Асвелан был одним из тех городов Нелии, что тихо жили своей жизнью на окраинах областей, изолированные от глобальных событий и новостей. Во многом он напоминал Лунксу Рахнак до уничтожения — такая же старомодная архитектура, с той лишь разницей, что вместо порта здесь располагался большой вокзал электромагнитных поездов. Рассматривая городской ландшафт на проекторе в командном салоне, рысь невольно улыбнулся, вспомнив былые времена. «Это ведь происходило-то совсем недавно, всего полгода назад, — подумал он, опустив голову, — и кто бы мог подумать, что всё сложится таким образом?» Как беоту механизированного спецназа ему изготовили персональную экипировку, подобранную под форму тела и готовы. Поглощающая белый свет броня и шлем, поблёскивающий затемнённым стеклом, так обрадовали самоуверенного анимагена, что когда он их получил, то проходил в них три дня, до того момента, пока Вульпи не испачкал нагрудник грязью. Лис ещё никогда не был так близок к смерти, но, благо, водоотталкивающее покрытие не дало частицам талого снега и почвы забиться в щели.
— Лункс, — услышал он голос из раскрывшегося проёма в арсенал.
Кэнлус уже экипировался, несмотря на то, что оставалось ещё минут тридцать полёта. Обтягивающая лёгкая броня едва ли могла защитить от попадания из оружия «клеймённых», и предназначалась лишь для системы персональной маскировки и чтобы не стеснять движения бойца, ведь Сопротивление делало упор не на прямой бой, а на рейды. Под ней на тело человека надевался ещё и прочный демисезонный комбинезон, регулирующий температуру тела носителя. Шлем, хоть и являся модификацией «рассветовского», но так же претерпел изменения — с него сняли все передатчики и усилили сенсоры на лицевом экране.
— Заметил кое-что необычное? — Кэнлус подошёл к проектору и показал на большое скопление отмеченных целей у разрушенной администрации. — Они сосредоточились здесь, хотя мы знаем, что «клеймённые» обычно патрулируют города небольшими группами.
— Может лагерь «Хранителей»? — предположил рысь. — Но с чего бы им так далеко забираться?
— Нет, это явно не люди, — покачал головой молодой человек, задумчиво приложив руку ко рту, — зная «Хранителей», они бы обнесли территорию баррикадами, да и палаток не видно. К тому же Саганакс не может услышать их мысли.
— Саганакс странный нот, — пожал плечами Лункс, — точнее, ведёт себя не как нот.
— Не вызывающе и не высокомерно? — Кэнлус коротко усмехнулся. — Это потому, что он большую часть времени прожил с беотами и анротами. Он же один из полевых командиров, что готовил Эксплар к атаке на Нелию, — но, увидев, что анимаген удивлённо приподнял брови, сердито нахмурился и продолжил:
— Ещё до того, как «Рассвет» получил чип-ингибитор, Эксплар планировал атаку обычными анротами, и чтобы их контролировать, тренировал нотов-телепатов. Саганакс один из них. Он отлично знает психологию анимагенов, и за долгое время общения со своими подчинёнными научился грамотно общаться с ними, втираясь в доверие.
— Ты-то это откуда знаешь?
— Он рассказал, — Кэнлус поднял голову к открывшейся створке в жилой салон.
Брон не разделял мнения о том, что броня так уж сильно спасает от выстрела из плазменного оружия, поэтому остался в диггерской утеплённой куртке и штанах. Окинув стоявших у проектора друзей тяжёлым взглядом, он молча подошёл к ним и сложил руки на груди, всем своим видом показывая готовность к тому, что они скажут: «Всё плохо!»
— Не думаю, что дробовик будет эффективен в уличной перестрелке, — заметил Кэнлус, скосив взгляд на кобуру за его спиной.
— Если дело дойдёт до перестрелки, то нам уже никакое оружие не поможет, — резонно отпарировал Брон, — против такой толпы у нас мало шансов уцелеть.
Лункс лишь со вздохом кивнул. «Клеймённые», несмотря на отсутствие воли, были и оставались самыми опасными противниками в бою во многом благодаря передовому оборудованию и экипировке. Бойцам Сопротивления оставалось полагаться лишь на скрытность и внезапность, чтобы уравнять шансы, но и это не всегда помогало.
— Приземлимся на окраине города рядом со старыми складами, — предложил рысь, указывая на большое разрушенное здание на северо-востоке, — и оттуда пойдём по лесу пешком до самого Кольца, иначе нас обнаружат их дроны-разведчики.
— В лесу наверняка понатыкан мног детекторов и минных полей, — услышали они голос Саганакса по общей связи. Несмотря на то, что нот мог использовать свои способности чтобы связаться с ними, он предпочёл не нервировать Брона и использовал обычный метод, — пойдём п старому Хитмирскому тракту и выйдем на Эквирскую гору.
— Почему на Эквирскую? — удивился Брон, подняв голову к громкоговорителю над ним. — Мы можем пройти пещерами к Больвинскому ущелью, оно разделяет юго-западную часть Кольца надвое. К тому же, если анимагены и уходили из своей базы, то они пошли бы этой дорогой — она короче и менее камениста, нежели голые скалы.
— В пещерах, если их не завалили, скорее всег засада, — возразил Саганакс, — «Рассвет» тож знает об них и наверняка позаботится об прикрытии этог прохода.
— Но они не знают о диггерских лазах, — впервые за всё время полёта Брон улыбнулся скупой, но торжествующей улыбкой, — другой вопрос, пройдут ли там двухметровые беот и нот? — он оценивающе взглянул на Лункса, мысленно представляя, сможет ли тот втиснуться в узкие щели предстоящего пути.
