— Лирен, хорошо, что ты заглянула, как раз хотел тебя идти искать, — Маркус отложил перо и поднялся на ноги, приветствуя девушку.
Она стянула куртку, встряхнув, кинула в кресло и вопросительно посмотрела на мужчину.
— У нас новый «клиент», — пояснил он.
— Тогда чего же мы ждем?
— Погоди. — Маркус схватил ее за локоть и развернул к себе. — Лирен, что за хрень? Ведешь себя так, будто я убил твою собачку и тут же съел на твоих глазах, даже не освежевав, а ты собралась мне мстить до конца жизни.
— С чего ты это взял? — без особого энтузиазма ответила Лирен, старательно глядя в сторону.
— А ты думаешь, не видно? Скажешь — или будем играть в угадайку? Я в ней дуб дубом, так что мы проторчим здесь до ночи.
— Ну попробуй угадать. Я не тороплюсь.
— Я, конечно, пораскинул уже мозгами… Твои выкрутасы как-то связаны с этим? — Маркус выловил из-под стопки бумаг отчет Ниры и протянул его девушке. — Других идей нет.
— Предположим, — сухо отозвалась та, просмотрев текст. — А что, ты считаешь свои действия правильными? Ты настолько свыкся с этой должностью, что без труда пожертвовал ради ее сохранения другом? Будь на твоем месте кто-нибудь другой, я бы не имела никаких претензий и действительно поверила бы в то, что им руководит желание поддержать порядок в городе. Объективно говоря, Карстен того и заслуживал, его действия уже попадают под пяток статей Уложения о наказаниях, но я думала, что у тебя есть принципы, которые для тебя важнее любого уложения.
— Прости, Лирен, но ты и правда дура, — вздохнул Маркус, тяжело опускаясь в кресле и бросая отчет на стол. — У тебя, походу, соображалка отказала. Насчет моих принципов ты права, есть такое, только я не догнал, каким боком это имеет отношение к делу. С чего ты вообще взяла, что это был Карстен? По ленточке что ли определяла? Ну похожая, только у него она как-то по-особенному плетенная, из особой ткани, сто раз видел и не спутал бы. Да и будь это он, выкрутился бы, потому что в департаменте знает каждую щелочку, да и по тени хорошо ходит, лучше большинства, хрен бы его заметили, если б захотел. Я уж молчу про выходку, смех один! Любой умный человек знает, что лезть к Нире бесполезно — а он умный. А еще есть Дерил, два раза откачивавший Карстена, и он бы скорее это здание разнес по кирпичику, чем позволил его казнить. Нет, тут кто-то другой, решивший прикрыться чужим именем… Эй, ты чего?
Лирен плюхнулась в соседнее кресло, всхлипывая от истерического смеха. Говорить ей было сложно.
— Прости, — успокоившись, сказала она. — Вы оба правы, я действительно дура.
— Знаешь, я, пожалуй, сегодня один справлюсь, — с опаской косясь на нее, пробормотал Маркус. — Ты же работать не можешь…
— Могу, — последний раз всхлипнула девушка и вытерла выступившие слезы. — Я просто обрадовалась, что с Карстеном ничего не случилось.
— Тебя это волнует?
— Да.
— Не расскажешь.
— Нет.
Это странно выглядит, конечно, — вздохнул Маркус, вставая, но расспрашивать не стал, хотя хотелось. — Сама же его сволочью называла…
— Если он сволочь, это не значит, что мне не может быть его жаль… или хотя бы Джо, — возразила Лирен. — Ладно, давай не будем об этом, идет? Скажи лучше, что у тебя за «клиент».
— Бандит из той шайки, которая в городе пять лет назад сновала. Хорошо его помню, как раз тогда был в Дартве… всех переловили — а этот скот сбежал, — мужчина помолчал и нехотя добавил: — Тебе, наверное, стоит знать, раз уж допрашивать будешь… «Соловья», с которого откат на Карстена пошел, убил именно он.
«Клиент» сидел на лавке, устроившись с максимальным в его положении удобством и пристроив закованные в наручники руки на столе. Он окинул взглядом вошедшую Лирен, состроил жалобную физиономию и плаксиво попросил у Маркуса:
— Кэп, я не хочу с «птичками» разговаривать. Бумагу давай, сам все выложу, без промывки мозгов…
— С чего ты про «птицу» взял? — опешил мужчина, но за бумагой все-таки отправил одного из стражников.
— А у меня нюх на них, — ухмыльнулся пленник. — Издалека чую. К слову сказать, капитан, не скажешь, чего с тем парнишкой стало, который так рьяно за этих выродков заступался? Столько лет прошло, не подох еще от проклятья?
— Твое счастье, что капитана Карстена сейчас нет в Дартве, — отрезал Маркус, со злостью ставя на стол чернильницу и едва сдерживая себя. — Иначе бы ты не отделался пожизненной каторгой, к которой тебя приговорят.
— А ты тогда кто, если этот благородный дурачок капитан?
— Заместитель.
Обвиняемый ехидно хехекнул и, кое-как взяв в скованные руки перо, склонился над бумагой
— Ты, наверное, здесь не нужна… Можешь идти.
«Клиент» это расслышал и резко воспротивился, едва не перевернув чернильницу и не испортив свой монументальный признательный труд:
— Слушай, кэп, не выгоняй «птичку», а? Считай типа последним желанием, пообщаться хочу. Да не парься ты, чего я ей сделаю — это в департаменте-то, с браслетами! Только без тебя, уж извини.
— Ладно, — буркнул мужчина и покосился на Лирен. Она согласна кивнула, показывая, что все в порядке. — Дописал? Давай сюда.
— Ща. — Бандит поставил в углу листа размашистую подпись и подтолкнул бумагу. — Забирай.
— Я слушаю тебя, — Лирен скрестила на груди руки и строго посмотрела на него, как только Маркус, бубнивший что-то про тварей, вышел из допросной.
— «Птичка», ты же о вашем проклятии знаешь? — хитро спросил «клиент», сощурившись. — Которое вы на своих убийц кидаете.
— Конечно.
— А про то, что снять можно, знаешь?
— Да. Прощение и искупление.
— Ха, — он усмехнулся и, согнувшись в три погибели, вытащил из-под стола «случайно оброненный» лист. — Это вам в храмах так говорят. Возьми эту записочку и иди в городскую библиотеку, там отдашь библиотекарю. Привет от Тода передай.
— И что это значит? — сухо осведомилась Лирен, не глядя пихая записку в карман.
— Не бойся, — подмигнул ей бандит. — Ничего с тобой не сделают, а книжку интересную дадут. Для общего развития.
— Это все?
— А что с тебя еще взять? Иди, а то этот ваш, смешно сказать, капитан взглядом дверь просверлит.
Девушка фыркнула и быстро вышла, передернув плечами. Общение с преступниками не было ей в радость.
— Что он тебе наболтал? — тут же накинулся на нее Маркус, злобно глядя в сторону допросной.
