— Почему мне нельзя было взять оружие? Хотя бы пистолет.
Нира отвернулась от зеркала, раздраженно одернула слишком длинное для нее платье и поправила съехавшую накидку. Сама она не смогла взять вообще ничего крупнее помещающегося в дамскую сумочку ножа, и это ее злило — как и платье, и прическа, и украшения.
— Тебе хотя бы не надо носить на себе эту гору металлолома, — огрызнулась она, дергая золотой кулончик на шее. — И у тебя есть меч. Даже твой собственный, а не из моих запасов.
— Премного благодарен. — Карстен изобразил шутовской поклон и поправил ножны. — Но пистолет был бы лучше. Хотя бы ножи. Скажи, в зале вообще есть вооруженные люди?
— Да. Несколько моих доверенных людей патрулируют на балконе, несколько в зале, еще пара разбросаны по всей ратуше. Кроме того, — Нира усмехнулась. — Я привлекла к охране порядке лучших представителей городской стражи.
— Маркуса?
— И его подружку. Правда, ему тоже пришлось себя ограничить в…
В комнату заглянул запыхавшийся секретарь градоправителя, на которого свалили все организационные моменты, и на одном дыхании выпалил:
— Господин попросил вас найти и передать, что праздник уже начался, и он беспокоится из-за вашего отсутствия.
— Так пусть успокоится, — отрезала Нира и, в последний раз затравленно оглянувшись на окно, мужественно вышла в зал.
Карстен усмехнулся и хотел было пристроиться на некотором расстоянии, но женщина схватила его под локоть и пообещала лично удушить, если он попробует слинять.
— Ты говорила, что привлекла к охране подружку Маркуса. Кто это?
— Она ему помогает с допросами. Не знаю, что это девица там делает, но эффект есть. Они вон там стоят, сам посмотри, — Нира махнула рукой в сторону парадного входа и, поморщившись, покосилась на устроившихся в углу музыкантов, играющих что-то торжественное. — Боги, они не могли выбрать музыку поприличней! Как на похоронах, честное слово.
Мужчина послушно обернулся в указанную сторону и, не удержавшись, удивленно присвистнул.
— Лирен? Не боишься ее звать?
— Должна?
— Мне казалось, что да, — заметил он. — Вы обе из «птичника».
— Кто она?
— «Соловей».
— Чудненько, — заключила Нира и нехорошо покосилась на кого-то высматривающего Маркуса.
Расправиться с ним сразу помешал подошедший градоправитель, отвлекший на себя внимание женщины — волей-неволей ей пришлось изобразить благодарную гостью, получающую искреннее удовольствие от происходящего в ратуше.
— Добрый вечер, — мужчина приветливо кивнул им. — Давно тебя не видел, сестренка.
— Дела, — туманно отозвалась Нира. — Все не могла выкроить минуты, чтобы зайти к тебе…
— Можно тебя на пару слов?
— Ладно. Карстен, а ты пока… ну займись чем-нибудь, — она затравленно огляделась и позволила себя утащить в безлюдное место.
Карстен пожал плечами и медленно побрел в сторону друга, надеясь сразу разобраться и с ним, и с Лирен, раз уж она так сильно беспокоилась, да еще и к страже прибилась. Личным делом ее душевное равновесие было до тех пор, пока не начинало угрожать общественной безопасности… или хотя бы рассудку окружающих.
Народу в зале оказалось много — в этот раз градоправитель решил несколько расширить круг гостей для традиционного зимнего приема и пригласил помимо самых знатных горожан богатых торговцев, капитанов судов, находящихся в порту, и владельцев питейных заведений. Бальный зал древней ратуши не был рассчитан на такое количество человек, из-за чего все мероприятие, считавшееся официальным, напоминало столпотворение на базаре.
Рядом с музыкантами ненадолго появился градоправитель, поздравил собравшихся с грядущими праздниками и, объявив прием открытым, спешно ретировался. Нира больше не появлялась, дожидаясь, видимо, очередного нагоняя от брата.
После обращения хозяина вечера на сцену вышли какие-то незнакомые Карстену музыканты — все остальные, впрочем, встретили их одобрительным гомоном. С их появлением пробираться стало труднее — началась танцевальная часть, и к тому моменту, как мужчина добрался до того места, где в последний раз видел Маркуса, ни его, ни девушки там уже не было. Зато на него самого тут же налетели.
— Извините… Карстен? Я слышала, тебя нет в городе.
— Добрый вечер, Анна, — он улыбнулся, глядя на растрепанную женщину. В платье не привыкшая к светским приемам воительница чувствовала себя не в своей тарелке и выглядела еще более нелепо, чем Нира. — Сегодня вернулся.
— Это хорошо, — одобрила Анна, одергивая подол. — А то этот твой заместитель такой неприятный занудный тип. Все-то ему докопаться надо, будто его дело…
— Это нормально, что капитан стражи интересуется тем, что происходит в городе, — упрекнул ее Карстен. — Что у тебя случилось?
— С чего ты взял, что у меня что-то случилось?
— Ты находишься на этом приеме, куда пускают исключительно по приглашениям, подписанным градоправителем, выглядишь так, будто за тобой кто-то гонится, и, демоны вас всех дери, я сегодня весь день притягиваю только тех людей, у которых есть ворох проблем. Выкладывай.
— Да ничего у меня не случилось. А сюда помог хороший человек пройти.
— Анна.
— Я вполне могу в этом разобраться сама, без этих ваших наставлений — ни твоих, ни этого… Маркуса.
— Анна!
— Вот же липучка, — буркнула женщина. — Если я тебе прямо сейчас скажу, легче станет? Так вот все бросишь и побежишь разбираться с моими проблемами? Тебя же сюда тоже не просто так притащили, вот и выполняй свои обязанности, а, например, утром поболтаем на этот счет, ладно? Ого, куда этот тип так рвет?
Карстен резко обернулся и успел заметить скользящего в толпе человека, выделяющегося на фоне разодетой толпы слишком темной для праздника одеждой, скрывающей под собой оружие. На другой стороне зала мелькнула растеряно ощупывающая шею Нира. Заметив мужчину, она замахала руками и жестами умудрилась объяснить, что вон тот тип — гнусный вор, который спер что-то невероятно важное, и она была бы очень признательна, если бы Карстен не стоял столбом, а поймал эту сволочь.
В толпе вор двигался быстро и легко, без видимого труда маневрируя между людьми. Несколько раз он терялся из вида, и в такие моменты Карстен выдавал себя, расталкивая гостей и вызывая всеобщее недовольство.
Преследуемый последний раз оглянулся и нырнул в неосвещенный коридор. Мужчина скрипнул зубами и потянулся рукой к поясу, где носил ножи — и выругался, хватив пустоту. Пришлось пробираться дальше, надеясь, что вор не успеет скрыться — пусть и верилось в это слабо.
В коридоре стало легче — там не было даже стражников, зато царили привычные темнота и тишина, всегда игравшие на руку Карстену и превращавшие дело в интересную головоломку по поиску противника. В этот раз, впрочем, явного преимущества у него не было — противник тоже оказался профессионалом, а не случайным проходимцем, теряющим голову каждый раз, как все начинает идти не по плану.
Мужчина замер, на слух пытаясь определить местоположение вора — ходить по такому старому зданию, пусть и регулярно ремонтирующемуся, абсолютно бесшумно было невозможно, а тень скрывала только человека, но никак не издаваемые им звуки.
