Наступила осень. Ночи стали длинней, холодней и все чаще утренние туманы закрывали склоны гор. Мелкий холодный дождь, кажется, проникает везде, портит дрова и мочит тропинки. Раньше в такую погоду я болел. Да и вообще сидел дома, втыкая в компьютер и вылезая только на пары в универе. Сейчас же днями напролет наворачиваю круги по грязным тропам и хоть бы хны.
Доступ к силе Хлада дает огромное преимущество перед обычным человеком. Я перестал мерзнуть, перестал бояться жары. Практически не устаю. У меня быстрей проходят царапины и ушибы. Я стал сильней, меньше сплю… и быстрей бегаю по горам с копьем наперевес.
А еще осень означает, что я скоро вернусь в монастырь. К своему первому учителю, и он продолжит из меня делать машину смерти. Эффективно и неотвратимо, ломая через колено. И это пугало. Я даже тварей Безумных Лесов не так боюсь, как своего учителя.
Твари… тоже отдельная история. За три месяца беготни по горам встречалось разное. На пару сценариев фильмов ужасов хватит. Хоть это и детский сад по сравнению с тем, что творится за стенами Заставы Копья. Но и того, что просачивалось через горы, хватало для страха.
Сначала, когда про тварей рассказывали на лекциях на заставе, я подсознательно не верил. Казалось, подобным существам не место в реальном мире. Но безумие Сил сделало их реальными. Из серьезных тварей, помимо достопамятной матки да`хтин, мы видели волка хаоса и мумии скальных крыс, которых выпила черная пиявка.
Волк хаоса, ар’гхаг, внушал даже в виде чучела. Эдакая помесь дикобраза и кабана два метра высотой, с пастью, как ковш экскаватора. В живую же добавилось стойкое впечатление чуждости. Его иглы как-то странно преломляли свет и казались полупрозрачными. Взгляд сам собой соскакивал с него, будто смотреть на него больно глазам. Впрочем, сенсей Кн`хару не дал нам долго на него любоваться. Так — посмотрели полминуты из-за камня издалека и тихо пошли подальше, к ближайшим вестям Алуне. Заниматься такой тварью должна команда опытных охотников, а не выводок птенцов.
Черная же пиявка похожа на метровую черную змею. Вот только не является материальным созданием. Скорее выглядит как полоса ожившего черного дыма. Если такой «дым» присасывается к живому существу — оно обречено. К счастью, трупы оказались довольно старыми — месячной давности. Саму пиявку мы не стали искать, просто доложили наверх.
Тут мне мимоходом объяснили, почему в пограничных заставах так ценятся Адепты Сил. Чтобы убить подобную, нематериальную тварь, нужен Адепт определенной, лучше всего стихийной Силы. Без него подобная пиявка может затерроризировать любой поселок, безнаказанно убивая жителей и воинов одного за другим. Даже мастера Домов боевых искусств не могут толком ничего сделать. А той же Элианор достаточно дыхнуть огнем на подобную змею, и она тут же развеется. Я понял, зачем ее держат на заставе, охраняют и носятся, как с важной персоной. И стало ясней, зачем я нужен Идущим.
Я медленно втянул влажный воздух. Пахло осенью, влажной листвой и мокрым камнем. Только что закончился очередной мелкий дождь. Листва местами уже пожелтела, создавая непередаваемую игру красок. Осень в горах красива. Особенно если тебя не трогают мелкие невзгоды вроде усталости или холода.
Мы встали лагерем в неприметном овраге в распадке. Три небольших палатки, две для учеников и одна для сенсея, очаг из камней — вот и весь лагерь. Двое учеников спят, а один стоит «на фишке». Сенсей ставил палатку вместе с нами. Только вместо того, чтобы там спать, он мог полночи где-то гулять. Или внезапно вылезть и проверить часового. Или просто встать, если кто-то приблизится к лагерю. Была пара моментов… Иногда мне казалось, что в часовом нет смысла. Сенсей все равно проснется первым при любой угрозе. Но эти мысли я держал при себе.
Утро уже почти наступило, горы уже посветлели, через мон надо будет уже будить Синха и Хона. В такое время в голову лезут всякие глупые мысли… Вроде — «Чего стоит бояться больше, черного сенсея или тварей Безумных Лесов?» Только толку с этих мыслей? От обоих надо держаться подальше, но кто мне даст выбор?
В кустах на краю оврага в метрах тридцати от лагеря что-то зашуршало. Листья дернулись и замерли — кто-то задел ветку. И этот кто-то не маленький, с собаку размером минимум.
