Что обычно происходит, если идешь через лес, ориентируясь с помощью GPS, компаса и подробной карты? Наверное, девяносто девять человек из ста скорее всего пришли бы ровно туда, куда шли. Но вот я, похоже, оказался тем самым сотым неудачником, впервые в жизни потерявшимся в лесу.
И это странно. Допустим, я каким-то образом сбился с пути, однако лес-то вокруг небольшой. И если идти прямо, то в конце концов выйдешь к дороге. Это ж московская область, тут куда не плюнь — везде дачные поселки и линии электропередач. Да и в этом лесу я был очень часто, и вроде бы не терялся.
Однако сначала над головой сгустились тучи, и стало очень темно. Потом пиликнул и отключился телефон, отказавшись включаться даже при подключении к внешнему аккумулятору. Когда же я решил двигаться обратно, благо, ушел не слишком глубоко в лес, то столкнулся с совершенно незнакомыми, непролазными зарослями, которые с каждым шагом все сильнее сгущались.
Дабы не ходить кругами, я сначала шел по компасу строго на юг, поскольку в той стороне была автотрасса, однако даже спустя час старательного следования одному направлению я никуда не вышел. А потом компас стал вертеться в разные стороны, даже когда я его положил на землю. Он буквально сошел с ума.
Тут уже было не до смеха. Любое направление казалось одинаковым, абсолютно черное небо в три часа дня посреди июля не давало даже по солнцу определить направление и дальше я двигался практически наощупь, благодаря себя за то, что прихватил маленький карманный фонарик, который почти не освещал дороги, но позволял заметить ямы и овраги.
Спустя час стало действительно страшно. Телефон так и не включился, так что я не мог подать сигнал бедствия, а дорога так и не появлялось. Так что, решив не допускать ошибок большинства заблудившихся и не углубляться в лес, я остановился на относительно ровном куске земли между тремя старыми соснами и стал разбивать стоянку.
Снаряжения для ночевки при мне не было, однако рюкзак был полон полезными вещами, которые я обычно не выкладывал, чтобы не потерять. Поэтому сначала я достал маленькую складную лопатку и вырыл небольшую ямку, которую обложил землей и камнями. Потом собрал тут же куски сухого мха, коры и веток, которые выложил на дне ямки и сверху положил кучку тонких веток.
Не став пока тратить хорошие походные спички, я взял рублевый коробок, достал две тонких палочки и легким движением зажег их. Мох, а следом и маленькие веточки, занялись легко, и непроглядная тьма отступила на маленький шажок.
Не давая ветру загасить огонь, я добавлял ветку за веткой, не забывая и про толстые куски дерева, чтобы огонь не только разгорелся, но и не потух. И когда через десять минут получился вполне себе приличный костерок, я приступил к более капитальному обустройству.
Место находилось на небольшой возвышенности, так что достаточно было небольшого рва вокруг трех сосен, чтобы в случае дождя не утонуть. Следом, пользуясь значительно улучшившейся видимостью и собственной запасливостью, я достал маленький тридцатисантиметровый топорик и принялся добывать нормальный хворост.
Спустя час после начала обустройства видимость не улучшилась, а техника не пришла в себя, и даже компас продолжал сходить с ума, поэтому я решил сделать капитальное укрытие. Отыскав Отыскав относительно молодое деревце с крепким стволом, я срубил его и начал делать шалаш с навесом около костра. Близко растущие сосны помогали в этом, и я с помощью мотка крепкой веревки закрепил ствол, на которую потом нагромоздил кучу ветвей сосен и пихт, которых я раньше не встречал в этой местности. Также собрал и побольше мха, сделав поистине влагонепроницаемый навес и мягкую подстилку около костра.
Так, теперь нужно проверить запасы. Почти полный литровый термос с чаем, литровая же бутылка простой воды, набор сытных шоколадных батончиков, бутерброды и старая банка с ещё хорошей тушенкой. День-два продержаться можно без проблем, и надеюсь, что дольше и не придется.
Не понимаю, как может быть днем и даже вечером посреди лета быть так темно? И холодно, к тому же. Я обычно одевался не сильно легко в лес, по крайней мере носил закрытую одежду, чтобы комары не сожрали, но даже около костра было прохладно. Пришлось подкинуть пару толстых поленьев, которые будут гореть долго и дадут много тепла. И все равно знобило. Хотя, может, это от тревоги и страха?
Но нервничать нельзя. В самом крайнем случае, если действительно будет стоять вопрос о жизни и смерти, я просто подожгу кусок леса. Тогда меня точно найдут. Плевать, какие потом штрафы впаяют, жизнь гораздо дороже.
Поскольку спать ещё не хотелось, я изучал карту и пытался хотя бы примерно понять, куда я забрел. В целом, лесной массив был большой и с моей скоростью по пересеченной местности я могу блуждать по нему долго, однако в любом случае, куда бы я ни шел, то пришел бы к населенному пункту или дороге.
Тогда завтра, если техника не заработает, то постараюсь забраться на дерево и осмотреться. Небо все равно прояснится, а с дерева будет видно хоть что-то, я надеюсь.
Что ни говори, а в мрачном лесу страшно. Я один, и в случае, если столкнусь с каким-нибудь зверем, то даже не факт, что успею залезть на дерево или отбиться от него. Надеюсь, волки тут не водятся. Или даже если водятся, то огонь их отпугнет… подкину-ка я в него побольше дров.
В конце концов, сон меня сморил. Спал я беспокойно, постоянно вздрагивая от шорохов и треска в лесу, а когда где-то над головой громко ухнул филин, то и вовсе сел перед костром не в силах уснуть. Механические часы на руке, к моему большому счастью, все ещё работали и показывали половину третьего ночи.
Спустя какое-то время подкравшаяся было сонливость напрочь исчезла, когда я услышал в отдалении размеренный ритмичный стук веток. И он приближался. Однозначно — шаги. Этот звук среди ночной какофонии звуков оказался настолько неожиданным, что я вздрогнул и схватился за топорик, который далеко не убирал.
И только потом сообразил. Шаги — это человек. Человек — это спасение!
— Эй! На помощь! Я заблудился! — Во весь голос прокричал я в черный лес, пытаясь своим слабеньким фонариком хоть что-то осветить во тьме. Однако из-за костра я в принципе ничего не видел, даже когда становился к нему спиной.
Шаги ускорились и теперь приближались, однако, когда, казалось, неизвестный человек выглянет из-за ствола дерева, внезапно звук прекратился. Сбитый с толку данным обстоятельством, я ещё раз, уже не так громко, позвал на помощь, однако ответа не последовало.
— Я не причиню вреда! Пожалуйста, если у вас есть работающий телефон или вы знаете дорогу, помогите! Я могу заплатить. — Не вынуждай меня поджигать лес, незнакомец, помоги выбраться.
Однако ответа снова не последовало, и я насторожился. А что, если шаги принадлежали не человеку, а какому-нибудь зверю? Хрен его знает, как звучат шаги кабана и не перепутал ли я их с человеческими.