Шорох раздался откуда-то справа, от ведущей на балконы лестницы. План ратуши Карстен помнил хорошо — в юности мечтал прославиться, совершив самое громкое ограбление за всю историю Дартвы, и для этого пришлось не один день провести в компании порядком вылинявших чертежей, — и точно знал, что ни в коридоре, ни на балконах нет выхода на улицу. Разве что через окна, но для этого бы пришлось их разбивать — на зиму они запечатывались Дерилом по просьбе градоправителя, чтобы на его рабочем месте не было лишних сквозняков. Сам бы Карстен не стал удирать этим путем, и это значило лишь то, что вор заранее подготовил пути отступления и теперь приводил задуманное в исполнение.
Он глубоко вздохнул, отбрасывая мешавшие сосредоточиться догадки, и двинулся следом, надеясь лишь на то, что его не подведут полы ратуши, и совсем немного — на благосклонность Нишгарта.
Самого вора преследователь не смущал — ему было не до того. Он сидел на полу, прислонившись спиной к каменным перилам, и увлеченно ковырялся в каком-то амулете. Закончив, поднялся на ноги, пристроил на ладони светящийся шарик и дунул, направив в сторону висевшей над центром зала гигантской люстры. Видимого эффекта это не оказало, но довольный вор, отвесив в запале высунувшемуся на свет Карстену издевательский поклон, поднял брошенный на пол кулон Ниры и скользнул в арку, ведущую на второй ярус соседнего зала.
Мужчина растеряно оглянулся на люстру, но не стал тратить на это время и бросился следом.
— Вы, двое! Вы сюда развлекаться притащились?!
Лирен попыталась вырваться, но у разгневанной Ниры была крепкая хватка. Она подхватила девушку под локоть, вцепилась в плечо околачивающегося поблизости Маркуса и непреклонно потащила их в центр зала, где образовался пустой пятачок.
— Что случилось? — Лирен еще раз дернула рукой, окончательно убедившись в бесполезности своих попыток.
— Вы, два… — женщина проглотила рвущееся наружу мнение об умственных способностях подчиненных, несколько раз глубоко вздохнула и спокойно закончила: — Пропустили вора.
— Тут сотня человек. А мы — не «соколы», чтобы уметь видеть нужную цель, — огрызнулся мужчина. — Вы вообще представляете себе то, как мы должны были это сделать? Чего он успел натворить?
— Хорошо. Ладно, — Нира шумно выдохнула, пытаясь скрыть волнение. — Он украл мое украшение. Молчи. Я не представляю, зачем кому-то нужен обычный кулон из латуни, даже не из золота.
— Вы носите латунные украшения? — искренне удивилась Лирен. — Но вы же…
— Это была копия с золотых. Хорошая, качественная копия именно на этот случай.
— Копия? Насколько я знаю, латунь может быть похожей на золото… — Девушка в задумчивости потеребила надетый на запястье браслет. — Они не могли спутать с чем-то более дорогим?
— Спутать? — Нира нахмурилась и сразу как-то посерела. — Спутать… Твою мать.
— Вы что-то понимаете?
Она только отмахнулась и собралась было протиснуться между людьми, но уйти ей не дал раздавшийся за спиной оклик:
— Госпожа… э… Аало… Аалтонен! — слишком резко затормозившая Анна заскользила по скользкому полу и врезалась носом в плечо Ниры. — Вы минут десять назад указывали на какого-то мужчину?
Та обернулась и нетерпеливо мотнула головой, требуя продолжения.
— Посмотрите туда, — Анна вскинула руку, указывая куда-то в толпу. — Видите? У них с тем типом одинаковые метки на поясе.
— Это все, что у вас есть мне сказать? О них есть кому позаботиться, — раздраженно дернула плечом Нира.
— Вы смеетесь?! Очнитесь же! Эти метки не дают просто так каким-то проходимцам!
— Ты на Братство мечей намекаешь? — быстро уточнил Маркус, воспользовавшись паузой, когда Анна захлебнулась в словах.
— Да! — она вздохнула и с надеждой посмотрела на него. — Я… знаю их эмблему и могу уверенно сказать, что это именно они.
— Слушайте, госпожа Нира, Анна права, — хмуро сказал мужчина. — Кого бы вы не послали за ними, двое братьев без труда справятся с одним человеком, кем бы он ни был. Доводилось мне общаться с одним из них. Это лучшие воры, убийцы, воины, которые есть на континенте.
— Да знаю я! — рявкнула Нира, растеряно глядя вслед уходящему человеку. — И что вы предлагаете? Мы все — абсолютно безоружны, если кто-то этого не заметил.
— Они носят амулеты вроде того, что я тебе дала? — Лирен требовательно дернула Маркуса за руку.
— Сработает, — легко согласился он. — Только тебя прикончат быстрее, чем ты успеешь что-то сказать.
— «Соловей»? — проницательно уточнила Анна и, взяв девушку за руку, повела за собой. — Не думала, что мне доведется с вашим племенем пообщаться… Пошли. Я… кое-что умею. Вдвоем с Карстеном должны справиться.
— С Карстеном? — охнула Лирен, враз обмякнув, и женщине пришлось тащить ее силой, как получасом раньше Нире. — То есть он в городе, а вы его отправили за этими братьями, как последнего самоубийцу?!
— Послушай, — Анна оглянулась на Маркуса и, убедившись, что ее не услышат, тихо сказала: — Я могу скрыться среди людей, я даже могу скрыть тебя — если ты не будешь упрямиться! Он… ну в общем, себя спасет.
За их спинами раздался грохот, заставивший и Лирен, и Анну оглянуться.
Огромная хрустальная люстра, освещавшая зал, лежала на образовавшемся пустом месте в окружении мелких осколков и перепуганных людей.
Долго стоять на месте, раскрыв рот, Анна не позволила, еще более настойчиво потянув поминутно озирающуюся девушку в сторону соседнего зала. Наемник успел куда-то юркнуть, что сильно ее нервировало и злило: если он заметил, что за ним кто-то увязался, то теперь следует проявлять осторожность, ожидая удара.
А еще женщина ненавидела ошибаться, и теперь спешила исправить свою оплошность — хоть как-то.
— Они в порядке?
— Не знаю, — отмахнулась она, плечом толкая резную дверь, и впихнула туда спутницу. — Но думаю, в порядке. В Братстве убивают… изящней, а такие грубые приемы используют только для того, чтобы создать панику. Хрен теперь эта госпожа Аалтонен их всех успокоит…
— А почему вы… ты ее по фамилии называешь? Маркус говорил, у северян это не принято.
— Ага, есть такое. Но я из этой семейки по имени знаю только ее брата, градоправителя — да это все, наверное, знают. Фамилия постоянно на слуху, да и, поверь, она не самая сложная, — пояснила Анна пристраиваясь у дверного косяка и выглядывая в зал. — Проклятье, они не могли протопить всю ратушу, а не только бальный зал?.. Эй-эй, ты что делаешь?!
Лирен отложила стянутое с банки осветительных шариков покрывало и недоуменно обернулась, не понимая, что так не устроило женщину.
— Тебе больше нравится околачиваться здесь в темноте? Что вообще ты собираешься делать?
— Да это из-за… а ладно, оставляй светлячков, хуже не будет, — подумав, обреченно сказала Анна. — А я хочу поймать этого гада.
— И ты так уверена, что он сюда зайдет?
Женщина пожала плечами. О повадках и привычках членов Братства она была осведомлена лучше, чем Маркус, Лирен и Нира вместе взятые, вот только последний раз встречаться с ними ей доводилось семь лет назад, а за это время могло многое поменяться в негласном уставе. Но Анна надеялась, что в мире все еще есть незыблемые вещи и вечные традиции.
И что им удастся договориться — каким бы невозможным это ни казалось.
— Не уверена, по полагаю, что придет. Лучше глянь, есть тут что-нибудь острое, просто тяжелое на худой конец? Или только тряпье?
