Катя несколько недель билась над одним заклинанием, но оно у неё никак не получалось. И сколько раз она не возвращалась в видения, где Бахо объяснял ученице плетение, ничего не выходило. Только пальцы обожгла, да старую тумбочку заставила вспомнить вторую молодость и зацвести.
Задачу решила случайность. Когда Катя в очередной раз плела заклятие, сидя за столом и гипнотизируя горшок с цветком, её занятием заинтересовался прадедушка.
— Надо не так, а вот так, — поправил её плетение, проходивший мимо Пётр Иванович.
Цветок приобрел огненную расцветку, а порядком уставшая и издерганная Катя в полном шоке уставилась на прадедушку.
— Говорил тебе, читай больше, тогда бы знала какие линии за что отвечают, а не повторяла бы их бездумно, — проворчал он и направился греметь на чердак.
Катя уронила голову на стол и выругала себя не самым лестным словом. В тот же день в её комнате появились книги из личной библиотеки Петра Ивановича. Тогда же она узнала, что прадедушка самоучка и в плетениях разобрался без посторонней помощи. Всё, что он узнал о магии, он узнал из книг. На каждой странице имелись его пометки.
Первая же страница испугала Катю сложностью знаков и плетений, как ядерная физика первоклассника. Да еще и язык был не тот, на котором разговаривали в Эфере… Катя его знала, однако всё равно у неё ломались мозги от зубодробительного произношения и манеры чтения по кругу от центра. Круглые книги… к такому жизнь её не готовила.
Литература перекочевала на кухню, где Пётр Иванович наматывал клубки на продажу.
— Мне нужна помощь… научите, — жалобно сказала Катя и подвинула книгу с раскрытой страницей.
— Зачем же ты с таких сложных плетений начала? — хмыкнул он и, словно подготовился заранее, положил перед ней книжку с детскими иллюстрациями. — Вот с неё начни.
— Но она же детская…
— Ты о колдовстве знаешь меньше, чем харурский ребёнок. Если что-то будет непонятно, спрашивай.
— А можно ли как-то загрузить знания в мои мозги, как произошло со знанием языка? — уточнила Катя, пальчиком ткнув книжку.
— То, что ты знаешь местный язык — явление временное, — вздохнул прадедушка, берясь за новый моток.
— Чего?! — опешила правнучка. — Как так?!
— Язык знаешь не ты, а хранитель, подселившийся в тебя, — терпеливо пояснил Пётр Иванович. — Как только он выйдет, ты перестанешь понимать эферский язык. Кое-что останется, но тебе придется его учить практически заново.
— Вот же задница…
— Не ругайся и бери книжку. Заодно язык подучишь.
Разочарованная Катя отправилась обратно наверх читать детскую литературу по магии. Надо же с чего-то начинать.
***
Заклятие поддалось ближе к спячке последних хранителей. Одно из тысячи других, но даже маленький успех Катю несказанно обрадовал. Начало положено. Оставалось уговорить хранителей помочь.
Дахот выслушал её план с каменным выражением лица. Он долго ей не отвечал и разглядывал огненный цветок в горшке.
— Ты предлагаешь спрятать всех хранителей в подвале Петра, — наконец заговорил хранитель, — а здесь оставить приманку, чтобы охотники потратили драгоценное время на поиски?
— Да!
— Есть одна маленькая проблема…
— Какая?! — воскликнула Катя с отчаянием.
— Лафо не боевой хранитель. Несмотря на всю свою силу, она может быть… не готова к встрече с бандой головорезов.
— Серьезно?! — потеряла терпение Катя. — Зачем её тогда деревню оставили охранять, если она за себя постоять не может?
— Здесь иные обстоятельства. Охотники — люди с даром. Понимаешь? Не просто толпа увальней с дубинками, а подготовленные наёмники, которые охотятся на нас не первый год. Даже Эфо с ними было непросто справиться, если доходило до схватки.
