Решил пояснить свою мысль вслух.
— Товарищ командир, мужики, дело в том, что нет у нас времени на нормальную фортификацию. Снайпер наверняка уже послал гонца к артиллеристам. А если не послал, то обязательно вот-вот пошлёт. Например, когда надоест ему нас караулить, и он решит, что мы уже не вылезем отсюда. А потому вряд ли у нас будет время, чтобы встретить вечер и под покровом темноты вернуться в свой окоп.
— Так что ты предлагаешь делать? Опустить руки и ждать смерти? Ты же сам сказал, что скоро по нам артиллерия долбанёт, так лучше же встретить артналёт в щели или норе, чем на открытом дне воронки. Осколками всех нас посечёт, если не убьёт. А если хорошенько да поглубже зароемся, то так хоть шанс выжить будет, — не согласился со мной Воронцов и прикрикнул на бойцов: — Так что давай, копайте!
Пришлось вновь нарушить субординацию.
— Да погодите вы со своими земляными работами! — сказал я и, увидев наливающиеся от злости глаза Воронцова, быстро пояснил: — Сейчас мужики нароют норы и устанут. А им нужно копать не норы, а совсем другое и в другом месте.
— В каком ещё месте?
— А вот в этом, — сказал я и подошёл к правой части воронки. — Вот здесь, нужно прорыть небольшой окоп.
— Насколько небольшой?
— Думаю, метров пяти-семи хватит. Рыть этот окоп, нужно аккуратно, скидывая землю на дно воронки, чтобы вражеский снайпер вообще не подозревал о том, что там этот окоп вырыт.
— Так. Не совсем понятно. Объясни подробней. Для чего ты это собираешься делать?
— Ничего сверх сложного. В первую очередь копаем там, где я показал. После того, как выкопаем, роем в противоположной стороне точно такой же окоп. Траншея должна быть приблизительно около метра глубиной, чтобы я или кто-то из вас мог по ней проползти незаметно для глаз противника.
— И что будет дальше? — удивлённо озвучил общий вопрос лейтенант.
— А дальше будет вот что, — сказал я и стал озвучивать детальный план второй части Мерлезонского балета.
После того, как мой план был одобрен и утверждён, приступили к работе. Пока поочерёдно копали по обе стороны от воронки, я вновь и вновь напоминал себе об одном и том же.
«Как только выберусь отсюда, то обязательно поставлю Воронцову, или кто там будет надо мной командовать, условие: если они собираются использовать меня как снайпера и хотят, чтобы это было эффективно, то пусть озаботятся хотя бы маскхалатом. А ещё лучше добудут необходимые материалы — я сам себе нормальный маскировочный костюм сделаю. Там и надо-то всего ничего: брезент, верёвка, рыболовная сеть, мешковина, ну и чаны с кипятком, чтобы раскрасить распущенные волокна в чёрный, зелёный, коричневый и оливковый цвета. В помощь попрошу пару рабочих рук, и будет у меня нормальный костюм, в котором шансы на выживание явно будут выше, чем в обычной солдатской гимнастёрке».
Глава 21
Взгляд в небо
Штаб пехотного полка вермахта
— Господин полковник, — вбежал в комнату адъютант Вольфганг Зеппельт, — Ганс выследил русского снайпера. Он знает, где они!
— Ты уверен? — оторвался от написания отчёта командир пехотного полка Вальтер Рёпке.
— Да, господин полковник. Произошло всё в точности так, как он и предсказывал. Эвакуация техники привлекла русскую группу снайперов. Те покинули свои окопы и приблизились к нашим позициям. Это подтвердили и наши лётчики со сбитого самолёта. Перед падением командир разведчика успел передать по радиосвязи координаты замеченного противника. Ганс же заранее переместился на удобную позицию, что была подготовлена ночью, дождался, когда группа вновь проявит себя, и прижал русских к земле. Исходя из доклада, снайперская группа, состоящая из пяти солдат, попала в засаду и уже потеряла как минимум двоих человек. Ганс передал, что он поразил одного в грудь, а другого в голову.
— Хорошо. Но у русских это единственная группа?
— Сейчас это невозможно проверить, господин полковник. Из пяти человек, что запрыгнули в воронку, убиты двое. Трое оставшихся, не высовываются из воронки. Но пока со стороны русских попыток вылезти и не было. Оно и понятно, Ганс меткий стрелок и, вероятно, снайперы врага чувствуют, что у них нет возможности уйти оттуда живыми. Ганс их ждёт.