— Еще украшения. — Лирен брезгливо поворошила кучи, равномерно разложенные у стен, подняв облако пыли. — Фу, гадость… у них нет кладовок?
Анна неопределенно хмыкнула и, сощурившись, вскинула голову: одной банки шариков было мало, чтобы осветить просторное помещение до самого потолка, но она готова была поклясться, что по балкону кто-то перемещается.
— Что-то не так?
— Да так, показалось… Уйди оттуда!
Девушка мельком глянула на балкон, отшатнулась, неудачно поставив ногу, и грохнулась на пол — почти одновременно со сцепившимися людьми, неудачно перевалившимися через перила. Им повезло — упали не на голый мраморный пол, а на ту самую кучу тряпья, из-за которой ворчала Лирен.
На несколько мгновений дерущиеся замерли, раскатившись в стороны. Первым очухался упавший сверху — не без труда поднявшись на ноги, он накинулся на противника, вцепившись ему в горло. Слишком разойтись ему не дала опомнившаяся Анна. Стряхнув туфли, она схватила банку со светлячками и с размаху приложила о затылок наемника. Стекло разлетелось осколками, и осветительные шарики выкатились на него, обжигая кожу и прожигая одежду. Он успел обернуться, одной рукой пытаясь стряхнуть с себя разошедшееся заклинание, и тут же осел на пол, закатив глаза.
Как оружие Анна умела использовать почти любые подручные предметы — например, туфли на каблуках.
— Твою мать, убила, — с жутковатой обыденностью констатировала она, ногой отпихивая одно тело в сторону и склоняясь над другим. — Эй, ты там живой? Ну нет, не расшибся же, не так уж и высоко… Проклятье. Слушай, «птичка», я почти уверена, что сейчас примчится приятель вот этого гада и будет весело. — Осторожно вытащив меч из придавленных Карстеном ножен, женщина повертела его в руке, примеряясь и недовольно морщась, и поманила пальцем Лирен. — Попробуй его в себя привести, что ли, если это возможно… Боги, ну и тяжесть. Почему нельзя ходить с мечом из типичного набора вооружения стражника, без излишеств с подгонкой по руке?.. Ладно, подруга, ты лучше отойди, а то сама сейчас рядышком чего доброго уляжешься. Просто сядь где-нибудь и не отсвечивай, идет? Не хватало мне только о двух бесчувственных телах беспокоиться.
Лирен послушно отползла к стене, сжала кулаки и несколько раз глубоко вздохнула, успокаиваясь. Получалось плохо. Лежащий без движения Карстен пугал, вызывая приступ паники, и девушка сама бы с большим удовольствием потеряла сознание, только чтобы не видеть — ни его, ни крови на светлых волосах, ни появившегося в дверном проеме наемника, обнажившего оружие.
Какие шансы могут быть у Анны, вооруженной чужим мечом, против одного из лучших воинов на континенте — кажется, Маркус именно так называл членов Братства?
Что шансы есть, она доказала почти сразу, удивив и трясущуюся девушку, и противника. Отвлекшись в самом начале на то, чтобы распороть мешающийся подол платья, женщина не атаковала, но успешно держала оборону, не подпуская к себе убийцу. Умелыми воинами оказались оба, силы подобрались примерно равные, и кружение по залу грозило стать нескончаемым — если бы в комнату не ворвался растрепанный Маркус.
Наемник оглянулся через плечо, сделал резкий выпад и, кинув под ноги монетку, скрылся в активированном портале.
Анна выпустила из рук меч, вытерла тыльной стороной ладони выступившую испарину и рухнула на тряпки.
— Что за… — мужчина переступил через брошенные на пол туфли и подошел к Карстену, над которым суетилась опомнившаяся Лирен, — вы здесь устроили?
— Если ты думал, что отмахиваться от этого убийцы — дело плевое, то я тебя разочарую, — лениво огрызнулась женщина, закутываясь в какую-то тряпку и поворачиваясь к девушке. — Что с ним?
— Жив, — коротко ответила та, нащупывая пальцами пульс. Руки все еще дрожали, но уже не так заметно — Лирен успокаивалась, сосредоточившись на насущной проблеме. — Но я не знаю, насколько сильно можно повредиться, упав с такой высоты. Где-то в зале я видела магистра, может быть, позовете? Слышала, он умеет лечить.
— У меня тут обстоятельства, — Анна кокетливо пошевелила торчащими из-под тряпки пальцами ног. — Не думаю, что кому-то понравится смотреть на меня в дранном платье. Маркус, устрой, а?
Маркус хотел было возмутиться, но, посмотрев на распластавшегося друга, устыдился и послушно пошел искать мага. К доносившимся из соседнего зала испуганным голосам добавились возмущенные возгласы — мужчина шел тараном, не обращая внимания на такие мелочи, как толпа.
Анна выдохнула, заправила за ухо волосы и откинулась на спину.
— Он говорил, что члены этого Братства без труда могут справиться с любым человеком. — Лирен перестала ерзать и застыла изваянием над Карстеном, беспомощно кусая губы. Ничем помочь она ему не могла, и это угнетало. — Получается, этому наемнику не сильно надо было тебя одолеть?
— Зараза. — Женщина перевернулась на живот. — Нормально он дрался. Не выкладывался по полной, но обычно этого с лихвой хватает.
— Но ты справилась.
— Ага, и очень этому рада. И?
— Почему?
— Просто счастливое совпадение, всего и делов. Повезло.
— Ты недоговариваешь, — отрезала девушка. — И дело не в везении. Почему? Мне интересно это знать, и если ты не хочешь рассказывать, могу задать вопрос по-другому.
— Вот ты сволочь, — поразилась Анна. — Это вас не касается, ни тебя, ни Маркуса, ясно? Можешь у Карстена спросить, когда очухается, он знает. Только хрен что скажет, хотя мы друг другу не запрещали трепаться об этом. Если хочешь поковыряться в чьих-то мозгах, порешать задачки — пробуй.
— Ладно-ладно, — примиряюще сказала Лирен, явно все-таки пуская в ход свои способности. — Прости, больше не буду.
Женщина буркнула что-то про нечестную заразу, но злиться дальше не смогла — проклятая «птичка» умело пользовалась голосом, да и как-то не солидно было ругаться при вошедшем маге. Обычно спокойный Дерил и сам прекрасно всех обругал, спешно создавая портал рядом с Карстеном.
— Магистр, можно с вами? — торопливо спросила Лирен и, получив в ответ рассеянный кивок, нырнула следом.
Анна тоскливо посмотрела на медленно тающее черное пятно на полу и вздохнула. Она, конечно, понимала, что магу было совершенно не до ее маленьких просьб, но может быть, он согласился сначала забросить ее домой, чтобы не гулять по улице в дранной одежде? С другой стороны, где-то на входе в ратушу у нее остались сапоги, штаны и куртка, но ведь пока до них доберешься…
Маркус сел на корточки рядом с телом неизвестного наемника, перевернул его и обеспокоенно констатировал:
— Хреново дело.
— Это была оборона.
— Да причем тут это? Дурой-то не прикидывайся. Если ты о Братстве знаешь, то должна знать и о том, как они мстят.
— Ну знаю, и что? Не рыдать же теперь в три ручья, — пожала плечами Анна и все-таки рискнула попросить: — Слушай, ты не мог бы принести из гардероба мои вещи?
Лирен сидела на кресле, поджав под себя ноги, и молча наблюдала за тем, как Дерил сосредоточенно колдует над лежащем на ковре Карстеном. Ругаться он перестал сразу, как только приступил к диагностике, и теперь разве что ворчал себе под нос.
— Лирен, раз уж вы выказали желание отправится с нами, не могли бы помочь? — не оглядываясь, спросил магистр, быстрыми движениями растегивая рубашку на пациенте.
