Короли серости. Том 2 - читать онлайн бесплатно полную версию книги . Страница 6

18. Несущий тьму

Несущий тьму

«Чаще напоминайте себе, что даже сам дьявол когда-то был лучшим из ангелов»

Майор Билл Уотерс, командир группы 838

Его обезвредили с такой скоростью, что даже стало несколько обидно за все годы тренировок и опыта, которые никак не помогли в этой ситуации. Вдвойне обиднее было то, что врагам помог Саргий.

Вика припечатали к полу, ударили для острастки несколько раз по голове, а затем начали практически вырывать из экзоскелета. Он заорал от чудовищной боли, кричал всё время, пока иглу, соединявшую ранец с его спинным мозгом, не вытащили. Казалось, кричал не он, а сама платформа, плачущая от боли и обиды, что хозяин её покидает.

Он провалился в забытье. Где-то далеко, в реальном мире, переговаривались и ругались люди. Ему же было не до этого. Все свои силы Вик сосредоточил на ощущениях безопасности и комфорта — их он не чувствовал так давно, что даже и подумать не мог, как сильно их не хватало. Усталость растекалась по его телу. Он находился в напряжении, пожалуй, с момента, как покинул Город. И вот, ему впервые выпал шанс для настоящей передышки. Вик жаждал пробыть здесь вечность. Не открывать больше глаза. Что его ждёт в реальности? Одни разочарования да предательства. Он был готов остаться здесь, в мираже, где все его мечты становятся реальностью.

Ему виделось, будто он вернулся в Город. Анора уже ждала около Дворца. Идеальная женщина из искр и стали. На ней было зелёное платье с красными узорами: цвета Дома Лоуренс. Свои красивые чёрные волосы она собрала в аккуратный хвост, оставив одну прядь прикрывать лицо. Она была невероятно красива. Пухлые губы, подведённые яркой помадой, острые и яркие, как драгоценные камни, зелёные глаза и густые брови на отточенном, аристократическом лице. Сильное, подтянутое тело настоящей воительницы, облегаемое дорогим шёлком — Вик просто не знал, как можно не влюбиться в эту женщину.

Он посмотрел вниз: сам он был в парадном мундире. Пощупал лицо — маски не было. Воззрившись на Анору, он спросил:

— Неужели всё закончилось? Война? Моя миссия?

Принцесса улыбнулась в ответ, наклонив голову набок, и сказала:

— Всё закончилось. Мы победили. И нам больше не нужно убивать.

— Мы не станем жить при дворе? Мы можем уйти и стать обычными людьми? Подальше от интриг и обмана?

Анора улыбнулась ещё шире и кивнула.

— А как же моя жена? Сын?

— Они поймут. Ты герой войны, Вик. Без тебя мы бы проиграли. Тебе всё простительно.

Вик протёр глаза.

— Это ведь всё не по-настоящему?

— Это станет правдой, если ты того захочешь, — Анора сверкнула глазами. — Всё зависит только от твоей воли.

Всё казалось лучше некуда. Да как он мог отказаться от такого? И всё же, чувство покоя потихоньку испарялось. Что-то здесь было в корне неправильно. И Вик быстро понял, что именно.

— Я не хочу жить в мире лжи, — признался Вик. — Я хочу правды, какой бы горькой она ни была. Я ведь ещё на войне, правда? Я так и не поймал полковника?

— А какую пользу нам принесла правда? — раздался донельзя знакомый Вику мужской голос. Анора резко отпрянула, на её лице был написан страх. Издалека раздались раскаты грома. Принцесса вдруг начала съёживаться, словно подожжённый кусок бумаги, пока не осыпалась прахом. Перед Виком возник он сам, только не в парадном, а в походном мундире, прятавшемся под бронепластинами экзоскелета.

— И ты от всего этого готов отказаться ради правды? — спросила копия. — Что от неё хорошего? После всего, что сделал ты и позволил другим сделать? Разве ты не хочешь забыть?

— Я предпочёл бы помнить всё, — жёстко ответил Вик. — И ничего не забывать. Как не повторять ошибок, если ты ничего не помнишь?

Копия рассмеялась.

— На твоём месте я бы не был столь категоричен. Сколько людей и событий ты отправил в закрома памяти? Ты даже не помнишь, что ты забыл!

— Даже если так, значит, это была ошибка. Теперь я её точно не повторю.

— Что же, будь по-твоему, — усмехнулась копия. — Ты сюда ещё обязательно вернёшься.

Сказав это, двойник растворился в белом дыму. Вик почувствовал, как асфальт под ногами трескается. Он не успел отбежать в сторону и провалился. Под землёй его ждала река, поток которой был так силён, что он мгновенно понёс Вика далеко вперёд. Вик кричал и сопротивлялся: тщетно. Его окружали трупы, которых несло так же, как и его. Они улыбались. Их просто переполняло счастье. Вик пытался схватиться за кого-нибудь, но каждый раз, как у него получалось покрепче взяться, что-то хватало его за ноги и тянуло вниз. В конце концов, он просто поддался потоку. Он уже успел наглотаться достаточно воды, и хоть ситуация казалась безвыходной, он чувствовал почти что полное спокойствие. Перевернувшись на спину, он позволили реке нести его к концу всего сущего. Воззрившись наверх, вместо потолка он увидел небо. И тьму, с громадной скоростью опускавшуюся на землю.

Картина должна была ужасать, но Вик лучше всех знал: тьма принесёт только успокоение. Гармонию в этот хаос. Рано или поздно, всё равно они все окажутся в её объятиях. Так зачем же сопротивляться?

Он был бы даже рад, если бы сумел ускорить её приближение. Он закрыл глаза и держал их так, пока его не прибило к берегу.

***

Они бросили его в клетку снаружи храма, сделанную из прутьев бамбука. Анора говорила, что видела такие в саакских деревнях. Хоть она и не была такой же крепкой, как сделанная из стали, прочности ей более чем хватало. Наверное, с экзоскелетом Вик всё же смог бы её сломать, но в нынешнем состоянии он даже не мог сидеть ровно.

Ноги его не слушались, поэтому к отхожему ведру приходилось ползти, прилагая всю силу рук. С него содрали мундир, оставив только чёрную футболку, да штаны. В таком влажном климате и без того мерзкий пол клетки превратился в скопление грязи. В первые же часы бодрствования Вик перемазался с головы до пяток, пока пытался доползти до края, где ему оставили тарелку с едой. Вонь была настолько нестерпимая, что Вик в какой-то момент захотел, чтобы у него навсегда отняли обоняние: не такая уж большая жертва, если остаток жизни он проведёт в этой клетке.

Его запихнули в самый дальний угол, так что он едва мог рассмотреть, чем занимаются сааксцы и первенцы под командованием полковника. Лишь изредка он слышал тихие разговоры, из которых едва мог уловить несколько отдельных слов. Большую часть времени он проводил, наблюдая за движением солнца и считая часы. Благо, клетка находилась в тени, так что ему не приходилось терпеть жуткую жару, зато ночью он не мог уснуть: влага и ветер — не лучшее сочетание для насквозь мокрого узника, которому и укрыться нечем.

На шестой день у него не осталось сил даже на то, чтобы просто сидеть. Холодные ночи не прошли даром, и Вик чувствовал, как его бьёт озноб, хотя день выдался жарким. Маленький сааксец, приносивший еду, увидев его состояние, покачал головой и быстро убежал. Через некоторое время вместо него вернулся человек в чёрной броне. Он что-то проворчал, подошёл к клетке вплотную и, схватив Вика за плечо, ввёл ему в шею иглу инъектора. Вик почувствовал, как по телу пробежала тёплая волна. Озноб прекратился. Человек вытащил из сумки упаковку с таблетками, высыпал на ладонь несколько пилюль и протянул их узнику:

— Пей, — приказал он, сняв с пояса флягу. Вик проглотил лекарство и запил водой, жадно припав к горлышку. Казалось, ничего вкуснее он не пробовал — так сильно его мучила жажда. Не успел Вик напиться, как зелот отнял флягу и погрозил пальцем: — Не стоит столько хлебать за раз, будет только хуже.

Вик не стал отвечать на колкость и просто сосредоточился на приятных ощущениях, наполняющих тело. Человек в броне некоторое время молча наблюдал за ним, затем снял баллистическую маску. Под ней оказался совсем молодой смуглокожий паренёк, едва старше Ли, с чёрными кудрями до плеч. В его тёмных глазах сквозило любопытство. Чертами лица он очень сильно походил на Саргия.

— Я всё гадал, как же выглядит человек, перед которым так преклонялся полковник. К сожалению, я разочарован, — паренёк покачал головой. — Кстати, меня Володя зовут.

— Ты сын Саргия? — протянул Вик. Зелот энергично кивнул. — И все остальные тоже его дети? — Паренёк снова кивнул. — Почему-то он о вас не упоминал.

— И правильно делал, ведь полковник говорит, что доверять тебе нельзя. Хотя, когда-то он тобой восхищался. Считал тебя визионером, человеком будущего. Говорил, что Виктор Валентайн — это знамение новой эры. И что же я вижу? Калеку, который даже на сральном ведре ровно усесться не может.

— Хотел увидеть моё величие? — фыркнул Вик. — Оставил бы мне тогда экзоскелет. Ты сам причина своего разочарования.

Володя пожал плечами.

— Ты бы просто сбежал, а я бы потерял все остатки уважения к тебе. И так сойдёт.

— Я ведь вам не нужен. Почему бы просто не убить меня?

