Я стоял, не глядя на детей, подбирая слова для дальнейшего разговора. Мира уже давно перестала плакать и своими большими голубыми глазами смотрела на меня, чего-то ожидая. Её щека ещё сильнее опухла то ли от удара, то ли от слёз. Посмотрев на неё, я всё же решился и произнёс:
— Простите — тут же прозвучало одновременно со мной.
Я посмотрел на Эдмона. Поняв, что сейчас произошло парень смущённо отвёл взгляд, но всё же продолжил.
— Простите что накричал на вас тогда и набросился с обвинениями как следует не разобравшись в ситуации. Двойняшки мне всё рассказали. Вход на чердак был закрыт, а они его открыли с помощью магии и…
— Стоп! — прервал я его. — Они владеют магией?
— Ну да. Я и Алек тоже, но если у двойняшек она универсальная как у отца, мы унаследовали её от мамы. Мама была слабеньким магом разума. Нам от этого почти ничего не досталось, но мы можем чувствовать эмоции и читать ауру. Поэтому-то я и удивился тогда, на чердаке. В ваших эмоциях преобладала грусть и обида. Я тогда подумал, что будет гнев или досада… А вот по «господину» Джасперу можно всё сказать и не читая. Человек считающий единственной любовью деньги!
После этого в комнате повисла тишина. Никто не стремился её нарушить.
Я обдумывал сложившуюся ситуацию. Мне не нравилось, что дети могли читать меня как открытую книгу. За время своей работы я привык скрывать свои настоящие эмоции, каждый раз подстраиваясь под ситуацию, но с этими детьми это едва ли возможно. Чувствую в ближайшем будущем они не дадут мне заскучать. Может действительно стоило их вернуть? Хотя сейчас об этом поздно говорить. Если уж назвал их семьёй — так тому и быть! Вторя моим мыслям раздался неуверенный детский голос:
— Господин Оливер, вы действительно вернёте нас отчиму? Если это из-за нас, то мы больше не будем — что они не будут — Лиам не уточнил. — Пожалуйста, не отдавайте нас ему!
Я оглядел детей, нервно провёл рукой по волосам, затем встряхнувшись уселся напротив них и сцепив руки в замок, глубоко вдохнув, тихим, но твёрдым голосом сказал:
— Изначально у меня проскальзывала такая мысль — от моих слов дети вздрогнули, даже Эдмона слегка тряхнуло. — Однако, я бы этого никогда не сделал. Мне всё ещё сложно принять произошедшее, да и заботится о ком-то кроме себя мне не приходилось, но… я всё же попытаюсь. Вы — дети моей сестры, о которых она попросила позаботится. И как я уже сказал, отныне вы «мои» дети, моя проблема и головная боль. Так просто, маленькие чертята, вы от меня теперь не отделайтесь.
Под конец моей речи ребята счастливо заулыбались. Только Мира продолжала выглядеть серьёзной. Она подошла ко мне и коснувшись своей маленькой ладошкой моей руки пристально взглянула мне в глаза и спросила:
— Это значит, что мы теперь часть вашей семьи?
Я улыбнулся и потрепав её по голове ответил.
— Конечно! Вы являлись ей с самого начала — в ответ она кивнула и также улыбнулась. — А теперь давай-ка мы поможем твоему брату с перевязкой. Знаешь, Эд, это не удивительно что «та леди» посчитала тебя инвалидом с такой-то перевязкой.
Алек с досады бросил на пол оставшийся бинт и демонстративно отвернувшись пробубнил:
— Ну вы уж извинтите! Делал как умел.
— Верю — ответил я, вставая на ноги и подбирая упавший бинт. — Но лучше я покажу тебе как правильно. И кстати, можете обращаться ко мне на «ты». Я всё-таки ваш дядя.
*****
Раны оказались не такими серьёзными как на первый взгляд, в основном ссадины и синяки, поэтому с перевязкой справились быстро и после этого все разошлись. Ближе к ночи, когда дети уже давно спали, прежде чем ложиться самому, я решил отправить вестника своему верному помощнику, дабы он кое-что узнал уже сегодня ночью и утром встретился со мной в кафе «Зелёная пуща» с добытой информацией. Сделав дело я со спокойной душой лёг спать.
На следующий день я проснулся раньше, чем предполагалось и быстро собравшись пошёл на встречу.
Кафе встретило меня тишиной и запустением. Только заспанный хозяин, являющийся эльфом и выглядящий прекрасно даже в таком состоянии, стоял за прилавком и неодобрительно поглядывал на меня. Не чувствуя и капли раскаяния, я заказал себе фирменный напито и пару сладких булочек, сел за два столика от входа так, чтобы меня не было видно с дороги. Причина данного выбора столика была такова, что от самого дома я ощущал на себе чей-то пристальный взгляд. Чувство не самое приятное, но я старался подавить в себе желание ускорится или как минимум передёрнуть плечами, делая вид будто ничего не заметил. Однако, кое-в-чём мне всё же повезло. Похоже, что следящий за мной был новичком. Опытный не позволил бы обнаружить даже намёка на слежку.
