В тишине и покое поместья прошло несколько дней, Клавдий с Валерией собирали верных людей и разрабатывали операцию по аресту заговорщиков. Луций несколько раз наведывался в храм Эскулапа к жреца-целителям и с радостью увидел, что Фурий шёл на поправку. Король Публий действительно отправил к нему своего придворного целителя, и тот ударными темпами срастил кости и восстановил связки с мышцами на ногах воина. Лекарь обещал, что такими темпами Фурий сможет выступить в поход самое позднее дней через семь, вместо ранее прогнозируемых шестидесяти.
Тем временем, Эмпорию начало лихорадить, преторианцы врывались в усадьбы знати и чиновников, в казармы Легиона. Арест шёл за арестом, простой люд столицы и низшие чины замерли в ужасе боясь выходить на улицу, тут и там замешанные в заговоре оказывали сопротивление. Два раза во время атаки предатели использовали амулеты инферно, но предупреждённые гильдейские маги, и лучники быстро выбивали демонопоклонников. Те кто пытался бежать, с удивлением обнаруживали заставы вокруг города состоящие сплошь из преторианцев и легионеров из верных когорт.
Но больше всего запомнился Луцию арест Гая ап Рианона. Клавдий взял с собой лишь самых верных фрументариев и союзников в лице Луция, Марка и их бойцов. Но ни те ни другие не понадобились, когда Клавдий выбил ворота, перед ним предстали воины Гая стоящие на коленях в стороне от брошенного оружия. Пройдя сквозь пленных Клавдий обнаружил своего брата сидящим в беседке. Лишь приблизившись вплотную главный фрументарий обнаружил, что его старший брат уже не дышал. После быстрого осмотра, он обнаружил кубок из под вина и фиалу яда.
Гай ап Рианон предпочёл смерть — позору, а младший брат его ещё час сидел не верящим взором смотря в бледное лицо своего самого близкого человека. Никак не мог он примириться с мыслью, что родной брат отправлял за ним убийц, и готовил свержение родичей. От размышлений его отвлёк фрументарий подошедший к беседке:
— Господин, мы обнаружили за письменным столом запечатанное письмо, оно адресовано некоему «Черепахе».
— Давай сюда, это для меня, — со вздохом ответил Клавдий, отрываясь от лица брата.
Получив послание, он вскрыл печать и развернув лист бумаги прочёл:
«Приветствую, дорогой брат. Когда ты вскроешь это письмо, смею надеяться, что мне хватит мужества спуститься в царство Плутона. Мне нет оправдания за подсыл убийц к тебе, и стыжусь сего поступка, горше чем заговора против Публия. Леот умеет уговаривать, брат. Предполагаю, что в твоём окружении есть шпион, так как мы получали регулярные магические послания о твоём местонахождении. Не стану писать свои предположения, сам догадаешься. Не стану ходить вокруг да около, я хотел большей власти, брат, а в победу над леотийцами я не верю. В случае успеха, мне обещали пост наместника провинции. Прошу не мстить моим домочадцам, ты же знаешь, что я их не впутывал. Надеюсь, однажды ты найдёшь в себе силы простить меня, черепашонок. Писано своей рукой, Гай ап Рианон».
— Дураком жил, дураком и помер, — вздохнул Клавдий, глядя в лицо брата, и утирая выступившую слезу. После чего позвав преторианца, приказал взять тело с собой, а воинов охраны подвергнуть децимации*. (*высшая мера наказания для одного из десяти солдат, смерть по жребию)
— Луций, подскажи, где Валерия? — спросил он мага, проходя через дом брата.
— Я думал, она с вами, Клавдий, наверное где-то здесь в усадьбе, — пожал плечами в ответ ап Гвилан.
— Что-то подсказывает мне, что это не так, — задумчиво вздохнув проговорил Клавдий, сгорбившись и направляясь к выходу.
— Вы искали меня, господин ап Рианон? — мягко произнесла Валерия, спускаясь со второго этажа.
— Да, Валерия, нам надо поговорить, — Клавдий сделал приглашающий жест на улицу, и сунув послание от брата ей в руки, сказал — прочти письмо.