— Ты нужен полковнику. Вот только он тебе не доверяет.

— А раньше доверял?

— Да. Пока не увидел, во что ты превратился. Что же с тобой произошло, а, капитан? Как так вышло, что такая посредственность вызывает столько уважения у полковника даже сейчас?

— Я спас его жизнь, — пробормотал Вик. — Это было очень давно. До того, как я начал работать на короля.

— И всё же, он помнит, — почти что с благоговением произнёс Володя, покачав головой. Убрав прядь, упавшую на лицо, он заметил: — Полковник говорит, что ты стал пешкой Карла Лоуренса.

— Полковник сам нас познакомил, — бросил Вик. — Я не знаю, чего он ожидал. Мы слишком долго не общались. Видимо, он всё ещё думает, что я тот же наивный пацан, который защитил его на Нижних Уровнях. Думает, будто я до сих пор верю, что всё можно решить миром. Даже тогда ему это казалось смешным. А потом он сказал, что уважает моё упорство. Я ведь не отступался от своих убеждений несмотря ни на что. Стоило поработать на короля, как я понял глубину своего заблуждения. Мира можно добиться только угрозой насилия. И ты можешь только надеяться, что у тебя самая большая пушка. Иначе все усилия напрасны. Начнётся резня, что бы ты ни делал.

Вик поднял взгляд и уставился в напряжённое лицо Володи.

— Он ненавидит меня за то, что я стал таким же, как он. Он тоже служил королю — и чем это для него кончилось? Всеобщей ненавистью и презрением. Сама экспедиция стала для полковника ссылкой. Он видит, что я продолжаю выполнять поручения Карла, и ему жаль меня. Вот только он не понимает, насколько мы разные. Его попытки установить мир всегда заканчивались большим кровопролитием. То, чего я добился, всё равно спасает больше жизней, чем открытая война. Он назвал меня убийцей. Что же, я испачкал руки, зато наши цели достигнуты. Синдикат сейчас в гармонии — и всё благодаря мне. Благодаря тому, что я убивал и угрожал убийством, прежде чем могла начаться действительно крупная заварушка. Диктатура страха? Может. Вот только полковник не смог ничего такого добиться сам.

Вик горько рассмеялся.

— Он завидует, что пролил столько крови и ничего не добился.

Володя покачал головой.

— Теперь я знаю, в чём дело. Почему он не хочет видеть тебя. Когда-то ты понимал его, а сейчас перестал. Всё, что ты говоришь, не имеет к полковнику никакого отношения. Ты думаешь, будто его волнуют твои заслуги? Будто он завидует? У него на уме проблемы покрупнее. Мы говорим о судьбе не просто Города, а всего человечества. Сааксцы, первенцы, да и вообще все, кто остались в этом проклятом мире — они не знают, что скоро все могут погибнуть, если ничего не предпринять. Все страдают от междоусобиц, у всех только свои несчастья на уме. Никто не видит цельной картины. А он прозрел.

— Чем же он вам мозги промыл? — спросил Вик. — Сказками, что знает, как вернуть Освободителя?

— Ты не веришь, потому что ты ничего не видел, — цыкнул паренёк. — Иначе ты бы сам себе зашил губы, чтобы не извергать больше богохульств! Освободитель реален. И мы можем его вернуть.

— Что же, удачи вам, — сказал Вик. — Меня только оставьте в покое — или просто убейте наконец. Моя миссия провалена. А в вашем цирке я участвовать не хочу.

Володя улыбнулся, показав красивые белые зубы.

— Нет, капитан. Ты отправишься с нами. Ты должен увидеть весь путь. Полковник считает, что ты заблудился, но ты ещё не потерян. Тебя можно вернуть.

— Отправлюсь? Куда?

Казалось, Володю удивил такой вопрос.

— Как куда? Конечно же в Карас!

***

Прошло ещё несколько дней, прежде чем к нему снова пришёл Володя. Его сопровождали сааксцы, державшие детали экзоскелета. Позади всех Вик увидел Паркер. Он даже не удивился, что девчушка перешла на сторону полковника. Чего-то такого следовало ожидать сразу. И всё же, его гордость ощутила укол от очередного предательства.

— Время пришло, — сказал Володя. Он открыл клетку и впустил сааксцев внутрь.

Синегубые подняли Вика и помогли снять грязную одежду. Раздев его догола, они подали ему чистую рубашку и солдатские штаны. Как только Вик надел новые сапоги, сааксцы аккуратно начали присоединять детали экзоскелета. Первым пунктом стали ноги, благодаря чему Вик, наконец, смог встать в полный рост. После этого присоединили ранец, который тут же выпустил иглу и вонзил её в носителя. Вик даже не почувствовал боли, когда она вошла ему в спинной мозг — он лишь вздохнул с облегчением, потому что снова почувствовал себя целым.

Даже себе он боялся признаться, как сильно беспомощность угнетала его. Не раз и не два его посещали мысли о самоубийстве, но удерживало лишь то, что так он только избавит полковника от лишних проблем. С экзоскелетом он снова начал рассуждать как солдат.

Когда к его рукам присоединили планки, Вик внимательно осмотрел все детали. Что же, полковник сделал всё возможное, чтобы узник не сбежал. Все бронепластины были демонтированы, из-за чего остался только основной каркас, а в усилявшие носителя детали были вмонтированы ограничители, сковывающие движения. Без специальных инструментов снять их не представлялось возможным. Полковник мог просто сломать весь механизм, но не стал этого делать. Похоже, он всё-таки надеялся на сотрудничество с Виком в будущем. А значит, шанс вырваться ещё может представиться. Правда, как бить врага в таком виде Вик не представлял. Стоило ему сделать пару шагов, как он понял, что бегать не получится. Ни о каких драках не могло быть и речи. Коммуникатор тоже отключили, так что о спрятанном внутри лезвии придётся забыть.

Пока он думал, на его запястьях успели застегнуть наручники. Володя ухмыльнулся и произнёс:

— Мы хорошенько позаботились, чтобы ты даже помыслить не мог о побеге. Бесполезно, друг. Полковник тобой дорожит, но у любой симпатии есть пределы. Не делай глупостей и всё будет в порядке.

— В порядке? — переспросил Вик. — Я ведь уже не вернусь домой. Либо погибну с вами, либо не будет того дома, куда я хотел бы вернуться. В любом случае, я пропал. Что мне терять?

— То есть, ты готов всем рискнуть, чтобы ничего не достигнуть? Когда можешь сидеть сложа руки и узреть рождение настоящего чуда? Я думал, ты умнее, чем выглядишь, капитан.

Вик промолчал. Володя двинулся вперёд, Вик следом, сааксцы с Сарой за ним. Который день шёл дождь, и земля пропиталась водой. Ноги Вика утопали в грязи, но он не обращал на неё внимания — слишком был рад, что снова может ходить. Володя провёл группу внутрь храма. Вокруг суетились первенцы и сааксцы, все что-то носили и переговаривались. Командиры отрядов орали команды и старались создать хоть какое-то подобие порядка. И всё же, хаос был настолько силен, что Вик не смог не спросить:

— Откуда такая спешка? Я думал, вы всё это время готовились.

— Дело не в подготовке, — ответил Володя. — У нас было много времени, мы почти закончили все дела. Вот только произошло непредвиденное.

— Что?

— Катера Эдема, — ответила за Володю Сара. Она вышла вперёд и поравнялась с Виком. — Они сумели найти нас.

«Нас». Пусть девушка и не меняла униформу, но сторону уже сменила. И не только её, в ней самой многое кардинально поменялось. Выправка стала строже, а в глазах горел огонь. От былой усталости и взгляда с безнадёгой не осталось и следа. Вик видел, как вера в идею оживляла почти что мертвецов, заставляла их вставать и драться, несмотря на ужасающие раны. То же самое он видел сейчас. Он проклял себя, что вообще спас Паркер, когда на её судно напали. «Нужно было дать ей погибнуть вместе с командой».

Ей не во что было верить, жизнь её была пуста. Даже после всего, что с ней произошло, она готова была присоединиться к экипажу «Катрины» просто потому, что это было намного интереснее, чем пустое прожигание отведённого на земле срока в мире и безопасности. Хотя, если подумать, у неё не было выбора — в конце концов, вернуться обратно она не могла. Вик пожалел, что не разговаривал с ней, не провёл проверку на верность. Стоило ей столкнуться с полковником, услышать о его масштабных планах, как она живо поменяла стороны, просто потому что хотела участвовать в чём-то грандиозном. С одной стороны, Вик не винил её. С другой, она теперь его враг.

Он не хотел сомневаться в выборе, когда на кону будет стоять его жизнь. Он должен был готов убить её, если потребуется.

— В обычной ситуации они бы ни за что нас не нашли, — сказал Володя. — Полковник был уверен, что катера порыщут впустую и отступят. Вы-то забрели сюда с большим трудом.

— Нас провёл шаман, — вспомнил Вик. Володя кивнул.

— И на это у вас ушли сутки.

— Сутки?

— Именно. Во всяком случае, по нашему времени. Твой шаман сказал, что у них же уйдёт минимум неделя. Плюс, он может попробовать задержать их ещё. Всё равно, чем быстрее мы отсюда уберёмся, тем лучше.

— Приятно слышать, что Насиф и вам приносит пользу, — съязвил Вик.

