Взрывная волна вновь швырнула принцессу на стену, выбив воздух из легких. Принцесса застонала с трудом поднялась на колени. В ушах звенело, а картинка перед глазами троилась. Посреди внутреннего двора, там, где шла схватка, зияла черная воронка. В десяти метрах от ее края ругаясь как пьяный сапожник пытался подняться на ноги Малек. Ульма лежала недвижима с противоположенной стороны от места взрыва.
Тиссея спотыкаясь, на заплетающихся ногах бросилась к кормилице. Лицо женщины было опалено, а от повязки, скрывающей его остались лишь рваные лоскуты. Рука, на которой ранее крепился протез теперь отсутствовала до самой ключицы, а снег под раной напитался кровью и блестел красным в свете зажжённых факелов. Принцесса упала на колени рухнув на грудь женщины, разразилась рыданиями.
Ульма тихонько застонала от навалившейся сверху ноши, а потом слабо закашляла, но не произнесла ни слова.
— Ты жива, жива, — сквозь рыдания прошептала девушка. Размазывая слезы по щекам, она целовала лоб и щеки раненной кормилицы и все повторяла. — Жива, жива, жива.
— Эй кто-нибудь, найдите лекаря! — разрезал застывшую на внутреннем дворе тишину голос генерала.
***
— Столько ребят погибло из-за этой мерзости, — Малек с досады пнул изуродованные останки лича.
После того как первая помощь Ульме и другим бойцам была оказана Малек и капитаны решили осмотреть тело поверженного врага. К их большому удивлению смотреть там было практически не на что. Плоть, которая была столько прочна во время сражения, гнилыми лоскутами слезла с почерневшего развороченного костяка, а погребальный саван сгорел полностью. Не став больше тратить свое время на уничтоженную тварь мужчины отправились в штаб, для обсуждения дальнейшего плана действий.
— Подождите, — генерал остановил двух бойцов, проносящих на носилках мимо них тело одного из убитых. Малек откинул плащ, которым было закрыто лицо мертвеца и скривился, будто получив удар по лицу. — Уалид — дурень, куда же ты полез. Глупый мальчишка.
— Несите, — мрачно обратился он к бойцам, осеняя умершего адъютанта святым знамением. — путь Трое будут к тебе милосердны, а пророк Сней озарит твой путь в их чертоги.
— Тиссея, девочка, как ты? Как Ульма? — обратился он к идущей к ним на встречу девушке.
— Спасибо дядя, я в порядке, — ответила та, поежившись при бегло брошенном на окровавленный внутренний двор взгляде. — Хотя мне еще долго будет сниться в кошмарных снах то, что тут сегодня произошло. С Ульмой все в порядке на столько, на сколько это возможно при ее ранах. Лекарь говорит, что состояние тяжелое, но внутренние органы целы.
— Ну и хорошо, — генерал сделал приглашающий жест к дверям центральной башни замка. — Идем со мной внутрь, нужно многое обсудить.
***
— Карим, займись списками погибших. Необходимо сообщить их родственникам, — генерал ссутулившись сидел в глубоком кресле, и пил травяной отвар. Лицо Малека осунулось, опаленная борода торчала клочьями, а под глазами залегли темные круги. Сейчас он выглядел на пятнадцать лет старше своего возраста, впрочем, и чувствовал себя соответствующе.
В данный момент мужчине хотелось выпить чего-нибудь покрепче, но лекарь, перевязывавший посечённые взрывом лицо и руки, строго на строго запретил прикасаться к спиртному и всучил кружку с неприятно воняющим варевом. Малек вновь пригубил целебный напиток и сморщился сильнее чем от дурно выгнанного гаро.
— Прадт, отправь гонца к полковнику Валиру и запроси конную роту для удержания замка и патрулирования города. Сообщи что замок взят. Сколько бойцов сейчас в строю? — обратился командир Снежного полка к начальнику гарнизона.
— Три десятка, господин генерал, — мужчина придерживал рукой повязку на раненном лице. — И столько же раненных, тех, кому еще можно помочь.
