После неудачного опыта с чтением в лесу, Катя решила продолжить дома. Да и напрягало постоянное присутствие хранителей в полях, в огородах и на деревьях. Оказалось взрослых не допускал до деревни барьер Лафо, а после того как он исчез, хранители спокойно могли проникать куда им вздумается.
Катя спряталась в кладовке с маленьким окошком, которого вполне было достаточно, чтобы спокойно почитать. На всякий случай закрыла щеколду, вдруг прадедушке вздумается заглянуть в кладовку. Так и инфаркт может подхватить. В этот раз Катя рассчитывала на хотя бы одно видение.
«Таню изолировали, как и всех, кто имел контакт с сумасшедшей. Но заразилась только она, и ей вынесли приговор: болезнь не лечилась, хорошо, если доживет до утра. Представители народа камней обещали ей найти лекарство до последнего срока, но уже по выражению их лиц Таня осознала, что её похоронили заживо.
К вечеру у неё поднялась температура, начался озноб и суставы выкручивало. Перед глазами плыло и двоилось.
Уже ничего не боясь и не опасаясь, да и плохо соображая, Таня взывала к хранителям. Но никто не отзывался. Она перебирала имена хранителей в надежде, что кто-нибудь её услышит, даже тех, кого она никогда не знала и не видела, пока не осталось последнее имя в списке.
— Иро…
О том, что хранитель пришел, свидетельствовал на мгновение погасший в её палате свет. Из-за начавшихся галлюцинаций, Иро выглядел особенно жутко. Таня от страха вжалась в угол. Может, Иро тоже ей только кажется? Ведь на её мольбы никто не пришел.
— Пожалуйста… исцели меня, — зашептала Таня.
Ей было так плохо, что она бы даже согласилась на разбавление крови, но хранитель предложил другое:
— Я дам тебе лекарство, но тогда все, кто находится в этом здании, умрут.
— Иро, я заплачу! Я выйду отсюда и заплачу! — мелкими шажками приближалась к хранителю Таня. — Я всегда плачу! Не надо никого убивать!
— Ответ ты получила.
— Пожалуйста… — она потянулась к нему с намереньем взять за одежду.
Но он больно выкрутил ей руку.
— Не прикасайся ко мне, человеческая шлюха! — прошипел Иро.
Не будь у Тани лихорадки, она бы промолчала, особенно имея дело с таким опасным духом, как Иро, но от температуры у неё плавились мозги.
— Если лес использует селекцию, — зашипела Таня в ответ, — то не сложно предугадать, что меня положат, либо под тебя, либо под Эфо. Так может мне позвать Эфо и он будет более сговорчив?
Таня заорала от боли, падая на пол: Иро сломал ей руку.
— Как мужественно! — закричала она сквозь злые слезы. — Издеваться над тем, кто тебе ответить не может! Ощущаешь свою власть и силу?! Чувствуешь себя после этого мужчиной?! Ты не мужик! Ты ничто! Все слышали про детей Дахота, даже про детей Эфо! Но никто никогда не слышал, чтобы рожали для Иро! Да под тебя даже самая грязная шлюха не ляжет! Ты мне омерзителен! Одна мысль о том, что мне предстоит с тобой спать, вызывает у меня брезгливость! Ты хуже зловонного язвенного нищего!»
— Так-с-с, кажется, здесь тётя Оля на месте Иро представляет своего бывшего мужа, — сделала углем пометку Катя.
«Бывшего мужа на месте Иро?» — проснулся Эфо.
— Да, она своего бывшего ненавидит, — ответила как можно доброжелательнее Катя, решив воспользоваться благодушным настроением хранителя, раз выпал повторный шанс прочесть книгу и спросить участника событий. Обычно его настроение всегда улучшалось, когда в деревню прибегал Олес. К внуку Эфо относился с теплотой и терпел даже самые глупые его выходки, за которые любому другому оторвал бы голову.
«За что она его ненавидит?» — продолжал спрашивать Эфо.
— Тётя Оля сильно набрала вес после рождения детей, а похудеть у неё не то, чтобы не получалось, она не особенно к этому стремилась, поэтому муж свалил к стройной и красивой любовнице. И если тётя кого-то из мужчин невзлюбила, то однозначно он напоминает ей бывшего.
«Что значит, набрала вес?»
Катя опешила от вопроса Эфо, ей даже показалось, что он над ней издевался, но голос вроде звучал серьезно.
— Ну… толстой стала, ожирение у неё, — скомкано пояснила она.
«Ясно, это один из ваших неэффективных способов хранения энергии».
