Эту ночь в Сольтене практически никто не спал. Тревога, объявленная днём, к удивлению внутреннего гарнизона, оказалась не учебной, а это означало, что месторасположение «Огня» раскрыто. Секретная операция Совета по спасению Лоту получила огласку от вернувшихся с постов Неолона дозорных, и вызвала недоумение и даже возмущение. То, что «Рассвет» нашёл их крепость, означало неминуемую атаку, но больше всего волновало анимагенов, что они могут лишиться своего первого настоящего дома. Ведь Сольтен стал тем местом, где для анротов, беотов и некоторых нотов осуществилась большая мечта — стать одним обществом с людьми, стать настоящей цивилизацией. А теперь всё то немногое, что они успели построить, оказалось под угрозой исчезновения.
Беспокойство росло, Корво чувствовал его в воздухе. Отточенное годами чутьё подсказывало ему, что союз, который они создали, начинает рассыпаться. Взаимные подозрения, возникшие между анимагенами и людьми, уже начали проявлять себя: только за вечер в Миол уехало больше сотни человеческого персонала. «Если ничего не придумать, то Эксплару не придётся даже осаждать нас, — мрачно подумал ворон, быстро пересекая большой коридор медицинского отсека, — но опаснее то, что он всё это время знал, где мы находимся, а значит подготовился к атаке. Нельзя ждать, когда он сделает ход, нельзя отдавать инициативу…» Время клонилось к полуночи, когда медики окончательно восстановили их механизмы. Драго и Лоту уже ушли в Зал Совета, но Корво попросила остаться Сантия, Начальник изолятора. Она не уточнила зачем именно, но её взволнованный тон обеспокоил беота.
Пропитанный антиатисом воздух сектора раздражал его, но ворон давно привык к неудобствам, что создали ноты в этой части крепости. Несмотря на то, что они тщательно скрывали свои наработки, они были обязаны отчитываться перед Советом, что вызывало среди них недовольство. Однако теперь, когда Лоту вернулась, жизнь лабораторий должна закипеть в совершенно другом русле. Соф, хоть и временно исполнял обязанности начальника, всё же не проявлял энтузиазма, пусть под его началом «Огонь» и получил новые шлемы для анротов и маскировочные вставки для людей. «Интересно, какие тайны нам откроет Лоту? — размышлял Корво, пересекая один коридор за другим. — Что скрывала от всех эта загадочная анимаген?» Как Старший Советник, он имел право входить в любые помещения любой части Сольтена, и это явно не нравилось нотам, судя по едва слышному возмущённому шёпоту в голове. Пространство вокруг становилось всё мрачнее и мрачнее — коридоры стали узкими и пустынными, а за створками местных кабинетов и лабораторий стояла подозрительная тишина. Корво почувствовал, что время вокруг словно замерло. И лишь негромкое клацанье его когтей по металлу хоть как-то будоражило это состояние.
Наконец, после череды запутанных коридоров и герметичных створок, перед ним предстала центральная часть изолятора — места, где ноты изучали аномалии природы анимагенов. Тряхнув головой и отбросив дурные мысли, Корво ввёл код доступа к двери центральной лаборатории, начертил на высветившемся экране нужный символ и, дождавшись пока створки медленно раскроются, вошёл внутрь. Здесь мало кто бывал даже из нотов. Куполообразное помещение, по краям которого стояли серпообразные пульты управление с голубыми голографическими экранами, отталкивало одной лишь мыслью о том, что здесь проводят эксперименты телепаты, отрабатывая на пойманных «Хранителях» и «Рассветовцах» способы извлечения информации. В центре помещения, у странного металлического столба со множеством пультов, кабелей и разъёмов, стояло несколько криогенных капсул, правда сейчас почти все они оказались открытыми.
Никто не приветствовал Корво, когда он прошёл дальше по коридору вдоль пультов, но он знал — телепаты в курсе о его присутствии. И, в подтверждение его слов, к нему из тени двинулась худощавая светловолосая фигура в длинном серебристом плаще.
— Прошу простить мою грубость, Советник, — учтиво заговорила она, слегка поклонившись и приложив руку в чёрной перчатке к груди, — я знаю, вас ждут на Совете, но дело касается лично вас.
— Лично меня? — удивился тот, разглядывая её. Сантию, его старую знакомую ещё со времён жизни в «Рассвете», он знал как отчаянного борца за правду и искренность. Наверное, именно поэтому Соф назначил её начальником изолятора, когда они только обустраивались в своём новом доме.
— Следуйте за мной, — она развернулась и быстро пошла назад по коридору к другому выходу, — вы же меня знаете, я бы не стала беспокоить вас без серьёзного повода. Но на этот раз действительно особый случай.
В этом Корво усомниться не мог. Вечно занятая Сантия порой не находила свободной минуты ни себе ни своим подчинённым, лишь изредка отрываясь на еду или сон. Образ жизни нота в Сопротивлении имел куда более скудный ассортимент даже в сравнении с другими анимагенами, поэтому они полностью отдавали себя изучению окружающего мира. Или отправлялись на вылазки — каждый из них сам решал, на что потратить жизнь.
