Ханнар Вирс
Сильный степной ветер выдувал мельчайшие соринки из складок местности, отчего в воздухе постоянно клубились пылевые вихри. Они то и дело налетали на одинокую группку из семи человек, да так, что становилось невозможно дышать. Люди просто падали на колени и закрывали лица капюшонами, чтобы не надышаться грязи. Когда ветер наконец стихал, колонна продолжала движение, чтобы как можно скорее добраться до стен.
— Проклятая степь! — в который раз закричал Давур, потрясая в воздухе кулаком.
— Ори, сколько влезет, приятель, — хмыкнул наш проводник, — да только ей все равно.
— Думаю, он догадывается, — хохотнул я и с трудом поднялся на ноги, покачнувшись от веса рюкзака. — По крайней мере, я на это надеюсь.
— Пошел ты, — огрызнулся напарник и встал следом за мной. — Долго нам еще топать?
— Несколько часов. Ничего, привыкните. Потом уезжать не захотите.
Наш проводник, Витрам Генжи, родился в этих землях еще до того, как Ригиторум прибрал их рукам. Он был высоким и тонким, как жердочка, однако прочным, как стальной трос. Говорят, что проводнику уже близился седьмой десяток, однако он все еще был бодр и крепок, словно тридцатилетний мужчина. Его узкие глаза смотрели на мир решительно, хотя и с изрядной доли иронии ко всему происходящему. По всей видимости, это было возрастным, так что и меня не минует чаша сия. Пройдет еще лет десять, превращусь в такого же саркастичного старика, который не верит в светлое будущее. Хотя, скорее всего, это будет вполне оправданно.
Витрам вырос в племени кочевников, которых в королевстве называли степняками, а потому он прекрасно знал, как выживать в здешних краях. В отличие от своих воинственных соседей эрветов, что вели более оседлый образ жизни и цеплялись за родовую землю, степняки даже не подумали сопротивляться королевской армии. Нельзя сказать, что они приняли Ригиторум с распростертыми объятиями, однако и открытой враждебности не выказывали. На землях степняков стали быстро расти новые деревни и города, где переселенцы из центральных областей Ригиторума стали мирно сосуществовать с местными жителями, которых удалось задобрить с помощью всех благ современной цивилизации.
Здесь же, на самой восточной оконечности материка — мысу Гланнерик — расположился один из корпусов Школы Инкантации, а именно главный штаб дисциплес Коммутацис. Дело в том, что сама Школа находилась в городе Авронис в центральном Ригиторуме. Именно там студенты грызли гранит науки и постигали все премудрости выбранного направления — Экскорпалис, Экцизес, Коммутацис или Кинезис. Однако каждый факультет имел собственный замок, или башню, где уже полноценные маги с пройденным обучением занимались более глубокими научными изысканиями.
Как мне объяснял за кружечкой пива один из почивших дисциплес Экцизес, что служил в Восьмом полку, маги изменения выбрали своей базой именно этот мыс в связи с каким-то удобным возмущением в магическом фоне Ригиторума. Мол, многие заклинания Коммутацис получались намного эффективнее и проще именно в замке Форг, что высился на мысе Гланнерик — единственном местном свидетельстве о былой мощи империи великанов, что некогда простиралась и на этих землях.
Кстати, о Восьмом — к сожалению, в битве за мнимую столицу эрветских племен наш полк был действительно уничтожен под ноль. Хищники Ангреда, которые изо всех сил мчались на помощь, все же успели отступить из-под огня магов Экцизес, когда те стерли игрушечный город с лица земли.
Хотелось бы верить, что жертва наших парней не была напрасной, и этой войне когда-нибудь придет конец. Впрочем, пока что эрветы даже не думали сдаваться. У них было еще много воинов, много союзников среди других дикарских племен, что продолжали свою обреченную на поражение борьбу с превосходящими силами Ригиторума. Лорд-командир Таннер не мог оставить дело недоделанным, поэтому королевская армия продолжала полномасштабное наступление, теряя и теряя людей в бесконечных лесных стычках с партизанскими движениями аборигенов.
Нас с Давуром командование решило сперва перебросить в Шестой полк, который совсем недавно расквартировался в Гольново в качестве подкрепления северо-восточного фронта. Ригиторум неизбежно стягивал все больше и больше сил, оставляя южное направление беззащитным. Однако по данным внешней разведки, вольные приморские города сейчас были не в том состоянии, чтобы развязывать очередное противостояние за выходы к побережью.