Сжав покрепче топорик и фонарик, я осторожно обошел дерево и осмотрел местность, но там было пусто. Лишь заросли и трухлявый пенек. Хм, разве тут был такой пень? Наверное, был. Ладно, вопрос в другом — какого хрена тут никого?! Шаги были громкие и четкие. Не мог же неизвестный человек или зверь просто раствориться в воздухе.
Дабы убедиться, что я не сошел с ума, я подошел ближе к тому месту, где вроде как затихли шаги и стал внимательно осматривать землю. Но из-за обилия старых сосновых игл даже моих следов не было видно, а потому я ничего не нашел. И уже развернувшись к костру, внезапно обратил внимание на одну деталь.
Ров, который я выкопал вокруг стоянки. Он был не сплошным, а перекрывался тем самым трухлявым пеньком. Хотя я точно помню, что делал его сплошным и ни в какие пеньки не упирался.
Холодный пот пробежал по спине, а сердце заколотилось, как бешеное, отдаваясь в ушах колокольным звоном. Ну точно, и иглы раздвинуты, и земля раскидана. Ощущая, как скользит топорная рукоять во вспотевшей ладони, я аккуратно шагнул в сторону и подсветил землю около пенька. И около него, на расчищенной от игл и ещё рыхлой земле, красовался маленький след четырехпалой лапы. И направлен он был к пеньку.
— Вашу ж маму… — дрогнувшим голосом прошептал я и стал пятиться к костру, оглядываясь в поисках похожих пеньков.
И в этот момент пень задрожал. Шатнувшись из стороны в сторону, он стал подниматься, обнажая корни, а под ними слепленное из старой коры и мха круглое лицо с синими светящимися глазами без рта. Существо выбралось из ямы, и я увидел метрового карлика с пнем вместо шапки и туго перевитыми ветками вместо рук и ног. Существо посмотрело на меня и, протянув руки-ветви, побежало.
— А-а-а! — Заорал я и отскочил назад, чуть не споткнувшись о корни растящей тут сосны. Существо настигло меня и прыгнуло, обхватив шею ветками. Лишь чудом я успел подставить руку, которую теперь вместе с шеей сжимало, как тисками, не давая и шанса, чтобы выбраться.
Я кричал и пытался сбросить с себя жуткую тварь, чувствуя, как с каждой секундой воздуха становится все меньше. Но даже два сильных удара о ствол дерева на заставили жуткого монстра ослабить хватку, и тогда я, краем глаза увидев свет, пошел ва-банк.
Развернувшись, я со всего размаху ударил тварью об костер, ощутив, как жар окутывает кожу. Существо противно запищало, и в нос ударил запах гнилого дерева и гари. Хватка не мгновение ослабла, и я тут же напряг руку, убирая ветвь от шеи и отпрыгивая.
Монстр перекатился и бросился наутек, противно пища, а его шкура занималась огнем, словно пропитанная бензином. Не разбирая дороги, монстр врезался в ближайшую сосну и чуть снова не рухнул в огонь, пока я пытался отдышаться и прокашляться. Сообразив, что так просто он не спасется, монстр замер и вдруг резко ухнул под землю, оставив на поверхности лишь дымящийся пенек.
— Хер тебе, тварь. — Прохрипел я, подбирая горящее полено и втыкая его в пустой дупло пенька.
Земля задрожала, и тварь снова запищала, вытащив наружу ветви и пытаясь выкинуть горячее полено. Не теряя времени, я подобрал выроненный топорик и со всего размаху ударил по пню. Крепкая сталь расколола дерево без малейшего сопротивления и врезалась в землю, а из раны монстра потекла смола.
Он стал выбираться, но я ещё одним ударом вновь без труда расколол пенек, и теперь топор застрял в районе синего глаза, который тут же потух, как и второй. Монстр ещё разок дернулся и затих, окутанный дымом от тлеющего тела.
— Какого ж хера… — потирая болевшую шею, я вернулся к костру и покидал дрова в кучу, докинув к ним несколько свежих поленьев, не жалея. Нужен огонь посильнее.
Когда огонь вновь горел ярко и даже ярче, чем до этого, я полез в рюкзак за аптечкой. Не считая содранной кожи и прочих царапин, я получил крайне неприятные ожоги на руке и лице, так что теперь аккуратно обрабатывал их, благо, всё необходимое было при себе. Вряд ли люди, которые в интернете составляют списки необходимых лекарств для походной аптечки, предполагали, что туристы столкнуться с живыми пеньками, но набор все равно оказался исчерпывающим.
Сначала было сильное желание взять вещи и бежать, куда глаза глядят, но, когда адреналин выветрился, я понял, что бежать некуда. Вокруг черный, непролазный лес, в котором может быть ещё неизвестно сколько таких вот гадов, а здесь есть спасительный костер.
Неподвижного и разрубленного пенька я с большим удовольствием сжег. Смола горела превосходно, а сухое тело послужило прекрасным топливом, так что уже через полчаса после боя осталась лишь горка пепла и остатки тлеющего тела под землей.
Гадина была очень опасной, но только, если попасться в её лапы. Мало того, что она легко загорелась и сгорела, так ещё и совсем не держала удар топором. Так что, в целом, если бы я заранее был готов к встрече, то вряд ли бы попал в ту непростую ситуацию, когда пришлось бы прыгать рожей в костер.
Когда время подбиралось к пяти утра и небо наконец-то начало проясняться, а вдалеке забрезжил рассвет, ко мне снова пожаловали гости. Заслышав приближающиеся шаги, я приготовился, одной рукой держа длинное полено, одним концом лежавшее в костре, а другую около топорика, подбитого под пояс.
Когда шаги стихли совсем рядом, я уже знал, чего ждать, и, держа полено в обеих руках, медленно двинулся в сторону затихших шагов. Пенек в этот раз притаился около валежника, и если бы я не знал, что искать, то вряд ли бы заметил. Не став тянуть кота за хвост, я ткнул горячим концом в этот пень, тут же отпустив палку и взявшись за топорик. Пенек довольно шустро стал выбираться, и когда я замахнулся, он уже смотрел на меня синими глазами. Но против стали это не помогло, и морда монстра раскололась напополам, вывалив наружу кучу вязкой смолы.
От полена смола легко вспыхнула, и вот тут уже пришлось поработать, отрубая голову с пеньком и отталкивая ее в сторону, потому что так недолго и до пожара.
Но, видимо, переживал я зря, и когда небо просветлело, все вокруг заполонил мокрый туман, и земля резко промокла. Хотя, может, и стоило бы устроить пожар, чтобы поскорее свалить отсюда, но пока не стоит.
Не понимаю. Я просто не понимаю, что происходит. Какого хрена вся моя техника сошла с ума, какого хрена я до сих пор не вышел к цивилизации и какого хрена на меня нападает всякая нечисть?! Если бы не ободранная и обожженная рука, я бы и вовсе решил, что свихнулся.
