На улице уже порядком темнело, получать у Вальдии вынос мозгов не хотелось совсем. Главное я отчетливо понимал, что будет, но вот за что? В голове крутились мысли о ревности, но ни о какой близости между нами с Вальдией не было и речи… К черту эту головоломку. Значит оставалось одно… Искать подходящую подворотню… Нет бы переродиться сынком какого-нибудь богача. Эх, не пруха. Но и так не плохо, только все болит и есть немного хочется, хотя это мое нормальное состояние на протяжении последних нескольких лет.
Я вспомнил о своей прошлой ночевке и пошел к старому месту, все-таки на пыльной и холодной земле спать не хотелось, а там были ящики и доски. Вскоре я уже был на месте, в котором вновь никого не было. Спать не хотелось, я просто лежал и глазел на бескрайнее небо, раздумывая о всякой слишком возвышенной ерунде, но, не успев найти ответы на извечные вопросы, меня незаметно сморил сон.
Пробуждение было явно запоздалым, солнце было уже высоко и разбудило меня щекочущими лицо лучами. Я размял плечи с ногами и двинулся к Вальдии, но подходя к дверям лавки я услышал оживленные голоса внутри дома. Стоило открыть дверь, и увиденное меня порядком озадачило. Чуть ли не вызвало инсульт в моментально перегруженном страной картиной мозге… В холле стояла краснеющая от злобы Вальдия с мамой, спорящая Йося, испуганная Вихра и храпящая под стенкой Дез, под глазами которой словно размазали густую темную потекшую тушь. Вся эта компашка даже не заметила, как открылась дверь, они услышали лишь ее предательский скрип. Четыре головы медленно повернулись в мою сторону, вызывая у меня мурашки. Я встряхнул головой.
— Так, я не при делах. Вальдия, дай мне, пожалуйста, обещанные 20 зелий. — Смело выдвинул я условия, потеряв момент к отступлению.
— Ты… — Начала Йося.
— Молчи! — Выставил я руку.
— Я тебе ее сейчас сломаю, ты где был? — Горланила Йося.
— Немного вчера выпил с одним интересным человеком и по обыкновению спал до обеда. Все, у меня дела горят! Я еще утром должен был выдвинуться из города! Вальдия, пожалуйста, не тупи. Йося, а ты отстань уже. Тебя, Вихра, я даже не ждал ни разу. Розалья, сегодня без драк и ругани. И кто-нибудь утащите Дез проспаться, мне ее жалко.
Они тут же все в раз загалдели, но Вальдия все-таки принесла мне нужное, пока я закатывал глаза от передоза информации из нескольких ртов сразу. Маленькая умница пролезла через кучу и сунула мне в руки мой старый баул, я порылся рукой и извлек один из бутыльков, тут же его осушив с горла. По телу пошел знакомый обволакивающий холодок и какая-то бодрость, при этом во рту не было сильной горечи. Однозначно, то, что нужно! Забористая бурда!
— Отлично! Вальдия, ты просто гений! Спасибо огромное! Вернусь через неделю, на этот раз с полной оплатой. — Улыбнулся я Вальдии, стараясь игнорировать всех остальных.
— Ты куда разбежался? — Опять горланила Йося.
— Йось, я же не лезу в твои дела, а ты переходишь все границы, контролируя каждый мой шаг. Тебе не кажется, что это перебор? Я тебе денег должен что ли? И да, я в трезвом уме и знаю, что делаю, а ты мешаешь. Помирать, как видишь, я еще не намерен. Займись уже своими делами. Всем пока! — Немного резко высказался, но сойдет.