— Карим, запроси у городского совета помощи по уходу за раненными и перевези их в гарнизон, сделаем там лазарет, — генерал тяжело поднялся из кресла, и хромая подошел к разожжённому камину погреть руки.
— Господин генерал, вероятнее всего совет попросит оплату за оказанную помощь, — рука молодого капитана была перевязана, а под глазом налился огромный синяк.
— Скажешь, что оплата будет, — наблюдая за пляской огня ответил Малек. — Замок был важен не только потому что это родовое имение, а еще по тому, что тут храниться казна рода Эйгор. Тиссея, будь добра составь мне утром компанию при осмотре сокровищницы.
— Да-да, конечно, — девушка вздрогнула, услышав свое имя и с трудом оторвала взгляд от внутреннего двора, на который смотрела через мутное слюдяное стекло.
— А теперь всем спать, — скомандовал генерал, видя, что окружающие засыпают, буквально прямо стоя на ногах. — До утра осталось немного, но хоть пару часов успеете поспать. Все дела утром.
Офицеры кивнули и вышли из приемного зала, а Тиссея подойдя к Малеку крепко его обняла и резко отпустив быстрым шагом последовала за ними. Все произошло так быстро, что Малек даже не успел ей что-либо сказать. Мужчина лишь покачал головой, выплеснул отвратительное варево из кружки и, достав из ящика стола бутылку, наполнил ее вином.
***
Ульма открыла единственный глаз и увидела спящую в кресле у ее кровати Тиссею. Солнечные лучи проникали через неплотно зашторенное окно и падали на красивое лицо принцессы. Девушка хмурилась во сне и шевелила губами, ровно так же как делала это в детстве. Женщина улыбнулась, а потом скривившись от боли в растрескавшихся ранах на лице, тихонько зашипела. Этого было достаточно, чтобы разбудить принцессу.
— Ты очнулась, — облегченно вздохнула Тиссея. — Я так боялась за тебя. Тот ужасный взрыв раскидал всех по двору словно тряпичные куклы. Это сделал лич?
— Нет, госпожа, это был мой протез. Мастер по моей просьбе заложил в него небольшой секрет, на крайний случай, — слабым голосом ответила Ульма и закашлялась.
— Пожалуй ты еще слишком слаба чтобы долго общаться, — с заботой посмотрела на нее девушка.
— Все в порядке, — облизав пересохшие губы ответила служанка, — не могла бы ты подать мне воды?
— Да-да, сейчас, — девушка поднялась из кресла, подошла к низкому столику и наполнила небольшую кружку водой из графина. — Держи.
Ульма приняла сосуд и поднеся к лицу выронила его. Не заметив растекающейся по ложу воды женщина дрожащими пальцами единственной руки принялась аккуратно ощупывать свое лицо.
— Кажется замуж меня сейчас точно никто не возьмет? — глотая слезы обратилась она к принцессе.
Тиссея ничего не ответив зарыдала и бросилась к кормилице, обнимая ее и аккуратно гладя по опаленным волосам, прошептала. — Все будет в порядке, я верю в это, мы найдем лучшего лекаря, он уберет шрамы от ожогов.
Ульма будто окаменев смотрела прямо перед собой, а за тем тихо попросила. — Пожалуйста, принцесса, оставьте меня не на долго одну.
Тисса не ожидавшая такой холодности с удивлением посмотрела на кормилицу, но не смогла прочитать эмоций на закаменевшем лице, лишь молча кивнула и, тихонько притворив за собой дверь, вышла из комнаты.
***
— Готова к осмотру владений? — спросил Малек у подошедшей племянницы, а потом увидев ее красные глаза озадаченно спросил. — с Ульмой все хорошо?
— Со мной все хорошо, господин генерал, спасибо за заботу, — раздался за его спиной тихий голос служанки. — Будет ли мне позволено присоединиться к осмотру замка?
