Облака — завеса Его, так что Он не видит, а ходит только по небесному кругу
Книга Иова, 22:14
Каин редко видел сны, но сегодняшняя ночь стала исключением.
Он проснулся в каюте корабля. Одеяло свалилось на пол, на подушку капала вода. Каин приподнял голову. Мимо иллюминатора проплыла стайка рыб. Он вышел на палубу.
Корабль находился под водой, застряв носом в коралловом рифе. В вышине проплывали странные существа, похожие на спрутов. Их щупальца испускали едва заметное свечение.
Он забрался на борт и посмотрел вниз. Дно терялось в непроглядной тьме. Внезапно среди едва виднеющихся скал разверзлась громадная пасть.
Каин открыл глаза. Над головой белел знакомый потолок. За окном было темно, а тёплая Джен лежала рядом.
— Что с тобой? — спросила она, обняв его за плечи. — Ты стонал во сне.
— Ложное пробуждение, — ответил Каин. — Как сомнамбулизм, только во сне. Бывает иногда, не обращай внимания.
— У меня есть средство и от этой проблемы.
— Ты вообще когда-нибудь устаёшь?
— С тобой — нет.
* * *
Утром их разбудил стук в дверь. Джен отвернулась к стене и натянула одеяло на голову, так что ему пришлось разбираться с неожиданно возникшей проблемой самому. Он скатился с кровати и поспешно натянул футболку и штаны.
Каин потянул дверь на себя и кулак Виктора едва не попал ему в лоб.
— Доброе утро, радость моя, я уже заждался. Пора вставать, нас ждут великие дела.
— А ты ранняя пташка.
— Работал всю ночь, пока ты прохлаждался. Через десять минут жду тебя в своём кабинете.
Скрипнули пружины.
— А, так ты не один, — сказал Виктор, заглянув через его плечо. — Тогда через полчаса. Да, и ещё один вопрос — ты Винтеркорн не видел?
Если Виктор и догадался, то виду не подал.
— Нет.
Некоторое время они смотрели друг на друга, устанавливая молчаливое соглашение.
— Если встретишь, то прихвати её с собой. А то так и будет по ночным притонам шляться.
Он запер дверь, разделся и скользнул под одеяло. Джен сонно потянулась.
— Там Виктор приходил, да?
— Он самый.
— Сколько у нас времени?
— Полчаса.
— Как думаешь, успеем?
— Подождёт если что.
* * *
Каин потёрся щекой о подушку и приоткрыл глаз. Похоже, он опять задремал. Кто-то нежно погладил его тёплой ладонью по спине.
— Джен?
— Доброе утро, — сказала она и раздвинула шторы.
Она уже успела сходить в душ и теперь искала брошенное платье. Струящийся из окна солнечный свет придавал матовость её коже.
Джен оделась и принялась крутиться перед зеркалом, разглаживая складки и прихорашиваясь.
— Тебя Виктор ждёт, — напомнила она.
— Скажи ему, что меня к подушке гвоздями приколотили.
* * *
Виктор развалился в кресле, слушая музыку и дирижируя невидимым оркестром с помощью своей перьевой ручки. Помимо него в кабинете обнаружилась Альма.
— Мог бы и поторопиться, — сказал он, соизволив обратить внимание на Каина.
— У тебя и так приятная компания с хёль Фаркаш.
— У тебя была не менее приятная, похоже.
— И потому ты решил весь кайф обломать?
— И поэтому тоже. Если страдать, то всем вместе.
— Твоё чувство ущербной социальной справедливости выше всяких похвал.
— Кармен расшифровала всю полученную информацию, — поделился Виктор, потеряв интерес к взаимным подколкам.
— Нашёл что-нибудь полезное? — спросил Каин, повернув ручку громкости.
Электропроигрыватель замолчал.
— Достаточно, чтобы понять, куда мы влезли. И не скажу, что увиденное мне понравилось.
Странно было слышать от Виктора подобное. Обычно его радовала возможность влезть в какое-нибудь непростое или опасное дело.
— А с остальными поделиться не планируешь?
— Альма уже знает, остальная часть «Дельты» пока подождёт. Сначала мы с тобой съездим к Регине, у неё есть кое-что. Возможно, то же самое, что увидел я, но могут возникнуть вариации. Там разберёмся.