— Уж я постараюсь, — хмыкнул рысь, сложив руки на груди, — в конце концов, ползти по горам у всех на виду вариант так себе. Лучше пройдём пещерами.
— Как скажете, — сдержанно согласился нот, хотя по интонации было понятно, что он недоволен этим решением, — приготовьтесь, мы садимся.
Изначально, они не планировали спускаться, но Драго, который разрабатывал эту операцию, в последний момент решил перестраховаться и отправить их по земле — всегда оставалась вероятность утечки информации, несмотря на маскировку, систему оповещений и строжайшую секретность.
Посеревший от дневного тепла снег мгновенно превратился в талую воду под двигателями приземляющегося турболёта. Чёрные разбитые окна некогда белых домов равнодушно смотрели на него, зияя пустотой и отчаянием. Выпустив из корпуса четыре «лапки», «Палач» слегка провалился в промёрзшую почву и затих, неподвижно замерев на месте. За покосившимися домами и облезлыми деревьями его почти не было видно, однако едва он опустил трап, как вокруг него заскользили волны энергии, скрывая чёрный корпус внутри. У техников Сопротивления оказалось достаточно времени, чтобы доработать генераторы пассивной маскировки, применив их не только на персональную броню, но и на транспорты.
Вдохнув неприятный запах растаявшей гнилой воды и грязи, Лункс настороженно повёл ушами и оглянулся. Город и вправду напоминал Рахнак, по крайней мере его жилые районы, разве что разросся побольше. «Если нас и тут будут преследовать трёхметровый тип и его шайка головорезов, то я подам в суд за моральный ущерб, — подумал беот, ухмыльнувшись собственной шутке, — это же просто нечестно — каждый раз подвергать меня опасности! А если я вдруг помру?» «Ты-то? — так же насмешливо ответил ему Мастер. — Скорее Эксплар самоубьётся, чем это случится!» Поскольку все электростанции «Рассвет» переподключил к собственным заводам и базам, Асвелан встретил их зябкой сырой темнотой, белея лишь стенами домов. По холодным разбитым улицам гулял совсем не весенний ветер, а скрипы и шорохи вокруг заставили Лункса невольно поёжиться.
— Жутковато теперь в таких местах, — услышал он голос Кэнлуса в шлемофоне, — не то, что раньше…
— Тут и раньше было не особо приветливо, — возразил ему Брон, направляясь в сторону леса, — где этот нот? Нельзя так долго находиться на одном месте.
На фоне ночной чащи вряд ли бы кто-то мог сходу различить три силуэта в тёмной броне с плоскими рюкзаками на плечах, но они находились на территории врага, к тому же рядом с городом. Если не дрон-разведчик, то какой-нибудь «падальщик» или «полтергейст» могли заметить их и поднять тревогу. Лункс торопливо включил карту на интерфейсе шлема, проверив отмеченные с турболёта цели. Жёлтые точки всё ещё находились на прежнем месте, не сдвинувшись ни на метр, но рысь всё равно недоверчиво посмотрел на тёмные улицы, активировав режим ночного видения. «Это странно, — мрачно подумал он, потрогав рукоять своей винтовки на бедре, — «клеймённые» обычно так себя не ведут. Может, это и не они вовсе? Хотя кого ещё можно встретить в этих пустошах?» Так никого и не заметив, Лункс отвернулся от города и быстро пошёл к лесу, нагоняя Кэнлуса и Брона. Давным-давно эту часть Талтийского леса расчистили колонисты эххийской экспедиции, прокладывая путь вглубь материка, а на месте Асвелана стояла лишь небольшая застава, контролирующая перевозки. Чем ближе они подходили к деревьям, тем больше было заметны следы троп дровосеков и их техники, которые до последних дней Нелии промышляли лесозаготовками.
— Так-т я готов, — услышали они недовольный голос Саганакса, — н что-т мне кажется, эт всё же плохая идея — от и д.
— Вот и проявилась нотская сущность — вечно быть недовольным, — закатил глаза Кэнлус, обернувшись. На фоне исчезающего в оптическом искажении «Палача» стояла худощавая фигура в лёгком чёрном одеянии, слабо напоминающая хоть какую-то броню. В таком виде Саганакс напоминал Лунксу Шута, и только теперь рысь осознал, во что был одет его старый враг. Лишь вместо улыбающейся белой маски на лице нота красовался овальный фонарь шлема.
— Идём, — махнул рукой Брон, перешагнув через сугроб, — несмотря на то, что мы рядом с Асвеланом, до Кольца Мерати ещё пятьсот километров…
Саганакс уже хотел ответить, что надо было приземляться дальше, но вдруг ощутил приближение чужого разума, но не со стороны города. «Что это? — он удивлённо оглянулся по сторонам. — «Полтергейсты»? Не похоже…»
— Ты чего застыл? — поинтересовался у него Лункс, заметив, что тот стоит на месте. — Снова слышишь голоса в своей голове?
— Я чувствую приближение множества мысленных сигналов, — хмуро ответил тот, подняв руку, чтобы они остановились, — н они идут не со стороны города.
— А откуда же? — недоумевающе уточнил беот.
— С небес! — выдохнул тот, резко отскочив к ним, под сень зимних деревьев.
Разрывая тишину воем турбин, на фоне низких облаков засияли голубые огни множества двигателей. Словно метеоры, они кружили над Асвеланом, потихоньку расширяя область облёта. И не успел никто из остолбеневших друзей ничего сказать, как небо озарила яркая белая вспышка, в один миг растворившая немногочисленные облака и открывшая звёздный покров над Аревиром.