Малек вздрогнул от неожиданности, на столько тихи были шаги женщины, и обернулся. Как и на кануне на ней был доспех Снежного полка, лишь лицо, на манер кочевников юга, полностью скрывала черная гутра из-под которой сверкал единственный уцелевший глаз женщины. Свободный рукав форменного камзола, чтобы он не болтался и не мешал, Ульма скрутила и привязала к наплечнику.
— Стоит ли перенапрягаться, после столько тяжелого ранения? — с сомнением глядя на нее спросил генерал. — При осмотре с нами будут бойцы роты, да и не думаю, что нам будет угрожать опасность. Дозорные доложили, что перед рассветом множество некроморфов сбежали из замка, видимо почувствовав смерть лича.
— Со мной все в порядке, — сухо повторила женщина и в голове ее прозвучала сталь.
— Да делайте что хотите, — махнул рукой Малек и пошел в сторону часовни бурча на ходу что-то неразборчивое про упрямых женщин, не слышащих голоса разума.
— Принцесса, вам стоит поспешить за господином генералом, — заметила Ульма указывая на удаляющегося мужчину. Тиссея сделавшая было шаг в ее сторону остановилась, зло стрельнула в нее глазами, за тем крутанувшись на каблучках быстро пошла вслед за своим дядей, а служанка тихо последовала за ними.
Генерал Эйгор ждал их у входа в семейный склеп с двумя зажжёнными факелами в руках. Один из них он протянул Ульме, второй оставил себе.
— Разве мы не собирались в сокровищницу? — удивленно спросила Тиссея с подозрением смотря через плечо Малека на распахнутую дверь внизу лестницы.
— Именно, — подтвердил тот. — А вход в нее располагается как раз-таки в усыпальнице.
— Кто бы сомневался! — нахмурила красивые черные брови принцесса. — Род Эйгор никогда не ищет легких путей.
Малек лишь хмыкнул на столь меткое замечание и начал спуск в семейный склеп. Стены усыпальницы, выложенные из гладких каменных блоков, тускло отражали свет факелов. Все трое молча прошли мимо ровных рядов каменных гробниц усопших членов рода Эйгор. Лишь у последнего в правом ряду Тиссея слегка замедлилась и провела пальцами по высеченной надписи. Это была гробница ее матери — Амиры Эйгор, женщины родившей ее и той, кого она никогда не видела, лишь зная ее по описанию со слов Ульмы.
— Это здесь, — Малек остановился у дальней от входа стены, ровной и гладкой как все остальные, лишь имевшей два крюка рядом с углами помещения. — Ульма, будь добра, вставь свой факел в держатель для факела в дальнем углу, а затем по моей команда поверни его против хода солнца.
Женщина молча кивнула и выполнила все, как ее просили. После того как оба факела были повернуты раздалась череда щелчков. В центре стены появилась вертикальная щель, медленно расширяющаяся между двумя расползающимися половинами.
— Добро пожаловать в семейную сокровищницу, — генерал хотел добавить что-то еще, но осекся, увидев развернувшуюся перед ним картину разорения.
За разошедшейся в стороны стеной скрывались ровные стеллажи с невысокими деревянными ящичками, дно которых было устлано красным бархатом. В каждый ящик имел подпись, которая содержала информацию о том, какие драгоценные камни и в каком количестве в нем хранились. Но Малек лишился дара речи не от увиденного богатства, а от того, что все до одного камня были уничтожены. Вместо многочисленных бриллиантов, рубинов, топазов и друз горного хрусталя, под завязку заполненных магической энергией, их взглядам предстали черные мертвые камни. Тиссея аккуратно дотронулась до одного из них после чего тот осыпался на бархат черным песком.
— Этого не может быть, — не веря своим глазам прошептал генерал.
— Кажется, теперь я понимаю, откуда лич набрал столько силы и почему скрывался именно в усыпальнице, — медленно произнесла Тиссея, пребывающая в таком же сильном изумлении. — Когда мы убегали из столицы с питающими камнями паромобилей было тоже самое.