Посмотрев в их безмолвные лица, я кивнул и поплелся к городским воротам. Удивительно, но Йося не разнесла в щепки дверь и не добавила мне дополнительного ускорения. Может быть, обиделась? Ничего, у меня еще осталась гордость, и я не намерен бегать под чьей-то дудкой, получая халяву. Здесь фэнтези и другой мир! Я хочу прожить жизнь полную эмоций и впечатлений, которые создам сам! Хочу увидеть то, о чем другие только мечтают! Хочу почувствовать вкус добытой славы и денег! Хочу испытать свои силы! И ещё тысячи хочу, которые раньше бы уперлись в миллионы отговорок и бесследно утонули бы в залипании на видосиках в телефоне. Вперед незримой тропой к счастью!
Зелье лечения нешуточно меня накачало, словно какой-то анаболик, стероид и обезболивающие в одном флаконе. Ноги сами несли меня вперед, а на лице натягивалась идиотская улыбка полоумного. Жизнь вновь засияла до этого невиданными яркими красками… Протер губы рукой, пена вроде не идет. Вскоре я без происшествий покинул город и решил заскочить на обед к паукам, есть захотелось неимоверно…
— Это как так? — Ошарашенно прошептал я.
Бродя уже не один час вокруг границ Темной рощи, я каждый раз замечал вместо пушистых птицеедов щетинистых членистоногих верзил размерами с лабрадора. Их черные заостренные жвала одним видом заставляли сердце сбивать свой ритм. Хорошо, что они плохо видели и слышали, я много раз случайно выскакивал на них из густых кустов, но они меня не замечали. Однако стоило наступить на паутину и все они приходили в движение, резкими рывками стремясь проверить, что происходит. Как хорошо, что я догадался кидать вперед камни и палки, чтобы их отвлечь.
Затея с пауками провалилась, мелочи нигде не было видно, зря я торопился и делал крюк. Так ничего не найдя поесть, пришлось ложиться спать, а потом продолжать уже не раз проторенный путь к Мальтапе.
Зелье подействовало просто волшебно, ушли почти все боли и в теле чувствовалась здоровая легкость, которая значительно усилилась после принятия второй дозы. Либо я уже подсел, либо эффекта привыкания у зелий нет… Но больше всего радовал приходящий в норму бок, думаю, вторая микстура избавит меня от этой проблемы. Как все бывает одновременно просто и сложно, будь я в своем мире, то полученные травмы стали бы приговором на всю жизнь, если не ее закономерным концом, а с другой стороны, в моем мире не водятся клыкачи. Мне бы не пришлось на них охотиться, страдать от рук самоучки-волшебницы и, скорее всего, никогда в жизни ничего серьезнее перелома ноги или руки не заработал бы…
С такими мыслями я неспешно брел по дороге. Торопиться было некуда, меня мучил голод и в то же время меня буквально окрыляло от бодрости, которая царила во вновь почти здоровом теле. Мир казался таким безмятежным и приветливым, одназночно, зелье меняло восприятие мира. Стояла солнечная погода с редкими облаками на небе, вершины колючих сосен качал легкий теплый ветерок, который своим дуновением щекотал кожу, темные лесные дебри были разрезаны яркими лучами солнца… Знай себе, иди да иди.
— С дороги, грязное отродье! — Неожиданно раздался властный голос у меня за спиной.
Я вздрогнул от испуга и уже рефлекторно потянулся к мечу на поясе, быстро отступая к обочине.
— Ты что, ничтожество, нарываешься? — Вновь раздался тот же могучий глухой голос.
Угроза? От меня? Что происходит, кто это? Мой на половину показавшийся меч, отправился обратно в ножны, но ладони осталась лежать на рукоятке. Я перестал бесцельно паниковать и повернул голову на голос, если паниковать, то не беспричинно. Пока я витал в облаках у меня за спиной появился целый караван! Три груженные повозки с монотонным деревянным скрипом тянулись мощными лошадями. Телеги были забиты до верху, но что в них лежало, из-за брезента невозможно было разглядеть. Зато хорошо было видно вооружённых людей и плененных… орков? Что это за зеленоватые образины в одних портках? Имея рост под два метра, каждый орк походил на тяжелоатлета. Мощные и огромные орки на фоне людей казались великанами. Однако эти великаны были закованы в цепи, а их кожа была изуродована ранами. Люди умеют делать невозможное и в этом мире. Слабый подчиняет сильного, разве это не парадоксально?
