— Ладно, «обживаться» — это, конечно, очень громко сказано, — пробормотала Лера, оглядывая своё новое жильё. — Голодный? — Диня активно затряс головой, и только сейчас до неё дошла не дающая покоя странность. — Послушай.
— Хм?
В поведении мальца определённо прослеживался житейский опыт, взяться которому в возрасте — скольки там? Шести? Семи лет? — было попросту неоткуда. Он сам повесил курточку с высоким воротником на вешалку-распялку в углу, ополоснул ботинки в тазике с дез-смесью и, сбросив их, забавно переминался с ноги на ногу, оглядывал неоклеенные стены, лампочку, свисающую на проводе с потолка, голый бетонный пол. Будто искал тапочки.
— Ты же делал аллергограмму? Знаешь, что можно, что нельзя? — сейчас этот вопрос заботил куда больше.
Подумав, он кивнул и подставил обнажившееся запястье со штрих-кодом.
— Прямых запретов нет. Обувайся.
Пришлось, конечно, выслушать много нового и неизвестного о себе — в выражениях Лис не стеснялся — но по итогу рюкзак со всем необходимым дождался в одной из труб строящейся агломерации. Еда, медикаменты, даже кое-какая одежда.
— Пойдём, сообразим что-ни… Ах да.
Квартира на стадии «бетонной коробки». Если данные не врали, из ста квартир этой парадной обитаемыми считался хорошо если десяток. И большую часть местных жильцов определили сюда именно Лис с Принцем. Следовательно, здесь пока нет ничего из «удобств». Новомодный пласт-бетон с прочностью на сжатие примерно вчетверо больше обычных ЖБИ, а на растяжение — вдвое, полная интеграция всего требуемого ещё на стадии строительства прямо в стены — фильтры, дозаторы, коммуникации… Судя по документам, этот дом не особо нуждался даже в услугах агломерации; случись вдруг прорыв — ничего с жильцами не произойдёт.
Но зачем эта избыточная прочность? Старые материалы прекрасно справлялись.
«Подумаю об этом завтра, — пообещала себе девушка. — Сейчас куда более насущные проблемы».
— Держи. — В специальном жёстком отделении рюкзака нашлись министерские ИРП, специально разработанные под метаболизм и особенности восприятия «привитых». — Знаешь, как им пользоваться?
— Тут инструкция есть. — Диня с интересом повертел в руках зелёную пластиковую коробку. — Химический нагрев, ничего сложного.
Обувшись, он прошёл в единственную комнату.
— А мебели нет… — донёсся его задумчивый голос, искажённый реверберацией голых стен.
— Мы здесь ненадолго. Моим людям нужно привести в порядок документы, чтобы мы могли вернуться домой. Пока перекантуемся здесь.
Пласт-бетонная коробка не знала шагов «чистовиков», при строительстве сто процентов здесь отловили каждый микро-зиверт. И всё же, уступая своему чувству перфекционизма, пришлось добывать тряпку из рюкзака, наливать свежий раствор и мыть как следует комнату, прежде чем расстилать спальный мешок на полу. Диня всё это время задумчиво наблюдал за ней с широкого по последней моде подоконника.
— Ну, чего не ешь? — закончив, она с удовлетворённым вздохом растянулась на парусине.
— Ой, задумался, — мальчик забавно покраснел и выверенными механическими движениями вскрыл коробку.
Вряд ли он думал о том, чем занимается его негаданная спасительница. О чём-то своём — возможно, но лезть в чужую душу с расспросами? Увольте. Не в семнадцать лет.
— Тут шарлотка, немного шоколада, рис с синтетическим мясом и суп-харчо.
— Вот в обратном порядке и ешь, — не открывая глаз разрешила Лера.
Ей самой кое-что следовало обмозговать.
— Угу, — зашуршала упаковка. — Быстро как греется.
Быстро. Там какая-то химическая дрянь, то ли на литии с водой, то ли ещё что-то. Но даже по меркам «чистовиков» рацион нагревался достаточно оперативно. По меркам «чистовиков»…
— Эй.