— Чем? — робко уточнила девушка, стараясь не смотреть в их сторону и вообще слиться с интерьером. Ничего неприятного там не было, но процесс стаскивания с мужчины рубашки живо напомнил ей то, как хладнокровные сотрудники морга при столичной больнице раздевают трупы.
— В шкафу на верхней полке стоят флаконы. Мне нужны те, которые без подписей и этикеток, они у самой стены. И там же бинты.
Роль помощницы лекаря ей не очень понравилась, но Лирен задавила свое не вовремя вылезшее эго, поднялась на ноги и полезла в шкаф. Спорить ей не хотелось — не тот случай, когда можно это себе позволить, да и за последние полгода она успела подзабыть и о своем дворянском происхождении, и о том, что когда-то была послом на встречах королевского уровня.
Раздавшийся за спиной стон заставил поторопиться. Девушка спешно выгребла все подходящие под описание флакончики, заодно просыпав из тряпичного мешочка какую-то сухую смесь.
— Поставьте на стол… благодарю. — Дерил обошел мужчину, подхватил под мышки и помог сесть. — Садись, олух. Да к спинке дивана прислонись, сам же не удержишься. И пей сначала это, потом это.
— Опять эта гадость? — вяло поинтересовался Карстен, залпом выпивая содержимое первого флакончика, и поморщился от боли в ребрах и голове.
— Не моя вина, что ты травмируешь исключительно спину, — отрезал маг, берясь за бинты. — Ты соображать способен? Выдохни.
— Не знаю. Дерил, отвали, и так голова трещит.
— Что с ним? — осторожно поинтересовалась Лирен, пока разозлившийся маг накладывал повязку. Карстен ее тоже слышал, даже повернул голову в сторону девушки.
— «Птичка», это ты? Здравствуй.
— Ребра сломаны, — с нескрываемым злорадством констатировал магистр. — И вы все тоже молодцы, о первой помощи никто ничего не слышал… Так что тебе, дружок, месяц постельного режима и никакой гимнастики по крышам.
— Долго… — пробормотал мужчина, закрывая глаза. — Усыпи меня, а? Через месяц разбудишь.
— На диван переберись, не просить же девушку тебя затащить.
— И усыпишь? — Карстен с трудом, при помощи Дерила, поднялся на ноги и тут же рухнул — к счастью, попав на диван.
— Не так, полусидя… Обязательно, — заверил его маг, набрасывая на него свободный край покрывала. — Идемте, Лирен, вы же явно от меня что-то хотите.
— У него эти… проблемы со спиной не из-за проклятья? — спросила девушка, осторожно прикрывая дверь в соседнюю комнату.
— Вы обратились не к тому специалисту с этим вопросом, — покачал головой маг. — На это вам ответить может разве что жрица Май Ше. Я не некромант и проклятия не вижу, ни классические, ни столь специфические. Какие-то еще вопросы?
— Не думаю, что с моей стороны было бы…
— Сломанные ребра — не худшее, что случалось с Карстеном за время нашего знакомства, и в этот раз полезнее будет его обругать и где-нибудь запереть, чем понапрасну волноваться, — понимающе улыбнулся Дерил. — Будь все серьезней, я бы приводил его в чувство, а не разговаривал сейчас с вами.
— Полгода назад маг-ренегат в Квирне атаковал меня каким-то особо редким заклинанием. Придворный маг не знал, как к нему подобраться, а знающая магичка была слишком занята, чтобы разбираться в этом подробней, и лишь вытащила… «колышки». С ранами лекари справились, но сказали, что от шрамов они избавиться не в силах. Возможно ли это сделать хоть каким-нибудь образом?
— Хм… — Дерил задумчиво потер подбородок, обдумывая ответ. — Навскидку я могу предположить, что заклинание было снято не до конца — или работал некомпетентный маг, — и его остатки мешают нормальному процессу регенерации. Такие случаи известны и достаточно распространены, особенно в среде воинов и наемников или во время войны, однако помимо этого встречается и личная непереносимость магии, и скрытые последствия примененного заклинания. Но точно я могу сказать только после изучения шрамов.
— Они на спине. И… — Лирен смущенно отвела глаза. — Спереди, на груди.
— Вы просите меня о помощи, Лирен, но стесняетесь показать проблему. — Неодобрительно сказал маг, приглашающе открывая дверь в соседнюю комнату. — Это ваше дело. Решайте. Платье не обязательно снимать полностью, приспустите на спине. Этого сейчас будет достаточно, вот только если вы захотите от них избавиться, избавиться придется и от вашего смущения.
— Я понимаю.
— И еще один момент. — Дерил протер ладони пахнущей спиртом салфеткой и прямо посмотрел на девушку. — Я не занимаюсь бесплатным излечением. Одно дело, если это будут обычные шрамы, совсем другое — оставленные магией. Во втором случае это будет стоить немало.
— Ничего себе, — не удержалась Лирен, услышав названную сумму. — Треть от доли в лавке Джоанны.
— Возможно, вы могли бы оказать мне услугу.
— Боюсь спрашивать, — фыркнула девушка, расстегивая застежку на платье.
— Ничего предосудительного. Мне необходимо, чтобы кто-то присмотрел за человеком, который любит совершать глупости. Он не должен их совершать.
— Вы оцениваете это в столь внушительную сумму?
— Когда речь идет о Карстене, предлагать меньшие деньги было неуважением к вам, госпожа. Вы сможете заставить его думать хотя бы потому, что на вас у него нет рычагов давления, к тому же вы опытный дипломат. В моих силах только преувеличить степень его травм, а не запереть в темнице… хотя сделал бы я это с удовольствием.
— У него не сломаны ребра? — удивилась Лирен, в душе сильно сомневаясь в правоте мага. Пусть Карстен пока этого и не знал, но за прошедшие полгода у него возникли пути для манипуляции, и для того, чтобы их не заметить при постоянном нахождении рядом, надо быть глупым человеком, не умеющим составлять простейшие логические цепочки. Об умственных способностях мужчины она была достаточно высокого мнения.
— Всего лишь небольшая трещина и проявление старых проблем, которые лечатся без особого труда, — улыбнулся Дерил. — Но ему об этом знать не обязательно. Пусть лучше лежит в кровати и ругает меня, чем пытается лазить по крышам или гоняться за кем-то. Итак, ваше решение?
— Хорошо, — кивнула Лирен. — Я согласна.
— Ты решил теперь постоянно изображать роль моего персонального стражника?
Маркус натянуто усмехнулся. Он не спорил, что Анна была умелым и опытным воином, однако она умудрилась убить одного члена Братства на глазах у другого, а это было очень нехорошим знаком, сводящим шансы женщины справиться в одиночку почти на нет.
— Ты чего, считаешь, что мне стоит опасаться этих парней? Брось.
— Я же говорил, что в курсе, как они мстят. Собственный кодекс чести и все такое, могла бы и знать.
Анна только фыркнула и поглубже натянула капюшон. Шапку она не носила принципиально — благо в этот год зима позволяла, оказавшись на удивление теплой. Спорить дальше она, впрочем, не стала — женщина и без того устала за вечер, чтобы еще кому-то доказывать, что победить ее не так просто. Да и Анна действительно сомневалась, что смогла бы вовремя среагировать, напади на нее кто-то вроде тех, кого послала столичная госпожа, особенно с чужим мечом не по руке, который она так и тащила за собой — оставлять в ратуше было жалко, еще приберут к рукам стражники.
— Слушай, может, заберешь меч? Отдашь его потом Карстену, все-таки коллеги.