Орков было больше двух десятков, они были связаны по двое-трое, видимо, общую цепь они разрывали единым усилием, а по отдельности за ними, скорее всего, сложнее следить. Я бы этому не удивился. Хотя конвоировала их целая маленькая армия из примерно полусотни человек. Среди них тяжелого оружия и брони было мало, может в повозках? Почти все охранники шли в легкой, хорошо подогнанной броне. И этот, не менее внушительный чем орки, крикун был одним из тех, кто вышагивал в глухом облачении тяжелой брони с жутким двуручным мечом наперевес.
— Что ты здесь забыл, насекомое? — Остановился крикун передо мной, а караван тем временем неспешно пополз дальше мимо нас.
— В Мальтапу направляюсь, обещал гарнизону вернуть потраченный запас зелий лечения. — Без особой покорности выдал я все свои намерения, не государственная тайна.
— Что?! — Удивленно раздалось из темного забрала. — Украл и искупляешь свои грехи, отродье?
Я посмотрел на него, как на дурака, но его лица нельзя было разглядеть в глухом шлеме, лишь блеск глаз в прорезях, говорил, что это не ходячий манекен.
— Я за целую жизнь крал только чистые носки у соседей на заборе. Однако и те я возвращал, после дня носки на то же самое место… — Немного возмутился я. — А зелья в уплату долга. Я как бы начинающий авантюрист и в Мальтапе было мое первое задание… Относительно успешное, ведь я все-таки убил матку клыкача. Но меня предали соратники, а в безумном исступлении от ран я оприходовал половину ящика с зельями. Даже удивительно, что я выжил тогда. Упал со стены, сильно подрали клыкачи, маг-недоучка попытался исцелить… Весело было. Я ответил на все ваши вопросы, сударь?
— Клыкачи значит… Достойно. Верши и дальше великие дела и тогда, возможно, встанешь плечом к плечу со мной, оборванец. Иди за мной, на дорогах опасно. За одно расскажешь мне свою историю, и я прослежу за тем, чтобы ты выполнил свое обещание.
— Знаете, мне и одному хорошо в своем темпе идти. Спокойно гуляю и даже сплю в одиночку, пока ничего не случалось…
Я попытался отвязаться от неожиданного до кучи правильного попутчика, караван как раз ушел довольно далеко, уже наполовину зайдя за поворот дороги, что был в метрах пятидесяти дальше. Однако звук от скрипа повозок, шум от топота ног и копыт, разговоры… все это стихло, словно и не было рядом большого каравана. Магия?
— Брось эти глупости, пустая храбрость ни к чему не приведет. Или тебе есть, что скрывать от меня, Вершителя судеб, от чьей руки уже пала не одна сотня грешников?
— Ну, так… Я ж тоже грешный. — Озадаченно я почесал затылок, он псих какой-то.
— В твоих глазах я вижу надежду на искупление, носочный вор. — Усмехнулся Вершитель судеб и дружески хлопнул меня по плечу. — Пошли давай, дорога скучная, а тебе явно есть, что рассказать.
От неожиданной перемены настроения собеседника у меня произошел разрыв шаблонов. Кто он? Псих? Борец за справедливость и праведность? В любом случае нужно держаться с ним осторожно, однако теперь было понятно, что с ним можно пытаться вести осмысленные диалоги. Но стоит ли держаться рядом с ним хотя бы лишнюю минуту времени…
— Даю последний шанс расстаться в будущем с миром, иначе ты сейчас станешь дешевым рабом… Пожалуй, слишком дешевым. Скормим тебя оркам. — Легко усмехнулся Вершитель.
— Кажется, я начал понимать суть твоего прозвища… — Вдруг накатила на меня тоска.
