— Я ощущаю, что она куда опаснее, — согласилась она. — Но я брала силу драконов. Я могу это выдержать.
— Ты не можешь, — раздраженно сказал он. — Я говорю тебе, тут мы укрыты. Мы смотрим только на каплю на дне Моря Магии. Вся магия в мире — то, что полилось в ночь возвращения и дополнительное, что появилось с тех пор — над нами. Даже если бы тебя еще могло защитить физическое тело, сила порвала бы тебя на части. Сейчас ты — обнаженная душа, и если ты коснёшься этого, ты можешь полностью сгореть.
— Тогда как мне выйти? — спросила она. — Ты сказал, что мне нужно покинуть мою смерть, чтобы вернуться к Призраку, но как это сделать, если прикосновение к такому убьет меня? Снова.
— Не убьет, — сказал ее отец. — Если ты не одна. Если ты хочешь покинуть это место, тебе нужна помощь духа. Это их мир. Они — разумная магия, значит, они могут двигаться свободно с потоками. Если принадлежишь одному, он может тебя защитить, но хоть Пустой Ветер признает тебя своим хозяином, он не может забрать тебя, потому что тебя помнят. Потому ты вне его владений, и он не только не может защитить тебя от магии, он не может и найти тебя.
Призрак говорил нечто схожее, когда она прибыла, но Марси не понимала.
— Он не может просто прийти в мою смерть?
— Твоя смерть — крохотная капля на дне черного бесконечного моря, — напомнил ей Алдо. — Даже если бы он знал, куда именно идти, есть шанс, что ты сгоришь, пройдя в дыру, чтобы добраться до него. Я знаю, что ты решительна, Марси, но есть разница между тяжелым путем и невозможным, и я боюсь, что ты попадешь на последний.
— Это не может быть невозможно, — упрямо сказала Марси. — И то, что Амелия тут, доказывает, что у меня есть шансы. Она не рискует жизнью из-за невозможного.
— Точно, — согласилась Амелия. — Я не делаю ставки, если это не важно. Кстати, Боб дал нам четкие пятьдесят на пятьдесят.
Марси чуть не задохнулась.
— Пятьдесят на пятьдесят? Пятьдесят процентов шанс смерти?
— Ты уже мертва, — напомнила ей Амелия. — Но почему ты расстраиваешься? Шансы хорошие.
— Не для моей жизни! — завопила Марси. — Это как бросать монету!
— Именно, — сказала драконша. — У тебя есть шанс совершить то, что твой отец назвал невозможным. Это чудо, как по мне.
Марси опустила голову со стоном. Не на такой ответ она надеялась, когда она говорила с Амелией. Она решила, что это ничего не меняло в конце.
— Я ценю то, что ты говоришь мне правду, — сказала она отцу. — Я понимаю, что побег не гарантирован, но что за варианты есть? Сидеть тут вечно?
Алдо улыбнулся.
— Это было бы так плохо?
— Да, — сказала она, ее возмущал такой вопрос. — Смерть — не вариант.
— Почему? — спросил он. — Ты сама сказала, что есть то, что хуже смерти, и твоя смерть лучше многих. Я не встречал твоего Джулиуса, но, судя по твоим воспоминаниям, он не забудет. Даже если он полюби кого-то еще, он будет беречь память о тебе всю жизнь. Его драконью жизнь. Учитывая, как странно течет время на этой стороне, ты можешь оставаться тут в безопасности практически вечно. Лучше — ты будешь не одна. Обычно люди одни в своей смерти, как в своих головах, но Призрак нарушил правила, послав меня сюда, и ты принесла Амелию. У тебя есть безопасность, общество и весь мир, который можно сделать таким, как ты хочешь. Я знаю, что не ради этого ты умирала, но твоя смерть — рай по всем меркам, и рай нельзя просто отбросить.
В тех словах была глубокая правда. С момента, как она открыла глаза, Марси не считала это место постоянным, думала, что это была еще одна ловушка. Но теперь она посмотрела с крыши и дала себе представить, как было бы жить тут. Амелия, конечно, будет не рада, но ее отец будет счастлив. Даже когда они выводили друг друга, она и ее папа всегда были хорошей командой. Они могли снова быть вместе, работать в ее мастерской на чердаке. Ей нужно было закончить множество экспериментов, куда менее опасных, чем путь, который привел ее сюда. Со временем она может даже научить отца методологии. Что важнее, они будут вместе, и ее отец не вернется к Пустому Ветру.
Это было заманчиво. Марси верила, что ее дух не был злым, но описание ее папы не было приятным. Теперь она это понимала, и Марси видела, почему Алдо так настаивал, чтобы она осталась тут. После всего, что он пережил, наверное, тут для него было как рай, и она не знала, сможет ли жить с собой, если заберет это.
