Застава принесла массу смешанных впечатлений. Даже сложно выделить что-то конкретное. Все началось еще на дороге, когда мы повстречали тройку вооруженных крестьян. Все как один с копьями, луками, топорами и большими ножами на поясах, одетые в нечто напоминающее кожаные доспехи. Только по их коричневому цвету я вообще догадался, что это крестьяне. Крестьяне… с оружием и в доспехах… Второй шок я получил, когда они вежливо кивнув, прошли мимо. Просто прошли мимо… без поклона.
— Они анхей, — начал отвечать Синх на мой осторожный вопрос. — Все крестьяне на Заставе анхей. Тут слишком опасно и каждый должен уметь сражаться за свою жизнь с оружием в руках.
— Анхей? — эхом отозвался я, подавив желание оглянуться.
— Да. Анхей освобождены от части налогов, имеют право носить оружие и учиться владению им. Кроме того, их прямой домио — Дом Молчаливых Стрел. Мы хоть и старшие домио этой земли, но они нам не должны выражать почтение в полной мере.
Я едва сдержал новые вопросы. Ответ Синха мало что прояснил, но расспрашивать дальше страшно — мало ли, оскорблю его снова ненароком или снова продемонстрирую свое полное невежество в очевидных вещах. Лучше перед сном помучаю печать познания…
— Может быть, на твоей земле совсем другие правила, но у нас каждый человек относится к какому-нибудь Дому или сословию. И каждый отдает долг своему Дому и получает в ответ защиту и поддержку. Есть те, кто потерял свой Дом и есть отверженные — преступники, которых изгнали собственные Дома. На них не распространяются законы Империи, их может убить любой.
«Их может убить любой», — эхом отдалось у меня в голове. Синх повторил слова Мрака. В этом мире я без защиты своего собственного Дома, не более чем «ходячая куча золота». Может, тогда и бессмысленно дергаться? Просто принять то, что есть? Влиться в Дом… или в Круг, как советовал Мрак, и спокойно жить в этом мире?
— Нет позора больше, чем быть изгнанным. И нет чести больше, чем быть принятым Домом, — Синх продолжал разливаться соловьем про то, какое это счастье — быть в Доме.
Ну с ним-то все понятно, с детства воспитан на идее служения своему Дому. И таких монахов тут сотни. Реальная боевая сила, готовая убивать и умирать по приказу вышестоящих… Только что мне до этого? Идея быть безликим винтиком в чьей-то военной машине как-то не находит отзыва в моей душе…
— Кстати, Се’ро, смотри, отсюда отличный вид на долину, — Синх наконец выдохся и заговорил о более приземленных вещах. — Я специально выбрал верхнюю дорогу, чтобы ты осмотрелся.
Вид на самом деле великолепный. Безмятежное зеркало озера в центре, копошащиеся на полях фигурки. Странно, столько времени прошло, а от горных пейзажей все еще захватывает дух… Впрочем, на них я еще насмотрюсь, лучше сосредоточиться на замке и стене. Точней на трех стенах. Именно столько преграждает перешеек шириной где-то метров в триста. Первая, из камня, с маленькими треугольными башенками. На каждой башенке красуется большая баллиста, или как там называется устройство, похожее на большой арбалет… За каменной следует деревянная со множеством уже знакомых платформ для стрелков. За деревянной глубокий ров, земля из которого пошла на возведение вала с частоколом на вершине — последним препятствием.
Слева стены упирались в башни, прилепившиеся к отвесной скале, а справа в замок. Его стиль не походил ни на что земное, что мне приходилось видеть. Необычные формы, одновременно рациональные и изящные. Два пояса ажурных стен с остроконечными башнями, пирамида донжона, разноцветные флаги, реющие над башнями… Издалека он смотрится словно детская игрушка, пришедшая из необычной сказки.
— Правда, красиво? Этот замок принадлежит Молчаливым Стрелам, его еще называют Поющим Замком. Иногда, во время сильного ветра, он на самом деле поет… В чем этим франтам не откажешь, так в том, что они на самом деле разбираются в красоте, — в голосе моего спутника проскальзывала плохо скрываемая зависть.
— Ладно, пошли. Еще успеешь насмотреться, — с этими словами Синх зашагал по дороге в ускоренном темпе.
Я улыбнулся про себя — похоже, ему стало неудобно минутной слабости. Синх, наверное, не такой плохой человек, даже если шпионит за мной. Интересно, а если его начальник отдаст приказ убить меня — он его выполнит? От этой мысли стало как-то неуютно, я поспешил ее отбросить. В конце концов, какая разница, что может быть? Живу то я здесь и сейчас…
Ближе к замку все чаще стали попадаться крестьяне, некоторые без доспехов, в простых коричневых одеждах, но все как один с оружием. Мимо прошло несколько серебряных и синих. Я старался в точности копировать жесты Синха, чтобы не дай бог, ни во что не вляпаться. Сегодня вечером замучаю свою печать на тему этикета…
— Некоторые из анхей знают и умеют побольше нас. Они живут тут с детства, охотятся и убивают тварей. Их стоит уважать за это, — сказал Синх, когда мы разминулись с очередной парой колоритных крестьян.
