***
Сборы были недолгими, по той простой причине, что Мари было нечего взять с собой — эрейские наряды были хороши, но не годились для прогулок на публике. Они привлекали бы столько же внимания, что и экстравагантные наряды от знаменитых кутюрье. Она высказала свои опасения Нику и тот её утешил, сказав, чтобы она ни о чём не беспокоилась, всё что нужно они купят на месте.
Когда они спустились в гараж — к разочарованию Мари, воздушный транспорт оказался надёжно укрыт — она вспомнила, что не дружит с высотой, но понадеялась, что после интенсивных тренировок её больше не будет укачивать. Она ошиблась. Авиетка соколом взмыла вверх, а затем резко завихляла по сторонам, и она едва сдержала рвотный позыв.
— Прости, иначе не могу, а то нас накроет система защиты Риоголиза, — сказал Ник, поймав её страдальческий взгляд, и добавил: — Потерпи немного, скоро мы выйдем из зоны её действия и тебе будет легче.
— Хорошо, — вздохнула Мари.
На всякий случай она приготовила пакет, но он ей не понадобился. Как и сказал Ник, вскоре авиетка перестала рыскать и полетела так плавно, что движение почти не ощущалось.
— Спасибо, мой райделин, — с чувством проговорила Мари и улыбнулась в ответ на его взгляд. — Спокойно! Это искренне, без притворства.
Ник пожал плечами, но она видела, что он доволен.
По прилёту в Париж она первым делом позвонила домой и у Палевского, убедившегося, что с ней всё в порядке, отлегло от сердца. Соня, как только заслышала голос подруги, сразу же заявила, что первым рейсом вылетает к ней, и Мари стоило большого труда убедить её этого не делать. Не могла же она сказать, что рядом стоит недовольный Ник и пилит её мрачным взглядом. Звонить Эльзе она уже не решилась, боясь, что он передумает и отменит их путешествие. Для Мари, наконец-то вырвавшейся из заточения, это была бы катастрофа из катастроф.
Дело близилось к вечеру и перед ужином они решили немного пройтись. Гуляя по знакомым улочкам, девушка была так счастлива, что Ник подосадовал на свою недогадливость. «Крейд! Давно нужно было привезти её сюда. Глядишь, она перестала бы думать о разводе, причём ещё до того, как мы окончательно поженились».
***
Палевский внимательно просмотрел видеоролики с Мари и Ником, отснятые в Париже, и его взгляд обратился к Штейну.
— Тебе не кажется, что у Мари пришибленный вид? Такое чувство, что она в постоянном напряжении из-за того, что боится рассердить Ника.
— Ну… — замялся глава СБ. — Не хотел тебе говорить, но аналитики утверждают, что Ник основательно подчинил её себе, впрочем, ты сам это видишь.
— Не похоже, что она счастлива. Следовательно, это больше психологическая, чем физиологическая зависимость, — заметил Палевский.
— Тут я пас, тебе видней, — глаза Штейна блеснули синевой. — Но ты не комплексуй. Похоже, Ник сам понял, что перегнул палку и теперь пытается выправить положение.
— Думаешь? — Палевский увеличил изображение Мари и поморщился, заметив тонкую полоску шрама на её руке. — Ладно, семейные дела подождут. Что там с шустрым китайцем, который так удачно вписался в камчатскую операцию? Кстати, как велики потери?
— Китаёза спёр у нас массу важных документов, — сказал Штейн и досадливо поморщился. — Ищем, но пока безрезультатно.
— Даже мадемуазель Новак не помогла? — осведомился Палевский, возлагающий на девушку большие надежды.
— Из Псины неплохая ищейка, но мои орлы считают её шарлатанкой, поэтому пропускают её рекомендации мимо ушей. Слишком уж необычные методы она использует. Да и толку от её талантов, если старика и след простыл.
— Есть предположения, кто его нанял?
Штейн отрицательно качнул головой.
— Даже ума не приложу, кто выступил заказчиком. Судя по анализу украденных документов, получается какая-то ерунда. Они совершенно разнородные и выявить, в чём именно интерес заказчика, не представляется возможным. Старик виртуозно замаскировал цель кражи, похоже, он из агентурной гвардии.
— Или он случайный человек и взял то, что попалось под руку, — предположил Палевский и слегка прищурился, глядя на главу СБ. — Как там твоя протеже мадам Сабурова? Насколько я припоминаю, она вошла в ближайший круг директора ЦРУ и занимает должность его помощника по вопросам стран бывшего СССР.
— Джонсон слишком подозрителен, он выпихнул её в политику. Жаль, что в дело вмешался Кравчинский и смешал нам карты с выбором директора ЦРУ.
— В принципе, политика — это тоже не неплохо, — Палевский помедлил. — Но будь с ней осторожней. Знаю, Сабурова тебе нравится, но она сложный человек. В чью пользу она ведёт свою игру — это ещё вопрос. Вполне возможно, что это не ты, а она использует тебя для достижения своих целей.
— Предлагаешь её ликвидировать? — спросил насторожившийся Штейн.
Он действительно испытывал симпатию к человеческой женщине, но она не заходила так далеко, чтобы он мог проигнорировать прямой приказ Палевского. К его облегчению, тот не стал настаивать на убийстве Тамары.
— Решать тебе, — сказал Палевский, но не преминул добавить: — Сабурова умна, её IQ в районе ста семидесяти, а мы из-за особенностей строения мозга не можем её контролировать. Будь она вампиром, она была бы ценным приобретением, но в качестве ментальника она опасна. И ты это знаешь, — взгляд главы СС похолодел. — Томас, не смешивай личное с работой. Если промахнёшься с Сабуровой, мало тебе не покажется, — предупредил он.
— Понял, — вздохнул Штейн. — Мика, дай мне ещё немного времени, и я докажу, что не ошибся с Тамарой. Уже сейчас она приносит ощутимую пользу. Ведь списки интересующих Ника научных кадров предоставила именно она. Да и засекреченная карта редкоземельных элементов тоже её рук дело.
— Я же сказал, решать тебе, — нетерпеливо проговорил Палевский и Штейн поспешил откланяться, пока он не передумал.