— Это возмутительно и недопустимо!
В кабинете Дамблдора раскручивался очередной скандал на тему поведения одной непослушной особы. Её последняя выходка с картиной ввела преподавателей Хогвартса в состояние шока. Точнее, не сама выходка, а её последствия. Кливленд мало того, что нарисовала волшебную картину, что для её возраста было, мягко говоря, выдающимся достижением, которым можно смело хвастаться перед другими волшебными школами Европы, если бы не то, а точнее, кого она нарисовала.
Две девочки. Всего-навсего две миленькие на вид девочки лет одиннадцати-двенадцати (сама Кливленд на тему возраста отказалась говорить, утверждая, что ей всё равно не поверят).
Об этом мало кто знал, но «качество» волшебной картины сильно зависело от мастерства волшебника её создавшего и от того, насколько хорошо этот художник знал, кого или что он рисует. А так как личный мир большинства людей был терра-инкогнита от внешних наблюдателей, то, в том числе и поэтому, нарисованные портреты почивших ныне людей были, скажем так, весьма ограничены в мировоззрении и пассивны. Да — они могли поддерживать не сильно сложные разговоры, да — они демонстрировали наиболее характерные черты своего прототипа (с точки зрения посторонних людей), но… они не могли как-либо развиваться и, самое главное…
***
— Великолепная работа!
Консилиум из наиболее опытных магов Хогвартса сейчас находился в пустой гостиной Гриффиндора, пока ученики Гриффиндора были, на всякий случай, выпровожены прочь, изучая висящую на стене картину. Картина, в лице двух девочек лежащих на шезлонгах, потягивающих через трубочки странного вида коктейль, двух троллей с пальмовыми опахалами рядом и ещё одного, в белом передничке с чепчиком и подносом в руках, в свою очередь изучала собравшихся магов.
— Вынуждена согласиться, но мисс Кливленд опять грубо нарушила правила Хогвартса, и это возмутительно. Какой пример она всем подаёт?!
— Не вижу в этом ничего страшного, — профессор Флитвик пожал плечами, и добавил с ухмылкой. — Снимите с неё ещё баллов.
— Флитвик!!! — немедленно возмутилась Макгонагалл. — Это не смешно! Мы должны всемерно бороться с нарушениями дисциплины! Тем более такими демонстративными. Вы сами знаете, что магия не любит беспорядка в голове, а регулярные нарушения дисциплины — это первый предвестник больших проблем.
— Мда? — удивился преподаватель чар. — Я, так понимаю, вы относите всех присутствующих сейчас здесь магов к законопослушным, опытным и продвинутым, которые не чета подрастающему бунтующему поколению? Тогда сможете повторить, и с тем же качеством? — и он кивнул на висящую картину вызвавшую эти разногласия.
— Вы же прекрасно знаете — я не специализируюсь на чарах!
— А я, как раз — специализируюсь! И поэтому могу ответственно заявить, что мне такое не под силу!
— Коллеги, — Дамблдор мягко улыбнулся в бороду. — Не будем ссориться по пустякам. Предлагаю просто снять эту картину со стены и переместить её в другое, более подходящее место для такого шедевра. Хотя бы в мой кабинет для начала, где её можно будет спокойно и всемерно изучить. А с мисс Кливленд мы, конечно, поговорим.
— Руки коротки нас изучать, человек! — странная синеволосая девочка с ленцой сплюнула на песок, протягивая опустевший бокал немедленно склонившемуся троллю с подносом.
— Протянешь грабли — протянешь ноги! — теперь уже черноволосая девочка, прищурившись, смерила главного мага оценивающим взглядом.
— Мисс, приношу свои извинения, но так надо для…
Дальнейшее произошло в доли секунды. Не успел Дамблдор направить свою палочку на картину, как черноволосая махнула рукой и директора мгновенно, только ноги с бородой мелькнули, отбросило на несколько метров прочь.
Оставшиеся стоять на ногах маги попросту остолбенели от изумления — никогда ещё ни одна картина не могла колдовать вне себя. Мир, в сознании волшебников ставших свидетелями невозможного, начал подозрительно потрескивать.
— Л-люди, вечно у них проблемы с пониманием смысла даже простейших вербальных посланий. Ну-с, есть ещё смертники желающие нас поизучать? — и в руке черноволосой, безо всякой палочки, зажглось зеленоватое пламя, подозрительно похожее по цвету на Аваду.
***
— Мисс Кливленд.
Идущую по коридору Асторию окликнул Бартемиус Крауч. Хотя, нет… раз в коридоре сновали туда-сюда школьники, Грозный Глаз — Аластор Грюм.