— Хочешь сказать, что хранители не толстеют, если много едят?
«Нет, мы храним энергию по-другому. Жир неэффективен».
— Скажи женщинам моего мира, что можно жрать и не толстеть, так половина побежит перевоплощаться в хранителей.
«Лес принимает не всех, иначе люди из культов поклонения лесу давно бы пополнили наши ряды», — не поменял серьезного тона Эфо.
— По каким критериям тогда лес выбирает среди людей новых хранителей?
«Он мне не рассказывал», — с долей ехидности ответил дух.
Вопросов накопилось немало, однако следовало повременить с ними до более удачного момента. По Дахоту Катя знала, что если хранитель ехидничал, значит, она ему надоела. Поэтому продолжила читать:
«Таня понимала, что зашла слишком далеко. Она заметила, как моргали кристаллы, а вокруг сгущались тени, но бешенство застилало глаза. По стене поползли трещины. Иро был не просто в гневе, а в ярости.
— О, да! Давай! Разорви меня на куски! Но тогда ребёнка ты не получишь! Трупы не рожают!
Один из кристаллов брызнул осколками.
— Ты считаешь себя особенной? — тихо спросил Иро. — Раз смеешь со мной так разговаривать?
— Не моя вина в том, что я завишу от самого бессердечного существа на этой гнусной планете! Меня не устраивают твои условия! Ты получишь мой труп к утру! Понял?! Я попросил у тебя всего лишь отсрочку в оплате! Я всегда плачу по счетам! Но тебе обязательно надо всех вокруг поубивать, проклятый садист!
Его острое крыло остановилось в миллиметре от лица Тани, но у неё не осталось сил, чтобы испугаться.
— Ты не убьешь меня, — прохрипела Таня с улыбкой, отчетливо понимая, что остановило хранителя. — Ты всего лишь раб леса!
Стены вокруг затрещали, от них откалывались куски штукатурки. Иро, казалось, заполнил всё пространство собой. В бешенстве Таня схватила здоровой рукой хранителя за крыло и дернула его со всей силы. Неожиданно легко крыло оторвалось, брызгая темной кровью.
Хранитель был ошеломлен не меньше, чем Таня. И некоторое время просто стоял и смотрел на оторванную конечность, словно пытаясь осознать, как человек смог нанести ему вред.
— Ты еще заплатишь за это! — прорычал Иро, исчезая.
Вместо него появилась Лафо. Она в шоке обвела взглядом помещение и остановилась на дергающемся крыле в руке у Тани».
«Ну, что за бред? — вмешался Эфо. — Даже я не могу оторвать крыло Иро, а человеку тем более не под силу голыми руками нанести вред хранителю».
— Значит, этого на самом деле не было? — уточнила Катя.
«Разумеется, нет».
— Что же было тогда на самом деле? Что произошло?
«Ульяна не заражалась и тем более не попадала в карантин. Разумеется, её неоднократно пытались убить, но она не зря носила прозвище Доктора смерть. Ни один убийца от неё живым не ушел. И я подозреваю, что в этой сцене описано объединение с Иро».
— Что?! Объединение с Иро?! — Катя едва с бочки не упала, на которой сидела. — Ульяна объединилась с Иро?!
«Такая возможность существовала изначально. Но без взаимного согласия процесс невозможно запустить. Ульяна отчаянно рвалась домой и не стремилась объединяться с Иро, однако её здесь удерживала тревога за детей, а конкретно за одного сына. За солнечного хранителя. Даже с могуществом Махарат ей не удавалось сдерживать натиск алчных людей, желающих завладеть его кристаллом, и в момент отчаяния она дала согласие Иро».
— И перестала быть человеком… а как же Махарат? Куда делась она? Разве она не вселилась в Ульяну?! Просто я к тому, что не могли же произойти такие кардинальные изменения с личностью! В видении… была другая Ульяна! Злая! Я не верю, что это она!
«Мы не знаем, что случилось. Возможно, Махарат поглотила личность Ульяны».
— Но Ульяна вернулась домой!
«Для меня это загадка, как и для тебя. Я и представить не могу, каким образом ей удалось покинуть наш мир. Матери леса прочно привязаны к сердцу лесу, они не могут длительно находиться вдали от него, иначе погибнут».
— Я была маленькой, когда она вернулась, и она никогда не рассказывала о том времени, что провела здесь, — обняла колени Катя. — Подожди… она же сражалась с тобой, ну… тогда, когда… Ты ничего странного или необычного в ней не заметил?
«Она была слабее».
— Слабее?!