— Давай, — легко согласился Маркус. Таскаться с оружием без ножен ему тоже не хотелось, особенно когда спутница настойчиво пытается доказать, какая она сильная и выносливая, но лучше уж лично передать другу из рук в руки, чтобы на совести было спокойно.
Дальше они шли молча, думая каждый о своем — но на удивление в одном направлении. И именно из-за этого постоянно ожидавший нападения Маркус едва не прирезал неосмотрительно подошедшего сзади мальчишку-гонца, используемого стражей для передачи разного рода сообщений.
— Чего тебе? — раздосадовано рявкнул Маркус, опуская меч.
Гонец настороженно посмотрел на меч, но с эмоциями справиться все-таки смог.
— На Приморской пожар, горят два жилых дома и крупный склад.
— Причем тут я?
— Какие дома? — отрывисто, на выдохе спросила Анна, перебив мужчину и в запале схватив гонца за плечо.
— Капитану стражи регламентом предписано в подобных ситуациях находиться на месте и осуществлять общее руководство, — заученно ответил мальчишка. За время службы в городской страже ему волей-неволей пришлось выучить ее устав, чтобы повторять его нерадивым и упирающимся стражникам. — Третий и пятый.
— Анна? — Маркус обернулся к резко сорвавшейся с места женщине, в ответ только махнувшей рукой. — Подожди.
— Зачем? — сквозь зубы поинтересовалась она, не сбавляя темп.
— Куда ты так рванула?
— Пятый дом — мой. Там остался Вит.
Мужчина коротко кивнул и дальше расспрашивать не стал, только прибавив скорость. Это, впрочем, уже значения не имело — к тому моменту, как они оказались на нужной улице, от одного дома не осталось почти ничего, другой серьезно пострадал, а с охватившим склад огнем все еще пытались бороться, почти успешно: последние языки пламени уже уступали под натиском пожарных-добровольцев, и большую часть хранившихся там товаров наверняка удалось спасти.
Пробившись через собравшуюся толпу соседей и зевак-полуночников, Анна застыла перед пепелищем, сжав кулаки и пустым взглядом глядя куда-то перед собой.
— Стоять. — Маркус тяжело положил руку на плечо пытавшегося успокоить толпу стражника, из-за чего тот нервно вздрогнул и завертел головой. — Где ребенок из пятого?
— Мы не знаем, — доложил стражник и как-то виновато добавил, искоса глядя на женщину: — Соседи говорят, что дом сгорел в считанные минуты, скорее всего, магический поджог. Если внутри кто-то был, он вряд ли успел спастись.
— А вы наверняка стояли и смотрели, как полыхает дом, — скрипнув зубами, процедила она. — Даже не подумали, что кому-то нужна помощь.
— Анна! — прикрикнул на нее Маркус, обняв ее и насильно оттаскивая в сторону, подальше от пепелища и стражи. — Чего взъелась? Не он твой дом поджег.
— Зато беспокоится только о собственной шкурке! — заорала Анна, безрезультатно попытавшись вырваться из хватки. — Как бы их угольком не задело, царапинку не поставило! Конечно, жизнь какого-то незнакомого им ребенка дешевле, чем их собственная никчемная… Сборище бездарных кретинов, а не стража, на которую можно положиться!
— Успокойся и помолчи. Своим ором ты ничем не поможешь. Направь свою злость на тех, кто это сделал. Ты можешь предположить, кому это понадобилось?
— Ты успокоиться говоришь, да?! — всхлипнула она, неожиданно безвольно повиснув на руках Маркуса. — Будто это так легко… Да, я знаю, кто это был. Догадываюсь, у меня не так много живых врагов. Скоро их совсем, значит, не станет — а попробуешь влезть, отправлю следом.
— Надеюсь, ты не ждешь длинную проповедь о том, что мстить нехорошо, — едва заметно усмехнулся мужчина. — Я помогу, если это будет нужно. Только не дури прямо сейчас, не срывайся на стражниках.
— Прошу прощения, что отвлекаю, — вежливо кашлянули где-то за спиной Маркуса. Он обернулся и с неприятным удивлением обнаружил перед собой того самого парня, который разнес темницу и за которого так активно заступался Карстен. — Вы, кажется, капитан стражи?
— Ну. Чего хочешь?
— Не подскажете, что делать с этим мальчиком? Он бродил по городу, а это не лучшее время для ребенка, и я решил отвести его домой. Только вот дома нет. — Парень кивнул на пепелище и подманил к себе явно ничего не понимающего пацана. — Вот теперь не знаю, куда его отвести… Карт… Карстен вряд ли обрадуется еще одному гостю.
— Это верно, ему сейчас не до того, — с облегчением согласился Маркус, выпуская женщину.
— Вит! — выдохнула она, стискивая в объятьях сына. — Боги, опять ты за свое, я же столько раз просила… Учти — это единственный раз, когда я рада, что в мое отсутствие ты пошел шататься по городу. Спасибо, что привел.
— Я рад, что все хорошо. Я тогда пойду? — осторожно уточнил парень, медленно отступая назад — видимо, побаивался, что без Карстена Маркус на него кинется за все хорошее.
— Иди уже, не буду я тебя ловить, — отмахнулся тот и окликнул Анну: — Пойдем. Переночуете в департаменте, а утром будем думать.
Проснулся Карстен ближе к обеду в своей кровати с навязчивым ощущением, будто всю ночь его нещадно лупили палкой по голове. Потом все-таки вспомнил — действительно, били. Не палкой, правда, но вышло не хуже.
Вставать оказалось трудно — действие обезболивающего, которое ночью дал ему Дерил, успело закончиться, а нового пузырька маг не выдал, понадеявшись, видимо, что мужчина не израсходовал до конца свои прошлые запасы. Теперь приходилось мучаться, из-за боли в груди дыша часто и неглубоко, как подбитая собака.
Дверь приоткрылась, в комнату заглянула растрепанная Лирен, и Карстену стоило больших усилий не рассмеяться, глядя на нее — в мешковатом свитере поверх вечернего платья и босиком она выглядела забавно. Заметив его неуместное веселье, девушка нахмурилась и раздраженно поинтересовалась:
— Тебе не кажется, что в твоем состоянии было бы лучше остаться в постели?
— Зачем? — в ответ спросил он и оперся руками о комод, чтобы не упасть.
Лирен скептически фыркнула, села на край кровати и показала такой желанный красный флакончик без этикетки.
— Вижу. И значит, обезболивающее тебе не нужно?
— Вот этого я не говорил.
— Тогда перестань геройствовать и ложись.
— Что ты вообще здесь делаешь? — Карстен послушно устроился с другой стороны, отобрал у нее флакон и одним глотком выпил зелье. Подействовало оно почти сразу, позволяя расслабиться и почувствовать себя нормальным человеком, а не больным калекой.
Именно от этого ощущения, а не от боли мужчине было необходимо избавиться в первую очередь — слишком уж ему не хотелось повторения того, что было в прошлый раз, пять лет назад. Хотя отсутствие рядом обеспокоенного мага вселяло некоторую надежду, что все не так уж и плохо.
— Присматриваю за тем, чтобы кое-кто нормально вылечился, а не совершал глупости, — она почти ласково улыбнулась. — Дерил попросил.
— Когда мы в последний раз виделись в Квирне, ты была не такая зануда.
— А ты не был таким разгильдяем, — упрекнула девушка. — Таркешша плохо влияет на людей.
— Мне показалось, что люди пугаются, когда я слишком серьезен. Кстати, ты не могла бы объяснить, почему одета настолько… официально?
— Магистр отправил меня сразу к тебе, — вздохнула Лирен, кутаясь в свитер. — У меня не было возможности переодеться после приема. А вот это мне дал… Алекс, кажется, чтобы не замерзла. Я его попросила сбегать до лавки, попросить у Джоанны для меня какую-нибудь нормальную одежду. Забавный парень. Правда, я не знаю, как это объяснить Джо.