— Слушаю вас, профессор.
— Я хотел бы с вами поговорить. Вы не возражаете?
Интересно. Скрывающийся под чужой личиной пожиратель предпочитал с ней не пересекаться и не общаться с глазу на глаз без крайней на то необходимости. После знаменательной беседы у Дамблдора (когда она характеризовала Д’Олонэ, чуть ли не как вселенское зло во плоти) он настрочил и отправил множество зашифрованных посланий, получая не меньшее количество в ответ. Линки регулярно докладывала Астории о телодвижениях Крауча, но та запретила любые активные действия в его отношении, кроме пассивного наблюдения. Или его резкая суета связана с недавним инцидентом в гостиной Гриффиндора (о котором она официально ещё не знала), где её девочки немного проучили зазнавшихся магов, по въевшейся привычке протянувших свои загребущие ручонки к чужому добру?
— Если недолго. У вас?
— Да, можно и у меня, если у вас нет других предпочтений, — Барти постарался всем видом и тоном показать миролюбие и готовность к сотрудничеству.
До кабинета преподавателя ЗОТИ было недалеко, так что спустя пару минут Астория и Крауч входили в кабинет. Барти не стал занимать своё место преподавателя, кивнув туманнице на парочку кресел у стены, как бы показывая, что разговор будет неофициальный и «на равных».
— О чём вы хотели поговорить?
— Для начала, я бы хотел принести…
— Крауч, давайте ближе к делу. У меня нет желания выслушивать все ваши «дипломатические» заходы.
Тот, от такого грубого начала разговора, чуть было по привычке не вспылил, но сумел удержать себя в руках, вспомнив, кто сидит перед ним.
— Хорошо, но небольшая прелюдия мне всё равно потребуется во избежание недопонимания.
— Ладно — давайте, — Астория недовольно откинулась на спинку кресла, сложив руки под грудью.
— Как вы уже знаете, я принадлежу к партии, которая стремится к возрождению могущества волшебников и восстановлению наших попранных законных прав.
Крауч сделал паузу ожидая реакции Кливленд на его вступление, и та не заставила себя долго ждать:
— Не можете без пропаганды? Вы о своих устремлениях уже ранее мне всё выложили под «Империо». Хотя я со многими постулатами и не согласна, но, тем не менее, не собираюсь вставать на чью-либо сторону из-за одобрения или неодобрения проводимой политики. Дела людей — это дела людей. У меня есть своя задача и цель, и я буду следовать курсом её выполнения невзирая на возможные препятствия. К слову, если для достижения собственной цели мне потребуется вырезать всё ваше недобитое движение, или, к примеру, наличный состав аврората, то можете не сомневаться — я долго колебаться не стану. И правое, там, или неправое дело было у потенциальных жертв — меня волновать не будет. Но пока мне никто не мешает, не угрожает, и не лезет со своими возвышенными и всемерно справедливыми идеями, то я буду милой и примерной пай-девочкой, которая учится на четвёртом курсе факультета Гриффиндор, — скромная улыбка, вкупе с кокетливым помахиванием ресниц, должны были придать этой фразе соответствующую убедительность. Вот только Барти почему-то всего передёрнуло.
— Я хотел сообщить, что моего господина тоже взволновала угроза Хогвартсу от этой Д’Олонэ. Как бы мы ни относились к Дамблдору и его клевретам, но Хогвартс есть величайшее национальное достояние всех волшебников, и допустить его падение… Да, я не отрицаю, что мы хотим загнать грязнокровок на подобающее им место, но, что бы там другие на наш счёт не думали, их право обучаться в Хогвартсе обусловлено множеством принятых законов.
— Которые легко можно перечеркнуть принятием новых…
Крауч глубоко вздохнул с видом человека, вынужденного общаться с… тупой упрямицей, и которой нельзя этого высказать вслух.
— В общем, мой господин, хочет помочь устранить угрозу Хогвартсу. Как вы только что сказали: дела людей — это дела людей. А между собой мы уж как-нибудь разберёмся.
— Ну, ок, — Астория с недоуменным видом пожала плечами. — Разбирайтесь, абсолютно не возражаю. Но я тут причём? Гораздо логичнее вам было бы подойти с этим вопросом к Дамблдору, а не ко мне.
Крауч криво ухмыльнулся.
— И оказаться наедине в интимной обстановке с дементором? Нашему дражайшему светочу и лидеру всех прогрессивных сил, каким он себя считает, давным-давно наплевать на всех, кроме себя, а уж такой подарок в моём лице — это же сколько же политических дивидендов можно получить «за спасибо».
— Мистер Крауч!