Туман оказался настолько густым, что в паре метров от костра не было видно абсолютно ничего. Это словно молочная взвесь, осязаемая и совершенно непроницаемая для глаз.
Закинув ещё больше дров в костер и заставив туман отступить ещё на метр, я, за неимением лучших вариантов, перекусил и полез на сосну. Хвала богам, что мои штаны, что куртка сшиты из плотной ткани, в которой пусть и жарковато в летнем лесу, но которая достаточно плотная, чтобы защитить нежное тело от злой природы.
Поэтому взбираться на сосну оказалось несложно. Примерно на высоте третьего этажа я поднялся выше уровня тумана, ощутив примерно то же самое, как в самолете, когда поднимаешься выше облаков. Плотное одеяло, под которым скрыт весь мир, а над которым сияет солнце. Тут до солнца пришлось лезть ещё выше.
Лез я медленно, осторожно проверяя каждую ветку и каждый сук на предмет надежности, а также топориком сбивал мешающиеся тонкие и колючие отростки. На определенной высоте взбираться вверх стало бессмысленно, потому что тут ствол был слишком тонким, а я не скажу, что люблю экстрим.
Но даже тут уже было хоть что-то увидеть. Правда, кроме сплошного леса я не увидел ничего, и только поднимавшееся над горизонтом солнце позволяло определить направление.
Осторожно достав из кармана компас, я с облегчением увидел успокоившуюся стрелку. Вот только указывала она не на север, а на восток, прямо в сторону встающего солнца. Что же, с учетом той херни, что произошла за ночь, наличие магнитной аномалии удивлять не должно.
Уже без надежды проверив телефон, я неожиданно смог его включить. Но даже на такой высоте связи не было от слова совсем, и экстренный вызов не принес результата. Так, пока я тут, нужно понять, куда двигаться, когда туман рассеется. Что-то мне подсказывает, что оставаться на месте не стоит. Солнце будет прекрасным ориентиром, а поскольку все направления выглядят одинаково, то идти буду на восток. Ну или север, если верить компасу.
Спустившись вниз и убедившись, что компас продолжает исправно работать и указывать на солнце, я собрал вещи и стал ждать, когда туман рассеется. К счастью, долго ждать не пришлось, и тогда, перекусив и присыпав костер землей, не став тратить воду, двинулся на восток.
Каждый подозрительный пенек тыкал предварительно прихваченной палкой, густые заросли без жалости рубил топором и проламывал той же палкой, прислушиваясь, не слышно ли шагов.
Идти под ясным небом оказалось удивительно легко, и даже высокие кроны не мешали прекрасно ориентироваться. В какой-то момент смешанный лес сменился сосновым бором, и теперь я шел по мягкому ковру из сухих иголок, без труда продираясь через сухие ветки на толстых стволах.
Здесь же я обнаружил подозрительный пенек. Он притаился под поваленным стволом одной из сосен, и, если бы не небрежно раскиданные иголки, я бы не заметил его. В целом обойти его было не сложно, однако я не хотел оставлять за спиной опасность и, приблизившись, херакнул топором по трухлявому пеньку. Ничего не поменялось. Сталь рассекла дерево, хлынула смола, а второй удар расколол пенек до высунувшейся морды. Поджигать труп не стал, потому что тогда тут вспыхнет все и не факт, что я смогу уйти.
Идти было легко по мягкому ковру из игл, мха и прочей растительности, и когда впереди забрезжила опушка, я ощутил невероятное облегчение и прибавил ходу, ощущая, как лес за спиной начал давить. Казалось, что если я прямо сейчас не вырвусь из него, то на меня напрыгнет десяток тех пеньковых тварей и утащат обратно, не оставив ни шанса.
Но никто меня не схватил, и я вышел на опушку, зажмурившись от яркого света. Достав из рюкзака темные очки, которые были обязательным аксессуаром в летнее время, я спас глаза от яркого солнца и пошел вперед, по пояс в траве. Поляна была не слишком большой и впереди маячил высокие склон с редкими соснами, за которыми виднелись знакомые лиственные деревья.
Пройдя метров сто, я вышел к берегу небольшой речки шириной метров десять и глубиной максимум по пояс. Спустившись к песчаному берегу, я оглянулся и решил сделать привал. Не то чтобы мне не хотелось быстрее пойти к людям, просто неизвестно, как скоро мне встретятся люди, а повязки стоит сменить прямо сейчас.
Скинув рюкзак и положив на него куртку, чтобы не свариться под солнцем, я, не расставаясь с топориком, стал собирать вдоль берега сухие палки. Они легко прогорают, но их тут много и не надо идти к лесу. Так что, собрав большую кучу и подготовив место под костер, я развел огонь и достал маленький котелок.
Сначала я собирался прокипятить речную воду, однако решил осмотреться в округе и не зря — на противоположном берегу обнаружился маленький ручеек, текущий, видимо, из ближайшего родника. Немного подумав, я все-таки решил перебраться на тот берег за водой и, раздевшись до трусов, прошел туда. Холодная вода по пояс заставила все сжаться, но благодаря палящему солнцу я не замерз и благополучно вернулся с полным котлом воды.
Оставив его кипятиться, я остался сохнуть, усевшись на крупный камень. Телефон все ещё молчал, а звук цивилизации не было слышно. Зато громко пели самые разнообразные птицы, квакали лягушки и плескалась рыба. В сравнении с ночными приключениями, это место слишком мирное, и не хватает только дороги поблизости, чтобы иметь возможность в любой момент свалить домой.
Вода вскипела, а котелок остался чистым, так что, возможно, воду можно было бы пить даже сырой. Но осторожность не повредит. Наполнив бутылку с водой и перекусив шоколадным батончиком с чаем, я стал обрабатывать раны, тщательно их промывая. Конечно, ночью я обработал их антисептиком, но нормально промыть все равно необходимо.
К счастью, никаких признаков серьезного воспаления и уж тем более заражения не было, так что я аккуратно обработал ожоги и ссадины, наложив на них уже свежую повязку, благо, бинтов хватало. На всякий случай выпил таблетку антибиотика на случай, если те пеньки заразны. Ночью я тоже пил, так что, надеюсь, со мной все будет в порядке.
Но вечно оставаться тут было нельзя, и нужно было идти, пока солнце высоко. Теперь я должен был идти по течению реки, и тогда точно в конце концов выйду к людям, но нужно было подготовиться. Так я в ближайших зарослях срубил длинную прямую палку, которая была достаточно крепкой, заточил её и обжег конец в костре. Вроде бы так делали аборигены, если я правильно помню.
Из-за жары надевать куртку было чревато, потому что так недолго было бы и натереть плечи, а потому, я повязал куртку вокруг пояса и, взвалив рюкзак на плечи, отправился в путь. Топорик заткнут на поясе в ремень, импровизированное копье в руках — ну истинный выживальщик.