«Многократно. Она как будто спала. И у неё было почти завершено объединение — она пользовалась силой Иро, а не своей. Но на данный момент процесс объединения еще даже не запущен, и Ульяна в том виде, в котором она сейчас, почему-то не спешит».
— Значит… есть вероятность, что вернется истинная хозяйка тела.
«Думаю, что да. Поэтому крадет силу у таких, как ты».
— Но чего она хочет?
«От красных тэасов она почти избавилась, настала очередь второй по опасности расы. Вашей».
— Ну, конечно, без глобального уничтожения никак. Как это банально.
«Люди преследуют те же цели. Либо мы, либо они».
— А третьего варианта нету? Нельзя ли как-то жить в мире?
«Люди себе подобных убивают по самым глупым и бессмысленным причинам. Поэтому мира между нашими расами быть не может, — категорично ответил Эфо. — Не живи иллюзией».
— Но твои дочери были рождены человеком, — упрямо заявила Катя.
«И людьми они были убиты», — закончил Эфо.
Катя сдержала любопытство, так как чувствовала нарастающий гнев хранителя. Если он закроется от неё, задавать вопросы будет некому. Она сделала пометку и снова погрузилась в чтение:
«— Зачем? Зачем ты это сделала?! — села рядом с Таней Лафо.
— Не знаю…
Лафо коснулась её лба.
— Почему ты не позвала меня?!
— Я звал, — заплакала Таня. — Вы не слышали.
Хранительница нахмурилась и удивленно посмотрела на крыло. Таня же показалось, что у неё снова галлюцинации. Крыло пришло в движение и изгибалось, словно и не отделялось от хозяина.
— Таня, отдай его мне.
Но отдать крыло не получилось, словно оно пустило корни и проникало под кожу.
— Таня, отдай крыло! — заорал в панике Лафо.
— Я не могу! Пальцы не разгибаются!
Лафо потянула сама, а Таня заорала от дикой боли. Крыло отрывалось только вместе с кожей, но это не помешало ему проникнуть еще глубже.
— Вот же упрямое! — рычала Лафо, с остервенением отдирая вновь нарастающие корни.
— Лафо, прекрати! Ты убьешь её! — материализовался Дахот.
— Почему мы не слышали, как она звала? — всё-таки отступила хранительница, наблюдая как крыло постепенно проникало в тело жертвы. — Почему мы не почувствовали её состояния?! Любая угроза для её жизни должна быть для нас сигналом!
— Доложи совету о том, что случилось, а я начну лечение.
— Надо остановить это!
— Уже поздно!
Таня с ужасом наблюдала, как часть Иро, словно змея извивалась на её теле, пока вся целиком не залезла под кожу.
— Оно во мне! Выньте это! — громко зарыдала Таня, ощущая уже шевеление внутри себя.
— Успокойся, оно тебя не убьет, — взял её за плечи Дахот, — а теперь пора пить горькое и невкусное лекарство.
Таня слабо понимала, что он делал. Её волновала только множество змей, извивавшихся у неё внутри. Хотелось только одного, чтобы все, наконец, закончилось».
— Выглядит мерзковато… — поморщилась Катя. — Так выглядит объединение?
«Это начало объединения, — подтвердил Эфо. — Правда, искаженное и перенесенное в другой отрезок времени».
— И как это происходит на самом деле?
«Я не могу об этом говорить».
— Ясно, — разочаровано поджала губы Катя и снова опустила взгляд на строки книги:
«Утром её нашли среди обломков без сознания. Помня о болезни, её снова поместили под карантин, но к всеобщему удивлению Таня выздоравливала.
Повторную проверку проводил лично Мак. Он очень долго хмурился и чесал затылок, получив результаты.
— Я не знаю, благодаря какому растению ты вылечился, но уверен, что без вмешательства хранителей не обошлось, — произнес он едва сидящей на кушетке Тане. — Но кое-что меня смущает намного больше.
— Что именно? — медленно переодевалась в рабочую одежду Таня.
— У тебя появилась вторая игла.
— Не понял, — нахмурилась она. — Ты имеешь в виду второй тип иглы как у ра?
— Сам взгляни.
И Таня смотрела, замечая изменения.
— Аура тоже изменилась!
— Сам в шоке, — хмыкнул Мак. — Игла совсем слабая, но ты её запросто можешь использовать. Давай посмотрим. Призови её.
Таня выполнила требование биомага и с удивлением разглядывала иглу размером с кинжал.
— Слабенькая говоришь?
— Почему-то я думал, что она меньше… а насколько тонкой ты её можешь сделать?
— Так же как и свою, — продемонстрировала Таня.
