Долго, очень долго, сидел Шрам, пытаясь осмыслить сказанное драконом. Если Бес сейчас смотрит на происходящее в пещере, находясь в своём воображаемом 5Д-кинотеатре, то перед его глазами разворачивается милая сценка, где два персонажа, человек и крылатый ящер, мирно попивают чай, созерцая языки пламени в очаге.
— Прости, великий Макфлай, сын Крыла Неба, но я ничего не понял. Я солдат, а значит по определению тупой, как мысок армейского сапога. Ты, конечно, восхитил меня глубиной своих безграничных знаний, но не впечатлил, поскольку не могу оценить их важность. Единственное, что усвоил — ты просто стебаешься надо мной. Мы договорились, что на вопрос последует, пусть образный или, скажем, эпичный, как принято в ваших Сагах, но логичный ответ. Сейчас, ничего кроме философского бреда не услышал. Ты обманул меня.
Дракон закряхтел, издавая звуки, напоминающие клёкот Бесёнка. Скосил глаз, нависающий над Шрамом в районе третьего этажа. Раздражения или обиды в кислотной желтизне радужки не наблюдалось.
— Ох, люди, мнят себя главным угощением на блюде! А на самом деле даже на аперитив не тянут! Говна в вас много. Твоё дело не оценивать мои наставления, а жадно внимать, как полагается приличному школяру. Впитывать новые знания и благодарить судьбу, что я снизошёл до общения с двуногой недорослью. И уж тем более не обвинять, испытывая терпение жуткого монстра! Пей тца, он полезный.
Сам же Макфлай, поставив кружку на шкуры, изловчился и извлёк из-за спины огромный фолиант, в обтянутой грубой кожей обложке. Раскрыв книгу на заранее проложенной закладке, прочёл:
— «Количество сущностей должно быть соразмерно заявленным параметрам». Вот-с, значится как! Если мне не изменяет память, в вашей истории имелся один психиатр, который помогал Норберту Винеру разрабатывать первые принципы кибернетики. Уильям Эшби, если не ошибаюсь. Так вот. Этот господин выдал как-то принцип необходимого разнообразия. Сказал, что сложность системы управления должна быть равна сложности управляемого объекта. И ни одной шестерёнкой больше! Опять не понимаешь?
— Всё должно быть соразмерно, — подумав немного, выдавил Шрам что-то умное, но тут же низверг до бытового достояния, — Двумя палочками, по примеру азиатов, есть можно, но вилкой удобнее, а значит рациональнее. Это мой личный вариант. Возможно я неправ, но он основан на традиции моего народа.
— Браво! — вновь заклеклекотал дракон, чем очень напомнил смешливого Бесёнка, — Главное не то, какими словами ты описываешь постулат, а то, что понимаешь его в принципе. Соразмерность — это хорошее слово! Блауграна! Принеси меч «Победитель драконов»!
В боковом туннеле послышалась возня, грохот падающих предметов и звон бьющейся посуды. Донеслись нежные ругательства, произнесённые мягким, приятным для слуха женским голосом и из-за края камня появилась принцесса, неся перед собой огромный клинок, размерами напоминающий оружие какого-нибудь орка из Варкрафт. Лезвие почти в локоть шириной и длиной в косую сажень.
Приблизившись к мягкому трону похитителя она, грациозно преклонив колено, положила оружие на ковёр и, завершив церемонию поклоном, удалилась.
Второй раз удивиться, что девушка сумела дотащить такой огромный предмет до тронного зала, гость себе не позволил. Ну, смогла и смогла. А вот оружие заинтересовало сержанта. Он с любопытством уставился на двуручный клинок, созданный для какого-то гиганта. Не тот ли это «Меч-кладенец» о котором рассказывал Григорий Лукьянович?
— Какой огромный! — вполне искренне восхитился Шрам.
