Кирилл
Холодный осенний ветер приносил свежесть и служил напоминанием о грядущей зиме. Уже через месяц придут беспощадные морозы. Белый снег скроет под своей чистотой всю ту кровь, что сейчас тёмными лужицами лежала на блеклой траве.
Кирилл жадно ловил ртом воздух. Он удивлялся выносливости, своего неожиданного товарища по оружию — Тимьеса. После того, как ворон распотрошил больше половины войска князя, у него ещё остались силы слетать и раздобыть холодной воды для Весты.
Когда девушка потеряла сознание, одна часть Кирилла бросилась в панику, в то время, как другая наоборот принялась раздавать приказы.
Дина, которая сама ещё толком не отошла от всего происходящего, теперь яростно рвала тёплую накидку на кусочки ткани. Тимьес отвечал за воду. Сделав сразу несколько компрессов, Кирилл приложил их к лицу и рукам Весты.
— Она ведь не умрёт? — рассеяно спросил парень.
Дыхание полуночницы становилось всё более спокойным.
— Нет — отозвалась Дина. Она положила в руки брата последний лоскут ткани. — Если всё получилось, как нужно, единственным, что убьёт её, будешь ты.
Кирилл поморщился от этих слов. Прежде он не задумывался о своей сути морикуса — убийцы полуночниц. Это не имело значения, когда Веста была смертной. Но теперь… Она всегда будет видеть в нём угрозу.
Спустя пару минут девушка наконец-то, открыла глаза. Она резко села. Вероятно, быстрое движение послужило причиной очередного прилива головной боли. Веста принялась растирать виски.
— Сколько я была без сознания? — не поднимая головы, поинтересовалась полуночница, её голос был хриплым, как будто она насадила горло.
— Пару минут, думаю не больше десяти. — Кирилл был слишком рад, что с Вестой и Диной всё в порядке, поэтому не скрывал улыбки. От слов парня, девушка облегченно выдохнула и за раз осушила плошку с водой.
— Надо уходить. — Веста наморщила нос. — От запаха крови начинает воротить.
Кирилл принюхался. И вправду запах был ужасен. Вдали каркали птицы. Вороны устроили пиршество на телах убитых. Парню было тошно от этой мысли. Даже воины князя не заслужили такой участи. Но запрещать птицам питаться он не мог. Агапа строго предупредила его об этом. Если вороны останутся голодны они разорвут его самого. На маленькие кусочки.
— Полностью согласна. — Дина уже стояла на ногах и ждала остальных.
Тимьес лишь ухмыльнулся, он явно наслаждался своей работой и победой. В его тёмных глазах не было и намёка на сожаление. По крайней мере, он не ринулся пожирать убитых, и уже это делало его более гуманным на фоне товарищей.
— Пахнет гарью — заметила Веста. Она отползла подальше от своей наставницы. Таяна была жива, но выглядела прескверно. Часть лица превратилась в кровавое запекшееся месиво.
Веста старалась не смотреть на женщину. Кирилл помог подняться девушке на ноги и придержал её, пока головокружение не прекратилось.
В воздухе всё сильнее ощущался запах гари. Не сразу они заметили пожар. Из окон дома Агапы валил чёрный дым, поднимаясь в ночное небо. Раздался треск, кажется, что-то обвалилось и стало видно огонь. Яркое пламя уже пожирало стены.
— Усадьба Таяны горит! — Дина ринулась вперёд, но остановилась после пары шагов. — Кажется это моя вина.
В её глазах Кирилл прочитал искреннее сожаление.
— Мне так жаль, Веста — продолжала извиняться девушка — это же твой дом…
— Не стоит — оборвала её полуночница. — Я думаю, так даже лучше.
Веста смотрела вверх. На окна чердака. Парень не понимал, почему именно эта комната была так важна ей, но по щеке девушки скатилась слеза, которую она быстро смахнула.
Кирилл услышал взмах крыльев, и как просела ветка ближайшего дерева. Эта усадьба была вековым пристанищем полуночниц и сейчас она уничтожалась огнём, вот так просто. Это говорило о том, что всему когда-то приходит конец. И этот конец даёт начало чему-то новому, что будет лучше, чем старое.
Тушить дом так никто и не пытался, все вчетвером они пробыли до конца пожара, пока от дома не остались лишь пепел и угль.