Маленькая ладошка сжала Катин палец. Сыновья спали в обнимку со страшными, похожими на куклы-вуду игрушками. Эфо долго смеялся, когда впервые увидел Катин рукодельный «шедевр», но выкинуть не позволил. С его легкой руки страхолюдины заняли почетное место рядом с младенцами в ветвистой кроватке.
Пока мальчики копировали человеческий облик матери: рыжие волосы и зеленые глаза. От отца они взяли черты лица и цвет кожи. Но пройдет время, и они обретут крылья, изменяться, как менялись все хранители. И Катя могла только гадать, какими они будут.
К семейству тихо приблизился Эфо вместе с напарником… Иро. Катя хотела поздороваться с коллегой мужа, но мрачный хранитель со страшной маской на лице проигнорировал её приветственный жест и прошел мимо.
— У него постоянно такой вид, будто его ужалили в задницу и теперь он в обиде на весь белый свет, — проворчала Катя, провожая недовольным взглядом удаляющегося Иро.
— Не трогай его, — осторожно прилег на шелковистый лист рядом с супругой Эфо.
— Разве он не твой напарник и отчим?..
— Но не друг, — перебил её муж.
— Вы что-то не поделили? У вас какие-то разногласия? Почему он ведет себя так, как будто делает тебе одолжение? Или ему просто корона жмет? — тараторила Катя, нервно жестикулируя.
— Иро из древних, — с улыбкой пояснил Эфо. — Он… не способен дружить. Хотя ты ничего не заподозришь, когда он притворяется. Он будет смеяться, любезничать и даже шутить. Но…
— Но что? — не дождалась ответа она.
— Если бы ему было выгодно, он бы меня зарезал, не меняя любезного выражения лица.
Катя в защитном жесте укрыла детей и выдавила:
— Как подло…
— Подлость здесь не причём. Им руководят инстинкты. Он даже боли и удовольствия не чувствует.
— Мне казалось, что у твоей мамы с ним… не совсем платонические отношения.
На мгновение перед глазами возник образ воздушной розовой хранительницы.
— Он пьет травы, — отвечал Эфо. — По этой причине он и детей зачать не может, да и не хочет.
— Я думала, у него есть дети…
— Могли бы быть. Но его магия настолько токсична, что я не знаю, какой силы должна быть женщина, чтобы выносить его ребёнка. Все попытки Иро обзавестись потомством, заканчивались плохо: женщина травилась и умирала.
— Но это ненормально!
— Для древнего — в порядке вещей.
— Почему?
— Иро был рожден бесполым существом до изменений, которые принесла иномирянка Цахира. То есть, после опыления отпочковался и укоренился рядом с родителем, получив в наследство генетическую память и базовые инстинкты, необходимые для выживания в то время. И когда пришли перемены, то большинство превратилось в женщин и лишь единицы — в мужчин. Позже выяснилось, что наши мужчины обладали очень сильной и токсичной магией, делавшей их неспособными к размножению без объединения. Но объединиться смогли только Тарис и Цахира, другие не принимали и не понимали новую сущность и порядок вещей.
— И вы вливали чужую кровь.
— Не сразу. Мать Иро поймали люди. Они не знали, с кем столкнулись и прежде чем их всех поубивали, кто-то из них дал жизнь Жахо.
— Жахо — брат Иро?! — искренне удивилась Катя. — Они вообще разные! Никогда бы не подумала, что они братья! Жахо такой милый и добрый!
— Он был первым ребёнком, рожденным в лесу и первым после Тариса, кто чувствовал, и чья магия не отравляла. Его на воспитание взяла Цахира с Тарисом, потому что родная мать оставила его на земле… по привычке.
— Она его не любила…
— У неё был мощный инстинкт его защищать, но я бы не назвал это любовью в привычном для тебя понимании.
— А что было дальше?
— Родились другие дети от людей и тэасов.
— И Цахира их всех забирала?
— Да. Бесчувственные родительницы не могли воспитывать своих же детей. Они не знали и не понимали, как это делается. Пока не окрепло второе поколение, всех детей воспитывала Цахира. Со временем древние исчезали. Они спокойно жертвовали собой ради леса, для них жизнь не имела той же ценности, что и для нас. Остались только самые сильные — Иро и Махарат — отец и мать леса.
— Иро — отец леса?! Да ладно!
— Он преемник Тариса. Об этом мало кто знает, но это так.
— Значит, Дега…
— Преемница Иро.
— Не сладко ей с ним…
— Всё не так плохо как тебе кажется. Иро знает как надо себя вести с ней, чтобы не отпугнуть и подготовить.
— Значит, он только с тобой ведет себя как мудак, — скрестила руки на груди Катя.
Эфо тихо засмеялся.
