Почему?
Ветер стал холоднее.
— Оно слишком большое. Большое, холодное и…
Одиноко?
— Мертвые всегда одиноки, — сказал он. — Одиноки в смерти и одиноки тут. Из общества у них только момент, когда я спасаю их из их рушащихся могил, а потом они боятся моего лица, — ветер, держащий ее, задрожал. — Все боятся меня. И этого места. Все, кроме тебя.
Я никогда не буду тебя бояться, Призрак, — пообещала Марси.
— Знаю, — сказал он, ветер сжал ее сильнее. — Иначе почему я так старался тебя спасти? Я знаю, что твоя работа важна, но у меня есть только ты. Если бы я не был быстр, Мирон порвал бы тебя.
Но не порвал, — твердо сказала она. — Благодаря тебя. Но ты-то должен знать, как меня тяжело убить. А мы вместе? Нас не остановить.
— Не совсем так. Мирон и его крыса подавили нас.
Подавили, — сказала она. — Не убрали. Но, хоть у СЗД больше магии, чем у тебя сейчас, и Мирон мощнее меня, как маг, у них нет того, что есть у нас. У них нет этого, — она провела ментальной ладонью по связи между ними. — Это наша сила, и так мы их одолеем.
Ветер вздохнул.
— Я знаю, что выбрал тебя из-за решимости, но, думаю, ты перегнула. Мирон тебе сильно навредил. Я едва поймал твою душу до того, как он изорвал ее, и твоя магия еще целая, потому что я ее сдерживаю, оставляя тебя в месте, где у меня полный контроль. Если ты снова пойдешь в хаос Моря Магии, даже с моим защитным ветром, ты будешь очень уязвима. Призрак.
Тогда мы совпадаем, — сказала Марси. — Я не сдаюсь. Ты знаешь, что могло произойти, если бы Мирон пробил путь к Сердцу Мира, если он еще не сделал этого, — она не знала, сколько парила во тьме, но лабиринт Мирона был почти завершен. — Я знаю, это опасно, но мы должны это сделать, Призрак. Если мы не станем Мерлином вместе, нам обоим конец. Полностью. Даже если я смогу вернуться в свою смерть, ты не сможешь меня забрать, когда место рухнет, да?
— Да, — мрачно сказал он. — Без Смертных Духов никто тебя не спасет.
Именно, — сказала она. — Потому мы не можем остановиться. Это не только наши жизни. Я даже не знаю, как описать масштаб того, что на кону, но мы уже столкнулись с выбором «личная безопасность или Мерлин», и мы оба знаем, что я выбрала.
— Да, — смиренно сказал он. — Хорошо, что мы делаем?
Попробуем другой подход, — Марси посмотрела туда, где ощущала края его тьмы. — Мне нужно, чтобы ты перенес меня в сосуд СЗД.
Ветер замер.
Я знаю, что ты можешь, — сказала она, не дав ему возразить. — Вы родились друг над другом. В тени Алгонквин. Думаю, из-за этого ты знаешь, где ее сосуд. Я хочу, чтобы ты отнес меня туда.
— Я знаю, где она, — признал Пустой Ветер. — И ты права, она близко, но…
Но?
— Она не как я, — сказал он, наконец. — Не как я сейчас, по крайней мере. — Помнишь, каким я был сначала? Каким растерянным и злым я был, как хотел тобой управлять?
Как я могу забыть? — Марси закатила бы глаза, если бы они у нее были. — Ты пытался сделать меня своим питомцем. Но у тебя была на то причина. Ты только пробудился, без помощи, а твоя обитель кричала тебе все исправить. Конечно, ты был зол и растерян.
— Как и она, — сказал Призрак. — Только она намного больше, и у нее больше причин злиться. Она не добрый город, Марси.
Я знаю это, — сказала она. — Но она — мой город. Я убежала в СЗД не только для того, чтобы спастись от Биксби. Я всегда хотела жить там, потому что там все возможно. Это мечта СЗД. Это город, где каждый может начать заново, и что угодно может произойти. Мирон не может сковать это цепью. Как бы она ни злилась, если она — все еще СЗД, которую я знаю, я смогу с ней поговорить.
— Уверен, ты сможешь, — сказал он. — Я просто не знаю, послушает ли она.
Нам нужно воспользоваться этим шансом.
Пустой Ветер вздохнул, а потом стал двигаться, потянул ее через тьму на огромной скорости.
— Я просто надеюсь, что ты знаешь, что делаешь.