— Они кого-то ищут, — догадался Лункс, заворожённо глядя на это явление через затемнённое стекло шлема. Свет медленно угасал и теперь он заметил, что вниз длинными лоскутами медленно оседает какое-то светящееся вещество. «Фосфорная бомба! — вспомнил он уроки по обнаружению замаскированной техники. — Они распылили нагретый фосфор! Но зачем? Неужели они…» Ответ напрашивался сам собой.
— Да не кого-то, а нас они ищут! — взволнованно вскричал Кэнлус, бросившись в чащу. — В лес, скорее в лес!
За ним, проваливаясь в рыхлый снег, рванули Лункс и Саганакс, а в небе продолжали оседать светящиеся фрагменты воздушной бомбы. Рядом с ними кружили малозаметные сферообразные дроны-разведчики, анализируя причину провала. Рысь мельком оглянулся — «Палач» стоял за зданием выше его, поэтому находился как бы в тени, но даже маленькая частичка разносимого ветром фосфора могла выдать его место посадки, а следом и их самих.
— Лучше бы приземлились в лесу на какой-нибудь поляне, — выдохнул ему в ухо Кэнлус, мелькая крохотными огоньками светодиодов шлема впереди, — если они начнут прочёсывать город…
— Если бы мы задержались на пять минут в воздухе, мы бы уже были покрыты фосфором, — возразил ему Саганакс, всё ещё оставаясь в хвосте их группы. Несмотря на то, что он являлся анимагеном, его худощавое тело не предназначалось для серьёзных нагрузок.
И, словно в подтверждение его слов, над ними вспыхнула ещё одна бомба, насквозь озарив чащу вокруг. От увеличения яркости сенсоры шлема самостоятельно вышли из режима ночного видения, но Лункс тут же вернул их обратно. Видимость ухудшилась, но темнеющие впереди силуэты убегающих Брона и Кэнлуса отчётливо маячили перед ним. Вой истребителей раздался неожиданно близко и он, тихо прошипев проклятие, инстинктивно дёрнулся под лапы ближайшей ели, скрываясь с освещённой территории.
— Хочешь сказать, они знали, что мы пролетим тут? — прокричал он в микрофон, почувствовав, что Саганакс остановился рядом с ним. — Откуда бы?
— А ты ещё не понял? — ответил за него Брон, сверкая окулярами своей маски из-под соседней ёлки. — Нас предали! Кто-то слил «Рассвету» информацию об операции!
Лункс едва не поперхнулся воздухом, ошеломлённо посмотрев на него. «А ведь он прав, — стиснув зубы подумал он, — в воздухе кроме нас никого не было, значит, эти бомбы предназначались для турболёта с активной маскировкой. Но кто мог предать Сопротивление, тем более — зачем?»
— Надо доложить Сольтену, — сказал Кэнлус, вглядываясь в темноту позади них — нет ли погони? — О плане операции знали всего несколько Советников, значит, кто-то из них работает на Эксплара. Если не вычислить его сейчас, то могут быть проблемы похуже гибели четырёх бойцов!
— Согласен, — кивнул Саганакс, — как тольк всё уложится, вернёмся на турболёт и отправимся обратн в Тунгар.
— Нет, — даже по голосу стало понятно, что Брон разозлился, — если сейчас прервать операцию, то предатель может залечь на дно или, что ещё хуже, слить координаты Сольтена! За пределами гряды у нас связи нет, и никто не сможет узнать, что с нами стало.
— Другой вопрос — кт вообще может прислуживать «Рассвету»? — нот беспокойно затоптался на месте. — И зачем?
— Это мы ещё выясним, — Лункс взглянул наверх. Оседающие куски фосфоресцирующей плёнки цеплялись за верхушки елей и сосен, заставляя их медленно тлеть, однако они быстро остывали и не могли как следует разгореться, — пошли дальше, пока они не додумались прочесать лес, — слух беота уловил мерное гудение ионных двигателей дронов, которые уже реяли среди первых деревьев.
Брон кивнул и, откинув лапу ели, двинулся вперёд, тенью исчезая в темноте чащобы. За ним, поправив лямки рюкзака, побежал Кэнлус, стараясь ступать след в след. Молодому пилоту поначалу было непривычно действовать на земле, но подготовка «Хранителей» всё же дала о себе знать. Хоть его навыков явно не хватало до уровня Гвардейца, но энтузиазм, подкреплённый жаждой мести, заставлял его с маниакальной улыбкой браться за опасные задания, и даже до сих пор опекающая его Елема ничего не могла с этим поделать. Глядя на него Лункс почему-то вспомнил самого себя в стремлении уничтожить Вестника, когда он узнал, что тот ответственен за гибель Мастера. «Как мы мало отличаемся от людей, — зачем-то подумал он, нагоняя бывшего пилота, — теперь-то я понимаю, что Урси был во многом прав насчёт нашего сходства и причин объединиться с людьми ради общей цели. Он понял это раньше меня. Обидно, но лучше поздно, чем никогда».
Позади всех бежал Саганакс, с болтающимся за плечами незакреплённым рюкзаком. Из-за тонкого тела с минимальным количеством техномышц ему нелегко давалась непроторённая дорога по заснеженному лесу, и он то и дело спотыкался, бряцая оружием и замками одежды. Даже испепеляющий взгляд Брона не дал результата — нот явно выбивался из сил, стараясь не думать о том, что бежать им ещё минимум сутки. «И всё же непонятно — кто мог совершить такой низкий поступок? — размышлял он, пытаясь догнать Лункса. — А может, это и не предательство, а шпионаж? Что если к нам проникли роботы-шпионы или кто-то из нотов «Рассвета»? Этот вопрос нельзя так откладывать, надо поскорее закончить эту миссию и возвращаться обратно, пока ещё есть куда возвращаться».