— Тогда вас рядом с ней спрятать! Сделайте хоть что-нибудь! У меня ощущение, что я единственная, кто здесь хочет, чтобы не погибли молодые хранители, а вам всем плевать! Почему вы находите сотни отговорок, чтобы ничего не делать?!
Дахот молчал, вместо него ответил появившийся из красного тумана Дахир:
— Мы сделаем то, о чём ты просишь.
— Но!.. — хотел возразить Дахот.
— Мы сделаем, — перебил его Дахир. — Так хочет лес.
— Мне плевать, что он хочет! Когда-то я уже подчинился ему…
— И остался в живых! Смирись! Наше прошлое никак не изменить!
Катя недоуменно переводила взгляд с одной брата на второго. Смысл их диалога ускользал от неё и хранители как-то не торопились ей ничего разъяснять и подсказывать.
— Чтобы не произошло, это будет на твоей совести, а я умываю руки, — произнес на русском Дахот и испарился в фиолетовом тумане.
— Что не так?! Я не понимаю! — повернулась к Дахиру Катя.
— Не бери в голову, это наши семейные разногласия, — коснулся её плеча красный хранитель. — Иди домой, а мы сами перенесем юных хранителей. Но запомни то, что я скажу. Скорее всего Лафо не почувствует приближения охотников. Они будут рассчитывать, что деревню охраняет сам Эфо, соответственно придут подготовленным для встречи с ним. Лафо окажется совершенно беззащитна перед ними. Ей нужно время, чтобы пробудиться, которого у неё не будет. Поэтому надо предугадать их появление. Выставить часовых или еще как-то отследить их…
— С помощью моего дара я смогу узнать, когда они появятся! — воскликнула Катя.
Хранитель не разделил её энтузиазма, лишь сильнее сжал плечо, едва не проткнув одежду когтями.
— Они, скорее всего, придут ночью, когда никто не будет готов, — продолжил он. — А возможно даже в такую погоду, в которую их не увидят. У Лафо должно быть время, чтобы принять меры.
— Я поняла, — кивнула Катя.
— Катя… я не исключаю, что тебя посетит видение… оно может быть…
— Неприятным? — лёгкомысленно уточнила она.
— Да. Поэтому запомни, что Лафо может пробудить только твой прадедушка. У него с лесом договор, он может призывать хранителя, оберегающего деревню.
— Я запомню.
— Будь осторожна.
— Спасибо, Дахир!
Осчастливленная Катя убежала в деревню, уверенная, что отныне всё будет хорошо. Хранители смогут их всех защитить…
***
Сидя на бочке, Катя смотрела, как Дахот с осторожностью размещает горшочки с уменьшенными спящими хранителями.
Они находились в одном из потайных ходов, о которых не знал Пётр Иванович. И все потому, что новый проход хранитель создал всего за пару мгновений.
— Может, всё-таки стоит сказать дедушке? — спросила Катя.
— Если я против этой затеи, то он и подавно не обрадуется. Пётр Иванович никогда не любил идти на риск. Ты же затеяла самоубийство, а мой брат тебя поддерживает. Ладно он… тебя поддержал отец леса. Я не могу ему не подчиниться.
— Меня поддержал Иро? Круто!
Дахот вздрогнул и очень странно посмотрел на Катю.
— Никто не знает о том, что он — отец леса, — произнес хранитель с тревогой.
— Ну, дар у меня такой: видеть тайное. Что поделать?
— Катя, ты с огнём играешь, — выпрямился хранитель. — Иро может посчитать, что мёртвая ты полезнее. Сегодня он к тебе благосклонен, а завтра с улыбкой перережет тебе глотку…
— У него нет и не может быть друзей… я знаю.
— Раз знаешь, то помалкивай о том, какие тайны леса тебе раскрывают видения! — он приблизился к ней вплотную. — Это там ты — хранитель, здесь ты — человек, у которого в груди живет смерть! — Дахот ткнул когтем в кляксу. — Разозлишь Иро и тебе точно конец! Не забывай об этом!
— А разве не Иро приказал Эфо убить меня? — недоумевала Катя.