— Мне показалось, ее гораздо больше волнует ее приятель, — заметил Карстен и недовольно поморщился. — Я надеялся, что за полгода он от нее отстанет.
— Почему?
— Глен — ходячая проблема. Он замахивается на большее, чем позволяют его способности, не обладает необходимой гибкостью и слишком много переживает по пустякам. И если на это еще можно закрыть глаза, то на его тупое упрямство уже не получится. Будет продолжать в том же духе, и рано или поздно это больно ударит по Джо.
— Определенно странно слышать это от тебя, — ляпнула Лирен и закусила губу, поймав недоуменный взгляд мужчины. — То есть… вчера ты грохнулся с балкона, а сегодня уже рвешься доказывать кому-то, что сломанные ребра — это мелочь, на которую можно не обращать внимания. И при этом ты позволяешь себе считать, что за тебя никто не беспокоится, а мнение тех, кто все-таки рискует это делать, — не больше, чем пустой звук. Я ведь даже не говорю о том, чем ты сам занимаешься… Думаешь, если поймают тебя, то это по Джо не ударит? О том, что Глен вор, она хотя бы знает.
— А ты откуда про него знаешь?
— Сам проболтался… О милостивая Май Ше, не о том сейчас речь! — Лирен подскочила с кровати и нервно принялась ходить по комнате.
— Слушай, за двенадцать лет обо мне узнали только те, кому я сам рассказал, и большинство из них пили «настойку верности». — Карстен резко сел, выдохнув сквозь сжатые зубы, и вкрадчиво произнес: — За исключением только тебя, Анны и Дерила. Им обоим это не нужно и обоим же прилетит в случае чего. А ты считаешь, значит, что мне стоит кого-то опасаться?
— Что?! — опешившая девушка запуталась в подоле платья, не удержав равновесия, упала на пол и с нескрываемой обидой посмотрела на него. — То есть в молчание Анны ты поверить можешь, а в мое — нет?
— А должен? — огрызнулся он, чувствуя, что перегнул палку. В ее словах была правда, и своим упрямым отрицанием этого мужчина добился только одного.
Лирен пожала плечами, тыльной стороной ладони стерла выступившие слезы и принялась распутывать подол, старательно глядя в пол. Карстен поднялся, опираясь на спинку кровати, и протянул ей руку. Девушка покосилась в его сторону и демонстративно отвернулась, нервно теребя пальцами платье.
— Как хочешь, — с напускным равнодушием сказал он и медленно пошел вниз, используя в качестве опоры стену и перила лестницы.
«Хочет обижаться — пусть обижается, — раздраженно подумал мужчина, осторожно спускаясь по лестнице. — В конце концов, этот разговор не я начал. Какона вообще в дипломаты попала, если сразу в слезы кидается?»
Внизу его ждали аккуратно разложенные на низком столике пузырьки, несколько шприцов и рулонов бинтов и тонкая папка, на которой рукой Дерила было крупно выведено: «Курс лечения». Карстен быстро пролистал ее и поморщился, устыдившись собственной вспыльчивости — Лирен к нему отправили не только ради душеспасительных лекций, но и для вполне конкретной помощи: со многим из рекомендаций мага он бы сам не справился.
Мужчина развернулся, готовясь к еще одному подвигу на лестнице, но Лирен спустилась сама. С эмоциями она справиться сумела, больше напоминая теперь не милую девушку, а безэмоциональную надзирательницу.
— Слушай…
— Знаешь, не надо, — девушка осторожно забрала у него папку, опустилась на диван и последний раз шмыгнула носом. — Я поняла.
— Что ты поняла? — устало спросил Карстен, садясь в кресло напротив.
— То, что ты пытался до меня донести. Не будем об этом. Алекс? — Лирен обернулась к открывшейся двери. — Ты очень вовремя.
— Привет. Вот, твоя подруга передала, — парень кинул на диван сумку и плюхнулся рядом и уставился на мужчину. — Ты как, живой? Выглядишь хреново.
— Я бы на тебя после такого веселья посмотрел, — покачал головой Карстен, провожая взглядом гордо выпрямившуюся Лирен.
День начинался как нельзя лучше.
— И что дальше?
Анна сидела в кресле в кабинете капитана стражи и барабанила по столу зажатыми в руке ключами от сгоревшего дома. Напротив нее сидел отчаянно зевающий Маркус, пытавшийся одновременно делать две вещи — бороться со сном и думать. И то, и другое получалось одинаково плохо.
— И что ты предлагаешь? — хмуро спросил он. — Мне тебя не хватало для полного счастья.
— Так не занимайся мной, — предложила Анна и, дождавшись, когда мужчина поднимет на нее глаза, пояснила: — Я сама с этим прекрасно справлюсь.
— Еще пара трупов в городе будет отличным пунктом в моем послужном списке.
— Да ладно тебе, не будь законченным стражем порядка. Ты же сам говорил, что поможешь.
— За сына. А за все остальное Карстен прикопает меня рядом с этими уродами.
— А вот он бы разрешил, — горько вздохнула женщина, опустив взгляд. — Хреново, что сейчас не может замещать пост капитана.
Маркус скептически фыркнул, но разубеждать не стал. Анна, сообразив, что уловка не удалась, покаянно развела руками.
— Попытаться стоило.
Он потер подбородок, что-то обдумывая, и, осененный догадкой, вытащил из запираемого ящика стола конфискованную трубку и протянул ее женщине.
— Ты знаешь, что это?
— Слышала. — Она ловко сцапала оружие, пробежалась по нему пальцами и поднесла к губам. — А где дротики?
Маркус открыл верхний ящик стола, молча выгреб дротики Карстена и протянул ей. Анна, не глядя, взяла один с его ладони и без колебаний вставила в трубку.
— Стрелять умеешь?
— Немного.
— Покажешь? — Он поднялся на ноги и угольком поставил на противоположной стене точку, обведя ее неровным кругом.
Анна кивнула, сощурилась и дунула, совершенно не целясь. Маркус оглянулся на мишень, неопределенно хмыкнул и вернулся в кресло, протянув руку за оружием.
— Для нее любые дротики подходят?
— От мастера зависит. Если делают на продажу, то да, почти любые. Если делают на заказ, то только того же мастера, за очень редким исключением. В этом случае, — она развернула трубку и провела пальцем по едва видимой отметке, — оружие сделано на заказ Братства, их отметка. Дротики откуда?
— Отобрал вместе с оружием, — отмахнулся ушедший в себя мужчина. — К делу не относится.
— Оно тебе нужно?
— С чего я должен тебе его отдать?
— Мало ли. — Анна с видимым сожалением положила трубку на стол. — Вопрос, что дальше, остается актуальным.
— С Витом можете пожить у меня, — он кинул ей ключи от дома. — И это… где-то на столе валяется письмо, ты должна знать.
Анна благодарно улыбнулась, сунула ключи в карман и быстро разворошила и без того неаккуратную стопку бумаги. Единственный конверт нашелся быстро — из дорогой бумаги, с печатью одной из столичных служб, аккуратно подписанный.
— Это?
Не дождавшись ответа, она вытряхнула из конверта сложенный пополам лист гербовой бумаги и бегло просмотрела написанное. Нахмурилась и растеряно посмотрела на Маркуса, сминая в кулаке извещение.
— Неританская служба безопасности при короне? Чего они в Дартве забыли?
— Ясно же сказано, — кисло ответил Маркус. — Им не нравятся жестокие убийства жителей столицы на нашей территории.
— И я.