Эта комната имела более приветливый вид, если это можно было сказать про изолятор вообще. Мягкий свет бледно-голубых ламп снял напряжение с уставших глаз ворона, а чистый и тёплый воздух без примесей заставил глубоко вдохнуть, расслабляя тело. Однако Корво знал — эта комната одна из самых коварных в изоляторе. Обстановка и атмосфера здесь такова, что пленный сам открывает невольно разум, поддавшись умиротворению, что создавал вид широких нежно-зелёных диванов вокруг стеклянного стола и нескольких декоративных растений по углам помещения. Обычно её использовали для допроса людей, но нередко сюда приходили за секретными сведениями курьеры от Совета.
Когда Корво и Сантия вошли сюда, ворон обнаружил, что в комнате уже кто-то есть. Бурый антропоморфный медведь, едва открылась дверь, тут же встал с дивана, приветственно улыбнувшись старому другу. Однако тот, совершенно забыв о манерах, оторопело замер и уставился на второго беота. Пятнистого жёлтого сервала, который так же изумлённо застыл, вытянувшись в струнку.
— Лефит?! — сдавленно каркнул Корво, не отрывая от него взгляда. — Как?.. Откуда?..
— Его нашли три дня назад в Орхаке, — выступила вперёд Сантия, показав рукой на сервала, — группа второго эшелона уничтожила отряд «клеймённых» и в их транспорте нашла его, отключённого и без каких-либо знаков отличия, кроме символа отряда на груди, — она повернулась к ворону, — у меня нет сомнений, что это тот же анимаген, что тренировался у нас семь лет назад, но… Советник…
— Называй меня Корво, Сантия, — прервал её тот, нахмурившись, — мы с тобой не первый день знакомы. Ни к чему сейчас эта формальность.
— Корво, — она поджала губы, — это не может быть ни совпадением, ни чудом. Их тела забрали на «Метель» после аварии и с тех пор о них никто не слышал.
— Три дня назад я ещё находился в Сольтене, почему мне никто не сказал?
— Моя вина, — призналась нот, — я не хотела тревожить вас накануне миссии по спасению Лоту. К тому же, у меня не было никаких данных относительно этого анимагена, а его память оказалась повреждена настолько, что мне потребовалось применить прикладную телепатию, чтобы восстановить её.
«Прикладная телепатия — несложный приём, — отметил про себя Урси, слушая её, — ноты-телепаты применяют её для проникновения или изменения разума объекта, но есть опасность обратной связи. Но кто же на самом деле Лефит? Старый друг или новый враг?» Он посмотрел на сервала. Про него он сам узнал только под вечер, когда встретил Хару и Вульпи после тревоги. И не успел он как следует расспросить его, как Лефит сразу же побежал в медицинский отсек караулить ворона, но по пути его перехватила Сантия и увела вместе с Урси в изолятор. Медведь часто приходил к ним после отбоя тренироваться телепатии, поэтому строгая нот великодушно разрешила ему остаться. «Повреждение памяти говорит о вмешательстве, — рассуждал медведь, пока они дожидались Корво, — но все, включая Сантию, прослушали его «от» и «до». Значит, сейчас он не находится под воздействием чужого разума или гипноза. Что же тогда?»
— Может, это новая личность со старой памятью? — предположил ворон, медленно приблизившись к пятнистому беоту. — Такое бывает, если уничтожить генератор и не тронуть процессор.
— Корво… — сорвавшимся голосом выдохнул Лефит. — Командир! Ты живой! Как же… Корво! Весь отряд… наши друзья…
— Успокойся, — ворон примирительно поднял ладонь, — для начала я должен убедиться, что ты тот, кем себя называешь, — он расстегнул комбинезон и извлёк из внутреннего кармана сложенный лист шёлковой бумаги, — только настоящий Лефит знает, что это, — он протянул её сервалу.
— Это же… — тот поспешно схватил лист, бережно развернув его. — Это же та самая фотография, которую мы сделали на видеофон Каты на горе Артанар! А потом распечатали у Каллидуса в кабинете, пока тот спал! Сколько же времени прошло?..