***
Ольмир уже давно взошёл над промёрзшими скалами, когда Вульпи, которого сегодня не разбудил утренний призыв командира, сладко потянулся и проснулся окончательно, вдохнув свежий горный воздух из открытого окна. Впервые за две недели он почувствовал себя настолько бодрым, что хотелось как раньше, носиться по коридорам, веселясь без причины и не обращая внимания на удивлённые взоры друзей. «А как хорошо было раньше, — фыркнул себе под нос Вульпи, перевернувшись на спину на старенькой металлической кровати с матрасом и подушками, — никакого подъёма, никаких тренировок…» Вдруг он понял, что у него под боком нет знакомых мягких перьев, чья обладательница так сладко проспала рядом с ним оставшуюся ночь. Открыв глаза в надежде, что Кари всего лишь отошла от кровати, он посмотрел на свою комнату, но жёлтой беот по результатам осмотра не обнаружил. «Наверное, она ушла в лабораторию, — осенило его, когда он нехотя оторвал голову от подушки, — ну что ж, раз у меня есть отпуск, значит, нужно провести его с пользой!» И первое, что пришло ему в голову, так это навестить Хару, квартира которой находилась напротив его. Замыслив хитрый план и утвердив его смачным зевком, Вульпи выполз из кровати и, фыркнув, тряхнул головой.
— Ну что, мир, сегодня я вновь бодрый и весёлый, а значит готовься — я иду к тебе! — радостно раскинул он руки, демонстрируя небу за окном свой белый «нагрудник» на теле. Многие анимагены предпочитали спать без комбинезонов, надевая «ночную» одежду», вот и Вульпи, облачённый лишь в темно-зелёные лёгкие штаны, с видом довольного жизнью беота, разминал затёкшие за время сна конечности, делая нехитрую зарядку.
Сегодня не хотелось даже слышать про войну, тренировки, командиров и прочее, что могло помешать его планам, а потому лис, решив не терять время даром, наспех натянул на себя свеженький выходной комбинезон и вышел в коридор. Пустой, оббитый белым металлом проход, ветвившийся по всей скале, не содержал в себе ничего примечательного, кроме многочисленных дверей в квартиры обитателей Сольтена. Каждая содержала в себе лишь две комнаты и минимум удобств — кровать, стол, по два стула, умывальню, унитаз и два шкафчика, один под посуду, другой под одежду. Всю пищу они получали в столовой, в квартирах ничего не готовили, хотя у многих беотов и анротов осталась мелкая бытовая техника, что они выменяли у людей или награбили в пустошах.
— Хара! — застучал кулаками в дверь лис, прислушиваясь к тишине квартиры подруги. — Хара, ты там? Хара! Проснись, ну же! Если ты сейчас не проснёшься, я буду петь знаменитый лимнерийский марш «Встань и умри за Родину!» пока ты не встанешь!
От такого интенсивного напора на несчастную дверь, холодный, немного пахнущий жжёным металлом, воздух начал дребезжать, искажая звуки. За створкой, после короткого ругательства невыспавшейся анимаген, послышались шаги, и перед улыбающимся во весь рот Вульпи показалась немного недовольная его выходкой зайчиха, посмотревшая на него взглядом столь тяжёлым и испепеляющим, что лис даже почувствовал, как начинает дымиться.
— Что тебе, рыжий чудик, надо? — хотя она собиралась применить более крепкий набор фраз, но с каким-то неимоверным усилием воли сдержала себя.
— Да я тут в лабораторию собирался, — Вульпи сейчас изо всех сил старался не рассмеяться, глядя на заспанную физиономию подруги, — в общем, зашёл тебе пожелать доброго утра…
В красных глазах Хары промелькнула вся его недолгая жизнь после этого заявления, в прекращении которой она принимала непосредственное участие. Даже не дав ей ничего сказать, он сам захлопнул дверь перед её носом и поспешно ретировался, давясь от беззвучного смеха. Было слышно, как Хара ударилась лбом об створку, оглашая трёхэтажным матом пустой коридор. «Тупой, ограниченный придурок», — только и подумала она, закрыв глаза. Мирный сон окончательно улетучился и энергия уже запитала её тело, но сознание ни в какую не хотело восстанавливаться. Немного постояв у двери и мысленно казнив Вульпи в самых разных позах, Хара неторопливо натянула на себя свой выходной комбинезон и высунула мордочку за дверь. «Ну и куда сегодня пойти? — она вышла из своей комнаты, направляясь в общий зал сектора. — Наверное, стоит зайти к Арги. Хочу выглядеть так же здорово, как она… интересно, это Лункс на неё так влияет или она сама?» — её праздные размышления прервал девчачий смех, обладательница которого быстро бежала за ней по коридору, умудряясь ещё при этом петь. Остановившись, Хара хотела было окликнуть её, но мышка, не замечая ничего вокруг, со всего маху налетела на неё, попав в мёртвую хватку повеселевшей беот. Почему-то Бэтли всегда поднимала ей настроение лишь одним видом наивной мордочки и любопытных рыжих глаз, с удивлением и радостью смотрящих на мир.
— О, привет! — оказавшись приподнятой на уровень лица Хары, она весело рассмеялась и задрыгала ногами, силясь опуститься на пол. — А я только проснулась, выглянула в окно, а там уже день, а значит, можно целый день ничего не делать, и я решила сделать что-то хорошее, но ничего в голову не пришло, и я… — затараторила она.
