Чем ближе подходил день сдачи заказа, тем больше волновались анимагены и их создатель, ожидая пробуждения остальных. Напряжение нарастало ещё из-за того, что Кари и Хара, как их назвали друзья, ещё не проснулись, хотя с момента их создания прошла целая неделя. Разругавшись с Аганом Лютарином, каждый день звонившему по поводу заказа, Мастер целыми днями просиживал в мастерской, проверяя показатели, или взволнованно расхаживал по дому, поглядывая на познающих мир анимагенов, которые так сблизились друг с другом за последнее время. Обучение Урси и Вульпи он полностью доверил Лунксу, чему тот был нескончаемо рад. Он всегда радовался, когда получал ответственное задание, и изо всех сил стремился показать Мастеру свою полезность. Увы, дело пошло не так гладко, как он хотел: Урси наотрез отказался изучать продвинутую механику и технотронику, а Вульпи и вовсе заявил, что ему достаточно просто знать язык и в знак протеста загрыз ещё одну книгу, прямо на глазах у возмущённого Лункса. Лис не мог долго усидеть на месте, в отличие от Урси. Он постоянно носился по дому, засовывал нос во все щели и ломал попадавшиеся ему в руки вещи. В конце концов даже Мастеру, который очень лояльно относился к выходкам своих подопечных, это надоело. Он поймал суматошного лиса за шкирку и запер его в кладовке на втором этаже, предварительно прочитав ему лекцию о вреде бездумных действий в доме. Обнаружив себя в одиночестве и тесноте, импульсивный Вульпи в ужасе забился в угол комнаты за швабры и просидел так всё время наказания. К удивлению старого робототехника, анимаген начал биться в судорогах, а его процессор перегрузился от сильных помех, не позволяя заснуть. Все признаки указывали на то, что Вульпи психически нездоров, но даже для человека, который создал его, оставался за гранью понимания этот факт.
Порой, дом оглашался спорами Лункса и Урси, решающих едва ли не мировую проблему: кто же будет жить в будущем — люди или анимагены? Глядя на них, Мастер только вздыхал. Он понимал, что все трое ещё просто большие, двухметровые, механические дети, которым нужно было всё выяснить, доказать свою правоту и открыть все тайны этого мира. «А скоро я должен буду отправить четверых на работу к незнакомым людям, — мрачно думал старик, сидя на стуле и гладя по шерсти спящего Хара, — они не просто не готовы, они даже не понимают, что их ждёт». Заяц, собранный последним, по росту оказался вровень остальным анимагенам-мужчинам, с красивой пушистой серой шерстью по телу, но с белыми животом, щеками и пальцами. Они собрали его на следующий день после Кари, однако никто из них пока что не подал признаков жизни, заставляя старого робототехника нервничать и раз за разом перепроверять чертежи и данные с компьютера.
Только Урси радовал его своим развитием. Медведь, самый тихий из всех троих, большую часть своего времени сидел за книгами разных поэтов, писателей и прозаиков, наслаждаясь творчеством людей. После долгих уговоров обращаться к нему на «ты», и не принимая от него отношения к себе как к чему-то высшему, Мастер махнул рукой на это дело — вежливый и умный Урси так и не смог пересилить себя. Не раз он приходил к нему, зачитывая особенно понравившийся стих или теорию, ожидая одобрения. Мастер лишь снисходительно хвалил его, не желая показывать, что ему абсолютно безразлично человеческое творчество, пряча от взгляда медведя грусть от предстоящей разлуки и тревоги за двух оставшихся анимагенов. И вот однажды так случилось, что ему нужно было уйти по делам в город, оставив дом в распоряжении троих друзей. Только-только наступил полдень, когда из мастерской раздался неестественный крик. Урси и Лункс в это время сидели в комнате втором этаже, вновь дискутируя о человечестве и изобретениях, поэтому кроме Вульпи, который смотрел громкий боевик по телевизору, его никто не услышал.
Ворвавшись в мастерскую, лис споткнулся о порог и почти упал в темноту помещения, когда увидел два тёмно-синих светящихся глаза со стороны кушетки.
— Эй, — радостно протянул он, догадавшись, что случилось, — не бойся, я свой, я тоже анимаген! — он нащупал рубильник на стене и дёрнул его.
Яркий свет осветил мастерскую, и Кари, только пришедшая в себя, болезненно зажмурилась, закрывшись рукой от света ламп. Где-то под кушеткой раздался писк, и на середину помещения выбежала довольно крупная серая мышь, встав на задние лапки и принюхиваясь к воздуху. Как и прочие животные, она совсем не боялась анимагенов, просто не понимая кто перед ней. Глаза Кари расширились, и она боязливо поджала ноги, съёжившись на кушетке.
— Боишься мыши? — удивился Вульпи, приблизившись к ней своим резким шагом и ещё больше смутив её. — Да ладно, она ничего тебе не сделает! Мастер сказал, что тергум достаточно крепкий, чтобы защитить от грызунов, — он остановился у края кушетки, не зная, что делать дальше, — ну… э-э-э… меня Вульпи зовут, — представился он, стараясь выдать дружелюбную улыбку, — я тоже недавно очнулся.
Но Кари ничего не говорила ему, пристально наблюдая за мышью, которая нагло обнюхивала деталь от двигателя у стены и явно не собиралась никуда уходить. Вульпи уже начал опасаться, что она вообще не может разговаривать, когда канарейка осторожно повернула к нему голову и тихо спросила:
— Где я?
Программы-переводчики, что вписал в неё Мастер, безупречно передали нежный с лёгким механическим оттенком голос, нисколько не исказив чистоту звука. Она робко спустила ноги с кушетки и, поколебавшись, встала, но тут же едва не потеряла равновесие, успев ухватиться за своё ложе. По сравнению с другими анимагенами, Кари оказалась невысокой, всего метр восемьдесят, не больше. Аккуратный и слегка изогнутый клюв из тергума позволял ей выражать эмоции через мимику, компенсируя отсутствие губ. Прекрасные тёмно-синие глаза с секторированной на шесть делений радужкой заметно светились несмотря на яркое освещение и Вульпи невольно залюбовался ею.
— Ты в мастерской, — он не сразу сообразил, что надо ответить, — в особняке Мастера.
— Где? — приподняла бровь она. — Кто такой Мастер?
— Это человек. Он создал нас. Тебя, меня и других анимагенов. Кстати, тебя зовут Кари. Сначала тебя хотели назвать «Чикой», но это звучало как-то по дурацки, и я предложил «Кари». Мне показалось, что оно тебе понравится.
— Ну… — она смущенно улыбнулась. — «Кари» мне нравится, но почему меня нельзя было спросить об этом? В смысле, я не настолько глупа, чтобы не выбрать сама себе имя.
— Так это ж не моя идея! Мастер сказал, что нас уже скоро нужно будет отдать заказчику, и я решил, что будет лучше, если ты сразу будешь с именем, нежели как я.
— Что?! — Кари испуганно отступила от него. — Какому ещё заказчику? Куда отдать?
Как назло, мышь, решившая присоединиться к их неловкому диалогу, незаметно подобралась к столу где лежал Хара. И когда канарейка почувствовала, как холодный и мокрый нос коснулся её пальца на ноге, она взвизгнула и с невероятной для своего состояния ловкостью запрыгнула на шею Вульпи. Не ожидавший от неё такой прыти тот не успел перестроить центр тяжести и с грохотом рухнул вместе с ней на грязный пол. Хотя сама Кари не пострадала, но слезать с придавленного лиса она не собиралась, приковав своё внимание к перепуганной поворотом сюжета мышке, которая поспешила отбежать от них на безопасное расстояние.