— Да всякую чушь нес, — отмахнулась Лирен. — Знаешь, я, пожалуй, вернусь к Джо, ато меня что-то тянет пообщаться с кем-нибудь хорошим и добрым.
В свой день рождения Джоанна растолкала Лирен еще на рассвете: хотела попасть на прием к градоправителю одной из первых, а не стоять в толпе страждущих целый день, и поскорее разобраться с собственностью на лавку, чтобы потом можно было гордо посылать алчных родственников в…
На этом моменте Лирен ее прервала, покачала головой — и кто только научил Джо такой похабщине? — кинула в подругу подушкой, но встала и послушно поплелась регистрировать договор, недовольно ворча что-то об активистах, которым по утрам не спится, как всем нормальным людям.
В очереди они действительно не стояли — зато пришлось сорок минут поторчать на улице, дожидаясь, когда появится секретарь.
Сразу после этого Малышка Джо подхватила под руку Глена и, невинно глядя на Лирен, спросила, а не могла бы новая совладелица лавки немного поработать в оной без напарницы, пока та развлекается на концерте знакомых музыкантов, с которыми успела быстро подружиться? Девушке ничего не оставалось, как грустно вздохнуть и вернуться домой — не лишать же девчонку праздника.
Первой в лавку, почти сразу после открытия, явилась чопорная тетка с тщательно зализанными волосами и в дорогом полушубке и потребовала предъявить ей хозяйку заведения.
— Чем могу помочь? — вежливо осведомилась Лирен, закрывая доходную книгу, с которой по собственным ощущениям за последнее время почти срослась, и откладывая ее в сторону.
— Девушка, я, кажется, просила позвать хозяйку, — надменно сказала тетка, с жалостью глядя на нее.
— Я — совладелица лавки «Платья Джо», и я вас слушаю.
— С чего вы это взяли? — в первый момент посетительница слегка растерялась, но тут же взяла себя в руки.
— Доверительный управляющий продал мне часть лавки с полного согласия и одобрения Джоанны.
— Девочка не имела права распоряжаться чужим имуществом.
— Это имущество принадлежит ей.
— Ну что за чепуху вы говорите! — поморщилась тетка. — По закону Джоанна не может наследовать…
— Вы плохо читали закон, — Лирен глубоко вздохнула, успокаивая себя и мысленно благодаря предусмотрительного Карстена с его выписками. Теперь она понимала, почему подруга была так печальна — общаться с такими родственниками было сущим мучением, и вряд ли возможно было бы придумать наказание более суровое, чем это. Особенно в праздник. — Она являлась наследницей первой очереди для своих родителей, которые были владельцами части лавки. Исходя из завещания ее дяди, его половина лавки так же отходит девочке. Она имеет полное право распоряжаться ей. Иным родственникам могло достаться что-то только в случае ее отказа, чем вы и пытались воспользоваться в свое время, не так ли?
— Чушь! — возмутилась тетка, нервно теребя ремешок сумки.
— Кроме того, — девушка вежливо, но холодно улыбнулась, — не следует забывать о положениях Уложения о правах собственников имущества, согласно которому Джоанна не имеет права распоряжаться этой лавкой без моего согласия как сособственника. Вы хотели что-то еще?
— Передайте девочке мои поздравления с совершеннолетием, — сквозь зубы выдавила посетительница и, громко цокая каблуками, вышла на улицу.
Лирен выдохнула, устало опустилась на стульчик и закрыла глаза.
Впрочем, перевести дух ей не удалось: добрые родственники повалили косяком, и уже ко второй половине дня девушка так устала повторять одно и то же, что уже хотела кого-нибудь убить. От большого количества скандалистов начинала трещать голова, а они все не кончались — вот еще один приперся, совсем уж наглый на вид…
Сил оставалось только рычать.
— Да как вы не понимаете! — заливался родственничек, заламывая руки. — Мой брат наверняка хотел, чтобы лавкой управлял я! Я прирожденный торговец, у меня налажена торговля с островами и южанами… Джоанну я бы тоже не обделил, она бы получала достойное содержание до тех пор, пока не вышла бы замуж. У меня, кстати, на примете есть такой хороший жених для нее…
— Молчать, — окончательно не выдержав, рявкнула Лирен. — Я вам вайтрским языком говорю: не имеете права. Точка. Все. Вон.
— Но послушайте же!..
Над входной дверью звякнул колокольчик, и в комнату ворвался холод и вьюга. Девушка крепко сжала зубы и непроизвольно схватила так удобно лежащую под рукой книгу, чтобы запустить в посетителя, — но, разглядев, передумала и упала на стул.
Улыбающийся Маркус резко напрягся, заметив выражение неприкрытого зверства на ее лице.
— Что здесь происходит? — спросил он, с выражением ласкового зверства глядя на разошедшегося и вконец забывшего о приличиях родственничка Джо.
— Эта милая девушка не хочет признать, что незаконно владеет частью моего имущества, — скорбно понурив голову, пояснил тот. — Я даже не стану обращаться в городскую стражу, если она добровольно откажется от своих притязаний. Возможно, даже возмещу часть потерянных средств…
— Ясно, — кивнул мужчина и сунул ему под нос медальон. — Капитан стражи. Господин Карстен в тот раз неясно выражался? Вон из лавки. Мои действия можете обжаловать госпоже Нире. Но не думаю, что она примет вашу сторону. Чего встали? Вон, я сказал!
Посетитель поджал губы, пригрозил жаловаться и спешно засеменил к выходу.
— Вот скоты же, а? — сказал Маркус, приземляясь на соседний стул. — Лезут и лезут… ну хоть малышки Джо нет, и то радует. Замучали тебя?
— Не то слово, — вздохнула девушка и поинтересовалась: — Слушай, хотела спросить… почему на севере обращение идет по имени, а не фамилии?
— Ты их фамилии слышала? — усмехнулся мужчина. — Язык завернется, пока выговоришь, да и громоздкие слишком, чтобы часто повторять. Господин Луундгквист — звучит, а? Не то, что какой-то там господин Карстен…
— Красивая фамилия, между прочим, — ляпнула Лирен.
— А ты повторить попробуй
Попробовала — под аккомпанемент хохота Маркуса. Сдалась, правда, быстро — всего на третьей попытке.
— Да, это тебе не западное де Вир или Тильди, — хмыкнул он.
Над дверью снова звякнул колокольчик, но не успела девушка скорчить страдальческую физиономию, как в зал зашел слегка заметенный пожилой маг, что удивительно — свои ходом, а не телепортом.
— Люблю прогуляться в такую погоду, — опережая вопросы, пояснил он и огляделся. — Добрый день, господа. Джоанны нет дома?
— Здравствуйте, магистр, — приветливо кивнула ему Лирен. — Она решила погулять.
— Привет, Дерил. Тоже хочешь поздравить? — добродушно осведомился Маркус, глядя на деревянную коробочку в руках мага.
— Как и ты, полагаю? — улыбнулся Дерил, открыл подарок и протянул его девушке. — Приложите к подвеске палец, чтобы сигнализация вас своими считала. Девочке бы давно не помешало ее установить, а для меня удобный случай испытать новую наработку…
— А оно не опасно? — с подозрением поинтересовался Маркус, послушно трогая металлический кругляшек, украшенный гравировкой.