— Хм? — прочавкал мальчик.
— У тебя прививка нормально же прижилась, раз есть код и ты ещё жив?
— …наверное.
— Тогда почему ты говоришь и думаешь со мной на одной скорости?
— А? — он поперхнулся и закашлялся.
— Ну, «чистовики» живут быстрее обычных людей.
— Я не понимаю…
— Для вас мир должен быть очень медленным, раза так в два-четыре. Разве нет?
— Не знаю, — прошептал мальчик. — Нас должны были учить, но мне стало так плохо, что я ушёл.
— Что?! — она резко села на спальнике, обернулась. — Ты сам ушёл?
— Так да! Нас построили после завтрака и отвели в медпункт, сделали укол, и все уснули. А когда я проснулся, оказалось что все ещё спят. — Он шумно сглотнул, отвернулся к окну. — А некоторые уже никогда не проснутся.
— И что ты сделал?
— Сложно объяснить. Это что-то вроде двери, понимаешь? Мне что-то нужно, и если оно есть, я могу его получить.
— Продолжай, — подробности она уточнит позже, закрыв самые насущные вопросы.
— Мне захотелось воздуха! Свежего! Там внизу постоянно воняет гнилыми тряпками, а в медпункте ещё хуже! Я не мог там находиться.
— И ты…
— Эм… — наверное, этот потерянный взгляд должен означать что-то. Например, сомнения в разумности собеседника? — Я потянулся к свежему воздуху.
— Свежему.
Это даже смешно. По-настоящему «свежий» воздух доступен разве что в области, агломерации вовсе хотели сначала закрывать куполами, чтобы не сифонило с безрайона, но из-за этих новых высоток дорогущий госпроект удалось реализовать лишь в центре. Как раз над питомником. И там-то «свежим» не пахнет и близко, всё сплошь рафинированное, стерилизованное…
— Да! Я потянулся, и что-то с миром случилось. Как ты говоришь — всё замерло, стало сине-фиолетовым и растворилось!
— Растворилось?
— Наверное, я потерял сознание.
— Так как ты в безрайоне-то очутился?
— Без… Чего?
— Тем, где я тебя забрала.
— А, это. Меня привезли, когда проверили по коду. Сказали ещё так странно, мол, у нас своих мутантов хватает.
Любопытно как. Малец каким-то странным образом оказался за…
— Долго везли?
— Около трёх часов. Я город запомнил. Луга!
…за несколько сотен километров от Радиосити-2, и его, вместо того, чтобы поставить на службу, использовать способности на полную, просто возвращают на родину. Разве такое бывает?
Но ладно возврат. Что за фигня с его способностями? Разве «привитые» не перекидываются сразу в график «сутки за четверо»? Судя по тому, как неторопливо работал вилкой малец, никуда он не перекидывался и перекидываться не собирался. Или у новых поколений это качество активируемое?
— А мир всё же замер, да? — дождавшись кивка, Лера вернулась к размышлениям.
Но вот этот переброс — штука ещё более странная. Судя по всему, то ли телепортация, то ли перемещение на сверхвысоких скоростях. Разве человеку подобное под силу? В разгоне метаболизма и восприятия особой фантастики нет, но мгновенный перенос с места на место…
— Так, подытожим. Ты всё-таки обладаешь способностями «чистовика».
— Кого?
— Народное название, не вникай, — отмахнулась она. — Мне непонятно, как ты оказался в другом городе.
— Не помню, — набычился Диня.
— Ладно, ладно. Вопрос вообще в другом — замедление и перенос связаны между собой? Одно активирует другое? И это дала вакцина пятого поколения?
Мальчик жевал шарлотку с видом «путаю педали» и развеивать сомнения не спешил.
— Стены слишком крепкие, — невпопад ответил он.
— Что?
— Даже для высотки.
— Это ты к чему?
— Скорее всего, будут надстраивать мансардами, когда потребуется новое жильё.
