Ханнар Вирс
Когда я был готов вонзить меч в податливую плоть заклинателя, меня словно сбила тяжело нагруженная повозка. Мощный толчок швырнул меня в сторону, и я на полной скорости упал прямо в скопище мертвых тел.
Придя в себя, я тут же попытался вскочить на ноги, однако устоять на расползающихся трупах оказалось не так-то просто. Левый ботинок провалился в раскрытую грудь одного из аркебузиров, и я вновь упал на колени, испачкавшись в свернувшейся крови бывших сослуживцев.
— Во имя Солуса! — закричал Давур, атаковав неприятеля, но рослый воин в плоской деревянной маске, которая полностью скрывала его лицо, без труда отмахнулся от выпада. Давур вновь попытался достать его, но был жестоко брошен на дощатый пол.
Противник замахнулся ногой и чуть было не расплющил череп моего друга ботинком, вот только солдат с родимым пятном вовремя подоспел на выручку. Меч королевского воина столкнулся с узкой рапирой дикаря, которая смотрелась в его руках как детская игрушка. Провернув ловкий финт, воин в маске с легкостью отвел клинок солдата в сторону и тут же проткнул его доспех насквозь. Узкая рапира смогла отыскать дорожку меж пластин бригантины. Из груди бойца хлынула алая струя.
— Дьявол! — выругался я и побежал вперед, однако Давур остановил меня властным жестом.
— Оставь! Займись остальными ублюдками! — заорал напарник и бросился наперерез противнику, который уже готов был сделать выпад в мою сторону. Выругавшись вновь, я развернулся и, невзирая на лязг металла за спиной, поспешил к ближайшему заклинателю.
Еще ни разу в жизни мне не приходилось закалывать человека, который не оказывал никакого сопротивления. В бою всякое случается, конечно, бил и в бок, и в спину, чтобы прикрыть товарища. Однако когда две армии встречаются в настоящей схватке не на жизнь, а на смерть, все прекрасно понимают, что их ждет. Я никогда не колебался, нанося подлые раны своим неприятелям, ведь я всегда был готов к тому, что и меня сразят подобным образом. Именно поэтому я никогда не терял бдительности, следил за флангами, либо полагался на помощь боевых братьев, которые точно не оставят меня в беде.
Но то, что предстояло сделать сейчас, заставило меня передернуться от омерзения. Одурманенный шаман, который не прерывал речитатив даже для того, чтобы набрать дыхание, никак не мог ожидать собственной гибели. Его широко открытые в религиозном экстазе глаза без страха смотрели в потолок башни. Боковым зрением он наверняка видел приближение неприятеля, однако все равно не делал попыток защититься. Моя рука дрогнула, но, бросив взгляд на сжатое в кулаке врага сердце кого-то из своих же сослуживцев, я понял, что не могу поступить иначе.
Удар.
Сталь, которая уже в достатке напилась крови в этот проклятый день, вновь окунулась в человеческое тело. Одним единственным ударом я пронзил гниющее заживо горло заклинателя, ведь оно все было исколото металлическими шипами и стержнями. Грязная кровь полилась по груди шамана, смешиваясь с алыми потоками из сердца аркебузира.
Глаза неприятеля провернулись в орбитах и уставилась на меня. Наваждение будто отпустило человека, и последние мгновения своей жизни он потратил на то, чтобы выразить в этом взгляде одну-единственную мысль.
“Вы обречены, и моя гибель этого не изменит”.
Тяжелое тело рухнуло мне под ноги. Меч увязался вслед за трупом. Опомнившись от потрясения, я дернул клинок на себя и поспешил к следующей жертве.
Как ни странно, после гибели шамана эрветов я будто почувствовал облегчение. Ритм их речевого колдовства начал ускоряться, однако смерть одного из цепочки будто ослабило давление, которое я испытывал с самого начала битвы. Да и совесть, вернее, ее жалкие остатки, перестали меня мучить — в конце концов, я бился не только и не столько за себя, сколько за выживание всего полка. Уверен, Солус простит этот грех.