Так я и сидел под видом разглядывания обстановки в кафе поглядывая на дорогу за окном. Хотя в «Зелёной пуще» действительно было на что посмотреть. Это было одно из самых дорогих кафе нашего города и самым популярным из них. Панорамные окна открывали прекрасный вид на фонтан в центре площади. По середине стояли две колонны поддерживающие, довольно высокий для подобного строения, потолок, вокруг них красиво переплетались между собой виноградные лозы. Пол был покрыт короткой, но мягкой зелёной травкой, а стены казалось были сделаны из живых цветущих деревьев неизвестного вида. В целом всё выглядело действительно красиво, но выбрал я это место не за красоту. Мой помощник уж очень любит местные десерты. Как по мне, так они приторно сладкие, а он готов есть их килограммами. Вот и сейчас зайдя в кафе и увидев меня он состроил недовольное лицо, но стоило ему увидеть на столе две сладкие посыпанные сахарной пудрой и глазурью булочки как его настроение тут же взлетело вверх. Знает же, что сам я подобное не ем, а значит это для него.
Зовут молодого человека, севшего передо мной и нагло притянувшего к себе тарелку с булочками Мэтиас Рофлонд. На самом деле назвать его моим помощником как таковым нельзя, скорее негласным. Он мой консультант и информатор, вернее не только мой, но и остальных наказующих. Его непримечательная внешность подростка лет четырнадцати-пятнадцати плюс часто использующаяся легенда о бедном несчастном сироте позволяет бывать там, где другим вход воспрещён. Этакий ребёнок на побегушках у взрослых, но это только на первый взгляд. На самом же деле ему далеко за двадцать. Он довольно умён и хитёр, способен отыскать даже самую закрытую информацию. Единственный его минус в том, что, приспосабливаясь к той или иной ситуации, он слишком сильно вживается в роль сироты, «уличного ребёнка» и по совместительству карманного воришки. Быть может в это причина его неизмеримой любви к сладкому?
— Я узнал то, что ты спросил — съев одну из булочек начал он. — Но ты уверен, что стоит ворошить прошлое? Всё-таки в том инциденте погибли твои родители…
— Стоит! У меня сестра умерла, понимаешь? Просто так оставить это я не могу.
— Но как эти три инцидента могут быть связаны? Насколько мне известно, твои родители умерли в огне, муж твоей сестры умер от сердечного приступа, а сестра похоже помешалась рассудком — я предостерегающе посмотрел на него, и он запнулся. — В общем, не вижу ничего общего.
— Вот и я пока не вижу, но уверен, что что-то да найду если капну глубже.
— Ну смотри сам. Вот всё что мне удалось найти (читай украсть), включая документы и газетные вырезки — сказал он, протянув мне небольшую папку.
— А по поводу смерти алхимика?
— Ничего сказать не могу. В последнее время чёрте что творится в нашем городе. Всю верхушку на уши подняли, вот и нам достаётся. То дело почти полностью закрыли потому что слили с остальными.
— В смысле?
— Ты не в курсе? Странно. Я думал тебе в первую очередь об этом расскажут. С алхимиком был не первый случай подобной смерти. Третий. Поэтому его присоединили к двум другим. Вижу, что я тебя заинтересовал. Расскажу более подробно если купишь мне ещё булочек.
Я вздохнул. Время идёт, а он ничуть не меняется. Видя его по-мальчишески озорную улыбку, я вдруг вспомнил детей, оставшихся дома, и решил взять булочек побольше.
Итак, возвращаясь к разговору. Со слов Мэтиаса выходило следующее: примерно пол месяца назад в старой части города на заброшенном складе был обнаружен первый убитый. Им оказался простой рабочий решивший справить там нужду, но несвоевременно попался убийце. Итогом стала дырка в груди. Второй же жертвой стал смотритель музея «провальных артефактов». Перед самым закрытием он скорей всего решил проверить сохранность экспонатов (все знали, что была за ним такая привычка) и в итоге был убит прямо в затылок тем же способом.
— Да мы похоже имеем дело с серийником — подытожив, сказал я. — Хм. Осмотреть бы их…
— Не выйдет. Рабочего слишком давно закопали, а музейного смотрителя родственники решили кремировать. Однако можешь попробовать что-то поискать на местах преступлений. Зная тебя, может что и найдёшь — после этих слов он поднялся и хотел было уйти, но кое-что вспомнив снова повернулся ко мне. — Тебя зачем-то Заркс искал. Он был чем-то сильно обеспокоен, поэтому я бы на твоём месте не тянул и встретился с ним уже сегодня.
Заркс Алдмин, полу-орк и мой бывший начальник. Встречаться с ним мне ну никак не хотелось бы… но придётся! Этот просто так искать не станет.
Как только я покинул кафе, снова почувствовал взгляд в спину. Он сопровождал меня на протяжении всего пути к зданию правопорядка.