— Простите, мне нужно присесть, — Малек, слегка побледневший, отошел к ближайшей гробнице и сел на ее постамент.
— Ай! — вскрикнула Тисса и быстро начала расстегивать пуговицы камзола, после чего достала из-за пазухи конверт, который мягко пульсировал золотым светом.
После этого раздался глухой щелчок, и стена, служившая дверью из усыпальницы в сокровищницу, мгновенно закрылась, отделив генерала от женщин. Две створки с такой силой ударились друг об друга, что женщин оглушило на пару мгновений. Конверт выскользнул из рук принцессы, завис в воздухе и вспыхнул яркой ослепительной искрой. Ульма и Тисса на пару минут потеряли ориентацию в пространстве, но вскоре смогли прийти в себя. Тиссея сплела узор и зажгла небольшой огненный шар прямо на ладони.
— Кажется печать снята, — подняв письмо с пола Ульма протянула его принцессе. — Настало время узнать всю правду.
— На самом деле, — Тиссея словно с неохотой приняла конверт. — Я уже не уверена в том, что хочу ее знать. Сейчас меня больше интересует то, как мы отсюда будем выбираться.
— Не переживайте на этот счет, госпожа, — женщина успокаивающе положила ей на плечо руку. — Ваш дядя не единственный, кто знает путь в сокровищницу и из нее, а сейчас лучше прочтите письмо, пока вам никто не мешает. Я постою в стороне, свет мне не нужен, я все прекрасно вижу.
С этими словами Ульма сделала шаг назад, выйдя из маленького круга света, даваемого огненным шаром, и растворилась в окружающей тьме. Тиссея осмотрелась по сторонам и не найдя ничего, что можно было бы использовать как стул уселась прямо на пол. В нерешительности девушка надорвала конверт, ожидая, что что-то произойдет, но печать молчала и Тисса открыв письмо принялась за чтение.
«Дорогая моя девочка — Тисса, если ты читаешь это письмо, то значит ты все же смогла добраться до Гальзорга. Не знаю выжили ли Ульма и Сархон, но я благодарен им за то, что они помогли преодолеть тебе столь сложный путь.
Первое, что я хочу сказать, это то что я люблю тебя. Все мои поступки и решения всегда были направленны только ради твоего блага. А второе, я прошу простить меня за все те решения и действия о которых я упомянул выше, но, пожалуй, стоит начать с самого начала.
В нашем мире много тайн и загадок и одной из них владеет род Эйгор, хотя я подозреваю, что правящая династия империи тоже в курсе этого секрета. Трое покинули наш мир, пожертвовав собой ради того, чтобы возвести барьер перед силами тьмы пытающимися поработить Миройс. Когда их не стало, а неразумные потомки устроили кровавую резню между собой, в Миройс явился человек — пророк или святой, в разных местах к нему обращались по-разному. Он пытался остановить вражду, увещевая людей о том, что грядет новое пришествие тьмы и они должны быть едины перед ликом бездны. Пророк предупреждал, что тьма придет не сразу, а в четыре шага и с каждым пройденным шагом будет становиться она все сильнее. Но надежда есть, на каждом ее шаге будет пробуждаться один из наследников троих. На последнем же шаге пробудиться наследник Тьмы и трое других должны будут вступить с ним в решающую битву, которая и определит дальнейшую судьбу мира.
Учение его шло в народ, но вот трактоваться стало по-разному. В Масха святого звали Йенсом и трактовали его слова так, что, лишь объединившись потомки Троих смогут противостоять силам тьмы, пытающимся прорваться в наш мир. Они уверены, что Тьму невозможно остановить на подступах, так как она изначально присутствует во всем сущем, являясь его неотъемлемой частью и лишь сильные Волей смогут устоять.
На Корусе же обрела популярность другая трактовка слов пророка. Имя его здесь звучало как Сней. Местное жречество, во главе с архимагом приняло доктрину недопущения. Жрецы считали, что как только в мире пробудятся все три потомка Великих, тьма хлынет через рубеж и захлеснет наш мир. Орден укрыл останки Первого под этим замком и запечатал проход кровавой печатью, ведь наследник может пробудиться лишь, прикоснувшись к его гробнице.