Вместе с нами в Гольново отправились и пленные вожди эрветов, с которыми стоило провести переговоры. По крайней мере, так приказал лорд-командир Таннер, ведь он рассчитывал хотя бы попытаться прийти к мирному соглашению.
Когда мы прибыли в город, наместник — сэр Арчет — оказался озабочен совсем другой проблемой. Трех вождей, что мы с Давуром доставили в Гольново, он приказал поджарить на медленном огне прямо посреди городской площади. Наместник хотел, чтобы местные степняки, которые нет-нет, да и имели общие делишки с эрветами, передали им это предостережение — смотрите, мол, что произойдет с врагами Ригиторума, если они не сложат оружие добровольно.
Лишь один предводитель самого незначительного племени был оставлен в живых, однако Арчет разместил его в свинарнике и кормил отбросами, о чем, опять же, были прекрасно осведомлены все жители Гольново.
Когда мы с Давуром пришли в расположение Шестого полка, один из офицеров просветил нас по поводу главного беспокойства сэра Арчета. Все дело в том, что в его ведении находился и замок Форг, ставший главной резиденцией дисциплес Коммутацис. Именно Арчет получал от магов отчеты о проделанной работе, а также снабжал колдунов всем необходимым для их опытов. Скотина, масла, топливо для каминов и очагов, и, конечно, продовольствие. И все бы ничего, но буквально неделю назад связь с Форгом прервалась — колдуны перестали отвечать на призывы местного мага Экскорпалис, а почтовые голуби оттуда не возвращались.
Сэр Арчет ждал, что ситуация разрешится сама собой, однако молчание целого факультета могущественных колдунов больше нельзя было игнорировать. Он принял решение отправить к мысу Гланнерик небольшой разведотряд — человек пять-шесть — чтобы они лично разобрались в ситуации. Быть может, в замке Форг случилось что-то страшное, и магам Коммутацис нужна помощь. Либо их экскорпальный колдун подхватил горячку, оттого и не может временно отвечать на призывы.
В сформированную экспедицию включили нас, двух новичков, которые все равно пока не притерлись к Шестому, и тройку опытных человек из разведывательного корпуса.
Также Арчет переживал, что мы вообще не найдем замок в тех негостеприимных землях, а потому нанял для нас проводника. Витрам с удовольствием согласился сопровождать отряд по степи, однако он предупредил, что последний участок дороги к мысу придется пройти на своих двоих. Все дело в том, что лошади пугались того самого магического возмущения, из-за которого маги Коммутацис вообще обосновались в тех краях. Именно поэтому нам пришлось оставить скакунов в небольшой роще в дне пути от замка Форг и продолжить путь пешком.
— И как они получают продовольствие? — поинтересовался Давур после целого дня изнурительной ходьбы. — Тоже пешком тащат?
— По-другому никак, — пожал плечами Витрам. — Ни лошади, ни даже выведенные самими Коммутацис яниты, которых так любят караванщики в центральном Лимфоле. Все степное зверье старается убраться от Гланнерика как можно дальше.
— А как же скотина местных жителей? Живут же там люди, обычные селяне?
— Живут. И скотина у них тоже есть, это факт. Быть может, привыкают со временем? Если, скажем, теленок прямо там и родился, то он просто не знает, что может быть как-то по-другому? Или цыпленок тот же. Вроде и лошади у них есть свои, для местных нужд, однако стоит скакуна оттуда вывести — назад он уже не вернется, хоть режь его.
— И так было всегда? — спросил молодой разведчик по имени Родел.
— По правде говоря, не вспомню, — задумался проводник. — В детстве мое племя редко забредало в эти земли, хотя… Какая-то охота здесь точно была.
— А может, это сами Коммутацис зверье и распугали? — спросил Давур. — Небось, чувствуют, что тут что-то неладное с ними делают.
— Звучит логично, — поддакнул я.
— Ладно, раз животные сюда идти не хотят — как насчет морского пути? — не унимался Давур. — Разве нельзя было лодчонку туда отправить по Восточной дуге?