И одновременно с этим Хара, до этого лежащий смирно на своём столе, неожиданно изогнулся дугой и утробно закричал. Его голос исказился от низкого до звонкого, и он схватился руками за горло, словно ему было больно.
Это событие отвлекло настороженную Кари, чем и воспользовалась мышь, решившая покинуть опасное помещение. К её несчастью, Хара, громко ударив кулаками по столу, на удивление резво соскочил со стола и оказался прямо перед её носом. В отличие от канарейки, у зайца оказалась отлично развита программа самосохранения от угрозы, коей виделась его процессору в ошалевшей мышке, и уже через пару секунд в грызуна, мысленно поклявшегося никогда больше не залезать в людские жилища, летело всё, что попадалось под руку серого анимагена. За этим занятием их и застали прибежавшие на шум остальные из механической братии.
— Нет, ну я, конечно, всякое повидал, — начал свою речь Лункс, наблюдая как Хара с куском трубы в руках гоняется за мышью, раскидывая всё на своем пути, а Кари сидит на Вульпи, трясясь как осиновый лист, — но это даже для меня слишком.
Увидев спасительный выход в проёме в особняк, мышь резко сменила направление и шмыгнула между косолапыми лапами медведя внутрь дома.
— Нет, только не туда! — завопил рысь, кинувшись за ней. — Мастер не терпит дома животных!
Увы, Хара, по инерции атакуя пространство за мышью, увлёкся, и увесистый кусок трубы громко звякнул о голову Урси. Если бы не бастум, из которого был сделан его череп, то в нем наверняка осталась бы вмятина, но даже без этого медведь отлетел от удара к стенке по пути случайно зацепив рубильник.
— Я поймал её! — похвастался добычей довольный Лункс, держа пищащую мышь за хвост. — А вы чего в темноте? — удивлённо спросил он светящиеся красные глаза Хара.
— Убери отсюда эту тварь! — перед его носом послышался свист занесённого оружия. — Фу, мерзость!
— А вот это уже лишнее! — мгновенно напрягся тот. — Давай обойдемся без рукоприкладства!
— Сейчас я тебе такое рукоприкладство покажу! — угрожающе произнесли глаза. — Убери это, сейчас же!
— Да ладно, ладно, — Лункс приоткрыл дверь в гараж и вышвырнул туда мышь, — вот и всё, не обязательно так нервничать.
— Куда бросил?! А если она вернётся?!
— Я не думаю, что после такого кто-то вообще способен вернуться, — подал голос Урси, сидя под рубильником, — нет, когда я просыпался, я вел себя не в пример тише, — поднял он глаза на них, потирая ушибленное место. Удар пришёлся в лоб, но был такой силы, что медведь света белого невзвидел.
— Что это за место такое? — спросил Хара, выбросив трубу и выходя на свет. — И… что я такое? — оглядел он себя. — А вы кто? И как я здесь оказалась?
— О, это целая история! — усмехнулся Лункс, вернув рубильник в прежнее положение. — Сейчас ещё Мастер придёт, обрадуется, что вы, наконец, встали. И кстати, тебя зовут Хара…
— На первый раз сойдёт, — грубо перебил его заяц, — впрочем, я согласна оставить его. Тебя ведь Кари зовут? — повернулся он к жёлтой анимаген, которая всё ещё сидела на Вульпи.
— Так он меня назвал, — Кари вопросительно посмотрела на придавленного лиса.
— Прошу, слезь с меня, — простонал тот, вытянув руку вверх и освобождая горло.
— Ой, точно! — спохватилась девушка, вскакивая с помятого Вульпи. — Извини…
— Надо было сразу нам сказать, что они очнулись, — сказал ему Урси, сосредоточенно выискивая на виске вмятину, — кажется, я забыл половину прочитанных книг… — он хлопнул он себя ладонью голове, — а нет, всё в порядке.
Лункс и Хара протянули к нему руки и помогли неуклюжему медведю встать. Вмятины на голове он так и не нашёл и окончательно успокоился.
— Ты прости, что я тебя ударила, я не специально, — виновато улыбнулся заяц, — но эта мышь… я даже не думала, что боюсь мышей!
— Почему ты постоянно говоришь о себе в женском роде? — недоумевая, поднял левую бровь Лункс переглянувшись с Урси. — Я думал, ты мужского пола.
— Чего? Это ещё почему?
— У тебя же пропорции мужского анимагена! И программа самоидентификации у тебя должна…
— Ничего она тебе не должна! Не для тебя запускалась! — Хара обеспокоенно завертелась осматривая себя. — Как так вообще выходит, что я говорю на вашем языке? И почему я до сих пор не знала, что я, оказывается, ещё и мужик? Что я вообще такое?! — речь зайца не превосходила в скорости бессвязный стремительный поток слов Вульпи, но и она начинала тараторить, в волнении демонстрируя большие передние зубы и прижимая длинные уши к затылку.
— Кто-нибудь, помогите мне встать, — подняв руки, протянул лис, который всё ещё лежал на грязном полу.
Кари, стоящая рядом, схватила за его руку и попыталась вытянуть, но он, сообразив, что сил у девушки-анимагена меньше, чем у него, перестал притворяться и проворно вскочил, поблагодарив просиявшую Кари за помощь.
— А как ты сказал? Анимаген? Интересно, что это значит? — спросила она заулыбавшегося лиса.
— Робот, оживлённый душой, — с умным видом выдал тот.
— Чего? — Хара сердито поставила руки на бока. — Я — робот? Да я живее всех вас! — она несколько раз подпрыгнула из стороны в сторону, самодовольно глянув на Вульпи. — Что? — зайчиха смущённо замерла, увидев, что все смотрят на неё.
— Странно как-то это, — задумчиво сказал Урси, глядя на беспокойно озирающуюся Хару, — Мастер был уверен, что мы создаём мужского анимагена.
— Да кто такой этот Мастер? — спросила, подходя к ним, Кари. — Вульпи сказал, что он нас хочет отдать каким-то заказчикам!
— Я ему не игрушка, чтобы меня отдавать! — возмутилась Хара. — Что он о себе возомнил?!
— Спокойно. Это наш создатель, — прервал её реплику медведь и, пригласив новых анимагенов в дом, рассказал их историю от начала его пробуждения до нынешнего момента. Много добавил в рассказ и Лункс, вкратце описав их жизнь до заказа.
На удивление последнего, обе стойко восприняли своё прошлое, придя к общему мнению, что лучше быть живыми, чем пылиться в грязной кладовке в виде скелетов. Кари поражала своей послушностью: всё сказанное Урси она воспринимала серьёзно, часто задавая вопросы и стараясь как можно глубже вникнуть в их ситуацию. Ну, а Хару сейчас больше заботила её внешность: двухметровый пушистый антропоморфный заяц с красными глазами и приличными габаритами никак не походил на весёлую, смеющуюся девушку, коей она оказалась. Возможно, если бы она действительно выглядела женственно и опрятно, как Кари, то она бы прекрасно подошла на роль души компании, но сейчас её характер нисколько не совпадал с внешним видом. Поняв, что дело плохо, Хара совсем загрустила и повесила уши, не придумав ничего лучше, как отправиться к своему отражению в зеркале, чтобы громко пожаловаться на несправедливую жизнь.