— Надо просить Весельчака, чтобы он тебя обучил ею пользоваться.
— Может, это временный эффект из-за болезни?
— А если нет?
Она встала, но из-за слабости пошатнулась. Мак поддержал её и усадил обратно.
— Лежишь и лечишься, а я пока позову Весельчака.
Таня согласно кивнула и снова призвала иглу. Что же произошло с ней прошлой ночью? Неужели она каким-то образом украла у Иро его силу и если это так, то чем ей грозила ссора с хранителем? Понятно одно, лучше больше никогда не призывать Иро снова…»
Видение всё-таки пришло. Катя увидела сцену того, что случилось в борделе на самом деле. Ульяна в мужском облике стояла над трупом обнаженной девушки и с хладнокровным выражением лица вытирала окровавленный скальпель.
— Он убил её! — визжали другие девушки, испуганно прижимаясь к стенам.
— Алекхей… что вы наделали? — в совершенном ошеломлении смотрели на неё коллеги, облаченные в похожие защитные костюмы.
— Ликвидировал шпионку, — не меняя выражения лица, ответил «Алексей». — Не думаю, что в этом чёрном кристалле находились витамины. Проверьте его. Только, пожалуйста, не вызовите случайно эпидемии. И я хочу, чтобы был проведен обыск. Если это заведение имело связь с красными тэасами, то возможно придется ликвидировать всех девушек.
Со стороны стен раздался громогласный плач.
— Мы же не хотим, чтобы полегли наши солдаты? — продолжал «Алексей». — Не так ли? Если выяснится, что связь была… я хочу, чтобы допросили хозяина этого заведения. Если потребуется с применением пыток.
— Но…
— У вас есть какие-то возражения?
— Нет, таир (уважительное обращение к человеку-волшебнику).
— Тогда выполняйте.
Переодевшись из больничной в военную форму, «Алексей» вышел из палатки, где на выходе его встречали Арно и Эргис. Ингварр в отдалении разговаривал с истеричным худощавым смуглым парнем.
— Это и есть наш новенький? — уточнил «Алексей», приближаясь к команде.
— Да, Джейсоном звать, американец он из две тысячи девятнадцатого года, — отозвался Арно. — Нам нём, кстати, испытали разработанный тэасами переводчик для иномирян.
— И как работает?
— Работает, и я бы сказал очень неплохо работает, разве что некоторые слова просто нет в харурском лексиконе, поэтому они остаются без перевода.
— Он хоть колдовать умеет или его еще ничему не обучили?
— Вряд ли он что-то умеет. Он переместился в Харур меньше года назад.
— Недоучка расэж, хуже чем талисманщик, — поморщился «Алексей».
— Твоя правда, но не мы принимаем решения. И не знаю зачем, но он нам раз десять повторил, что он гей. Хотя какое отношение ориентация имеет к его способностями и навыкам, понятия не имею, — и громким шепотом Арно сказал: — Но советую задницей к нему не поворачиваться.
— Может, это он задницей любит поворачиваться! — хохотнул Эргис.
Киргиза поддержали дружным смехом.
— Я не буду с ним работать! — заорал новенький, подбежав к «Алексею» и указывая на него пальцем. — Я не буду работать с этой сhauvinistic homophobic obnoxious pig [мерзкой шовинистической гомофобской свиньей], — и бросил какой-то журнал к ногам биомага. — Хуже только хранители! Вся раса homophobes! Они еще и все белые! Мерзость! И вы все белые! Расисты!..
Ничего не спрашивая, «Алексей» подошёл к нему и врезал коленом в пах.
— Ничего лучше этой истерички не нашлось? — спросил «Алексей» у невозмутимого Ингварра.
— Что прислали, — закурил норвежец. — Кроме иномирян с нами никто работать не будет. Напряженка с толковыми волшебниками.
— Я буду жаловаться! — простонал Джейсон. — Вы все заплатите, homophobic! Вас всех упекут за решетку!
Ингварр поднял стонущего парня с земли.
— Послушай меня сюда… Джейсон, кукарекай у себя дома, а здесь ты либо выполняешь свою задачу или идешь в расход. Ты меня понял?
Джейсон только зло всхлипнул.
— Подставишь наши спины под удар, — продолжал норвежец, отпуская подчиненного, — я твои яйца по всему пищеводу проведу и достану через рот.
Сильно ругаясь, Джейсон истерично разбросал перед лицами волшебников бумажки и убежал.
— Жаловаться побежал? — не поверил Эргис.