— Нет. Лирен, вы позволите здесь поработать?
— Конечно, — она пожала плечами и повернулась к мужчине. — Ты дождешься Джо, или тебя в департаменте потеряют?
— Потеряют, но вполне могут потерпеть, — заверил ее Маркус. — Тем более, что родственников у малышки много, и тебе наверняка еще понадобится помощник, чтобы с ними пообщаться.
Ночной заснеженный порт Дартвы, освещенный фонарями с негаснущим пламенем, привел Алекса в восторг. Одновременно он казался и иллюстрацией к какому-нибудь рассказу о волшебниках, популярному на архипелаге, и отражением суровых нравов северян, о которых по всему миру ходили легенды.
Если бы парня попросили передать свои впечатления через музыку, это обязательно была бы красивая, но бодрая мелодия, переплетенная с голосами знаменитого хора восточных островов и высоким женским вокалом, в конце которой эффектную точку бы ставил мужской рев.
Алекс улыбнулся своим мыслям, подхватил сумку с вещами и направился в указанную новым приятелем сторону, где находился постоялый двор.
Он же, правда, не советовал добираться до туда неосвещенными переулками, только главной улицей, но до нее еще надо было дойти. Это и выходило дольше, и заблудиться в незнакомом городе было легче, поэтому парень решительно шагнул в темноту. Бандитов и прочую шелупонь Алекс не сильно боялся — в конце концов, он умел хоть как-то ходить по тени, и тех нескольких секунд, на которые ему хватало умения, зачастую было достаточно, чтобы спасти свою жизнь. К тому же музыкант совершенно искренне полагал, что вряд ли кто-то может позариться на такое сомнительное сокровище.
Раздавшийся за спиной топот заставил его срочно пересмотреть свои убеждения.
От неожиданности он даже не вспомнил, как это — нырять в тень. Не хватало практики, которая до автоматизма отточила бы его действия.
Убивать его, впрочем, никто не собирался — как и грабить.
Алекса обогнал человек в просторной куртке и кожаной бандане, затормозил и впихнул ему в руки трубку, напоминающую флейту парня, но чуть короче.
— Прости и не злись, — виновато попросил преступник и, оглянувшись, вскарабкался на крышу стоявшей поблизости сараюшки, оставив Алекса стоять посреди улицы и недоуменно таращиться вслед.
Он отмер только тогда, когда из-за угла показался массивный мужчина — хорошо вооруженный мужчина с зажатым в руке пистолетом.
— Городская стража, — отрывисто рявкнул он, наставив оружие на парня. — Положи трубку на землю и сдавайся по-хорошему.
— За что? — спросил Алекс, разжимая руки и ошарашенно разглядывая преследователя. На стражника он был похож меньше всего, скорее сам был разбойником, хотя серебряный медальон типового образца говорил об обратном. Похоже, не зря говорят, что жители континента — странные люди…
— За убийство двух человек, — терпеливо разъяснил мужчина. — Орудие ты держишь в руках. В переулке больше никого нет, а убийца драпанул именно сюда.
— Вы о той женщине? — осторожно уточнил парень. Лица он не видел, но готов был поклясться, что голос был женским.
— Женщине?
— Да. Она куда-то на дом залезла.
Стражник, не опуская пистолета, послушно задрал голову, после чего нехорошо покосился на Алекса, ясно давая понять, что подобные заявления могут быть расценены не иначе как попытка завести следствие в тупик. В переулке следов хватало, сарай стоял у натоптанной дорожки, а на крыше уже давно никого не было.
Возвращаться домой оказалось тяжело.
Родной город казался чужим и неприветливым, настроенным самым недружелюбным образом к вернувшемуся путешественнику. Так неуютно он себя не чувствовал даже тогда, когда в первый раз вошел в ворота большого шумного города будучи тринадцатилетним мальчишкой — тогда не сопоставимая ни изяществом, ни размерами со столицей Дартва, все же чудовищно отличающаяся от других городов на севере, поразила воображение.
И, возможно, не возникло бы этого чувства сейчас, причаль корабль в порту Дартвы днем, — а может, ничего бы и не изменилось.
Полгода, надо же… По ощущениям — целая вечность.
Карстен отошел в сторону, пропуская идущий по улице патруль, несколько удивившись отсутствию традиционного приветствия вышестоящего лица. Потом вспомнил, что капитан у них сейчас другой, и успокоился, но на душе остался горький осадок. Как бы ни ругался мужчина на эту должность, но он по ней все-таки скучал.
Шуганув обнаглевшего карманника, Карстен достал из кармана куртки свою ленточку и повертел в руках. Он давно ей не пользовался — не скрываться же под тенью в королевском дворце или на официальных мероприятиях, где полно магов и натянута паутинка магической сигнализации… а на корабле было незачем.
А сейчас… Может быть, ему бы стоило совсем отказаться от этой части своей жизни, раз успел за полгода от нее отвыкнуть настолько, что придется заново вспоминать все, что знал. Только оставлять в прошлом не хотелось, и плетенная лента привычно обхватила лоб, концами вплетаясь в изрядно отросшие волосы.
Больше всего Карстену сейчас хотелось наведаться к Джоанне, успокоить себя, что с ней все в порядке, а Лирен вскрыла конверт и не забыла, не перепутала его руководство. Особенно сильно это желание было после того, как мужчина совершенно по-свински нарушил свое обещание, бросив Джо в день ее совершеннолетия — но кто же мог знать… А сейчас в лавке наверняка все спят, и будить их незачем.
А возвращаться в нетопленный, поросший пылью дом не хотелось.
Алекс поплотнее запахнул куртку и нахохлился, чувствуя себя замерзшим воробьем под лавочкой. В каменном мешке местной темницы было дико холодно — городские власти совершенно не заботила судьба бедных узников, которые запросто могли подхватить какую-нибудь пакость вроде воспаления легких и тут же загнуться, не дожидаясь суда и приговора.
Умирать таким образом парню почему-то очень не хотелось. Через виселицу, впрочем, тоже — хотя он все еще не терял надежды, что во время следствия истина будет установлена, а его отпустят.
Схвативший его стражник отобрал все вещи и пообещал вернуться утром, чтобы разобраться в случившемся — он даже честно выслушал версию Алекса, устало глядя на него и с очевидным трудом сдерживая зевоту.
Парень поежился и заметно дрожащими руками натянул еще и шапочку до самых бровей. Ему было холодно, одиноко и очень, очень страшно. И флейты, как назло, рядом не было, чтобы можно было успокоиться… И это тоже было страшно. Еще страшнее, чем темная камера.
Кончики пальцев знакомо защипало, заставив подскочить и судорожно заметаться по помещению, ругаясь от отчаянья и дергая руками в наивной надежде, что это поможет. От страха пробуждалась неконтролируемая сила, способная только разрушать, и Алекс только и мог, что придать ей направление, в котором вред был бы самым незначительным.
Только вот не было в темнице такого направления.