— Так, стоп! — Хара аккуратно поставила её на пол. — Давай без этого потока слов. И почему ты ещё здесь? Я думала, Лупо теперь вас от себя не отпустит.
— Ну… — мышка немного погрустнела. — Ты же знаешь, наша команда почти распалась из-за дяди Корво. Мама не простила его за то, что он ушёл, и сказала, что «Сигма» небоеспособна, пока она не найдёт шестого бойца. Вот только до сих пор не нашла. Кано говорит, что она даже не старается, просто посылает всех куда подальше, если видит хоть малейший промах, а то и просто так. В общем, мы теперь беспризорные.
— Да уж, — Хара вздохнула и, взяв её за руку, продолжила путь, — это печально, что все так быстро изменились, стоило им сменить обстановку. У нас тоже уже не та команда, что раньше. Раньше мы были едины, заботились друг о друге, а теперь каждый занят своим делом.
— Но это для общего блага! Если мы не будем вносить вклад в развитие Сопротивления, то на нас могут напасть эти противные «клеймённые»!
— Я понимаю. Но не могу смириться с этим расколом.
— А я знаю, почему ты так злишься… — ехидно заулыбалась Бэтли. — Всего одно имя: «Урси».
— Опять начинается! — простонала зайчиха, закатив глаза. — Я уже сто раз тебе говорила, что нет ничего…
— «Урси»!
— Отстань!
— А Хара любит Урси! — захихикала мышка, отпуская её руку и отбегая подальше.
— Отстань, кому говорю?!
— А Хара…
— Гр-р! Ну я тебя сейчас! — притворно разозлилась та, начиная наступать на завизжавшую девочку, кинувшуюся от неё искать спасения в общий зал.
Жилой сектор Сольтена, сам по себе больше похожий на большой улей с комнатами, имел так же одну большую залу, где собирались анимагены и люди после отбоя. Это большое круглое помещение словно вырезали из дворца какого-то Регента, настолько оно пестрело роскошью и золотистым светом. Белые волнистые стены поблёскивали от сверкающих дорожек из и светодиодов, а наверху сияла огромная эмблема «Первородного Огня», озаряя своим светом всю залу. Помещение дежурных, стоявшее с левого края от входа в сектор, было огорожено стеклом с металлической каймой, но остальное пространство занимали столики на антигравитационных подушках и диваны, которые натаскали лазутчики из погибших городов. Изначально зала задумывалась как пункт регистрации входящих и уходящих жителей, но со временем они обустроили её под место отдыха, где люди и анимагены могли расслабиться и поговорить друг с другом. Единственное, чего тут не хватало, так это окон. Общая зала не доставала до внешних скал всего пару метров, в отличие от самого сектора, а вырезать их самостоятельно строители не решились из-за опасений насчёт обвалов и несчастных случаев.
Со звонким смехом влетев в залу, Бэтли тут же запрыгнула на ближайший диван и, прижав ушки, затаилась за его спинкой. Сейчас тут почти никого не было — большинство обителей Сольтена разошлись по своим рабочим местам, и лишь трое дежурных-анротов и несколько человек из продовольственного отдела, решивших пообедать за одним из столиков. К немалому удивлению, Хара тут же узнала в одной из них Эри, с серьёзным видом печатающей на ноутбуке какой-то текст.
— Привет, — кивнула она, заметив синюю беот, — с приездом.
После прибытия в Сольтен, Эри несильно поменяла взгляды на жизнь. Ужасы погибающего Аполотона и риск гибели отрезвляюще подействовали на бывшую секретаршу, использующую старые навыки для составления графиков распределения питания в крепости. Впрочем, судя по тому, что она ещё не сдала оружие, ей уже наскучила тягучая жизнь.
— Я думала, ты полетела с Броном на задание, — призналась Хара, подходя ближе. Двое людей, сидевших рядом с Эри лишь подняли взгляд на появившуюся анимаген и вновь принялись рассматривать какие-то таблицы и схемы на втором ноутбуке перед собой.
— Знаешь, после того, что я пережила, мне не очень хочется ещё раз рисковать своей шкурой в Пустошах, — взгляд девушки повеселел, — так что, вместо меня вызвался Кэнлус. Довольно, кстати, симпатичный паренёк. Жалко будет, если он погибнет.
— Ты ж вроде с Броном…
— Нет-нет, — смутилась та, покраснев и потупив взгляд, — Брон хороший друг, но… сойтись с человеком, который всю жизнь бродяжничал, как ты сама? Ну нет, спокойной жизни от него не жди. Да и потом, Ани его любит куда больше, чем я. Не знаю, что в нём её цепляет, но она буквально расцветает, когда речь заходит об этом диггере.
— Ну, вот теперь и я знаю, кто с кем будет встречаться, — услышали они томный вздох за спинкой дивана. Обернувшись, Хара и Эри увидели расплывшуюся в улыбке Бэтли. Проворная девчонка, обиженная отсутствием к себе внимания, незаметно прокралась к беседующим подругам и подслушала разговор.
— Маленькая ещё о таком думать, — проворчала Хара, наблюдая за тем, как та ловко переползает через спинку дивана на сиденье, — и хватит подслушивать…
— Я уже взрослая и самостоятельная! — с негодованием воскликнула та, поставив руки на бока. — И вообще, я разведчик отряда «Сигма» на особом задании, так что хватит меня обнаруживать! — и она, хихикнув, запрыгнула обратно за спинку дивана.