В свое время это был оправданный шаг. Еще одна сила есть в этом мире, скрытая, коварная и смертоносная — Орден Первого Дракона. Его члены испокон веков стремятся привести тьму в наш мир. Сейчас ты подумаешь, что они безумные фанатики. Возможно так и есть, ну какая-то часть точно. Ведь именно они, скрываясь среди жречества убили Каруна Эйгора — брата твоего деда. Но большая часть ордена умна и хитра, они всегда действуют скрытно и неожиданно. Их главная задача — уничтожить наследников Троих или переманить их на свою сторону, в этом случае барьер рухнет, и их повелитель придет в наш мир.
Теперь мы приблизились к главному. Судя по тому, что произошло сегодня, первая граница пала. Не знаю, что послужило тому причиной, но все признаки на лицо. Тьма проникла в Миройс. Дочь, будь внимательна, приспешники тьмы будут охотиться на тебя, ведь в тебе, как и во мне, течет кровь Второго. Ты — потенциальный наследник, при чем самый подходящий. Ведь оба твои родителя несли в себе частицу силы Второго.
Однажды они уже пытались убить тебя. В день, когда ты родилась, члены ордена тайно проникли в замок и убили мою жену и ее младенца. Милая, Амира Эйгор — правительница республики Хойрис, не была твоей матерью. Я связал себя с ней узами брака, когда она уже была в положении. Я никогда не спрашивал, кто был отцом ее ребенка, а она была благодарна мне за это. Амира была идеальной кандидатурой на роль правительницы, обладая древним происхождением и высоким положением в обществе, и прекрасно играла ее.
В ту ночь в замке рожали две женщины — правительница и простая служанка. Хотя нет, служанка не была простой, как потом оказалось. Мое ребенка носила под сердцем служанка. Она была юна и прекрасна, эта девушка похитила мое сердце в первый же раз, когда я ее увидел. Юная служанка долго отвергала мои ухаживания, понимая, что к добру это не приведет. В итоге она сдалась, так как оказалось, что и я ей не безразличен. А потом все зашло слишком далеко. О, как лютовал твой дед, когда узнал, на сколько все серьезно. Он даже грозился лишить меня права на престолонаследие. Но я предложил ему подходящий вариант. Я соглашался на брак с любой, кого он выберет, а он сохранит жизнь моей любимой и её ребенку. Я же обязуюсь никогда ни при каких обстоятельствах не намекать этому ребенку, что я его отец. Условия устроили деда, и он выбрал Амиру.
Но буквально через месяц после свадьбы жизнь смешала карты и выдала новый расклад. Правитель Фаррах умер от кровоизлияния в мозг, твой дедушка был уже в преклонном возрасте и причины его смерти не вызывают сомнения. Смерть была естественной. Я же в свою очередь вступил на престол, но вернуть обратно содеянное уже было невозможно.
Вернемся к ночи твоего рождения. Когда я смог прорваться к покоям правительницы, убивая всех приспешников ордена на своем пути, она и младенец уже были мертвы. Обезумев от ужаса и забыв про все запреты и обещания, я кинулся к той, которую любил, которая должна была родить моего ребенка. Словно ураган ворвавшись в ее маленькую комнатку и выгнав всех повитух я увидел тебя — маленький тонко попискивающий красный комочек.
Я рассказал любимой о том, что произошло с правительницей. Она ни минуты не сомневаясь отдала мне ребенка, сказав, что дочь должна унаследовать то что ей положено. Так мертвого младенца Амиры заменили тобой, сообщив, что правительница умерла во время родов. А служанке отдали мертвое дитя, сообщив всем, что оно родилось таковым. Для себя она лишь попросила право прислуживать своей дочери. Дорогая, твоя мать — Ульма…»
— Ульма, — осторожно позвала принцесс, выронив письмо посмотрела в окружающую тьму и позвала вновь более настойчиво, — Ульма, где ты? Тут написано, что ты, ты моя мама…
— Я тут, — раздался тихий голос из дальнего конца сокровищницы.