Решив, что им неплохо будет почитать учебников по нелианскому языку, чтобы обходиться без переводчика, медведь нашёл среди кипы уже перечитанных им книг нужную, но за чтение села только Кари. Хара же сейчас была слишком занята своим внешним видом и, в конце концов, устав её уговаривать, Лункс и Урси взялись за игру в голографические шахматы, откопанные в старых вещах Мастера в его комнате-«барахолке». Обнаружив в себе задатки стратегического мышления, Урси, делая большие успехи в этой игре, столкнулся с ехидной эгоистичной натурой Лункса, который ловко обставлял его раз за разом, беспощадно жертвуя свои фигуры ради победы. Но медведь не сдавался и тщательно изучал все стратегии противника, прежде чем бросить ему настоящий вызов. С тех пор их бои длились по нескольку часов и часто заканчивались вничью. Со скучающим видом на диван рядом с Кари сел Вульпи, переводя взгляд то на неё, то на них. Подвижному лису стало невтерпёж ещё раз отправиться в лес, но Мастер, как назло, большую часть времени проводил внизу, и они не могли даже выйти за дверь, повинуясь правилам. Хара всё никак не могла успокоиться, что находится не в «своём» теле, и вертелась перед зеркалом в прихожей, жалобно отмечая недостатки своего тела.
— Ну вы посмотрите на меня! — восклицала она, артистично заламывая пальцы. — Я толстая! Вот Кари достались стройные ноги, а я похожа на меховую тапку с ушами!
На самом деле, корпус Хары выглядел ненамного шире корпуса худощавого Вульпи, но из-за синтетического густого меха она казалось более объёмной, размером почти с Лункса.
— Что тебя не устраивает? — не выдержал этого нытья рысь. — У тебя нормальное тело, без всяких изъянов! Я могу предположить, что Мастер ошибся, и закачал тебе директиву вести себя, как страдающий кондиционер в зиму, но тут, скорее, у тебя по проводам пошёл азот вместо тока и попал тебе в процессор!
— Сам ты кондиционер, зеленоглазый! Я вообще-то не заказывала себе это тело, вы всё решили за меня, пока я дохлая валялась, поэтому слушайте мои страдания молча! — и она вновь вернулась к зеркалу. — Нет, ну посмотрите! У меня мордочка похожа на башмак и нос чёрный, как у Урси!
— Чем тебя нос-то не устраивает? — проворчал медведь, разрабатывая стратегию против коня Лункса, неудобно и нагло вставшего в его части поля. — Вполне себе аккуратный носик.
В гостиную, с обиженным видом, вошла страдалица, с подозрением поглядев на них: уж не смеются ли они над её внешностью, прикрывшись игрой. «Я не хотела такого тела, — с унынием подумала она, — наверняка же можно всё исправить».
— Хочу розовый, как у Лункса! — выпалила она, с завистью посмотрев на задумавшегося рыся. — Чёрный мне не подходит.
— А по-моему, он довольно милый, — сказала Кари, дружелюбно улыбнувшись из-за своего учебника.
— Для мехового шарика на ножках, — вставил Лункс.
Глубоко вдохнув и поджав губы, Хара уже приготовилась обрушить на голову анимагена пламенную речь о его недостатках и исказить факты о создании, когда позади хлопнула входная дверь и послышались торопливые шаги их создателя.
— Вот вы где! — воскликнул Мастер, заходя в гостиную из коридора. — Наконец-то проснулись Хара и Кари! Как давно? — спросил он у Лункса и Урси, поглощённых своей игрой настолько, что не обратили на его появление никакого внимания.
— Лучше бы тебе не знать, как это произошло, — на секунду поднял взгляд рысь, — тут возникла одна, маленькая, но очень гордая и ранимая проблема. И ей очень не нравится её корпус, да, Хара?
— Что случилось? У тебя что-то барахлит? Или что-то с процессором?
— Нормально у меня всё с процессором! — неожиданно для него звонким девчачьим голосом ответила она. — Мастер, сделайте меня женщиной!
Едва не поперхнувшись воздухом, он ошарашено посмотрел на смутившуюся его реакции Хару.
— Как… в смысле… что ты имеешь ввиду? — прохрипел он, пытаясь прокашляться. — Это ты сейчас о чём?
— Я о том, что у меня тело анимагена мужского пола, — нетерпеливо начала разъяснять та, — а я девушка, и хочу себе женский корпус, как у Кари! А эти двое надо мной смеются! — сердито добавила она, метнув взгляд на Урси и Лункса, которые делали вид, что они тут ни при чём.
— А, ты вот про что, — с облегчением вздохнул Мастер, стерев испарины со лба, — так, теперь по порядку: с какого момента ты стал женского пола? Я же точно помню, что твой скелет был двухметровым, как у других мужчин-анимагенов.
— Да плевать, какого размера у меня скелет, я же понимаю кто я! — отчаянно завопила Хара, видя, что тот собирается ей отказать. — Вы же гений робототехники, по словам Лункса, неужели вам чего-то стоит сделать новый корпус? Можете даже оставить руки, я согласна и на это!
— Как вы это делаете? — с недоумением спросил старик. — В смысле, как можно определить свой пол будучи бесполым анимагеном?
— Не знаю. Я просто осознаю, что я девушка и всё тут!
— Это… странный ответ. Но слушай, я понимаю, что твоя натура хочет внешней красоты, но давай без истерик, — протянул Мастер, нахмурившись, — анимаген может сам изменить свою внешность при желании. Если уж ты так хочешь выглядеть женственно, то почему бы не подстричь мех, сделать прическу, добавить лоска… я не в курсе всех этих косметических подробностей. Я впервые слышу, чтобы анимагену не нравилась его внешность. Они как-то пассивно к этому относятся.
«А ведь он прав, — задумалась Хара, осмотрев себя ещё раз, — и чего я, действительно, разоряюсь? Всё исправимо, надо лишь немного приложить усилий».
— Ну… можно попытаться, — после пятиминутного молчания, она решительно выпрямилась, — это тело, в принципе, тоже неплохое, только слишком пушистое, — она недовольно пригладила свой мех, стараясь придать ему форму, — у вас есть какая-нибудь проволока или лента?
— Одежду надень, — подсказал ей Урси, — она примнёт его и придаст форму.
— Что ещё за одежда?
— Пойдём, я дам тебе что-нибудь из своих старых футболок, — позвал её за собой Мастер, проходя в коридор, — Кари, а ты не хочешь одеться?
— А можно? — оживилась та. — Просто я заметила, что все мальчишки в штанах, а мы с Харой вроде как голые.
— Вы не голые, — смутился Мастер, — у вас есть оперение и шерсть.
— А можно я с вами? — вызвался Вульпи, желая высунуть на улицу хоть нос, — Урси и Лункс не хотят со мной играть, а бегать по комнатам и смотреть телевизор мне уже надоело.
— Да-да, идите все отсюда, — махнул на него рысь, просчитывая атаку на Урси, — тут очень важная битва, а вы тут со своими глупостями меня только отвлекаете.
— Если тайли не против, то можешь пойти, — рассмеялся человек, поднимаясь на второй этаж, — ждите меня внизу, в гардеробной, я сейчас подойду.
Тёмная «гардеробная», зашторенная, как и остальные комнаты, хранила в себе горы белья: куртки, штаны, рубашки, футболки, джинсы и даже пару галстуков. Всё это было свалено в неряшливые стопки и образовывало большие «холмы». Забитые полки шкафов хранили в себе столько пыли из одежды, что все трое расчихались, выгоняя её из воздуховодов. Кари с удивлением разглядывала сплетения ниток и тканей, восхищаясь работой машин, что сшили подобное. Мимо них, словно тень, прокрался Вульпи, разрушая стопки хвостом. Прислонившись к закрытой двери на улицу, он замер и с напряжением прислушался к шагам Мастера наверху.