— Да, он постоянно жалобы пишет, да только начальство класть хотело на все его жалобы, — докуривал Ингварр. — Ничего, если не поумнеет, то на первом сражении его труп завернут в простыню… Лёха, прибьешь его на тренировке, получишь по роже. Ты меня знаешь. У нас не хватает второго ра, а ты и так слишком много после себя трупов оставляешь.
«Алексей» задумчиво покрутил скальпель в руке:
— Этот ктулух может нас подставить во время сражения, зачем ты вообще дал согласие взять в команду этого истеричного червя? Нам нужен толковый ра, такой как Эргис! Им же в паре работать!
— Кого прислали того и взял, как будто мне выбор предоставляют. Толковых иномирян не так уж и много. Вспомни, сколько волокиты было, чтобы тебя перевели к нам. Ничего, на тренировке вышибем из него всю дурь.
— Такая дурь вышибается только с помощью операции…
— В мозги к нему не лезь, ты не получал на это разрешение.
— Как скажешь, командир, — безразлично ответил «Алексей».
Катю перенесло на другой отрезок времени, когда Джейсон с приличным фонарем под глазом сидел хмурый и недовольный вместе с командой и проверял оборудование. Изредка он бросал полные ненависти взгляды на «Алексея».
В палатку вошёл молодой человек в дорогой одежде и с большой папкой документов в руках.
— Алексей Раковец? — спросил он с сильным акцентом, с подозрением и некоторой брезгливостью присматриваясь к присутствующим.
«Алексей» лениво и вопросительно поднял на него взгляд, при этом не торопясь чего-либо спрашивать и не интересуясь целью визита.
— Я… мне порекомендовали вас, как… лучшего специалиста в данной области, — пришедший с некоторой неловкостью протянул волшебнику документы.
— Военное положение, а вы решили заняться поправкой здоровья? — прищурился «Алексей», не торопясь брать документы.
— Я собираюсь жениться и завести наследника, но меня не тянет к моей невесте… а вы единственный кто способен провести эту операцию на высшем уровне и с минимальными рисками для жизни.
После этих слов взвился Джейсон:
— Ты должен гордиться тем, кто ты есть! То, что с тобой происходит прекрасно и естественно! Ты не обязан проводить эту отвратительнуюhomophobic операцию…
Ингварр заткнул его кулаком в челюсть.
— Новенький иномирянин, — пояснил норвежец недоумевающему клиенту «Алексея». — Вообще не в теме того, что происходит в Харуре.
— Понимаю, — кивнул человек и снова обратился к волшебнику поддержки: — Вы можете мне помочь?
— Документы о психологической проверке и о том, что не будете иметь претензий, у вас с собой?
— Разумеется.
— В курсе, что если захотите вернуть, всё как было, придется доплатить?
— Да, меня предупредили, а так же я знаю, что к вам после операции никто не возвращался…
— Тогда, у меня будет свободное время в конце солнцестояния. Тогда и приходите, цену, надеюсь, вы знаете.
Человек кивнул и покинул палатку.
— Ты омерзителен! — не унимался Джейсон, с ненавистью глядя на «Алексея».
— Я его не приглашал к себе, он пришёл по собственному желанию, — хладнокровно отвечал «Алексей», изучая документы. — Как и многие другие до него.
— Потому что ему не оставили другого выбора, как прийти к homophobic, чтобы ты сделал, — он потешно искривился, — его нормальным! Он и есть нормальный! Любовь между мужчинами абсолютно естественна!
— Операция обратима, — поддался вперед Арно. — Доплатил и тебе вернут обратно тягу к мужикам. Какие проблемы? Я не понимаю, чего ты орешь?
— Потому что вы все считаете, что если мужчина любит другого мужчину, то это омерзительно! В Харуре нет заведений, для таких как мы! Нет баров, где мы могли познакомиться и завести себе пару! Нет прекрасных гей парадов! Нас принижают! Нас не уважают! Поэтому мы вынуждены идти к этому… душегубу! — с омерзение выплюнул он, глядя на «Алексея». — Чтобы исправляли то, чем мы должны гордиться! Лишаемся нашей идентичности! Того, что делает нас особенными!
Арно махнул на него рукой, как на неисправимый случай.
— Если у тебя насморк, то ты идешь к биомагу, который помогает тебе с ним справиться, — ответил «Алексей», чем подлил еще больше масла в огонь.
Джейсон разразился грязными ругательствами о том, что его окружали одни homophobic. Ингварр снова попытался заткнуть его ударом в челюсть, однако не помогло:
— Красные тэасы намного лучше вас! — продолжал кричать Джейсон. — У них нет homophobic! У них мужская любовь естественна и прекрасна!