Его мечущийся взгляд остановился на двери с решетчатым окошком.
На архипелаге его, как мага, пусть и весьма посредственного, отправили бы в зачарованную приглашенными специалистами-стихийниками тюрьму, расположившуюся на небольшом островке посреди моря, расположенном за пределами лишенных магии земель. Стены и решетки там способны поглощать любую магическую силу, направленную на них, и не пострадали бы ни при каком условии — зато в них наверняка очень удобно было бы сливать излишки силы.
Хватаясь за прутья парень не учел одного: стражник не знал, что он маг. А далекий северный город — отнюдь не родной Архипелаг.
Темница была самая обычная, с каменными стенами и толстой, но все же деревянной дверью, которую никому не пришло в голову зачаровать надлежащим образом.
Алекс выпустил из рук погнутые прутья решетки, стряхнул с рук деревянную щепу и потрясенно уставился на устроенные им разрушения: от двери остались только щепки, а стена, разделявшая камеру и коридор, была снесена на половину, благо соседние пустовали.
Алекс передернул плечами — на мгновение представил, что все могло закончиться человеческими жертвами, которые были бы на его совести, — спешно перешагнул через груду камней и направился в сторону выхода, надеясь успеть до того, как прибегут потревоженные грохотом стражники. И ему почему-то совершенно не было стыдно за порчу городского имущества.
Над покосившейся крышей «воровского убежища» поднималась тонкая струйка белого дыма, привлекая к себе внимания. Карстен нахмурился — ученик об этом месте не забыл, вот только должной осмотрительности не проявлял. Конечно, согреться зимой было естественным желанием, и осуждать за него у мужчины не повернулся бы язык, но патруль, проходи он в этот момент мимо считавшегося заброшенным дома, вряд ли закрыл бы на это глаза. И попался бы воришка в два счета.
Глен сидел у печи, с мрачным видом протянув к ней ладони и греясь. Бдительность он, впрочем, потерял не до конца, резко обернулся, услышав скрип оконной рамы. Подхваченный с пола нож мелко задрожал и выпал, воткнувшись острием в рассохшийся пол.
— У тебя такой вид, будто ты драугра увидел, — озадаченно хмыкнул Карстен, спрыгивая на пол и подбирая нож. — Неплохо. У кого спер?
— Купил, — пробормотал парень, украдкой щипая себя за ладонь.
— Какие-то проблемы?
— Не-не, — Глен замотал головой, нащупывая обмотанную просмоленной ветошью палку. — Все в порядке.
— Настолько в порядке, что ты решил испробовать на мне народные методы уничтожения нежити? — уточнил мужчина, подножкой роняя ученика на пол. Незажженный факел упал рядом с печью. Карстен на всякий случай отпихнул его к стене и склонился над учеником, прижимая его к полу согнутой рукой. — Рехнулся?
— Тебя же повесили, — с трудом выдавил тот, цепенея от ужаса.
— Вот это новость, — удивился вор. — Интересно, почему я об этом узнаю с таким опозданием?
— Это все видели…
— Ты придурок, Глен, — вздохнул он и, убедившись, что взгляд приобрел какую-никакую осмысленность, отпустил его.
— А где ты тогда, мать твою, был?! — неожиданно вскинулся парень. — Несколько месяцев не появлялся, в твою поимку поверила даже Графиня! Никто и подумать не мог, что у кого-то, кроме тебя, хватит амбиций замахнуться на дом этой бешенной сестры градоправителя! И он твоим именем прикрывался, даже ленточка такая же…
Этого Карстен не выдержал и от души врезал ему по лицу.
— За что?! — обиженно зашипел Глен, ощупывая челюсть.
— Чтобы думал перед тем, как чушь нести. У меня мозгов хватает, чтобы оценивать свои способности — а у вас, видимо, нет. А назваться можно кем угодно, и даже достать похожие амулеты. Ладно, демоны с тобой, позже разберемся.
— Ты куда?
— Пойду загляну к Графине. Или, — мужчина обернулся к нему от окна и усмехнулся, — мне лучше повесить объявление на площади? «Я не драугр, не убивайте меня, пожалуйста!» Как думаешь?
На улице раздражение быстро схлынуло, оставив после себя только недоумение и нежелание объясняться еще и с главой гильдии прямо сейчас. Для одной ночи это было бы слишком, ему и так после короткого общения с Гленом хотелось кого-нибудь задушить.
Город действительно менялся — вместе со своими обитателями. Раньше Карстену и в голову бы не пришло, что кто-то может без труда назваться Тенью и сразу же попасться — а в гильдии никто и не усомнится в этом. Особенно ученик, который успел поднабрать нахальства и теперь изо всех сил старался казаться взрослым и опытным мужчиной.
Особенно Графиня, которая слишком умна для того, чтобы верить сплетням. Была, во всяком случае. Полгода назад.
Для полного счастья не хватало только того, чтобы Джо внезапно стала серьезной девушкой, а Маркус искренне радовался своей должности.
Окончательно впасть в уныние ему не дала одиноко бредущая под фонарями фигура. Присмотревшись, мужчина усмехнулся, расплетя косу, выдернул ленту и подошел. Первым желанием было подшутить над неосмотрительным парнем, но Карстен припомнил его рассказы о себе и ограничился тем, что положил на плечо руку.
Алекс резко остановился, обернулся и облегченно выдохнул, расслабившись:
— Хорошо, что это ты. Подозреваю, что встреча с местной стражей закончилась бы для меня не очень хорошо.
— Чем тебе уже успела стража насолить, раз бандиты пугают меньше, чем она? — удивился мужчина.
— Понимаешь, — грустно вздохнул музыкант, — тут такое паршивое дело получается. Я вроде как попался с орудием совершения какой-то кучи убийств, которое мне впихнули в руки. Я испугался, ну и… потом уже… слегка разнес им темницу. Карт, ну только не говори, что звучит бредово! Сам знаю.
— Я Карстен. И сомневаться в твоих словах у меня нет оснований: на маньяка, который способен покрошить кучу народу сразу после месячного путешествия по морю, ты не похож. Только вот с темницей ты так за что? Дождался бы капитана, он с тобой разобрался.
— Да не зависит это от меня! — в отчаянье схватился за голову Алекс. — Оно само так получается, нельзя это контролировать, ваши столичные маги так говорят. А куда мне сейчас деваться, я понятия не имею, у меня же все вещи отобрали. И утром искать будут.
— Будут, — согласился Карстен. — Поэтому до утра посидишь у меня дома, а потом что-нибудь решим. Надеюсь, если я оставлю тебя одного, я не обнаружу по возвращении только кучу камня?
Тревогу Графиня ощутила еще на подходе к особняку, но не придала этому особого значения — по соседней улице грохотал сапогами патруль стражи. У самых дверей ощущение стало совсем невыносимым, и внутрь женщина входила уже с опаской.
Из темноты под лестницей вышли два крепких мужчины и замерли по обе стороны каменными изваяниями.
— Здесь кто-то есть? — коротко осведомилась воровка у правого телохранителя.