— Знаешь, — Эри задумчиво улыбнулась её выходке, — глядя на анимагенов, я действительно теряю грань, между машинами и живыми созданиями. Удивительно, что такое вообще возможно.
— Продолжайте обсуждать любовные сплетни, а не всякие непонятные темы! — послышалось за диваном.
— Да сиди там уже, — фыркнула на неё Хара, оглянувшись, — мелкая вертихвостка.
— Но у меня нет хвоста, — озадаченно пробормотала та, растеряно посмотрев за спину, — зато смотри, что я нарисовала, — порой, ход мыслей Бэтли было сложно уловить. Она меняла темы разговора буквально на ходу, оставалось лишь одно — её широкая счастливая улыбка.
— Вот! — из её проектора, на голографическом экране которого она всё время рисовала, красовался очередной фантастический монстр, рождённый фантазией девочки. На этот раз она решила вернуться к истокам и изобразила своего «любимого нейге Улыбку» на фоне тёмного звёздного неба. Яркие синие глаза без зрачков с каким-то неаревирским упоением и эйфорией глядели вверх, а в руках он сжимал длинный светящийся изогнутый клинок. Его чёрный плащ с фиолетовым подбоем развевался на ветру, а на бледном лице без носа и с гротескной улыбкой выражалось спокойствие, словно персонаж достиг того, о чём мечтал.
«Где-то я уже видела такой рисунок, — нахмурилась Хара, разглядывая картинку и сияющую гордостью Бэтли, — но где?» В памяти сразу начали проявляться ранее виденные подобные изображения, и принадлежали они той, ради которой Эри бросила всё, что у неё было.
— Это же… — выдохнула зайчиха, привстав от возбуждения.
— Ты… — Эри, бледная как мел, выхватила проектор из рук смутившейся их реакции мышки, и начала листать картинки. — Не может быть… нет! Не может этого быть! — голос девушки звенел от ужасной догадки. — Ты же… не сама их придумала?.. — с надеждой спросила она окончательно растерявшуюся Бэтли.
— Сама, — тихо, словно провинившись, прошептала та, поджав ушки.
Хара испуганно посмотрела на задрожавшую Эри, а та, бросив проектор, закрыла лицо руками и зарыдала, не в силах совладать с эмоциями. В общей зале наступила гробовая тишина, словно кто-то только что умер, и лишь всхлипы темноволосой девушки, которой открылась страшная правда, нарушали её.
— Я же не так плохо рисую, — тихонечко проговорила Бэтли, осторожно положив руку на её голову, — прости, пожалуйста. Я не хотела тебя обидеть…
— Ты даже не представляешь, что сейчас произошло, мелкая, — только и сказала Хара, обняв свою подругу, только что узнавшую о судьбе младшей сестры.
«Остаточный эффект прошлой личности может проявляться по-разному, — вспомнила она слова Мастера, — вот ты и нашлась, Кэли Менол. Прости нас… Мы не смогли тебе помочь, когда ты в этом нуждалась».
***
Пропитанный стерильностью воздух лаборатории, давно не вызывал раздражения у жёлтой анимаген, которая деловито наблюдала за возгонкой одного плазменного реагента, предназначенного для двигателей истребителей. Белый металл, плавно сглаживающий все углы сети комнат, тускло блестел в свете многочисленных белых ламп в стенах и на потолке. Хорошо освещённая, постоянно чистая только что открытая лаборатория, не допускала даже малейшей суеты, требуя тишины и усидчивости. Хотя её пространство оказалось невелико, но здесь всё было разложено настолько удобно и компактно, что не оставалось ничего лишнего. Под писк работающих холодильников, центрифуг и прочих аппаратов, Кари наконец почувствовала себя в своей стихии. Скромная должность лаборанта ни капли не стесняла её, напротив, ей нравилось не показываться лишний раз на глаза, тихо занимаясь любимым делом. «Если бы Мастер нас сейчас видел, — радостно подумала она, наблюдая, как скапливается белый газ в специальных ёмкостях, — он бы наверняка удивился, почему мы до сих пор остались целы, при такой-то жизни».
Когда они прибыли в Сольтен, Кари сразу же записали в лабораторный сектор, ещё даже не зная, что она понимает азы химии. Все вещества, оборудование и материалы притащили ноты со старых баз, потому сейчас это место являлось самым совершенным в плане технологий. Специальные дезинфицирующие фильтры на вентиляциях не давали вредным веществам и пыли скапливаться в лабораториях, а регуляторы температур поддерживали необходимые условия для работы с любыми веществами. Каждая из них представляла собой пять помещений выстроенных в один ряд, и связанных между собой прозрачными шлюзами.
Сейчас в новенькой лаборатории никого не было, и тут, в тишине и покое, Кари могла, наконец, почувствовать себя в уюте. Не хватало только одного рыжего непоседливого анимагена, но она сама попросила его сюда не приходить — Вульпи и лаборатории не любили друг друга, каждый раз устраивая какой-нибудь казус из-за которого ей хотелось покраснеть. Влюблённость в этого безбашенного весельчака у неё давно прошла, уступив место более сильной и крепкой любви, подкреплённой безграничным терпением и миролюбием её характера. Уже не первый раз она замечала за собой, что его общество начинает ей надоедать, особенно когда он вёл себя ну крайне неадекватно. Со стыдом и ужасом осознавая, что её больше смешат его нелепые шутки и ухаживания, Кари старалась убедить себя, что он ещё изменится, правда, такая надежда была абсолютно безосновательна.
Погрузившись в свои мысли, она не услышала, как прозрачная створка позади открылась, и чьи-то тёплые руки обхватили её за живот.