— Я не понимаю одного, — продолжала Катя, — зачем Цахира поменяла вас? Неужели она так сильно полюбила Тариса? Он же выглядел как цветок! Я видела Махарат, и… я бы не назвала её облик привлекательным.
— Женщины… любовь вам подавай, — подпер кулаком щеку Эфо. — С точки зрения сородичей Тарис был неправильным, потому что обладал эмоциями. И Тарис был первым, кого Цахира повстречала из нашей расы. Встреть она того же Иро и всё закончилось бы для неё и для него намного печальнее. Тарис поделился с ней, что всегда мечтал быть похожим на тэаса или человека. И именно Тарису принадлежала безумная идея об изменениях, правда, он никому об этом не рассказал. Втайне от сородичей, он привел Цахиру к сердцу леса и… толкнул её. По крайней мере, так Тарис нам рассказывал.
— То есть она не сама захотела этого?! — встрепенулась Катя.
— Да, он некрасиво поступил, не спорю. Ему чужды были понятия морали, всё-таки он был цветком. И вот после его безумного поступка наступили перемены. Сама Цахира изменилась, и хранители поменялись по её подобию. Тогда же выяснилось, что мы можем объединяться.
— И что с ними произошло после объединения? — не удержалась от вопроса Катя. — Она простила его?
— Поняла и простила, а ему открылся мир чувств, которого он не знал. Его магия больше не отравляла. И я помню, когда был маленьким, Тарис любил трогать и нюхать цветы. Он вообще всё любил трогать. Он наслаждался каждым мгновением, каждым прожитым днём…
Эфо неосторожно пошевелился и поморщился.
— Ты снова ранен, — с укоризной сказала Катя, запоздало заметив перевязку. — У тебя бывают выходные? Хоть бы раз пришел без перелома!
— Я — солдат леса, сражения — часть моей работы, — терпеливо сказал Эфо и прикрыл глаза.
— Ты вроде говорил, что мы ни с кем не воюем…
— Дега — солнечная хранительница. Очень редкий вид среди хранителей.
— Я понимаю, что он высоко ценится, но зачем из-за него рисковать жизнью? Люди ж мрут пачками, только успевай закапывать. Один Иро выкашивает легионы.
— Люди идут на риск ради обогащения — они ни перед чем не остановятся, чтобы добыть солнечный кристалл Деги, а у меня всегда будет полно работы. Кровавой, неприятной, но лес сам себя не защитит. Они сами себя не защитят, — он мягко коснулся детской головки. — Как они? Не сильно тебя мучат?
— Данька спит в кроватке, а этот прожорливый троглодит только на руках засыпает, и пока ему сказку не расскажешь, не уснет, — пожаловалась на маленького сына Катя, — а еще крикун.
Эфо поцеловал её в висок.
— Я сегодня видел будущую пару Дани, — сказал он тепло. — Хорошенькая девочка.
— Что?! — возмутилась Катя. — Уже?!
— Такое иногда бывает, и это хорошо. Она родилась позже на неделю и практически не имеет магического дара.
Катя нахмурилась.
— Тебе не нравится? — догадался Эфо.
— Как любая любящая мать я хочу для своего ребёнка всё самое лучшее… — несколько капризно ответила она.
— Кать, раз у неё слабый магический дар, значит, у нашего сына будет какая-то мирная работа. Потому что у таких, как я, пара всегда с очень сильным даром.
— Вот ты сейчас всю романтику убил!
— Ну, Юра может унаследовать от меня расцветку и работу, ходить как я с кучей ран и шрамов.
Катя еще сильнее нахмурилась:
— А у Юры не родилось, случайно, пары со слабым даром?
Эфо засмеялся.
— Нет, только у Дани.
— А я могу посмотреть на неё?
— Посмотреть можно, а вот знакомиться и трогать нельзя.
— Почему?
— Чтобы не вызвать у детей бунта. Они сами должны встретиться, решить, стоит ли им объединяться. Никакого принуждения и насилия, поэтому семьями мы не общаемся, — Эфо показал кивком головы вдаль.
Катя посмотрела в указанную им сторону. Оказывалось, их издали рассматривали хранители синей и зеленой расцветки. Они тревожно перешептывались. Одна из женщин покачивала на руках кулек.
— Они чем-то недовольны? — ревниво спросила Катя. — Дело во мне?
— Нет, они волнуются. У них из поколения в поколение рождались дети без сильного дара. А вливание нашей крови внесет изменения в их родословную.
— Никогда не думала, что магический дар может быть нежеланным.
— У сильных хранителей редко бывает спокойная жизнь, даже если у них мирная работа, — он провел по ручке спящего Дани. От его прикосновения зажглись письмена.
Как раз в это мгновение проснулся Юра и разорался, требуя к себе внимания.