Не знаю, — призналась она. — Не могу. Мы на новой территории. Я ничего не знаю. Но нужно попробовать.
Правда была ужасной, но Марси привыкла к этому. С момента, когда она связала себя с Призраком, все было новым, странным и неизвестным. Она справлялась месяцами, но это была цена такого. Она надеялась, что не превратится в кусочки. Но уже не могла развернуться. Призрак уже замедлялся, его ветер мягко нес ее к краю тьмы.
Как все в этом месте, Пустой Ветер заканчивался скалой. Она поднималась из его глубин, как стена. В отличие от дыры на вершине смерти Марси, тут не было перевернутой лужи темной жидкости или какого-то барьера. Это был просто камень, место, где пол Моря Магии падал в пропасть страха людей быть забытыми, а выше в пропасть ниспадал водопад бушующей магии высотой в тысячу миль.
Ого, — Марси восторженно смотрела туда, дух поднял ее над тихим черным морем, льющимся еще более черную пропасть. — Это магия, наполняющая тебя?
— Она пытается, — прошептал он, направляя ее в место над своим сосудом на более медленной скорости. — Она уже долго так течет, а я — очень большая дыра.
Вижу, — она оторвала взгляд от водопада магии и посмотрела наверх. Попыталась. Они летели над полом Моря Магии, но увидеть толком ничего не получалось. Тошнотворные хаотичные волны до этого кружили ей голову, но теперь она едва их видела, они стали маленькими. Она пыталась понять, изменилась магия или она, когда Призрак объяснил:
— Магия тут разрежена, — сказал он, опускаясь к каменному полу. — Море Магии еще наполняется. От этого есть неровные места, особенно, где нужно наполнить много пропастей Смертных Духов. Магия льется нас быстрее, чем заменяется, и возникает мелководье.
Потому мы движемся так медленно?
— Нет, — он опустил их на дно моря. — Мы замедлились, потому что мы тут.
Марси вздрогнула. Опустившись, она ощущала камень под ногами, значит, у нее снова были ноги. Она быстро выяснила, что у нее были и ладони, как и остальное тело. Она все еще ничего не видела в темноте, но ее радовало то, что она ощущала свои физические части или хотя бы их иллюзию. Она повернулась к Призраку, чтобы спросить, было ли это из-за того, что они покинули его владения, или он как-то ее соединил, но вопрос умер, не сформировавшись до конца в ее голове, ведь ее взгляд опустился, и она увидела, где они опустились.
Они были на краю другой пропасти с магией, льющейся за край, как у Призрака, но это место не было пустым или темным. Это место было большим и сияющим, Великий Каньон мерцающего света внизу, который тянулся вдаль, сколько она видела.
На что я смотрю? — прошептала она, сидя на коленях на краю морского дна.
— На то, что просила показать, — прошептал нервно ветер ей на ухо. — Город.
Глаза Марси расширились. Там было так ярко после пустоты Призрака, и она не поняла, пока он не назвал, что весь тот блеск внизу был городом. Невозможно огромным, двуслойным городом, который тянулся во все стороны.
Кроме участка дна, где они стояли, каждый угол внутри каньона внизу был заполнен. Марси словно смотрела в зеркальный ящик. В стороне небоскребы поднимались до бесконечности. Внизу были бесконечные лестницы, переходы, трубы канализации, тянущиеся в сгусток неоновых огней. И если она смотрела вперед, был просто город. Мили и мили зданий и эстакад, реклам и машин, которые ехали с Небесных путей к решетке улиц внизу. Но, хоть это было невозможным, каждый вид был знакомым, ведь это был не простой город. Это был ее город, она считала его домом, хоть прожила в нем лишь несколько недель.
Это СЗД.
— Это идеал СЗД, — сказал Призрак.
Видимо, так и было. Город существовал в трещине в полу Моря Магии, а не на берегу озера Сен-Клер, и город перед ними был во много раз больше настоящего СЗД. Он был еще и архитектурно невозможным, хотя тут это было не важно. Законы физики работали только в физическом мире. Это был мир духов, магии и идей, и это была мечта человечества о новом Детройте: бесконечный мегаполис, где все могло произойти и происходило. Она смотрела на сосуд Смертного Духа СЗД. Не крысы, какой она притворялась. Это была не она, как Призрак не был котом. Тут была настоящая СЗД, сердце мечты людей о городе, и теперь она была тут, и Марси знала, что ей нужно было сделать.
Я вхожу.
— Я не могу пойти с тобой, — предупредил Пустой Ветер. — Это ее владения, где ее магия. Я не могу…