— И почему у меня плохое предчувствие…
— Потому что идеально чуешь задницей, — подсказала Альма. — Прислушивайся к ней, лишним не будет.
— Поедем раздельно, — решил Виктор. — У меня есть кое-какие дела.
Он написал адрес на клочке бумаги.
— Держи. Знаешь, где это?
— Найду.
— Отлично. Встретимся там в два часа.
* * *
Времени было достаточно, и Каин решил заехать на кладбище. Он выбрал метро, благо синяя ветка сегодня функционировала, о чём оповестило пришедшее на пейджер сообщение. Станция располагалась недалеко от базы, можно было дойти пешком.
Внутри всё было выложено трёхцветной плиткой, образующей спирали. Временами казалось, что они находятся в постоянном движении и плывут перед глазами. Единственной опорой для восприятия были колонны.
Состав громыхающих вагонов подполз к платформе. Внутри почти никого не было — все уже давно привыкли к постоянному закрытию самой длинной линии и ездили в основном на автобусах, трамваях или такси. Некоторые сидения были изрезаны ножами, обивка вырвана и торчала клочьями. Близилась очередная избирательная кампания, и стёкла практически терялись за наклеенными на них листовками. Часть кандидатов уже успела обзавестись усами, рогами и неприличными надписями.
В конце вагона он заметил Лайоша, знакомого воришку, который чистил дыры — то есть грабил пьяных в метро. Он был на редкость неудачливым бухоловом — всегда успевал к дрыху первым, но обычно уходил с пустыми руками. Если дрых внезапно просыпался, то он жеманно лыбился и всем своим видом изображал гомика. Иногда получалось неубедительно, и его сдавали полиции.
— Лайош! Как успехи?
Заметив Каина, воришка тут же сбежал в другой вагон. Точно не зная, чем занимается Каин, Лайош считал его кем-то вроде полицейского инспектора или осведомителя и большую часть времени старался держаться подальше. Дальнейшая поездка прошла без приключений.
Каин кивнул смотрителю и прошёл за ограду. Кладбище Керепеши, закрытое ещё в пятидесятых, было передано в частные руки и преобразовано — старая часть осталась без изменений, новая переместилась на холм. Архитекторы использовали многоуровневую систему с террасным шагом, на каждом ярусе располагались ряды могил. Пройти к новой части кладбища можно было только через старую часть, застроенную склепами, гробницами и мавзолеями и превращённую в мемориальный парк, заполненный величественными скульптурами.
Грунтовая дорожка вывела Каина к мраморной лестнице, ведущей на холм.
Он поднимался по ступеням, минуя ряды памятников, которые образовывали гигантский открытый амфитеатр. Могилы, которые он искал, находились в середине конгломерата. Там были похоронены его родители.
Каин не знал, кто оплатил похороны. Альфред тоже ничего не знал об этом. Или же искусно делал вид, что не знал. Даже годы спустя вопрос оставался без ответа.
Рядом с могилой родителей находились ещё две. Имена почти стёрлись, можно было разобрать только некоторые буквы. «Э… Кр…» гласила правая. На стоящей чуть дальше виднелась надпись «Э… …ио…». Судя по датам смерти, оба были похоронены в двадцать первом веке.
Такое иногда случалось, каждое появление Кошмаров немного изменяло реальность и создавало невозможные феномены. Чаще всего это касалось только названия улиц, нумерации домов или надписей на могильных памятниках. Но иногда появлялись более значительные изменения — возникали новые улицы и памятники, менялась архитектура зданий. Со временем всё возвращалось к первозданному виду, а до того представляло интерес в основном для туристов и фотографов. Время от времени эти фотографии появлялись на выставках, посвящённых истории Офенпешта.
Над могилами появились нечёткие силуэты. Призраки умерших, едва различимые в лучах солнца, явились к ещё живым. Каин протянул руку, отец сделал то же самое. Мать улыбалась, глядя на сына.
Он мало что помнил из своего детства, но эти воспоминания были в основном радостными, несмотря на все проблемы и трудности. Жизнь была тяжёлой, но в то время Каин ещё не утратил способность радоваться даже незначительным мелочам.
За мгновение до того, как пальцы соприкоснулись, видения исчезли.
Он посмотрел на часы. Пришло время отправляться на встречу.
* * *
Виктор ждал его в небольшом сквере.
