История 13: Желание (Часть 3)
Отплытия долго ждать не пришлось. Когда поток пассажиров на причале иссяк, прозвенел колокольчик. Поднялись трапы. Кто-то что-то кричал про швартовы и якорь. На мачтах начали разворачиваться паруса, а затем Ирбис ощутил лёгкий толчок. Корабль медленно начинал движение. Не выдержав, юный путешественник кинулся к борту и долго смотрел на то, как удаляются родные края, постепенно скрываясь за горизонтом. Плавание началось.
На этот раз не было того ощущения, будто бы судно замерло на месте. Движение ощущалось вполне чётко. Ну, или ему так только казалось. В любом случае, дороги назад больше не было. Как ни странно, но на рыжего зверолюда никто внимания не обращал. Все занимались своими делами: кто-то болтал, кто-то работал, ну а некоторые слонялись без дела. Ирбис решил присоединиться к последним. Некоторое время он просто бродил по палубе, смотря кто чем занимается. Особый интерес у него вызвали именно мачты, по которым ловко лазали моряки. От чего-то они ассоциировались именно с деревьями и птичками.
Походив кругами между ними, путешественник увидел, как один человек залез по верёвочной лестнице в корзину на самой вершине центральной. Побродив ещё немного вокруг с мыслью: «Я смогу!», поддавшись сиюминутному порыву, мальчишка разулся и, выпустив когти, полез вверх прямо по мачте. Впоследствии он не смог понять, от чего решился на столь рискованный и бессмысленный поступок. Через несколько секунд послышались крики и улюлюканье. В основном одобрительные. Но была среди них и ругань. Большинство матросов, наблюдавших за этим безумным восхождением, подбадривали паренька. Кто-то велел слезать, пока не свалился. Ирбис их не слушал, просто продолжая карабкаться наверх. Нет, ему не было страшно. Лазать по высоким деревьям ловкий зверолюд привык с детства.
— Руку давай, дебил! — крикнул ему лысый матрос, высунувшийся из вороньего гнезда. Уговаривать себя парень не дал, незамедлительно сделав, как было велено и позволив втянуть себя в корзину.
— Ты рехнулся? Какого рожна полез сюда, да ещё и по мачте? Кто ты вообще такой? — сразу заорал моряк.
— Простите… Я вас увидел и хотел тоже посмотреть с высоты. Вот… — глупо улыбаясь, попытался объясниться Ирбис.
— А если бы расшибся? Твои ошмётки с палубы соскребать было бы то ещё удовольствие. В общем, тут детям не место! Спускайся вниз и на этот раз по лестнице!
— Но я не ребенок… Пожалуйста, можно мне тут посидеть немного? Я мешаться не буду. Честно…
— Эй, зверь! Ты сдурел по мачте лазать? — раздался новый голос, принадлежащий залезающему в воронье гнездо мужику.
— Я… Я не зверь… Простите, пожалуйста. Я так больше не буду. Но можно мне тут посидеть? Немножко… Я не буду вам мешаться! Правда… — продолжал оправдываться усевшийся на дно корзины мальчишка, в этот момент пытавшийся понять, с какой стати вообще сюда вскарабкался.
— Лезь вниз, — велел лысый матрос.
— Пожалуйста, я ведь уже тут…
Моряки переглянулись. Прибывший последним сказал товарищу: — Твоя вахта. Сам разбирайся, — и начал спускаться.
— Рыжий, высоты хоть не боишься?..
— Я не… Я Дайн. Нет, не боюсь, — вообще-то изначально зверолюд хотел рефлекторно заявить, что он не рыжий. Но вовремя умолк.
— Дастин. Бездна с тобой. Сиди, если так приспичило.
— Спасибо! — радостно вскрикнул Ирбис, осматривая море с самой высокой точки корабля. Суши видно не было. Зато народ на палубе казался таким маленьким… Словно жучки.
— Кем будешь, болезный?..
— Я не… — мало-помалу парнишка разговорился со своим новым знакомым. Ничего серьезного они не обсуждали. Просто немножко поболтали о пустяках. После обеда объявился новый моряк, заменивший на посту Дастина. Уж он то твердо, в матерных выражениях велел зверолюду выметаться. Спорить Ирбис не стал, послушно спустившись. И на этот раз уже по верёвочной лестнице. Поесть ему все же удалось, как и говорилось при посадке — вместе с командой. Была довольно вкусная уха, понравившаяся парнишке.