— Нет.
— Уверены?
— Нет. Мы не поднимаемся на второй этаж, как вы и велели, и не можем знать о том, кто там находится.
— Хорошо, — кивнула Графиня и протянула руку, в которую тут же была вложена рукоять короткого меча. — Ждите.
Второй этаж встретил ее зловещей тишиной и скрипом старых половиц. Женщина зажгла стоявшую на столе свечу и оглядела помещение, чутко прислушиваясь. В тени действительно скрывался посетитель — его выдавало едва слышное дыханье.
— Кто здесь?
— Неупокоенный дух вора, — хрипло ответила ей темнота.
— Воры от меня не скрываются.
— Я не скрываюсь. Просто подозреваю, что двух попыток сжечь меня за одну ночь будет слишком много.
— Твою мать. — Графиня аккуратно, как стеклянный, положила на стол меч и на ощупь упала в кресло. — Ты жив. Не подумай, что я в этом сомневалась, просто…
— И я несказанно этому рад, — заверил ее Тень, выходя на свет. — Правда, кое-что мне остается непонятным: например, почему ты восприняла эту чушь всерьез… ладно, не поверила, но допустила такую возможность. Одно дело — мальчишка-подросток, который еще не научился нормально анализировать. И совсем другое — бывший «сокол», являющийся к тому же главой гильдии. Мне казалось, от тебя можно ждать более хладнокровной оценки ситуации.
— Откуда ты про «сокола»-то знаешь?
— У тебя характерный повадки, — улыбнулся мужчина. — И будь иначе, ты бы вряд ли удержалась на своем месте. Я ошибаюсь?
— Нет, — она качнула головой и потерла лоб, облегченно выдохнув. — Знаешь, я безумно рада, что ты жив, и я не ошиблась, бросая в темнице того придурка.
— Отрадно слышать. Но твоя радость меркантильна, нет?
— Мне от тебя кое-что нужно. И это серьезно. — Воровка пошарила рукой на столе и, поймав пальцами пузырек с перламутрово-переливающимся зельем, кинула его Тени.
Он поймал, посмотрел флакончик на просвет и удивленно присвистнул:
— Настолько серьезно?
— Да. Мне нужны твои навыки, но только без покрова тени. При свете дня… Почти. Я правильно понимаю, что ты входишь в верхушку общества Дартвы?
— Я даже не буду спрашивать, как ты это определила, — усмехнулся вор, устраиваясь на подлокотнике кресла. — Что ты от меня хочешь?
— Только сначала ты покажешь лицо, — категорично сказала она, вытаскивая второй пузырек и отхлебывая из него. — Клянусь, Тень, что о раскрытой тобой здесь и сейчас тайне от меня не узнает ни одна живая душа. От меня ты можешь рассчитывать на ответный шаг, но только с соблюдением этой формулы.
Тень недовольно поморщился и медленно принялся возиться с косой, старательно расплетая ее по одной прядке.
— Ну?
— Ты куда-то торопишься? — флегматично осведомился он, нарочито неторопливо развязывая узел у основания.
— Ночь не бесконечна, и утром мне надо быть в другом месте. А перед этим хотелось бы все-таки поспать хоть несколько часов.
Тень обреченно вздохнул и снял ленточку.
— Охренеть. — Графиня зажмурилась, мотнула головой и несколько раз моргнула, но видение никуда не исчезло. — А вы, капитан, всегда казались мне таким порядочным человеком.
— А теперь я жду ответного шага, — криво усмехнулся мужчина и залпом выпил свою порцию зелья.
Воровка фыркнула и так же неторопливо принялась расстегивать куртку — все свои амулеты она носила под одеждой, и добраться до них, не сняв хотя бы верхней, было проблематично. Зато и те, кому не нужно, добраться не могли.
Женщина небрежно кинула на кресло украшение и с вызовом посмотрела на вора:
— Мы друг друга стоим, а?
— А вы, госпожа Нира, казались мне такой порядочной женщиной, — ехидно передразнил ее Карстен. — Знаешь, это весьма странное и неловкое ощущение… Не уверен, что прямо сейчас могу в достаточной мере воспринимать твое поручение, но я слушаю.
— Вечером брат устраивает прием в честь зимних праздников, — сдержанно сказала воровка. — Пойдешь со мной.
— Это и есть твое дело?
— По городу ходят какие-то воры, которые ставят своей целью наведение беспорядков. Сеют панику. Твой приятель с этим пока еще справляется, давя в зародыше, но такая удача вечно не продлится. К слову, спасибо, что на свое место прислал человека, которого я знала, иначе бы мне пришлось перешагнуть через собственное нежелание заниматься этой гадостью и отказать ему.
— Ты не можешь усмирить воров, входящих в гильдию?
— Да в том и проблема! — Нира закусила губу. — Не входят они в гильдию, я их не знаю. Но я могла бы это пережить, будто они просто ворами, а позволить творить смуту в моем городе я не могу. К тому же… знаешь, я не до конца уверенна, что это именно воры. В смысле… у которых это основная деятельность или просто любовь к искусству.
— Думаешь, наемники? Хорошо, другой вопрос. — Карстен поерзал на подлокотнике, устраиваясь поудобней. — Как это связано с приемом и необходимостью мне на нем присутствовать?
— Мои мальчики, — Графиня небрежно махнула рукой в сторону двери, — узнали у одного доброго и отзывчивого человека, что его нехорошим приятелям что-то надо на этом проклятом приеме. Я бы на него сама не пошла, с большим бы удовольствием занималась какими-нибудь отчетами Маркуса! Мне же ради этого придется пойти на жертвы и влезть в платье…
— Хм. — Мужчина окинул ее оценивающим взглядом и с усмешкой сказал: — Занимательное, должно быть, зрелище.
— Ненавижу платья.
— Это все, что ты от меня хотела?
— Свободен, — улыбнулась Нира.
Джоанна нервно металась по лавке, поглядывая за окно и начиная обижаться на непунктуального Глена. Праздник закончился, и ей пришлось вернуться к трудовым будням — с утра они как раз собирались разнести заказы, а после заглянуть к торговцу тканями. Джо бы уже и сама сбегала ко всем клиенткам, вот только тащить на себе было слишком тяжело и много — она опасалась, что что-нибудь может выпасть и хорошо, если только помнется, а не запачкается.
К тому моменту, как над дверью звякнул колокольчик, она уже готова была задушить необязательного парня.
— Глен, ты же обещал быть в лавке с самого утра! — упрекнула его Джоанна прямо с порога, но тут же осеклась, разглядев большой синяк с правой стороны лица. — Что с тобой?
— Ерунда, — отмахнулся мрачный парень. — Подрался. Что нести?
— Тебе же больно, наверное, бедненький… Подожди, я сейчас попробую найти мазь, она хорошо помогает. Заколдованная! Мне магистр Дерил дал.
Джо одним движением сдвинула в сторону ворох ткани, плюхнулась на колени перед небольшой тумбочкой с едва закрывающимся ящиком и принялась методично ее перетряхивать.
— Не надо, — поморщился Глен. — Я нормально. А это пройдет.