Урси посмотрел на картинку. Среди отрядов беотов давно появилась негласная традиция делать общие фото, и даже «Сигма» не стали исключением, но никто обычно не говорил при каких обстоятельствах они это сделали. На фоне закатного неба, среди серых камней и заснеженной вершины в красных лучах светила, стояло шестеро анимагенов в чёрной броне с эмблемами «Нового Рассвета». Не без удивления Урси увидел, насколько счастливо улыбается Корво на этой фотографии — ворон, хоть и нахмурил седые брови и напустил важный вид, но улыбка выдавала его эмоции. Рядом стоял сам Лефит, приобнявший за талию смеющуюся рыжую кошку-беот с белым подбородком. «Он вообще не изменился! — отметил медведь, мельком взглянув на трясущегося сервала. — Что же это за мистика?» У ног ворона, преклонив одно колено, сидел широкоплечий серый варан в тяжёлой броне, а чуть поодаль вытянулась в струнку серебристая сокол, кокетливо приложив руку к козырьку фуражки на голове. Последнюю анимаген он едва не пропустил — тёмно-серая енот со снайперской винтовкой за спиной стояла полубоком и очень удачно сливалась с каменистой стеной на фоне. «Сквозь время и тернии — единой командой!» — прочитал Урси надпись на обратной стороне. — Это их девиз? Интересно…»
— Сколько времени прошло, Корво? — Лефит слабо улыбнулся и протянул ему фото обратно. — Почему всё изменилось?
Ворон не ответил. Он молча спрятал бумагу обратно под комбинезон и внимательно посмотрел в зелёные секторированные глаза пятнистого беота.
— Я напомню, что «Метель» единственная база, которая отказалась присоединяться к Сопротивлению, — негромко сказала Сантия, — Риабилл лично занимается подготовкой шпионов и к тому же он телепат посильнее Вестника, — Корво дёрнулся, когда она произнесла это имя, — решать вам, Советник, но я ему не верю.
— Вполне тебя понимаю, — кивнул ворон, мрачно усмехнувшись, — но только настоящий Лефит знал, как и где мы создали эту фотографию. Такие тонкие знания не сохраняются после смерти тела.
— Но я не шпион! — взволнованно воскликнул сервал, беспокойно задёргав хвостом. — Я едва вспомнил, что со мной было до того, как «Палач» сбили, а что происходило…
— Достаточно, — Корво подошёл к нему и протянул руку, — я верю, что ты это ты. И я бесконечно счастлив, что хотя бы один из «Тау» выжил, — он не выдержал и рассмеялся, — Лефит, теперь ты часть нашей семьи, как и раньше. С возвращением!
Глядя, с каким энтузиазмом трясёт его руку сервал, стараясь не зарыдать от радости, Урси невольно вспомнил фотографию «Тау». «Старые друзья вновь встретились, — он сделал шаг вперёд, чтобы привлечь к себе внимание, — Корво совсем как на фотографии… такой же счастливый»…
— Я извиняюсь, что прерываю вас, — вежливо напомнил он о себе, — но мне нужно кое-что узнать. Корво, — ворон повернул к нему голову, — есть ли какие-то вести от Лункса и Брона? Если «Рассвет» знает о крепости, может ли так получится, что он знает и об отрядах в пустошах?
Анимагены не могли бледнеть, но холодный страх внутри разума чёрного беота Урси ощутил так остро, словно это был его собственный.
***
Обычно в это время Хара ещё не ложилась спать. Анимагенам вообще необязательно отключаться на ночь, но «сон» положительно сказывался на работе механизмов, сокращая износ, поэтому никто не гнушался перенятым от людей режиму. Но сейчас не спал никто — большинство обитателей Сольтена собрались в общей зале, горячо обсуждая дневную тревогу.
— Не понимаю, чего они так кипишуют? — синяя беот подняла одно ухо в сторону закрытой створки комнаты. — Рано или поздно это бы произошло…
Кроме неё в комнате находились Вульпи, Кари и Арги, только что вернувшаяся из технического сектора. Собственно, она и попросила их собраться, чтобы рассказать нечто важное.
Окинув взглядом сидящих за столом друзей, лисица достала из кармана комбинезона свой проектор и включила его.
— Если бы я не видела это собственными глазами, то не стала бы ничего говорить, — заявила она, когда Хара погасила свет, чтобы он не мешал рассматривать фиолетовую голограмму.
— Ого, как тут всё устроено! — воскликнул Вульпи, жадно рассматривая высветившиеся экраны с камер роботов. — Тут же весь Сольтен видно!
— Тише ты, балда! — зашипела на него Хара, поднявшись со стула и заблокировав дверь.
— Это же против правил, верно? — Кари, хоть и видела раньше эту систему, но всё равно с интересом смотрела на картинку.
— Может быть, — уклончиво ответила Арги, набрав код нужного робота и приблизив его экран, — но сейчас это не имеет значения. Кари, — она развернула проектор к ней поближе, — скажи, ты знаешь, что это за вещество?
На голографическом мониторе горела белым светом странная плёнка, едва виднеющаяся через небольшую трещину в грузовом контейнере. Запись видео с погибшего дрона продолжала прокручиваться, и было видно, как она пульсирует. «Что это? — несмотря на удивление, в сознание канарейки закралась тревога. — Оно живое? Не похоже…»
— Нет, ничего подобного я раньше не видела, — помолчав, заявила она, — я даже не уверена, что это что-то из химии… Скорее похоже на… ну не знаю, на живое создание?
— И где ты нашла эту дрянь? — поинтересовалась Хара, откинув назад сползшие на глаза волосы.