— Так и знал, что ты здесь, — Вульпи даже не попытался понизить голос, целуя её в затылок и зарываясь носом в перья, — чем ты занята?
— Синтезирую топливо, — она резко развернулась к нему, крутанувшись на стуле, — ты чего тут делаешь? Ты же знаешь, тебе сюда нельзя!
— Кто это сказал? — усмехнулся лис, отходя от неё и начиная проверять методом «тыка» все стоящие на стойках аппараты. — Лаборатории открыты для посещений.
— Я тебе сказала! — она вскочила, видя, что он добрался до центрифуги. — Вульпи, милый, послушай — ну не можешь ты в лаборатории сидеть ничего при этом не разрушив! Ты же сам это понимаешь!
— Ну… наверное, — пожал плечами он, настойчиво протягивая палец к крутящимся в барабане колбам. — Но тут есть ты, а значит, ты меня остановишь.
— А ты сам не можешь? — она хлопнула его по руке, сердито нахохлившись. — Ты хоть раз сам себя останавливал?
— Да! — лис с энтузиазмом собрался перечислить все моменты его воздержания от опасностей, но почему-то на ум ничего приходило. — Ну… наверное, да…
— Нет, — она покачала головой, видя, что он сильно смутился, — я ничего не хочу сказать, но тебе надо хоть в чем-то себя ограничивать. Хотя бы в безумном стремлении потрогать всё что вращается! — она почти зашипела на его очередную попытку остановить пальцем центрифугу, сердито сдвинув брови.
— Да зачем? — он весело рассмеялся, переключившись на хрупкий аппарат для возгонки, намереваясь посмотреть на его электропечь.
— Ради меня! — она уже не удерживала его, отвернувшись. — Ты ничего не сделал ради меня! Ты скакал, верещал, веселился, занимался чем хотел, но ни разу ты не сделал что-то ради меня! — почему-то чем дальше она это говорила, тем больше нарастала её очистительная смазка на глазах. — А я изменилась ради тебя, Вульпи. Я могла бы не ходить за тобой, как за ребёнком, всё время сидеть лаборатории, занимаясь любимым делом, могла бы не встречать тебя каждый раз из отпуска, чтобы ты при всех верещал и подбрасывал меня в воздух. Я молчала, когда ты едва не упал со скалы… я все делала ради тебя, а ты… ты… — она всхлипнула. — Ты ещё больший эгоист, чем Лункс! Он хотя бы всё время что-то делает ради Арги, даже командиром стал! А ты просто прогулял все тренировки ради того, чтобы рассказать мне как тает снег! Я сама знаю, как он тает, я химик, в конце концов!
— Но… — Вульпи как будто закоротило. Он впервые довёл до слёз свою подругу по собственной вине, и теперь, глядя на то, как она плачет, он не решался даже подойти к ней. — Но Кари… я люблю тебя…
— Любовь не лишает ума, — она покачала головой, обхватив плечи руками, — я же не лишилась его, когда полюбила тебя.
— Но я делал всё, как и раньше! Я не могу перестать веселиться, это же эта… как там?.. неотделимая часть меня, вот! Ты же сама говорила, что за это ты меня полюбила?!
— Я полюбила анимагена, который самоотверженно бросался на мою защиту, знал, как разрядить обстановку и умеющего вызвать улыбку. Но ты превращаешь свои достоинства в посмешище!
— Но так и раньше было…
— Нет, Вульпи, так стало сейчас, — она повернулась к нему, вытирая слезы, — пусть это тяжело, но я скажу это. Вульпи, если ты не можешь любить меня без бессмысленного веселья, то нам надо разойтись…
Эти слова громом отразились в ушах лиса. На него сейчас накатила такая слабость и отчаяние, что он едва не упал на колени. Словно внутри него оборвался маленький, но очень важный проводок, низвергающий его рассудок в пучины ужаса от потери. Он невидящим взглядом смотрел на поникшую жёлтую беот, и словно чувствовал, как она оттолкнула его куда-то в пропасть. Он так привык, что она к нему относится исключительно мягко и всепрощающе, что не ожидал этого страшного удара.
— Как?..
— Вот так. Я люблю тебя и я уверена, что и ты любишь меня, но твоя беззаботность и беспечность не позволяют мне спокойно находиться рядом с тобой, без опасений, что ты опять перед кем-то не опозоришься или куда-то не вляпаешься. Прости, Вульпи, но… мы больше не пара… Уходи, пожалуйста, — она села на стул, безучастно глядя на скапливающийся газ.
— Я… — слова вылетали из его головы, не успевая формулироваться во фразы. Сглотнув подступивший к горлу вязкий комок, лис отрешённо, словно его только что побили, быстро вышел из лаборатории, даже не заметив, что Кари обессиленно села за стол и закрыла лицо руками.
Его била мелкая дрожь, которую он не мог унять. Теперь всё кончено. Он так привык к этой бесконечно доброй и ласковой анимаген, что не представлял жизни без неё. «Где же я ошибся? — лихорадочно соображал Вульпи, пытаясь придумать себе оправдание. — Почему… я же старался… Да ни хрена я не старался! — он дёрнул себя за ухо, злясь на свои воспоминания. — Я просто потерял её»…
Он шёл по белым помещениям лаборатории не замечая никого вокруг. В голове вдруг стало непривычно пусто, словно все мысли ушли, оставив только боль от потери и обиду, что этот бой он проиграл без всяких шансов. Сегодня, никто не придёт к нему ночью, чтобы пожелать доброго сна, не погладит по голове и не ляжет под бок, подставляя мягкие перья под его поцелуй… Ослеплённый и оглушённый, Вульпи вышел из лаборатории в основной коридор сектора и не заметил подбежавшего к нему серого крыса-беота в белом халате, который держал в руках большой герметичный кейс с красными маркировками.