— А ты как хотел? — спросил Макфлай, — Убить дракона пилкой для когтей, которыми так любят размахивать рыцари в ваших легендах, невозможно.
— Я действительно начинаю что-то понимать. Вчера читал, как Сигурд вспорол брюхо Фафнира, но у меня даже отблеска мысли не возникло, чтобы сравнить размеры обоих. А кто вообще сказал, что Сигурд человек или выглядит как человек?
Макфлай положил книгу на шкуры и манерно взяв кружку, сделал глоток, в котором вполне можно утопить некрупное млекопитающее.
— Действительно кто? — вторя гостю спросил он, — Браво! Ты ухватил самую суть!
— Ещё бы понять какую, — грустно вздохнул Шрам.
— Опять прибедняешься?
— Опять уходишь от прямого ответа? — язвительно хмыкнул гость, демонстративно отхлёбывая из пиалы, — Зачем я здесь?
— Считай это моя прихоть, — Макфлай поставил кружку-ведро на подлокотник и нагнулся так, что смог упереть передние лапы в колени, — Мы разные не только с точки зрения физиологии, мироощущения и способа мышления. Ноосфера для тебя пока что не доступна и обучить импа русскому языку действительно проще, чем тебя. Хотя бы потому, что твой речевой аппарат не способен производить необходимые звуки. Я на досуге познакомился с вашей культурой и поразился, до какого примитивизма вы всё упрощаете. Ни у кого ведь не вызывает сомнения, что щука может говорить человеческим голосом, а чёрный агент людей в чёрном, уже через неделю свободно изъясняться на языке пришельцев из далёкой галактики. Действительно, зачем усложнять то, что можно упростить!
— В случае фильма — это монтаж. Режиссёр намерено вырезал долгие часы тренировок, дабы зритель не уснул от скуки.
— Пусть так. Однако сдаётся мне, что понимает это один из ста, а может из тысячи. Вы в принципе не хотите заморачиваться, вникая в детали. Я могу дать тебе шанс не просто вызубрить правило, а понять его суть и научиться применять на практике.
— При всём моём уважении — это всё равно не ответ! — твёрдо сказал Шрам и поставил пиалу на столик, — Тумана много, а по сути я просто экзотическое насекомое, которое удалось завлечь в сеть? Так? А может, начитавшись разных монахов и психиатров решил провести надо мной свои эксперименты? Я не лабораторная крыса!
— Ну-ну! — притворно испугавшись, охнул дракон, — Только за половник не хватайся! Раритет всё-таки. Воспользуйся «Убийцей драконов». Как тебе такой вариант?
— Опять издеваешься?!
— От чего же. Предлагаю приемлемую замену. И силу свою проверишь и раздражение выплеснешь. Давай! Решайся! Потом, ведь, будешь сожалеть, что не попробовал!
Понять причину такой щедрости сержант даже не пытался. Скорее всего Макфлай снова решил потешить себя очередным унижением гостя. Дескать, покряхтит, попыжится и, смирившись с собственным бессилием, прижмёт хвост. Всяк букашка должна знать своё место.
С другой стороны, нельзя отказываться от любого опыта, пусть даже он будет получен во сне.
— Значит, я прав! — то ли заводя себя, то ли упрекая хозяина пещеры, выпалил Шрам.
Подскочил со скамьи и приблизившись к мечу, широко расставил ноги. Размял, потянувшись спину и нагнувшись, обхватил рукоять двумя руками. Потянул, намереваясь не просто поднять, а, придав оружию поступательно-вращательное движение, всё же жахнуть насмешнику по голени. А пусть не провоцирует, ящерица-переросток!