Я напрягся, руки медленно скользнули по копью, удобней его перехватывая. Вдох-выдох, еще раз… Но кусты по-прежнему стояли недвижимо, только легкий ветерок слегка трогал верхние ветки.
Медленно и тихо скользнуть с камня. Пост часового устроен чуть в стороне от лагеря, и до палаток мне надо пройти шагов десять. Но, дойти я не успел — полог палатки сенсея распахнулся и на меня уставились внимательные черные глаза.
Я показал копьем на дёрнувшийся куст и отрапортовал жестами «движение» и «средний зверь». Сенсей коротко кивнул и в следующую секунду оказался уже снаружи палатки с арбалетом наперевес.
Все-таки есть что-то чарующее в том, как двигаются опытные воины. Медленно, плавно и вместе с тем быстро. Постоянный контроль окружения. Правильная постановка ног… я сморгнул, не время зависать — надо будить остальных.
Чтобы разбудить других учеников хватило пары хлопков по ткани палатки. Чуткий сон у нас уже выработался, хоть и не такой как у мастера-охотника. Через полминуты рядом со мной стояли Синх и Хон, уже проснувшиеся и готовые к бою. Я повторил пантомиму, только добавил знак «главный» и «пошел».
— Сворачиваем лагерь, — тихим шепотом сказал Хон, после секундного раздумья. — Вы собираете палатки, я прикрываю.
Быстрые сборы заняли минут пять. Собрали и палатку сенсея, точней, Синх собрал. Плотно упаковали заплечные мешки, и оттащили пожитки к выходу из оврага.
— Мешки на плечи. Бегом. Рядом стая крыс. Хон, на северный подъем — сенсей нарисовался рядом, как всегда неожиданно.
Мешки на плечи взлетели сами собой, и мы припустили следом за Хоном. Бежали быстро, но размеренно. Убегать нам уже пару раз приходилось. Но, такой спешки от сенсея я не припомню. Без слов мы выстроили в нужный порядок. Впереди Хон, я по середине, сзади Синх. Моей же задачей было держаться за Хоном и не отставать.
Бух-бух — я опять бегу по горам. Такое впечатление, что за эти полгода в патруле я пробежал больше, чем во сей прошлой жизни. Легкий транс позволяет скользить по краю моря Силы. Черпая силы и отдавая лишнее тепло. В голову начинают лезть непрошенные мысли.
Слова сенсея «рядом стая крыс» — оставляет немного вариантов. Крысы после катастрофы Безумия вполне себе выжили, приспособились и мутировали в несколько устойчивых видов. Вот только стайными были только скальные. Те самые, что весной штурмовали Долину Копья. Но, насколько я помню, стаями они ходят только весной, когда отжираются перед тем, как дать потомство. И не спросишь ведь никого, бег по мокрым камням и траве разговорам не располагает.
Хон резко вскинул руку в знаке «стой». Я едва успел затормозить.
— Синх, видишь знак на скале? — ткнул пальцем Хон в нечем не примечательный склон.
— Да, — коротко ответил Синх.
— Бегите к нему, там должно быть укрытие, я вас догоню, — с этими словами Хон развернулся и припустил куда-то в бок.
— За мной! — скомандовал Синх, и мы снова побежали.
Укрытие и знак на скале… Бегая в патрулях, кроме всего прочего, я узнал, что есть тайная система знаков. Незаметная для непосвященных. Стоянки, удобные тропы, ловушки, схроны с припасами — словно какие-то ниндзя монахи размечали свою территорию и готовили ее к встрече врага. Саму систему от меня не скрывали, но и объяснять, как находить ее знаки, не спешили. Сам я знаки не видел, даже когда на них вот так прямо показывали. Видимо все не так просто с ними… А может и просто, только надо сначала разгадать какой-то секрет… Дальше под ногами пошел мелкий гравий вперемешку с песком и мне стало не до раздумий.
Дыхание с присвистом вырывается из натруженных легких, несколько капель пота скатилось по лбу к переносице. Последние метров триста подъема бегом по склону с мелкими камнями выбили меня из транса. Я вспомнил уже позабытое чувство истощения после пиковых нагрузок.
Мы добежали до практически вертикального склона скалы, дальше по нему могут залезть только какие-нибудь пауки… или нет? Шорох камней за спиной ударил по нервам. Я плавно и быстро развернулся, правая рука приготовила копье, а левая легла на клапан чехла с метательным ножом. По склону, повторяя наш путь, быстро бежал Хон. Бледное лицо с каплями пота, отпечаталось в сознании — все-таки он еще не восстановился до конца после отравления. Я медленно выдохнул… все-таки я лажаю. С этой пробежкой я забыл следить за спиной и мне не хватает сосредоточенности для транса. Я все еще «птенец».