Почти всю оставшуюся половину дня мальчишка провел, бездельничая и шляясь по палубе. Правда, после обеда пришлось выслушать ругань и нотации случайно встреченного боцмана, припомнившего зверолюду лазание по мачте. Уже под вечер, вернувшись в трюм, пока поблизости не было шумного семейства, Ирбис решил устроить ревизию всего скопившегося добра. Забравшись на гамак, оказавшийся на удивление устойчивым, он вывалил на расстеленное одеяло все содержимое дорожной сумки.
К его удивлению, обнаружилось несколько неожиданных находок: три когтя, срезанных с лапы Куропеко — огнедышащего монстра, которого удалось убить совместно с одним наемником. Когда-то давно, затолкав их на самое дно мешка, мальчишка напрочь забыл про эти трофеи, как позабыл и о куске древесины, полученной от говорящего дерева.
«А ведь тот дедушка просил что-нибудь вырезать из его части. Что бы мне из этого сделать?» — думал он, складывая все вещи на место. До конца дня ничего так и не придумав, Ирбис отложил решение данного вопроса на потом. Вернувшиеся шумные дети не стали тревожить зверолюда, притворяющегося спящим в обнимку с пожитками.
Второй день плавания ничем примечательным не запомнился, как и третий. Путешественник просто гулял по кораблю, ни с кем больше не знакомясь. Более того, он намеренно сторонился новых знакомств, всего лишь желая для себя спокойного путешествия и надеясь на то, что его спонтанная выходка с мачтой быстро забудется. Ну и еще, вдохновленный воспоминаниями, юноша принялся вырезать из головешек, прихваченных в лачуге Эрика, фигурки Куропеко. Новые поделки предназначались исключительно на продажу. Часть говорящего дерева для этих целей использовать не стал. Время тянулось размеренно. Наступил четвертый день плавания.
***
Пробуждение оказалось вполне обычным: под гомон и топот соседей. К не малому облегчению зверолюда, пара детишек не пыталась его донимать, да и все вещи ещё были при нем. Приведя себя в порядок, мальчишка улизнул от попутчиков на палубу и там устроился в облюбованном местечке: на ящиках у лестницы. Пока обычные пассажиры завтракали, путник занимался резьбой по дереву, доводя до ума почти готовую первую фигурку монстра. Оставалось проработать некоторые мелкие детали. Когда народ стал выходить из трюма на свежий воздух, ну а моряки поочередно, наоборот, уходить вглубь корабля, парнишка последовал за ними на камбуз.
Завтракал он не спеша, сидя с краю одного из трёх длинных столов, и слушал, о чём судачат здесь собравшиеся. В подавляющем большинстве обсуждаемые темы касались либо работы на судне, либо женских прелестей. Любопытного мальчишку интересовала лишь первая категория. При попытке обдумать что-то из второй неизменно вспоминалась Тиль, и мысль обрывалась усилием воли. Ну а позавтракав, юноша вновь пошел гулять по палубе.
Вообще-то ему уже успело надоесть и наскучить то, что он видел в эти дни. Экипаж трудился в поте лица, следя за оснасткой и чистотой судна. Ну а прочие попутчики, среди которых кроме людей выискался один эльф, несколько гномов и с десяток зверолюдов, день за днём занимались одним и тем же: бродили туда-сюда, болтали, курили или читали. Некоторые просто загорали на каких-то странных сидениях, похожих на кресла, но с сильно откинутой назад спинкой. Зверолюд и сам пару раз пробовал на них посидеть. Оказалось очень даже удобно. Вот только его быстро прогоняли члены экипажа, мотивируя это тем, что данные удобства только для пассажиров. Матросы уже успели приписать к слугам отметившегося в первый день и примелькавшегося во время приемов пищи юнца.
В очередной раз сложив руки на фальшборте, скучающий путешественник смотрел на морскую гладь. Вообще-то поверхность воды не была такой уж спокойной. Волны раз за разом бились о борт корабля, бессильные что-либо сделать. Каково же было удивление Ирбиса, когда кроме однообразного зрелища, он разглядел на горизонте белые паруса. Разом оживившийся мальчишка заозирался по сторонам, смотря на реакцию окружающих. Ее не было.