— У нас в складской зоне, — Арги остановила запись на моменте, где дрон приблизился максимально близко к контейнеру, — после чего моего наблюдателя уничтожили, — она подняла взгляд на притихших друзей, — я осталась, чтобы проверить списки содержимого складов, но ничего необычного там не нашла. Из чего сделала вывод, — она снизила голос до шёпота и подалась вперёд, — что об этом… веществе, не должны знать обитатели Сольтена.
— А если это для нотов? — так тихо, как только мог, предположил Вульпи. — Они же постоянно чего-то секретничают.
— Ноты отчитываются перед Советом во всех своих исследованиях, — возразила лисица, — так или иначе, информация бы всплыла. И ещё кое-что, — она перевела временную шкалу на последнюю секунду, — это то, что меня насторожило больше всего.
На голограмме высветилась стремительно приближающаяся подошва сапога со знакомым хохлатым голубем посередине.
— «Хранители»? — Хара внимательно посмотрела на символ. — Они-то тут каким Спирусом принесены?
— Хочешь сказать, что кто-то из людей знает про это вещество? — Кари задумчиво откинулась на спинку стула. — А может, они просто приняли твоего дрона за шпионского?
— Тогда бы они поймали его и отследили по сигналу источник, — Арги приложила палец к носу, — тот, кто это сделал, не хотел, чтобы увидели его лицо.
— А где сейчас этот контейнер? — спросил Вульпи, случайно ударив стол руками под ним. — Извините… — виновато пробормотал он, под тяжёлый вздох Хары.
— Не знаю, — белая анимаген пожала плечами, — он стоял в центре переработки, куда я не могу попасть без пропуска. Вполне вероятно, что там он и находится.
— А роботы?
— На складе работают большие уборщики. На них у меня камер нет, поэтому я использовала Лиззиного шпионского дрона для… кое-каких дел в этом секторе, — но, увидев их недоумевающие взгляды, Арги вздохнула и решила открыть им карты, — я хочу собрать ручное оружие наподобие электромагнитной пушки на турболётах.
— Зачем?
— Чтобы стать начальником сектора, — она усмехнулась, — если мне удастся завоевать доверие Совета, я могу стать очень влиятельной персоной в Сопротивлении. Может даже Старшим Советником. — Арги мечтательно улыбнулась, — только вслушайтесь — Старший Советник Арги!
— Но почему бы не создать такое оружие официально? — Кари тихо засмеялась её плану. — Разве Советник Хемнир будет против?
— Понимаешь, моя искренняя подруга, — когда лисица начинала так говорить, значит она уже вошла в роль «всезнающего и хитрого комбинатора», как однажды назвал её Лункс, — если я начну создавать её официально, она станет достоянием Хемнира, мол, под его руководством подчинённые способны на творчество. Максимум, что мне светит под его начальством, это роль Младшего Советника. Это никуда не годится.
— А зачем тебе становиться влиятельной? — Хара нахмурилась. — Мы и к Сопротивлению-то присоединились случайно, зачем останавливаться здесь?
— А куда нам ещё идти? — неожиданно для всех спросил её Вульпи. — То есть… что у нас было до Сопротивления? Вообще, даже до того, как нас отправили в кафе?
— Мы, — с жаром ответила та, — мы сами принимали решения о своей жизни, а не подчинялись дурацким правилам! Или тебе нравится каждый месяц уезжать к Неолону, чтобы потом на неделю возвращаться обратно? — лис торопливо помотал головой. — Вот и мне не нравится! Раньше мы были едины, а сейчас… И где вообще Урси? — она сердито посмотрела на электронные часы, стоящие на её тумбочке у кровати. — Он вообще вылезает из этих Архивов или что?
— Да, его сейчас не хватает, — согласилась Арги, снисходительно улыбаясь праведному гневу зайчихи, — Хара, ты может не поняла, но для нас этот мир закрыт. Старая Нелия уничтожена, люди из других стран видят в нас только врагов, и единственные, кому небезразлична наша судьба, это мы сами и Сопротивление. Мы, конечно, можем сейчас бросить всё, и бежать куда глаза глядят. Но далеко ли мы уйдём? Если не «Рассвет» или «Хранители», так нас прикончат голод или травмы. Без смоула и оборудования мы не продержимся долго. Да и что мы будем делать, когда убежим? Жить в пещерах? Прости, конечно, но ты рассуждаешь как бунтующий ребёнок.
— Ох, ну простите, что хочу сохранить нашу команду! — зарычала зайчиха, стукнув кулаками по столу, от чего проектор на нём подпрыгнул и фиолетовая голограмма дрогнула. — Что будет, если завтра «Рассвет» начнёт атаку, и нас с Вульпи отправят на стену? Урси узнает об этом, дай Келей ему по башке, через неделю, у тебя свои заботы, а Лункс… — она осеклась. Глаза Арги сверкнули недобрым светом.