— Вы можете возмущаться, но правды это не отменяет! Да вы и сами это понимаете, иначе бы не избегали так старательно «дружбы» нашего директора.
— Хорошо, к директору вы подходить не хотите… В принципе — понимаю ваши опасения. Значит, вы хотите собрать свою «старую гвардию», опытных бойцов, если верить «Пророку» тех лет и, вспомнив собственные боевые навыки, дружно выступить против Д’Олонэ? Знаете, возможно, я в вас ошибалась. Рисковать собственной жизнью ради блага всех волшебников — это высшая, а не показушная доблесть истинных аристократов духа. Рядовые маги-обыватели такое самопожертвование на благо общества наверняка оценят, да и политических очков вам эта акция добавит… тем, кто выживет. Но, повторюсь, вам-то я зачем? Хотите получить моё одобрение на данное действие против соплеменницы? Одобряю! Судьба Д’Олонэ меня мало интересует до тех пор, пока она где-то там, а я здесь, и мы не пересекаемся в одной точке пространства и времени.
— Нет, мисс Кливленд, вы не так поняли… — занервничал Крауч.
— Что? Вы не готовы выступить против Д’Олонэ? Тогда беру свои слова обратно — я в вас не ошибалась! Ведь против обычных гражданских домохозяек и детей гораздо безопаснее показывать свою удаль и мнимое превосходство, как против тех, кто не может оказать действенного сопротивления.
Крауч прикрыл глаза, глотая про себя рвущиеся наружу эпитеты. Эта самодовольная стерва со скучающим видом старательно оскорбляла его, всех истинных аристократов, и Тёмного Лорда в частности. Но приказы Лорда были чётки и однозначны, а он верный слуга своего господина и готов стерпеть даже такое отношение. Но если Кливленд попадёт к нему в руки… он припомнит ей все полученные унижения. Она…
— Не стоит бросаться в безоглядную драку по любому поводу, — лёгкая улыбка краями губ должна была продемонстрировать взрослую мудрость собеседника, который не обращает внимания на злобные наветы. — Мой Лорд хочет предложить Д’Олонэ сделку. Насколько я понимаю происходящее, ей нужна её книга, нагло украденная Дамблдором.
Астория медленно кивнула.
— Именно так, но я вам также напомню, что её заинтересовал и сам Хогвартс, как место, где она со временем может развернуть собственную базу.
— Мы готовы ей помочь с возвращением книги, и предложить иное место вместо Хогвартса. Иначе против неё восстанет весь магический мир. Да, в свете последних событий, я прекрасно понимаю, что мы неизбежно понесём некоторые потери в случае конфликта, но какая бы она ни была могущественная, одиночка не сможет противостоять сразу всему магическому миру.
— И ещё вы совершенно не хотите узнать секреты из её книги? — в голосе Астории прорезался явный сарказм.
— Не буду скрывать, было бы интересно ознакомиться, но наш Лорд и так владеет секретом бессмертия, и поэтому эта тема ему не особо принципиальна. А вот за секрет превращения сквиба в мага — можно и поторговаться. Ведь сколько есть достойных семей волшебников, у детей которых проклятиями жалких завистников отняли способности к колдовству. Возможно, выяснятся и другие полезные для нас вещи. Но, главное — это безопасность Хогвартса.
— Естественно, не за «спасибо».
— Конечно! Рад, что вы меня понимаете.
Барти то ли не понял её сарказма, то ли сам решил её потроллить.
— У вас есть только одна маленькая, ну совсем малюсенькая, — Астория пальцами показала, насколько она мелкая, — проблема… Как вы планируете с Д’Олонэ договариваться, если она не хочет общаться с людьми? И как вы планируете её затем заставить придерживаться договора? Ведь как только она получит в руки свою книгу, любые договорённости с вами для неё не будут иметь никакого значения. Ведь все люди для неё — это как простые маглы-калеки для вас… бесполезный биомусор.
— Лорд — Великий Дипломат, — напыщенно и с больших букв отозвался Крауч.
— Ах, да… этого я не учла, — сокрушённо покачала головой Астория. — Ну что же, могу только искренне пожелать вам удачи! Она вам понадобится. Д’Олонэ всё ещё в Запретном лесу — вперёд. Завещание только не забудьте написать. Меня в нём можете не упоминать — обойдусь.
Она встала с кресла, демонстрируя желание уйти.
— Погодите, — спохватился мужчина, неловко вскакивая на ноги следом. — Нам нужна ваша помощь!
— Крауч, а вы, часом, берега не попутали? Мы с вами даже близко не друзья-приятели. С чего это я должна вам помогать? Вы даже за то, что я вам жизнь со свободой оставила, спасибо не сказали.