Тиссея медленно пошла вдоль стеллажей, боясь запнуться в полутьме и не давая больше энергии в светляка, чтобы ненароком не поджечь все вокруг. Когда девушка достигла того места откуда доносился голос она увидела Ульму сидящую на полу, прислонившись спиной к стене. Рядом с ней располагалась каменная чаша, вмурованная в стену. Чаша была полна крови, которая сочилась в нее из разрезанного запястья женщины.
— Что ты делаешь?! Прекрати! — Тиссея бросилась к Ульме в попытке остановить ту.
— Нет, стой! Это необходимо! — слабым, но уверенным голосом произнесла кормилица. — Сядь, пожалуйста, рядом и послушай. Вижу Айяр все же не сдержал данное мне слово и сообщил тебе, кем на самом деле я являюсь. Что ж, я лишь попрошу тебя не держать на него обиду за обман. А я была лишь глупой девчонкой, которая влюбилась в твоего отца. Он был прекрасным человеком.
— Что ты делаешь? — уже окрепшим голосом повторила свой вопрос принцесса. — Ты же убиваешь себя!
— А, это? — Ульма слегка шевельнула окровавленными пальцами, — Пустяки. Это плата за то, чтобы ты смогла получить предназначенную силу. Не знаю написал ли тебе Айяр об этом, но жрецы запечатали гробницу Первого магией крови и платой за открытие замка будет жизнь одного из родителей наследника. Я обязана наполнить чашу до краев, в этот момент моя энергия вместе с кровью послужит ключом к открытию двери.
— Нет, нет, не нужно, — девушка заплакала, потянула руки к матери, пытаясь остановить ее. — Мне не нужна никакая сила, зачем она мне, когда никого из близких не будет рядом!
— Девочка моя, — ласково возразила Ульма. — Как раз-таки потому она и будет тебе нужна. Последователи тьмы придут за тобой рано или поздно, и ты должна будешь дать им отпор. Лишь только так я смогу защитить тебя — мою дочь. Возьми, пожалуйста, вот это.
Женщина протянула небольшой кулон девушки. Кровь стекала с ее пальцев на золото и яркий голубой камень.
— Его подарил мне твой отец, — совсем тихо прошептала она. — Храни его и помни, что мы всегда любили тебя.
Рука Ульмы ослабла, кулон выпал, мелодично звякнув ударившись об пол. Тонкая золотая нить энергии выскользнула из груди женщины и утонула в чаше с кровью. Весь сосуд засиял золотом, заклятье приняло жертву. Чаша погрузилась в стену, после чего обозначился контур прохода, и эта часть стены ушла вниз, куда-то под пол.
Тисса уже не могла плакать, слезы закончили, да и вся она будто одеревенела. Словно механическая игрушка на негнущихся ногах она вернулась за письмом отца, которое еще не дочитала. Взяв его, она села рядом с телом матери и, взяв ее за окровавленную руку, продолжила читать.
«… Не знаю жива ли она к моменту прочтения этих строк, но, если все же жива, передай ей, пожалуйста, что я ее любил всю свою жизнь, хоть никогда после ночи твоего рождения не выказывал этого.
Спустя годы я смог выяснить что на самом деле твоя настоящая мать не была простой служанкой, она была силовиком со значительным показателем ВЭС. Ее подготовили и под личиной служанки отправили во дворец присматривать за правящей четой. Оказывается, ее род был достаточно древним, но обедневшим и отец просто продал ее жрецам. Когда она перестала передавать информацию жрецы схватили твою мать, каким-то образом запечатав саргоны в ее теле, вновь вернули во дворец. Я видел ту печать на ее правом предплечье, но не смог разрушить. Единственным способом было отнять руку, но в таком случае это вызвало бы множество неуместных вопросов. Ульма смирилась и продолжила работать во дворце простой служанкой и твоей кормилицей.