— Я как проповедник, потеющий среди скамеек, — поделился он. — Готов приобщиться к быту богатеев?
— Всегда готов.
— Ты смотри, а то вдруг разум не выдержит.
Регина жила в пентхаусе, расположенном в шестом районе. Несмотря на магические способности, многие Квантрейны уходили в бизнес или банковское дело, и отдавали предпочтение роскоши. Отец Регины, Антал Квантрейн, владел крупнейшей банковский группой Транслейтании, которая занималась всем — от управления активами до финансирования пенсий. В период революций и политических потрясений этот матёрый негодяй приумножил и без того баснословное богатство семьи и открыл множество дочерних фирм, которые должны были обеспечить многочисленным потомкам безбедное существование. Чаще всего они получали должности прокуристов[1] или заместителей директоров. Антал придерживался консервативных взглядов и не спешил отдавать в руки детей и внуков все свои предприятия.
Едва Виктор поднёс палец к звонку, дверь распахнулась. За ней стоял призрак-дворецкий, типичный для любого рода некромагов. Эти люди могли служить одной семье всю свою жизнь, но некоторые продолжали делать это даже после смерти. Их можно было вернуть в виде зомби или скелета, однако многим такой способ казался неэстетичным и чрезмерно затратным.
Присутствие призрака вызывало лёгкое электрическое покалывание кожи, воздух пах озоном. Безмолвным жестом дворецкий предложил Виктору и Каину проследовать дальше. Стоило соблюдать осторожность — часто призраки являлись ещё и телохранителями, которых было невозможно уничтожить обычным оружием.
— Мужик уже лет десять как помер, а его всё ещё заставляют на работу ходить, — пробурчал Виктор.
Одну из стен гостиной почти полностью занимал огромный телевизор, через панорамные окна открывался вид на старый город. Вся обстановка была выполнена в чёрно-золотых тонах Ренессанса. По наружной террасе бродили вооружённые автоматами боевики.
Сама Регина сидела на диване в центре комнаты и смотрела новости. Она распустила волосы и нарядилась в вельветовую пижаму. Рядом с ней сидела девушка, очень похожая на Регину — те же тонкие черты лица, вьющиеся светлые волосы и аристократический лоск.
— Моя младшая сестра, Камилла.
Регина небрежно сбросила тапочки и подобрала под себя ноги. Камилла удостоила вошедших мимолётным взглядом и продолжила листать глянцевый журнал.
— Располагайтесь.
— Чего у тебя не отнять, Регина, так это умения красиво жить, — сказал Виктор, развалившись на диване.
— По-моему, я слышу это при каждой нашей встрече. Ты закончил?
— Да. Переходим к делу.
Регина похлопала сестру по колену.
— Выйди.
Дождавшись, когда Камилла уйдёт, она продолжила:
— Когда вы в последний раз слышали об Атилле Шаркёзи?
— Ещё на прошлой операции, — ответил Каин. — С тех пор ничего.
— Вчера мы нашли его.
Регина вытащила из лежащего на кофейном столике конверта несколько фотографий. На них было запечатлено расчленённое тело с торчащими осколками рёбер.
— Это останки Шаркёзи. Обнаружены в Кобаня, в квартале красных фонарей. Судя по всему, решил поразвлечься и был убит оборотнями.
— «Искариот» ничего не сообщал об этом, — сказал Каин, положив фото на стол.
— Они ничего не знают о нашей находке. Просто скрывают его исчезновение, чтобы избежать внутреннего расследования, но это ненадолго. Думаю, через пару дней объявят о его исчезновении официально.
— Ты им не сообщила?
Регина взяла со столика флакончик с лаком и принялась красить ногти на ногах.
— Пока рано, — наконец сказала она, оценив результат. — Я не хочу похерить всё начинание.
— Это расследование попадает под юрисдикцию федералов?
— Попадает. Но есть один нюанс — это не приоритетное расследование. По крайней мере, для меня.
— Опять далеко идущие планы?
— Конечно. По мелочам не размениваюсь, так что вернёмся к основной проблеме. Моя команда проанализировала данные с компьютера Младшего. Налоговые юристы у него — полнейшие дилетанты, даже хвосты подчищать не умеют. Судя по денежным переводам и закупкам, в этом замешана команда Золтана Кадара.
— Кадар… А, вспомнил. Министр без портфеля?