— Не он… Иро не единственный отец леса, которому мы подчиняемся. Сейчас он заинтересован в тебе, и это единственное, что тебя сейчас защищает.
— Но видения мне просто подсказывают. Разве это не хорошо? Я нашла решение!
Дахот глубоко вздохнул, явно желая обозвать Катю не самым лестным образом.
— Моя мама, — впервые заговорил о матери хранитель, — ненавидела свой дар из-за видений. Из-за них она неоднократно просыпалась с криком ужаса. Большую часть времени их блокировали, потому что мама видела не только подсказки.
— Я всегда могу проснуться…
— Однажды ты поймешь, что я прав и что с видениями нужно быть осторожным. Ты не Бахо. Он контролировал свой дар и мог прерваться.
— Но я могу научиться!
— Научишься… — без привычной ехидцы мягко произнес Дахот, — но для этого нужны десятки, а возможно и сотни лет, а не пара месяцев.
— Почему я должна бояться своего дара? Не понимаю.
Дахот усмехнулся.
— Ты уже сейчас хочешь остаться во сне. Не так ли? Особенно, когда чувствуешь, как тот другой безумно счастлив.
— Откуда…
— У тебя свои тайны, а у меня свои, — прежде чем вернуться к своему занятию, он погладил запястья, где на краткое мгновение отобразились множество татуировок.
Замысловатые узоры кольнули память. Нечто похожее тётя Ульяна сделала Кате… однако они почему-то пропали. Если бы только тётя рассказала о путешествия в другие миры раньше прыжка, Катя бы ни за что не пропускала бы приём лекарственного чая, а тело покрыла бы вдоль и поперек татуировками. Может, прямо сейчас Ульяна разрабатывала план по спасению племянницы? Хотелось в это верить.
— Дахот… вы должны мне два ответа на два вопроса, — решилась Катя.
Если судить по коварному выражению лица, к хранителю снова вернулась ехидность. Катя засомневалась в здравости решения, но все-таки спросила:
— Ответьте, как вернулась домой Ульяна?
Ехидная ухмылка слетела с Дахота в то же мгновение. По белоснежной коже пошла рябь, обнажая еще большее количество татуировок на теле и на лице.
— Что ты спросила? Повтори, — попросил он севшим голосом.
— Как… как вернулась домой Ульяна? — с сомнение повторила Катя. — Вы же знаете. Она — моя тётя, она была здесь, вы ей помогали. И я видела её с моей мамой в ночь жертвоприношения. Она… пыталась спасти меня. Мне же не привиделось! Как она вернулась домой? Ответьте!
— На этот вопрос нет ответа, — сглотнул Дахот. — Ульяна всё еще здесь.
— Не верю… — Катя сползла по стенке спиной и плюхнулась на пол.
— Значит, тебе надо вернуться не только домой, но и в своё время. Потому что сейчас ты в прошлом, — сел рядом с ней Дахот и нервно рассмеялся. — Мне самому интересно… как Ульяна сумела, так как сейчас она не в силах покинуть наш мир.
— Я не знаю… она никогда не рассказывала… может быть я вообще из другой реальности пришла? — потерянно произнесла Катя.
— Исключено.
— Почему?
— Такой способностью не обладает никто. Огненные могут только заглядывать.
— Дахот… второй вопрос… вы знаете, какой сейчас год в моем мире?
— Тысяча девятьсот девяносто первый, — без раздумий ответил хранитель.
— Вот же мать его зараза! — сделала неутешительный математический подсчет Катя. — Как меня всё это достало… ну зачем все эти сложности?… Хочу настоящий кофе, хочу самую большую шаурму, а не это всё! — она обвела рукой пространство. — Надеюсь, на этом шокирующие новости закончились.
Дахот громко заливисто расхохотался.
— Мне не нравится ваш смех…
— Забей, — на русском сказал хранитель и исчез в фиолетовой дымке.
Катя стукнулась затылком о стену. Количество вопросов только увеличилось. Неужели у неё имелась возможность самой поучаствовать в событиях прошлого? Возможно, вернуться вместе с Ульяной домой… кто его знает…