Двигаясь на север вдоль моря по тракту, неспешной рысью скакал Луций. Миновал жаркий полдень и маг скинул капюшон, подставив лицо свежему морскому бризу. По правую руку пахотные земли сменились густыми лиственными лесами. По левую тянулись леса мыса Орлиного клюва. Если бы не мыс, то путешествие из Миртры в Бри на корабле занимало бы не более суток, при условии попутного ветра. Тракт был довольно оживленным и Луций то и дело огибал крестьянские повозки с овощами и фруктами, купеческие телеги, и разъезды стражи. Тракт тянулся с севера на юг страны и соседние страны пользовались удобным сухопутным транзитом, когда не желали или не могли плыть морем.
К началу сумерек ап Гвилан добрался до деревеньки с постоялым двором. Кинув медный грош мальчику-конюшему, маг зашел в здание. Натопленное помещение пыхнуло в лицо теплым воздухом, вокруг было светло и многолюдно. В центре на возвышении сидел менестрель и перебирал струны кифары:
О где же ты, где же,
Вернись ко мне Санна,
И смой с моих уст надежд обещанья…
Луций, с удовольствием заметил что баллада о королеве Санне, все ещё тепло принимается плебсом, хотя ей уже без малого 4 года и играли её до этого в любой самой удаленной деревне. Да чего уж там таить, Луций и сам с удовольствием её слушал под хорошее вино, так как она по стилю была похожа на классические стихи леотийцев.
— Встретившись взглядом с трактирщиком маг кивнул головой и трактирщик заспешил к новому клиенту.
— Чем могу быть любезен, господин?
— Ужин, бутылку Сангри, и комнату на ночь. Сдачу оставь себе. — сказал ап Гвилан вальяжно протягивая золотой. Сдачи с этой монеты хватило бы оплатить еду и постой второму путешественнику.
— Сию секунду, господин, когда закончите ужин, сообщите, я покажу вашу комнату.
— Благодарю. — ответил Луций.
Детрений его наставник не терпел богатые замашки подопечного, и часто высказывал недовольство гедонизмом Луция. "Не дело — говорил Притий — если следователь тайного управления к роскоши приучен, наша работа это грязь, плохая еда, и смерть ждущая за углом". Но то ли судьба берегла Луция в ученичестве, то ли Калабрия была настолько благодатным краем что и преступления здесь были довольно мирные — кражи, да контрабанда, что особой опасности не представляло.
Тем временем, менестрель допел балладу о Санне, перейдя на похабные стишки и прибаутки, что было встречено полным одобрением плебса.
Допив вино, Луций слегка покачиваясь направился в комнату, последним что он увидел покидая общую залу, было как менестрель декларировал романтические стихи и улыбался одной из гостей, сидящей в окружении нескольких воинов.
Ночь прошла спокойно для Луция, спящего тем самым сном, который многие называют сном праведника. Периодически сквозь сон, он слышал глухие крики на улице, кажется мужчины кого-то искали. Проснувшись засветло, умывшись и облачив в походную экипировку, маг вышел в столовую, где бледный трактирщик споро подал ему горячий завтрак.
Наскоро поев, и поблагодарив трактирщика звонкой монетой, Луций вышел к конюшне, как раз перед тем как с постоялого двора с гиканьем выскочили два всадника, пришпоривая своих лошадей. Резко поднялась пыль в предрассветных лучах. Маг осмотрел Кигнус, с удовольствием отметив расчесанную гриву, и бодрый настрой своей кобылы, кинул, пару медных грошей мальчишке-конюху. Легко тронул поводья и поскакал прочь со двора.
Миновав четверть часа в дороге, ап Гвилан заметил вдалеке бегущего вдоль леса мужчину, и преследующих его всадников.
Мужчина петлял между деревьями, пытаясь уйти от ударов плетями и попыток захватить его веревкой. Ап Гвилан чертыхнулся и пришпорил кобылку. Несясь галопом он поднял тучу пыли, привлекая внимание преследователей, которые тут же усилили нажим на беглеца, в конце концов загнав того в овраг. На попытки мужчины вырваться из оврага всадники вспарывали землю кнутами. Подъехав ближе ап Гвилан наконец разглядел троицу, двое всадников были как раз теми воинами, что сопровождали молодую даму, а беглец оказался менестрелем даже во время бега не бросившем кифару, крепко прижимая её к груди.
Один из всадников выехал на встречу поднимая вверх руку:
— Господин, здесь наше частное дело, прошу вас не вмешиваться! — голос всадника был полон холода.
— Я вижу, что вы хотите причинить вред этому человеку, но по какому праву?! В нашем королевстве не приняты самосуд, и расправа над безоружным! — горячился ап Гвилан, для поддержания уверенности в себе, ему все больше казалась дурацкой затея вмешаться в чужие проблемы, но долг следователя Тайного управления подталкивал к этому.
— А по такому праву, что этот подлец, залез моей сестре под подол, а она невеста второго сына господина ап Тирралана! Приказано было вам не лезть, иначе погибнете вместе с этим безродным псом! — влез в разговор, второй всадник жестко хлестнув кнутом менестреля.
— Я полноправный член рода ап Гвилан, и приказывать ты будешь лишь своей кобыле, дрянной плебей! — Луций сам не ожидал как они сумели так быстро вывести его из себя, казалось язык сам произносит слова, после которых отступать будет некуда.
— Довольно, сейчас ты умрешь, ап Гвилан, — выехавший вперед всадник, единственный не потерявший хладнокровия, вытянул меч.