Ясно, он на своей волне. Это не особо мешает анализу фактов. Пугающих весьма, стоит признать. Перемещение по запросу, без чётких координат и установок, всего лишь во исполнение желания «чистого воздуха»? А что, если подготовленный оперативник возжелает оказаться рядом с каким-нибудь конкретным человеком? Окажется?
Могло статься и так, что Диня уникум в своём роде, его способности принадлежат конкретно ему. А что, если нет? Если всё пятое поколение — телепортеры? Подполье ожидают тяжёлые времена. Что может быть проще — хочу оказаться рядом с Лисом! Вяжем, до свиданья. Учитывая активируемые способности «чистовика», хакер не сможет оказать им никакого сопротивления. Одни дикие в безрайоне как-то смогли, и то не факт, что это сработает в следующий раз.
— Уточним для ясности. Ты можешь ускориться?
— Бежать быстрее?
— Нет, как делают «чистовики»! Заставлять мир замедляться вокруг тебя. Можешь?
— Ух ты! Не знаю. Надо попробовать.
Малец задумался, прикрыл глаза… И превратился в уже знакомое плывущее от скорости марево. Всего на миг — тут же вернулся обратно, схватился за виски.
— Больно… — из его носа потекла кровь.
«Внутренняя перестройка проводимости нервов».
— Всё, всё. Не надо больше, — Лера поднялась со спальника, добыла упаковку влажных салфеток. — У тебя кровь, вытри.
— Угу…
— Ну, извини. Но укол должен был дать тебе именно ускорение. Правда, постоянное, и почему ты до сих пор в нормальном темпе… — Так, главное, что способности между собой не связаны. Остальное приложится. — А вот это твоё желание…
— Подышать? — нахмурившееся было личико тут же озарилось улыбкой. — Это тяжело. Но если понемногу, то можно. Даже больно не будет.
— Как это — «понемногу»?
— Не целиком. Смотри, — он снова зажмурился, и Лера попятилась.
Между ними зажглось крохотное синее окошко — будто интерфейс в приращённой реальности или компьютерной игре. Пахнуло запахом травы, послышалось щебетание птиц.
— Уф. Всё. — Окошко погасло.
— Что это было? — требовательно спросила она.
— Это как… я не знаю. Дырка. Эту я направил в небо, чтобы никто не увидел.
«Значит, не телепорт и не перемещение на высокой скорости. Занятно. Что-то вроде портала?»
— Оно… настоящее?
— Конечно!
— Я имею в виду, туда можно сунуть руку и взять что-нибудь? Или бросить?
— Брать не пробовал, — улыбнулся мальчик. — А вот бросить…
«Себя бросил, — догадалась девушка. — Значит, это что-то вроде портала? Тоже фантастика, конечно, но не такая лютая, как мгновенный перенос себя за тридевять земель».
— Если вы все там такие — у нас проблемы.
— Ну… — он развёл руками. — Это дело небыстрое, и я чувствую, когда появляется новая дырка.
Ладно, это уже не имеет значения. Даже если у них появятся такие вот «сверхи», теперь она в некотором роде защищена знанием. Информация новая, методичек внутри министерства ещё не существует, и пока они разберутся, пока научатся… Никто не заставит оперативника прыгать в неизвестность, особенно, если по итогу его ожидает обморок или полная утрата сил. Не исключено, разумеется, что это лишь аспект полного отсутствия подготовки, и тренированный «чистовик» будет вполне себе огурчиком на том конце дырки. Но пока суд да дело, а наше законодательство достаточно ясно выразилось насчёт вербовки детей — до восемнадцати ни-ни.
И в постоянном ускорении, похоже, они сидеть не станут. Диня, вот, не стал — ему это больно и неприятно. Опять же, вполне допустимы издержки неподготовленности, но даже тренировки займут какое-то время. Год, может, больше. Потом стремительное взросление в «субъективке». Следовательно, в запасе года три-четыре на подчистку хвостов и окончательную легализацию.