Не удержавшись, парень подскочил к матросу, нёсшему на плече маток веревки.
— Простите… Там какой-то корабль! — заявил он, тыча пальцем в сторону увиденных в море парусов.
— Ну и что?..
— Как это что?.. — растерялся юноша, — мы ведь другой корабль в открытом море встретили… Что теперь будет?
Со вздохом моряк ответил: — Поплывём своими курсами.
— И все? — расстроенно протянул мальчишка, глядя в спину уходящему человеку. Ответа не последовало. Не придумав лучшего занятия, путешественник вернулся на прежнее место у борта.
Ирбис продолжал смотреть на постепенно приближающееся судно. Почти не меняющееся зрелище ему наскучило через минут пятнадцать, и он вернулся к ящикам у лестницы, продолжив старательно вырезать фигурку Куропеко. Ещё через час работа была закончена. Довольный получившейся поделкой, паренёк спрятал ее в дорожном мешке и вновь направился к фальшборту.
Другой корабль приблизился на столько, что флаг Империи на самой высокой мачте уже можно было разглядеть не вооруженным взглядом. А ещё через десяток минут из корпуса чужого судна выдвинулись весла и синхронно начали грести.
Минуты не прошло, как надрывно зазвонил корабельный колокольчик. Раздались крики: — Пираты! К оружию! Это пираты! Все, кто может держать оружие, немедленно вооружайтесь!
И началась суета. Поднялся гвалт причитающих и требующих защиты голосов. Почти все пассажиры толпой ломанулись в трюм. Матросы, наоборот, проталкивались на палубу, неся бочки с мечами, луками и стрелами. Кто-то из них доставал арбалеты и щиты. Обмерший паренёк, раскрыв рот, смотрел на то, как опускается имперский флаг на приближающемся корабле, а его место занимает черная тряпка с белым черепом посередине. В этот момент в голове Ирбиса крутилась только одна мысль: «Ну почему опять неприятности?..»
Мальчишку трясло от дрожи. Он хотел пойти в трюм вместе со всеми. Спрятаться и переждать опасность было бы лучшим решением. Вот только память услужливо подсовывала картины двух предыдущих стычек с бандитами. В первый раз путешественник попытался отсидеться в сторонке, и это вышло ему боком. Во второй раз парнишка вяло пробовал отбиваться. Попав в плен, а затем сбежав, смалодушничал, не осмелившись убить бандитов и лжекурьера, когда был шанс сделать это по-тихому. В результате той слабости погибла целая семья, которой он пытался помочь.
Правая рука сама собой потянулась к колчану и, нащупав насечки на хвостовой части, вытянула стрелу с засохшей капелькой крови на наконечнике.
— Я… Н-не… Сб-бег-гу… — прошептал сам себе Ирбис, чувствуя, как зубы непроизвольно стучат друг о дружку.
На этот раз он принял решение — сражаться. А в голове зверолюда крутились почти одинаковые мысли: «Я хочу жить! Я выживу! Главное — выжить… Я защищаю себя… Они хотят меня убить, я тоже буду их… Убивать… Если придется. Я во что бы то ни стало выживу! И встречусь с Тиль…»
В итоге юноша, крепко сжимая лук и содрогаясь от страха, остался на палубе дожидаться неизбежного боя.
***
— За фальшбортом прячьтесь и стреляйте во все, что движется. Высовывайтесь, только чтобы выстрелить! Не стойте столбами. Долго не цельтесь! — кричал один из матросов вооружавшимся луками добровольцам из числа оставшихся пассажиров, — те, кто не умеют стрелять, берите щиты и прикрывайте стрелков. Не дрейфите. У нас есть шанс отбиться! Боги с нами!
Экипаж Пустельги готовился к бою, при этом не прекращая попыток оторваться от преследователей, изменив первоначальный курс и теперь идя по ветру.
Пираты начали бой первыми, дав залп из носовых пушек по пытающейся скрыться добыче. Мальчишка услышал да и ощутил толчок от попаданий по корме. Вцепившись в лук обеими руками, он вжался в фальшборт и зажмурился. Вскоре выстрелы повторились. Сверху что-то просвистело, раздался треск рвущихся канатов.