За безобидной на первый взгляд должностью таилось немалое могущество — Кадар занимался делами, которые нельзя было доверить прочим чиновникам высшего ранга. Обширные связи делали его незаменимым в некоторых вопросах.
— Он самый. Доказательства косвенные, но интересные — Младший вёл свою параллельную бухгалтерию без ведома патрона. Даже кое-какой компромат успел собрать. Наивный. Решил, что дешёвый шантаж поможет, если его надумают слить. Мы уже давно копаем под Кадара, но доказательств не хватало, — Регина поставила флакончик на стол и злорадно потёрла руки. — Теперь наконец-то появился шанс прижать его.
Старый транслейтанский род Кадаров и нувориши-иммигранты Квантрейны враждовали десятилетиями, и теперь Регина стремилась воспользоваться этой возможностью для реванша. Времена гангстерских разборок давно прошли, теперь семьи использовали более цивилизованные методы — в основном экономические и политические.
— Теперь я понял, зачем ты стала инквизитором.
— Нет, не поэтому. Просто я неисправимая и закоренелая идеалистка, которая верит в торжество правосудия.
— На фоне Кадара Младший выглядит как-то блекло, — заметил Виктор. — Зачем ему эта плесень?
— Всегда нужны исполнители, которые сделают всю грязную работу.
— Юридический статус Кадара определён?
Регина улыбнулась.
— Пока что он просто подозреваемый. Можем задержать и допрашивать.
— Даже представить не могу, как ты достала ордер.
— Об этом можешь не думать. Твоя задача — выбить из него показания.
— Дело за малым — похитить его из Парламента.
— Не обязательно вывозить, допроси на месте, — предложила Регина, снова занявшись ногтями. — Если будет упираться, Кальфу сможет применить гипноз, а вы запишете показания на камеру. Этого будет достаточно.
— Его же целая армия наёмников охраняет. Да и штурм Парламента…
После проникновения в Транслейтанию идей Милтона Фридмана начали создаваться ограниченные по численности частные армии, а тюрьмы отдали на содержание крупным бизнесменам. Кадар, в своё время заработавший состояние с помощью связей в преступных кругах и серых экономических схем, был одним из инвесторов в этих предприятиях.
— Это не единственная наша проблема, — сказала Регина. — Его пасёт «Грааль». Приказ отдал лично Гейдрих.
Внутренняя служба безопасности давно стала проблемой. Заручившись поддержкой «Грааля», можно было не опасаться расследований даже со стороны инквизиции. По крайней мере, официальных и санкционированных. Влияние семьи могло защитить Регину, но всё ещё нужно было достать Кадара.
— Царствие Небесное в полной жопе, раз нам придётся действовать против «Грааля», — заключил Виктор.
Регина безразлично пожала плечами.
— К этому всё и шло, — наконец сказала она. — Значит, нам предстоит реформировать систему.
— Я бы не сказал, что эта перспектива меня радует.
— Она никого не радует.
— Ещё бы — за последнее время было слишком много потрясений и революций.
— Проблема твоего вида — долгая жизнь. Вы запоминаете слишком много событий.
— Оставим досужие обсуждения. Как нам добраться до Кадара? Вломиться к нему, когда поедет к любовнице?
— С любовницей не выгорит, она нужна только для прикрытия — у него немного другие вкусы. Несколько… специфические.
— Насколько специфические?
— Тебе лучше не знать.
— Неужели он любитель эрекции, которая возникает путём контролируемого трупного окоченения?..
— Ты бредишь.
— Да ладно, у богатеев свои причуды. Иногда даже такие.
— Ты с ними всё равно не столкнёшься. Всё, что тебе нужно знать — что этот бордель охраняется не хуже военной базы, и туда лучше не соваться. Он для ограниченного круга посетителей. Очень ограниченного. Но не всё так плохо — скоро Кадар будет на приёме, который проходит на «Гордости Лейтании». Время вылета пока не известно, но я узнаю.
— Ещё лучше — придётся пролезть на огромный дирижабль.
— Если бы всё было так просто, то в «Дельте» не было бы нужды. Я смогу заменить часть персонала на нелегальных агентов группы «Кордис Дие», они будут сообщать о перемещении Кадара и его охраны. Всё необходимое для операции берите с собой, у агентов не получится пронести туда оборудование или оружие.