— Если ты считаешь, что это нормально, то подумай о наших клиентках, которые будут напуганы твоим видом, — рассмеялась она, вылавливая непослушный флакон. Дверной колокольчик тренькнул в очередной раз, оповещая о посетителе. — Подождите, пожалуйста! Я освобожусь через минутку.
— Только недолго, милая. У меня есть несколько срочных дел.
— Ой. — Джо резво вскочила на ноги, сунула мазь совсем уж недовольному Глену и с радостным визгом повисла на шее у мужчины. — Карст! Боги, я так соскучилась! А еще я надеялась, что ты вернешься до вчера…
— Прости, — виновато улыбнулся тот, обнимая Джоанну. — Я был в столице, и никак не мог попасть в Дартву раньше, попробуй представить расстояние. Лирен сделала, что я просил?
— Да. А ты на совсем сейчас вернулся? Не исчезнешь опять прямо сейчас?
— Ты хочешь от меня поскорее избавиться? — пошутил Карстен, поставил ее на пол и достал из кармана небольшую шкатулку. — Держи.
— Нет, конечно! Я не хочу, чтобы ты опять меня бросил. В прошлый раз очень неожиданно было, мы даже попрощаться не успели! А потом ты вообще пропал! — возмутилась Джо, открывая шкатулку, и восторженно охнула: — Какая прелесть! Вайтрское стекло и приморский жемчуг, да?
— Ты же давно хотела, — улыбнулся мужчина. — К слову о Лирен. Она дома?
— Нет, ее куда-то позвали.
— Жаль. Отдай ей это письмо и посоветуй не читать в хорошем настроение, а то, подозреваю, там приятного немного — мне его отдавали с таким лицом… Прости, милая, мне действительно надо разобраться с тем, что успел натворить Маркус, — он поморщился, вручил Джоанне конверт, и, чмокнув на прощанье, ушел.
Джо грустно вздохнула, положила письмо на видное место и вручила недовольному Глену сумку с заказами.
— Как это понимать — сбежал?!
Загородивший проход стражник содрогнулся, но выдержал суровый взгляд капитана. Маркус шикнул на него, зашел в темницу, грубо отодвинув стражника и с чувством выругался. Масштабы бедствия впечатляли.
Колдующий над грудой камней Дерил опустил руки и укоризненно покачал головой.
— Не ругайся, Маркус, этим ты не поможешь. На твоем месте я бы лучше радовался тому, что разрушена всего лишь стена, а не все здание.
— Ты что-то узнал?
— Не здесь, — маг настойчиво толкнул его в плечо, заставляя попятиться прямо в открывшийся портал.
Выход в кабинете оказался не лучшим — Маркус продолжал пятиться и в итоге рухнул на пол, споткнувшись о ножку перевернутого стула.
— Что у тебя там такого секретного? — недовольно поинтересовался он, поднимаясь на ноги и потирая бедро.
— Зачем вам понадобился маг с Архипелага? — с нескрываемым упреком спросил магистр, потирая запястья.
— С Архипелага? Я думал, у них там только технический прогресс, а маги вымерли за ненадобностью. Или сами их поистребляли, чтобы не мешали.
— Не совсем так, — педантично уточнил Дерил. — В большинстве своем они действительно перебрались на континент, но это не значит, что их там нет вообще. Вот такие как раз и есть, которые силу имеют, а колдовать толком не способны, в итоге проявляется она в результате сильных эмоций и действует весьма разрушительно. Очевидно, несчастного очень впечатлила камера в вашей темнице, результатом чего и является разрушенная стена. Тебе следовало бы быть более осмотрительным.
— Да откуда ж я мог знать?! У него на лбу этого не написано. А блокировать эту силу нельзя?
— Если только использовать на нем комплекс, применяемый в лечебницах для усмирения психически нездоровых пациентов. Или попросить специалиста в области ментальной магии, но магистр Пол Вильме проживает, насколько мне известно, вместе со своей семьей на все том же Архипелаге и возвращаться не собирается.
— Ты его знаешь? Комплекс этот? — Маркус пытливо уставился на мага.
— Предположим.
— Найти мне этого типа сможешь?
— По вещи и карте.
Мужчина протянул Дерилу завернутую в ткань флейту, конфискованную у убийцы с другими вещами, и расстелил на столе карту города. Маг без особого энтузиазма взял в руки инструмент и принялся водить раскрытой ладонью над столешницей, что-то тихо бубня под нос — то ли ругательство, то ли заклинание. Наконец, он обвел пальцев несколько домов:
— В этом районе. Точнее сказать не могу, на многих домах по улице стоят глушащие чары и сигнализации.
— Хоть что-то, — воодушевился Маркус и едва не уткнулся носом в карту, словно пытаясь увидеть то, чего не смог магистр. — Еще кое-что глянуть можешь?
— Счет за услуги городского мага направить лично тебе или госпоже Нире? — деловито осведомился Дерил. Таким образом он уточнял, на кого работает — и если друзьям он помогал в поисках бесплатно — по крайней мере, в большинстве случаев, — то с города брал неплохую сумму всегда.
— Мне. Вот, — Маркус протянул ему два дротика: один он нашел в столе, а другой эксперт достал с трупа.
— И что ты хочешь услышать? — спросил маг. — Уточни, будь добр. Сам я тебе могу сказать только то, что их использовали разные люди, которые имели представления о том, как скрывать свою личность, причем разными способами. И еще, я бы сказал, что вот этот, с зеленой полоской, усыпляет, и при этом не израсходован. Второй был отравлен.
— Да это я понимаю, — отмахнулся Маркус. — Их делал один человек?
— Один, — после небольшой заминки сказал Дерил. — В разное время, но один.
— Хорошо, спасибо. — Мужчина кинул закинул дротики в шкаф и, находу натягивая куртку, вышел в дверь.
На лестнице он столкнулся с Лирен. Девушка приветливо ему кивнула и выжидающе посмотрела.
— Ты что-то хотела?
— Я? — хмыкнула она. — По-моему, вытащивший меня с утра из дома гонец был как раз из департамента.
— Это я отправила.
Маркус перегнулся через перила и встретился взглядом с приветливо улыбающейся Нирой. Она это заметила и показала рукой сначала на него, потом на девушку.
— Вы оба — вечером изображаете представителей закона и порядка на приеме у градоправителя. Считайте это приказом, который не обсуждаются.
— Зачем?
— Я-то тут причем?
— Потому что это ваша, Маркус, обязанность. А вы, Лирен, за компанию, поскольку у меня в последнее время сложилось впечатление, будто вы наш внештатный сотрудник на высокой должности, даже господин магистр в департаменте бывает реже, чем вы. Возможно, мне стоит внести в устав службы изменения, запретив привлекать сторонних специалистов, особенно из влиятельных столичных учреждений? — Нира вопросительно вскинула бровь. — Мне не составит особого труда, а градоправитель вряд ли будет возражать.
— Я буду присутствовать, если это необходимо, — вежливо ответила Лирен, слегка склонив голову.