Пока они говорили, Володя провёл их в самые глубины храма. Они успели спуститься по винтовой лестнице и выйти в огромный зал, освёщенный факелами. В середине зала зияла яма, в которую вели четыре лестницы с разных сторон. В ней легко могли поместиться несколько десятков человек, и осталось бы ещё полно места. Солдаты стаскивали к её краю ящики с припасами. Неподалёку стоял Насиф и командовал процессом. Увидев Вика, он незаметно кивнул. Горечь на его лице ни с чем нельзя было спутать.

Похоже, он не очень радовался вынужденному сотрудничеству с полковником.

Дальше, в одном из углов зала, на полу сидел Эймс с остальными детьми Саргия. Доспех полковника поблёскивал в темноте, отражая пламя факелов. Рядом с зелотами стоял Саргий и о чём-то горячо спорил. Бросив короткий взгляд на пришедшего Володю и Вика, он быстро отвернулся и продолжил разговор.

— Нет, мы не будем этого делать, — наконец, прервал их пререкания полковник и поднялся во весь рост. Володя подвёл Вика ближе к Эймсу.

— Привёл узника, как вы и приказывали, — отрапортовал мальчишка, тряхнув кудрями и улыбаясь. — В целости и сохранности.

Полковник кивнул. Его лицо не выражало никаких эмоций. Посмотрев на Вика сверху вниз, он спросил:

— Надеюсь, ты успел поразмыслить над моими словами?

— Над какими именно?

Полковник снова кивнул, будто вопрос Вика и стал для него ответом. Повернувшись к Саргию, он подозвал его жестом руки. Иммигрант неохотно подошёл, всем своим видом выражая усталость.

— Скажи ему то, что сказал мне, — приказал Эймс. Саргий с кислым выражением лица вымолвил:

— Тебя стоило убить, капитан. Ты лгал нам всё это время, давал ложную надежду — а сам готовился ударить в спину, пока мы верили, будто сможем вернуться домой. Что всё будет в порядке.

— Как приятно слышать от тебя обвинения во лжи, — буркнул Вик, — когда ты и словом не вздумал обмолвиться, что твои грёбаные дети служат полковнику.

— Я не знал, что они живы! — вспыхнул Саргий. — Я только слышал, что Эймс забрал их. Если бы я знал, как обстоят дела…

— Ты бы всё равно пошёл со мной, чтобы увидеть их, — перебил иммигранта Вик. — Не пытайся вывернуть правду наизнанку. Всю дорогу тебя всё устраивало. Самостоятельно ты бы сюда никогда не дошёл. Теперь же ты смеешь разевать пасть, потому что достиг своей цели и боишься, что я всё испорчу? Что же, Саргий, ты действительно так туп, как кажешься, раз уж решил высказать мне свои претензии. Если я вдруг сумею выбраться отсюда, не жди от меня пощады.

Иммигрант осклабился.

— В этом и проблема, кэп. Ты отсюда уже не выберешься.

— Довольно, — сказал полковник, подняв руку. Иммигрант покачал головой и отошёл к своим детям. Паркер наклонила голову и последовала за ним.

— Смотрю, вы подружились, — сказал Вик.

— Ты очень сильно изменился, — протянул Эймс. — И за такое короткое время? Я не узнаю тебя, и это меня пугает. Впрочем, чего-то подобного я ожидал. Пойдём, друг.

Они двинулись к центру зала, туда, где в полу разверзлась огромная яма.

Вик решил больше не язвить. Вместо этого, он кивнул в сторону солдат, перетаскивавших припасы, и спросил:

— К чему всё это? Что вы планируете?

— Я же уже сказал, — вместо полковника ответил Володя. — Мы отправляемся в Карас.

Вик не обращал на него внимания, продолжая смотреть на Эймса. Тот кивнул так, будто соглашался не с ответом зелота, а со своими мыслями.

— Этот храм в своё время построил Освободитель со своим сыном, — наконец, произнёс он. — Ещё в те дни, когда мир не был расколот. Это место переполнено силой — и они знали, что когда-нибудь её придётся использовать.

— Для чего они его построили? Чтобы объединять миры?

— И раскалывать тоже. Первый такой раскол мы и называем Освобождением.

— Но зачем он это сделал?

— Чтобы спасти ту часть человечества, которую ещё можно было спасти, — произнёс Эймс таким тоном, будто это было очевидно. — Чтобы отрезать большую часть внешних угроз, а оставшиеся побороть. Потом, когда он решил оставить Город, он вернулся сюда и прыгнул в мир, в котором жили сааксцы. И в скором времени они назвали его Отцом. Чтобы вернуть его, нам пришлось объединить миры. Без сааксцев мы бы не нашли Освободителя.

— Но стоило ли развязывать с ними войну? Столько людей погибло просто потому, что нам сказали, будто сааксцы напали на нашу делегацию и убили полковника, возглавлявшего экспедицию.

Эймс молчал, будто бы ждал, что Вик сам ответит на свой вопрос.

— Дело в короле, — наконец догадался Вик. — Вы не хотели, чтобы он вмешивался.

— И твоё присутствие здесь — в том виде, в котором ты пришёл — доказательство моих опасений, — сказал Эймс. — Война дала нам время на подготовку. А самое главное, благодаря ей у нас вообще появилась возможность подготовки. Ведь Насиф сказал тебе, что Союз использует утилизаторы для набора энергии?

— Да, но для этого тоже было необязательно устраивать войну. Ведь можно было обо всём договориться. Начать сотрудничество…

— И король бы просто начал сотрудничать с чужаками, полностью бы им доверился и не попытался обмануть их, — впервые за всё это время полковник высказал хоть что-то, напоминающее сарказм. — Более того, он не видел того, что видел я. Того, что видели мы. Он не понимает. Он совершенно не понимает, что ему нужно делать. Эта война была нужна, чтобы всё прошло согласно плану. Сотни тысяч погибли и ещё многие погибнут, прежде чем мы достигнем цели. Но все эти жертвы не будут напрасны. С участием короля, вся затея была бы обречена с самого начала. Даже прекрасно зная, что я не желаю ему вреда, он посылает убийцу, чтобы убрать меня.

— Ему бы не пришлось этого делать, если бы он доверял вам.

— В этом и проблема, — кивнул полковник. — Он не доверяет никому. Если бы я не развязал войну, он бы сделал вид, что согласен с моим планом, но всё равно бы позаботился, чтобы у меня были связаны руки. А я ведь любил его как сына. Ни за что на свете я бы не допустил, чтобы с ним что-то случилось. Но время всегда всё меняет. Он давно уже забыл, кто к нему относился с добром. В его глазах кругом враги. Враги, которых нужно нейтрализовать до того, как они нанесут удар. И поэтому даже тебя он настроил против меня. — Эймс сокрушённо покачал головой, на его лице отразилась боль. — Но мы будем идти тропой праведных до самого конца, чего бы это ни стоило. Я не буду убивать тебя, Вик. Ты всё поймёшь. Готовься. Скоро мы отбываем.

Полковник оставил Вика у края ямы рядом с шаманом, взял Володю и двинулся с ним в угол зала, где его ждали остальные зелоты и Саргий. Солдаты закончили перетаскивать ящики и сели отдыхать. Насиф повернулся к Валентайну и спросил:

— Вы как, капитан?

— Живой, — ответил Вик и потряс наручниками. — В остальном, ситуация не из лучших. Саргий заявил, что хочет моей смерти. Надеюсь, ты не с ним?

— У него не было выбора, — сказал шаман. — Его дети преданы полковнику каждой частичкой своей души. Я сказал, что помогу им, но полковник прекрасно понимает — я могу предать его в любой момент. Солдатам приказано не спускать с меня глаз. Боюсь, о побеге не может быть и речи.

— Что здесь происходит? — кивнул Вик в сторону ямы. — Насчёт отправки в Карас: они это всерьёз?

— Более чем. Даже с теми копьями, которыми они угрожали «Катрине», солдаты полковника не смогут схватиться с оставшимися катерами Эдема. Поэтому, нам всем придётся перенестись в Карас. Один боец из сааксцев останется здесь. Как только все катера войдут в зону поражения, он вызовет всплеск энергии с помощью симпатического шёлка, храм взорвётся и уничтожит преследователей.

— Проклятье, и он на это пойдёт ради полковника?

— Я уже говорил вам, капитан, — глаза шамана блеснули, — нет ничего, что они не сделают ради пророчества. Одна жизнь — всего лишь капля в море. Маленький кирпичик в доме будущего, который они собираются построить.

— Что нас ждёт в Карасе? Почему полковник хочет туда отправиться?

У шамана вопрос вызвал гримасу, будто сам ответ причинял ему боль.

— Это последнее пристанище Освободителя. Или Отца, как мы его называли. К тому же, там самый центр сети Союза. Полковник считает, что ему может понадобиться вся энергия, чтобы достигнуть цели.

— Так значит, дело не в том, что он хочет найти Освободителя, — сказал Вик. — Он его нашёл. Теперь его нужно вернуть из мёртвых.

— Может быть. Мы не знаем точно, что случилось с Отцом. По некоторым легендам, он не погибал, а покинул город. Как бы там ни было, всё, что делает полковник — богохульство. Я не знаю, как наши старейшины пошли с ним на сделку.

— Почему ты так уверен, что они с ним сотрудничают?

— Если бы не сотрудничали, он бы не говорил с таким спокойствием о переносе в Карас. У него есть сторонники, очень сильные. Даже если кто-то был против, похоже, их задавили, и они уже ничего не решают, — шаман будто бы собрался сплюнуть, но передумал. — Тошно подумать, что весь Союз прогнулся под одного чужеземца. Мы должны его остановить. Что бы он ни задумал, такими жертвами это не оправдать.

