Поплутав немного по улицам города, мы всё же добрались до нужного места. Полученную папку с делом я так и не успел открыть, поэтому было решено разобраться во всём на месте.
После смерти смотрителя музей был закрыт, но стоящие у входа стражи меня знали поэтому мы попали внутрь без каких-либо проблем. Нас встретили тишина и запустение. Я здесь уже бывал пару раз, но это происходило в самый разгар дня, когда большое количество людей собиралось в огромных залах музея. Но даже этих залов было мало, чтобы поместить всех желающих взглянуть на «чудеса» магической инженерии и артефакторики. Люди толкались, вставали в очередь только для того чтобы взглянуть хоть одним глазком на возникшие по счастливой случайности предметы. Приезжала даже знать из других городов.
Я помнил всё это именно таким, шумным, жизнерадостным, поэтому было вдвойне странно и непривычно не слышать ничего кроме собственного дыхания и шагов, чувствовать буквально давящую со всех сторон пустоту. Довольно противоречиво и неприятно. Мира, судя по всему, ощущала тоже самое что и я, так как постоянно ежилась, глядя по сторонам и с каждой минутой всё сильнее сжимала моё руку, держащую её.
Мы переходили от одной витрины к другой, рассматривали полки с различными предметами, читали название и описание. Всё это происходила в полном молчании. В конце концов я не выдержал и спросил:
— Интересно?
Девочка от неожиданности вздрогнула, но всё же кивнула.
— Скажи, а у твоего папы случались вот такие вот работы?
— Да. Мама говорила, что папа работал над какой-то вещью и у него в процессе работы часто что-то подобное да получалось. Но он их не выбрасывал. Говорил, что для любой вещи найдётся применение.
Казалось, что она давно пережила это и говорила вполне спокойно, но я понимал, так просто всё не пройдёт, не забудется. Эти дети лишились всего. Единственное что им остаётся это поддерживать друг друга также, как и мы когда-то с сестрой…
Мира немного изменила положение руки и в тот же момент я почувствовал, как что-то холодное, жёсткое и шероховатое впилось в мою ладонь. Это что-то с каждым нашим шагом начало вдруг нагреваться. Я терпел это до того момента как оно начало буквально обжигать. В итоге остановился и повернул ручку девочки к себе чтобы понять, что это было. На указательном пальце малышки красовалось кольцо более всего напоминающее спиральку в виде змейки с красновато поблёскивающими драгоценными камушками вместо глаз. Я решил рассмотреть поближе и чуть наклонился вперёд. В этот момент по моей шее скользнули серебряные звенья и из-под ворота показался медальон. Голубоватый камень в нём почему-то тускло засветился, впрочем, как и глаза змейки. Холод цепочки обжигал не хуже кольца. Мира ничего не чувствовала, лишь с недоумением смотрела то на меня, то на свою руку. Может всё потому, что медальон был не моим?
Вместо того чтобы сдёрнуть украшение я отпустил руку девочки и сделал пару шагов назад. Голубой камень перестал светится в отличии от кольца. Это было странно поэтому я более внимательнее осмотрел место где стояла Мира. В метре от неё находилась лишь одна витрина в форме квадрата, на один предмет. Внутри него находился артефакт более всего напоминающий короткое рыцарское копьё с плоской рукоятью. Если бы меня спросили на что ещё похожа эта вещь, то я бы сказал, что это огромных размеров гвоздь.
Уж не знаю, что это было, но стоило сделать шаг в его сторону как медальон снова начинал обжигать. Поэтому я на расстоянии попросил девочку прочитать вслух, что там написано. Как оказалось, единственная надпись которая там была гласила: «Скрепитель».
В конечном итоге мы решили держаться подальше от этой витрины и направились в последний зал. Именно там и погиб смотритель.
— Откуда у тебя это кольцо? — спросил я по дороге.
— Папа подарил.
«Детали значит. Может ли это быть то, о чём я думаю? Если так, то всё становится более понятным. Однако, всё же стоит проверить.»
— А ты знаешь этих людей из той бумажки, что я тебе дал? Менос Данамарк и Таника Фаренгрей.
— Дядю Меноса знаю. Он был другом папы и несколько раз помогал маме после его смерти.
— Хорошо. А что на счёт второго имени?
Мира покачала головой. Я кивнул своим мысля, но всё же спросил:
— А твои братья могут её знать?
— Возможно Эд знает.
После этого мы вновь шли в тишине обдумывая каждый своё.
Когда дошли до последнего зала, он оказался чист, в буквальном смысле этого слова. Ни витрин, ни полок. Ничего. Ладно вещи. Здесь уже давно не было людей, а на полу ни пылинки, что уж говорить про кровь смотрителя. Хотя, чего я, собственно, ожидал? Это произошло не вчера и оставлять что-то подобное надолго достоянием общества никто не был намерен. Предполагаю, что ещё пару дней и музей снова откроют. Музей приносил довольно приличную сумму в казну города, поэтому закрывать его надолго не имеет смысла. Новый смотритель найдётся — были бы деньги. Пара золотых и всем будет всё равно что случилось с предыдущим смотрителем. А вот что делать мне? Я в подчищенном зале хоть что-то смогу отыскать?
Тяжело вздохнув я всё же приступил к осмотру. Обыскал всё: стены, пол, окна, каждый угол и даже про потолок не забыл, но так ничего и не нашёл.
Я вспоминал нехорошими словами Заркса за то, что не пригласил меня к этому делу чуть раньше, когда услышал скрип открывшейся двери и вопрос от Миры:
— А для чего эта дверь?
— Запасной выход — ответил я и подошёл к девочке.
В этой двери нет ничего странного. Для последнего зала что-то подобное является нормой. Вполне обычная, непримечательная, без каких-либо особенностей и единственная во всём музее, не считая парадного. Почему я не обратил на неё внимание? Потому что эта дверь со времён постройки этого здания ни разу не открывалась. От неё просто нет ключа. Доказательством этого служил отвратительный скрип. Смазывать петли просто не было необходимости.
Я наклонился и внимательно посмотрел на замочную скважину. Следов взлома нет, но это ещё ни о чём не говорит. Тщательно осмотрев её с двух сторон, я обратился к девочке:
— Можешь, пожалуйста, с помощью своей магии закрыть дверь?
Она в ответ кивнула и теснее прижав к себе куклу (она несла её в руках от самого дома) коснулась свободной рукой замка. Прошла минута, затем вторая, но ничего. Дверь всё также была открыта. Попытавшись ещё пару раз, Мира сказала:
— Она сломана.
— Похоже, что так — в задумчивости ответил я. — Ладно. Пойдём. Здесь нам больше делать нечего.
Мы пошли к выходу. Наш путь вновь лежал мимо того странного предмета без описания. Когда оказались в паре метров от него я, немного подумав, всё же решился проверить. Сняв с шеи медальон и протянув его девочке, подошёл к скрепителю и слегка приподнял стекло витрины. Стражи уже наверняка получили сигнал о том, что кто-то пытается «выкрасть» что-то из музея, но меня интересовала не его безопасность, а сам предмет. Когда стекло было приподнято я услышал вскрик Миры. Её силой потянуло к артефакту. Точнее не её, а то что было у неё в руках. Кольцо и медальон. Поняв это тут же опустил защиту.
— На сегодня, пожалуй, всё. Хватит экспериментов — сказал я, надевая медальон обратно на шею, и мы дружно ушли, ни разу не обернувшись.