Меч поднимался и опускался, поднимался и опускался, забирая души проклятых дикарей. С каждым погибшим шаманом меня все сильнее наполняла вера в собственное спасение. Да, еще не все кончено! Мы обязательно одержим верх!
За моей спиной разгорались нешуточные страсти. Рослый воин в маске без каких-либо украшений рычал, как зверь. Он изо всех сил рвался ко мне, чтобы помешать истреблению своих подзащитных. Однако Давур не зря считался одним из лучших фехтовальщиков нашего отряда — молодой воин бился отважнее героев легенд, вновь и вновь нападая на грозного неприятеля. Рукава его одеяния уже давно насквозь пропитались кровью, одна нога не сгибалась из-за глубокого пореза через все бедро, а лицо было испещрено царапинами от вражеской рапиры. Но несмотря на это, Давур крепко стоял на ногах и не собирался пропускать эрвета в мою сторону. Благодарно кивнув раненому товарищу, я вернулся к работе.
Удар. Еще удар. И еще.
Наконец я смог подобраться к последнему живому заклинателю. Гибель братьев по ремеслу не сбила его с ритма, однако это наверняка удастся мне. Грудь горела огнем, руки отказывались слушаться, но я не мог не закончить свое дело.
Последний шаг, и вот я оказался за его спиной. Мощный пинок шаману чуть выше икроножной мышцы, и он рухнул на колени. Подняв клинок, я вонзил кончик меча в основание шеи, целясь сверху-вниз. Несмотря на то, что за время боя меч порядком затупился, ему все-таки удалось пробить тонкие позвонки и пронзить сердце заклинателя. Дернувшись всего один раз, эрвет повалился лицом вперед, прямо в груду тел аркебузиров.
Теперь все было кончено.
Обернувшись на Давура, я увидел, что боец с маской на лице застыл, как изваяние. Его безликая маска с узкими прорезями для глаз уставилась на тела шаманов, которых он так и не смог спасти. Рапира выпала из рук эрвета, который, по всей видимости, окончательно потерял волю к жизни.
Давур хмыкнул и отсек дикарю голову. Правда, ему не хватило сил, чтобы сделать это одним движением, так что клинок завяз в шее противника. Эрвет упал на колени и захрипел, разбрызгивая вокруг себя фонтаны алой крови. Вырвав меч из раны, Давур тщательно прицелился и рубанул еще раз. Закрытое маской лицо воителя медленно покатилось по дощатому полу.
— Отличная работа, друзья, — достиг моего слуха слабый голос. Резко повернувшись, мы с Давуром увидели парня с родимым пятном на щеке, из чьей пробитой груди по-прежнему сочилась кровь. Однако он еще был жив, и возможно медики Восьмого смогут его спасти!
— А ну заткнись! — прорычал Давур и бросился пострадавшему на помощь. — Тебе нельзя разговаривать, понял? Ханнар, мать твою! — повернулся он ко мне.
— А?
— Не стой столбом! Шевелись, ну!
— Как… Как мне помочь?
— Ты совсем из ума выжил? Хватай аркебузу и поддержи наших огнем! Тут я сам справлюсь! — ворчал он, отрывая от поддоспешника полоску ткани для перевязки. — И поживее!
Выбросив из головы все посторонние мысли, я бросился к свалке трупов в центре башни. Отыскав самую сухую аркебузу, которая хотя бы не насквозь пропиталась густой кровью, я отшвырнул ее к бойнице, что вела вовнутрь поселения. Теперь мне нужны были порох, пыж и сама пуля. С этим оказалось сложнее — бойцы носили патронташ на поясе, и почти все они были испорчены. Наконец мне улыбнулась удача — один из аркебузиров, чью грудь не стали вскрывать, закрыл сумку собственным телом, и порох внутри не отсырел.