— Видать, та госпожа очень хочет забрать внука себе. Ты видела, кого они к нам собрались засунуть? Чего, не слышала о ней, скажешь?
— Валери Моро… Слышала, конечно, но ничего хорошего в тех слухах не было.
— Не далеко от истины. Девчонка — редкостная стерва, несколько раз года полтора назад на нас наезжала. Напарнику очень досталось, а я теперь на юге хрен найду работу.
— Вашу мать! — Анна с силой пнула ножку стола и запрокинула голову. — И что?
— Думается, от отсутствия госпожи Моро никто страдать сильно не будет, — задумчиво сказал Маркус, выкладывая у трубки дротики и подталкивая оружие к женщине, и красноречиво указал на мишень.
Даже не целясь, Анна попала в самый центр.
Оставшиеся до праздников дни прошли в раздражающей атмосфере всеобщей вежливости и учтивости.
Обиженная на своего нового подопечного Лирен сидела у него дома с раннего утра и до позднего вечера, прихватив с собой какую-то бухгалтерию из лавки и утыкаясь в нее при первой же возможности. Все рекомендации Дерила она выполняла неизменно молча и с совершенно отсутствующим выражением лица, а на вопросы отвечала односложно, что лучше всего говорило о том, насколько сильно девушка задета.
Карстена злило ее поведение, злило то, что он чувствует себя виноватым, злила неизбежная необходимость извиниться — и заставить Лирен выслушать и принять эти извинения, а не в очередной раз уклониться от разговора. Не меньше раздражали собственная неспособность нормально перемещаться даже по дому, суровые ограничения-рекомендации мага, ноющая боль по ночам и отсутствие обезболивающего, которое прятала Лирен, уходя домой, — из мести, не иначе.
Наблюдавший за этим Алекс сочувственно улыбался и изредка развлекал девушку игрой на флейте и своими простенькими магическими фокусами. От этого она ненадолго добрела и оживала, переставая напоминать суровую надзирательницу.
— Она не будет долго обижаться, — под конец третьего дня попытался утешить Карстена парень, убирая в чехол инструмент.
— С чего ты так уверен? — спросил тот, ради такого дела даже отрываясь от созерцания потолка.
— Лирен за тебя слишком переживает для этого. Тем более сегодня праздник, а начинать новый год с каких-то мелочных обид она не захочет, так что для тебя это отличный момент, чтобы извиниться, — уверенно заявил парень, надевая куртку.
— Надеюсь, тебя потом не притащит разозленный капитан стражи?
— Да вряд ли на рынке что-то случится, меня Лирен пригласила сегодня присоединиться к ним и попросила кое-что заодно купить.
— К ним?
— Ага. А ты собираешься?
Карстен отрицательно мотнул головой. У него совершенно не было настроения на подобные сборища, к тому же Джоанна представляла непосредственную угрозу его и без того пострадавшим ребрам. Сегодня обниматься с ней ему почему-то очень не хотелось, а он точно знал, что Джо полезет — такая уж у нее привычка.
— Понял. — Алекс вытащил из кармана перчатки и, посоветовав: — Не знаю, чем ты провинился перед Лирен, но лучше все-таки извинись, — выскочил на улицу, впустив в дом холодный ветер.
«Удружил Дерил, — мрачно подумал Карстен, натягивая плед до самой шеи — парень неплотно закрыл дверь, и теперь ощутимо дуло. — Если он хотел, чтобы мы друг друга загрызли — у него это получается. Если хотел чего-то другого, топросчитался».
— Решил к сломанным ребрам добавить воспаление легких? — устало спросила спустившаяся вниз Лирен и все-таки закрыла треклятую дверь. — Плохая идея.
— Все претензии можешь высказать Алексу, когда он вернется.
— Обязательно. Как только увижу.
— Стой. — Мужчина неохотно сел, скинул плед и накинул помятую рубашку. — Сядь куда-нибудь. Пожалуйста.
— Обезболивающее я оставила дома, даже не проси, — предупредила Лирен, садясь в кресло. — Это все?
— Извини, мне не стоило говорить о том, что тебе нельзя доверять. Если бы у меня был повод сомневаться, твое тело лежало бы если не в лесах за городом, то в подворотне Квирны. И Дерил должен был тебя предупредить, что я хреновый пациент.
— Я не обиделась.
— Твой дар на меня не действует, если ты забыла.
Она улыбнулась, по-доброму и ласково, и заметно расслабилась.
— Я понимаю, просто… было неприятно. Не извиняйся, все нормально. Лучше оторвись от дивана и собирайся к Джоанне, тебя она не видела уже несколько дней и будет ждать особенно сильно.
— Не хочу.
— Я тоже. — Девушка вздохнула и сцепила перед собой пальцы в замок. — Но обижать Джо себе дороже, она же прибежит посреди ночи и будет теребить. И нечестно по отношению к ней, особенно с твоей стороны. Она ждала полгода, когда ты появишься, ждала на свой день рождения. Очень огорчится, если не придешь сегодня.
— Ладно, я понял, что затискан буду в любом случае и выбирать могу только место. А почему не хочешь ты?
— Это сложно. В столице празднование было таким… официальным, как на приеме у градоправителя, только без наемных убийц, конечно же. С людьми, которых я знала, и которые попытались меня убить ради своих целей — я же даже не уверена, что Дени тогда открыл портал в действительно безопасное место, как он говорил… Мне не надо было ходить в прикрывающей шрамы одежде, не было глупой паранойи, что все окружающие только и думают, как со мной получше расправиться… Тогда все было так хорошо. Сейчас — нет.
Карстен, поморщившись от боли, пересел на подлокотник кресла и обнял ее за плечи.
— Ты сильно зацикливаешься на этом.
— И что ты предлагаешь? — угрюмо спросила Лирен.
— Не держи в голове. Если бы я, Маркус, Анна позволяли себе об этом думать, давно бы сошли с ума. Меня одно время мечтала увидеть на виселице добрая половина города, и их мнение вряд ли изменилось — этот цирк начнется снова, как только я о себе напомню.
— Плохое сравнение. Ты сам ставишь себя под удар, что капитаном стражи, что Тенью.
— А дипломатов все любят?
— Не любят, но это другое.
— И в чем отличие?
— Дипломаты неприкосновенны, и об этом все знают, — без особой уверенности ответила Лирен. — Более строгое наказание, более быстрое реагирование из-за высокой государственной значимости…
— Нападать на капитана стражи тоже строго запрещено, но почему-то тех, кто это периодически пытается делать, это не останавливает, — усмехнулся Карстен. — И про «соловьев» все знают, и при этом их убивают точно так же, видимо, надеясь, что пронесет.
— Мы сидим и спорим, чье убийство будет преступлением менее тяжким, мое или твое, — нервно хихикнула она. — Какой-то бессмысленный спор.
— Он имеет смысл из-за твоей же зацикленности. Можно было переживать какое-то время, но полгода? Этого времени достаточно, чтобы неприятные воспоминания если не ушли совсем на задний план, то хотя бы стали менее яркими. Достаточно, чтобы научиться жить без оглядки на прошлое и поумерить свою злость. В конце концов, лично для тебя ничего непоправимого не произошло: ты выполнила свой долг, договоры были подписаны, мир сохранен. Опять же, ты жива, а они — нет, что уже о чем-то говорит.
— Только о том, что мне повезло, и рядом был кто-то, способный защитить меня, справиться с Дени и смыслящий в некоторых тонкостях. Если бы Марика была слабее, Дени бы удалось скрыться. Если бы она не нейтрализовала его заклинание, то отделаться шрамами мне не удалось… Не будь ты настолько значимым лицом, все было бы хуже.
— Но все так и есть, и это неплохо.