Идти близ берега было сложно из-за неровной местности, так что я держался чуть поодаль, преодолевая сложные места по опушке, огибая затоны и заводи, и постоянно возвращаясь к воде, чтобы не потерять важнейший ориентир.
И я опасно расслабился, лишь в самый последний момент заметив подозрительный пенек в березовой рощице. Из-за высокой травы его почти не было видно, и только из-за того, что я подошел к нему вплотную, удалось заметить смертельную опасность. От неожиданности я тут же ткнул пенек палкой, проткнув его на пару сантиметров и заставив монстра запищать и начать выбираться. Вытащив копье, я снова ткнул со всей силы, чуть не содрав кожу с ладоней, но проткнув морду низкорослой твари. Глаза потухли, и тело из коры и мха осело.
В свете дня я решил не торопиться бежать отсюда, а немного осмотреть тело, благо, под рукой был безотказный топор. Что же, теперь видно, что телом монстра являются туго перевитые ветви, на которые с помощью смолы налеплены куски коры и мха, а произрастают ветви из небольшого, но плотного куска дерева, которое играло роль головы монстра. Пенек же тоже являлся частью головы и при разрубании сочился смолой очень активно. Смола же без труда вспыхивала, стоило поднести к ним пару спичек.
В общем, главное не дать этой твари обхватить тебя, а тогда убить её будет несложно. Ветви рубились не так хорошо, как голова, но тоже не представляли с собой неуязвимой брони. Но главное — бить в голову. Особенно копьем.
В момент разбирания тела существа я обнаружил внутри головы маленький шарик. Он прятался в центре головы, обвитый плотными тонкими нитями плюща, которые без труда счистились ножом. Шарик был гладким и ровным, блестел на солнце и слегка грел пальцы при касании, а когда я поднес его к своему копью, на том стали пробиваться почки.
Это было крайне любопытно, и я решил взять камешек с собой. Это было рискованно, однако, во-первых, это станет прекрасным доказательством, что я столкнулся с чем-то сверхъестественным, а во-вторых — может помочь лучше изучить особенности монстров, если я застряну тут. Так что, положив его в пакет и убедившись, что полиэтилен ничуть не страдает от данного груза, запихнул трофей в боковой кармашек рюкзака и продолжил путь.
Шел час, за ним другой, и солнце подобралось к зениту, а связи или признаков цивилизации было не видно. Шел я довольно быстро, из-за не очень густых зарослей и плотной земли, но даже так не столкнулся с цивилизацией. Компас стабильно указывал на восток, телефон не ловил связи — странно.
В голову ползли странные мысли, что я попал в какой-то сказочный мир. Потому что сначала попал в черный лес посреди ясного дня, потом столкнулся со сверхъестественными сущностями, дальше не увидел никаких признаков цивилизации, даже когда прошел несколько километров вдоль реки.
Но пока я на них не сосредотачивался, внимательно следя за окружением и убивая подозрительные пеньки. Пару раз, правда, расправился над обычным старым пнем, но вместе с тем и насобирал целых пять шариков. Даже вместе они вели себя спокойно и пакет не портили, как и что-либо рядом, так что я успокоился.
Когда солнце было в зените, я передохнул в тени леса, предварительно проверив его на наличие опасных существ. Перекусив последними бутербродами и чаем, я продолжил путь, мысленно пытаясь прикинуть, сколько же я прошел.
Пару раз я останавливался и взбирался на высокие деревья, пытаясь поймать связь. Но безрезультатно. Симкарта, вроде бы, цела, но все равно не было связи. Что же, остается только надеяться на реку.
И план сработал. Продираясь через разросшийся березняк и отбиваясь от комаров, я внезапно увидел впереди старый бревенчатый дом. Он находился на возвышенности, скрытый за ветвистыми деревцами, и стоило мне его увидеть, как мощный душевный подъем позволил в секунду забраться к дому. Однако радость была недолгой — дом заброшен.
Проваленная крыша, обрушившаяся стена и проваленный пол, сквозь который пробивались мелкие деревца. Черт, а счастье было так близко.
Осмотревшись вокруг, я увидел ещё несколько отделенных друг от друга домиков похожей конструкции, срубов, и также заброшенных. Осторожно забравшись в первый дом, я оглянулся, решив поискать что-то полезное. Вряд ли, конечно, но вдруг?
Судя по тому, что телефонных столбов не было, это очень старая деревня. Хотя, если её забросили так давно, то, наверное, даже таких срубов бы не осталось? Или всё-таки остались бы. Не знаю. В любом случае, кроме сгнившей деревянной посуды ничего полезного не нашел. Даже проводки, и то не было.
Выбравшись из дома, я решил осмотреться в деревне на предмет дороги. Населенные пункты не существуют сами по себе, они обязательно должны быть связаны с другими дорогой, правда, судя по всему, любая возможная дорога давно безвозвратно заросла. Жаль. Придется идти дальше по реке.
Но стоило догадаться, что так просто я не уйду. И вот когда я после небольшого отдыха начинал уходить, то услышал шаги. Шаркающие и неуклюжие, они совершенно не походили на шаги пеньков, однако я тут же скинул рюкзак с плеч, схватился за свое верное копье и направил его в сторону звука.
И в этот раз испытал неменьший шок, чем при ночной встрече с монстром. Потому что, ломясь сквозь березняк, ко мне рвался скелет. Серый, низкий, он с деревянным стуком бился костями о стволы, а фиолетовый дым, окутывавший его, сгущался в районе черепа и светился двумя жуткими огоньками в глазницах.
Взяв себя в руки, я пошел к нему навстречу. Скелет с трудом продирался сквозь особо густые деревца, чем я и воспользовался, ткнув копьем. И только когда оно скользнуло по ребрам и прошло между костей, не причинив вреда, я понял свою глупость. Выпустив палку и выхватив топор, я опустил его на черепушку и без малейшего труда расколол его. Черный дым взметнулся и рассеялся вокруг, растворившись и оставив лишь старые кости.
Так, я совсем перестал понимать, что происходит. Какие нахрен скелеты?! Куда я, мать вашу, попал?!
Вокруг зашумел лес. По спине пробежал холодок от смутного предчувствия опасности, и я, подхватив рюкзак, рванул прочь из деревни. Прикрывая лицо руками и не убирая топор, я прорвался через березняк к лесу, где уже смог развернуться. Смахнув с лица паутину, я оглянулся и всмотрелся в заросли. Да, точно. Между деревьями продирались скелеты, некоторые из которых держали в руках какие-то обломанные палки, но в большинстве своем были безоружны.
— Хорошо, суки, — скинув рюкзак и застегнув куртку, я взял во вторую руку лопатку и приготовился. Скелеты все равно одновременно не добегут, судя по всему, так что можно будет легко с ними разобраться.