— Мы это исправим, — заверил Вик. — Ты видел Томми? Эмму?

— Боюсь, медичка больше не с нами, — процедил шаман. — Её сманили сладкие речи полковника. Она полностью принадлежит ему. Зато рулевой до сих пор твердит, что Эймс разрушил его жизнь. Он сказал, что ему плевать на Освободителя и Первый Город. Полковник сделал из него изгоя — и он этого не простит. Зелоты посадили его под стражу.

— Что же, хорошо, что хоть кто-то ещё на нашей стороне, — сказал Вик.

— У вас есть план, капитан?

— План в том, чтобы ждать первой подвернувшейся возможности, а затем бить по полковнику изо всех сил, — процедил Вик, затем оглядел экзоскелет и заметил: — Но в таком виде я много не навоюю. Нужно избавиться от наручников и снять все эти ограничители. Да и смонтировать обратно бронелисты не помешало бы.

— Видимо, я пока что сам по себе, — заключил шаман. — Хотя, возможность может представиться очень скоро. Держитесь.

— Внимание! — заорал из угла Володя. — Первый отряд! Пошёл!

— О чём он? — спросил Вик у Насифа.

— Вы в первом отряде, капитан. Спускайтесь в яму. Сейчас я перенесу вас в Карас.

***

Его разорвали на части, а затем собрали снова. Казалось, что болела каждая частичка его тела. Желудок скрутило, а к горлу подступила тошнота. За спиной раздались подавленные вскрики и всхлипывания: солдатам полковника тоже пришлось несладко.

Даже экзоскелет подвёл его: Вик упал на колени и задрожал. Хорошенько отдышавшись, он рассмотрел, что под ногами у него был каменный пол с выцарапанными на нём таинственными знаками. Их перенесло в центр некой древней арены. Над головой висел огромный купол, в центре которого перекрещивались железные балки — с них свисали вниз огромные фонари, освещавшие всё вокруг.

— Приветствую, друзья, — раздался мужской голос.

Вик приложил все усилия, чтобы подняться на ноги. Перед ним расположилась целая делегация саакских солдат с винтовками в руках. В отличие от тех, с которыми Вик сражался, у этих униформы были серого и песочного цвета. Впереди всех стоял мужчина лет сорока с проседью в чёрных волосах, зачёсанных назад. На груди у него висела дюжина медалей, а рукава мундира обвивали вышитые змеи. В начищенных до блеска сапогах Вик мог бы рассмотреть своё отражение, если бы сильно постарался, а стрелки на брюках выглядели настолько острыми, что ими можно было бриться. На плечах мужчины покоился походный плащ с капюшоном, чьи края были прострочены золотой нитью. Перед Виком явно был офицер очень высокого ранга. Кого же сааксцы отправили, чтобы встретить бойцов полковника?

— Приветствую, — повторил мужчина. Говорил он без малейшего акцента, будто с самого детства знал язык первенцев. — И добро пожаловать в Карас.

По взгляду мужчины Вик понял, что от него ждут ответа, поэтому слегка наклонил голову и произнёс:

— Капитан Виктор Валентайн, — добавлять «к вашим услугам» он не стал. Офицер, что был на целую голову ниже Вика, приложил правую ладонь к сердцу и глубоко поклонился.

— Генерал Мугис Хамид, к вашим услугам.

Вик чуть не присвистнул. У Синдиката выше генерала были только маршал, да сам король. Он подозревал, что у сааксцев всё устроено примерно так же. На такие широкие жесты не идут просто так. Либо хозяева генерала хотели выказать полковнику всё своё уважение, либо же генерал и был сам себе хозяином.

— Я слышал про вас, капитан Валентайн, — заметил генерал, как только выпрямился. Он махнул рукой солдатам и те бросились к бойцам полковника, чтобы помочь им с припасами. Генерал полез в карман и выудил оттуда серебристый портсигар. Открыв его, он протянул сигарету Вику. — Прошу.

Он мог отказаться — но что-то подсказывало, что не стоит этого делать. Даже не потому, что за отказ ему грозила смерть, а потому что сааксец, похоже, не прочь был поделиться своими соображениями о полковнике. И его стоило выслушать.

Вик взял сигарету у генерала и поднялся вслед за ним на трибуны, на которых когда-то восседали предки сааксцев и наблюдали за воинами, проливавшими на арене кровь. А теперь полковник первенцев использовал её как перевалочный пункт между древним храмом, объединившим мир, и столицей Союза. Если бы жители древности знали, что ждёт их потомков, оставили бы они эту арену? Посчитали бы сотрудничество с врагом пятном на чести народа? Или же поддержали бы начинания генерала и воинов, вступивших в свиту Эймса?

Генерал поудобнее устроился на трибуне и выудил из кармана коробок со спичками. В его движениях сквозила нарочитая неторопливость: словно хищник, демонстрировавший медлительность, чтобы ввести жертву в ложное ощущение безопасности. Прикурив, генерал протянул зажжённую спичку Вику. Затянувшись, сааксец сказал:

— Надо признать, я разрываюсь сейчас между желанием похвалить вас, капитан, и пустить вам пулю в башку.

— Я бы предпочёл похвалу, — сказал Вик. Генерал рассмеялся, только в глазах его не было ни капли веселья — лишь настороженность.

— Вы со своим экипажем уничтожили столько моих людей, что совет старейшин сместил меня с должности и назначил другого генерала заведовать операцией. Никому ещё не удавалось так сильно меня опозорить. Никому. А ведь полковник предупреждал, что за ним отправят очень умелого бойца. Но он заверял, что справится своими силами. Когда он сообщил, что вы вырвались, я сначала не поверил своим ушам. Ещё больше я удивился, когда полковник сообщил о потерях. Мы знали, что вы были в той деревне: в конце концов, это ведь мы решили взорвать её, чтобы остановить вас. Когда у нас не получилось, я ещё не знал, скольких бойцов полковника вы положили. У вас талант к разрушению, капитан. Были бы вы солдатом Союза, я бы наградил вас и порекомендовал к повышению.

— Очень признателен, — сказал Вик, наслаждаясь сигаретой. Он и представить не мог, как сильно ему не хватало дыма в лёгких. После всего случившегося, после того, как абсолютно всё пошло наперекосяк, приятно было просто сесть и начать смолить, будто и нет было никакой войны. — Вот только мне казалось, что полковник не хотел меня убивать.

— Да, он просил оставить вас в живых, — в тоне генерала проскользнула нетерпеливость. — Но после того как мы потратили столько энергии на взрыв, я просто не имел права отпускать вас. Я дал строгий приказ: живым не брать. И всё равно вы выжили и нашли полковника. Уничтожили разведотряд, затем линкор, гордость нашего флота, а потом и корабли блокады — и всё это одним катером.

— Будем честными, с блокадой мне помог разобраться ещё один катер. Его рулевая присоединилась к полковнику.

— Что же, я уже ничего не могу поделать, — сказал сааксец, откинувшись назад. Он выпустил дым изо рта и заметил: — Впрочем, я и не обижаюсь. Напрасных жертв не избежать, особенно в такой исключительной войне, как эта. Когда-то давно я бы сам себя осудил за такие рассуждения. Сейчас? Я пожертвую всем, лишь бы достигнуть цели.

— И в чём же она состоит?

— Мир во всём мире, конечно же, — усмехнулся генерал, будто это было очевидным. — И достигнуть её можно только полным контролем всего сущего. Древнее пророчество сулило нам тотальное господство, когда мы встретим человека, одетого в железо. Я далёк от суеверий — но даже я поверил, когда встретил полковника в первый раз. И ещё больше, когда понял, что у нас с вами один Бог: и мы можем его вернуть.

— А я в Освободителя никогда особо не верил, — ввернул Вик. — И сейчас верю ещё меньше, когда узнал, что он не принёс себя в жертву, как нам рассказывали. Зачем бы его возвращать? Неужели он сможет разом исправить все наши проблемы?

— Я думаю, что его появление покажет вашему королю и нашим старейшинам, что нам делить нечего. Мы плоды одного дерева, наши корни прорастают через одну землю. Мы братья, которые должны объединить семью.

— И сааксцы в этой семье будут старшими? — съязвил Вик.

— Именно, — кивнул генерал, будто не распознал во фразе вызова. — Этот мир и так принадлежит нам. Вашему королю просто нужно признать это, вот и всё.

— А как дела на фронте? — невинно поинтересовался Вик. Пробежавшая по лицу генерала тень сказала ему всё лучше всяких слов. Видимо, понимание отразилось на лице Вика, потому что генерал вздохнул и произнёс:

— На фронте дела плохи, потому что первенцы его просто сломали. Бойцов берут в окружение, мы несём огромные потери. Солдаты короля продвигаются так быстро, что со дня на день мы ждём, что они встанут под нашими стенами и начнут осаду. Мы не боимся проиграть. Мы просто не можем проиграть, потому что вы подарили нам огромное количество энергии. Мы можем сидеть в осаде годами — и вы не сможете пробить наш щит, потому что сами же его будете питать. Вот только будет слишком много погибших.

— Мы вроде говорили, что напрасных жертв не избежать.

— Да, среди солдат. Воин живёт, чтобы умирать за других, в этом весь смысл. А вот в случае осады обязательно пострадают обычные люди — а этого я всегда стремился не допустить. Толк от победы, когда от населения города останется лишь десятая часть? Но жертв не будет. С полковником мы вернём Отца — и тогда всё быстро встанет на свои места. Ваши армии склонятся перед нашим господством.