— Очень мощные течения, — ответил за проводника Трумел, командир отряда. — Знавал я одного моряка, который нередко в вольные города ходил по торговым делам. Он мне рассказывал, что морской путь был бы в разы проще, однако кораблям на дугу путь заказан. Унесет и о прибрежные скалы размажет, многие пытались. Потому так и ходят по рекам, крюки нарезают.
— Вот ведь угораздило этих колдунов проклятых так далеко забраться, — покачал головой Мальвер. — И что им мешало в том же Минаксе обосноваться?
— Так ведь нельзя же, — улыбнулся я. — Они новых зверюг выводят, мутантов исследуют. А ну как вырвется кто на волю? Опасно им рядом с городами жить.
— Да ладно. Вот уж где-где, а в Минаксе никто бы этих ваших мутантов от местных бы не отличил, — пошутил Давур, и все дружно засмеялись. Народная молва никогда не была благосклонна к жителям столицы — над любителями нищеты и смога всегда потешались, хотя что-то мне подсказывало, что любой из этих шутников с удовольствием занял бы место жителя Минакса. Пусть шанс оказаться на Горе минимален, но сам факт, что ты живешь рядом с этим чудом света и видишь его каждый день собственными глазами… Я бы точно не отказался, но говорить об этом вслух было зазорно — вряд ли сослуживцы меня поймут.
— Сейчас подниметесь вон на тот холм, — проводник вытянул палец. Я действительно разглядел довольно высокое возвышение прямо на пути, куда тянулась извилистая тропинка. — Оттуда уже будет видно ваш замок.
— Не совсем “наш”, — медленно проговорил Трумел. — Форг был построен задолго до современного Ригиторума, еще в эпоху великанов.
— Да мне в общем-то без разницы, — вяло пожал плечами Витрам. — Я вас до холма довел, а дальше уж как-нибудь сами. Встретимся здесь же, у подножия с западной стороны.
Проводник сбросил рюкзак и тяжело опустился на землю. Посмотрев на его сгорбленную фигуру, я вспомнил, что этот человек даже мне в отцы годится, хоть я и сам не молод.
— А ты что, не идешь? — удивленно спросил Мальвер.
— Зачем? — не понял Витрам.
— Тебе было заплачено, чтобы довести нас до замка Форг, — твердо проговорил командир отряда.
— Мне это известно, — мягко улыбнулся в ответ проводник. — Но и вы поймите — староват я уже стал для таких подъемов. Вы не переживайте, через степь я вас провел, дальше никаких сложностей не будет. С пути не собьетесь. Сгоняете до замка и обратно, а я, может, подремлю немного — нам всем так будет только лучше, сразу сможем назад пойти. Идет?
— Хочешь отдохнуть? Только поэтому? Или замок тебя чем-то пугает? — не отставал от проводника Давур.
— Я просто не вижу смысла в моем присутствии там, — уставшим голосом ответил Витрам. — Если заставите, я, конечно, пойду с вами. Но скажите честно — оно вам надо?
— Знаешь, что…
— Оставь, Трумел, — положил я руку на плечо командира.
— Чего? — хмуро глянул он на меня.
— В самом деле — зачем он тебе? Что мы, сами не справимся?
— Мне не нравится, что он чего-то не договаривает, — проворчал командир.
— Глупости, — махнул рукой Витрам, после чего принялся раскладывать свою нехитрую снедь из поясной сумки.
— Видишь? — хмыкнул я. — Дай старику поесть, Трумел. Разберемся.
— Я согласен с Ханнаром, — поддержал меня Давур. — Главное не медлить, а то солнце скоро сядет.
— Солус с вами, — кивнул командир. — Отряд, за мной!
С этими словами он поправил лямки рюкзака и быстрым шагом принялся карабкаться на холм. Бойцы поспешно последовали за командиром, оставив Витрама позади.
С плоской вершины открывался отличный вид на весь Гланнерский полуостров, и мыс Гланнерик был самой выступающей его частью. На слегка холмистой равнине, лежавшей перед нами, как на ладони, тут и там виднелись небольшие деревушки, в которых жили обслуживающие замок простолюдины. Все же магам не пристало самостоятельно засеивать поля и заниматься скотиной.
В паре сотен метров от крайнего домика высился круглый барбакан — мощное оборонительное сооружение, защищавшее вход в крепость. Сразу за ним начинался ров глубиной в несколько метров, причем дальняя его стена была круто срезана в два уровня по типу эскарпа.