— Слушаюсь, — и быстро пробежав глазами послание, сказала — я не понимаю, мэтр, вы кого-то подозреваете из своих? Но из всех отправившихся с вами, только я осталась в живых. Мэтр, неужели вы думаете, что я одна из заговорщиков! — у Валерии задрожали губы, и выкатилась слеза, — мэтр, я прошла с вами огонь и воду, я прикрывала вашу спину и много раз могла погибнуть!
После этих слов Клавдий, как будто выдохнул, и распрямился, и взглянув на Валерию, ответил:
— Прости меня за подозрения, госпожа ар Уилан, смерть и предательство брата подкосили мою веру в людей. Ты права, ты могла убить меня сотню раз за это путешествие, но ты честно исполняла свой долг, и мне не в чем упрекнуть тебя. Спасибо за это.
— Спасибо и вам, мэтр, — слегка склонила голову, попытавшись улыбнутся Валерия, — сочувствую вам в связи со смертью брата.
— Благодарю, госпожа ар Уилан, — склонил голову Клавдий, покинув поместье.
***
Аресты продолжались ещё десять дней, за которые к Фурию вернулась способность нормально передвигаться на своих двоих, чем он воспользовался вернувшись к своему патрону. Марк с Луцием воспользовались гостеприимством короля Публия и полноценно вооружили отряд, получив даже лошадей для путешествия. Но они не спешили отправиться в путь, дожидаясь развязки с заговорщиками и написанного послания от короля Мализии королю Калабрии. Сам Публий тоже тянул с письмом и верительными грамотами давя смуту в своей стране.
Когда с заговором было покончено, и все основные участники находились под стражей, король решил провести показательный суд над участниками, тем самым ещё больше утвердив свою власть над страной. Из темниц потекли ручейки скованных пленников, понукаемых преторианцами и простыми легионерами сохранившими верность, сходясь на древнем форуме Эмпории, располагавшемся невдалеке от королевского дворца. По границам форума собрались простые подданные и представители древних семейств, в центре же собирали осужденных для вынесения вердикта. Невдалеке от них на возвышении предназначенном для оратора расположился король Публий ап Рианон, в окружении преторианцев, лично отобранных Клавдием. Луций расположившийся чуть в стороне, подумал, что по завершении миссии положение Клавдия при короле значительно упрочилось, придав тому дополнительного влияния, о чем следует сообщить по возвращении. Даже иностранец Луций не мог не заметить, как король стал обращаться к Клавдию, после вести о гибели старшего брата Гая, поверив в искренность преданности престолу. Луций и Марк также не стали пренебрегать безопасностью, вооружив себя и своих людей и встав поодаль от местных родовитых семей, стараясь при этом не привлекать к себе лишнего внимания. Валерия и Клавдий были подле короля, как доказавшие свою верность фрументарии. У Марка так вообще было дурное предчувствие от всей этой затеи, отчего он даже заходил в лавку при храме Эскулапа накупив целебных зелий.
Когда пригнали последних пленных, впихнув их в толпу понурых людей, король поднялся с своего кресла на котором, до того тихо беседовал с приближёнными, и подняв руку, призвал к тишине. Форум понемногу замолкал, обращаясь вслух, и ожидая речи своего короля.
Публий кашлянул в кулак, начиная речь:
— Верные сыны и дочери Мализии, стою пред вами дабы вершить суд и блюсти справедливость на землях сих, в чём Юпитер Оптимус Максимус Сотер, мне свидетель. Коронован был пред богами и вами, как верховный владыка Мализии, в чём свидетели: и достопочтенные жрецы, и древние семьи, и молодые кланы, и почтенные плебеи. — до сих пор Публий говорил миролюбиво и спокойно, но неожиданно его речь стала более резкой и жестокой, — Но, уважаемые Форум, взгляните на сих людей! Это те, кто клялся в верности стране, народу и мне — верховному владыке! Здесь в центре пред вами есть и представители древних семей, и эквиты и фрументарии и центурионы легиона! Вы видите пред собой заговорщиков, что лелеяли мысль о свержении законной власти, о подлом ударе в спину стране и народу! — после этих слов Форум загудел, из толпы послышались первые выкрики, Публий сделал короткую остановку чтобы глотнуть вина, — Да, мои подданные, вы видите пред собой величайшую гнусь рода человеческого — предателей и клятвопреступников, что собрались отдать нашу страну старому врагу — Леоту!
