за ним из терема вышли Кряж и Травослав. Все трое окружили самокат.
— Ты где его отыскала? — спросил Громобой Алину.
— Места знать надо, — ответила девчонка и скомандовала: — Забирайте своего задохлика.
Кряж и Травослав помогли Добромиру встать на ноги.
— Досталось тебе, друг, — сочувственно заметил Травослав. — Со злодеями бился?
— Вроде того, — уклончиво ответил Добромир.