— Не смей так говорить, закомплексованная ты моя! — почти что прошипела белая анимаген, сжав кулаки. — Не знаю, что на тебя нашло, но Лункс обязательно вернётся! И даже если завтра «Рассвет» нападёт на нас, никто не останется в стороне. Мы или погибнем вместе, или убежим! Но пока мы под крылом «Первородного Огня», нам надо всеми силам поддержать его. Они приютили нас, дали кров и пищу, дали возможность проснуться и не бежать от преследующих нас идиотов с оружием. Наши обязанности — наша забота. Но мы остаёмся друзьями, иначе мы бы точно не сидели здесь вместе.
Хара промолчала. «А что меня на самом деле пугает? — подумала она, усмиряя свой гнев. — Умом я понимаю, что сейчас для нас лучше условий и не придумаешь, но что-то меня беспокоит…»
— Итак, что мы имеем, — тихонько проговорила, разряжая обстановку Кари, — контейнер с неизвестным веществом, которое нигде не зарегистрировано, и его охраняют люди, возможно в прошлом «Хранители».
— Их вообще-то три. И ещё хочу обратить внимание, что контейнеры явно старого «рассветовского» образца, — Арги, как ни в чём не бывало, вернула изображение на прежний отрезок времени и чуть отмотала назад.
— Но у нас только такие и есть, — канарейка смущённо пожала плечами, — их же анроты привезли со своих баз.
— Да, но эти без всякой маркировки, — лисица приблизила изображение, — и, поразмыслив, я пришла к выводу, что их привезли извне. Видите ли, все «рассветовские» контейнеры мы используем для внутренних перевозок на погрузчиках, а они крепят их на магнитные зажимы, исключающие возможность повреждения груза.
— А этот оказался треснувшим, — теперь Кари начала понимать её подозрения, — значит, его повредили, когда везли на обычном транспорте.
— Скорее всего, — кивнула она.
— Но почему не рассказать Совету? — поднял голову Вульпи. — Может, стоит предупредить их?
— А если тот, кто провёз их, этим и заправляет? — Хара виновато посмотрела на Арги. — Что, если кто-то из Советников замешан в этом?
— Ты права, нельзя ничего никому говорить, — согласилась с ней та, улыбнувшись, когда та воспрянула от её слов, — да и потом, у нас могут быть проблемы, если они узнают, как мы увидели эти контейнеры. Если бы можно было как-то отследить их перемещение…
— Ты хочешь поставить маячок? — лис оживлённо замахал хвостом.
— Да, но ты не пойдёшь, — она рассмеялась, — у тебя нет шумоподавления.
— Но я знаю того, кто может незаметно проникнуть в любую часть крепости, — ответил, немного приунывший беот, — и ты его тоже знаешь!
— Рэтси…
***
Экстренное заседание Совета Нового Мира откладывалось до прихода Корво, но Советники не стали ждать ворона, обсуждая проведённую операцию. Потеря Камманда и Софа уже успела отразиться на настроении обитателей Сольтена и поставила всё Сопротивление на уши.
— Больше десятка сталкерских и диггерских кланов изъявили желание выйти из состава «Первородного Огня», — по голосу Некрена казалось, что он хочет добавить: «И пусть проваливают!», но ситуация этого не позволяла, — если уйдут они, то и остальные тоже побегут. Они же как стадо баранье — один заблеял и остальные за ним потянулись.
— Но, тем не менее, их терять нельзя, — возразил Акерсир Пай, губернатор Миола, — как нельзя и допускать раскола внутри Сопротивления. Люди напуганы появлением «Рассвета» у стен, и обвиняют анимагенов в случившемся.
— К этому следовало готовиться в любом случае, — проворчал брюзжащим голосом Анси, — мы не давали гарантии, что на «Огонь» не нападут, мы лишь сводили эту вероятность к минимуму.
Однако граждане Нелии, живущие в Миоле так не считали. Увещевания бывших «Хранителей», что под присмотром Сопротивления куда безопаснее, и просто безысходное положение восточных городов, убедили людей примкнуть к «Первородному Огню». Несмотря на всю неприязнь к анимагенам, ксенофобские настроения подавлялись пропагандой и обеспечением жильём и едой. Но, как оказалось, этого было недостаточно, чтобы укрепить веру в необычный союз.
— Мы больше не можем «кормить» их обещаниями, — Елема сверкнула стёклами очков в свете панели трибуны, — враг подобрался слишком близко к внешней стене и все видели это.
— Но как показать, что анимагены Сольтена непричастны к этой атаке?
— Увы, мы упустили момент, когда следовало подавить слухи о причастности Совета, — она строго посмотрела на хмурого Драго, — но теперь у меня другой вопрос — откуда Эксплар знает о нашем расположении? Где мы прокололись?
Никто из Советников не нашёлся что ей ответить, но все перевели взгляд на худую анимаген в серебристом комбинезоне, стоящую на месте начальника лабораторного сектора. Лоту, казалось, почти не слушала их, со скучающим видом разглядывая собравшихся. Даже Анси, который не упускал ни одной возможности выслужиться перед старшими коллегами, недовольно хмурился глядя на неё.