Не вышло. Мало того, пальцы не смогли полностью обхватить черенок, перетянутый внахлёст широкой лентой, напоминающей бычью кожу грубой выделки, чтобы эфес удобно лёг в ладонь. Так ещё оторвать оружие от пола полностью не получилось. Выпрямившись и потянув на себя, Шрам не только ощутил солидный вес оружия, но и сообразил, что тяжесть невыгодно распределена по всей длине клинка. Будь это гиря, шар или какой другой предмет компактной формы, он бы сумел напрягшись, не только поднять, но и метнуть в Макфлая. Но поднять длинную трубу можно только ухватившись посередине. Никак не с края. Смог только протащить на шаг назад, приминая ворс ковра остриём.
Разочарованно бросить столь легендарное оружие, значит проявить неуважение. Нервировать хозяина, давая повод к недовольству, не стал. Почтительно охнув, медленно вернул «Убийцу драконов» в исходное положение. Поклонился, признавая поражение и сел обратно на скамью.
— Доволен? — поинтересовался он, выравнивая дыхание.
— М-да, — с досадой вздохнул Макфлай, откровенно удручённый тем, что сержанту не удалось поднять меч, — Как там у вас говорят? Факир был пьян и фокус не удался. Ладно. Я терпеливым с возрастом стал. Подойдём с другого бока. Моя очередь задавать вопрос.
— Значит, признаёшь, что я здесь только для развлечения твоей августейшей особы?
— Исключительно в плане августейшей особы, — скривился дракон, — Я действительно из королевского рода. В остальном не согласен. Буду учить видеть мир иначе, чем услужливо предлагает зрение. Итак, условие задачи. Сконцентрируйся.
Шрам замер в ожидании очередной философской сентенции. Но Макфлай начал протяжно, подражая чтецам древних былин, описывать жизнь сказочного богатыря.
— Жил-был на свете славный витязь Яруслан Лазаревич из царства Картауса. Был он сыном Лазаря Лазаревича, воина из ближнего круга короля Картауса, и безродной красавицы, спасённой от лютого Змея Морского. В общем, история длинная, поэтому сделаю монтаж, убирая маловажные детали. Решил Яруслан Лазаревич в путешествие отправиться. Так сказать, мир посмотреть и себя показать. Да вот досада. Ни один конь не может его сдюжить. Только на спину руку положит, так тот на колени падает. Помог Фрол-табунщик. Подсказал, где да как поймать Ороша Вещего, возглавлявшего табун вольных мустангов. Конь-огонь не только не сплоховал, но и оказался верным союзником богатырю. Когда всадник мечом врагов рубил, конь грудью других сбивал, да копытами в землю втаптывал. И вот поскакал раз Яруслан Лазаревич лекарство для родителей добывать. Живой водой оно в те времена называлось. И хранилось снадобье в колодце. Самое прохладное место по тем временам. А находился колодец в царстве жестокого правителя по имени Огненный щит, Пламенное копиё.
— Индеец что ли, — пробурчал Шрам, недовольный такой длинной преамбулой.
— Долго ли скакал Еруслан, коротко ли, но прибыл на поле ратное, сплошь трупами воинов усеянное. А посередине, огромная как сенная копна, голова Росланея-богатыря лежит.
— Ты мне «Руслана и Людмилу» Пушкина пересказываешь? — опять не сдержался Шрам.
— Ты инструктора в школе сержантов тоже перебивал?
— Один раз, — недовольно признался гость и потрогал челюсть.
— И каков результат?
— Два зуба мне выбил.
— Значит, ты только такой опыт воспринимаешь? Может тебе тоже чего-нибудь сломать, чтобы терпению научить?
— Извини, Макфлай, сын Крыла Неба. Больше не буду.