— Книппелями по парусам бьют! Стрелков на надстройку! Живо! Отгоните мразей от пушек! — среди общего гвалта раздалась команда. Какой-то мужик с арбалетом резко дёрнул Ирбиса за плечо, поднимая на ноги.
— Бежим! Не время отсиживаться!
— Д-да…
Вскочивший парнишка побежал за ним следом.
Лучники сгрудились на корме, с ходу начиная беспорядочно обстреливать носовую часть пиратского корабля. Был среди них и зверолюд. Вновь грохнули две пушки противника, и над головой парня пронеслись, бешено крутясь, пара ядер, скованных цепью. За спиной раздался треск ломающегося дерева и рвущихся парусов. Паренёк не обернулся.
Ускоряемое веслами судно пиратов, оказавшееся метра на три ниже и уже Пустельги, приблизилось настолько близко, что на его борту уже отчётливо были видны суетящиеся морские разбойники. Ирбис без угрызений совести стрелял по ним из своего лука, беря стрелы в стоящем рядом маленьком бочонке. Прогремел новый залп с их стороны. Одна из книппелей просвистела над головами, попав в паруса, а другая прошла значительно ниже, выбив из строя стрелков зазевавшегося пассажира.
Раздались первые стоны. Зверолюд не смотрел. Запретил себе смотреть… Выхватывая стрелу за стрелой, он пытался подстрелить хоть кого-то из нападавших. Парнишка был уверен, что минимум трижды попадал в пиратов. Теперь и у негодяев появлялись первые раненые, а так же на их палубу уже выбегали бандиты, несущие массивные деревянные щиты. Они тоже пытались отстреливаться из луков, но пока что мало какой вражеский снаряд долетал до целей, стоявших значительно выше.
В очередной раз рявкнули две пушки.
— Берегись! Мачта падает! — раздалось несколько однообразных криков где-то рядом. Тут уже парнишка не выдержал и обернулся, только чтобы увидеть, как переломившаяся посередине задняя мачта начала падать на правый борт, сминая паруса и обрывая канаты, а в последствии и повисая на уцелевших.
— Стреляйте! Чего стоите?! Стреляйте по ним! — заголосил один из лучников. Деревенеющий от страха Ирбис выхватил из бочонка очередную стрелу. Медленно прицелившись, он выстрелил в пирата у одной из пушек, попав тому в бедро, а затем сразу же пригнулся за фальшборт, так как точно такой же снаряд просвистел у самого его уха.
Сердце мальчишки бешено колотилось под аккомпанемент криков и воплей раненых.
«Я выживу… Я должен выжить! Нужно отбиваться… Тогда будет шанс…» — твердил он сам себе, как мантру. Вновь поднявшись, юноша поискал взглядом новую цель, увидев, как, прикрываемый двумя щитами, на нос пиратской посудины вышел щупленький низенький бородатый мужичек и, активно жестикулируя, что-то заорал. Мальчишка выстрелил именно в него, но попал лишь в щит, который секунду спустя сдвинулся в сторону. С рук ранее голосящего, а ныне во всю хохочущего негодяя сорвался поток огня, ударивший по стрелкам, стоявшим в паре шагов от мальчишки.
Несколько живых факелов, истошно вопя, кинулись в рассыпную. Один из них прыгнул за борт, не думая о том, что из воды его вытаскивать уже никто не будет. Мальчишка вновь вжался в фальшборт, теперь уже не находя в себе сил подняться. Вновь грохнули носовые орудия пиратов, выстреливая обычными ядрами. В щепки разбивая часть укрытий защитников Пустельги. Следом ударила струя огня, поджигая ещё нескольких несчастных. Оставшиеся на корме добровольцы и матросы дрогнули. Бросая луки, они бежали прочь с надстройки. У борта остался только перепуганный Ирбис, забившийся в угол.
В данный момент расстояние между кораблями уже составляло не более десятка метров и неуклонно сокращалось. Пиратское судно, почти нагнавшее добычу, суша весла, втянуло их в корпус. Мальчишка увидел, как за фальшборт у него над головой зацепился абордажный крюк, а затем и ещё три в других частях кормы.
«Что это такое?!»
Осторожно поднявшись, зверолюд увидел, как по натянувшимся канатам к ним на борт лезут головорезы.