— Чудно. Свои приглашения заберете, если вас это не затруднит, у моих мальчиков — они сейчас находятся около того места, которое некогда именовалось темницей. К слову, Маркус, я жду от вас объяснений на этот счет.
— Простите, госпожа, — Маркус торопливо сбежал по лестнице вниз и оглянулся только от двери, — но я тороплюсь. Можете у Дерила спросить, он в кабинете. Ну был так точно там.
За спиной раздалось что-то не особо вежливое, но мужчине было не до того — он хотел как можно скорее найти этого ненормального недоделанного мага. К утру его начали грызть сомнения — куда, например, делись перчатки из кожи ящерки, — но до конца не покинули — перчатки ведь вещь такая, можно и в тень кинуть, и в карман засунуть, а он этого типа не обыскивал, только вещи из рук конфисковал, — и теперь Маркусу очень хотелось с этим разобраться.
Искомый злодей обнаружился быстро. Он сидел на крыльце одного из домов и развлекал обитающую неподалеку известную торговку веселыми стишками не самого невинного содержания. Женщина искренне веселилась, даже не подозревая, кто рядом с ней находится — район был благополучный и хорошо охраняемый, на него приходился один из самых низких процентов совершения преступлений в городе.
С появлением Маркуса веселье резко оборвалось. Торговка смерила его неприязненным взглядом, а парень отполз к стене, вжавшись в нее спиной, и натянул капюшон.
— Доброе утро, — сухо поприветствовала его женщина и, развернувшись, скрылась в доме. За что она его так невзлюбила, Маркус и сам не мог понять, стабильно при каждой встрече получая свою щедрую порцию презрения.
— Что вы от меня хотите? — обреченно спросил парень, переплетая пальцы рук.
— Не парься, — буркнул Маркус. — Пока — поговорить. Единственное, что я хочу в этой хреновой ситуации — добиться правды. Что за?..
В шею, под воротник, ему ненавязчиво ткнулось дуло пистолета. Мужчина тихо рыкнул, резко ушел в сторону и обернулся, столкнувшись взглядом с явно невыспавшимся Карстеном.
— Ты что, мать твою, делаешь?!
— Встречный вопрос. Что ты делаешь? — терпеливо спросил друг, убирая оружие.
— То, что ты с согласия Ниры на меня свалил. Этот парень шлялся по переулку, в котором скрылся убийца, размахивая оружием. Есть уже два трупа, и это только обнаруженные! Тебе нравится, что по городу шатается профессиональный убийца?!
— Нет, не нравится. И все же это не повод обвинять первого встречного в том, чего он не совершал. У тебя есть неоспоримые доказательства?
— Тебе мало того, что он был пойман с оружием в руках? — буркнул Маркус, мысленно соглашаясь с ним.
— Мало, — отрезал Карстен. — Потому что я знаю совершенно точно, что весь последний месяц Алекс провел на корабле, идущем из порта Таркешши, вместе со мной. Извини, но копать тебе в другом направлении. Слушай, — он снял с плеча сумку, кинул парню и уже более мирно сказал: — только с тобой мне сейчас поцапаться не хватало. В порт мы прибыли ночью, я после этого заглянул еще в пару мест и не успел как следует выспаться. Заходи, позавтракаем и обсудим.
— Ты уверен, что хочешь войти внутрь? — Алекс сунул нос в сумку и облизнулся на сложенные в ней продукты.
— Что ты сделал?
— Твой кухонный стол не подходил к остальной мебели в комнате, — предельно честно сказал парень, отламывая от батона кусок и впиваясь в него зубами прямо на улице. — А стулья вообще были шаткие и старые.
— Я же просил, — поморщился Карстен, но сильно возмущаться не стал.
— Ты просто не видел, что этот тип устроил с темницей, — утешил его Маркус. — После этого какой-то там стол так, житейская хрень.
Городская библиотека работала с раннего утра, и Лирен, решив не тратить зря времени, забежала в нее по дороге от Маркуса. Возившийся за стойкой библиотекарь поднял голову, поправил очки и чинно поклонился, приветствуя раннюю посетительницу.
— Утро доброе, госпожа. Вам что-то требуется?
Лирен кивнула в ответ и протянула слегка помятую записку от бандита:
— Тод просил передавать вам привет.
— Хм. — Мужчина задумался, изучая послание. Отложив бумагу, он полез в ящик стола, достал из него пыльный старый том и заговорщицки подмигнул. — Да, у меня есть то, о чем вы просите, но эту книгу я могу предоставить только для изучения в здании библиотеки. Не беспокойтесь, у нас имеются уединенные комнаты, где вас никто не побеспокоит. Видите, между стеллажами справа дверь? Прошу подождать меня там, а я пока отыщу нужный фолиант.
Лирен пожала плечами. Ей было все равно, где сидеть, хотя лучше бы, конечно, дома.
Комнатка оказалась совсем маленькой, без окон, но уютной: большое мягкое кресло, резной столик, какой-то пейзаж на стене и порхающие по большой высокой банке пушистые светящиеся шарики, освещающие комнату.
Библиотекарь положил на столик пухлую книгу, раскрыл на нужной странице и, снова поклонившись, вышел, оставив девушку наедине со знаниями.
Лирен приподняла книгу и взглянула на выбитое на корешке название.
— Теория и практика некромантии. Учебное пособие? — удивилась она и перевела заинтригованный взгляд на текст.
«…Наименее изученным в современной некромантии остается вопрос о таком виде проклятий как т. н. «проклятие мести», имеющий совершенно иную природу происхождения, чем названные в предыдущих разделах. Доподлинно известен лишь один способ наложения данного проклятия: убивая «соловья», человек высвобождает носимый им дар, перекидывающийся на ближнего (или названного — в случаях, когда погибший успел прошептать имя, направив дар). Такое проклятие не приводит к гибели проклятого (в половине установленных случаев), имея своей целью лишить совершившего преступление самого дорого в его жизни».
Лирен перелистнула страницу и нахмурилась: она никак не могла понять, зачем бандиту так надо было всучить ей эту книгу. Про проклятие девушка знала сама, пожалуй, даже лучше писавшего учебник некроманта — классовый секрет, как никак.
Читать, впрочем, не бросила — пролистала общую характеристику, остановившись на способах избавления.
«Среди последователей Май Ше распространенным является мнение о том, что проклятие возможно снять лишь формулой «прощение и искупление». Что понимается под этим, жрицы держат в тайне. Узнать о том, лежит ли на нем проклятие данного вида проклятый может обратившись в храм, где над ним будет проведен особой ритуал, так же не разглашаемый посторонним. Однако в абсолютном большинстве случаев достаточным оказывается вспомнить, не был ли убит в его присутствии «соловей» или уточнить, являлся ли убитый (вне зависимости от обстоятельств) человек «соловьем».
До недавнего времени считалось, что способ, названный жрицами, является единственным, однако в ходе экспериментов, проведенных группой ученых-некромантов в течение длительного времени при последующем участии жриц для проверки результатов, были выведены иные закономерности.