Луций в ответ потянул из ножен своё оружие. Всадники съехались и ударили мечи. Удар следовал за ударом, в поединке сошлись равные по умению фехтовальщики, краем глаза маг увидел как менестрель схватился за кнут и резко потянул на себя второго воина, спешив того, и ударяя его раз за разом. Удар мечом по кольчуге напомнил, что расслабляться нельзя и маг второй рукой, отпустив поводья лошади нанёс удар чистой силой в центр тела противника, выбив того сломанной куклой из седла. Резко спешившись он подбежал к менестрелю, который раз за разом наносил удары по окровавленному лицу противника. Луцию ничего не оставалось кроме, как дернуть его за плечо и оттащить от неудачливого мстителя. Беглец тяжело дышал, стоя в мокрой от пота рубашке, и в прострации смотря на окровавленные руки. Луций подошел к избитому и проверив его состояние, провёл созидательной энергией по ранам, нос не восстановит, но поддержит силы, и не даст умереть. Подойдя ко второму, поморщился — убивать не входило в его планы, но ни один ритуал не излечил бы многочисленные переломы, не вернул к жизни, и разумеется не зарастил бы пробитую грудную клетку, из которой толчками выходила кровь. Подхватив узду коня убитого соперника он подал поводья менестрелю.
— Держи, надо бежать, не хватало нам еще со стражей драться.
— Может второго тоже того, для верности, и никто ничего не узнает, — беглец провел ладонью по горлу.
— Может и легче, а ты сможешь? ответил Луций вытащив нож, и протягивая рукоятью менестрелю — я нет.
— Взяв нож у мага, он подошел к лежащему человеку, постоял над ним, отвернулся и отдал нож обратно.
— Да ты прав, может я и трус, но не по совести это. Поехали?
— Да едем.
Вскочив на лошадей, они со всей возможной поспешностью поскакали прочь. Через два часа бодрого галопа, всадники остановились у ручья, подходил полдень.
Смыв кровь с рук, и удалившись на достаточное расстояние менестрель заметно приободрился.
— Я хотел выразить свою признательность, не часто можно встретить желание влезать в чужие проблемы. Меня зовут Сципий ар Тройдалах, бродячий менестрель, бабник и повеса, — беглец протянул руку, усмехаясь.
— Приятно познакомиться, мэтр Сципий, меня зовут Луций ап Гвилан, маг на службе его величества, позор семьи, и пьяница, — с улыбкой ответил маг, пожимая раскрытую ладонь.
— Ну когда с церемониями покончено, скажите мэтр Луций, куда вы направляетесь, и не могу ли я составить вам компанию?
— На север, в Бри, по делам службы. Разумеется, буду рад компании, мэтр Сципий! Единственная просьба: воздержаться от публичных мероприятий.
— Понимаю, ну после произошедшего мне тоже хотелось бы исчезнуть на некоторое время, полагаю если поеду с вами и сяду на корабль куда-нибудь это будет лучшим выходом.
Наскоро перекусив, они взобрались на лошадей и пустили их легкой рысью. Уже мало что напоминало им о произошедшем сегодня утром. Дорогу коротали за беседой о поэзии, политике, женщинах и путешествиях, и все таки разговор зашел о ночном приключении:
— Честно говоря, мэтр Луций, совершенно не понимаю реакции её брата! Ведь, я хоть и оказывал всяческие знаки, совершенно не рассчитывал на взаимность, исключительно из интереса. И при наступлении темноты, представьте моё изумление, когда она сама пришла в мою комнату, — ап Гвилан скептически улыбнулся, между тем менестрель продолжал:
— Не смейтесь, господин, я серьёзно, и более того невеста ехала к жениху, мягко говоря вовсе не девой румяной, мужчины не знавшей. Поэтому и не понимаю реакции брата, там пробы ставить некуда было. Ну да что говорить, уже всё произошло, эх!
Мужчины задумались каждый о своём. Менестрель размышлял, куда ему теперь двигаться, чтобы не появляться в королевстве пару лет, а маг думал из-за какого пустяка произошло его первое убийство. Не то чтобы оно шокировало его, в конце концов его еще будучи помощником водили в трупную, да и подготовка юного члена рода, предполагала, что однажды ему придется убивать, но всё равно, он ожидал что причиной будет что-то более возвышенное. Затем хорошая погода опять развеяла тёмное воспоминание, и через некоторое время разговор ни о чем и обо всем опять возобновился. В пути и беседе миновал день, когда они подъехали к постоялому двору.
Сципий, наступив себе на горло, и памятуя своё обещание, решил не выступать сегодня, припрятав кифару в мешок, чтобы не натолкнуть возможных преследователей на след. Постаравшись максимально не привлекать к себе внимание, товарищи уселись в дальнем углу таверны.
— Мэтр Луций, как считаете будут нас искать?
— Конечно, но вряд ли смогут найти. Если специально в ближайшее время не засветимся, то в Бри растворимся, как соль в воде. Они говорили про ап Тирралана, а их род невелик и держится юга страны. Так что шансы больше никогда их не увидеть очень велики.
— Откуда у вас такие познания, мэтр? Насколько я слышал ваш род славен в основном военными.
— Специфика работы, и прошу вас особо не распространяться на эту тему. Хорошо? — Луций в эту минуту проклинал свой язык.
— Конечно мэтр, в конце концов я обязан вам жизнью.
— Не стоит, я думаю сочтёмся.
— Ночь прошла без происшествий, и путники продолжили путь рано поутру, наскоро перекусив.
Бри — небольшой портовый город встретил их к полудню.