— Росланей-богатырь поведал Яруслану, как одолеть неумеручего Огненный щит, Пламенное копиё. А главное, чем. Достал витязь Меч-кладенец, спрятанный под отрубленной головой и сразил, таки, могучего волшебника. Набрал два ведра живой воды и поскакал восвояси. Одно использовал, чтобы прирастить голову Росланея к туловищу, а другое отвёз родителя. Поскучав некоторое время, молодец-богатырь задумал жениться. Вызнав, кто в округе самая справная невеста, поехал в Вахрамеево царство, свататься к его дочке, Марфе. Судьба милостива оказалась, успел Яруслан вовремя. Трёхголовый змей морской напал на королевство и потребовал дань в виде красивейших девушек. Богатырь лично выехал на жертвенный пляж и сразил прожорливого монстра. После чего попросил руки Марфы Вахрамеевны. Царь согласился. Сыграли шикарную свадьбу, опосля которой, как положено примерной жене, Марфа забеременела. А теперь сам вопрос!
— Да понял я уже всё! — обрадовавшись окончанию нудной прелюдии, воскликнул Шрам, — Как Яруслан поднял меч Росланея, ежели у того одна голова была в трое больше, чем сам богатырь!
— Всё-таки зуб тебе надо выбить, — пыхнул струйками дыма дракон и заклекотал, что у Бесёнка соответствовало смеху, — Только гуманистом стал с возрастом. Не приведи, Создатель, дожить тебе до моих лет. Двойку за поведение поставлю, если правильно на вопрос ответишь. Как Марфа сдюжила супруга на брачном ложе, ежели даже кони валились, едва Яруслан руку им на спину клал?
— Мать твою… — выдохнул Шрам, не ожидая такой подлянки, — Мать твою я не знал, но безмерно уважаю её. Не затаи обиду. А что касаемо Марфы, так много способов потрахаться существует. Камасутру почитай.
— Неверный ответ, — замотал головой Макфлай и скривился, будто надкусил горелую семечку, — На Руси испокон веков на брачном ложе использовали одну позу. Традиций своих не знаешь! Патриот хренов!
— Блин! Это не честно! — выпалил сержант, лихорадочно соображая в чём подвох, — Женщины вообще существа не предсказуемые. И коня, как говорится, остановят и избу, если захотят, сожгут.
— Так! — встрепенулся от удивления хозяин, возвращая на подлокотник кружку с остывающим напитком, — У тебя случайно вырвалось или догадался, таки?
— Догадался, мудрейший, догадался, — закивал Шрам, — Знать бы ещё до чего догадался. Не пытай, Макфлай, отпусти. Я уже голову сломал.
— Хорошо, подскажу, — то ли из мести, то ли из желания достучаться до мозгов двоечника, сказал дракон, — Я про твоё «если захотят».
— Ну да, — согласился гость, — У нас говорят, что «было бы желание и горы свернуть можно». Секс, пожалуй, очень ярко это иллюстрирует. Конь, может и не выдержит, а женщина в порыве страсти, вкупе с инстинктом продолжения рода, сдюжит.
Макфлай недовольно вздохнул.
— Отставить пошлость! Не будь таким плоским. Взгляни на проблему с иной стороны. Марфа ведь не знала о проблеме мужа с лошадьми? Она исходила из собственного опыта. Если суженый видом от соплеменников не отличается, ростом не превышает, на ощупь камень не напоминает, то и весит он столько же, сколько любой другой мужчина. Логично? Все её предки, по материнской линии, совокупление легко переносили, так чем она хуже?
— Соразмерность… -
— Одна из граней. Позволь, кое-что покажу. Следуй за мной.
Дракон подхватил меч и используя его как трость, вперевалочку засеменил в направлении выхода из пещеры.
— Красиво? — с придыханием спросил, обведя клинком полукруг.
— Впечатляет! — согласился Шрам, стараясь держаться подальше от обрывающегося в пропасть края скалы, — Стишок Лермонтова вспомнился из начальной школы. Ночевала тучка золотая,
на груди утеса-великана.
— Даже так? — задумчиво произнёс Макфлай, почесав остриём основание рога на макушке, — Всё хуже, чем я думал. Какая именно часть пейзажа навеяла тебе подобную мысль?