— И вправду крикун, — прокомментировал Эфо с усмешкой. — И в кого у него такой неприятный голос-то?
— Кто-то в лоб захотел получить…
***
Катя проснулась от прикосновения. Над ней нависла тень. Лунный свет едва освещал лицо искаженное злобой и ненавистью.
— Эфо… — опознала Катя, боясь пошевелиться.
Его когтистые руки лежали на её шее, в любой момент готовые сомкнутся. После всех сновидений было непривычно видеть его озлобленным, больше похожим на Иро, чем на самого себя. Не говоря ни слова, он повернул голову.
Катя проследила взглядом за его движением. На тумбочке стояла кукла-вуду, такая же как в сновидении. Эфо взял игрушку, и какое-то время её разглядывал.
— Дега мертва, — услышала она его охрипший голос.
Он сжал игрушку и уткнулся в неё лицом.
— И Рада мертва. И твои дети никогда не родятся.
Катя встретилась с ним взглядом. В чёрных глазах читался океан боли. Эфо впервые говорил с ней, не пытаясь убить в начале беседы, и она решила воспользоваться возникшей возможностью:
— Я могу отправиться в прошлое и спасти их…
— Не можешь! — закричал он, вспоров когтями подушку рядом с её головой. — Тебя некому вытягивать из прошлого! Некому! Рассчитываешь, что тебя вытянет твой драгоценный прадедушка?! Он любит свою дочь, а не тебя! В этом мире нет ни одного существа, способного тебя вытащить! Ты застрянешь в прошлом и сдохнешь там!
Его рука снова легла на её шею.
— Убьете меня, дочерей уже никогда не вернете, — с отчаянной смелостью произнесла Катя. — Дайте мне увидеть, как возвращаться из прошлого.
— Я знаю твои мысли. Ты просто хочешь сбежать.
— Вы же любите сделки? — металась Катя, стараясь, чтобы от страха у неё не дрожал голос. — Почему бы нам не заключить сделку? А? Я ведь не смогу её нарушить? Вы наверняка знаете способы, как заставить человека заплатить по счетам.
Его лоб коснулся её, а призрачная рука погрузилась в грудную клетку, как и тогда во сне. Катя с ужасом ощущала его дыхание на своей коже и прикосновение пальцев к трепещущему сердцу. От ужаса сковало тело и перехватило дыхание.
— Никаких сделок я с тобой заключать не буду, а попробуешь сбежать, я закончу то, что начал. И рука у меня дрогнет из-за пары глупых и наивных сновидений. Поняла?
— Да, — просипела Катя.
Рядом с её головой легла игрушка, а Эфо превратился в дым, который всосался в чёрную кляксу. Катя повернулась на бок и обняла страшную игрушку, стараясь заглушить боль. Еще никогда так сильно ей не хотелось поменяться местами с той… другой…
***
Утром Катю навестил Дахот. И от неё не укрылось, с каким суеверным ужасом он уставился на куклу-вуду, и как его рука непроизвольно потянулась к ней. Он отдернул себя, отвернувшись от наваждения.
— Могу отдать за небольшую плату, — коварно предложила Катя, сидя за столом и подперев руками щеки.
— У моего брата слишком длинный язык, — огрызнулся дух.
— Так я могу её другому продать или сжечь, как вы сожгли мою книгу.
Дахот посмотрел на неё с обиженным выражением лица. Он быстро забрал игрушку и спрятал себе за пазуху.
— Что ты хочешь, вымогательница? — пробурчал дух. — У тебя три глупых вопроса.
Катя удержалась от вопроса: «Почему так мало?», помня о коварстве Дахота.
— Как можно усилить мои способности?
— Ты всё-таки глупая… — закатил он глаза к потолку. — Разве сама не могла догадаться, что твои способности усиливают растения? То же дерево, с которым ты постоянно обнимаешься.
— Я вообще-то пришла из мира, где в магию даже не верят, — скривилась Катя.
— По тебе заметно, — Дахот явно был недоволен, что позволил себе слабость в её присутствии.
— Дахир вспоминал о маме с теплом, поэтому я не понимаю, почему вы так не любите вспоминать о ней.
— Этот вопрос не входит в перечень моих услуг, поэтому отвечать я не обязан.
— Хоть бы раз поговорили по-человечески, а не скалились как волк.
Он ухмыльнулся:
— Я не человек, поэтому человеческого разговора у нас не получится. Еще вопросы будут?
— Нет, я приберегу их для другого раза.
Дух собирался уйти, когда его в спину нагнал на миг дрогнувший голос Кати:
— Дахот, а как звали вашу маму на самом деле?
Он повернулся к ней, и она с трудом выдержала его взгляд.
— Я забыл её имя, — ответил дух, показав в усмешке острые зубы.
Ему никто не поверил.