— Вы так уверены в полковнике, — заметил Вик. Его сигарета догорела, и он выкинул окурок в центр арены. Генерал последовал его примеру. — Но ведь это полная авантюра. Возвращение Бога, возможно даже из мёртвых — это же полный бред. Ваш совет старейшин всё это одобрил?

— Конечно, — генерал выглядел очень довольным, что Вик задал такой вопрос. — Одобрил сразу же после того, как я арестовал весь совет.

«Так вот оно что. Неудивительно, что ты так веришь в полковника. Два безумца нашли друг друга и теперь готовы опрокинуть мир, лишь бы их иллюзии стали реальностью».

— Совет арестовали недавно, — сказал Вик. — Потому что старейшины успели сместить вас с командования операцией по моей поимке.

— Хорошее наблюдение, капитан, — генерал наклонил голову набок, будто узник представился для него в новом свете.

— Но вы ведь как-то действовали и до этого. Неужели они вообще не знали о полковнике?

— Почему, конечно же знали. Просто не имели ни малейшего понятия о масштабности наших планов. Старики считали, будто бы Эймс просто перебежчик, узревший нашу истинную мощь и решивший заранее присоединиться к победителям. Они предоставили ему определённую автономность в обмен на данные о войсках Синдиката и их тактике. Им даже в голову не приходило, что я могу поддерживать с ним активный контакт. В итоге, они всё прошляпили — и за это им стоит сказать спасибо. В кои-то веки их халатность пойдёт на пользу нации.

Пока он говорил, середину арены пронзила ослепительная вспышка, из которой вывалилась очередная порция солдат полковника. Среди них была и Паркер. Она упала на колени и почти минуту приходила в себя. Положив руку на грудь, она судорожно дышала, будто ей не хватало воздуха. Торчавший когда-то ирокез теперь был аккуратно зачёсан набок. Всю её внешнюю нелепость будто смыло, словно она была красочной мазнёй ребёнка поверх шедевра мастера. В ней появилось некое благородство. Даже сидя на коленях и откашливаясь, теперь она выглядела как офицер родом из аристократической Семьи, а не как молодая дура, которую угораздило попасть на войну рулевой. Вик не сводил с неё глаз. Он до сих пор не мог поверить, как человека может облагородить появившийся в жизни смысл.

Был ли он у Вика? Он ведь был так уверен, что делает важную и полезную для общества работу — истребляя одних, спасает других. Оглядываясь на свою прошлую жизнь, он вдруг понял, что всё это время обманывал себя. Он постоянно говорил, что ему хватает того, что он делает. Что он прекрасно знает, кто он такой и смирился с этим. И всё же, сомнения постоянно точили его. Он проливал и проливал кровь, а мир почему-то так и не наступал. Конечно, всё сущее постоянно находилось в состоянии шаткого равновесия. Стоило кому-то подтолкнуть мир в одну сторону, как всё грозило низвергнуться в пучины хаоса. И только Вик спасал людей от маньяков, жаждавших войны. Он устранял смутьянов и восстанавливал равновесие. Но на смену одним мерзавцам приходили другие.

Может, Вик ошибался? Может, полковник действительно мог спасти их всех, вернув Освободителя? О каких конфликтах вообще могла идти речь в мире, в который вернулся Бог?

«Вот только он уже сбежал от нас один раз. Что помешает ему сделать это снова?»

Вик сжал зубы. Нет, он не должен сомневаться. Сомнения убивают решимость, а без решимости до смерти всего один короткий шаг. Даже если каким-то невероятным образом полковник сумеет вернуть Освободителя или же возродить его из мёртвых, он сильно ошибается, считая, что таким образом положит конец всем человеческим распрям.

Эймс уже возложил на алтарь миллионы жизней, надеясь, что это поможет ему достигнуть цели. А что если его цель так и будет меняться? Что, если финал его миссии будет отходить всё дальше и дальше — и будет требовать всё больших жертв? Вик не мог позволить полковнику продолжать. Что бы здесь ни происходило, он положит этому конец.

Синтия бы обвинила его в страхе перед неизвестностью. Будь она рядом, Вик возразил бы, что любой порядок всё же лучше хаоса.

Сара, наконец, справилась с кашлем и поднялась во весь рост. Она нашла глазами Вика и тут же двинулась к нему, не обращая внимания на суетящихся вокруг солдат.

— Здравствуйте, генерал, — произнесла Паркер, бросив на сааксца опасливый взгляд. — Полковник велел передать вам, что прибудет с последним отрядом. А до этого все приготовления должны пройти согласно плану.

— Я бы предпочёл обсуждать такие вопросы с ним, а не с его посыльными, — процедил генерал. — Ничего, я сам отправлюсь в храм и поговорю с ним.

Паркер яростно замотала головой.

— Связь в ту сторону полностью перекрыта. Он сказал, вы не сможете перенестись.

Генерал раздражённо скрипнул зубами и выдал:

— Клянусь пятиединством, он испытывает моё терпение. Хорошо! Хорошо, я тебя услышал.

Генерал встал с трибуны, поправил плащ и направился к своим солдатам, бормоча под нос проклятия.

— Подождите! — окликнула его Сара. — Нам нужен будет транспорт.

— Попросите любого водителя снаружи, — проворчал генерал и махнул рукой.

— Куда мы отправляемся? — спросил Вик. Паркер огляделась, будто боялась, что их подслушают.

— Во дворец. Там мы будем ждать полковника, пока он не прибудет.

Она вернулась в центр арены и начала разговаривать с солдатами генерала. Один из них обильно жестикулировал, мотал головой, затем, видимо, поддался на уговоры девушки и начал сокрушённо кивать.

— Идёмте, капитан, — позвала Паркер. Солдаты повели их вверх по лестнице, а затем по длинному коридору к выходу. Вик зажмурился, снова увидев солнце: он даже и не понимал, насколько темно было внутри здания.

Снаружи структура казалась намного меньше, чем внутри: в основном из-за того, что большая часть здания уходила под землю. Если бы Вик не знал, что здесь находится огромная древняя арена, то он бы принял всё за обычный одноэтажный жилой дом.

Карас его удивил: понатыканные везде без какого-либо порядка одноэтажные и двухэтажные здания песочного цвета перемежались серыми многоэтажками, которые бы сильно не выделялись даже в Городе. Между первенцами и сааксцами было меньше различий, чем он ожидал. И всё же, архитектурой всё не ограничивалось.

Рядом с входом на арену на вымощенной камнем дороге стояла машина. Да не просто машина, а настоящий бронированный вездеход с шестью колёсами. На таком, пожалуй, даже не отказались бы прокатиться первенские армейцы. На броне Вик рассмотрел отчётливые отметины от пуль и тёмные пятна от огня. Машина явно отслужила свой срок верой и правдой. Похоже, что после активного использования на фронте её списали для езды по городу, где воины Союза не ожидали от врага превосходящей огневой мощи и могли без страха ездить даже с поношенной бронёй. Либо так, либо же у сааксцев была нехватка транспорта, и они использовали любую мало-мальски рабочую технику до полного отказа.

Рядом стояли грузовики с кузовами, закрытыми брезентом, в которых дожидались ещё солдаты генерала. Увидев Сару с Виком, они ощутимо занервничали и начали активно переговариваться.

— Мне сказали, что нас встретят, — сказала Паркер. — Но почему-то никого нет…

— Приятно видеть, что вы уже здесь.

Вик и не заметил, как рядом с ними будто из-под земли возник седой старик с длинными волосами, в которые были вдеты перья. Его щёки были покрыты широкими красными полосами, а глаза подкрашены золой. В отличие от солдат, одет он был не в песочную форму, а в джунглевый камуфляж. На шее у него висело ожерелье из мелких костей, а с пояса свисал человеческий череп.

Сара на замечание старика лишь нахмурилась.

— Кто вы? Вы нас знаете?

— Можно сказать и так. Меня зовут Арстан. Когда-то я был наставником Насифа. Я здесь, чтобы проводить вас.

Лицо Паркер тут же прояснилось.

— Конечно, отлично. Я и не думала, что мы встретимся. Насиф много хорошего рассказал о вас.

«Да, — подумал Вик, — и он хорошо дал понять, что старик не в восторге от Союза. Но он же приходил к Аноре, чтобы заключить перемирие? Чего он хочет на самом деле?»

— Он был отличным учеником, — сказал старик. — Жаль только, что решил пойти против воли народа. Пойдёмте.

Они прошли вдоль колонны грузовиков и завернули в едва заметную улочку, где их ждал приземистый внедорожник, с которого местами слезла краска. За рулём уже сидел солдат. Старый шаман сел спереди, а Вик с Сарой запрыгнули назад. Благо, пространства хватало, и экзоскелет не помешал влезть внутрь. Водитель завёл машину и покатил вперёд. Не прошло и нескольких минут, как они выехали на большую дорогу, с которой просматривался город.

Похоже, они находились на окраинах, где жили, в основном, бедные касты. Многоэтажек оказалось не так уж и много, в основном, всё было застроено невысокими, но широкими зданиями. Оборванные и усталые люди, ходившие по улицам, сказали Вику об этих кварталах всё, что он должен был знать.