Вместе с добычей я ринулся к бойнице и принялся заряжать аркебузу. Забросил в ствол пыж и стальной шарик, после чего глубоко забил их к основанию ружья с помощью шомпола. Со стороны коробки в специальный отсек насыпал заранее отмеренную порцию пороха из мешочка, после чего вставил фитиль. Выглянув в окно, я рассмотрел потенциальную цель — десяток шаманов в дальнем конце колонны до сих пор проводили свой жуткий обряд, однако теперь они дергались в безумном танце, будто изображая припадок.
Я высек искру на кончик фитиля, и промасленная веревка тут же зажглась. Отбросив огниво в сторону, я упер аркебузу на основание бойницы и тщательно прицелился. Черт бы побрал этих эрветов! У слаженного залпа целого отряда аркебузиров было в разы больше шансов поразить вражеских заклинателей! А пока я в одиночку пристреляюсь, пройдет целая вечность, прежде чем последний из шаманов будет убит, если это вообще возможно! Смысла в моих действиях оставалось немного, но это все, чем я мог помочь своим боевым братьям. Кармайн приказал возобновить огонь, и я это сделаю, чего бы мне это ни стоило!
Оглушительный грохот вырвал аркебузу у меня из рук, и оружие стукнулось о раму бойницы, после чего упало на пол. Вспышка ненадолго ослепила меня, однако зрение быстро вернулась. Выглянув в оконный проем и подождав, пока развеется дым, я увидел, что моя стрельба не дала ощутимого результата — где-то в дальних рядах эрветов один из дикарей схватился за пробитую грудь, однако шаманы продолжали свою пляску как ни в чем не бывало.
— Давур, давай сюда! — крикнул я напарнику и бросил ему еще одну аркебузу. — Я один не справлюсь!
— Локарту нужна помощь! — огрызнулся боец. Он прижимал рану солдата, однако меж его пальцев продолжали течь алые струйки.
— Ты что, не видишь, что он уже не жилец?! — рявкнул я и принялся заряжать свое оружие. — Мы нужны тем, кто еще способен биться! Давай скорее, это приказ старшего по званию!
— Солус тебя побери! — сквозь слезы зарычал Давур и оторвался от Локарта, чьи глаза уже закатились от обильной кровопотери. Бросив на меня уничижительный взгляд, молодой солдат все же бросился к соседней бойнице, подобрав по пути аркебузу. Я бросил товарищу несколько мешочков пороха и рассыпал между нами свинцовые пули.
— Понял, как пользоваться? — грубо спросил я.
— Ты начинай, а я повторять буду.
Отрывисто кивнув, я принялся заряжать. Пыж и пуля в ствол, затолкать шомполом. Заложить пороховой заряд, поджечь фитиль, выставить в окно. Ждать выстрела.
Грохот, вспышка. Отдача больно бьет в плечо, но в этот раз я удержал оружие. После небольшой задержки по левую руку раздался еще один взрыв — это Давур все же разобрался с устройством аркебузы.
Голова одного из шаманов будто взорвалась изнутри, и тело тяжело шлепнулось о землю, содрогаясь в конвульсиях. Бойцы Восьмого полка, те, что еще держались на ногах, повернулись в нашу сторону и громко закричали, потрясая оружием.
— ЕСТЬ! — победно воскликнул я, подняв кулак. — Так их, Давур! Продолжай огонь!
— Да-а-а!!! — крикнул солдат и принялся перезаряжать оружие, а я последовал его примеру. Краем глаза я увидел отряд в темно-зеленых плащах. То были Хищники Ангреда, которые с трудом прорывались к центру поселения чуть в стороне от позиций Восьмого. Услышав наши выстрелы, некоторые из Хищников отсалютовали нам и продолжили кровавую сечу. Ах, если бы я смог подать им сигнал бедствия! Хотя погодите… Я ведь и правда могу!
Отыскав у себя за пазухой красный приказной вымпел, я высунулся из бойницы и высоко поднял флажок над головой. Несколько раз помахал им из стороны в сторону, после чего указал на центр построения Восьмого. Командир Хищников Ангреда, высокий воин в шлеме с оранжевым плюмажем, с пониманием кивнул и отдал приказ. Умелые бойцы родом из Сминских лесов с трезубцами наперевес бросились на запад, на помощь нашему полку.