После этих слов Форум разразился криками, плебеи стали делать попытки пробраться мимо воинов оцепления, чтобы подойти ближе к заговорщикам. Даже многие представители почтенных семей и ремесёл в гневе стали кричать и потрясать кулаками. Леот здесь не любили и угрозу восприняли всерьёз.
— Я не буду утомлять вас перечислением доказательств их вины, мы вывесим списки на Форуме, где будет указано имя, род деятельности, и проступок. Поверьте невинных среди присутствующих нет! — продолжил Публий, когда Форум успокоился, — Я спрашиваю вас мои подданные какой кары достойны предатели, готовившие заговор по свержению короля и возврату страны в империю леотийцев, в качестве провинции? — король остановился, обводя взглядом площадь, на которой подданные кричали одно слово: «Смерть». «Смерть», «Смерть», — доносилось отовсюду, и Публий вновь поднял руку, призывая к тишине. — Я услышал вас, верные сыны и дочери Мализии. Смерть через распятие будет достойным наказанием для них. — тут со стороны заговорщиков послышались множественные стоны и крики проклятий. Женщины по непонятной причине принявшие участие в заговоре бились в истерике, мужчины бледнели и изрыгали проклятия. Из центра окруженной толпы выделился один человек с воинской выправкой, направившийся к королю, крича:
— Ваше величество, молю о слове! — выкрикивая подобное, он сумел привлечь к себе внимание монарха, отчего тот позволил подвести закованного пленника к себе.
— Говори, кто ты и чего хочешь? — разрешил король.
— Деций Фатх, ваше величество, центурион шестой центурии, девятой когорты легиона. Я хотел сказать вам, ваше величество, что… — тут воин сделал театральную паузу, — вы не правы, мы замышляли против вас, потому что вы тиран, который отнимает права и свободы вольного народа Мализии. Вы узурпатор из рода узурпаторов, что ведёт страну к пропасти и нищете! — Форум недовольно загудел, послышались проклятия в сторону Фатха, а кто-то наоборот замолчал, задумавшись, воин тем временем продолжил — И потому мы народ Мализии, приговариваем вас к смерти!
Деций Фатх как-то сжался, побледнел, и исторгнул изо рта черную воронку, которая моментально пожрала его плоть и принялась за ближайшую стражу. Преторианцы встали между воронкой и королем, заслонив того своими щитами. Жрецы и маги заметив неладное поспешили на помощь к королю. Клавдий же закричал: «Инферно! Все назад!». Воронка стала пожирать всё большее количество людей вокруг. Толпа заговорщиков воспользовавшись тем, что все отвлеклись на неминуемую опасность, стали вскрывать наручники, вытягивая короткие стилеты и иглы, набрасывались на охрану. Та в свою очередь, применила оружие против них обагряя землю кровью заговорщиков. А воронка жадно набухала, ловя крики боли и агонию умирающих.
Луций смотрел на происходящее побоище несколько мгновений, и особо не раздумывая бросился на подмогу Клавдию, который силой отгонял воронку инферно подальше, стремясь защитить короля и приближённых.
— Куда ты идёшь, это не наша битва! — вскричал Марк, хватая друга за руку.
— Если мы не придём на помощь сейчас, то потом эта битва придёт к нам в Калабрию. И потом, там Валерия, и Клавдий, а им мы с тобой кое-чем им обязаны! — ответил Луций, глядя в глаза Марка.
— Будь оно всё не ладно, веди! — кивнул ап Риний, вытягивая меч, на что Луций лишь улыбнулся.
Пятёрка воинов быстро растолкала толпу и побежала в сторону битвы, замечая, что тут и там вспыхивали схватки хорошо вооружённых людей и охраны Форума. Оставшиеся люди убегали прочь с площади пытаясь спрятаться.
— Это спланированная атака, они отдали часть своих, чтобы разом обезглавить верхушку королевства! — прокричал Марк в спину Луция.
— Согласен! — коротко бросил ап Гвилан через плечо, и с поднырком ушёл от атаки нападавшего, вонзая в того клинок. Пробившись на площадь, они вступили в битву.