— Стая почуяла нас. За нами погоня — выдохнул Хон, когда до нас добрался. — Надо лезть в укрытие, попробуем пересидеть там.
— По этой щели? — спросил Синх и ткнул копьем в трещину на скале в нескольких шагах от нас.
— Да, — Хон немного помолчал, выравнивая дыхание, и продолжил. — Я иду первым, С’еро ты за мной, смотри внимательно куда я ставлю ноги.
Трещина при ближайшем рассмотрении оказалась довольно большой. Местами в нее можно было спокойно просунуть ногу. Она змеилась по склону огибая, большой выступ на высоте этажа эдак четвертого. Это что — получается по ней надо туда залезть?
Хон же тем временем явно готовился к скалолазанию. Утягивал ремни рюкзака, потуже затягивал петли, фиксирующие копье, проверял одежду. Делал это спокойно и деловито, как будто каждый день только и лазил по скалам.
Кстати, мне тоже нужно прикрепить копье к рюкзаку, да и вообще подготовиться. Я же должен лезть сразу за ним. Слишком много рассеянности и зря потерянного времени. Я сосредоточился на дыхании и отрешился от мира. Вдох-выдох. Синяя волна привычно поднялась изнутри и омыла мой разу и тело. Охлаждая, принося покой… Сосредоточенность, собранность, спокойствие…
Успокоившись, я скинул рюкзак и продел древко копья в специальные петли, затем начал проверять и подтягивать одежду. Рядом со мной Синх делал тоже самое.
Хон тем временем подошел к трещине, внимательно ее осмотрел, вставил в нее ногу и как-то бодро полез наверх. Раз-раз-раз спокойно, ровно, как будто это шведская стенка. Я же внимательно смотрел за его ногами. В трещине словно были подготовлены выемки на примерно на одинаковом расстоянии. Как раз под ноги, чтобы было удобно взбираться. Раз-раз-раз и вот уже Хон скрывается за выступом.
— Давай, — хлопнул меня по плечу Синх.
А внутри подступило какое-то сосущее чувство. Высоты я не боялся, но заниматься скалолазанием я был не готов. Еще только не хватало, чтобы пальцы начали дрожать. Вдох, привычная синяя волна смывает страх. Оставляя за собой только безмятежность и спокойствие.
«Чтобы я только делал без Силы?» — спросил я сам себя, и тут же ответил. — «Жил бы спокойной жизнью, а на скалы если бы и лез, то только ради развлечения!»
Ноги и руки тем временем сами собой уперлись в выступы в трещине. Подтянуться, вставить ногу, перекинуть руку, еще-еще-еще. Восхождение оказалось не таким страшным… главное не смотреть вниз.
— Молодец, давай сюда, — голос Хона вывел меня из транса.
Переступив на покатый камень, я оказался в небольшой нише, похоже над тем самым выступом. Места тут немного — буквально на три-четыре человека.
— Устройся сбоку, я подстрахую Синха, — скомандовал Хон.
Как-то я просто залез. Страху было больше, чем дела. Надеюсь, спускаться будет тоже просто…
Из ниши открывался прекрасный вид на распадок. Раньше, в прошлой жизни, я бы непременно полюбовался необычной картиной — суровые скалы, чахлые пожелтевшие деревца, обрывки желтой травы. Но за последние полгода подобные виды слишком приелись. Мышцы, не оправившееся от экстренной пробежки и подъема, тянули и ныли. Во рту стало как-то сухо. Сбоку начал что-то вещать забравшийся наверх Синх.
А вот это природой не было запланировано — по склону, в нашу сторону, бодро прыгали полтора десятка серых пятен.
— Ребята, посмотрите, — напряженным голосом сказал я и вытянул руку.
Синх тут же заткнулся, я ощутил, как он и Хон придвинулись поближе.
— Идут ровно по нашим следам, через кон будут тут, — сказал Хон.
Кон — одна шестая мона, где-то пять минут, привычно перевел я. Если бы мы провозились со сворачиванием лагеря лишние пять минут, лезли бы наверх уже наперегонки с крысами. Да и сейчас, скала такое себе препятствие для скальных крыс.
— И что дальше? — вопрос сам собой вырвался у меня.