— Вот же! — Шрам, не поняв сарказма, указал вправо, — Неприступная скала, упирающаяся в небо как зуб мегалодона, а возле вершины, серебрится в свете Луны, облачко. Представляю, насколько хорошо защищено твоё жилище горными отрогами. С одним пулемётом можно год сдерживать целую армию.
Макфлай откровенно погрустнел.
— Либо предварительный диагноз ошибочен, либо случай нестандартный. Ты в курсе, как работает зрение?
— Само собой! Ликвидатор должен знать наиболее уязвимые места противника, — подтвердил сержант, начав подозревать подвох, — Свет, попадая на хрусталик, преломляется и фокусируется на сетчатке, выстилающей глазное дно. Затем лучи преобразуются в электрические сигналы и передаются нейронами в зрительный нерв, где-то в затылочной части мозга. У вас по-другому?
— Уже не знаю, — ответил Макфлай и в голос добавились шипящие звуки, что у импа соответствовало признакам тревоги и даже паники, — Я вижу сочную зелень долины, по ложу которой змеится полноводная река, играющая солнечными бликами от стоящего почти в зените Солнца. А дальше, там, где тебе померещился горный пик, виден краешек леса, за которым родные земли Блауграны.
— И что это значит? — предчувствуя приближение ночного кошмара, спросил Шрам.
— Тебе пора. На сегодня кино кончилось, — вздохнул дракон и, неуклюже развернувшись, засеменил обратно в пещеру.
— Постой! — заорал сержант, — Я хотел спросить о способе преодолеть заклятие порабощения!
— А я тебе уже ответил, — не оборачиваясь, бросил странный репетитор и пространство позади него подёрнулось сначала лёгкой зыбью, а после начало расфокусироваться, — Подумай на досуге над моими словами. Вы, человеки, воспринимаете магию, как ярмо, отягощающее и подавляющее ваше сознание. А что, если она является реагентом, активно помогающим снять шоры? Освобождающим мозг от блокировок и не нужных догм?
Шрам всё ещё стоял на относительно ровной площадке перед огромной пещерой Макфрая, но в лицо пахнуло, не запахом жилища дракона, пропитанного ароматом тца и благовониями, впитавшимися в многочисленные шкуры при выделке. Другим. Напоминающим толчки воздуха от крыльев Бесёнка. Одновременно с определением источника, в голове защёлкало, зашипело с непередаваемой интонацией импа. Это ошарашило только в первую секунду. Потом пришло осознание, что Денис не просто слышит голос товарища из иной реальности, но и частично понимает отдельные слова. Бес возмущался ограниченностью сержанта и напоминал, как однажды, вцепившись в поясной ремень смог поднять и по воздуху дотащить до ближайшей больницы.
Зыбь, закрывающая вход, дрогнула, едва Шрам коснулся её рукой. Никакое это было не марево. Скорее штора из сотни разрозненных нитей, на которые вместо бусин или бамбука, нанизаны составляющие картинку пиксели. Сержант увереннее раздвинул имитирующие экран монитора подвески и прошёл в помещение.
В пещере потемнело, словно кто-то выключил лишнее освещение после ухода гостей. Зато это добавило первобытной прелести. По стенам, окружённые ореолом бледных пятен, плясали языки пламени от очага, пропитанные бордовыми и алыми всполохами.
Макфлай сидел на своём троне и грустно смотрел на лежащий у лап «Победитель драконов». С этого расстояния клинок не выглядел таким уж огромным. А если представить, что сам дракон чуть больше и элегантней импа, то…
— Соразмерность! — сообщил Шрам хозяину бесцветным тоном, будто диспетчер, объявляющий следующую остановку, — Мне ведь не нужно убивать дракона. Всего лишь разрезать путы, составляющие кокон, и вызволить одного бедолагу.
С вызовом глядя в ядовито-жёлтый глаз рептилии, он наощупь ухватил рукоять оружия, ставшего почти невесомым в его ладони.