— Так ты и правда считаешь, что я милая? — спросила Хара у Кари, примеряя самые узкие штаны. — Даже несмотря на то, что я выгляжу, как мохнатый ботинок?
— Ты так не выглядишь, — хихикнула та, — я просто думаю, что твоё тело нуждается в доработке. Мастер же робототехник, откуда ему что-то знать о красоте? Я ведь тоже не совершенна, — она с сомнением посмотрела на свои руки и голые ноги, — мне вот почему-то кажется, что я похожа на комок перьев.
Раздался тихий скрип петель, и Вульпи, немного приоткрыв запасную дверь, высунул свою морду наружу, нюхая воздух.
— Что ты там делаешь? — Хара быстро подошла к нему и заглянула в щёлку. — Что там?
— Там лес, — сказал ей он, открывая дверь чуть шире, — там здорово. Много животных, много пространства, даже воздух там не такой, как дома. Много белок, много деревьев, много лисиц. Настоящих, живых лисиц! — воодушевлённо затараторил он, вспоминая прошлую прогулку.
— Так давай выйдем, чего ты боишься? — зайчиха решительно толкнула дверцу, но Вульпи успел ухватиться за ручку.
— Мастер не разрешает нам выходить, — покачал он головой, — он говорит, что мы не должны привлекать к себе внимания других людей.
— А почему? — услышав о животных, Кари передумала к ним подходить, памятуя недавний инцидент с мышью. — Если мы будем работать у людей, то почему нам нельзя попадаться им на глаза?
— Я не знаю, — сдался лис, озадаченно махнув хвостом, — просто нельзя и всё!
За дверью послышались шаги, и они испуганно отпрянули от проёма, делая вид, что ничего не произошло. Но это оказался хитро ухмыляющийся Лункс, проскользнувший к ним в сумрак комнаты.
— Я сделал этого плюшевого умника! — онс достоинством повёл ушами. — Сопротивление сломлено, а звание самого умного анимагена удержано за мной! А вы чего такие притихшие?
— Вульпи рассказывал нам о лесе, — ответила ему Кари, — но я ничего не поняла, кроме того, что там только деревья и животные.
— Если хотите, можем сегодня ночью туда сходить, — пожал плечами рысь, — Мастер будет работать над программами, а мы побродим по округе. Вообще, мы могли бы каждую ночь так выходить. Мастер же человек и ему надо спать.
— А что, так можно было? — раздосадовано протянул Вульпи, коря себя за свою недогадливость. — Вот просто так взять и выйти?
— Ты потише об этом, — шикнула на него Хара, проникшаяся авантюрой сбежать из особняка, — а вдруг он всё слышит?
— Может, не стоит? — Кари обеспокоенно посмотрела на Лункса. — А если попадёмся? Или с нами что-то случится в лесу?
— Что такого может случиться с анимагенами? Ну, а уж если попадемся, то всё.
— Чего «всё»?
— Деактивируют и пустят в утиль. Шучу, конечно, — тут же объяснил он, глядя на расширившиеся глаза Кари, — задаст нам наказание и заколотит эту дверь, придётся через гараж лазить. Не будь такой трусихой!
— Я не трусиха, я просто не хочу портить отношения с Мастером, только вернувшись к жизни.
— Урси попытался свернуть ему шею после своего пробуждения, а Вульпи вообще удрал из дома, — Лункс рассмеялся, — ты, по сравнению с другими, вообще прелесть: не кидаешься на всех, не кричишь, как закороченная, не пытаешься никого убить — чудо, а не анимаген!
— Я просто стараюсь понять, что происходит и где я оказалась, — смутилась она, улыбнувшись похвале.
— Эй, я вообще-то тоже ничего не сломала! — обиженно возмутилась Хара, обделённая вниманием. — Ну кроме, разве что половины мастерской. И едва не пробила череп Урси. И устроила истерику по поводу неправильного тела. Да уж, — она сердито отвернулась, — ладно, твоя взяла: Кари пока что лидирует по отсутствию косяков.
В комнату вошел Мастер, держа в руках две чёрных футболки с рисунками. На одной был изображён человеческий череп на фоне молнии, а на другой — большой меч, по лезвию которого сочилась алая кровь.
— Это самые большие, что я нашёл у себя, — сказал он, демонстрируя одежду Харе, — другие тебе просто не полезут, а эти ещё можно попробовать натянуть.
— А что за изображения на них? — спросила та, натягивая через голову футболку с черепом. — Какие-то знаки?
— Нет, просто брутальные картинки. В молодости я увлекался рок-музыкой, и на концертах моей любимой группы их вокалист часто срывал с себя одежду, — с улыбкой вспомнил Мастер былые годы, — я оказался счастливчиком и урвал себе две за все их концерты. Правда, они мне не по размеру — тот мужик накаченный, высокий, а мне только двадцать исполнилось…
Растянутая футболка отлично смотрелась на зайчихе, подчёркивая её фигуру.
— Ну и как оно выглядит? — спросила их Хара, пытаясь рассмотреть себя со спины.
— Великолепно, — захлопала в ладоши Кари, ободряюще улыбаясь, — как влитая!
— Круто смотрится! — высказался Вульпи, поправляя ей плечи. — Выглядишь как те рокеры с телевизора, только без гитары и с ушами!
— Такая же волосатая? — не удержался Лункс. — И с таким же миленьким пушистым хвостиком?
— Хватит обсуждать мой хвост! — она закрылась первыми попавшимися штанами от его взора. — Уйдите отсюда, я смущаюсь!
— Чему? — хотел спросить лис, но тут же был вытолкнут Харой за дверь вместе с Лунксом и Мастером.
Весь второй этаж особняка соединялся одним полукруглым коридором, обклеенным тёмными обоями и освещённым длинными лампами дневного света. В одной из пяти комнат, что на левом краю дома, ночевали все анимагены, а в самой большой, центральной, жил Мастер, строго настрого запретивший им туда заходить. По рассказам Лункса, эта комната со множеством компьютеров называлась серверной, и где конкретно там спал Мастер он не знал, хотя тот мог не выходить оттуда неделями, зарастая волосами и грязью. Комната, располагающаяся после спальни анимагенов, отводилась кладовой, где Мастер когда-то запер Вульпи в качестве наказания, в которой хранились щётки, швабры и прочий инвентарь, доказывающий всю лень Мастера сделать себе роботов-уборщиков. В другой комнате, справа от центральной, вообще ничего не было, кроме нескольких старых матрасов, а в последней стоял субплазменный генератор ручной сборки, обеспечивающий особняк энергией в трудное для Мастера время. Это теперь, благодаря подземным проводам, дом снабжался круглосуточно и теплом и электричеством, а раньше Мастеру приходилось часами заводить непослушную машину, чтобы включить хотя бы лампы в мастерской.
Тёмные коридоры напомнили Урси о его прошлом в абсолютной темноте, где он шёл, не зная куда. Мастер назвал это место мифическим Небытием — измерением, куда уходят души умерших, но не ушедших, чтобы вечно бродить в бесконечной тьме. Более жуткой участи, по мнению медведя, быть не могло, и он очень боялся вернуться в это состояние. Проиграв резкой атаке офицеров и ферзя Лункса, он разочарованно шёл по коридору в их комнату с шахматами в руках. Вдруг сзади зашуршала оконная рама, и какая-то тень шевельнулась в темноте комнаты рядом. Остановившись, Урси повернул голову в сторону движения.