Никто не заметил змеиного движения «Алексея». Он кинжалом проткнул пах Джейсона и хладнокровно наблюдал, как тот орал от боли.
— Лёха, какого х…ра ты творишь?! — взвился Ингварр, а француз и киргиз тихо матерились, прикрывая перекошенные от ужаса лица руками.
— Больно? — ласково спросил «Алексей». — А представь, что делают с пленниками красные тэасы, если те не успели себе выпустить кишки? То, что сделал я, исправляемо. Ты пойдешь к ближайшему биомагу, и он с лёгкостью исправит недоразумение, которое приключилось с твоим достоинством. Но если ты попал в плен к красным тэасам, то можешь забыть о том, что у тебя между ног, хоть что-то болтается. И никто тебе не поможет, ты на всю жизнь останешься их любимой сучкой…
— Лёха, — взял «Алексея» за плечо Ингварр. — Иди домой и отдохни, я на пару дней освобождаю тебя от службы. С Джейсон мы сами разберёмся.
— Сrétin, — выдохнул Арно, непонятно кого обзывая.
— Прости, командир, — отстранился «Алексей», но без раскаяния в голосе.
— Отведите Джейсона к биомагам, — обратился норвежец к французу и киргизу.
Стонущего и истекающего кровью Джейсона увели из палатки.
— Лёха… тебя после войны грохнут, если ты продолжишь в том же духе, — предупредил Ингварр после того, как они остались наедине. — Сейчас тебя терпят, потому что ты сильнейший биомаг из военных. Но на гражданке психи, калечащие своих же товарищей, никому не нужны.
— Я учту твои слова, командир. И впредь постараюсь менее бурно реагировать на бестолковых ктулухов. Но если он сдохнет, потому что слишком туп, чтобы принять мою помощь, то не вини потом меня, что я не обеспечил его должной поддержкой.
— Я понимаю, что ты схоронил двоих племянников, а дома у тебя живет психопатка, о которой ты вынужден заботиться, но пожалуйста, возьми себя в руки, иначе я перестану закрывать глаза на твои действия. Чтобы больше этого не повторялось. Джейсон — член команды. Он может тебе не нравиться, но ты обязан обеспечивать его поддержкой, как и всех остальных членов команды. Ты меня понял?
— Да, командир, — натянуто улыбнулся «Алексей».
Тем же вечером Джейсон вскрыл себе вены и «Алексею» пришлось их зашивать под крики и плач неудавшегося самоубийцы, которого привязали к стулу француз и киргиз. Уже по тому, что Джейсон порезал себе руки прилюдно, говорило о том, что он играл на публику.
— Второе место ра проклято, — прокомментировал Арно. — То убивают их, то психов присылают…
Ингварр стучал себе кулаком по лбу и угрюмо молчал.
— Командир, попытка самоубийства позволяет мне вмешаться… — заговорил «Алексей», не глядя на норвежца. — Жду твоего приказа.
Джейсон прекратил кричать и испуганно переводил взгляд с норвежца на «Алексея».
— Что вы собираетесь сделать?!
— Ты, прежде чем вены себе вскрывать, почитал бы, какие последствия тебя ждут, — мрачно сказал Эргис. — Самоубийц принудительно лечат.
— Вы не имеете права! Я свободная личность! Я имею право распоряжаться со своей жизнью, как мне вздумается!
— Не в Харуре, — вздохнул Ингварр. — Лёха, разрешаю, вправить ему мозги.
— Я буду жаловаться! Не смейте лезть ко мне в голову!
— Ты об этом не вспомнишь, — «Алексей» с улыбкой похлопал его по щеке».
Видение прервалось, а Катя потёрла виски и сказала вслух:
— Понятно, почему Оля переписала всю эту сцену. Она ярая поклонница мужской любви и постоянно ругается с тётей Мариной из-за того, что та часто произносит неприличное слово на букву «п». А тут мало того, что шуточки отпускают, так еще и лечат…
«Что в этом плохого? — недоумевал Эфо. — Раз есть возможность вылечиться от притяжения к своему полу, почему этим не воспользоваться?»
— Просто в моем мире данное явление за болезнь не считается. Существует движение по защите прав людей нетрадиционной ориентации и за такую кошмарную сцену… Олю бы в сети порвали на тысячу маленьких кусочков сотни таких, как Джейсон.
«Не понимаю, операция безболезненна, общедоступна и часто проводится в детстве».
— Это трудно объяснить… Защитники считают, что тяга к своему полу абсолютно нормальна и естественна.
«Разве люди однополые? После такой связи разве у людей появляется потомство?»