— Может, вы знаете, Советник Лоту? — осторожно спросил её Хемнир. Как анрот он очень уважал её, несмотря на поведение.
— Эксплар отстранил меня от дел, едва Васт Вестник вылетел с «Сияния», — грустно покачала головой та, — единственное, что могу сказать, так это то, что он не с самого начала об этом узнал.
— Но до того как мы отправили вам «послание»? — уточнила Елема.
— Нет. Когда роботы прибыли к «Сиянию», он позволил им проникнуть внутрь. Он знал, что «Огонь» попытается меня выкрасть и приготовил им ловушку.
— Подождите-подождите! Какие ещё роботы? — воскликнул Некрен. — В машине находились люди! Мои разведчики, которых я и Советник Корво лично отбирали для этой миссии.
— Так или иначе, грузовиком управляли роботы, — бесстрастно возразила нот, — они же погрузили на внутренний поезд взрывчатку и отправили её внутрь базы. После чего самоликвидировались вместе с машиной.
Советники переглянулись.
— Что это значит, генерал Некрен? — слегка повысил голос Драго. — Куда делись ваши люди? Вы же говорили, что это самые лучшие бойцы, что у вас есть!
— Каждый из тех пяти человек, которых я отправил на убой, я знал лично. И я ручаюсь за них и сейчас — они не могли нас предать! — не собираясь уступать, с вызовом ответил командир разведки. — Однако, если принять во внимание тот факт, что «Рассвет» знал о нашем месторасположении, то, возможно, их убили до того, как они доехали до базы.
— Значит, у нас произошла утечка информации, — Хемнир посмотрел на Елему, — или же мы пропустили разведчиков «Рассвета».
Драго провёл рукой по лицу. После боя с Экспларом ему долго восстанавливали голову и шею, но сейчас от ударов его противника не осталось и следа. «Что ещё происходит у нас под носом, чего мы не видим? И главное — откуда это исходит? — думал он, слушая молчание остальных. — И никаких зацепок. Что если мы и правда прозевали разведчиков?» — о роботах «Рассвета» он знал не понаслышке — достаточно одной миниатюрной «мухи», чтобы запечатлеть всю крепость. Но подобные устройства не могли самостоятельно преодолеть такое расстояние, да и магнитную защиту, «выключающую» подобную технику, никто не отменял.
— Пока мы не знаем, насколько осведомлён Эксплар о наших планах, опасно отправлять отряды за пределы Тунгара, — сказал он, поразмыслив.
— А как быть с теми, кто ещё в пустошах? — поинтересовался Некрен.
— Рано или поздно они вернутся со своих заданий.
— Я к тому, что если Эксплар решит атаковать, они первые попадут под удар. Предлагаю создать форпост в Орхаке, чтобы в случае сигнала бедствия мы могли оперативно выдвинуться им на помощь.
Елема посмотрела на него восхищённым взглядом. Впервые за всё время, он перестал делать вид, что ему безразлична судьба солдат, которых он отправлял на задания. И таким он ей нравился куда больше.
— Этот вопрос мы решим, когда прибудет Адмирал Эрфер, — Хемнир сложил руки на груди, — сейчас же, нам нужно выработать новую стратегию ведения войны. Наших запасов продовольствия и ресурсов при полной изоляции хватит от силы на пару месяцев, — он включил проектор и вывел на него графики и цифры с рапортов секторов Сольтена.
— Сидеть в обороне глупо, — согласился Акерсир, под согласный кивок Некрена, — нужно начинать активные действия, пока не наступил голод.
Проблема с пищей остро стояла на протяжении последнего месяца. Каждый раз эшелонам становилось всё сложнее и сложнее находить уцелевшие склады и бункеры с провизией, чтобы обеспечить человеческое население Миола и Сольтена. Для анимагенов дела обстояли ещё хуже — нужные химические элементы и металлы попросту невозможно было создать без сырья. Ресурсы неумолимо заканчивались, и все присутствующие в Зале Совета понимали, что Хемнир прав — медлить больше нельзя.
Корво вошёл как раз в тот момент, когда анрот вывел на экран проектора графики. Взглянув на мерцающие зелёным светом данные, он молча прошёл за трибуну рядом с Драго.
— Рад, что вы решили присоединиться к нашему обсуждению, Командир Обороны, — ядовито улыбнулся ему Некрен, — мы как раз рассчитываем, сколько сил нам потребуется, чтобы победить Эксплара на его территории.
— Пока мы не найдём утечку информации, ни о какой атаке речи быть и не может, — резко возразил он, — или вы забыли, что «Рассвет» теперь знает о каждом нашем действии? — остальные промолчали. — Советник Лоту, — ворон посмотрел на стоявшую через Драго и Хемнира нот, — мы рисковали всем ради ваших знаний и сейчас рассчитываем только на вас.