Сбежать? Неизвестно чем обернется, легкие еще не до конца восстановились, он явно за главного и может дать приказ, ради забавы загнать меня в лесу, в котором в спешке можно заблудиться на раз два. Идти с ним? Призрачная надежда, что пронесет. Я на миг задумался… с ним пойду, хоть про орков узнаю, их я еще не видел.
В ходе долгих разговоров, продлившихся до вечера, пока мы не достигли Мальтапы, открылось много любопытного. Вершитель судеб, как он себя называет, с охотой рассказал, что он всего лишь опытный охотник за головами и наемник, у которого было крайне мало принципов. Этот мудила в одиночку вырезал целые деревни под ноль и в тоже время стоял в первых рядах при нападении монстров на города, беря основной удар на себя. В нем было что-то хорошее и благородное, но концентрация дерьма жирно перечеркивала все его положительные качества. Пленные орки — это остатки какого-то небольшого племени с границ королевства. Он якобы сам определил их судьбу — провести остатки дней в глубоких штольнях, где-то на востоке королевства, даже о месте побеспокоился. Ему было просто в радость бросить орков по своему желанию в какую-то дыру… и Вершитель не скрывал этого, он давно понял, что прогнил до мозга костей и придавался всем своим желаниям и маниям.
Мой рассказ, в котором я от чего-то не стал скрывать самых мельчайших деталей, он слушал с явным интересом, вставляя свои размышления о моих поступках. Особенно ему понравилось, как в один миг я якобы поменялся местами с самкой клыкачей, разделив с ней одинаковую судьбу. Меня это удивило, ведь отчасти я был согласен с ним…
— Боги, как это невинно. — Сказал он в самом конце моего рассказа.
— Что именно? — Просто спросил я, ясно осознавая, что рядом со мной идет матерый маньяк-психопат, способный в одиночку на очень многое.
— Развращение чистой души, парень. Это самое невинное, что есть в этом мире. Мир смеется над тобой, играет и ждет, когда ты пойдешь ему на поводу. Начнешь жаждать власти, силы, превосходства. Начнешь мстить за самые мелкие обиды. Ожесточишься и начнешь рвать всех поблизости, отбирая все у слабых и отравляя сильных… Да-а-а! Именно до этого момента ты невинен, а дальше ты станешь таким же, как и я. Начнешь жить не по прихоти судьбы, а своими руками творить свою и чужие.
— С чего такая уверенность?
— Просто делаю ставку на твою жизнь. Если ты ее оправдаешь, то нам будет о чем поговорить. Но это будет явно не скоро, тебе еще предстоит сломаться, а потом собирать себя по кускам…
Не смотря на пробирающие до костей мурашки, с ним было интересно говорить. Возможно, в этом было виновато зелье, раскрасившее мир в яркие цвета. Однако к концу нашей дороги я все равно был уверен, что стану одним из его пленников, мясом для орков или он просто снесет мне голову. На свое счастливое будущее я уже не рассчитывал, хоть и не подавал виду. Шел как баран на бойню, следовало попытаться сбежать, шансов выжить было больше. Относительно… все-таки это не просто лес, в который можно выйти погулять, где максимальная опасность — это заблудиться. Здесь за каждым деревом тебя могла поджидать неведомая кровожадная хрень, которая сможет сожрать даже твою душу. Однако исход этого события был совсем из ряда вон выходящим. Вершитель свободной рукой от меча обнял меня за шею, хлопая жесткой ладонью по рёбрам на груди.
— Слушай, а ты мне нравишься. У тебя большой потенциал. Если не сдохнешь в какой-нибудь богами забытой дыре, то даже можешь превзойти меня.
— Ты же понимаешь, что резать детей за гроши как ты, я никогда не стану. Насиловать тоже вряд ли попробую, да и убивать без серьезных причин — сомнительное развлечение. Это переходит все границы моей до жути свободной морали. — Твердо говорил я.