Но внезапно в глаза бросилась возня неподалеку. Оглянувшись, я увидел, как скелет возится на земле, обвитый ветвями, а над ним возвышается пенек. К моему большому удивлению, он не мог раздавить скелета, а в какой-то момент его рука и вовсе отвалилась, не сумев раздавить черепушку.
Засмотревшись, я едва не упустил подбежавшего ко мне скелетона и рубанул его наотмашь. Топор врезался в череп и почти не встретил сопротивления, разбив костяшку и отбросив её в сторону. Скелет тут же рассыпался у моих ног, и я отпрыгнул на всякий случай. И тогда заметил, что трава, куда упали кости, стала медленно засыхать.
Вот оно что. Костяшки хрупкие, но ядовитые для растений, а пеньки сами собой представляют растения. Правда все равно непонятно, почему им так сложно победить скелета, который от одного удара рассыпается. Я крепче скелета и то чуть не помер, попавшись в хватку монстра.
Ладно, не время расслабляться. До меня по очереди добрались ещё парочка скелетов, которые также без труда слегли каждый от одного удара, и я стал наблюдать за схваткой лесных монстров и скелетов. Из деревни набежало ещё четыре скелета, и теперь пять костяшек возились с таким же количеством пеньков, пытаясь побороть друг друга. Пеньки явно уступали, поскольку не могли быстро убить скелетов, а те каждым касанием костлявых конечностей заставляли их тела рассыпаться.
Хм, вмешаться? Не вижу смысла, они сами друг друга успешно убивают, так что мне останется просто добить выживших. Кстати, у пеньков есть ядро в голове, которое, вероятно, исполняет роль мозга или сердца. А у скелетов есть что-то подобное?
Я присел перед костями, палкой переворачивая кости и не рискуя касаться их руками. Логично предположить, что если ядро и есть, то оно где-то в черепе, поскольку именно после того, как я разбивал головы, скелеты успокаивались.
Но ничего не нашлось. Так, а что, если провести ещё один маленький эксперимент?
Достав из пакета одно из ядер пеньков, я топором срезал ветку с ближайшего дерева, расщепил её и вставил туда шарик, после чего аккуратно поднес к костям. И тут же шарик стал бледно светиться, а из кости, к которой я его поднес, стал выходить темный дымок, после чего кость рассыпалась.
А когда я поднес камень к осколкам черепушки, из костей вырвался дым гораздо гуще и стал впитываться в камень. Бледно синий минерал стал заметно темнеть, пока, наконец, вся дымка не впиталась и шарик не стел темно-синим, словно сапфир. А все кости, принадлежавшие скелету, к черепу которого я поднес этот самый шарик, превратились в прах.
Потерев камешек о траву и листья, и убедился, что он не приносит им вреда, и после достал ещё один, после чего коснулся его темным шариком. Ноль эффекта. Хорошо, запомним.
Остальные шарики я решил не тратить, поскольку все равно собираюсь свалить из этого места, и убрал темный шар в другой карман рюкзака. А после, вооружившись топором и лопатой, отправился добивать выживших скелетов, которые все-таки одержали победу над пеньками. Разобраться с ними оказалось несложно, но я обнаружил, что скелет, которому пеньки оторвали нижнюю часть тела, все ещё продолжал двигаться.
После разобрал на щепки тела пеньков, извлек камни и поспешил свалить из этого места.
Черт, а имеет ли смысл вообще хоть куда-то идти? Чем дальше, тем более очевидно, что это нихрена не Подмосковье. Соответственно, куда бы я ни пришел, везде будет странная херня. И, возможно, гораздо более опасная, чем эти скелеты и пеньки. По большому счету, они вообще не опасны.
Но идти было необходимо. Потому что если не идти, то что? Сесть и ждать у моря погоды? И долго я так просижу? Допустим, с водой проблем не будет, а укрытие я себе сооружу. А что есть? Рыбу ловить? Хорошо, но кто гарантирует, что в воде тоже не будет какой-нибудь опасной гадости, или рыба в принципе будет съедобной?
В общем, я продолжил путь, решив, что если до вечера не найду хотя бы намека на людей, то стану оборудовать укрытие. Чтобы дотемна иметь и нормальное укрытие, и достаточное количество дров для большого костра. Огонь является прекрасной защитой, как показала ночь.
По пути я срубил себе новое копье, которое прекрасно себя зарекомендовало против пеньков. Также его длины было достаточно, чтобы относительно безопасно идти через заросли травы или деревьев, с расстояния отодвигая растительность и проверяя землю. Правда, один раз я все-таки угодил ногой в ямку, чуть не подвернув её, но это мелочи.
Солнце уже начало спускаться к горизонту, а впереди не маячило ни проблеска цивилизации. Компас стандартно указывал на восток, телефон не ловил связь, и я принял решение остановиться. Оборудоваться решил на высоком берегу у реки, где росли сосны. Крутой склон является неплохой защитой сам по себе, плюс отсюда открывается хороший обзор. Главное сделать укрытие так, чтобы оно прикрывало костер. Иначе это будет чертов маяк.
В этот раз оборудоваться было несравненно легче, чем в ту ночь. Во-первых, было светло. Во-вторых, я изначально знал, к чему готовиться. Поэтому сначала сделал крепкий высокий навес, который в случае чего прикроет от дождя, потом развел большой огонь, подготовив много толстых поленьев. Также я срубил и заточил несколько палок длиной по полтора метра, которые в случае чего можно будет использовать в качестве оружия.
Сейчас я был как никогда благодарен сам себе, что потратил кучу денег на этот топор. Ладно рукоять простая, деревянная, но топорище из хорошей легированной стали, правда, я все равно тратил время, чтобы очистить её от смолы и прочего мусора. Нечего портить хороший металл.
Пользуясь отдыхом, я решил перекусить теми немногочисленными грибами, которые собрал ещё до того, как заблудился. Жалко выкидывать еду. Так что я их пожарил в котелке, и, хотя я собираю грибы ради процесса и отдыха на природе, а не ради еды, съесть их был не против. Целый день на ногах пробуждал аппетит.
Вообще стоит повнимательнее смотреть по сторонам и собирать грибы, или попытаться порыбачить. В конце концов, стоит исходить из того, что в ближайшие дни я не выберусь и нужно по возможности пополнять запасы еды. Слава богу я нашел реку!
Чем ниже опускалось солнце, тем тревожнее становилось. Потому что видимость значительно сокращалась, все сильнее хотелось спать, но понимание, что в лесу полно врагов, заставляло раз за разом широко открывать глаза. Ещё и шорохи эти. Блин, днем я даже скелетов разбивал, а тут боюсь.
В какой-то момент, лежа на подстилке из мха, сжимая топорик и согреваясь в тепле костра, я задремал и после уснул, проснувшись лишь утром от холода. Костер почти полностью прогорел, а наползший туман и влажность пробирали до костей, так что я поторопился разжечь костер. К счастью, лежавшие около огня дрова не успели сильно промокнуть и быстро занялись. Полчаса и костер снова жаркий, а туман отступил подальше.