— Ты видишь, Давур?! — задыхаясь от восторга повернулся я к напарнику. — Хищники уже идут на помощь! Мы победим!
— Ура! — вскричал боец и вновь выстрелил. Пуля ушла в молоко, но это нас не расстроило — мы вновь принялись заряжать оружие.
На ногах осталось лишь четверо шаманов, однако нашим планам по их полному уничтожению не суждено было сбыться. Свет разгорающегося солнца вдруг померк, будто на поселение эрветов опустилась ночь. Поднялся сильный ветер, который вдруг захлопнул ставни на бойницах. Крепко поднатужившись, мы с Давуром с большим трудом все же смогли их раскрыть.
Вокруг уцелевших заклинателей поднялись вихри колдовского света. Фиолетовое свечение с то и дело проскакивающими всполохами яркого багрянца замыкалось на каждом из них тугой воронкой, и штормовые порывы заставляли его вращаться все быстрее. Шаманы наконец перестали плясать и вытянули руки в стороны, не боясь и не сопротивляясь. Они полностью отдали себя судьбе, и были готовы исполнить волю колдовского пламени, что разгорелось внутри каждого из них.
Над полем боя раздался громкий гул, и сражающиеся все как один опустили оружие, чтобы повернуться к источнику звука. Казалось, весь мир в этот момент застыл в неподвижности, кроме воронок чистейшей магии, что опускались на избранных из племени эрветов. Наконец, энергия могучего колдовства низринулась в их тела нескончаемым потоком. Несчастные шаманы завопили, словно их резали раскаленными ножами. Но будучи скованными по рукам и ногам цепями магии, они не могли ни убежать, ни даже пошевелиться — их предназначением было впитать в себя всю мощь неведомых сил, приведенных к жизни через кровавые жертвоприношения. Оставалось лишь гадать, к чему приведет их ужасный ритуал.
Наконец, воронки магии иссякли, полностью напитав то, что осталось от шаманов. Их силуэты, которые едва читались в огненном обрамлении колдовских сил, вдруг озарились ярчайшим светом, от которого люди крепко зажмурились. Раздался хлопок, и волна энергии разлилась по всему поселению, разметав как бойцов Восьмого полка, так и скопище дикарей. Добралась она и до нашей башни, из-за чего крепкое сооружение пошатнулось от основания до самой верхушки.
Когда я вновь поднялся на ноги и выглянул наружу, то лишился дара речи.
Вместо худосочных заклинателей, измученных тяжелыми условиями жизни в местной лесотундре, на широкой площадке среди разбросанных по сторонам людей гордо стояла четверка неизвестных мне существ, которые вдвое возвышались над обычным человеком. Существа эти определенно были человекоподобными, у них было по две руки и две ноги, однако головы скорее походили на черепа рогатых животных, вот только с длинными клыками и четырьмя выпученными во все стороны глазами, по два с каждой стороны жуткой морды. Тело существ покрывала густая зеленоватая шерсть, а пальцы оканчивались угрожающими костяными наростами, что напоминали волчьи когти.
На груди чудовищ также виднелись светлые пластины, которые защищали тела своих хозяев по типу костяной брони. Уверен, они бы с легкостью выдержали прямое попадание из аркебузы.
Четверка иномировых созданий бездействовала. Ужасные выродки неизвестного плана бытия просто стояли, как монумент человеческим страхам. Единственное движение, которое мог различить мой глаз — натужное дыхание. Воздух прорывался через тела чудовищ с жутким хрипом, который я мог различить даже на таком расстоянии.
Однако самым страшным было то, что я даже понятия не имел, что теперь делать. Открыть по монстрам огонь? А что, если я только спровоцирую их агрессию?
По всей видимости, бойцы Восьмого, которые с трудом приходили в себя после мощной силовой волны, также замерли в нерешительности. Солдаты молча переглядывались и искали командира, который точно знает, как поступить, какие бы невероятные ситуации с ними не происходили. Однако Кармайн, временно исполняющий обязанности сэра Линфорта, будто сквозь землю провалился. Без его приказа солдаты тряслись, как маленькие дети в ожидании неизбежного наказания.