— Кхгм, — смутился тот. — Понимаете, мы наблюдали за вами, как вы себя поведёте, и мой господин очень оценил то, что вы не стали выдавать меня Дамблдору. Вот, — Барти достал с полки запечатанный пакет, — он приказал вам передать это в качестве глубочайших извинений. Я хотел было вам в самом начале разговора отдать, но…
— Вау, сборник заклинаний за авторством Годелота, — прочитала Астория название шустро вытряхнутой из пакета книги достаточно древнего вида, и быстро перелистывая пожелтевшие от времени листы пергамента. — Я правильно понимаю, что мне только что подарили книгу, только за владение которой полагается Азкабан? — приподняла она бровь.
— Увы, большинство всех стоящих книг по магии объявлено жалкими министерскими трусами и недоучками, как тёмные и злые. Смею вас уверить, что это просто от зависти. Так что не стоит видеть в этом подарке какое-то второе дно или попытку вас подставить. Дело в том, что заклинания из таких ценных книг требуют от мага незаурядных способностей, которые недостижимы для грязнокровок и прочих нелюдей.
— Ну, с такой точки зрения, я тоже нелюдь. Ведь я не скрываю, что от человека у меня только внешность, — нехорошо прищурилась Астория.
— Ни в коем разе, леди. Вы само совершенство, и совсем не нелюдь, — струхнул Крауч, костеря себя за не сдержанный язык, ведь так можно и задание Лорда провалить.
— Тогда прощаю, — великодушно махнула лапкой туманница. — Не скрою — вы меня порадовали таким подарком. Буду считать, что прошлое недоразумение осталось там же — в прошлом. Однако, это совершенно не означает, что я немедленно прониклась к вам и к вашему движению восторгом и сочувствием.
— Но мы можем надеяться…
— Надеяться вы всегда можете, но я буду и дальше строго следовать требованиям нашего Кодекса, а в нём прописан жёсткий нейтралитет по отношению к внутренней политике людей. Можете даже не пытаться заставить меня ему изменить.
— А разве ваша соотечественница, нападая на Хогвартс, не нарушает этот ваш Кодекс? — сделал обходную попытку Крауч.
— Она слишком тупа, чтобы это осознавать, — с брезгливой миной на лице бросила Астория. — Сила есть — ума на надо!
— Мы могли бы объединиться… — Барти уловил нехорошо прищурившиеся глаза Астории и перестроился на ходу, будто бы внезапно кое-что вспомнив. — Я просто предложил… но вы же вроде как говорили Дамблдору, что связались как-то со своими. Почему бы им сразу не сообщить о вашей проблеме?
— Потому что вы не понимаете наших принципов существования. Слова — это просто слова, тем более без реальных фактов нарушения её Кодекса, и которыми можно легко ввести в заблуждение или недопонять. В этом случае нужны реальные аргументы и обоснования, которые я смогу предоставить только при личной встрече, когда передаваемую информацию нельзя исказить — тогда ей не отвертеться. Но ничего, я передам всю собранную информацию, когда вернусь домой.
— И когда это произойдёт?
Астория молча прошлась по кабинету под ожидающим взглядом Крауча.
— Не знаю. Это зависит не от меня. Там какие-то проблемы и поэтому мне желают удачи, терпения и… выкручиваться пока самой. Ну да ладно, не всё так плохо. На самом деле она хоть и сильна, но неуклюжа, и я всегда смогу от неё оторваться. Главное, чтобы она меня не зажала в каком-то закутке — тогда без шансов, придётся биться до последнего. Кстати, вы вроде хотели от меня помощи?
— Да, — ответил несколько растерянно Крауч, пребывая в своих мыслях. Кливленд, несмотря на бодрящийся вид, заметно нервничает и невзначай наговорила столько… и это требовалось тщательно обдумать. Он тряхнул головой — стоит закругляться, пока Кливленд не опомнилась. — Как я уже говорил, мой Лорд приказал мне попытаться решить проблему Д’Олонэ путём переговоров, и я хотел бы узнать у вас — нет ли какого способа с ней связаться? Со своей стороны я могу принести клятву, что не буду её провоцировать, атаковать первым. Моя цель — просто передать ей послание моего повелителя.
Астория задумалась, крейсируя по кабинету, покачивая рукой в воздухе в такт своим раздумьям. Таким образом прошло несколько минут, пока она, очевидно, придя к каким-то своим выводам, не развернулась лицом к Барти.
— Такой способ есть. Но почему я должна вам верить? Где гарантии, что вы с ней не договоритесь против меня у меня за спиной?