Поднявшись, я сделал зарядку, разминая забившиеся мышцы. Давно я не испытывал таких нагрузок, и, хотя мне всего лишь чуть больше тридцати, со спортом я распрощался ещё в школе. Даже пузико успел отрастить. Удивительно, что я вообще смог преодолеть такое большое расстояние вчера, ещё и по пересеченной местности.
Опрыскавшись спреем от комаров, я почесал пустой живот и решил перед новым переходом попытаться половить рыбу. Очень не хочу тратить немногочисленные шоколадные батончики, которые совершенно точно не испортятся и к тому же не занимают много места, так что попытка не пытка.
Часы показывали уже семь часов утра, однако солнце только начинало выползать над горизонтом. Вчера, вроде бы, оно встало, когда было шесть или полседьмого. И то ли часы стали шайтанить, то ли сутки удлинились. В свете последних событий, второй вариант кажется реалистичнее.
Спустя примерно полтора часа туман окончательно отступил и воздух стал прогреваться, так что я, держа топор за поясом и двухметровую рогатину в руках, спустился к реке. Она все ещё оставалась небольшой, однако теперь так просто её не перейти, но вода была прозрачной и прекрасно было видно дно даже в самых глубоких местах. Встав у пологого берега, я замер, внимательно вглядываясь в воду и ожидая рыбу.
Речка, к слову, оказалась богата на всякую рыбу. Мальки и мелкая рыба носились повсюду, иногда выплывали рыбы покрупнее, и когда я замечал уже достаточно крупных вроде карасей и даже щук, то бил рогатиной. Однако каждый раз промахивался совсем чуть-чуть, из-за чего азарт становился сильнее. Казалось, вот-вот и здоровая рыбина попадет мне в суп.
Однако только спустя час я умудрился все-таки пригвоздить пухлую рыбку похожую на судака, которую с радостным воплем поднял над землей и потащил к костру. Раньше мне не приходилось разделывать рыбу, так что действовал наобум. Сначала долбанул её головой об камень, чтобы перестала дергаться. Потом сложил поближе несколько крупных поленьев, положил на них рыбу и отрубил ей голову, пусть и неровно. Дальше пришла пора утомительной чистки и потрошения, и только часа через два возни неровные куски белого мяса отправились в котелок с кипящей подсоленной водой.
К моему большому удивлению, даже так скудно приготовленная рыба оказалась очень вкусной и сытной. Я без малейших проблем полностью опустошил котелок и даже подумал ещё порыбачить, однако нужно было двигаться вперед. Не стоит тратить время впустую и до полуденной жары нужно пройти хотя бы несколько километров, после чего можно будет встать на ещё один привал.
В целом, так и получилось. Пройдя ещё через одну заброшенную деревню и отбившись от вялых скелетов, я шел, пока солнце не стало палить особенно жестоко, после чего укрылся в тени небольшой рощицы и снова приступил к рыбалке. В этот раз справился куда быстрее потому, что остановился около заводи со стоячей водой, где было не очень глубоко, но хватало толстых рыбешек. Как же все-таки богаты реки, из которых люди не ловят все и вся. В этот раз попалась щука, оказавшаяся куда более пресной на вкус, но не менее питательной. Кроме того я, как буржуй, не стал заморачиваться с чисткой, а просто срезал со шкуры куски мяса и покидал их в котел. Тем более что рыба и так была очень большой и все при всем желании съест не вышло бы. Да и котелок маленький, так что пришлось дважды кипятить воду.
Первая порция ушла на обед, вторая отправилась в термос. Чай закончился, так что почему бы и не использовать емкость для еды?
И снова изнурительный переход.
Вечером я был вымотан до предела. Мало того, что местность была отвратительной и я чуть не переломал себе ноги, перебираясь через овраги и холмы, так ещё и пеньки попадались на каждом шагу, вынуждая тратить силы на борьбу с ними. Я уже даже не тратил время на выковыривание из их голов бестолковых шариков.
В этот раз ночь выдалась такой же спокойной, как прошлая. Видимо, стратегия разжигания как можно более яркого костра и постоянная подпитка его дровами принесла свои плоды.
Переход за переходом, день за днем, и вот я уже неделю как иду вдоль этой сраной реки, постоянно натыкаясь на крупные деревни постоянно вступая в схватки со скелетами или пеньками. Отросшая щетина раздражала кожу, сбитые в кровь ноги жутко болели, а рюкзак натурально стал неподъемным из-за того, что я банально вымотался. Стало очевидно, что нихрена я не в Подмосковье, впереди нет никаких перспектив получить помощь, а телефон использовался исключительно как музыкальная колонка, помогая восстановить душевный настрой на привалах.
И вот когда я наткнулся на довольно крупную деревню, вокруг которой даже сохранились остатки частокола, а в центре нее возвышался каменный дом, похожий на часовню, я принял решение остановиться на длительный отдых.
Подойдя к обвалившемуся частоколу и приставив рюкзак к бревну, я вооружился двухметровой рогатиной, которая отлично помогала удерживать неуклюжих и легких скелетонов на расстоянии, и топором, который прекрасно раскалывал их бошки, и пошел на штурм. Деревня была небольшой, всего на пару десятков домов, часть из которых и вовсе была за частоколом, так что я надеялся на слабое сопротивление. Жаль, правда, что тут почему-то не разросся лес, как в прежних деревнях, и придется драться на открытом поле.
Сделав шаг в деревню, я почувствовал что-то неладное. Тут было слишком мрачно и тихо. Ни щебета птиц, ни треска насекомых. Даже трава не росла, а воздух казался тяжелым, как свинец. Крайне неприятное место.
Не став уходить с открытого места, я достал телефон и включил драйвовую металл-композицию, положив устройство у рюкзака. И результат не заставил себя долго ждать, и вот уже из ближайшего дома вывали… ловко выбегает скелет и шустро несется ко мне, протягивая костлявые пальцы.
Офигев от такой прыти мертвеца, я чуть не упустил момент, но всё-таки успел рогатиной поймать его шейные позвонки и опрокинул на землю, тут же разбив черепушку быстрым ударом топора. Но не успел я выпрямиться, как скелет вскочил на ноги, а обломки черепа стремительно стал вставать на место. А вот это уже серьезно.
Удерживая его на расстоянии, я пятился, ощущая невиданный доселе нажим, словно скелет потяжелел раза в три. И такой напор было сложно игнорировать, однако не зря я целую неделю шатался по лесу. У меня было время о многом подумать и к многим выводам прийти, так что я заткнул топор за пояс и полез в карман куртки, где в пакете покоились ядра монстров-пней. Достав одно, я бросил его прямо в череп скелету, чудом попав в глазницу. Секунда, и скелет обмяк, а черепушка задрожала, источая черный туман, который немедленно возвращался обратно. Наконец скелет рассыпался, оставив в кучке праха иссиня-черный шарик. Который я пока не рискнул брать в руки.