Однако опустившуюся на поле брани тишину быстро нарушили сами эрветы. Увидев, что выпестованный ими план все же сработал, дикари с громким улюлюканьем вновь бросились в атаку, словно не замечая чудовищных созданий, что возвышались над армиями людей, как устрашающие языческие тотемы.
Поток эрветов врезался в стройный ряд солдат королевства, и битва возобновилась. У бойцов Ригиторума не оставалось выбора, кроме как продолжить сражаться, попытавшись выбросить гигантских страхолюдин из головы.
Впрочем, чудовища недолго пребывали в бездействии. Уловив эманации страданий, запах крови и вкус смерти, гигантские создания как будто ожили. Их головы разрубил звериный оскал, и монстры прямиком из ночных кошмаров на полном ходу вломились в ряды сражающихся, принявшись крушить людей направо и налево. Да, они не разбирали своих и чужих, атакуя эрветов и солдат королевства в равной степени. Вот только такими темпами среди бойцов очень скоро не останется ни одного солдата Ригиторума! А значит, рожденных шаманами созданий нужно было остановить любой ценой.
— Нет, ты это видишь?! — с выпученными глазами прокричал Давур. — Что они натворили, Солус их забери!?
— Проклятые эрветы… — только и смог прошептать я, видя, как одно из созданий играючи пробило руками плотный слой земли, на которой стояли люди, после чего прямо у них из-под ног вдруг появились скрюченные руки, обезображенные гниением. Эти отвратительные конечности стали хватать солдат, тянуть их к земле и буквально разрывать на части, в то время как второй монстр собирал кровавую жатву, рассекая беззащитных бойцов Восьмого полка своими острейшими когтями.
— Что нам делать, Ханнар? — повернулся он ко мне. — Что нам делать?!
— Вы тоже это видите? — раздался у нас за спинами незнакомый голос. От неожиданности я подскочил на месте, как ужаленный, однако быстро успокоился. К задней стороне башни приставили огромную деревянную лестницу, и в этот удобный наблюдательный пункт поднялась верхушка командования подоспевших подкреплений Ригиторума, которых изначально и дожидался командир Таннер.
По какой-то причине регулярная армия пошла на приступ без них.
Мы с Давуром оказались так увлечены сражением, что даже не заметили появления новых людей в башне. Сейчас перед нами стоял старший офицер самого элитного подразделения войск Ригиторума — Ордена Рыцарей-Башен. На груди изящного доспеха, расшитого разноцветными нитями, красовался герб — гигантский прямоугольный щит, за которым пересекались алебарда и глефа.
— Лорд-командир!.. — вытянулись мы по струнке, но человек быстро прервал наше приветствие.
— Вольно. Боюсь, с этими ублюдками не справятся даже мои подопечные. Магистр Теннебрад! — обратился он к человеку, который все это время стоял чуть позади.
— Слушаю.
— Сравняйте эту улицу с землей. Не оставьте там ничего живого.
— Будет сделано. — Магистр развернулся и спрыгнул вниз, к ожидавшим его колдунам высшего ранга из дисциплес Экцизес.
Выглянув в бойницу, я увидел, что прямо под нами, в разрушенной при штурме секции стены, выстроилась пара Башен с обслуживающими их отрядами позади. Великаны перегородили весь проход, выставив невероятных размеров щиты.
— Завораживает, — прошептал Давур, восхищенно разглядывая могучих воинов.
— Погоди-ка, — положил я ему руку на плечо. У меня перехватило дыхание, ведь я только что осознал, что именно приказал лорд-командир Рыцарей-Башен. — Он сказал… Сравнять с землей?
— Кажется… — Давур медленно перевел взгляд на меня, и в глубине его глаз я прочитал то же понимание, что накрыло с головой и меня.
Восьмой полк прекратит свое существование.
Навсегда.