— Это пока, это пока, мой друг. Поверь, жизнь даст тебе такие возможности. И поверь, ты поступишь именно так, повторяя мой путь от начала и продолжая его даже дальше чем я. А знаешь почему я так думаю? Ты напоминаешь меня, но более уверенного в себе в то время…
— Перестань, я ни капли на тебя не похож. — Его слепая уверенность раздражала. — Давай, заканчивай эти представления. Ты же меня не отпустишь, а я никак не смогу сопротивляться. С тобой было интересно, но больше я не хочу ублажать твою гнилую натуру и… Угх… Экх…
Сильная ладонь легла на мое горло, и Вершитель поднял меня на вытянутой руке, рассматривая меня с наклоненной набок головой. Я судорожно ухватился одной рукой за его запястье, чтобы под своим весом не сломать себе шею, а другой рукой потянулся к мечу. Вершитель лишь усмехнулся, воткнул рядом свой двуручный меч в землю, перехватил мою руку на мече и, без труда выворачивая мне запястье, уронил меч на землю. Зев его темного шлема с отблеском глаз в прорезях вновь начал изучать меня. У меня еще был козырь! Его только нужно правильно разыграть, я-то смогу устроить тебе головную боль перед своей смертью.
— Это все? Даже не будешь брыкаться? А ты прав, мы не похожи. Совсем. Ты жалкое ничтожество с судьбой предначертанной всю жизнь прожить в грязи в жалких попытках ее изменить. Я думал, ты горд, что ты борешься с судьбой… А ты просто не умеешь пресмыкаться перед сильным, даже не осознаешь это. Очередной особенный… — Разочарованно протягивал Вершитель с каждым словом сильнее сжимая хватку на моей шее.
Ну! Ну! Решайся! Что тебе терять? Да! Я резко подтянулся и обвил ногами его руку, для виду пытаясь пнуть его по голове сапогом. Вершитель тут же сильно тряхнул меня, едва не сломав шею, сбрасывая меня с руки, и приблизил мое лицо к своему забралу. В моих глазах уже все заволокло темными пульсирующими пятнами от удушья и давления в голове, но я смог разглядеть его уставший взгляд, словно он не убивал, а вытирал грязь с подошв об коврик, заходя домой с работы.
— Раб судьбы. — С отвращением протянул Вершитель.
Тут же его пальцы врезались мне под кожу. Он не душил, он хотел сломать и выдрать мне горло! Чертов маньяк! Но ты попался! Щели-то в шлеме небольшие! Незаметно вытащенный из-за спины топор во время моего жалкого трюка со всей силы полетел снизу наотмашь ему в шлем. Он даже не видел движение моего плеча, упиваясь моим отчаянием и в упор рассматривая мое лицо. БАМ! Замах был коротким и неудобным, но удар обухом вышел отличный! Его шлем зазвенел как колокол, однако его голова почти не двинулась. Но его хватка все равно тут же на мгновение разжалась, судорожно схватив меня вновь. БАМ! Это уже был удар сверху. Голову Вершителя повело от удара, и он схватился за звенящий шлем, выпуская меня из рук.
Рот тут же начал хватать воздух, а я упал на четвереньки. В глазах стояла темнота, а сознание грозилось вот-вот отключиться. Не время! Не время слабости, нужно насрать как можно больше перед смертью! Я смогу, я сделаю! Волю в кулак! Огромную кучу ему навалю под самый нос! Долго будет помнить!
Пьяно шатаясь, мое тело рванулось вперед, отбрасывая в сторону легкий и короткий топор и хватаясь за длинный и увесистый меч психопата. Мутный силуэт Вершителя рванулся на меня, закрывая голову руками! Не тут-то было! Меч, очерчивая размытую дугу, врезался ему под выставленное колено. Я не видел, смог ли нанести травму, но Вершитель потерял равновесие, падая на спину и скользя по инерции мне под ноги. Тут же я почувствовал удар его второй ноги по голени. В одну долю секунды там исчезла всякая чувствительность и меня начало клонить к земле, так даже лучше! Меч над горлом Вершителя был уже занесен. Один рывок! Тебе конец, паскуда!