А тем временем из дорожной пыли, из-под земли и из завалов домов стали выбираться другие скелеты, которые, к счастью, бросались на меня вразнобой. Я же достал пакет с ядрами целиком и стал отмахиваться им, как оберегом. Полтора десятка шариков в одном месте, похоже, оказывали значительное воздействие на скелетонов и лишали их сил, стоило им подойти ближе чем на метр.
Отбросив рогатину, я взял топорик и стал сносить черепушки одну за другой, тут же поднося туда пакет с шариками. К счастью, вместе они работали даже быстрее, чем порознь, и впитывали черную дымку за пару секунд, после чего от скелета оставались лишь воспоминания. Хотя один раз особо прыткий костяк долбанул меня по голове какой-то палкой, но та была старой и просто сломалась, а следом за ней и скелет, получивший топором по голове.
Скелеты слабы и хрупки, но их главная опасность — воздействие на живое. Сколько раз я видел, как, казалось бы, сильные монстры-пеньки буквально рассыпались, стоило им схватиться со скелетами. И те, если их черепушка уцелела, довольно-таки шустро восстанавливались и собирались обратно.
Монстры-пни бы без труда с ними расправились, но для этого им нужно было бы распотрошить своих товарищей и вооружиться их ядрами, но те подобным не занимались и просто гибли при стычках со скелетами, что я не раз наблюдал. Мне их даже стало в какой-то степени жалко.
Скелеты закончились, а в пакете у меня остались потемневшие ядра монстров. Что же, неплохо вышло. Однако почему-то воздух все ещё очень тяжелый, а чем дальше я захожу в деревню, тем сильнее накрывает усталость. И тревожное чувство исходит со стороны небольшого каменного здания, похожего на часовню. Туда я и двинул, собравшись с духом.
Дверь была выбита, так что я без труда попал с просторное помещение, в центре которого обнаружил жуткий тотем, сложенных из человеческих костей. Окутанный черной дымкой, он возвышался на три метра, держась на бедренных костях, а на вершине покоились три жутких черных черепа. И это не считая разложенных кругом других останков, от одного взгляда на которые хотелось с воем убежать.
Что я и сделал, предварительно запустив в тотем пакет с ядрами. Но те, пролетев пару метров, лопнули и разлетелись по помещению шрапнелью, поцарапав мне лицо и убедительно уговорив свалить из этого места.
Только когда я отошел подальше от деревни укрылся в ближайшей рощице, давление на голову и тело пропало. Я ощущал дикую усталость, руки дрожали, а ноги подкашивались, так что я прямо тут и разбил лагерь, жадно опустошая бутылку с водой, а после и термос с запасенной ухой. Только через час немного полегчало, и я умылся холодной водой из реки.
По-хорошему, стоило бы свалить из этого места. Однако совершенно точно понятно, что ядра пней-монстров смертельно опасны для той силы, что пробуждает скелетов, так что есть реальный шанс разрушить тот жуткий тотем и заполучить в свое пользование крепкий каменный дом. Хотя оставаться в мертвом месте не особо хотелось, с ядрами монстров я был бы в полной безопасности.
Однако когда я услышал грохот со стороны деревни, а следом увидел, как из каменного дома выбирается трехметровое месиво из слепленных костей, которое медленно водило подобием морды из стороны в сторону. Я тут же лег на землю за деревом, достав телефон и с помощью камеры подглядывая за тварью. На всякий случай даже включил запись, мало ли.
Чудище оглянулось и на несколько секунд замерло, смотря примерно в мою сторону, отчего я едва не заорал. По спине жаром прошелся ужас, грудную клетку сдавило, но монстр просто отвернулся и забрался обратно.
Пролежав еще пару минут и приходя в себя, я стал медленно отползать вглубь рощи. Ужас, который я испытал только что, оказался настолько сильным, что когда ногу обвили крепкие ветви притаившегося монстра пня, я просто заорал и одним ударом топора разнес его голову, после чего схватил рюкзак и понесся прочь, не оглядываясь.
Но силы быстро меня покинули, и уже метров через сто я остановился, пытаясь отдышаться. Дальше просто шел быстрым шагом, а увидев брод, перебрался на другой берег, где и решил скрыться.
Теперь цель номер один — запастись как можно большим количеством ядер монстров-пней. Если в лесу обитают такие жуткие твари, то у меня должен быть хоть какой-то шанс. Даже если не убить его, то защитить себя от их смертельного воздействия. И ядер должно быть очень много.
Остаток дня я потратил на то, чтобы идти вдоль реки в обратном направлении, а после бессонного привала потратил ещё полдня, чтобы уйти подальше, после чего наконец-то остановился, забравшись на небольшую скалу у берега и решив разбить тут постоянный лагерь. Мне нужно было не только отдохнуть и набраться сил, но и значительно сократить популяцию монстров-пней, а потому стоянка должна быть максимально защищенной. Скала имела относительно пологий спуск к лесу, так что с этой стороны я и решил обосноваться. Выбрав место у выступа, где была относительно ровная площадка и метра три отвесной скалы, я начал таскать сюда бревна и мох.
Бревна вбивал так, чтобы в случае дождя вода, стекавшая со скалы, попадала исключительно на крышу. Для этого пришлось изрядно расковырять скалу, благо, это был не сплошной булыжник. Соорудил шалаш я таким образом, чтобы он полностью был закрыт со всех сторон кроме одной, выходившей к костру. Тут можно было лечь, полностью вытянув ноги, так что для отдыха сгодится.
Мха и веток елей и сосен я натаскал изрядное количество, сделав и мягкую теплую подстилку, и непромокаемую крышу, что проверил, вылив пару котелков речной воды. Дальше запасся палками для костра и просто лег спать, не дожидаясь, когда стемнеет. Сил просто не осталось.
Ночь прошла беспокойно. Постоянно снились кошмары, где я возвращался в свой город, который почему-то опустел и был наполнен густым туманом, из которого на меня набрасывались гигантские скелеты. А когда проснулся ближе к утру, то обнаружил, что несмотря на тепло от костра я продрог и вспотел.
Только заболеть мне не хватало! Выпив таблетку антибиотика, я остался лежать, пожевывая один из сохраненных на черный день батончиков и не находя в себе сил встать. Только к полудню стало чуть легче, головокружение отступило, и я кое-как спустился к реке и даже умудрился поймать рыбу. Сейчас мне как никогда важно хорошо питаться.
Весь день я провел, бездействуя и отдыхая. Температура никак не хотела спадать, тело ломало, и приходилось постоянно протирать себя от пота, благо, у меня было небольшое полотенце. Также я отдыхал и в тени небольшой сосны, росшей на самом верху скалы, и отсюда открывался прекрасный панорамный вид на сплошной лес вокруг и речку, уходившую вдаль. Отсюда же я внимательно смотрел, выискивая взглядом скелетов и прочую дрянь, но, к счастью, никого так и не увидел.