Вверх по склону поднимался крытый коридор, который заодно служил и мостом через ров. Сама крепостная стена начиналась лишь метров на двадцать выше от барбакана. Это высокое и мощное укрепление из темно-серого камня через каждые сто пятьдесят метров прерывалось изящными башнями с треугольными крышами.
Сама крепость была пятиугольной, посколько дальний ее конец как раз стоял на остром мысе. Оттуда в воду вели мусорные шахты и открывались окошки данскеров. В центре внешнего кольца из стен угадывалась крыша приземистой цитадели, которая была лишь немногим выше основных укреплений.
Также вдоль всей южной стены тянулась открытая галерея, чья крыша поддерживалась грубыми, но надежными каменными колоннами. Даже на таком расстоянии я мог заметить отблески на доспехах или оружии стражников — очевидно, в замке велась караульная служба.
— Видите? — Трумел указал пальцем на открытую галерею, как раз туда, где я заметил металлический блеск. — Стража на посту! Видать, зря волновались.
— Ну, не разворачиваться же теперь, — проворчал Давур. — Давайте хоть в гости зайдем, поздороваемся.
— Это понятно, приказ есть приказ, — кивнул Трумел. — Ну что ж, вперед!
Отряд без труда спустился с противоположной стороны высокого холма и двинулся мимо тщательно окученных полей.
— Как-то тихо тут, не находите? — спросил я, поскольку всю жизнь прожил в деревне и знал, как она должна звучать. — Ни голосов, ни скотины не слышно.
— И верно, — удивился Давур. — Отсюда-то уж точно мы должны их слышать! Как будто в деревне и вовсе никого.
— А ну-ка стоп! — Трумел вскинул кулак, и отряд послушно замер. Мы пристально всматривались в окружившие нас деревенские домики, однако ни в одной избе или землянке не было заметно движения. Улицы деревни тоже стояли пустыми, и не было видно ни работающих людей, ни игравших в пыли детишек.
— Не нравится мне все это, — пробормотал Родел и обнажил меч. Его примеру последовали все остальные.
— Что будем делать? — спросил Мальвер командира, перекладывая прочный деревянный щит из-за спины в левую руку.
— Исполнять приказ, — мрачно отозвался Трумел. — Идем вперед, медленно и осторожно.
— Если вдруг что — отступаем к холму порознь, точка сбора на месте стоянки Витрама. Пусть выводит нас обратно в Гольново! — прошипел Давур.
— Отставить панику! Все будет в порядке. Следите за флангами и прикрывайте друг друга. Вперед!
Ощетинившись клинками во все стороны, отряд плотным строем двинулся вперед, и через пару десятков шагов мы оказались внутри деревни. По обе стороны от натоптанной центральной улицы тянулись унылые вереницы домиков. Повсюду виднелись следы жизни — оставленные на земле детские игрушки, корыта с водой и не достиранным бельем. Через окно в избе по левую руку я смог рассмотреть накрытый стол — полная кастрюля домашних щей и четыре тарелки. Все это стояло нетронутым, будто семья только-только собиралась отобедать, но что-то им помешало.
Или кто-то.
— Ничего не напоминает? — нервно хихикнул я, повернувшись к Давуру.
— И не начинай, — хмуро отозвался сослуживец. И верно — открывшаяся нам картина до боли напоминала фальшивую столицу племени эрветов. Те же пустые дома и жуткое ощущение заброшенности, от которого внутренности сворачивались в тугой комок.
— Тихо! — Трумел опять вскинул кулак и начал вглядываться в темноту впереди, образованную узким проходом меж двух домов.
— Что там? — занервничал Рисли, самый молодой член отряда.
— Показалось, наверное, — тихо прошептал себе под нос Трумел. — Нет, ничего! Идем, — добавил он нормальным голосом и продолжил идти по дороге, к разрыву в сплошной стене домов. Сразу за узким проходом начиналась открытая площадь, по которой можно было добраться до барбакана.
Длинные приземистые домики, которые служили деревенским сараями, стояли на расстоянии в пару метров друг от друга. Окна были заколочены, чтобы не сквозило, поэтому я не мог рассмотреть, что творится внутри.
Нам пришлось выстроиться длинной колонной по одному, чтобы протиснуться в этот проход. Я сохранял постоянную бдительность, внимательно всматриваясь в закрытые ставни и заколоченные оконные проемы, пытаясь отследить потенциальную угрозу. Правая рука крепко стискивала рукоять короткого меча, а левой я прижимал щит к груди, готовясь к отражению внезапной атаки.