— Дальше… — потянул Хон. — Дальше они попробуют сюда залезть. Место хорошее, копья у нас есть — отобьемся. Потом… Потом они будут нас стеречь, может ночью еще раз атакуют. Сейчас осень, стеречь будут недолго, стае нечего тут есть, два-три дня и уйдут.
Я немного подумал, а стоит ли задавать очередной глупый вопрос. Посмотрел на приближающиеся полтора десятка серых пятен и все же решился.
— На заставе нам говорили, что скальные крысы сбиваются в стаи и мигрируют весной, а сейчас-то они что тут делают?
— Это говорили про весенние большие стаи в тысячи голов, — терпеливо ответил Хон. — Потом они разбиваются на маленькие стаи, от полусотни до сотни голов, и выводят потомство. К осени молодняк подрастает, стаи разрастаются до нескольких сотен, и они ищут место для зимовки.
Хон замолчал, я не смотрел на него, но знал, что сейчас он в задумчивости оглаживает свою щетину. В отличие от многих местных у него хорошо росла борода. Только ее приходилось сбривать, потому что ученикам борода не положена.
— Весной на нас бы навалились толпой и сожрали. Сейчас крысы должны осторожничать. Да и тут не вся стая, а один охотничий отряд. — продолжил рассказ Хон, и тут же закруглился. — Давайте копья доставать, поговорим потом.
Вдох-выдох, Сила привычно омывает меня… Мне иногда кажется, что я чаще сосредотачиваюсь на дыхании, чем говорю. Руки крепко держат копье, на мне левая часть ниши. Справа, где трещина, стоит Хон, сзади страхует Синх.
Снизу слышно какое-то шебуршание и пара коротких взвизгов. Интересно — полезут или нет? Лучше бы полезли… Стоять так, с копьями наперевес, мы долго не сможем. Иллюзий по поводу недоступности ниши для крыс я не строил. Если они спокойно забирались на отвесные стены заставы, то скала им помехой не будет. А трещина, по которой мы сюда поднялись, и вовсе готовая дорога.
Шорохи и шуршание сместились — теперь, кажется, они идут со всех сторон. Слева, справа, снизу… и даже сверху. Как-то стало неуютно… Вдох-выдох, снова окунуться в Силу. Почувствовать ветер, аромат мокрой скалы, шорох камней под кривыми крысиными когтями.
Слева снизу показалась серая крысиная морда. Крупная с черными глазами и черным носом, с оскаленной пастью и совсем не крысиными клыками. Морда качнулась назад и тут же с пронзительным визгом бросилась вперед!
Тело заученным движением скрутилось влево, посылая копье навстречу. Лезвие, на секунду сверкнуло и ударило в шею, ровно под оскаленную пасть. Обратное движение, вправо, срывая серое тело с камня и роняя его ровно на новую морду. Красные брызги щедро окропляют серый камень.
Справа раздается новый визг, но отвлекаться нет времени. Нижняя пасть, на секунду ошеломленная падением трупа, оправилась и с яростным визгом лезет вперед. Тело снова скручивается, посылая копье вперед и вкладывая в него всю энергию. Наконечник, блеснув розовым цветом, уходит прямо в пасть. Визг захлебывается. Крыса, уже мертвая, продолжает переть вперед, нанизывая себя еще глубже.
Я поднимаю копье с трупом и резким движением толкаю вперед и тут же дергаю копье назад. Серое тело молча исчезает за кромкой, оставляя за собой шлейф из кровавых пятен. Вдох-выдох. Справа снова слышен резкий визг, который тут же захлебывается. Я не отвлекаюсь, там стоит Хон, и он справится.
Сверху слышен шорох. На секунду мелькает серый хвост. Большой, толщиной с руку взрослого человека. Появляется соблазн рубануть по нему лезвием наконечника… Но эта мысль соскальзывает с глади безмятежного пруда. Моя задача не пустить крыс в нишу, и нельзя отвлекаться. Хвост скрывается, шорохи смещаются влево. Потом вниз…
Вдох-выдох… Копье наотмашь. Тело снова готово скрутиться, выбрасывая покрытый кровью наконечник вперед. Сильно, быстро, вкладывая в удар всю массу.
— Расслабься, С’еро, — от хлопка по плечу я аж вздрогнул. — Они больше не полезут.
Вдох-выдох… Слова Синха медленно дошли до сознания. Я медленно опустил копье и сморгнул капли пота… Когда я успел так вспотеть?
Вдох-выдох… Напряжение медленно уходило, кажется, мы отбились.