— Могу поклясться своей магией!
Х-хорошо, — Астория глубоко вздохнула, как перед прыжком воду. — Клятву вперёд.
Пока Крауч произносил слова клятвы, туманница молча внимала вербальным конструкциям, подмечая все логические огрехи, но совершенно не препятствуя им.
— Принимаю! — завершила она своей репликой клятву. — Линки!
— Да, хозяйка, — в комнате с хлопком аппарации появилась верная домовушка.
— Из моих вещей… авральный пакет… маяк… — отрывисто приказала она.
— Будет исполнено, — Линки сделала книксен и исчезла, чтобы появиться спустя пару секунд с небольшой пластиной в руке.
Астория забрала из рук домовушки свой заказ, отпустив ту скупым жестом, сделала несколько небрежных жестов над пластиной.
— Вот, — она протянула Краучу искомое. — Я убрала из неё мои идентификационные метки, так что она теперь полностью нейтральна, и сняла некоторые ограничители.
— И… и как ей пользоваться? — Барти недоумённо рассматривал самую обычную тонкую металлическую пластинку без каких-либо обозначений и надписей, но с небольшой канавкой посередине.
— Это одноразовый аварийный маяк. В случае попадания владельца в беду, он активируется самостоятельно, и любая из нас, услышавшая этот сигнал, обязана немедленно прийти на помощь. Но так как вы человек и вам недоступны некоторые функции, то вам, для активации, войдя в лес, надо его просто сломать. И так как я убрала из сигнала собственный идентификатор, то его можно будет сейчас интерпретировать, как сигнал-вызов о безусловной встрече. Но… — Астория сурово нахмурилась, — хоть я почти не сомневаюсь, что Д’Олонэ услышит его зов, тем не менее это накладывает и на вас определённые обязательства — вы выступаете «просящей» стороной, и именно с вашей стороны не должно быть ни малейшего акта агрессии. Ни словом, ни действием! Это как у людей расстрелять парламентёра под белым флагом. Маяк даст вам, пусть и не стопроцентную, но всё же кое-какую защиту. И передайте Д’Олонэ, что я не хочу усугубления конфликта, и готова встретиться с ней для обсуждения возникших проблем на любой нейтральной территории.
— Можете не сомневаться, — довольный достигнутым успехом Крауч, осторожно, чтобы невзначай не сломать ценную вещь, убрал пластинку во внутренний карман.
— Отлично, — кивнула головой Астория. — Пожелаю тогда вам удачи и буду ждать вестей. Когда планируете пойти?
— Пока точно не знаю. День, два. Надо всё тщательно продумать.
— Думаю, тогда на этом всё, — Астория вежливо кивнула в прощальном жесте, выходя из кабинета преподавателя ЗОТИ, где её, уже на пороге, настиг вопрос в спину.
— Почему?
— Почему? — она повернула голову. — Потому, что я при любом исходе останусь в выигрыше: если Д’Олонэ вас убьёт, наплевав на маяк, то я буду точно знать, что она окончательно пошла вразнос и полностью недоговороспособна. Если же вы нарушите мои рекомендации и вздумаете ей угрожать в своём стиле, сдохнув в результате, то я особо не огорчусь. Согласитесь, вы официально, как Бартемиус Крауч, и так мертвы — поэтому, если именно вас не станет, то никто этого и не заметит. Потом, конечно, возникнут вопросы, но я-то в любом случае останусь в стороне от происходящего. Ну, а если вы с ней договоритесь, то моя текущая проблема наших с ней взаимоотношений станет для меня неактуальной, и я смогу спокойно сосредоточиться на своей главной задаче. Даже если вы испугаетесь и не пойдёте в лес, я ничего не потеряю, и для меня ситуация останется такой же как и сейчас. Но тем не менее — удачи вам, — туманница прикрыла за собой дверь, оставив Барти в кабинете.
Отойдя на некоторое расстояние и спрятавшись в небольшом закутке, она снова вызвала Линки.
— Флагман, — глаза домовушки тревожно обежали устало прислонившуюся к стене фигуру Астории.
— Вот, — Астория протянула домовушке подаренную книгу. — Спрячь эту гадость подальше, даже чтобы я не могла её найти. Потом передадим Бискайн, ей будет только в радость в таком поковыряться.
— Будет исполнено! Флагман, а вы…
— А я пойду в душ. Общаться с этим типусом на его языке… будто вся в ржавчине извалялась. Надо срочно почиститься!
— Удачной очистки флагман и… если этот вам так неприятен, то вы только скажите.
— Увы, он пока ещё нам нужен. Но, спасибо, Линки! А теперь иди.