Вскоре весь наш отряд оказался заперт в пространстве между сараями, однако пока все было тихо. Я уже поверил, что мы вот-вот окажемся на площади, но у судьбы были другие планы на этот день.
Первым вскрикнул Амир — он шел на шаг позади меня, и поразивший его удар вполне мог достаться мне. Обернувшись на крик, я увидел, что ставни по правую руку от нас сорвало с петель, словно от взрыва, и из открывшегося окна прямо в Амира метнулась гипертрофированная конечность, лишь отдаленно напоминавшая человеческую. Эта “рука” играючи пробила нагрудник воина и погрузилась в тело, сломав ребра и расплющив легкие.
Амир закашлялся кровью, алые потоки хлынули из его рта, носа и рваной раны на груди. Не успев сказать ни слова, молодой воин рухнул на колени, после чего повалился на бок и свернулся калачиком, да так и затих.
Увиденное повергло меня в настоящий шок. Я замешкался и не успел ничего сделать, но Давур оказался куда расторопнее.
Не раздумывая ни секунды, мой товарищ по полку с громким выдохом-вскриком рубанул мечом сверху-вниз, перерубив уродливую конечность в районе локтевого сустава. “Рука” с влажным хлюпаньем упала на землю, рядом с телом Амира, в то время как ее невидимый обладатель издал утробное рычание откуда-то изнутри сарая.
Оправившись от удивления, я взял себя в руки и стремительным движением подскочил прямо к окошку. Коротко заглянул внутрь и тут же отпрянул. Вовремя — другая “рука” метнулась наружу и пронзила воздух в том месте, где мгновение назад было мое лицо. Стоя чуть в стороне от проема, в безопасности, я успокоил дыхание. Другие члены отряда последовали моему примеру и прижались к противоположной стене, как можно дальше от сарая с выбитыми ставнями.
— Что там? — зашипел Трумел, обращаясь ко мне.
— Тьма сплошная, не видно ни черта, — махнул я рукой. — Но одного ублюдка я все же заприметил, он прямо у окна стоит.
— Это человек?! — повизгивающим голосом спросил Давур.
— Похож, — пожал я плечами. — Лицо человеческое.
— Быть не может! Ты видел эту руку?!
Давур мог и не спрашивать — отрубленная конечность по-прежнему валялась у нас прямо под ногами и легонько подергивались, будто насекомое. Даже отсеченная часть была длиннее, чем лезвие наших мечей, значит, вся “рука” противника сравнилась бы с копьем. Очень опасное оружие, которое не могло принадлежать обычному человеку.
— Что будем делать, командир? — спросил Рисли. — Надо убираться отсюда!
Словно в подтверждение его слов, пара приколоченных досок в стороне от уже выбитого окошка тоже полетела со своих мест. Из открытых проемов показались новые гипертрофированные руки, протянутые в наши стороны. Изнутри доносилось сдавленное рычание и бессмысленное бормотание, издаваемое десятками, если не сотнями голосов.
— Мрак Солуса! — заорал Трумел и припустил по дорожке вперед, в сторону площади. — Чего встали?! — крикнул он на бегу, обернувшись. — Тащите оттуда свои задницы!
И мы побежали. Бежали под треск сломанных окон и выбитых из стен досок. В открывшемся по ходу нашего движения проеме появилась человеческая фигура. Противник действительно был похож на обычного селянина — мешковатые коричневые брюхи, белая рубаха. Вот только рукава этой рубахи были разорваны бугрящимися под кожей мускулами, а длинные руки висели плетьми и волочились за “человеком” по земле. На его лице застыло крайне озадаченное выражение, будто мужчина не понимал, как вообще оказался в этом месте и что он тут делает.
Впрочем, это не отменяло его агрессивных намерений — когда Трумел поравнялся с мутантом, тот мгновенно атаковал, буквально выстрелив обеими руками в сторону разведчика.
Командир обладал отменной реакцией, а потому в последний момент он все же успел отскочить в сторону, на полном ходу врезавшись плечом в стену сарая. Хлипкая доска не выдержала, и командир провалился внутрь помещения, исчезнув в клубах пыли.