На следующий день силы стали возвращаться, и я, помимо рыбалки, занялся охотой. На монстров-пней. И когда поймал первого и вырезал из него ядро, то внезапно ощутил резкий прилив сил, а ядро почернело. Опаньки. Выходит, я был отравлен этой мерзкой энергией и в перспективе мог стать ходячим скелетом? Вот так новости.
Естественно, охота резко получила высший приоритет, и я вычистил ближайшие метров сто леса, найдя целых восемь скрывавшихся пней. И я при них спал и лежал, м-да. Какое счастье, что они боятся огня, что я также проверил, когда заставил сбежать одного из пней с помощью горящей палки. Правда, потом он вернулся и получил свою порцию топора, но это уже мелочи.
Ещё три камня, которые я вырезал из монстров, почернели, и тогда я окончательно пришел в себя. Температура спала, аппетит вернулся с утроенной силой, и даже мышцы уже почти не болели. Жаль эти шарики не помогают от других ран, а то ожоги до сих пор болят, да и царапин меньше не становится.
Черт, а может ну его, ту деревню? Окопаюсь где-нибудь здесь, вырою землянку, нарублю бревен на крышу и буду чувствовать себя царем и богом? А ядра буду копить на случай возможных стычек с какими-нибудь особенно агрессивными скелетами.
План был хорош за тем исключением, что моя лопатка вряд ли выдержит вырывание целой землянки. А если строить более или менее сносное укрытие на постоянку, то топорик тоже мало годится. Он быстро износится, а это мое единственное безотказное оружие. А вот та часовня в деревне выглядела весьма надежна, крышу вполне можно подлатать, а достаточное количество ядер позволит полностью очистить ту жуть.
Незаметно прошло ещё два дня с тех пор, как я окопался в это месте. За это время накопилось с полсотни шариков, за пнями пришлось ходить все глубже в лес, а ночью почти не ощущалось тревоги. Похоже все-таки можно обезопасить местность от всякой гадости.
Кроме того, я изрядно похудел. В целом полторы недели активного гуляния по лесу с тяжелым рюкзаком, на рыбной диете, а также борьба со всякими монстрами сделала свое дело, и теперь ремень, застегивавшийся на последнюю дырку, приходилось затягивать чуть ли не до предела, чтобы штаны не падали. Удивительно, что от пивного пузика можно избавиться так быстро.
Телефон я почти не включал, экономя заряд даже с учетом наличия внешнего аккумулятора. Редкий включений для проверки связи более чем достаточно.
И вот настал решающий момент. Тщательно спрятав рюкзак близ скалы на одной ветвистой сосне, я вооружился топором и полными карманами камней из монстров, отправился ранним утром на разведку. Шел уже двенадцатый день моего пребывания в этом уже совершенно точно другом мире, и я легко пересекал лес, походя убивая обнаруженных пней-монстров и забирая их ядра. Лишними не будут.
Удивительно, что за неполные две недели путешествия по природе мои глаза стали четче видеть. Обычно они сильно уставали от постоянной работы за компьютером или просмотром всякого в телефоне, а тут, без нагрузки, они наконец-то видели более или менее четко. Даже мышцы стали проглядываться сквозь легкий жирок.
В общем, пришел я во всеоружии. Подобравшись к ближайшему дому гуськом, я достал горсть шариков и стал кидать их перед собой, как в одной старой игре, проверяя, нет ли опасности. Шарики спокойно пролетали, чернея очень медленно, и чем ближе я подбирался к часовне, тем тяжелее становился воздух, и тем заметнее чернели камни. Решив не рисковать, я вывалил все шарики у входа в часовню и поспешил свалить в безопасную рощу. Удивительно, что раньше лес казался жутко опасным, а теперь это желанное укрытие.
Ждать пришлось недолго, и жуткая масса костей стала выбираться из здания. Вместе с этим раздались громкие хлопки, и массивная туша покачивалась. Подобно китайским петардам, шарики взрывались активно и громко, пока наконец-то не заставили тушу рухнуть на бок. Я же не высовывался, ожидая, когда шарики отхлопают свое. Тогда это будет значит, что либо черная энергия истощилась, либо шарики закончились. При любом раскладе очевидно, что в деревне стало гораздо безопаснее.
И вот я выдвинулся вперед, убедившись, что никакого движения нет. Подобравшись к часовне, я увидел полурассыпавшуюся груду костей и блестящую темно-синюю крошку, покрывшую всю землю.
Не хватило. Кости должны были все обратиться в прах, тогда бы это значило, что я победил. А так угроза ещё остается, тем более что воздух все ещё тяжелый. И вообще кажется, что он становится все тяжелее и тяжелее.
Может дело в тотеме? Что если он своего рода генератор, который вырабатывает, а не собирает черную энергию, и мои старания в итоге окажутся напрасны, потому что пока я насобираю ещё камней, он полностью восстановит ущерб?
Нужно было рисковать. Либо идти сейчас и пытаться уничтожить тотем, либо бежать и готовить новую партию ядер. Выбор был сделан в пользу штурма. В прошлый раз, с несколькими ослабленными шариками, я вошел внутрь и даже смог потом сбежать, так что сейчас все должно пройти легче.
И я вошел в часовню. В этот раз тут было очень чисто, все разбросанные кости, видимо, ушли на создание той туши и теперь валялись снаружи, а черный дым, окутывавший тотем, заметно побледнел. И даже два из трех черепов стали белесо-серыми, и лишь один оставался черным.
— Ну, с богом, — перекрестившись, я подбежал к тотему и с силой ударил по стволу топором. Кости вздрогнули, а по ушам ударил оглушительный звон, едва не сбивший с ног. Дым забесновался, в воздух взметнулись облака пыли, а снаружи с громким стуком стали соединяться кости. Бежать некуда. Значит, только вперед!
— А-а-а! — Закричав, я со всей дури ударил топором и выбил одну из костей, формировавших ствол тотема. Та с хрустом отлетела на пол и рассыпалась прахом, а на одном из черепов появилась трещина.
Ещё один мощный удар выбил другую кость, и первый череп, расколовшись, упал на пол. Воздух душил, не давал дышать, голова кружилась, а до ушей сквозь звон доносился приближающийся стук.
— Сдохни уже! — Яростно крича, я снова ударил и снова расколол кость, отчего второй череп сразу же разлетелся в щепки, и остался один — черный, с глазницами, в которых с ненавистью пылал фиолетовый огонь. И череп, наклонившись, смотрел прямо на меня.
— Че, сука, страшно стало? — Криво ухмыльнувшись, я схватил короткий топорик обеими, ослабшими руками, и со всей силы, которая только во мне оставалась, ударил по последней, темной кости, на которой держался столб.
Та треснула, и я рухнул на пол, полностью выбившись из сил и не находя возможности даже вздохнуть, сипло хрипя и смотря на пол сквозь вереницу пляшущих перед глазами огней. Ещё пара секунд, и моё сознание отключилось, погрузившись в спасительную тьму.