«Кто здесь?» — вздрогнув, хотел было крикнуть он, отступая в сторону двери, но внутреннее чутьё подсказывало ему, что сейчас лучше вести себя тихо.
Неожиданно все лампы в коридоре замигали, и перед его глазами к темнеющим обоям прилепилось чёрное долговязое существо с жутко смеющейся белой маской вместо лица. Не заметив его, оно повернулось к нему спиной, прислушиваясь к звукам в доме. Воспользовавшись этим, Урси осторожно начал отступать назад, надеясь тихо сбежать вниз, к Мастеру, чей голос он слышал с кухни. Но увы, позади раздался электрический треск и его окатило снопом искр — одна из ламп не выдержала напряжения и разорвалась, сыпля осколками на пол. Существо резко обернулось и глянуло на него светящимися точками в прорезях маски.
— Время пришло! — тот голос, что когда-то звучал у него в голове, раздался из гротескного рта незнакомца. В зловещем молчании, оно с удивительной прытью помчалось на него, и Урси вскрикнув, выронил шахматы и упал на пол, закрывшись рукой. Цепкая когтистая ладонь коснулась его лба, и он начал проваливаться в темноту. «Нет! — закричал он, но не услышал своих слов. — Только не это! Я не вернусь туда!»
— Урси! — услышал он окрик откуда-то издалека. В отличии от голоса белой маски, он был живой, реальный, и он прогнал поглощающую темноту.
Когда он открыл глаза, рядом никого не оказалось. Проверив все системы и не обнаружив неполадок, Урси тряхнул головой. «Что это? — спросил он сам себя. — Что за сбой? Помехи в сенсорах или реальность?» Как некстати вспомнилось, что он сегодня получил куском трубы по голове, но голос запомнился настолько реальным, что он отбросил идею галлюцинаций.
— Урси! — по лестнице, перескакивая сразу через пять ступенек, бежал Вульпи, быстро оказавшись рядом с ним. — Что случилось? — тревожно спросил он, помогая ему подняться.
— Я видел… — он приложил руку к голове, пытаясь утихомирить помехи. — Я не знаю, что я видел. Вульпи, слушай, когда ты только возродился, ты не слышал голос у себя в голове? Такой глубокий, мрачный.
— Слышал, — очень странно было наблюдать беззаботного лиса посерьёзневшим, — и даже видел то ли белое лицо, то ли маску… она приказывала мне бежать куда-то в город, но я врезался в дерево и…
— Оборвал связь, — Урси лихорадочно соображал. Наконец, кусочки картинки начали складываться, — Вульпи, это серьёзно, я только что видел это существо прямо здесь, в коридоре! Думаю ты, я и наверняка ещё Хара и Кари как-то связаны с ним в прошлом!
— Думаешь, кто-то в кафе что-то знает про эту тварь? — Вульпи посмотрел на лестницу. — Но как нам узнать это? Не думаю, что другие люди так же дружелюбны как Мастер.
— Сначала нам нужно попасть туда, — Урси замолчал на секунду, — боюсь, если мы хотим узнать о своём прошлом, то нам придётся расстаться с Мастером и Лунксом.
— Но почему? — громко возмутился лис, и тут же смутился. — Извини. Почему, мы должны уходить? Они наши создатели и друзья, мы не можем…
— Мы обязаны! Те аномалии, что с нами происходят, касаются только нас. Прости Вульпи, — он виновато опустил голову, — нам придётся пойти своим путём. Я скажу Мастеру, что мы будем готовы уже завтра, — он поднял шахматную доску, — и только из-за того, что Хара и Кари должны выучить язык.
***
Ночное летнее небо горело мириадами звезд, пульсирующих в таинственном вальсе. Звуки леса не стихали ни на секунду: то стрекотали сверчки, то ухала сова, порой было слышно тявканье лисицы, сливаясь в общую гармонию, умиротворяя разум. Когда анимагены вышли из дома, их встретил полный белый диск Эметула, ярко освещающий реку и долину под ними, отбрасывая блики в глазах восхищенных анимагенов. Они решили не заходить в чащу, а пройтись по краю холма, чтобы не заблудиться в ночном лесу. Впереди всех бежал Вульпи, хоть и без криков, но так же бодро гоняя полусонных зайцев из кустов, иногда так далеко забегая в чащу, что виднелись только его светящиеся жёлтые глаза. Из-за внутренних процессов у всех анимагенов довольно заметно светилась радужка, придавая им в темноте жутковатый вид. Но ни капли страха не было у самих друзей, неспешно прогуливающихся среди деревьев. Дойдя до поваленного бревна на краю склона, они расположились на нём, глядя на звезды и горящий ночными огнями город, который переливался голубым светом уличных фонарей, неоновых вывесок и маяков антенн.
— … и когда я схватил болтающуюся деталь, конструкция не выдержала и посыпалась на меня, — увлечённо рассказывал Лункс истории из своей жизни, — вы бы слышали тот грохот! Я думал, у нас потолок упадёт!
— Это было похоже на тот грохот, когда я перевернула прессовочную машину? — поинтересовалась у него Хара, весело глядя на рысью морду. — Или это как ультразвук, что издает Кари при виде мыши?
В ответ та только показала ей свой острый птичий язычок. Оказалось большой проблемой уговорить Кари вылезти из дома в лес «полный мышей и прочей гадости». К тому же, попав на кухню, она обнаружила, что ей безумно нравится смешивать продукты в блюда, правда, совершенно несъедобные. Канарейка сопротивлялась, упираясь всеми конечностями, но, наконец, её посадили на плечи Вульпи, где она ехала, обхватив его голову руками. Однако когда она обнаружила, что ей ничего не угрожает — мышей под ногами не водится, а друзья смело и без всякой опаски идут по мягкой почве, она сама слезла с «измученного» лиса. Сам Вульпи был только рад лишний раз побыть с Кари, не в силах объяснить самому себе, что же влечёт его к ней. Урси и Лункс уже знали по рассказам лиса, что у него «генератор к ней неровно гудит», но и они не смогли объяснить, что же происходит, и почему она на него так влияет. Сидя рядом с ней на бревне, Вульпи, и без того чудаковатый, начинал вести себя и вовсе неадекватно.
То он пытался петь, то рисовал пальцем на земле какие-то фигурки, отдалённо напоминающие его и Кари, то начинал бегать взад-вперёд, неся какую-то несусветную ерунду про душу, звёзды, лес, белок и анимагенов. На удивление спокойная Кари, выбравшая себе из одежды голубые шорты и рубашку в клетку, с улыбкой наблюдала за его ужимками, иногда даже хихикая, тем самым поощряя лиса на более смелые поступки. То ли врождённое терпение, то ли ответное влечение заставляло её это делать, но Кари не хотелось, чтобы Вульпи уходил. «Он милый, — с улыбкой думала канарейка, глядя как тот собирает какую-то траву у корней дерева, — странный, но такой милый». Правда, так считала только она. Хара, с минуту понаблюдав за ним, выставила диагноз: «долбанутый», а Лункс и вовсе рассыпался в язвительных выражениях о его деятельности. Конечно, он не стремился задеть чувства лиса, но уж слишком заманчивы были старания рыжего анимагена, чтобы не воспользоваться этим для тренировки своего красноречия. Лишь Урси, после «встречи» со своим страхом, молчал. Ни прекрасные виды, ни близость природы уже не могли оторвать его от тяжких мыслей о том, что их просто кто-то использует как инструмент для достижения своих целей. «Люди создавали роботов, как помощников, — вспоминал он прочитанный ранее учебник по истории, — но они не заметили, как роботы стали живыми…» Рассказав Мастеру и остальным о своем намерении отправиться завтра, он встретил шквал негодования со стороны анимагенов, но сам робототехник только развёл руками: решайте сами, либо завтра, либо в конце недели. И, разумеется, все, кроме насупившегося медведя, проголосовали за конец недели.