Потрепанные доспехи, потертое оружие, отсвечивающие сединой волосы, покрытые шрамами лица и пронзительные оценивающие взгляды — меньше всего они были похожи на мирных хлеборобов.
— Кстати, здесь Застава, граница с тварями. И лучше внимательно следить за своими словами и поведением. Завтра тебя могут послать в патруль, и тебе будут прикрывать спину те, с кем ты… мог себя недостойно повести. И они могут… промедлить, — чувствуется, что Синх с трудом подбирает слова. — Некоторые молодые братья, что в первый раз попадают на Заставу, ведут себя слишком… гордо с анхей или с другими братьями. И часто это плохо кончается…
Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять, о чем хотел предупредить Синх. Как бы мой проводник не разорялся про долг и идеалы — люди везде одинаковы. Находятся те, кто, попав в новый коллектив, старается утвердиться за счет других. Да и воспитание — «мы Великий Дом, а крестьяне ползают у нас под ногами» должно наложить свой отпечаток. Неудивительно, что анхей, перед глазами мелькнула последняя пара, похожая на седых матерых волков, могут промедлить спасая зарвавшихся щенков, а то и вовсе «случайно» пустить стрелу не туда. Отвлекшись, я перехватил внимательный взгляд своего попутчика.
— На Заставе скорее всего меня назначат твоим сопровождающим. Если тебе покажется будто ты… случайно кого-то оскорбил, не молчи — расскажи мне об этом где-нибудь подальше от чужих ушей, а я постараюсь решить эту проблему, — Синх остановился и вперил в меня внимательный взгляд. В его серо-стальных глазах сейчас не было ни грана веселья.
Я медленно кивнул, не отрывая взгляда. Да, да — я все понял и проникся… Синх, удовлетворившись моим жестом, развернулся и бодро зашагал дальше. В моей же голове калейдоскопом засверкал вихрь разнообразных мыслей.
Во-первых, Синх будет меня сопровождать и во время службы на Заставе — интересно, в чем это будет заключаться? Но это к лучшему, с ним хоть какой-то контакт налажен, а то еще приставят очередного сноба… Во-вторых, похоже, он будет за меня отвечать, и если со мной что-то случится, то начальство ему… А что оно ему сделает? Убьет-то вряд ли… хотя, кто их знает? Во всяком случае, судя по всему, он кровно заинтересован, чтобы я остался в целости и сохранности. И в-третьих… а в-третьих надо следить за поведением. Синх серьезно боится, что я могу где-то накосячить. Причем настолько, что мне могут попробовать устроить неприятный сюрприз свои же. А расспросить нормально, как мне следует себя вести, я не могу из-за приказа Мрака.
Я подавил желание выругаться. Проклятый Мрак со своей паранойей. Бросают меня в воду, словно щенка, и смотрят, выплыву я или нет… Выплыву… Назло всем выживу и стану сильней! И тогда посмотрим… Я оборвал свои мысли. Глупо… Сначала надо выжить… А уж потом грозить кому-то местью… Если силенок хватит…
До замка мы так и не дошли. Вскоре дорога пошла под резкий уклон, а потом и вовсе влилась в другую. Мы присоединились к жидкому потоку крестьян, поднимающихся из долины. Ситуация чем-то мне напомнила улицы подзабытого родного мира. Безликие пешеходы, идущие по своим делам, небольшие компании, вполголоса переговаривающиеся друг с другом. Если закрыть глаза и отрешиться от звуков чуждой речи, то можно представить себя посреди какого-нибудь провинциального городка… Только пару раз я ощущал любопытные взгляды. Хоть я и похож на ученика Идущих, но, видимо, недостаточно.
Дорога привела нас к невысокой каменной стене с очередными воротами, в которые вливался коричневый ручеек. После замка эти укрепления как-то не смотрелись, правда, пара платформ для лучников присутствовала. Да и сами лучники, судя по серебряным отблескам, на месте, как и караул из синих и аж двух черно-синих. Впрочем, стояли они скорее проформы ради, не обращая внимания на проходящих крестьян. Черно-синие и вовсе о чем-то тихо беседовали, отойдя чуть в сторону.
Тьфу-ты — сглазил… Один из них тут же отклеился от стены и направился к нам небрежной походкой. Крестьяне спешили убраться с его пути, не забывая кидать любопытные взгляды. Черно-синий остановился, не дойдя до нас нескольких шагов. Синх тут же согнулся в поклоне, я, если и отстал от него, то только на доли секунды.