— Нет…
«Так каким местом это нормально?»
— Потому что они рождаются такими. У всех биологических видов есть это явление…
«У нас нет».
— Как нет? Вы же были однополыми…
«После перерождения каждый хранитель рождается с возможностью объединяться, а оно происходит только с противоположным полом, чтобы появилось потомство. Нас и так мало, чтобы растрачивать ресурсы на тупиковую ветвь эволюции».
— Тебе лучше не общаться с людскими правозащитниками…
«Никогда не боялся говорящих приматов».
После его слов Катю посетило видение никак не связанное с темой разговора:
«Весь в крови «Алексей» пришёл домой через портал и первым делом подошёл к зеркалу, преображаясь в Ульяну.
— Что ты творишь? — спросила она дрожащим голосом.
— Выигрываю войну для нас, дорогуша, — ответило отражение с покрасневшими глазами. — Люди слишком сильно тянут с красными тэасами, их надо выкашивать всех под корень без жалости и сострадания. На войне не место сантиментам…
— Мать?
Зажегся свет. В проеме появилась крупная фигура безбородого Саши.
— Снова седина появилась, — посетовал сын, проводя руками по волосам матери. — Я тут тебе подарков привез…
— Спасибо, — перебила его Ульяна.
— Зелье омоложение прикупил. Уберем твою седину. Алва попросила передать это тебе, — он извлек из кармана кристалл с валютой народа камней.
— Оставь себе…
— Нет, ты возьмешь это, — Саша вложил ей в руку кристалл. — Хотя бы обставь помещение. Что-нибудь красивое, чтобы глаз радовало. У тебя стены пустые, разве так можно жить?!
Ульяна промолчала. Она направилась на кухню, где появилось новое приобретение — стол.
— Давай поужинаем, — Саша по-хозяйски раскладывал тарелки и продукты. — Поешь, пожалуйста. Ты такая худая и…
— Страшная? — залегли морщинки у глаз Ульяны.
— Я не это хотел сказать.
— Но подумал.
Её взгляд скользнул по руке сына, замечая красную отметину.
— Что это? — спросила она, указывая на метку.
— Ничего страшного, — отозвался Саша, поправляя рукав.
— Врешь, — сразу почувствовала Ульяна и отстранилась. — Ты так не научился от меня закрываться, все твои эмоции для меня как открытая книга. Тебе угрожали?
— Мать, это мои проблемы. Я справлюсь, не забывай, что я под покровительством Алвы, — он поспешно сменил тему: — Мать, можешь, переедешь туда, где ты сможешь жить под настоящим именем, тебе не придется притворяться мужчиной…
— Мы это уже обсуждали. Давай не будем ссориться.
— Давай еще раз обсудим! — скрестил руки на могучей груди сын.
Татуировка на её руке заискрилась. Впервые с тех пор как она вышла из ускорителя, Ульяна разозлилась.
— Ты прожила в этом мире почти тридцать лет, — заметил Саша, — не считая того времени, что ты провела в ускорителе. Неужели этого было недостаточно?!
— Что вы все от меня хотите?!
— Чтобы ты перестала жить прошлым!
— Я ненавижу этот мир! И сколько бы лет не прошло, я не перестану его ненавидеть!
— Как ты можешь хотеть в мир, где нет магии, где ты поставишь крест на себе как на биомаге?! Чем ты будешь заниматься?! Кто ты без магии?!
— Там моя семья!
— И какой ты вернешься к ним?! Вот такой?! — он указал на неё. — Ты в зеркало себя видела?! От тебя прежней осталась тень! Призрак! Даже я тебя больше не узнаю, а ты хочешь, чтобы тебя узнали твои родные! Или ты считаешь, что вернешься и сразу всё забудешь?! Изгладиться всё из памяти, и ты заживешь как раньше?!
— Мне там будет намного лучше, чем здесь! — она намеревалась выйти с кухни, но сын преградил ей дорогу, а он был далеко немаленьким и занимал весь проем. — Пусти меня!
— Мы не закончили! Ты всё время уходишь от разговора! Не хочешь слушать!
— Это тупиковый разговор!
— Мать… пожалуйста…
Он обнял её и погладил по костлявой спине.
— Хотя бы попытайся. Я же многого не прошу. Почему ты всё видишь в чёрных красках? После ухода Мира, ты совсем на себя забила!
— Саша, хватит… Миру сейчас хорошо. Шоро обучит его и защитит лучше, чем это сделает его родной отец.
— Я знаю…
— Вам будет лучше без меня, — едва она так сказала, как его рука крепко сжала её плечо.