Могло статься и так, что поведение мальца иллюстрирует тенденцию в целом, и ускоряться они будут только по желанию вместо постоянного обитания во времени х4. Что-то типа активируемого буллет-тайма из старых игрушек. Тогда сроки отодвигаются лет на десять минимум. Но это оптимистичный прогноз, а Лера привыкла исходить из худшего.
— Сколько нам тут сидеть? — подал голос мальчик, и она с трудом вернулась к действительности.
— Что?
— Мы не будем тут жить. Нет мебели, кухня пустая, а ты вообще на спальном мешке лежишь. Не приезжает доставка с мебелью и вещами.
Что ж, в наблюдательности пареньку не откажешь.
— Перекантоваться только. Пара дней, много неделя.
— У тебя проблемы с законом, — равнодушный голос, будто ему всё равно.
— Скорее, это у закона проблемы со мной, — усмехнулась Лера. — Послушай, ты стоил мне довольно дорого. Кто-то другой так бы и сгинул в безрайоне. К счастью, у меня есть друзья.
— И что они делают?
— Отзывают запросы по моему айди. Паспорт запрещено терять, но его могут отнять или украсть. Мой паспорт считается украденным.
О том, что пока Лис аннулирует существующий айди, дикие успеют размотать её социальный рейтинг по больницам почти до нуля, она предпочла промолчать. Как и о том, что с точки зрения закона она сейчас должна сидеть в одном из КПП, где происходит процесс идентификации личности и восстановления прав.
Она и сидит — по документам. Есть у Принца несколько обязанных ему людей, согласившихся на маскарад и подлог. Но зачем дышать радиоактивной пылью вне агломерации, когда можно сидеть в чистом доме, кушать чистую еду и дышать чистым воздухом?
Дело восстановления небыстрое, несмотря даже на повальную компьютеризацию, бюрократия есть бюрократия. Проверить, соотнести, согласовать, утвердить, подать запрос на восстановление… И где-то между делом, пока работают шестерёнки — внедриться в базу и переправить несколько символов в личном деле Бусловских Валерии, благодаря чему она превращается из одиночки в соцжилье — в… мать-одиночку?
Она добыла из кармана комм и застучала ногтями по экрану, отправляя запрос через самопальный мессенджер. Пока ещё есть время, и…
В рюкзаке обнаружились и протеиновые батончики — для «нормалов». Сплошные сладость и приторность, маскирующие полное отсутствие вкуса самого продукта. Зато куча калорий и дневная норма йода для пользы щитовидке.
Авантюра, конечно, лютая, но…
Buss: Лис, йоу. Мальца не получится выписать из реестра как никогда не существовавшего?
Foxie: Роза, сейчас как никогда не к спеху!
Buss: Понимаю. Подожду.
Foxie: Чего ты подождёшь? Нам эсдэшники войну объявили! Ты новости вообще смотрела?
Buss: Да как-то, знаешь, недосуг. Пока в носу поковыряюсь, пока на жопе посижу.
Lil’Prince: Так, не ссорьтесь. Бусс, дело уже передали наверх, им занимается какой-то старпёр из бывших первого поколения, он так просто не отступит. Лис… Ну ты понял.
Foxie: Умолкаю.
Lil’Prince: Бусс, сегодня ломанули сайт новостей, там повесили обращение от эсдэшников, плюс кое-что из наших заработков. Неприятно, но не смертельно.
Buss: Не спалят по транзакциям?
Lil’Prince: Спалят, конечно. Антуана Мари Жан-Батиста Роже, Лион, Франция.
Buss: Что там с регой?
Lil’Prince: Мальчик оформлен, а у тебя карантинная неделя.
Buss: Спасибо, бай.
— Диня, — позвала она.
— Да? — откликнулся мальчик с подоконника.
— Какая у тебя фамилия?
— Но я же уже говорил, — удивился он, — моя фамилия — Близ…
— Нет, Диня. Теперь твоя фамилия — Бусловских. Запомнил?
— Да, — ответил он.