- Нос, по – моему.
- А по-моему, ему надо на язык положить денежку и если эта денежка упадет вон в ту дырочку (в решетку канализации), то будешь богатым.
- Ммм… - только и протянула Вика и стала тщательно наблюдать за тем, как архитектор аккуратно пристраивает монету в один евро на язык животного. Затем хихикнула, - Тут и действительно обогатиться можно, если под решеткой мешок подвесить. Ты все?
Колесникова, не в силах терпеть обжигающую духоту, взяла самую маленькую монетку из кошелька и, ткнув ею в язык кабана, рукой точно пихнула монету в дырку, прокомментировав:
– Вот и все! Хочешь быть богатым – будь им!
Вечером автобус колесил обратно в сторону Римини. Порядком подуставшие туристы дремали. Некоторые вполголоса обсуждали поездку и делились впечатлениями. До полусонной Вики доносилось:
- Ну и гида нам прошлый раз всучили! Та еще штучка! И эти итальянцы тоже не промах. В ресторане пообедали… Кому сказать …. Привезла в какой-то отстойник, где кучу денег содрали, как в первоклассном ресторане. И что? Сама то села отдельно. Ладно бы хорошо накормили – хрен с ними с деньгами, а тут … Суп из осьминогов! Ха-ха… Ноги осьминогов там помыли, если не свои …. Я прям готова была эту соплюху сама в этот супчик окунуть. Как - будто другие – дураки и нормальный ресторан в глаза не видели…
Раздраженный женский тон разбудил Колесникову окончательно и, протерев глаза, она взглянула на свою соседку, с любопытством разглядывающую каталоги картин.
- Тебе в галерее понравилось? – спросила она.
- Да, очень. Обожаю картины! Могу разглядывать часами. И за спиной словно крылья растут… Совсем недавно для себя открыла, что мне нравится опера и балет. Аж мурашки по коже…
Оля искренне обрадовалась, но ее радость была недолгой, так как Вика добавила:
- Только я Джотто не очень поняла...
- В смысле?
- Ну, в смысле его гид так превозносил. Прям до небес! А по мне, так ничего особенного. Качественно - не спорю. Но мрачновато. Мне кажется, его и рядом не поставишь с тем же Рафаэлем.
- Да ты что?! – взвилась, как ужаленная архитектор, не заметив, что Вика обреченно вздохнула. - Это же новое слово в живописи! До него совсем по - другому рисовали!
- Как по-другому? Хуже?
- Совсем по-другому. Он рисовал мадонну и младенца как живых людей…
- Оль, я сказала то, что на самом деле думала!
Заметив сдвинутые брови и плотно сжатые губы, Вика потрепала расстроенную соседку по плечу.
- Не обижайся! Главное, что тебе нравится. У каждого свой вкус. У меня он свой. Я рассуждаю как обыватель. Ну, хорошо, давай еще раз посмотрю на Джотто. Он есть в каталоге?
Оля с готовностью стала листать плотные глянцевые страницы и, найдя то, что нужно ткнула пальцем:
- Вот!
- И….
- Вот мадонна с младенцем. Видишь? Это Джотто. А вот «Сикстинская мадонна». Видишь разницу?
Вика внимательно посмотрела на обе картины, оценивая увиденное. Сказать правду? Опять обидится. Но врать особенно она не умеет. Да и зачем? Не причина для ссоры…
- Я думаю, Рафаэль нежнее, чище. У него класс выше. На его мадонну смотришь - глаз радуется. Все такое одухотворенное, сложное и простое одновременно. Одним словом – шедевр!
- А Джотто? – продолжала настаивать архитектор.
- Довольно грубая работа, по-моему. Словно недоделанная. Лица такие, будто за ними ничего нет. Я не вижу, чтобы тут Иисус был как живой.
Вика поразилась, с какой серьезностью Оля слушает ее речь и решила пошутить.
- Здесь и Мадонна и Иисус просто какие-то черные, как с Кавказа. Смотрела «Любовь и голуби?» - «Горняки!»
Оля шутку Вики не оценила, поэтому остаток пути прошел в гробовом молчании.
Возле гостиницы их ждали. Колесникова чертыхнулась про себя. Подошла к парочке мужчин, одним из которых был Фабье.
- Привет, что вы тут делаете? – спросила она.
- Это мой друг, я его пригласил познакомиться с Олей, - пояснил Фабье.
По всей видимости, ожидающий друг Олю не впечатлил, поэтому та лишь быстро мотнула головой и скрылась внутри отеля.
- Ты знаешь, я тоже очень устала, - откровенно протянула Колесникова, глядя на разочарованные мужские физиономии. – Идти вообще никуда не хочется. Если только поесть…
Друг быстро ретировался, но Фабье настойчиво продолжал упрашивать.
- Мы недолго посидим вместе и поболтаем. Хочешь, прямо здесь посидим. Пожалуйста…
Вика согласилась, хотя Фабье нравился ей все меньше и меньше. Все четче в нем стало проявляться что-то подозрительно отталкивающее, только вот что именно, - пока это оставалось загадкой.
Она тут же направилась в ближайшую пиццерию.
- Ты куда это? – удивленно спросил Фабье и схватил ее за руку.
- Пойдем, дойдем до угла. Я перекушу, а то с утра маковой росинки во рту не было.
- А я не хочу!
Вика удивленно приподняла бровь, затем пожала плечом и зашагала дальше.
- Ну, ладно, ладно, - согласился итальянец, устремившийся следом. – Я знаю один очень хороший ресторанчик, где классно готовят рыбу. Не ходи в эту пиццерию - это просто забегаловка.
- Мне все равно. Я не в состоянии шевелить даже пальцем. Понимаешь?
- Ты мне такая не нравишься, – в мужском голосе зазвучали металлические нотки. - Я хочу, чтобы ты улыбалась!