— Эй, что я вижу! — воскликнул Лункс, показав пальцем куда-то вниз. Там, уютно расположившись в кустах, стоял маленький грузовой энергомобиль и горел костер, вокруг которого мелькали тени троих людей. — Вульпи, не хочешь развлечься? — спросил он подбежавшего лиса, злорадно потирая руки. — Сейчас будет потеха!
— Нет, ты же не собираешься спускаться туда и пугать их? — сердито спросил его Урси, чувствуя, куда клонит Лункс. — Мы и так нарушили правила, когда вышли из дома, а если нас ещё и увидят, то Мастер будет просто в ярости!
— Не напоминай, дай расслабиться хоть немного, — отмахнулся от него рысь, — к тому же, я уже сто раз так делал!
— На меня не рассчитывайте, — отрезал медведь, отвернувшись, — я не собираюсь в этом участвовать.
— Мне тоже как-то жалко их пугать, — произнесла Кари, с опаской посмотрев вниз.
— А я с вами, — вызвалась Хара. Обладая живым и непоседливым характером, зайчиха оказалась так же склонна к авантюрам, — что надо делать? Говори скорее!
— В общем так: сейчас спускаемся и окружаем их, — начал разрабатывать стратегию Лункс, — людишки очень боятся светящихся глаз из темноты, особенно неотрывно смотрящих на них. Когда они окончательно занервничают и начнут жаться к машине, ты, Вульпи, выскочишь из кустов и издашь тот звук, которым ты убиваешь мои динамики, когда носишься по дому. Они начинают метаться, и мы загоняем их в автобус, слушая их мольбы всему Пантеону Технобогов.
— Да давай сразу налетим! — воскликнул с энтузиазмом лис и рванул вперёд, но тут же был схвачен Харой и Лунксом.
— Нет, дурак, так ты всё испортишь, — сердито зашипела на него зайчиха, — правильно, сначала им надо расшатать нервишки, пусть подёргаются.
— Короче, я пойду дальше к берегу, ты, Хара, заходи справа, а ты, Вульпи, жди, пока они не скучкуются.
— Это плохо закончится, — протянул Урси, приложив руку к лицу.
— Но зрелище должно быть интересным, — ответила ему заинтригованная Кари, усаживаясь поудобнее.
Трое шутников быстро приближались к автобусу отдыхающих, потихоньку готовясь атаковать. Как заметил Лункс, людей было трое и, судя по запаху алкоголя и громким крикам, они пришли сюда «отдохнуть от трудовых будней». Осторожно двигаясь в кустах, Хара дошла до нужного места и немного раздвинула ветки, чтобы её глаза увидели. Первым её заметил мужчина в белой футболке, заворожено глядя на неё. С неким садистским удовольствием, она почувствовала, как он напрягся, не понимая, то ли ему чудится, то ли в кустах действительно кто-то есть. На его странное поведение обратили внимание и остальные жертвы, так же приковав свое внимание к красным глазам из кустов. Где-то в противоположной стороне раздался хруст, и люди, затравленно оглянувшись, увидели зелёные глаза и оскаленную пасть хищника в слабом свете фонарика. Сгруппировавшись и оставив неизвестному противнику целый ящик недопитого алкоголя, мужчины начали отступление к дверям своего энергомобиля, когда с холма, блеснув жёлтыми глазами, на них, ломая кусты и ветки, с душераздирающим криком побежало нечто. В тот же миг Хара и Лункс начали медленно выходить из своих укрытий, издавая нечленораздельные, но жуткие звуки. Запаниковав, один из мужчин в синей рубашке, видимо водитель, попытался открыть двери, но упустил ключ под колёса. Под дикий мат внезапно протрезвевших и насмерть перепуганных «туристов», подгоняемых криками Вульпи, он в две секунды не только открыл машину, но и завел её. Энергодвигатель взвыл от внезапной нагрузки, и микроавтобус, неся на своей крыше двух немного поседевших людей, с рёвом шин умчался в темноту, даже не включив основные фары. Всё ещё продолжая кричать, на костер выбежал Вульпи, удивлённо ища взглядом, куда все подевались, а к нему из своих кустов, согнувшись от смеха, вышли Лункс и Хара.
— Молодчина, Вульпи! — сквозь смех проговорил рысь. — Как они заметались, когда ты заорал!
— А как они ключи-то искали! — смеялась Хара. — И рванули так, как будто мы за ними гонимся!
— Так они вообще свинтили что ли? — догадался лис, начиная смеяться. — Я только видел, как они тут подскочили, когда вас увидели!
Всё ещё смеясь, они поднялись обратно на холм, к только переведшей дух от смеха Кари и плохо сдерживающего улыбку Урси, наблюдавших всю картину со стороны.
— Не, сегодня славно погуляли, — Вульпи вновь убежал вперёд, — я уж думал, что лучше быть не может. Эх, почаще бы так выходить!
К всеобщему разочарованию, люди больше не показывались в лесу, а конец недели подкрался незаметно. К этому времени Кари, целиком облюбовав кухню Мастера и насмотревшись кулинарных программ, вовсю готовила аппетитную еду, сместив Лункса с поста местного повара. Окончательно освоившись, она больше не казалось такой тихоней и скромницей, какой была в первый день. Уже более раскованная и освоившаяся Кари могла часами рассказывать кому угодно, чаще всего Вульпи или Харе, о чудесах кухни того или иного человеческого народа, о полезных свойствах смоула анимагенов или вовсе на отвлечённую тему, не забывая приписывать сюда здоровое питание. Венцом её творения стал собственный смоул, который она приготовила, добравшись до склянок с жидкостями в мастерской. Перепортив кучу посуды, она создала быстро испаряющуюся на воздухе эссенцию непонятного свойства. Вскрыв несколько капсул со смоулом рецепта Мастера, она перелила их в её собственное изобретение и начала искать «добровольца» отведать сие творение. Добровольцем попробовать подозрительно шипящую зеленоватую субстанцию вызвался Вульпи. Едва он проглотил жидкость, как из его пасти повалил дым, а грудь сильно нагрелась, но спустя секунду показатели лиса вновь вернулись в норму и даже начали зашкаливать: вместо предполагаемого питательного смоула получился очень мощный энергетик. Перезарядившись энергией, импульсивный лис два дня не мог спокойно сидеть на месте, растрачивая энергию на всё что можно. Познания Кари в химии не могли не радовать Мастера, но всё же он мягко пожурил её, сказав, что лучше не делать из Вульпи подопытного, а заняться более мирной кулинарией.