— Если вы ждёте от меня гениальных тактик или военных приёмов, то вынуждена вас разочаровать — я не воин и уж тем более не стратег, — она улыбнулась, увидев их раздосадованные взгляды, — однако теперь я хочу спросить у вас: сколько анимагенов мы уже потеряли?
— Хм… — этого вопроса Драго не ожидал. Он быстро ввёл данные на панели своей трибуны и вывел их на экран проектора. — Мы почти полностью потеряли команду «Омега», это пять беотов, и триста шестдесят шесть анротов из «Зелёных Повязок». Из них только сорок вернулись с новыми личностями.
— Иначе говоря, невосполнимые потери составляют больше трёх сотен, — Лоту вытянулась, перестав выглядеть такой отстранённой, — а теперь скажите — что вы будете делать, если безвозвратно погибших будет двадцать тысяч? Или пятьдесят?
Хемнир растерянно посмотрел на своих коллег, но те также недоумевающе развели руками. Почему-то, когда они планировали наступательную стратегию, они не учли такой важный момент, как количество солдат.
— То же самое касается и людей, — нот перевела взгляд на стоящих перед ней трёх человек, — развитие ваших тел требует многих лет подготовки, как физической, так и психической. Мало кто из юношей и девушек согласится броситься в плазменный огонь ради шаткого мира. Наступательная стратегия без большого количества ресурсов станет концом Сопротивления. У нас просто не хватит живой силы для поддержания войны.
— Тогда что же вы предлагаете? — не выдержала Елема. — Ждать мы тоже не можем.
— Для начала, я бы хотела вам кое-что рассказать о нашем противнике, — Лоту переключила изображение проектора. Вместо графиков на зелёном фоне появилось изображение внутреннего устройства головы анрота А-433-ей модели, — как вам известно, чип-ингибитор связан с Ядром контроля так же крепко, как душа любого живого существа с ноосферой. Эту связь возможно оборвать лишь серьёзным повреждением файлара, самого чипа и, разумеется, Ядра.
Картинка перевернулась, и все увидели в глубине процессора макета круглое устройство с двумя выходами проводов, намертво соединённых с микроплатами.
— Порой даже попасть в «клеймённого» непросто, не говоря уж о том, чтобы повредить этот чип, — хмуро сообщил ей Некрен, — да и никакая это не тайна.
— Всё это не имеет значения, — Лоту отдалила голограмму, и проектор вывел ещё одно изображение. Идеальная сфера, настолько чёткая, что создавалось ощущение, что она настоящая. Елему невольно передёрнуло от этого зрелища — от сферы исходила сильная аура негатива, и даже смотреть на неё становилось тяжело, — мы можем убивать «клеймённых», как вы выразились, сотнями и тысячами, но в руках Эксплара сосредоточена производственная мощь трёх стран, с их ресурсами и энергостанциями.
— К чему вы клоните? — поджал губы Драго.
— Нужно атаковать само Ядро, — торжествующе, словно она ждала только этого вопроса, провозгласила Лоту, — нам необязательно переживать десятки битв, нужна лишь одна, которая решит всё.
— Осталось найти его, — негромко договорил Корво, — если бы мы только знали, где оно находится…
— Даже если мы его найдём, оно наверняка охраняется так, что и семи армиям до него не добраться, — Акерсир медленно покачал головой, — у нас будет только одна попытка.
— Да, — согласилась Лоту, — только одна.
Совет замолчал, обдумывая сказанное. Отчаянное положение, надвигающийся голод и волнения среди населения подталкивали действовать, но сейчас, когда «Рассвету» известно каждое их действие, опасно даже выходить за пределы стен, не говоря уж о крупномасштабной атаке.
— Если мы проиграем, Сопротивлению придёт конец, — упавшим голосом проговорил Хемнир, — и каков шанс, что эта попытка увенчается успехом? Один к ста?
— Примерно один к тысяче, если пойдём в одиночку, — нот улыбнулась, — но я считаю, что это бессмысленно. Нам нужна помощь «Хранителей Жизни».
На этот раз даже молчавший Анси возмущённо воскликнул ругательство. Лицо Елемы тут же напряглось от захлестнувшего гнева, а Драго непроизвольно сверкнул огнём на кончике хвоста.
— Это даже не смешно, Советник Лоту, — сквозь зубы процедил Акерсир своим скрипучим голосом. Лицо старика приобрело оттенок его фиолетового камзола, — обратиться к тем, кто поклялся нас уничтожить на Директиве Ферранта Сеттера, всё равно что предложить Эксплару мир на его условиях.
— Рингар ни за что не согласится на перемирие, не говоря уж о совместной атаке, — кивнула Начальник Связи, — он скорее предаст нас ещё в начале боя, чем поможет.
— А у нас есть выбор? — Лоту словно не заметила их разгневанных взглядов и возгласов. — Наше положение не позволяет атаковать «Рассвет» в одиночку, остаётся только объединить усилия. К тому же, каким бы ужасным человеком ни был Командор Рингар, он не упустит возможности победить Эксплара хоть раз в их многолетней дуэли. Я надеюсь, что он пересилит себя ради этой возможности. Другой вопрос — сможете ли вы это сделать?