— Синх, тебя ждет мастер Эн’ха, — тихий вкрадчивый голос балансировал на краю слышимости, но вместе с тем был прекрасно различим. — Ты же следуй за мной. Я отведу тебя к дому, где ты будешь жить.
Мне показалось, или он вложил в последние слова какой-то особый смысл? Жаль, переспросить некого… Да и это ощущение тяжелого взгляда… Я подавил желание передернуть плечами, лишь разогнулся и покорно поспешил за удаляющимся черно-синим кимоно.
За воротами мы сразу свернули направо, на подъем на следующую террасу. У меня было несколько минут, чтобы вдосталь налюбоваться спиной моего нового проводника и бросить несколько взглядов на деревню, расположившуюся на террасе. Спина, уверенная походка, весь облик сопровождающего прямо-таки дышит силой, самоуверенностью и презрением к окружающим. «Интересно, а его не пытались поставить на место местные ребята?» — сам собой мелькнул вопрос. Наверное, если и пытались, то это плохо для них закончилось… Ауру силы идущего впереди, казалось, можно пощупать руками.
Впрочем, эта демонстрация силы быстро приелась — бросать осторожные взгляды на деревню внизу гораздо интересней. Аккуратные садики и небольшие огороды за высокими оградами, приземистые дома, похожие на миниатюрные крепости. Множество движущихся коричневых фигурок с редкими вкраплениями других цветов на прямых улицах. Ощущение жизни и какой-то свободы… С первого взгляда эта деревня мне понравилась гораздо больше чем то, что я видел возле монастыря.
Вот и подъем закончился — новая стена, новый караул. Следующий ярус один в один напоминает второй ярус монастыря. Только место белых кимоно заняли синие, да и серых поменьше… Надо же, и тут без слуг не обходятся.
И снова подъем в том же темпе. Еще одна стена, на этот раз без платформ для лучников, и еще один караул, в отличие от всех остальных упершийся в нас внимательными взглядами. Мой сопровождающий буркнул что-то вроде: «Этот со мной», — и прошел через ворота, я за ним. Не знаю, что в очередной раз изменилось. Но сейчас я почти физически ощущаю направленные на меня взгляды. Словно какое-то давление на кожу… порой безразличное, порой любопытное или настороженное.
Третья терраса — улучшенная версия второй. Больше зелени, гораздо меньше людей, почти не видно синих кимоно, зато больше серых. Что-то туго у местных с воображением, планировка практически неотличима от монастыря. Переход по аллее мимо плаца, засыпанного белым песком. Каменные фасады, увитые плющом, новая аллея… Мы останавливаемся возле большого двухэтажного дома, как две капли воды похожий на тот, в котором я провел полтора года. Неприятное ощущение разлилось внизу живота… кажется, я даже знаю, где меня поселят…
Мой сопровождающий резко разворачивается, в первый раз я могу разглядеть его лицо. Черные волосы средней длины, черная лента поперек лба, аккуратная бородка, нос с горбинкой и глаза… глубокие и черные, словно два провала. От них фонит превосходством и желанием испытать на прочность и сломать. Я безразлично встречаю его взгляд. По сравнению с Мраком или Сенсеем он никто. Ему меня не испугать… Правда, может мне стоило бояться, этот тип не похож на тех, кто прощает вызовы. Он выделялся среди безликих бритых монахов, как выделяется волк среди стада овец.
«Не успел прийти на новое место жительства, как уже нарвался», — мелькнула тусклая мысль. Наверное, в будущем мне это выйдет боком, но сейчас мной снова безраздельно овладело равнодушие…
— Ты будешь жить тут. Слуги покажут тебе твою комнату. Завтра за тобой придут, — негромкие вкрадчивые слова падали, словно тяжелые камни.
Поясница согнулась в поклоне, прежде чем я успел это осознать — дисциплину в меня вбили жестоко. Когда я поднял взгляд, черно-синий уже уходил… может, оно и к лучшему. Еще несколько мгновений мои глаза провожали фигуру, бросающую вызов всему миру своим существованием, и продолжали смотреть вслед, когда она скрылась за поворотом…
Небо окрашивается розовыми тонами. Деревья слегка краснеют, оранжевые отблески перекрашивают камень стен. Откуда-то издалека доносится пение птиц. Оно кажется чуждым, необычным, звучащим из другого измерения. Рядом глухая стена и массивная дверь. Постучи — и она откроется… Дверь в новую жизнь, или скорее в новый ад… Я медлю… Где же мое безразличие? Готовность встретить судьбу? Пройти испытания и выжить? Кривая усмешка искажает губы… Рука сама поднимается, кисть сжимается в кулак.
Но постучать мне не дали. Дверь бесшумно распахнулась, глаза впились в темный силуэт, такой чуждый и такой знакомый…