Много лет спустя архимаг каким-то образом смог выведать тайну твоего рождения. Может быть он смог найти документы предшественника, который как оказалось и подослал Ульму во дворец. Потом он начал угрожать мне, что раскроет все перед Высшим советом и Первым кругом жрецов, если я не выдам тебя замуж за его ставленника.
Ну вот, пожалуй, все карты вскрыты и пора заканчивать, тем более Ульма скоро приведет тебя в мой кабинет. Прости, что наше расставание было таким быстрым, но я знаю тебя и по своей воле ты бы не ушла. Не обижайся на Сархона, если он конечно еще жив.
И последнее. Если все сложится удачно, в сокровищнице Ульма знает, что нужно делать, она откроет для тебя скрытую гробницу, это ее выбор и мне не удалось ее переубедить. А если она все же передумает, то я буду только счастлив тому, что вы обе остались в живых. В таком случае обязательно разыщи дядю Малека, он вам поможет.
Я люблю тебя, моя маленькая Тисса.»
Тисса отложила в сторону письмо. Слезы все же потекли, девушка смахнула их грязной ладошкой, размазывая грязь и кровь матери по щекам. Она сама не заметила того, что весь лист уже напитался ими. Взгляд девушки упал на кулон. Она подняла его на уровень глаз и пристально посмотрев на сияющий голубой камень повесила на шею. С трудом поднявшись и опираясь на стену девушка прошла в открывшийся проход. Скрытая усыпальница Великого Первого была всего четыре на четыре метра. В углах помещения располагались стойки с масляными светильниками. Тиссея прошла по кругу, зажигая каждый из них. Комнату озарил теплый свет тонких фитилей. На каменном саркофаге не было ни надписей, ни изображений. Вообще казалось, что какому-то безумному мастеру захотелось вырезать из камня идеальный параллелепипед.
Девушка остановилась рядом с гробницей и немного поколебавшись опустила на нее ладонь. Одновременно с этим неизвестный опусти занавес сознания девушки. Тьма поглотила ее и лишь только голос раздался одновременно ниоткуда и отовсюду — Второй наследник пробудился. Равновесие сил восстановилось.
***
Тисса не понимала сколько времени она провела без сознания лежа на холодном каменном полу. А очнулась она от глухих ударов доносившихся со стороны усыпальницы Эйгоров. Методичный стук говорил о том, что кто-то пытается сломать преграду. Принесса взяв один из светильников прошла через сокровищницу подошла к содрогающейся преграде. Осмотрев стену в магическом спектре, она увидела нити управления и узел заклятья. Потом девушка, щелкнув пальцами разрушила его и вся стена попросту осыпалась мелким щебнем. Два десятка мужчин во главе с генералом, которые секунду назад были по другую сторону преграды, с изумлением уставились на нее.
— Слава Троим, ты жива, — облегченно выдохнул генерал. — Я уже и не знал, что думать, после того как стена захлопнулась. Ты вся в крови и волосы…
— Кровь не моя, Ульмы, — отстраненно ответила принцесса. — А что с волосами?
— В них седая прядь, — Малек всматривался в ее лицо, пытаясь понять, что не так с племянницей. — На вас кто-то напал? Где Ульма, она ранена?
— Я все расскажу, но чуть позже. Позаботьтесь, пожалуйста, о ее теле, оно у дальней стены сокровищницы, — Тиссея медленно перебралась через завал из камней и не оборачиваясь пошла прочь. — Мне нужно немного отдохнуть.
— Хорошо, дорога, я обо всем позабочусь, — согласно кивнул мужчина. — Отдыхай сколько потребуется. Позвать тебя на ее погребение?
— Не стоит, — на этих словах слегка запнувшись на лестнице, ведущей во внутренний двор, Тиссея покину семейный склеп.
Навстречу ей пробежал молодой солдат и остановившись на середине пути крикнул. — Господин генерал, в гарнизоне пожар! И там монах какой-то странный, настоятельно просят вашей аудиенции.