Зато Хара, наслушавшись ностальгических речей Мастера про музыкальные стили, решила разузнать, что такое музыка и рок в частности. И с тех пор тишине в их особняке окончательно пришёл конец. По телевизору крутили специальные музыкальные каналы, и Хара, без боя захватив пульт, целыми днями только и делала, что слушала разную музыку, подпевая и пританцовывая. Хотя кроме Кари никто не любил смотреть телевизор, но постоянный шум уже создавал помехи в процессорах других анимагенов и послужил причиной головной боли Мастера, отвыкшего от таких звуковых нагрузок. Обычные уговоры и даже угроза наказания не помогли против нахальной Хары, умудрившейся запомнить большинство музыкальных композиций и напевая их на свой лад. Наспех собрав ей плеер-радио с широкими наушниками, Мастер торжественно вручил их ей, избавив всё население особняка от музыкальных атак. Хара больше не жаловалась на свое тело, а будучи оптимисткой, старалась найти его сильные стороны. Прежде всего, она постриглась и нарастила себе на голове длинные чёрные волосы до лопаток, как у рокеров по телевизору. Далее последовало удаление «лишнего» меха на теле, в результате чего Хара приобрела лоснящийся вид, очень стильно смотрящийся под любимой футболкой с черепом. Даже мордочку, хоть она подровняла по своему вкусу, стараясь показать всем, что имеет свой стиль. Как сказал Мастер, если бы ей ещё добавить кожаной атрибутики и гитару, то она бы очень походила на настоящую рок-певицу в заячьем обличье. Похвала была принята, и Хара, довольная собой, ушла в познание музыкальных стилей человечества.
Но всё хорошее рано или поздно заканчивается, и сегодня наступил тот самый день.
— Чего-то не хочется мне туда ехать, — высказал общую мысль Вульпи, переминаясь с ноги на ногу и наблюдая, как Мастер расчищает салон своего микроавтобуса.
Они стояли в гараже, полностью одетые и готовые к поездке. Урси последний раз посмотрел на мастерскую и вздохнул. Здесь он получил новую жизнь, здесь за всё это время он узнал, что значит дружить и жить одной семьей, а теперь судьба забрасывала его в неизвестность. Не менее оптимистичен был и Лункс, мрачно и молча взирая на своих друзей-анимагенов. Он уже представлял себе ту тишину и отсутствие движения в доме без них. «Без споров с Урси, веселья с Вульпи и Харой, и выслушивания щебетания Кари этот особняк станет не тот», — думал он, с грустью опустив взгляд. Лункс только сейчас осознал, как медленно пойдёт его жизнь без этих сумасбродных, разношёрстных, но любимых анимагенов, которые сделали будни ярче, а жизнь веселее. И теперь он вынужден с ними расстаться. Он с горькой улыбкой вспоминал, как хотел деактивировать «бешеные скелеты», как недоумевал, почему Мастер не откажется от этой работы, а теперь понял. Понял, почему он оставил их. Не только ради прибыли или принципа, а ради того, чтобы его сын научился ценить то, что имеет.
— Не грусти, зеленоглазый, — Хара легонько стукнула его в плечо, — мы ещё увидимся, я тебе это гарантирую! — одетая в свою любимую футболку с черепом и чёрные джинсы, зайчиха ухмылялась, понимая причину печали рыся.
— Да, Лункс, не скучай тут без нас, — Урси дружелюбно улыбнулся, — я постараюсь уговорить этого директора отпускать нас к вам. Может это сработает.
— Мы обязательно увидимся, — Кари обняла его, — спасибо вам за всё, что вы для нас сделали.
— А вот я буду ужасно скучать! — на него всем телом обрушился Вульпи, заграбастав и его и Кари в своих объятьях. — Мне будет тебя там не хватать!
— Эй, эй, не распускайте сопли! — вырвался от них смущённый Лункс. — Конечно, мы свидимся, тут до города рукой подать. Я научусь водить и буду приезжать к вам или изобрету какой-нибудь телепортатор, и жизнь упростится в разы! — они рассмеялись. — Серьёзно, не стоит раскисать. Мы ж анимагены, у нас должны быть стальные нервы, холодный ум и прочее.
— Главное, не теряйте присутствие духа и помните, что вы тоже живые, — присоединился к ним Мастер, закончив разгрузку своей машины, — берегите друг друга, потому что кроме вас там нет никого, кто был бы к вам дружелюбен. Ладно, — он тяжело вздохнул, — уже пора выдвигаться. Залазьте в машину. А ты, — обратился он к Лунксу, — правила помнишь?
— Помню-помню, — отмахнулся тот, глядя на забирающихся в салон через заднюю дверь анимагенов, — езжайте уже. Правило есть такое — чем дольше провожаешь, тем больнее расставаться.
Мастер только кивнул и закрыл двери салона. После чего залез сам, и микроавтобус, похожий на броневик, дёрнулся с места, увозя четырёх друзей в неизвестность.
— И что нас там ждет? — спросила Мастера Кари, перегнувшись через перегородку. — Кем мы будем работать?
— Кем скажут, — ответил тот, — скорее всего вы будете рекламировать товар или развлекать детей, что-то в этом духе. Несложная работа, как мне кажется.
— Там наверняка осталась последняя анимаген, про которую ты говорил, — напомнил ему Урси, — ты не хочешь про неё узнать?
— Хочу. Я даже выкуплю её у них, — задумался тот, выруливая на основную дорогу, — да, это хорошая идея. Она будет полностью в моем распоряжении, и я постараюсь узнать через неё, что же с вами случилось.
Вдруг на крышу что-то упало и послышался скрежет когтей по металлу. Через секунду в окне боковой двери справа от водителя показалась знакомая рысья голова, а после и весь Лункс, проворно скользнувший в салон.
— Я тут подумал — к Спирусу правила! — заявил он обомлевшим пассажирам и водителю. — Мы расстаёмся на очень долгий срок, а значит, можно и продлить процесс расставания.
— А я думал, ты не решишься, — усмехнулся Мастер, — нет, всё-таки ты изменился.
— Ещё скажи, что ты знал, что я пойду за вами!
— Не знал, но рассчитывал. Даже окно тебе заранее открыл.
— Да какая разница, главное, что Лункс с нами! — положила ему руку на плечо Хара. — Значит, поездка начата не зря.
— Это точно, — Урси с уважением оценил преданность друга, — мы ещё многое друг другу не сказали.
— Про то, что твоя теория иерархии феодальной эпохи нелогична, и ты готов признать поражение? — коварно рассмеялся тот.
— И не надейся! Я не отступлю от этой версии!
— Ну начинается! — раздражённо пробурчал Вульпи. — Не могут эти двое без споров!
Перед ними раскинулся Рахнак, белея своими домами. Уже вечерело и вместо ослепительного белого они отражались красным светом. Сквозь зашторенные окна анимагены во всю разглядывали прохожих, которые возвращались домой или просто гуляли. Общество людей казалось не менее разным, чем они сами, и они вовсе не выглядели злобно или хотя бы подозрительно, как описывал их Мастер. Внимание Кари привлекла молодая мама с маленьким ребёнком, гуляющие по какому-то парку. «Откуда берутся эти маленькие люди? — удивилась анимаген, наблюдая, как малыш весело бросился к своим сверстникам в песочницу. — Как они их делают?» Пейзаж за окнами постепенно менялся с мирного жилого квартала на сухие и серые рабочие улицы. Здесь уже не было так приветливо, как на окраине города. Слышалась ругань и пьяный смех, где-то играла ритмичная музыка, загорались неоновые рекламные вывески. Но особенно здесь поражали рестораны — шикарные заведения со столиками под открытым небом, привлекающие большое количество народу. Здесь, как на островке роскоши и цветов среди серого моря, собирались красиво одетые мужчины и женщины, смеясь и танцуя под музыку, поедая изысканные блюда, какие Кари не видела ни в одной телепередаче.