— Да что с тобой не так?! — проворчал он, дотянувшись носом до консоли двери и поставив свою ношу на стойку прихожей. — Прошу же нелианским языком дверь придержать, а ты идёшь как болванка металлическая!
— Я не заметил тебя, — мрачно сообщил тот, разглядывая его. Крыс выглядел на пару десятков сантиметров ниже его, блестя наглыми красными глазками, словно замышляя какую-то пакость. Он явно не был одним из первых беотов, что появились после появления Эксплара, однако всё равно старше его.
— Ты же вроде муж Кари, да? — догадался крыс. — А чего не заходишь? Я знаю её, она та ещё тихоня…
— Не в этом дело, — Вульпи отвёл взгляд, — она сказала, что мы расходимся. В смысле, мы больше не пара из-за того, что я слишком беспечный.
— А, ну тогда ясно, почему ты такой контуженный ходишь, — тот нагло обхватил его шею рукой, — этих женщин не поймёшь — то им это не так, то другое подай… Не угодишь в общем! Так что ты не заморачивайся, я уверен, через час у неё это пройдёт и вы снова будете вместе. Меня Рэтси, кстати, звать.
— Вульпи. Нет, Кари не такая, — лис направился от лабораторий дальше по коридору, высвободившись из объятий крыса, — она права — я слишком беззаботен. Слишком привык, что всё надо воспринимать легко и, кажется, переборщил с этим. И это стоило мне её…
— Да говорю тебе — всё будет замечательно! — не сдавался тот, нагоняя. — Я уже тысячу раз такое видел! Уж поверь моему опыту — женщины так и требуют к себе внимания, не оставляя нам, гордым и суровым мужикам, личного пространства. Сейчас она тебе говорит «не веселись», завтра скажет, чтобы ты не надевал комбинезон нараспашку, а потом и вовсе наденет ошейник и будет тебя выгуливать по расписанию! Они такие, им только дай волю!
— Да что ты такое говоришь! — возмутился Вульпи. — Она не такая! Она никогда так не поступит!
— Ещё как поступит! — оскалился тот, состроив на своей острой морде вид знатока. — А вообще, если хочешь от этого отвлечься, то ты обратился по адресу!
— Нет, не хочу. Я уже достаточно наотвлекался…
— Я же не говорю совсем уходить в отрыв. Но сейчас ничего путного ты и так не придумаешь, поэтому лучшее, что ты можешь сделать, это немного снять напряжение и устроить себе небольшой отдых.
— Я не…
— Вульпи! — из-за поворота в коридор к лабораториям вышел рыжий антропоморфный пёс, быстро приближающийся к ним. — Здорово! — он хлопнул его по плечу. — А ты чего в стороне? Чего нос повесил?
Кано, в своей разгильдяйской манере расстегнув выходной комбинезон до груди, изо всех сил старался делать вид, что он зашёл сюда чисто случайно, но по его морде было понятно, что он чем-то встревожен. «Похоже, это отличный шанс проверить моё изобретение! — радостно подумал Рэтси. — Наконец-то! Спирус с лабораторией, время заняться настоящим делом!»
— Он с Кари разошёлся, — заговорил вместо него крыс, выступая вперёд, — вот теперь думает, что ему тут же надо извиниться перед ней, чтобы она его волшебным образом простила!
— Да ты с ума сошёл? — воскликнул к их удивлению Кано. — Кто ж так делает? Тут с наскока нельзя, обдумать всё надо!
— Вот и я ему то же самое говорю! — крыс обрадованно закивал. — Уж поверьте мне, я знаю этих баб… в смысле, женщин! вдоль и поперёк, с ними нельзя просто так разговаривать. Вот ты, — он ткнул пальцем на пса, — сразу видно, что тебя тоже гнетёт подошва женского левеса! Идём с нами, я знаю, как можно здорово оторваться!
— Ты ж вроде на работе? — с удивлением приподнял бровь Вульпи, кивнув на его халат. — Ты из лаборатории?
— А, это долгая история, — отмахнулся тот, — работа и подождать может. Пошли, — от торопливо потянул их вперёд за собой куда-то прочь из сектора, — есть у меня одно место…
— Погоди, я ж самого главного-то не сделал, — прервал его Кано, уперевшись ногами в пол, — я ж зачем сюда шёл — меня Лупо отправила попросить Кари приготовить её особый «смоул», который она варила в прошлом месяце. Не знаю, что она туда добавляет, но если он настолько понравился командиру, то определённо и мне стоит его попробовать. Сейчас я только скажу…
— Нет-нет, Кари сейчас не в том состоянии, чтобы что-то варить, так и передашь своему командиру, — возразил Рэтси, вновь толкая его вперёд вместе с Вульпи. Несмотря на то, что он уступал в росте обоим, сил у него было предостаточно, — лучше пошли со мной, я тоже умею варить смоул, если что.
— Но мне надо особый…
— А он особый! Ещё как особый! Такой особый, что у тебя крышу снесёт! — судя по плутоватой улыбке крыса ничего хорошего их ждать не могло, но Вульпи, недоумевающе пожав плечами, махнул рукой Кано, мол, не сопротивляйся. Сейчас он чувствовал себя слишком подавлено, чтобы что-то возражать.
«Ты слишком привязан к друзьям, — вспомнил он слова призрака Разтара, когда они шли с ним по разрушенной 583-ей базе, — это твоё достоинство, но это может быть и твоей слабостью…»