Высекая искры об тыльную часть латной перчатки, меч промахнулся и его лезвие утонуло в земле. Вершитель успел! Рукой! Мразь! Тут же в плечо что-то врезалось и отбросило меня в сторону. Я расслабленно распластался на земле, склонив голову набок и наблюдая стрелу в левом плече. Она пробила толстый слой кожаной пластины в нескольких местах прокушенной клыкачами и застряла глубоко в мышцах.
— Твою же мать, только зажило. — Вырвалось огорчение, после долгого рассматривания стрелы, когда я безвольно валялся на земле.
В это время меня уже окружила охрана из каравана, готовясь по приказу хозяина порубить меня на мелкие куски. Ну и пусть, моя мстя свершилась! Страшный враг прилюдно унижен оборванцем! Удача на моей стороне, пусть это и последний момент в моей жизни, но он будет самым ярким. Меня до сих пор трясет от адреналина и на лицо лезет безумно счастливая улыбка. Я доказал не им, я доказал себе, что могу дать сдачи любому обидчику!
Послышалось бряцанье доспехов и мне на шею легла знакомая латная рукавица, но в этот раз она схватилась уже за высокий воротник. Тело без труда поднялось над землей, и я вновь застыл перед Вершителем, слабо цепляясь уцелевшей рукой за его предплечье. На моем лице растягивалась наглая ухмылка, которая растянулась еще сильнее, когда Вершитель сдернул с меня сумку, в которой бряцали зелья. Опасается, что я выкину что-то еще!
— Какой же ты — лох! Ааа! Ради этого момента стоило жить! Такой крутой и мощный, а облажался так по-детски. Если унижаешь и подавляешь врага, упиваясь своим превосходством, то нужно лишить его всех шансов на спасение! Всех! Повергнуть его в отчаяние, чтобы он даже не думал их искать! Ты — не бог, чтобы напрямую диктовать свою волю! Ты — зазнавшийся отброс! Ооо, какое же приятное чувство, надурить такого как ты! — Я смеялся ему в лицо с высоты своего заплинтусного положения, поучая его жизни, но, отсмеявшись, я спокойно выдохнул. — Ну, давай. У меня уже ничего нет. Кончай уже с этим, чего так смотришь? Думаешь, определить в рабы? Да я только за! Постоянное место работы и жительства появится! Та же самая ипотека.
Воротник давил на шею, мешал дышать и говорить, но только всего. Гораздо большее неудобство причинял пристальный взгляд Вершителя и его затянувшееся молчание. Неужели есть что-то хуже ипотеки? Ну кредит-то он на меня не оформит и тем более спиногрызов не навесит.
— Встреча с тобой… Многому меня научила. Ты гораздо хуже меня. Изворотливый как ползучий гад, который, не имея даже лап, портит другим всю жизнь одним укусом. Безумный как животное, попавшее в капкан, которое отгрызает себе часть тела для освобождения. Хитрый как продажный…
— Завались уже! Знает он все! В мире нет ничего более непредсказуемого чем человек! Хватит уже разводить патетику, мудак! — Раздраженно перебил я его.
— Скажи мне свое имя, храбрец. — Прошептал Вершитель.
— Василий Пупкин. — С серьезной миной декламировал я.
— Сегодня, Василий, ты заслужил награду… — Тело судорожно напряглось, ожидая принять под ребра острый клинок на этих словах. — Или наказание, в зависимости от того как на это посмотреть. Я дарую тебе раба, дарую тебе свободу и жизнь… Ты не услышишь даже упоминания обо мне. Но знай, сегодняшний момент, я запомнил навсегда. Это впервые за долгое время отрезвило мою голову от спеси. Я благодарен за это. И ты тоже будь благодарен, не забывая, что однажды я неумолимо явлюсь по твою душу. Явлюсь, когда ты будешь на пике своей славы, окруженный богатством и властью… И подобно тебе, я сброшу твой изувеченный труп с этого пьедестала, Василий. Клянусь.