— Опасно даже не его предательство, а то, что большая часть людей «Огня» может переметнуться к нему, — бесцветным голосом сказал Корво, — все знают, что анимагены не могут восполнять численность без душеловов, и Рингару будет достаточно пустить слух, что мы держим население Миола для возрождения новых анимагенов.
— Это уже не проблема, — Лоту вновь начала что-то набирать на панели трибуны.
— Что вы хотите этим сказать? — удивился Хемнир.
— Поскольку Круг Анима уничтожен, а его место заняли роботизированные «Карусели», Эксплар свернул все наработки по восстановлению численности погибших анимагенов, — она нажала на кнопку, и проектор изменил картинку на фигуру анрота в полный рост, — однако он не смог удалить все данные. Львиная доля экспериментов и опытов проводилась лично мною, и естественно я смогла скрыть их результаты.
— А в чём их смысл? — Драго непонимающе смотрел на новые названия и показатели. — Чего вы хотели добиться?
— Репродукции анимагенов без стороннего участия, — Лоту выделила несколько пунктов на таблице рядом с фигурой и увеличила их, — иначе говоря — размножения.
Послышался сдавленный смешок со стороны трибуны Елемы, и даже Некрен, хоть и не подал виду, но всё же нахмурился, с некоторым интересом разглядывая фигуру голографического анрота.
— Хотите сказать… мы сможем сами строить новых анимагенов? — скованно спросил Драго, от удивления широко раскрыв глаза.
— Учитывая, что наши фабрикаторы могут бесконечно штамповать нано-роботов, мне стоит только доработать новую систему, — польщённая реакцией Лоту довольно улыбнулась, — анимагены будут не просто строить себе подобных. Видите ли, создать тело анимагена не так уж и сложно при текущем уровне технологий, но совершенно иначе обстоит дело с файларом. Знание о составе этого сплава равно по важности Секрету бессмертия, потому структура «Ос», женского устройства, — она указала на второй пункт, — включает в себя копирование материнского стержня файлара и создание его внутри механизма с помощью нано-роботов и особого питания с элементами этого сплава.
— Но где взять душу, что его заполнит?
— А вот тут я поделюсь с вами своими личными знаниями, как ноосенс, — лицо Лоту посерьёзнело, — поскольку душа является ничем иным, как тончайшей энергией, порождённой ноосферой для информационного цикла планеты, её основное предназначение — сотворить новую жизнь. Мужское и женское начала объединяются, когда мужское устройство, «Лог», вступает в симбиоз с «Ос», в котором содержится новый стержень файлара, две души, связанные между собой позитивной энергией, что мы зовём любовью, неизбежно начнут притягивать третью, новую душу.
— Ребёнка… — прошептала Елема, поперхнувшись воздухом.
— Да, — кивнула нот, — это полностью завершит становление анимагенов как самостоятельной цивилизации и сделает их независимыми от людей, как источников душ.
— А если не сработает? — Корво неотрывно смотрел на проектор. — Что если душа не притянется?
— Над этим я и работаю, — Лоту выключила проектор, — тем не менее, само существование «Лог-Ос» поможет нам в переговорах с Рингаром. У него не будет возможности противопоставить главный контраргумент против анимагенов…
— С ума сойти… — перебив её, воскликнул Акерсир, совершенно забыв о манерах. — Прошу прощения, но я до сих пор не могу поверить в увиденное! Если вам и правда удастся создать подобную систему, то мы, — он развёл руками, представляя Елему и Некрена, — мы сейчас стоим на пороге величайшего научного открытия в истории всего человечества! Само появление анимагенов уже не вписывается в рамки нашего мировоззрения, но это устройство… полностью изменит нашу дальнейшую жизнь на планете!
Елема промолчала, но почувствовала, что начинает краснеть. «Если ей и правда это удастся, — подумала она, невольно улыбнувшись, — то мы войдём в историю не только как повстанцы нового мира, но и как создатели новой цивилизации. Вот только… смогут ли принять это другие?..»
Вдруг что-то щёлкнуло, и Зал Совета погрузился в полную темноту, в которой горели лишь глаза стоящих за трибунами Советников анимагенов. Спустя несколько секунд свет восстановился, питаемый аварийными аккумуляторами, но теперь он тускло мерцал, погрузив помещение в полумрак.
— Командный центр, что у вас происходит? — Анси нажал на кнопку связи на трибуне. — Почему нет электричества?
В ответ послышалось шипение помех, но вскоре они разобрали речь дежурного:
— Старший Советник Анси, мы потеряли связь с нашей энергостанцией! Повторяю, «Светоч» не отвечает на наши запросы!
Они переглянулись. Связь между структурами Сопротивления ни разу не обрывалась полностью, и даже в случае помех или профилактики она поддерживалась резервными станциями. И молчание в эфире между электростанцией и крепостью могло означать только одно. Нападение.