Я удвоил усилия и мигом догнал Трумела, на ходу рубанув рукастого ублюдка. Меч со свистом рассек мягкие ткани и шейный отдел позвоночника. Голова мутанта покатилась по земле, а тело, испуская фонтанчик крови из перерубленных артерий, медленно завалилось набок. Удовлетворившись результатом, я вошел в сарай через образованный командиром проем.
В темном помещении, куда едва проникали слабые лучи закатного солнца, было яблоку негде упасть. Весь сарай оказался заполнен людьми, которые будто спали стоя. Поддерживая и опираясь друг на друга, они просто таращились пустыми глазами куда-то перед собой, никак не реагируя на нас с Трумелом.
Почти на каждом из местных жителей, запертых в сарае, я смог разглядеть следы мутаций. Гипертрофированные руки и ноги, визуальные уродства на лицах, раздутые животы. Очевидно, здесь разгулялась какая-то злая магия, которая исказила местных жителей, превратив их в чудовищных марионеток.
Ближайшие к пролому существа, разбуженные падением Трумела, начали медленно поворачиваться в сторону раздражителя. На руках молодой темноволосой девушки я увидел длинные когти, которые больше походили на кинжалы. Замахнувшись своей чудовищной лапой, она была готова вспороть замешкавшемуся разведчику брюхо, но я успел схватить его за ноги и дернуть на себя.
Когти мутанта нашли лишь сырую землю.
Вскочив на ноги, Трумел поблагодарил меня кивком, и мы вместе ринулись наружу, оставив толпу чудовищ позади. Оглянувшись перед тем, как припустить в сторону площади, я заметил, что остальные селяне тоже начали просыпаться. Проворачивая зрачки в своих темных глазницах, они все стали смотреть на меня и медленно ковылять к выходу. От этого ужасного зрелища кровь начинала стынуть в жилах, и я решил, что медлить не стоит. Пропустив вперед себя Рисли, замыкающего строй разведчиков, я побежал следом за ним. Благо, до конца сарая оставалось лишь несколько метров.
Наконец, отряд выбежал на привратную площадь, но лишь для того, чтобы вновь замереть в ужасе.
Прямо перед входом в барбакан двумя рядами тянулись колья с насаженными на них человеческими телами. Колья выходили в области плечей или шеи, и по отполированным до блеска древкам расплывались пятна засохшей крови. Вонь на площади стояла соответствующая — шутка ли, почти три десятка трупов, что провисели на солнышке явно не один день! Несмотря на явные следы разложения и плохо сохранившуюся одежду, перепачканную кровью, одного из мертвецов Рисли узнал:
— Эй, вы только гляньте! Это же профессор Марвейс! — ткнул он пальцем в пожилого человека, чье облезлое лицо застыло в жуткой гримасе с распахнутым в немом крике ртом. На носу мертвеца остались висеть золоченые очки в тонкой оправе, а одет он был в ярко-пурпурный балахон, пропитанный багрянцем.
— Кто такой? — спросил я, поглядывая назад, на проход между сараев. Пока преследователей видно не было.
— Это ж главный колдун в этих… Как их? Коммуналис, в общем. Местных колдунов!
— Откуда ты его знаешь? — поднял брови Трумел.
— Так ведь приезжал он в Гольново не так давно! Как раз с месяц назад. Выступал на городской площади, рассказывал что-то про новый вид тягловых животных, для пахоты, мол, породу бычков выводят.
— Тебе-то в этом какой интерес?
— А чего еще делать, пока Шестой в городе расквартирован? — пожал молодой солдат плечами. — Я стараюсь ничего важного не пропускать.
— Итак, магистр Марвейс, глава дисциплес Коммутацис, насажен на кол у ворот собственного замка, в то время как жители окрестных деревень дружненько мутировали и принялись отращивать здоровенные когтистые руки. Подозрительно, не правда ли? — истерично засмеялся Давур. — Мы как будто в кошмарном сне очутились!
— Ну-ка тихо! — шикнул командир и показал знаком: пригнитесь!
Мы дружно метнулись в сторону какого-то закутка в стене барбакана, позади насаженных на колья магов. Вдруг откуда ни возмись, с дальнего конца на площадь вышла группа полуголых людей, одетых лишь в легкие накидки и украшения из птичьих перьев.
Не может быть!
— Эрветы? — шепнул я, бросив короткий взгляд на Давура. Тот беззвучно кивнул.