— Нет, не плохо, — вздохнула девушка, откидываясь на спинку кресла и глядя на негоснизу вверх.
Ближе к полуночи Карстен сполна ощутил, что значит быть единственно непьющим — пусть и временно — среди людей, очень в алкоголе нуждающихся и нашедших для этого удобный повод. Напоить умудрились даже Джоанну, пусть она и отнекивалась поначалу, и единственно трезвым кроме самого мужчины оставался сын Анны. По большей части потому, что почти сразу умудрился уснуть где-то в уголке — вряд ли бы кого-то остановил его юный возраст.
Еще спустя два часа его окончательно доконала повальная пьянка под отбиваемый на столешнице задорный ритм и похабные стишки за авторством то ли Маркуса, то ли Алекса, и, проникнувшись глубоким сочувствием к убежденным трезвенникам, по тени скрылся на втором этаже, где его хреновое настроение не пытались улучшить слишком развеселившиеся друзья.
Бесцельно ходить кругами по короткому коридору ему быстро наскучило, и Карстен толкнул первую попавшуюся дверь, абсолютно убежденный в том, что малышка Джо не будет иметь ничего против, если он проспит до утра где-нибудь в доме.
И совершенно при этом не учел, что за последние полгода кое-что поменялось, и теперь вместе с ней жила еще толпа — относительно размеров дома — народу.
Шарики-светлячки, бьющиеся о стеклянные стенки банки, освещали царивший вокруг нее творческий бардак — разбросанные записки, письменные принадлежности и книги. Мужчина поднял одну из них, раскрыл где-то на середине и с большим удивлением обнаружил собственный портрет — неумело нарисованный, но все-таки узнаваемый набросок — в качестве закладки. Обуздать любопытство оказалось сложно, и он, приподняв рисунок, пробежался взглядом по тексту, представляющему собой набор цитат из какого-то учебника магических искусств и личных домыслов владельца дневника. Написанное Карстену очень не понравилось: речь шла о «соловьином» проклятье, а внизу страницы было крупно выведено его имя и большой знак вопроса. Мужчина нахмурился и перевернул страницу. На следующей оказалась единственная кривая надпись: «Знает? Возможно. Но не подлец, не сделает».
За спиной едва слышно зашуршали шаги, и мужчина, отложив дневник, резко обернулся, нос к носу встретившись с подкравшимся Гленом.
Подойти он умудрился почти незаметно, и с одной стороны Карстена — как наставника молодого непутевого вора — не могло не радовать, что хотя бы на восьмой год Глен изволил взять себя в руки и освоить этот в высшей степени полезный навык. Однако как больному человеку, застигнутому врасплох пьяным, агрессивно настроенным парнем, явно — пусть и временно — превосходящим его в физических возможностях, мужчине это очень не понравилось.
— Если ты собирался следить за мной, то это у тебя не получилось, — иронично упрекнул он. — Возможно, тебе стоило попробовать из тени, хотя сомневаюсь, что у тебя получилось бы.
— Что ты здесь делаешь? — прямо спросил Глен, на всякий случай упираясь рукой в стену. Его взгляд был полон подозрительности, а на лице читалось неприкрытое недоверие.
— Почувствовал себя нехорошо и искал место, где можно прилечь, о чем, кажется, я предупредил остальных. Думаю, хозяйки дома не будут возражать, если я займу до утра одну из кроватей.
— Против того, чтобы кто-то шарился в их вещах, тоже не будут?
— Слушай, парень, даже не пытайся, — поморщился Карстен. — Лезть с претензиями у тебя получается плохо, а терпения выслушивать мутные намеки у меня может и не хватить.
С ответом Глен не нашелся и как-то странно дернулся. Весь его вид выражал желание подраться, но с этим мужчина помочь ему сейчас никак не мог.
— Возвращался бы ты к Джоанне, пока она не загрустила из-за твоего отсутствия.
— Она больше страдает из-за твоего отсутствия, — зло бросил он.
— И тебя это огорчает?
«Конечно, огорчает. — Карстен с вызовом посмотрел на него. — Хренов собственник, который не хочет ни с кем делить Джо. К отцу или брату бы он тоже так ревновал? Не совсем то, но близко… Твою ж!..»
Простое желание врезать давно опостылевшему сопернику переросло в настоятельную потребность, и сдерживать себя Глен больше не смог — хотя и до этого вряд ли особо старался. Его удар оказался неудачным и пришелся в стену — неправильно оценивший сперва силы Карстен успел увернуться. Пусть и не был этот самонадеянный вор худшим бойцом, что несомненно было заслугой его учителя, пусть его движения не были ограничены — мужчина был трезв и спокоен, а на его стороне все еще оставались опыт и способность оценивать ситуацию. Дожидаться, когда Глен очухается и снова замахнется, он не стал и, заломив парню руку, ткнул носом в стену.
— Что у вас здесь происходит?
Карстен выдохнул сквозь зубы, разжал пальцы и обернулся к слишком тихо подошедшей сзади Лирен. Она успела выпить — судя по неуверенной походке и лихорадочно блестящим глазам, даже напиться — и потому пребывала в состоянии обычно не свойственного ей благодушия.
— Ты же не собирался никого бить, пока мы все отвлеклись, правда?
— Что ты, — улыбнулся мужчина, с показной любезностью пропуская к выходу Глена.
Сказать ей правду было делом еще более опасным, чем отказаться от приглашения Малышки Джо. Особенно когда Лирен не могла контролировать ни себя, ни свое самое опасное оружие — язык.
Спасенный ее появлением парень злобно сверкнул глазами и нахохлился, напомнив намокшего воробья, но нарываться больше не стал, молча прошел мимо. «Наверняка пойдет жаловаться Джоанне, какие у нее плохие опекуны», — подумал мужчина и тут же об этом забыл — в конце концов, с Гленом можно разобраться и позже. Пожалуй, можно будет даже привлечь к этому делу Тень… хотя лучше разок все-таки дать ему по морде, а не пытаться вразумить, давно напрашивается.
— И зачем ты так напилась?
— Они все такие в себя ушедшие сидели, ску-у-учные. А сегодня же праздник, сегодня нельзя быть такими скучными. Я подумала, что смогу убедить их не думать о делах, но для этого мне самой надо было как-нибудь отвлечься, — поделилась девушка, обхватывая его шею руками. — Но тебя так не могу, знаешь? Твоя глупая невосприимчивость мешает, а тебе бы не помешало.
— Меня это почему-то не расстраивает. К слову, не ты ли пугала меня Джо, которая кинется обниматься?
— Я же осторожно и не висну… Тебе больно?
— Нет, — заверил Карстен, обнимая встревожившуюся девушку за талию. — Не очень, во всяком случае.
— Хорошо, — сонно пробормотала Лирен, укладывая голову ему на плечо.
— Тебе не кажется, что спать удобней на кровати?
— Правда? А мне и так нравится…
— Ты мне сейчас напомнила Джо пару лет назад. Может быть, тебя тоже, как маленькую, отвести в комнату и уложить в постель?
— Интересная идея, но не получится, — с большим сожалением сказала она. — В платье спать неудобно. И помнется.
— Тогда иди переоденься — это тебе придется сделать самой, уж извини — и ложись.
— А ты куда?
— Спущусь к остальным, а потом… — Карстен ненадолго задумался и пожал плечами. — Когда все разойдутся, пойду домой.
Лирен вздохнула и, неохотно отстранившись, зашла в комнату. Мужчина какое-то время понаблюдал за тем, как она спотыкается о разбросанные книги и пытается ногами распихать их в разные углы, чтобы расчистить себе хоть сколько-нибудь места, пожелал ей спокойной ночи и неторопливо пошел вниз.