Даже отсюда виднелась монструозная постройка с кучей куполов и шпилей, покрытая золотом и отражающая солнечные лучи на город внизу. Роскошные здания вокруг неё казались детьми, собравшимися вокруг родителя. Несмотря на всю внешнюю дороговизну, они не шли ни в какое сравнение со дворцом.

«Центр и окраины, — пронеслось в голове Вика. — Чем больше вещи разнятся, тем больше они похожи».

Как две цивилизации по разные миры друг от друга сумели сделать такие одинаковые ошибки? Было ли дело в человеческой натуре или же всю вину стоило возложить на Освободителя, который стал богом и первенцев, и сааксцев?

Вик не мог не заметить, как они постоянно проезжали мимо колонн солдат, двигающихся в одном направлении. Прикинув, Вик понял, что все они маршировали на север. Генерал не солгал: город готовился к осаде, которая должна начаться очень и очень скоро.

— Так много солдат, — протянул он.

— Первенцы подходят всё ближе, — сказал старик, не оборачиваясь. — Их даже можно услышать, если хорошенько прислушаться к Миру. Многие теперь задумаются, кому они подчинялись и для чего. Очень многие.

Солдат, сидевший за рулём, усмехнулся. Этот короткий смешок и многозначительная фраза старого шамана вдруг заронила шальную мысль в голову Вика, которую он чуть не отмёл, как нелепую.

«Какова вероятность, что наставник Насифа тоже действует против полковника?»

— Вы сказали, что Насиф пошёл против воли народа, — осторожно произнёс Вик. — И вам жаль, что он это сделал. Почему?

Старый шаман повернулся. В его глазах промелькнуло понимание того, что за игру сейчас с ним затеяли.

— Потому что он стал изгоем, — сказал Арстан. — Он посмел сомневаться, стоили ли все жертвы того, чтобы в итоге нас вёл чужеземец.

— Вы это о полковнике? — с подозрением спросила Паркер. — Вы в нём сомневаетесь?

— Ни в коем случае, — быстро оборвал себя шаман и отвернулся. Но Вик понял, к чему всё идёт. В его груди снова разгорелся огонь надежды.

Они ехали ещё около получаса, прежде чем доехали до места назначения. Дворец окружали несколько стен с воротами, у которых дежурили вооружённые солдаты. Рядом находились укреплённые сторожки из бетона с бойницами. Когда внедорожник начал подъезжать, бойцы тут же взяли его на прицел. Не успел солдат подойти для проверки документов, как водитель уже приложил к стеклу жёлтый листок бумаги, от вида которого охранники торопливо засеменили к воротам. На остальных КПП они даже не останавливались.

Въехав во внутренний двор, они вылезли из автомобиля и прошли через вход с огромной аркой. Лицевая её сторона была выложена мелкой мозаикой и изображала перевёрнутую пятиконечную звезду. Каждое остриё указывало на небольшую фигуру с крыльями за спиной. «Пять ангелов Отца? Ведь так говорил Насиф?»

Пока Вик вспоминал детали, они уже прошли через холл, украшенный барельефами и скульптурами воинов древности. Громадные, высеченные из камня бойцы в доспехах и с копьями, казалось, смотрели с жалостью на маленьких людишек внизу. Вик не мог поверить своим глазам: некоторые из скульптур в точности походили на солдат Освободителя из видения Ли.

Неужели Карас и был тем последним городом, в котором когда-то обретался Процесс? От этой мысли у него потянуло где-то под сердцем.

Он уставился вниз и заметил, что пол покрывали дорогие ковры. Похоже, вручную сплетённые мастерами. На них не было ни единого следа, во всяком случае, до того, как по ним прошлись гости. Даже Дворец короля не позволял себе подобной роскоши — и это при наличии утилизаторов.

Каждые несколько метров дежурили гвардейцы в парадных шинелях с винтовками, к которым были примкнуты штыки. Вик заметил, что они провожали чужаков настороженными, а иногда даже откровенно враждебными взглядами, но с мест не сходили.

В вестибюле с десятками винтовых лестниц вдоль стен их ждали люди в халатах с замысловатыми узорами, вышитыми золотой нитью. Шаман вышел вперёд и что-то сказал. Те ответили понимающими кивками и показали в сторону одной из лестниц. По ней они поднялись на третий этаж и затерялись в бесчисленном сплетении коридоров. В одном этом дворцы короля и совета старейшин ничем не отличались: заплутать здесь было легче лёгкого.

Наконец, шаман привёл их к дверям, возле которых дежурило не меньше двух десятков солдат. В отличие от тех, что были в холле, эти не носили парадной формы. Напротив, одежда некоторых была перепачкана в грязи и виднелись даже пятна крови. На Сару они старались не смотреть. Распахнув двери, они впустили гостей в роскошную комнату, полную дорогой мебели. Всё выглядело настолько чистым и красивым, что Вик даже слегка постеснялся своего ужасного вида.

— Можете прилечь, — сказал старый шаман, плюхаясь на одно из кресел. Сара расположилась напротив него. Вик внимательно посмотрел на диван и прикинул, сможет ли он выдержать вес человека в экзоскелете. Ножки показались ему слишком тонкими и элегантными, чтобы выдержать такую нагрузку, поэтому он махнул рукой, показав, что предпочтёт стоять.

— И вот здесь мы будем ждать прибытия Эймса? — спросил он, кивая на шторы с золотыми кисточками. — Не слишком ли много чести для чужеземца?

— Когда-то здесь обретались старейшины Большой Пятёрки. Чести в самый раз.

Вик попробовал зайти с другой стороны.

— Неужели ваши кланы не против ареста совета старейшин? Я-то думал, у вас строгая выборная система, а тут приходит какой-то генерал и устраивает военный переворот. Неужели никто не стал сопротивляться?

— Действительно, скажите, мне тоже интересно, — поддакнула Паркер, откидываясь на мягкую спинку кресла. На её лице отразилось блаженство.

— Кланы в ярости, — сказал Арстан. — Многие верили в пророчество и не любили совет — и всё же, стоило ли это того, чтобы отдать судьбу нашего народа в руки чужеземцу? Похоже, генерал Хамид считает себя в полном праве принимать такие решения. А главное, он не постеснялся оскорбить традиции: когда несколько глав кланов бросили ему вызов, как воину, он просто кинул их в темницу. Вы не представляете, что значит плен для воина. Лучше уж смерть. Такое пятно на чести просто так не смыть. Раньше за нежелание убить соперника совет мог лишить привилегии управлять кланом. Но Хамид теперь сам себе хозяин.

— Раз так, почему бы просто не убрать его? Я слышал, у каждого клана есть свои воины.

— Да, но за плечами генерала армия, в которую понабрали неприкасаемых — и Хамид убедил их, что первенцы хоть и являются врагами, всё же, важнее побороть «паразитов» внутри Караса. Так он назвал кланы и касты. Генерал сулит, что в новом обществе все будут равны. Естественно, армия в нём души не чает.

Вик чуть не захохотал. Проклятие, почти настигшее Синдикат, ударило и по Союзу: независимые от власти вооружённые силы, призванные не допустить концентрации мощи в одних руках, решили сами ставить остальным условия. Был во всём этом некий фатализм.

— И что же теперь? Все сидят тише воды, ниже травы? Ждут, когда генерал оступится и расшибется об острый угол виском?

— Было бы обидно, если бы никто не попытался остановить полковника, — лениво протянула Паркер, рассматривая ногти. Вик бросил на неё короткий взгляд, пытаясь понять — неужели весь этот разговор её не настораживает? Но девушка снова закрыла глаза и растеклась по креслу. Казалось, ей вообще плевать, что идёт беседа о сопротивлении главному союзнику Эймса.

— Очень много людей, готовых плюнуть на всё и схватиться с генералом, — сказал старый шаман. В его голосе что-то изменилось. Он и сам не сводил взгляда с Паркер. Поза его стала напряжённой и неестественной. — И большинство из них уже во дворце, ждёт, когда генерал прибудет вместе с чужеземцем. Лучшие воины кланов обрушат всю свою ярость на изменника и покончат со всеми древними суевериями. А затем наступит мир.

На этих словах Сара оживилась. Выпрямившись в кресле, она заразительно улыбнулась и сказала:

— Красиво, что сказать. Вот только вы не учли одного: полковнику прекрасно известно о ваших планах.

Она вдруг резко встала и сделала несколько шагов к дверям.

— Снаружи нас ждут люди генерала, — процедила Сара. Её лицо приняло ожесточённое выражение. — Они начнут с того, что убьют вас, а затем расправятся с остальными заговорщиками во дворце. Бежать вам некуда, потому что солдаты уже берут под стражу все выходы.

— Мы их не боимся, — сказал шаман, но напряжение в нём никуда не исчезло. — Так продолжаться не может. Мы будем биться до последней капли крови и не остановимся, пока не умрём — либо пока не наступит мир. К тому же, капитан на нашей стороне.

Вик посмотрел на Арстана. В его глазах он прочитал почти что мольбу. Пусть ученик уже давно ушёл от него, между ними всё же сохранялась связь. «Насиф сказал, что возможность сбежать может представиться очень и очень скоро. Он знал. Он держал его в курсе событий. Каким-то образом, он сумел передать, что я пойду против Эймса. И они бросили все силы, чтобы помочь мне выбраться. Чтобы я помог им остановить полковника».

Даже когда он убивал людей для короля, чтобы остановить войну между Домами, он не чувствовал на своих плечах такой ответственности. Весь мир сейчас висел на волоске — и от его решения зависело, сорвётся ли он вниз, в пучины хаоса.