— Не смей так думать! Не смей! Слышишь?! — прорычал сын и встряхнул мать.
Ульяна безмолвно заплакала.
— Мать…
— Зачем ты приехал?! Поиздеваться надо мной?! Я не вмешиваюсь в твою жизнь, так и ты не вмешивайся в мою! Я — чужак в этом мире! Они никогда меня не примут!
— Мама!
— Я отпустил тебя, так отпусти и ты меня! Зачем эти бессмысленные попытки меня переубедить?! Неужели я не заслужил, чтобы меня отпустили домой?!
— Ты дома!
— Нет! Это не мой дом и никогда им не станет! Не хочешь ты со мной уходить, хотя бы меня здесь не держи! Зачем ты удерживаешь меня?!
— Потому что ты умрешь там! — заорал в ответ Саша. — Состаришься за жалкие пятьдесят лет и умрешь! Здесь ты проживешь в десять раз больше! Чувствуешь разницу?! Неужели так сложно понять, что я не хочу, чтобы ты умирала там! Ты предлагаешь мне подписать тебе смертный приговор!
— Все люди умирают! Я прожил и так слишком долго для человека! И оттого, что ты будешь искусственно поддерживать мою жизнь, качество этой жизни не улучшиться, пока я здесь!
Не выдержав, Саша вышел и вернулся с зеркалом. Ульяна несколько недоуменно уставилась на свое отражение. Глаза покраснели, по щекам расползались то ли красные вены, то ли корни неизвестного растения.
— Ты можешь мне ответить, хотя бы что это? Оно же тебя ненавистью отравляет. В тебе сейчас негатив просто зашкаливает.
— Подарок леса, — села за стол Ульяна и взялась за голову. — Я должен был как-то защитить Костю, поэтому пошёл на сделку с Махарат.
— Мама… это чудовище тебе не союзник…
— Выбирай выражения, она тебя слышит.
— Мама, разорви сделку, пока не поздно.
— Не могу, я обещал ей победу над красными тэасами, пока она защищает Костю. Пока я не позабочусь о вашей безопасности, я отсюда не уйду.
— Мама…
— Не вини меня, пожалуйста, мне и так не просто.
Саша сел рядом и обнял мать за плечи…»
Катя выронила книгу. У неё и раньше закрадывались подозрения, что старший сын Ульяны и дядя Саша одно лицо. Но сейчас она получила ответ. Хоть он и был без бороды, но его нетрудно было узнать по голосу и по фигуре.
После видения Катя получила замечание от Эфо:
«Я говорил тебе, что ты зря тратишь время, прошлое твоей тёти никаким образом не поможет тебе в настоящем».
— Почему? Вдруг я узнаю, какой-то способ, как увеличить запасы магии и отправиться в прошлое на триста лет? Она же могла совершать длительные путешествия! У тебя есть другие идеи, как это сделать?
«Нет».
— Так зачем мне мешать?!
«Потому что интересуясь Ульяной, ты можешь привести Иро к мысли, что кое-кому следует замолчать».
— Но он же сам… приказал отдать мне книгу.
«Это не значит, что он в любой момент не прикончит тебя. Иро, как и Махарат преследует только интересы леса, на мораль ему плевать. Ты будешь жить, пока полезна. Но стоит тебе сделать неверный шаг, и он убьет тебя».
— Как будто тебя будет до этого дело, — вновь проснулась обида в Кате.
«Мне есть дело до нашей сделки. Поэтому в интересах нашего договора, чтобы до конца ты оставалась полезной Иро, иначе он тебя устранит».
В дверь кладовки деликатно постучались. Катя хмуро посмотрела на тень, проглядывающую в щель.
— Катюша? — раздался голос Михог. — Может, выглянешь?
Заподозрив неладное, Катя осторожно высунула нос. Помимо матери Эфо в доме присутствовали множество других хранителей в облике людей. Сидел на кухне и Пётр Иванович, хмуро подставивший кулак под скулу.
— Только не говорите, что вы всё слышали… — нахмурилась Катя.
— Мы всё равно ничего не поняли, — повертела головой Михог, неловко улыбаясь.
«Врёт, — сдал мать Эфо. — Она никогда не умела обманывать».
— А зачем вы пришли? — сконфуженно спросила Катя.
Вместо ответа один из хранителей протянул ей маленького деревянного ящера.
— Ты просила принести их, — напомнила Михог. — Я как-то оттягивала… но я не могу этого игнорировать….
Катя взяла игрушку и невольно вспомнила видение, где хранители поддержали её убийство, однако… дети-то в чём виноваты?