Что? Дядя, ты конкретно мозгами поехал! Ну, это же откровенно тупо. Ведь элементарно этого момента, когда я вдруг получу все, просто может не случится с вероятностью 99,9 процентов. Даже самые повернутые маньяки так не делают. Он же понимает, что я не буду трястись в страхе за жизнь, я буду копить силы, буду искать союзников. Это как спонсировать врага во время затяжной войны… Зловеще хохотнув, Вершитель поставил меня на ноги.
— Договор! — Властно вскрикнул авторитетный великан.
Вся шайка головорезов тут же пришла в движение, а Вершитель меж тем показал и на предназначенного мне орка… В задницу орка, я, не скрывая смотрел на то, как Вершитель неуверенно наступает на ушибленное колено, а потом посмотрев на меня, остервенело глотает волшебную микстуру, которую принесли его плебеи.
— Слушай, Вершитель, а зачем мне этот договор? В нем какая-то магия, подчиняющая волю? — Спросил я, раздраженно потирая подстреленное плечо.
— Хаха… Уха-ха-ха! — В голос рассмеялся отморозок. — Ух, а ты правильно заметил. Я — не бог. У меня нет золота и сил на такую роскошь. Ты — мастер унижать.
— Тогда я вообще не понимаю, на кой ляд мне сдался раб, да еще такой здоровый. У меня ни медяка в кармане, с наградой-то меня надули. Я уже два дня сам ничего не ел, а до этого бегал по Темной роще и жрал сырую паучатину. Как мне раба прокормить? Собственно, зачем мне его держать? Он сильнее меня и, по сути, свободен. Проще тут же его отпустить на все четыре. Да, даже имея его шаткую верность на словах, от него будет куча неприятностей. Кроме людей и полуэльфов в этих краях я никого не видел. Дядь, тебя уже совсем маразм загрыз что ли?
Вершитель рассмеялся сильнее прежнего, не обращая внимания на смущение своих подчинённых. Они явно никогда не видели хозяина в таком настроении. Но потом Вершитель успокоился и хлопнул по плечу подведенного хмурого зеленного великана.
— В самом деле, что я делаю? Боги, какое же ты ничтожество. Поход за твоей головой состоится явно не скоро, но так даже лучше. Знакомься, это Харпер. Мы поймали его случайно, он изгой племени. Сбежал, когда вырезали его клан во время внутренней войны в племени. Как жаль, что все то племя мы врезали и почти всех вышивших продали в рабство. Харпер молодой, сильный воин, который явно тебе не по зубам в бою. Но загвоздка в том, что Харпер потерялся в жизни, разрываясь во внутренних спорах в себе. Орки чтят традиции, честь, славу, силу, верность и все в таком духе. Он понимает, что нарушил все заветы предков, что уже не сможет жить как прежде, тем более мы разрушили до основания его дом. Ему некуда возвращаться и за что-то держаться. Он обесчестил сам себя…
— Слушай, эта история достойна стать легендой, но это ничего не меняет. Харпер, хочешь свободы? Я отпускаю тебя прямо сейчас! — Беззаботно болтал мой язык.
Харпер поднял лицо и приковал меня тяжелым взглядом.
— У Харпера… никогда… не будет свободы. Харпер хуже грязи, Харпер вонючий мусор. Я…я не заслуживаю свободы, но… боюсь умереть. Если тебе не нужен Харпер, просто убей его. — Звонким шершавым басом нагонял ужас великан.
Его речь в целом была понятна, но часто слова коверкались рычащими звуками. Мой язык был явно не родным для него. Но как-то я сомневался, что тестостеронный абориген способен осознанно подтирать себе задницу, не говоря о знании двух языков. Наверное, его община тесно контактировала с людьми…
— Ты чего? Обработал его что ли? Он как зомби! — Поразился я.