Тем временем, у Клавдия дела шли очень плохо, воронка пожрала уже десяток людей, конечно трое из них были предателями, их не жалко, но семеро были преторианцами и легионерами охраны, верными сынами Мализии. Лишь благодаря силе Клавдия, воронка не набрала ещё критической массы, становясь порталом для входа демонов инферно. А жрецы и маги гильдии, увязли в боях на площади и никак не могут подойти к нему поближе. Клавдий бросил взгляд на пленных и от досады прикусил до крови губу, те уже почти разобрались со своей немногочисленной охраной, завладев оружием легионеров, и готовясь ударить по отряду преторианцев. Единственное что их замедляло, это воронка которую требовалось аккуратно обойти, чтобы не стать её кормом. Разделившись надвое бывшие пленники обогнули инферно, с остервенением вгрызаясь в уже малочисленных преторианцев. Клавдий, обернулся к Валерии посмотрев ей в глаза:
— Ар Уилан, уводи короля! — мгновения она выдерживала его взгляд, после чего кивнула.
— Кузен, я не покину своих подданных, в трудный час!
— Мой король, если погибнете вы, то гибель королевства лишь вопрос времени, поспешите, мне некогда спорить с вами, и оттягивать воинов на вашу защиту!
— Хорошо, Клавдий, доверюсь вам, — спустя мгновения ответил Публий, выходя из-за спин преторианцев и проследовав за Валерией.
В те же мгновения воронка наконец втянула последние жертвы братоубийственной битвы вокруг себя, и стала преображаться в разрыв ткани реальности. Из этого разрыва была выплюнута черная тень в будто бы балахоне. Лица под капюшоном темной твари было не видно, существо не стояло на земле, а слегка парило над ней. Ноги у демона заменяла дымка из черного тумана, а вместо рук были длинные трёхпалые кисти с тонкими игольчатыми когтями. Выпрямившись и поведя пустым капюшоном по толпе, существо издало оглушительный крик, отчего у ближайшего преторианца лопнула голова, обрызгав смесью крови и мозговой жидкости своих боевых товарищей. На мгновение чудовище остановилось, и вновь издало крик в небо, больше напоминавший скрежет камня по металлу, чем звук от живого существа. В этот момент в головах людей прозвучало: «Nomen illis legio». И потусторонняя тварь вновь атаковала гвардию короля, на что Клавдий снова выставил щит энергии, защищая бойцов.
***
Тем временем, Луций с товарищами пробивались через резню учиненную заговорщиками. Марк и Луций держали щиты вокруг отряда, прорываясь через толпу, остальные бойцы прикрывали фланги и наносили попутный ущерб, тем кто казалось не принадлежал к слугам короля. В жуткой толкучке, отличить друзей от врагов было невозможно, разве что легионеры из оцепления и преторианцы выделялись наиболее ярко. Тем не менее, у них получалось продвигаться всё дальше, когда раздался сначала один пробирающий до костей вой, за ним спустя некоторое время ещё один, и потом в головах прозвучала до боли знакомая фраза: «Nomen illis legio».
— Луций, ты слышал? — с ужасом в голосе крикнул Марк.
— Да! Надо бежать к Клавдию! — прорычал Луций.
Воины отряда мечами стали прокладывать себе дорогу, больше не отвлекаясь на мелочи, кого сшибая ростовым щитом, кого расталкивая силой. Спустя несколько минут оказавшись невдалеке от Клавдия и горстки живых преторианцев, что героически отбивались и от заговорщиков с одной стороны и от твари инферно с другой. Времени на сотворение ритуала для уничтожения твари у Клавдия не было, потому всё что он мог это отбрасывать её щитом. Проблема состояла в том, что тварь была гораздо менее материальной, чем ранее виденный демон, и уколы обычными мечами не оказывали на неё никакого воздействия. Зато имела воздействие молитва нескольких преторианцев, что вцепились в свои нательные брошки, вознося мольбу к богам. Это оказалось гораздо более сильной защитой, чем периодически выставляемый щит энергии Клавдия. Когда пятёрка воинов добежала до гвардии, ударяя по заговорщикам с тыла, те дрогнули от неожиданности, ослабив напор на Клавдия.
Получив передышку, и увидев кто пришёл ему на помощь ап Рианон приветливо отсалютовал воинам Луция, и на пробу кинул в потустороннюю тварь порошок из кошеля, который постоянно носил с собой. Демона мигом опалило, отчего он издал вой, но в отличие от первых двух крик был довольно жалким. Тогда тварь обернулась к остальным сражающимся и как будто пронеслась насквозь через двоих поединщиков, отчего на землю опали два высушенных трупа, по иронии судьбы пытавшихся убить друг дружку и полегших на землю в подобии объятиям примирения.