Если только…
— Гипотетически, — медленно сказала она. — Если я уйду, ты можешь остаться? Поддерживать тут все за меня?
Алдо вздохнул.
— Хотелось бы. Но это твоя смерть, Марсиваль. Из-за тебя все это существует. Без тебя в них воспоминания твоего дракона — просто воспоминания.
Жаль.
— Уйти и вернуться тоже не выйдет, да?
— Думаю, да, — неловко сказал он. — Но я не знаю всего. Я знаю лишь то, что знаешь ты, и то, что я узнал, наблюдая за работой Пустого Ветра. Судя по тому, что я видел, смертные получают только одну жизнь и одну смерть.
— Значит, второго шанса нет.
— Смерть очень сложно обмануть, — сказала Амелия. — Но это не значит, что нельзя это сделать.
— Знаю, — Марси посмотрела на дыру снова. — Но Джулиус всегда находил обходные пути. Просто я… — мертва, закончило она мысленно. Мертва и застряла между папой и тяжелым местом. Но, хоть это ее расстраивало, что-то в словах ее отца беспокоило ее. — Ты сказал, что был внутри Пустого Ветра, когда он работал, — она посмотрела на него. — Что это была за работа?
— Поиск и спасение Забытых Мертвых, — ответил сразу же Алдо. — Когда человек забыт всеми, он становится частью владений Пустого Ветра, что значит, он слышит их голоса и приходит к ним. Если им везет, он находи их до того, как смерть заполняет их, и их разрывает магия. Потому он — ветер. Он должен быть быстрым.
— Это неправильно, — сказала Марси. — Если всех забываю, что Пустой Ветер — вся смерть. Других вариантов нет?
Алдо покачал головой.
— Я не знаю.
— Но это безумие, — сказала она. — Призрак — один дух, и он появился полтора месяца назад. Что происходило с душами людей до этого?
Ее отец беспомощно пожал плечами, но когда Марси посмотрела на Амелию, та была задумчива.
— Очень хороший вопрос, — сказала она. — Я изучала смерть смертных в последний раз до исчезновения магии. Я не попадала на эту сторону, но я знала несколько богов смерти.
Рот Марси раскрылся.
— Ты знала богов?
— Так мы звали Смертных духов тогда, — объяснила Амелия. — Я не знала тогда Пустого Ветра, но — не удивительно, ведь смертные всегда были одержимы темой — в Море Магии было полно духов, связанных со смертью, забирающих души людей из их смертей и уносящие их в нужное место. Я пыталась соблазном выманить больше информации, но засуха ударила, и все духи пропали. Раз я не могла добыть информацию, и мне не нужно было переживать из-за смертности, я бросила тему и продолжила путешествия по измерениям. Чтобы выбраться из этого места без магии. Но теперь мне интересно, что случалось с душами людей во время засухи?
— Меня поражает, что загробной жизнью управляют Смертные духи, — сказала Марси. — Смертные духи созданы нами, и ты сказала мне, что человечество создает своих богов.
— Как-то так, — сказала Амелия. — Но то, что ты их придумала, не делает их слабее или безопаснее. Люди всегда создавали своих монстров. Но не драконов, конечно. Мы прибыли сами.
Марси кивнула, голова кружилась. Этого было много, но от этого ей еще сильнее захотелось уйти отсюда. Она была на границе многих тайн. Нужно было потянуться чуть дальше, узнать еще немного, и все встанет на места. Это явно было видно по ее лицу, потому что ее отец вздохнул.
— Ты хочешь уйти.
Это был не вопрос, но Марси кивнула.
— Прости, папуля, но я умерла не для того, чтобы оставаться в безопасности и неведении. Мы многое потеряли во время засухи, так много знаний, которые людям нужны, если мы хотим выжить, и я думаю, что могу быть на грани понимания. Алгонквин говорила, что магия исчезла тысячу лет назад не без причины. Она думает, что это сделали Мерлины. Я не знаю, правда ли это, но если возвращение Смертных духов означает возвращение богов, которые спасают души мертвых — это серьезно. Это стоит риска тем, что осталось у меня в смерти. И я не могу оставаться тут, зная, что я живу в доме, построенном на скорби Джулиуса. Я не хочу, чтобы он любил меня, когда я мертва. Я хочу, чтобы он любил меня, когда я могу этим насладиться. Я хочу свою жизнь, и если для этого нужно рискнуть душой, я готова. Я знаю, чего хочу. Я всегда знала. Меня сдерживает лишь то, что случится с тобой.
Она не хотела, чтобы слова звучали как обвинение, но, к ее облегчению, отец выглядел радостно, а не оскорбленно.