— Ждёт? Что он ждёт? Он там снайперскую дуэль, что ль, решил устроить⁈ У меня нет на эти детские игры времени! Это не он ждёт, это штаб дивизии ждёт от нас наступления! Другие полки дивизии уже маршируют по городам Листовое и Прокофьево! Они маршруют, а мы топчемся на месте! Нам предписано в кратчайший срок взять Новск и, объединившись с нашими частями, ударить по Чудово. А обер-лейтенант в кошки-мышки играть вздумал⁈ И зачем? Что это за рыцарский поединок? С кем он собрался соревноваться? Эти русские очень хитрые и живучие дьяволы! А если у Ганса не получится их всех уничтожить? Мы, что, позволим им уйти и дальше делать своё кровавое дело? — Взорвался полковник. — Нам, что, опять в водителей обычных солдат наряжать и терять их как наживку? Некогда нам этим заниматься! Завтра к вечеру прибудут новые экипажи! Мы не имеем права рисковать их жизнями! Нечего ждать! Снайперы врага слишком опасны, чтобы играть с ними в прятки. Раз он их не смог сразу уничтожить, то пусть даст точные координаты. Артиллерия сравняет то место с землёй и моя душа будет спокойна!
— Господин полковник, Ганс просит, чтобы мы этого не делали и разрешили ему продолжить охоту. Он сказал, что дал себе клятву лично разделаться со снайперами, тем самым доказав превосходство арийской расы над русскими варварами, — напомнил адъютант своему командиру.
— К чёрту, Вольфганг! Он уже и так двоих уничтожил — хватит с него! А теперь передай координаты миномётчикам и в артдивизион. Пусть они выполнят свою работу.
Подчинённый замялся и, потупив взгляд, произнёс:
— Точных координат нет. Я могу только приблизительно сказать в какой стороне противник.
— Как такое возможно⁈ Координаты же были переданы с нашего сбитого самолёта!
— Радиограмму забрал Ганс, — произнёс адъютант и, понимая, что сейчас вызовет очередную бурю негодования, сразу же стал оправдываться: — Да и вообще, с тех пор противник, наверняка, поменял позицию. Посыльный от Ганса именно так и говорил, что противник приблизился ещё больше к нашим позициям. А это значит, что на тех позициях на которых он был виден с разведчика, русских уже нет.
— Доннерветтер! Так узнай у Ганса точные координаты! Узнай и немедленно отдай приказ артиллерии!! — закричал командир пехотного полка Вальтер Рёпке, ударил кулаком по столу и вновь вскрикнул: — К чёрту вас! К чёрту! Я сам узнаю!
В сопровождении своего адъютанта и двух солдат охраны, разъяренный командир полка через пять минут был в одном из крайних домов Троекуровска.
— Где позиция Ганса? — прорычал Рёпке, посмотрев в сторону русских.
— Вот там, — показал рукой адъютант.
— Где конкретно? Не вижу!! — прошипел командир, выискивая биноклем указанное направление.
— В разрушенном доме.
Командир пехотного полка вермахта стал всматриваться в обломки, которые недавно были домом. Стены разрушены, битый кирпич, обломки крыши, камни, дымящееся сгоревшее дерево.
Найти хорошо замаскированную позицию снайпера было делом непростым, но минут через пять пристального внимания полковник, наконец, сумел увидеть Ганса, который, опустив голову, при этом целился из снайперской винтовки куда-то в небо.
«Самолёт он, что ли, там увидел?» — подумал Рёпке и тоже перевёл бинокль на серые свинцовые тучи.
*
Забабашкин
После того, как всё было готово, я отдал команду. Первым из центра нашей позиции поднял свою каску Воронцов. Выстрел снайпера не заставил себя ждать, и произошёл он не более чем через пять секунд. Пуля, как и в предыдущем случае, пробила шлем, и он упал на дно воронки. Лейтенант спрыгнул, поднял пробитую каску, и вернулся на своё место. А в это время Садовский, сидящий на левом фланге, уже поднимал свою обманку. Звук выстрела, и его каска со звоном упала в траншею. Теперь настало время правого фланга. Зорькин поднял обманку, держа её на своей лопате, и, получив от лопаты рикошет, быстро надел каску на рукоятку, посмотрев на меня.
— Готовы? Давай! — крикнул я и в этот раз свои каски вверх подняли одновременно все трое.
«Бах!» «Бах!»– отстрелял немецкий снайпер точно по целям.
— Давай! — вновь крикнул я.
Но выстрелов не последовало. Я приказал убрать каски и поднять их через пять секунд.
«Бах!» «Бах!» «Бах!» — почти без пауз прозвучали выстрелы
Дождался, пока мои помощники будут готовы вновь поднять надетые на оружие и пехотные лопатки каски для нового акта спектакля и крикнул:
— Давай!