— Капитан на вашей стороне? — протянула Паркер. — Вы это знаете? Вы в этом так уверены? Что же, вот воины кланов — не очень. Они ведь прилично здесь пробыли. За это время генерал позаботился, чтобы во все отряды внедрились его люди и распространили слух о том, что капитан всецело поддерживает полковника.

— Не может быть! — почти что крикнул шаман. Вик не ожидал, что наставник Насифа выйдет из себя. Тут до него и дошло: они попались.

— Теперь вы понимаете, капитан? — улыбнулась Сара.

— Это тест на верность? — процедил Вик. Паркер кивнула.

— Полковник до сих пор не может поверить, что вы отвернулись от него. Он не хочет вас убивать, поэтому нужна была проверка. Я сама вызвалась, чтобы этим заняться. Я знала, что вы попытаетесь сбежать, увидев, будто бы меня отправили с вами в одиночку. К тому же, активизировались бы заговорщики, пытающиеся остановить наш план, — Паркер посмотрела на шамана и покачала головой. — И действительно, вы набросились на эту возможность, как голодная собака на кость. Неужели вы в таком отчаянии?

— Ты просто не понимаешь, что такое настоящая верность принципам, — шаман выразительно сплюнул на дорогой ковёр.

— Вот как? Ладно. Вы показали свои цвета, капитан. И всё же, полковник даёт вам выбор: отступитесь. Примите нашу сторону, и вы не пострадаете. Вы сможете не только увидеть, но и поучаствовать в рождении нового мира. Попробуете сопротивляться: что же, вас ждут не только бойцы генерала, но и воины кланов, свято уверенные, что вы пришли их убивать.

— Даже если я сдамся, вы всё равно перебьёте здесь всех, — сказал Вик, насупив брови. Его бесили наручники, бесило отсутствие бронелистов, бесили ограничители на сервомоторах. Он был абсолютно беспомощен. И пока ему кто-нибудь не поможет, он так и останется безвреднее мишени в тире.

— Заговорщики свой выбор сделали, когда решили пойти против возвращения Бога, — тон Сары был неумолим. — Подумайте о себе! О потраченном времени и силах. Мы спасём вас! Спасём всех!

Вик повернулся и посмотрел на шамана. Тот едва заметно ему кивнул. «Что же, хорошо».

— Ладно. Ладно! — Вик поднял в примирительном жесте руки, скованные наручниками. — Твоя взяла. Я действительно хочу посмотреть, что же сотворит твой полковник.

Шаман тоже поднял руки и сел на колени перед Паркер. Опустив голову, он вымолвил:

— Я не хочу напрасной крови. Пожалуйста, можешь взять меня, но пощади бойцов. Пусть их отпустят. Они ни в чём не виноваты и лишь исполняют волю кланов.

— Мы ещё об этом подумаем, — сказала Паркер. Она сняла с пояса наручники и двинулась к шаману. Когда она подошла достаточно близко, Арстан бросил на Вика полный огня взгляд.

«Только не подведи», — взмолился Вик, посмотрев на экзоскелет. Он собрал все свои силы и вложил их в один короткий рывок в сторону рулевой. Как он и ожидал, ограничители не позволили ему сделать полноценное движение: он просто запнулся и повалился вперёд. Но и этого хватило.

Он повалил Паркер на пол, накинул цепь наручников ей на шею и начал тянуть, прижав колено к её спине. Не прошло и пары мгновений, как послышался пронзительный хруст костей. Рулевая даже не успела застонать. Её голова вывернулась под неестественным углом, изо рта вывалился язык, а глаза налились кровью. Вику показалось, что в её затухающем взгляде промелькнуло сожаление, будто она не могла поверить, что её так легко обвели вокруг пальца. «Глупости. Она умерла до того, как успела что-то понять».

Во всяком случае, ему хотелось так думать.

— Спасибо, — промолвил шаман, вставая с колен и помогая Вику подняться. Вик старался не смотреть на тело рулевой. Его обуяло чувство, которого он не испытывал уже очень давно: стыд за убийство.

«Она твой враг. Она пошла на это добровольно. Она бы убила тебя, если бы ты не сделал этого».

Он всё-таки заставил себя посмотреть на щуплое тело, лежавшее в его ногах. Глаза будто продолжали смотреть на убийцу и молча осуждать его.

«Мне нечего было терять, — послышалось Вику. — Я хотела спасти мир…»

Он замотал головой, пытаясь отделаться от миража.

— Она что-то сказала? — вдруг спросил его Арстан.

— Что?

— Я спрашиваю, сказала ли она что-то?

— Мертвецы не разговаривают, — процедил Вик. Он знал, что старый шаман над ним не насмехается. Он знал, что Мир говорит. Он просто старался выбросить слова из головы, иначе они точно будут преследовать его до конца жизни. — И что же теперь?

— Теперь… — протянул шаман, — теперь мы будем драться.

Вик бы засмеялся, если бы не труп девчонки у его ног.

— С этим? — он потряс цепью наручников и кивнул на ограничители, вставленные в экзоскелет. — Не говоря уже о том, что у меня даже нет теперь брони.

— Подожди, неужели он тебе не сказал? — старый шаман прищурился, будто пытаясь понять, не врёт ли Вик. — Он не сказал тебе про твой костюм?

— Кто? Насиф? Он ничего мне не говорил.

— Очень странно, — старый шаман потёр подбородок. — Обычно, нужно хорошенько сосредоточиться, иногда предварительно помедитировать, чтобы увидеть эту энергетику. Но твой костюм просто пышет тьмой, я вижу это даже невооружённым глазом.

Вик снова осмотрел свой экзоскелет, будто увидел его в первый раз. Он почувствовал странное шевеление в груди. До его слуха донёсся шёпот, похожий на шелест:

«Ты ведь всегда знал».

«Да, — подумал Вик. — Я всегда знал. Просто не хотел признавать».

— Такая же аура и у ваших утилизаторов, — сказал шаман. — Я могу подпитать его. В Карасе полно энергии, но кроме нас с Насифом никто так и не научился её точечно перенаправлять. Держитесь, капитан. Может быть очень неприятно.

Арстан положил на плечо Вика руку. Ничего не произошло.

— Что… — открыл было рот Вик и тут его пронзила чудовищная боль. Казалось, что позвоночник превратился в столб огня, а каждую частичку тела выворачивало наизнанку. Он заорал, но крик его превратился в скрип шестерней. Тьма окутала его, обняла и приютила. Он оказался в центре бесконечности, обнажённый, одинокий, забытый всеми.

«Почему я здесь?» — спросил он. Тьма ему не ответила. Лишь пронзила его тело волнами, расщепила, а затем снова собрала в бывшей комнате старейшин Караса — Последнего Города.

Он открыл глаза и увидел шамана, держащего дверь под прицелом винтовки. Солдаты генерала до сих пор не штурмовали комнату: видимо, решили дождаться, когда они выйдут сами. Вик приподнялся и сел. Он не мог понять, что именно изменилось, хотя и чувствовал: всё уже совсем не так, как прежде. Он посмотрел на свои руки и тело.

— Не может этого быть… — протянул он.

Экзоскелет не просто восстановился: он преобразился. Из костюма с бронепластинами он превратился в иссиня-чёрный доспех, поглощающий весь падавший на него свет. Вик с лёгкостью поднялся на ноги, совершенно не чувствуя собственной тяжести. Он стал лёгким будто пёрышко. Никогда ещё он не ощущал столько силы в своём теле. Вик посмотрел за спину. Ранец всё так же был там. Наружу вылез манипулятор и почти что с нежностью протянул носителю шлем. Вик повертел его в руках, не узнавая то, что когда-то было просто баллистической маской. Общие очертания сохранились, но материал и исполнение отличались кардинально. Когда он постучал по поверхности шлема, стука не раздалось — будто пропадал не только свет, но и звук.

— Как я и думал, — подал голос шаман, не сводя взгляда с дверей. — Насиф сказал, что это стоит увидеть своими глазами. Он тоже не поверил, когда увидел. Боевая система Древних, живой доспех. Где вы его нашли?

— Я… я не знаю, — протянул Вик.

«Прекрасно знаешь».

— Всё это время он был с вами, но не раскрывал своей формы. Интересно. Насиф передал, что он сначала просто прочёл ауру, но подумал, что ему она почудилась. Когда же вы прибыли в храм полковника, костюм начал источать всё больше и больше тьмы, оживать.

— Полковник отнял его у меня, — сказал Вик. — Может, за это время его люди сделали что-то с экзоскелетом?

— Нет, сомневаюсь, — покачал головой старый шаман. — Чужеземцы на такое не способны. Да и большинство сааксцев тоже. Нет, скорее, сама система начала реагировать на приближение к другим, подобным ей. Я знаю, что у полковника есть несколько приближённых в таких же доспехах, верно?

Вик вспомнил о зелотах. По виду, его экзоскелет действительно напоминал броню детей Саргия.

— Да, верно. Но я думал, что комплектов всего пять. Мне говорили, будто Освободитель изготовил их для последователей его апостолов.

Шаман грустно улыбнулся.

— Освободитель и Отец — одно и то же лицо. А у Отца было пять ангелов. И, согласно легендам, они покинули нас. Ушли на север.

— Значит, доспехи прибыли в Первый Город из Караса, — Вик нахмурился. — Но это не объясняет, откуда у меня такой же!