Каждый обряд некромантии сопровождается неизменным воззванием к Раскинувшему тьму. Некромант для этого не затрачивает излишних усилий, имея определенный запас благосклонности покровителя, даруемый ему при рождении (см. «Основы обращения с силой». При этом не следует забывать, что многие ритуалы по своей природе сопровождаются жертвой, необходимой для подпитки и усиления магической мощи), в то время как обычный человек должен оплатить просьбу, принеся жертву (см. «Жертвоприношения. Теория и практическое значение»).
Проклятый «соловьем» некромант для освобождения от проклятия ищет другого «соловья» (при сохранении жизни и возможности передвигаться). Заслужив его полное доверие, проклятый окропляет кровью «птицы» знак покровителя, оттягивающего на себя разрушительный эффект. Отдельно следует отметить, что доверие должно быть безоговорочным, наилучшим вариантом представляются отношения дружбы или любви.
Особые условия ритуала: кровь, которой окропляется знак, должна быть добыта из средоточия жизни, что легче всего сделать, пронзив клинком сердце и кровь, оставшуюся на лезвии, перенести на объект.
В случае, если ритуал проводится человеком, он усложняется в связи с необходимостью воззвания (для этого подойдет стандартная пентаграмма и любое мелкое животное), однако в остальном остается неизменным».
— И зачем мне это надо знать? — фыркнув, спросила Лирен у пустоты, захлопывая книгу и отодвигая в сторону. Ее руки заметно дрожали, а в голосе не было уверенности в том, что это просто дурацкий розыгрыш отчаянного преступника, который никогда больше не выйдет на свободу.
Она догадывалась, в чью сторону это был намек.
Карстен поплотнее закрыл кухонную дверь, чтобы не видеть царящего в ней погрома, и вернулся в гостиную. Алекс не терял даром времени и успел изобразить некоторое подобие завтрака — правда, надкусанный батон куда-то припрятал.
— Давно вернулся? — полюбопытствовал Маркус, примеряясь к тарелке с бутербродами.
— Ночью. Я же говорил.
— И что, даже не расскажешь про столицу? А то я тут несколько месяцев торчу и даже понятия не имею, ради чего такие жертвы.
— Спрашивай. — Карстен откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Ему совершенно не хотелось ни шевелиться, ни говорить, ни думать, и с большим удовольствием он бы послал куда-нибудь обоих гостей.
— Какого хрена тебя вообще туда понесло? — Маркус с одобрением посмотрел на открытую бутылку вина, но с сожалением потянулся к графину с водой.
— Кристоф счел, что ранение Лирен может послужить хорошим основанием для развязывания дипломатического конфликта, если эта информация прежде попадет в ненужные руки. К тому же общепринято направлять ответ вместе с той делегацией, которая прибыла на переговоры, и послы из Квирны с очевидность воспринялись бы как провокация. Король не был осведомлен о ситуации в Таркешше в должной мере, поэтому решил не рисковать. А почему именно я… Слушай, это совершенно неинтересные тонкости дипломатии, охота тебя про нее слушать?
— Делать больше нечего, — проворчал Маркус. — Тогда о самой Таркешше и посещении дворца давай.
— Про столицу лучше расскажет Алекс. По мне город и город, мало чем отличающийся от Квирны, да даже от Дартвы… размером разве что.
— Ну не скажи, — тут же влез парень. — Ситон невероятно отличается от вашей Тар… Таркешши. У вас намного чище, больше парков, красивых зданий, уличных артистов… А в Ситоне безликие здания и заводы, даже несмотря на то, что это вроде как и столица. Здание парламента разве что выделяется, но и то потому, что было возведено триста лет назад, а верхняя палата запретила его сносить. Даже королю повезло меньше — у него всего лишь особняк в центре города. Большой, квадратный и серый. А еще Таркешша дышит магией, она просто ото всюду ощущается, даже от мелких фокусников. Нет, ты не прав… И с Дартвой тоже не сравнивать — климат, природные условия, легенды коренных народов оставляют свой след.
— Зануда ты, — вздохнул Карстен. — Я же говорил, что лучше опишешь. Ну как-то все так и есть.
— Хорош спать, — тряхнул его за плечо Маркус. — Про свою дипломатическую миссию еще не рассказал, потом дрыхнуть будешь.
— Пообщался лично с королем. Толковый человек, умнее, чем его тетка и те недоделанные бунтари. Беспорядки в городе подавил быстро, меня выслушал и позвал придворного мага. Не то, чтобы они мне, мол, не доверяли, просто его величество должен быть твердо уверен в правдивости моих слов. Мало ли, шпион какой, не только же у нашего двора существует соответствующая служба, а медальон стражи отлил ювелир в Квирне по схемам, украденным у наших ремесленников… Как добропорядочный, законопослушный подданный своего короля, — Карстен усмехнулся, — я позволил им порыться в голове. Неприятное дело, должен признать, но хотя бы показывали, что видят. Магистр удивился, что в памяти присутствуют белые пятна, пришлось сослаться на некую госпожу, которая совершенно никакого отношения к делу не имеет. Поверили. Заклинание-то, в общем, типичное, его редко когда используют для других целей, а подозревать в чем-то нехорошем капитана стражи одного из пусть и достаточно вольных, но все же так или иначе подчиненных короне городов Стефану показалось несолидным. После этого какие-то чиновники забрали у меня послание от Кристофа и попросили подождать недельку в столице — на всякий случай. Потом еще одну, и еще… на пятой я вошел во вкус и решил остаться.
— Четыре месяца, Карстен, что можно в Таркешше делать четыре месяца, мать твою? — рыкнул Маркус, раздраженно теребя цепочку с медальоном капитана стражи.
— У меня отпуск, — сонно пробормотал Карстен, отмахиваясь от друга, собравшегося было удушить его. — Тебе бы все равно пришлось находиться на этой должности. А в столице есть много интересных мест, верно, Алекс?
— Полгорода считает, что тебя повесили несколько недель назад.
— Только идиоты вроде Глена, — поморщился он. — И еще несколько человек из ги… этой организации. В том, что ты поверил в эту чушь, позволь усомниться.
— В это поверила Лирен.
— И?
Они встретились взглядами, не понимая друг друга.
— Она беспокоилась.
— Какое ей дело?
— Да хрен ее знает, — взорвался Маркус, нависая над другом. — Но ты хотя бы имеешь представление о том, что такое эти треклятые «соловьи» в истерике?! Хотя откуда бы тебе это знать, ты же не восприимчив к этой дряни!
— Что ты от меня сейчас хочешь? — раздраженно спросил Карстен, отпихивая его.
— Извини, — стушевался тот. — Просто достало. Ты бы сходил, что ли, поговорил с ней, показал, что жив.
— Ты сам сказать не мог?
— Как только понял, что с ней происходит.
— Я утром к ним заходил, — сказал Карстен, снова расслабляясь. — Ее не было дома. Придется подождать. Слушай, давай все остальное потом? Я правда хочу спать, а вечером у меня еще есть дело.
— Ладно, — буркнул Маркус, поднимаясь на ноги. — Спи.