— Дело за малым — договориться с Фалуди, — сказал Виктор. — А то этот мелкий упырь постоянно трясётся над своими драгоценными нелегалами, как наседка над цыплятами.
— Предоставь это мне. И поверь, от моего предложения он не откажется.
— Ты сольёшь ему убийц Шаркёзи, — догадался Каин.
— Именно так. Надо будет выдать тебе хорошую характеристику, для повышения.
— Твоя карта сможет отобразить планировку дирижабля? — спросил Виктор.
— Только ту часть, которую увидят агенты. И вам придётся проникнуть туда самостоятельно, инквизицию они на километр не подпустят. Лучше всего это сделать, когда дирижабль будет в воздухе — на аэродроме слишком много охраны, это самое заколпаченное место после Парламента. Обратно вернётесь тем же путём. Или на парашютах, если сможете достать их. Сообщишь координаты, и мы вас подберём.
— Девятка будет просто без ума от счастья.
— Он что, летать боится?
— Ага.
Регина мелодично рассмеялась.
— Никогда бы не подумала.
— Там была какая-то военная история, но подробностей не помню. С тех пор его мучает ситуативный энурез.
— Один из тех сумасшедших пилотов, которых по объявлению набирали?
— Похоже на то. А что насчёт пикси? Тебе удалось узнать, откуда они?
— Большая часть из Шорокшара. Остальные их родственники из Чепела, но это мелкая сошка.
Когда-то двадцать третий район был респектабельным пригородом, но постепенно пришёл в упадок и превратился в трущобное гетто и рассадник нарколабораторий. Чуть дальше, на полпути к Дьялю, располагался спуск в Нижний город. Часть брошенных домов заселили сбежавшие оттуда гомункулы, которые производили и продавали нестандартные техномагические устройства, зачастую запрещённые. Воротилы теневого бизнеса платили хорошие деньги за произведённое ими оружие, которое невозможно было достать иными путями. Периодически оно всплывало во время ограблений или криминальных разборок.
— Думаю, стоит навестить их.
— Только значком не свети, а то весь район распугаешь. Они и так нервные, чуть что за пушки хватаются.
— Не переживай, этим займутся профессионалы.
— Это меня и пугает.
Виктор встал.
— Значит, переходим к следующей фазе.
Каин последовал за ним.
— Ты же не скачивал данные, Виктор? — спросила напоследок Регина.
— Нет, конечно.
— Я так и думала.
Пока они ждали лифт, Виктор прижался спиной к стене и облегчённо выдохнул.
— Кажется, пронесло.
— Думаешь, Квантрейн не заметила?
— Заметила, наверное. Но отпустила нас живыми. Хотя, возможно, ненадолго. Не важно, в общем-то, укоротить поводок она всегда успеет. Воспринимай её как продавца, который сперва толкает тебе приманки и планы, а потом начинает предъявлять требования.
Подъехал лифт.
— Что ты имел в виду? — спросил Каин, когда они оказались в кабине.
— Что нам подогнали огромный бутерброд с говном. Если Регина решила нас подставить, то дело плохо. А она может, ставки достаточно высоки. На кону не только её карьера, но и положение семьи. Если она всё завалит, то начнутся серьёзные проблемы. Ну а про нас никто вспоминать не будет, заменят новыми болванчиками.
Каин потёр переносицу и вздохнул.
— Когда уже будут хорошие новости? А то один только Мохач изо дня в день.
— Я тебе сообщу, — пообещал Виктор. — Да и эти новости не слишком плохие, в пёркёльт сгодятся[2]. А пока возьми с собой Кармен и съезди в Шорокшар. Позадавай вопросы, осмотрись. Может, заодно выяснишь, что за гомункул следил за нами.
— Они не любят общаться.
— Я верю в твои способности. Если понадобится, то убеди их с помощью пушки.
[1] Прокурист — доверенное лицо предприятия, имеющее полномочия (прокуру) на совершение различных сделок с сохранением права контроля за их исполнением со стороны собственника предприятия. При подписании сделок прокурист обязан к своему имени добавлять указание на прокуру и не имеет права передавать свое полномочие кому бы то ни было.
[2] В пёркёльт сгодятся (венгр. elmegy a pörköltbe; pörkölt — тушеное мясо в соусе) — венгерское выражение, описывающее нечто не очень хорошее.