“Ещё пара таких эффектных появлений,
и вместо двери можно вешать простыню”
— А может быть, — предположил я за кружкой фирменного компота Анимары, — твоё заклятье захватило их обоих?
Мы сидели за обеденным столом. Ночь давно опустилась на Гонкоралл, пригнав сильный прохладный ветер к нашему дому. Анимара изучала страницы очередного фолианта, а я просто сидел рядом и вяло размышлял о прошедших событиях.
— Нет, — задумчиво ответила она, спустя некоторое время.
Разговоры с приходом ночи всегда становятся тягучими, неспешными, как и сама жизнь.
— Я не вчера родилась, Зельборн, — продолжила она, деловито глядя на меня поверх книги. — Уж если я использую свои таланты, то в отличие от некоторых, знаю точно, как именно это должно сработать.
— А в тот день ты как раз и засомневалась, — припомнил я, ехидно улыбаясь ей.
Анимара тяжело вздохнула, захлопнув книгу. Я отложил пустую кружку и стал отдирать три половицы под столом, с целью оглядеть наш склад ценных безделиц и кое-чего туда добавить.
— Верно, — согласилась она, принимаясь за следующий талмуд. — И, как оказалось, не без оснований. Мимолётная помеха, которой и оказался этот Фолин, принял весь удар на себя. Как видишь, люди могут удивлять!
— А как же! — согласился я.
— Если бы не Винрант, — продолжила Анимара, — мы бы до сих пор прозябали в холодной тюрьме.
— Но что движет этим человеком, если не твоё заклятье? — спросил я.
— То, чего у тебя отродясь не было! — со знанием дела ответила Анимара. — Совесть.
— Ах, это… — подыграл я ей на известный нам манер, пряча глаза в пол. — Ты права.
— Верни глаза на место! — потребовала она. — Оставь их на тарелке, они уже помутнели, не жалко!
Я положил глаза обратно и закрыл половицы, под которыми было спрятано большинство наших ценных вещей. Достаточно ценных для того, что бы их спрятать, и не достаточно ценных, чтобы прихватить их с собой. А за сохранность такого примитивного тайника отвечала Анимара. Она пообещала запечатать его мощным заклинанием забывчивости так, что по её словам, это будет самый надёжный, хоть и простой тайник.
О самом доме мы тоже позаботимся. Путём совместных усилий мы оплетём наш дом лентами самых лучших заклятий таким образом, чтобы ни одна муха и рядом не смела пролететь.
Впрочем, со временем, некоторые чары ослабеют, и к дому может возникнуть интерес. Тогда в наш дом войдут, но тем, кто это сделает, не поздоровится. И когда это случится, в Гонкоралле снова вспыхнет память о Зельборне и Анимаре, что жили тут раньше.
Так было раньше, так будет и потом.
— Нашла, — раздался голос колдуньи в тишине.
Это значило одно: мы готовы к осуществлению нашего плана.
— Теперь, — уставшим, но довольным голосом заметила Анимара, — остались лишь некоторые мелочи.
— Тем не менее, — возразил я. — От этих мелочей многое зависит.
Анимара согласилась и мы сошлись на том, что спешить в таком непростом деле нам незачем.
На другой день мы позволили себе поспать подольше, и если бы не настойчивый стук в дверь, нипочём бы не проснулись до середины дня.
Никто из нас и предположить не мог, что добрая половина города именно сегодня решит навестить домик на отшибе, чтобы попросить помощи у тамошней колдуньи.
Люди словно бы учуяли, что мы вот-вот дадим дёру из Гонкорала, а потому у входной двери была настоящая давка.
Анимара на них и ругалась, и причитала, и даже выть начала, но всё без толку. Обещала даже в долгоносиков превратить тех, кто не соблюдал очередь (а были тут и такие), а им хоть бы что.
Глядя на вереницу пришедших, я начал восхвалять на все лады Богов, что я выбрал правильный путь и теперь не ношусь по комнате сломя голову, вспоминая, куда мог деть корень красного Ветреного цветка, и куда могли чьи-то ветвистые руки утащить ступку.
Даже жаль было Анимару, столько работы свалилось на её плечи, а прогнать людей ей не позволяла совесть.
— Не могу я так! — твердила она всякий раз. — Если в моих силах помочь — я сделаю это. Да ты и сам это знаешь. Помогая им — я помогаю и себе. А куда приведёт тебя твоя дорога? Вот вопрос.
Моя помощь в этом нелёгком деле ей была не нужна, по причине моей бесполезности в её ремесле, а потому я счёл за благо удалиться в соседнее помещение и не мешать.
По крайней мере, я мог привести в порядок свою комнату и уложить вещи в дорогу, чем я и занялся.
Спустившись в погреб, я убедился, что и там не осталось ничего ценного. Всё съестное, что было внутри, мы вынесем и оставим где-нибудь неподалёку.
К середине дня поток просящих неожиданно иссяк. Я обнаружил колдунью в своём кресле, хмурую и совершенно выбившуюся из сил.
— Зельборн. — услышал я вялый тихий голос колдуньи. — Не поднимай меня, когда я умру. Всё, чего хочу — это отдохнуть хотя бы после смерти.
— Вот ещё! — довольно фыркнул я. — Ты сослужишь мне отличную службу, родная.
Я подошёл и поцеловал её в щёку. Её глаза немного прояснились, на губах показалась уставшая улыбка.