Человек семь эрветов, явно не самого низкого положения в племенах, уверенно протопали прямо ко входу в барбакан. Один из них со знанием дела вошел в боковую дверцу, которая оказалась незапертой, и поднялся на самый верх, к запорному механизму. Прокрутив поворотное колесо, он поднял железную решетку, и эрветы всем скопом прошли в крытый коридор, уходящий к замку. Все это они делали спокойно и без суеты, будто уже не раз здесь бывали.
— Солус Великий, что происходит?! — злобно зашипел я на ухо Трумелу. — Откуда тут эти ублюдки? Линия фронта как минимум в трех неделях пути на север!
— Эрветы знают свои леса и здешнюю степь как свои пять пальцев, — отозвался Давур. — Не думаю, что наши условные линии наступления играют для них хоть какую-то роль.
— Но какие дела у них могут быть с дисциплес Коммутацис? — продолжал я. — Они же враги!
— Не думаю, что маги вообще живы, — скорбно покачал головой Трумел. — Либо у них что-то вышло из под контроля, и магия стала превращать все живое вокруг в мутантов, в том числе их самих… Либо эрветы устроили диверсию и перебили их всех. В любом случае мы с вами тут больше ничего не сделаем. Надо отступать в Гольново, чтобы сэр Арчет знал о творящейся тут чертовщине.
— И желательно поскорее, — сказал Давур, указав пальцем нам за спины. Повернув голову, я увидел, что со стороны деревни на площадь выходит все больше и больше селян. В их пустых взглядах, направленных на нас, не считывались признаки жизни — будто все они уже давно были мертвы, и шагали на нас как куклы, приведенные в действие чьей-то злой волей.
— Давайте убираться отсюда! — решительно сказал Трумел. Мы последовали за ним, прочь от барбакана и проклятой деревни, чтобы вернуться к холму в обход.
По правую руку открывался вид на небольшую долину меж двух холмистых гряд. Она спокойно купалась в закатном свете уходящего солнца.
Повернув голову, я чуть не лишился рассудка.
Вся долина, насколько хватало глаз, оказалась заполнена людьми. Больше всего это походило на войсковое построение, вот только я не увидел среди них ни одного вооруженного воина. Вся “армия” состояла из измененных людей, причем, судя по остаткам одежды на их почти что обнаженных телах, когда-то они были эрветами. Сейчас все эти чудовища стояли под последними лучами, как глиняные работы слетевшего с катушек скульптора, бывшего еще и под градусом. Он вроде и помнит, как должно выглядеть человеческое тело, да только постоянно ошибается, раз за разом делая лишь что-то отдаленно его напоминающее. Потекшие складки жира и кожи, непропорциональные конечности, раздутые грудные клетки и густой волосяной покров. Не было в этой долине двух похожих существ — каждый мутант был по-своему уникален, так еще и наделен каким-то опасным оружием. Длинные руки с острыми когтями, плотные наросты на предплечьях, которыми можно было кромсать плоть и ломать вражеские кости. Длинные иглы на плечах и спине. В общем, форменный ночной кошмар, иначе и не скажешь.
Однако измененные люди — лишь полбеды. Среди целого моря мутантов тут и там попадались островки из животных.
Сумасшедший скульптор не пожалел и их тоже — в этих чудовищах с сотнями острейших клыков и мощными лапами, увенчанными заостренными копытами, едва ли угадывались добродушные сельские буренки. Были там и быки, и собаки, и даже свиньи, вот только все они выглядели как насмешка над настоящей природой. Извращенные по своей сути, переделанные в монстров зверюшки действительно внушали первобытный ужас.
Вдоль рядов этой потусторонней “армии”, которая будто сошла со страниц книжек-страшилок, неспешно прогуливались несколько человек в колдовских мантиях пурпурного цвета. Останавливаясь у разных “экспонатов”, они что-то неспешно обсуждали, активно жестикулируя.
По всей видимости, не все Коммутацис отдали Солусу души.
Понаблюдав за этой картиной лишь несколько секунд, мы предпочли убраться как можно дальше отсюда. Сэр Арчет должен знать!
Обойдя холм, перед которым мы оставили проводника, мы наконец нашли следы стоянки — затухающие угли маленького костерка и расстеленная на камне ткань.
А вот Витрама нигде не было.
Как и наших припасов.