Луций же ворвавшись в строй предателей, перестал сдерживаться, и стал применять вновь освоенные навыки, которым обучил их с Марком Клавдий, останавливая сердца от боли, ударяя чистой энергией такой силы, что раскурочивал головы и грудные клетки. Марк применял более сдержанную тактику боя, работая скорее от обороны, и не теряя головы. Он умело командовал бойцами: где следует прикрыться, где контратаковать, а когда и отступить, при этом командуя, он также вносил свой вклад поддерживая щит над всеми и отражая львиную долю ударов, изредка нанося убийственные атаки по врагам. Луций, же во время боя становился воплощением смерти, и отдаляясь от отряда отдавался дыханию битвы, орудуя то клинком, то магией.
Два боевых мага и три воина устроили для заговорщиков настоящее побоище, где кровь лилась легко, будто вино на либералиях* (*празднество в честь бога Либера). Видя что они дерутся с предателями к ним стали стекаться легионеры Мализии. Марк будучи в центре сражения, вытащил клинок, и скомандовал:
— Стройся в фалангу! Поднять щиты! Копьеносцы вторым рядом! Коли! Шагом вперёд! Коли!
Сформировав боевую фалангу, в центре которой были Сидий, и Евферий они перевели сражение на уровень борьбы строя против толпы. Луций и прикрывающий его Фурий били с фланга внося сумятицу. Всё чаще стало звучать: «Коли! Руби! Держать строй! Держать строоой!». И толпа дрогнула. Заговорщики побежали, делали попытки скрыться от побоища, но легионеры подавив волнения прочих предателей взялись за убегающих. Луций же видя, что чаша весов склонилась на их сторону побежал к Клавдию, чтобы встать с ним рядом, наблюдая как жрецы окружили демона, пригвоздив того к земле силой молитв. Один из них в одеждах верховного жреца Юпитера, уже начитывал молитву от которой демон исходил темным дымом пронзительно визжал. Но теперь этот крик утратил свою убийственную силу, звуча довольно жалко. Дочитав молитву, верховный жрец обернул ладонь к демону, направив в его сторону сияющую молнию, что являлась символом его божества. Ударив в тварь, молния мгновенно испарила исчадие инферно, а жрец слегка опал от усталости. Но его успели подхватить служки чтобы отвести от побоища.
Тем временем Марк, неожиданно для себя став командующим сотней легионеров успешно рассеял врагов, и занимался теперь тем, чтобы никто из противников не сумел уйти от возмездия. Мог ли когда-либо раньше эквит-калабриец, вообразить, что он будет сражаться бок о бок с легионерами Мализии. Нет он не испытывал к ним ненависти, хотя они и сожгли его родовое поместье и убили многих родичей, он сполна отплатил за это во времена мализийской кампании. Но того, что происходит сейчас, он конечно представить себе не мог, чтобы он берёг жизни подданных Мализии, уничтожая её врагов, этого он даже в страшном сне не мог себе представить.
— Клавдий, я не вижу Валерии, где она? — спросил Луций, фрументария, наблюдая за ритуалом изгнания демона.
— Я отослал её вместе с королем, и несколькими воинами. Они должны отступить во дворец, до окончания бунта, там король со своей семьёй будут в безопасности.
— Мне тревожно, я пойду за ними. — не глядя на Клавдия, ответил Луций.
— Что-то мне подсказывает, что ты больше тревожишься за госпожу ар Уилан, чем за короля. — проговорил Клавдий, и усмехнувшись добавил, — впрочем дело твоё. Понимаю, и не осуждаю, беги, я следом пойду.
Луций, посмотрев в глаза товарища, кивнул и приложил кулак к сердцу, отдавая воинское приветствие. Фурий последовав за своим господином, лишь кивнул ап Рианону. Маг бежал сквозь толпу расталкивая испуганных горожан, пока не оказался перед дворцом. Секунду рассматривая открывшуюся картину, Луций ринулся вперёд, на ходу выхватывая верный клинок. Фурий чуть замедлил шаг, проходя мимо стражи изрубленной в куски.