— Совсем немного. Показал ему сторону, которую он очень боялся узреть в себе. Харпер — орк, а они с рождения горячо чтут заветы… Как видишь, у тебя уникальная возможность. Ты можешь его оставить его на месте, и он либо молча умрет, либо его кто подберет. А можешь сделать из него несокрушимого и верного соратника. Я заметил, что ты умело ковыряешься в голове. Если у тебя получится, то у меня появится достойный противник на пути к тебе в будущем. Какой бы не был исход, его жизнь на твоей совести. А совесть у тебя еще есть…
— Только маленькая и бессовестная. А договор, я, так понимаю, для предъявления страже?
— Кх… Бес… Укху. Да, все верно. В этих краях рабство не популярно, но разрешено. Однако другие расы тут живут в гнете, знать, а следовательно народ, не очень их любит. — Посвятил Вершитель в тонкости местной расисткой жизни.
— Харпер, ты как? Готов мне служить? Учти, у меня трудная и опасная жизнь, ведь я авантюрист и охочусь на монстров. Как бы. — Обратился я к орку.
— Так… Даже лучше. Проиграть сильному зверю, самый лучший конец жизни Харпера. — Равнодушно признался орк.
— Тогда все зер гуд! Давай сюда договор!
Вскоре Вершитель нацарапал какие-то каракули на кожаном пергаменте и всучил его мне, вставив напоследок подзатыльник. Безумец развернулся и, забыв про меня, пошел по своим делам.
— Ты полоумный психопат, Вершитель! — Крикнул я ему в спину.
— Василий Пупкин, ты не так уж далеко от меня. Помни, однажды я вернусь. Постарайся не сдохнуть в пасти монстров и не разочаровать меня… — Монотонно махал рукой на прощание Вершитель, хромая на одну ногу.
Караван съехал с дороги в заросшую просеку и от него в сторону Мальтапы отделилось с десяток головорезов.
— Гы, таких дебилов я еще не видел. Хотя, прыжок веры Хагалбара многое говорит… Не…бред, даже в этом прыжке было больше рациональности, чем в действиях этого конкретного умника с тонкой философией. — Стоя столбом, я попытался проанализировать случившееся.
Так ничего и не поняв, я плюнул на это дело. Привел себя в порядок, сбив пыль. Подобрал сумку, заглянув в нее, драгоценные зелья были в сохранности. Прям с сердца отлегло, за жизнь свою так не переживал. Собрал разбросанное оружие и встал перед Харпером.
— Выше нос, здоровяк! Ты еще почувствуешь вкус жизни. Я не собираюсь тобой командовать как вещью так, что давай сотрудничать! — С этими словами я мечом перерезал его путы на руках, эту ходячую депрессию даже не удосужились заковать в цепи как остальных орков.
Великан вяло потер запястья и навис надо мной.
— Как мне к тебе обращаться, человек?
— Тарис, он самый. — Делая вид, что не оробел под нависшим утесом, я беззаботно пожал плечами.
— Ты не Василий? — Переклинило орка.
— Ваще ни разу. — Усмехнулся я. — Вот хохма будет, когда он начнет искать меня по этому имени. Много времени потратит.
— Враг должен знать твое имя! — Вдруг оживился Харпер. — Воин живет славой! Ты почти смог одолеть его и завоевал уважение. Это бесчестно!
— Все нормально, Харпер. Все нормально. — Усмехнулся я. — Не каждая, мразь, должна знать мое имя. Я — человек скромный и не ищу лишних неприятностей. Что ж, пошли. Мне еще долг добрым людям надо вернуть.
— Ты — странный человек, Тарис. — Проговорил Харпер, плетясь следом.
— А ты — не обычный орк, наверное. Кто тебя разберет, Харпер? Точно не я. — Держась за простреленное плечо, сделал я вывод.