Вдруг дверь бесцеремонно распахнулась и с грохотом ударилась о стену. От неожиданности мы вздрогнули и стали вглядываться в могучий силуэт, стоящий на пороге дома. Солнце, что выглянуло сегодня лишь для того, чтобы не дать нам сразу определить несчастного, которого ждёт гнев уставшей ведьмы, на миг ослепило нас.
Но когда бодрый шаг гостя отмерил несколько метров от двери в нашу сторону, мы уже знали, кто это был.
В опрятном и чистом фраке с улыбкой на губах наш гость приблизился к нам. Тяжёлый древесный аромат хвои и океана волнами обрушился на нас. Я закашлял, но промолчал.
— Доброго денёчка! — услышали мы голос Винранта. — Вот, принёс кой-чего для вас! Перца там столько, что сам дьявол нынче явился в мою кухню и просил не перебарщивать со злом.
И, Великие Боги, он подмигнул нам. Нет, не нам — Анимаре. Меня он смерил холодным, сдержанным взглядом.
— Винрант?! — изумилась колдунья.
Должно быть, гнев её ещё не настиг, а потому время для того, чтобы убежать у несчастного ещё было.
— Да, госпожа, это я. — твёрдо сказал он и кивнул. — Я принёс вам томлёную баранину, очень вкусную, пальчики оближите, обещаю! У меня за такую в трактире и бока намять могут. Так что знайте — Винрант даёт только лучшее!
Вопреки моим ожиданиям, Анимара не вскочила, чтобы превратить повара в горстку пепла, или безногого таракана. Не погнала его прочь, и даже голос не повысила.
— Проходи, проходи, — устало проговорила она, жестикулируя рукой. — Мы тебе очень рады.
Рады? Она сказала рады? Она сказала мы?!
Он поставил поднос на стол, и аппетитный запах еды заставил мой гнев остыть. Интересно: еда делает меня добрее. Ведь если поразмыслить, я и сам мог бы в один момент наслать нечто восхитительное на этого заносчивого повара, но характер у меня куда более мягкий.
— В вашей клетушке не мешало бы проветрить, — заметил он, оглядываясь по сторонам, — Да и когда последний раз вы мыли пол?
Я просто не поверил своим ушам. Ни один смертный ещё не дерзнул так нахально высказываться о нашем доме. И если Анимара ничего не предпримет, тогда я сам проучу этого наглеца. Всё равно его нахальная физиономия мне никогда не нравилась. Пусть и одет он сегодня прилично, однако никакой внешний лоск не может скрыть внутренней дикости души.
— Винрант! — возмущённо окликнула его Анимара, — Перестань.
Он пожал плечами. Я в оцепенении наблюдал за происходящем. Она просто попросила его перестать. Дикость.
— Винрант. — Анимара поднялась со своего кресла и подошла к повару. — Нам нужна твоя помощь.
— О! — одобрительно ответил он. — Я с радостью окажу вам любую услугу!
— Но сначала ответь нам, — продолжила колдунья. — Почему ты приходишь сюда?
— Я уже говорил вам, — Винрант почесал затылок, — Мне стало жаль вас, госпожа. Я чувствовал себя виноватым.
— Что ж, — удовлетворённо покачала головой Анимара, — Давай так: окажи нам последнюю услугу, а мы отблагодарим тебя по достоинству!
— Не нужна мне ваша благодарность! — покачал головой Винрант. — Я и так могу это сделать!
— Ты ведь не хочешь, чтобы я испытывала угрызения совести? — она испытующе посмотрела на него.
— Нет, не хочу! — согласился он, и показал пальцем на меня. — А вот ему бы не помешало.
Я вспыхнул и уже был готов сказать пару ласковых слов этому болвану, но предупреждающий взгляд Анимары остановил меня.
— Тогда слушай, что от тебя требуется, — продолжила она.
И она рассказала ему, что от него требовалось.
— Хорошо! — отозвался Винрант. — Я помогу вам, госпожа!
— Если ты это сделаешь, — заговорщицки проговорила Анимара, — твоя совесть будет полностью чиста.
— Я согласен! — окончательно одобрил он.
Тогда Анимара торжественно вручила ему два мешочка. Один, с оплатой его труда, второй — для дела.
— Смотри, — проговорила колдунья, — не перепутай!
Винрант лишь хмыкнул, давая понять, что не того он поля ягода.
На этом разговор был окончен. Винрант, прихватив свои подносы с прошлого раза, отправился обратно. Однако, по некой нелепой традиции в дверях его задержал голос Анимары.
— Винрант! — окликнула она его. — Когда я в прошлый раз говорила про смелость, я не совсем это имела в виду.
Анимара указала на дверь. Он опустил глаза и лишь кивнул. Затем он удалился, с нежностью любящей матери затворяя за собой дверь.
Колдунь отчитала меня за мою неосмотрительную вспыльчивость, сославшись на то, насколько хорошо Винрант пытается следовать её указаниям.
— Тебе ведь не тридцать лет! — негодовала она. — Где твоё самообладание и логика?!
И то и другое захватил голод в свою непоколебимую власть плотным кольцом. Мне лишь оставалось согласиться с моей колдуньей.
— Как удачно всё складывается! — констатировала она. — И обед, и помощь. Не мужчина, а золото!
Что ж, если поразмыслить, то теперь даже мне на это не было что возразить. Да и уж больно вкусно пахло из-под крышки. А вот тяжёлый запах дерева и океана ещё долго не мог выветриться из нашего дома.