Они свернули за угол, и впереди показалось знакомое большое здание администрации, увенчанное шпилем с габаритными огнями и показывающее на электронном табло время. Металлические сизые стены этой цитадели уходили на тридцать этажей вверх, невольно внушая уважение к создателям сего творения. Ещё пара поворотов, и они выехали на довольно широкую улицу, по которой гуляли горожане.
— Мы приехали, — бесцветным тоном сказал Мастер, остановившись у двухэтажного красного здания с большой розовой неоновой вывеской «Кафе Фео. Всегда рады вашему аппетиту!»
Все промолчали. Никому не хотелось выходить из машины, но из дежурного помещения уже выбежал охранник, открывая двойные двери здания для анимагенов.
— Ну что ж, друзья. Вот и всё, — сказал, развернувшись к ним Мастер, — пришло время расстаться. Я вас никогда не забуду.
— Я тоже вас не забуду, Мастер, — обняла его Хара так, что у него хрустнула шея, — вы для нас больше, чем просто создатель.
— Вы наш друг, — добавил Вульпи, — вы столькому нас научили, столько нам дали…
— Вы помогли нам понять друг друга, — взяла слово Кари, — если бы не вы, мы бы и не подружились друг с другом.
— И мы не забудем этой доброты, — закончил за всех Урси, — никто из нас.
— Опять нюни распустили, — недовольно проворчал Лункс, — не переживайте так, вас сюда не навсегда отправляют. Когда-нибудь мы ещё встретимся.
— Вам всем спасибо, — вздохнул Мастер, — но Лункс прав — не раскисайте. Нам пора, выходим, — он открыл дверь и вышел из машины, поздоровавшись за руку с вышедшим им навстречу Аганом. Открыв двери в салон, он жестом позвал замерших анимагенов. Первым пошёл Вульпи, стараясь не дёргаться и вести себя смирно, следом за ним вышла Кари, тоже пересиливая себя, чтобы не дрожать. Хара, как всегда, уверенно и громко выпрыгнула из салона, вальяжно встав рядом с ними.
— Урси, — остановил, собравшегося выходить медведя, Лункс, — ты это… береги их, — он неловко улыбнулся, — особенно Вульпи. Ты же знаешь, он всегда умудряется вляпаться на ровном месте. Ты единственный, на кого они могут положиться.
— Я понимаю, — он кивнул, — прощай, Лункс.
— Прощай, друг, — рысь отвернулся, чтобы не растрогаться окончательно, — прощай.
— Ну что ж, вижу, работа действительно выполнена на совесть, — одобрительно кивал Аган, осматривая выстроившихся анимагенов, — ладно, прикажите им идти в здание на второй этаж.
— Они сами понимают вашу речь, — покачал головой Мастер, — они будут следовать вашим указаниям, как настоящие.
— Прекрасно! Вы, — довольно грубо обратился он к удивлённо замершим анимагенам, — идите на второй этаж, живо!
Поджав уши, те быстро покинули улицу, скрывшись в здании. За ними ушли Мастер и директор.
— Мне нужно с вами кое-что обсудить, — сказал робототехник, проходя с ним по лестнице наверх за четырьмя анимагенами, с любопытством бросающими взгляды назад, — нейге Лютарин.
— Можете звать меня Аган, — добродушно отозвался тот, — деньги я переведу немедленно…
— Это было бы неплохо, — кивнул Мастер, — но я хочу поговорить о другом, — они миновали приёмную, где уже собиралась домой стройная тёмно-русая секретарша, и прошли в личный кабинет директора — довольно большую залу с массивным столом из тёмного дерева, — я хотел вас спросить — где ваш друг нашёл этих роботов? — он сел на широкий мягкий стул с зелёной обивкой перед Аганом, скрестив ладони в замок.
— Где нашёл? — растеряно переспросил тот, плюхаясь в массивное кожаное кресло за своим столом. — Да не знаю я. Он же диггер, постоянно бродит по заброшенным базам, подземельям, тоннелям, ищет полезные предметы…
— Мародер, проще говоря.
— Диггер, — поправил тот, достав откуда-то из выдвижных ящиков маленький резиновый обруч и принявшись сжимать его рукой, — я когда-то тоже был таким, но бросил это дело ради более мирной жизни.
— И неужели он ничего не сказал откуда они? Ни местности, ни стороны света?
— Нет. Хотя он обмолвился, что, мол, устал ходить по горам, если это вам что-то говорит.
«Кафе получило роботов относительно недавно, значит, он говорил про Роронскую гряду… где же там подземелья с такими роботами?.. Если только…» — и вдруг он вспомнил. Вспомнил и понял.
— Вам нехорошо? — напрягся Аган испуганно глядя на побледневшего Мастера, сжавшего ручки стула. — Эри, принеси воды!
— Нет-нет, не надо! — прохрипел тот, проглотив подступивший к горлу ком. — Вот моя карточка, — он вытащил из кармана халата истрепанную тёмно-красную карту с золотой полоской посередине.
— Точно всё хорошо? — осторожно поинтересовался директор, принимая карту из дрожащих рук робототехника. — Что вас так напугало?
— Ничего, — резко ответил ему Мастер, — я покупаю у вас белую лису за двести тысяч, — добавил он, быстро придя в себя, — я даже сам заберу её у вас. Вы же не против?
От резкой смены разговора директор растерялся и даже немного распушил свои приглаженные усы, но мысль о легких деньгах быстро привела его в чувство.
— Да, конечно! — торопливо закивал он, выдвигая сенсорный монитор и приемник для карты из нижней части стола. — Сейчас пройдет денежная операция, подождите немного, — он нетерпеливо затеребил резину, — вот, готово! Ваши двести тысяч и ваша лиса. Можете забирать её хоть сейчас, — но не успел он договорить, как Мастер схватил карту и мигом выбежал из кабинета, к большому облегчению его владельца.
***
«Что-то тут нечисто, — Лункс прищурился на замершего в оцепенении паренька-охранника, который заметил его светящиеся глаза за тонировкой энергомобиля, — они довольно неплохо развились, зачем им нужны анимагены? И директор этот… вот уж точно выразился Мастер, большие деньги заменяют человеку душу». Наскучив переглядываться с несчастным охранником, он закрыл глаза и вдруг в салоне позади послышался грохот.
— Ну помоги же мне, чего сидишь? — заворчал на него Мастер, затаскивая в машину изуродованный каркас белой лисицы. По памяти Лункса, скелеты его друзей были гораздо целее этого.
— Ты взял ещё один заказ?! — он одной рукой помог затащить её внутрь, схватив за шею. — Ты с ума сошел?!
— Нет. Её я купил, — ответил ему тот, сев за штурвал, но почему-то не спеша трогаться с места, — они вообще забыли про неё. Я больше переживаю за… — он посмотрел на кафе. — Лункс, боюсь, я подвёл их.
— В чём? Тем, что дал им жизнь?
— Я дал им надежду. Я сделал по твоему подобию — детьми, которые только начали познавать мир, и вышвырнул их в суровую реальность, как… как товар, — он закрыл лицо руками, — я не хочу представлять, что с ними будет, когда на следующей неделе их поставят на службу. Я предал их, Лункс.
— Мы знали, на что шли, когда соглашались в первый раз, — подумав, ответил тот, — теперь уже поздно сожалеть, они не наша собственность.
— Но они наши друзья. Надеюсь только, что хоть кто-то в этой фирме окажется достаточно умным, чтобы понять, что перед ним «живые машины», — «броневичок» дёрнулся и покатился прочь, — иначе им всем придётся плохо.