— Действительно, не объясняет, — сказал Арстан. — Но вы здесь и у вас он есть. А значит, мы сможем побороть полковника. Насиф не врал, когда сказал мне, что с вами мы одержим победу. Я рад, что решил вас спасти.

Он снова бросил короткий взгляд на дверь.

— Почему они не штурмуют комнату? — спросил Вик. — Боятся?

— Вряд ли, — покачал головой шаман. — Наверное, считают, что мы здесь заперты. Других выходов у нас нет. К тому же, полковник не хотел, чтобы вы погибли, верно?

Вик сжал кулаки.

— Похоже, теперь я смогу показать ему, что стоило убить меня с самого начала. Я сомневаюсь, что теперь он прибудет во дворец. Куда ещё он может отправиться?

— Разберёмся с этим, когда выберемся, — ответил шаман. — Он обязан прибыть в Карас, иначе его планам грозит крах. Выследить его не будет такой уж проблемой.

— Хорошо, — кивнул Вик. — Тогда будем прорываться с боем? А что же насчёт бойцов кланов? Ведь они попытаются нас остановить?

— Мы можем позволить себе не убивать их, — сказал шаман. — Такой доспех ничего не сможет пробить. Тем не менее, надо убедить, что мы на их стороне. Предотвратить панику и хаос. Они должны встретить солдат генерала единым фронтом, а не разрозненными группами — иначе в дальнейшем у нас не будет ни единого шанса выиграть.

— Попытка не пытка, — сказал Вик и махнул шаману рукой, сосредоточившись взглядом на дверях. — Отойдите подальше. Когда я вырвусь наружу, они встретят меня шквальным огнём. Будет обидно, если вас зацепит.

Шаман послушался, перевернул одно из кресел и спрятался за ним. Не ахти какое укрытие, но сойдёт. Вик прищурил глаза. Ему почудилось, будто он видит солдат, стоявших за стеной. Чувствует запах их пота, что градом скатывается по лбам и спинам. Ощущает напряжение, пронзающее их мускулы, и страх, который охватывает их всё сильнее с каждой секундой.

Им приказали здесь стоять до последнего и предотвратить побег капитана и его сообщников. Но они уже слышали странные звуки изнутри. Даже до самых тупых дошло, что белая девчонка, которая привела пленников, мертва. И хоть их противник скован, была причина, по которой генерал их сюда поставил, а затем приказал оцепить весь дворец, переполненный враждебными солдатами кланов. Все они понимали важность миссии — и все они понимали, что многие просто не выживут. В истории наступил переломный момент, её шестерёнки и жернова заработали в полную силу. И теперь она точно никого не пощадит.

Вик встряхнул головой и вернулся в реальность. Перед ним была обычная дверь, за которой, похоже, его ждали охваченные ужасом солдаты. Он размял кулаки, а затем одним движением бросился вперёд.

Со всех сторон послышались крики. Его прорыв был подобен взрыву. Грохот оглушил бы Вика, если бы шлем не отрезал слишком громкие звуки. Разлетевшимися во все стороны щепками зацепило нескольких бойцов: один воин лишился глаз и теперь вопил от невероятной боли, прижимая ладони к израненному лицу.

Вику показалось, будто время замедлилось. Солдаты генерала двигались со страшной неторопливостью, их крики будто доходили до него через несколько слоёв шерсти. Схватив ствол винтовки ближайшего бойца, Вик дёрнул на себя, выставив вперёд кулак. От удара голова бедолаги разлетелась как переспелый фрукт. Вик успел перехватить труп и запустить его в соратников солдата. Хруст костей и хлюпанье плоти быстро донесли, что столкновение вряд ли кто переживёт.

Ещё двое принялись колоть Вика штыками, пристёгнутыми к винтовкам. Вик ударил одного наотмашь: тот с криками отлетел в другой конец коридора, оставляя за собой кровавый шлейф. Второй, увидев произошедшее, тут же бросил винтовку и попытался бежать. Вик успел схватить его за шею и поднять над землёй. Боец показался ему ужасно лёгким, ему даже не приходилось напрягать руки, чтобы держать его на весу. Оставшиеся солдаты завороженно глядели на него, не веря своим глазам. Ещё сильнее сжав шею противника, Вик свободную руку положил ему на плечо и резко потянул вниз. С треском голова отделилась от тела, солдат даже не успел закричать от боли. Голову Вик бросил под ноги выживших, которые продолжали смотреть на него.

Присмотревшись, Вик понял, что сааксцы смотрели не на него.

Не успел он обернуться, как за спиной послышался вскрик. Противник, пытавшийся атаковать со спины, сделал несколько шагов вперёд и согнулся, пытаясь поймать вываливающиеся кишки. Манипулятор с клинком, выпрыгнувший из ранца, сделал взмах в сторону врагов, обрызгав их кровью.

Только тогда они побежали. Вик успел поднять одну из винтовок со штыком и запустить её вслед солдатам, как дротик. Бросок вышел настолько сильный, что оружие не просто поразило убегавшего, а пронзило его насквозь и застряло ровно посередине.

Шаман вышел из комнаты, оглядел трупы и произнёс:

— Система действительно невероятно страшная. Столько силы — и всё для одного человека. Не удивлён, почему Отец все силы приложил, чтобы уничтожить эти доспехи.

— Всё же, где-то нашёлся один лишний, — сказал Вик. — И почему-то полковник решил вернуть его мне, хотя должен был знать, что я просто сбегу.

— Некогда задавать вопросы, — сказал шаман. — Нужно двигаться.

— Догоним убегающих?

Как только слова покинули уста Вика, из коридора, в который завернули солдаты генерала, раздались выстрелы и крики. Шаман насторожился и протянул руку, показывая, что им нужно подождать. Не прошло и минуты, как им навстречу вышли несколько гвардейцев дворца: точнее, солдаты кланов, задумавших переворот.

Увидев трупы и Вика в тёмном доспехе, перемазанном кровью, они начали кричать угрозы, тыкать в него оружием и занимать боевые позиции.

— Вы сможете их убедить не стрелять? — спросил он у шамана.

— Я попытаюсь, — ответил Арстан, поднял руки и вышел вперёд. Откашлявшись, он выкрикнул: — Вам солгали! Мы не поддерживаем чужеземца! Этот человек пленник полковника, а не его союзник!

«Я его понимаю, — вдруг подумал Вик. — Ведь он говорит на саакском, но я его понимаю. Как?!»

— Все вы видели, что он пришёл сюда в цепях! — продолжал Арстан. — Они пытаются рассорить нас, пока солдаты генерала берут дворец в оцепление! Не дайте им задушить сопротивление, не играйте им на руку!

— Заткнись, старик! — выкрикнул один из бойцов и выстрелил. Не успела пуля долететь до цели, как перед ней уже стоял Вик. Кусочек свинца со звоном врезался в нагрудник и упал на пол, вызвав хор удивлённых откликов. Вик и сам не понял, что произошло: одну секунду он стоял на прежнем месте, а уже в другую оказался здесь. Удивление, однако, долго не продлилось: за первым выстрелом раздался второй, а за ним и третий. По нему открывали шквальный огонь, который должен был разорвать его на куски. Но доспех с лёгкостью принимал всё, что бы в него ни прилетало. Вик даже не шелохнулся, хотя был бы ранен уже десятки раз, будь он в экзоскелете. Даже прилетавшие в шлем пули не заставляли его дёргаться. Казалось, доспех просто проглатывает все снаряды, попадавшие в него.

Когда у солдат кончились пули, он прошагал вперёд. Бойцы запаниковали, но Вик поднял руки и произнёс:

— Я не пытаюсь причинить вам вреда. Я прибыл, чтобы остановить полковника. И вы мне в этом поможете, так?

Некоторые воины замешкались, но тут вперёд выбежал старый шаман и добавил:

— Наш народ увёл по дороге греха лже-мессия. Но человек перед вами — настоящий посланник Отца. Ему абсолютно нипочём любая угроза. И он сделает всё, чтобы остановить змея, опутавшего нашу великую страну. Скажите, вы с нами?

Сначала кивнул один солдат, потом другой. Через несколько мгновений все бойцы улыбались и начали кричать:

— Мы их в порошок сотрём!

Арстан довольно ухмыльнулся, повернувшись к Вику.

— Видите? Я же говорил, что у нас получится.

— И правда, — пробормотал Вик.

Перед его мысленным взором возник молодой парнишка-первенец, которого он пристрелил, когда сбегал из лап двойника Томми.

«И после стольких бессмысленных жертв мы щадим саакских бойцов?» — спросил он себя.

«Порадуйся, что хоть сейчас тебе не пришлось убивать, — ответил голос. — Все они умрут. Но не сегодня».

— Мы можем попробовать связаться с остальными отрядами, — сказал невысокий солдат, совсем ещё мальчишка. Не старше того, которого убил Вик в тюрьме Эдема. — Сообщить им, что нас пытались одурачить.

— С нами уже связались, — вдруг ввязался в разговор боец постарше. — Вы были правы, солдаты генерала берут дворец в осаду. Большая часть выходов уже перекрыта. Что нам теперь делать?

Вик сжал кулаки.

— Как что? Встретить их с распростёртыми объятиями. Не бойтесь. Я смогу вас всех защитить.

***

Он не смог.

Бойцов генерала было слишком много. Они окутали его словно саван. Ему пришлось прорываться через них словно через реку с бешеным потоком. Каждый его взмах забирал по несколько жизней сразу, вот только казавшийся изначально лёгким доспех становился всё тяжелее и тяжелее. И пока Вик рвал на части, пинал, дробил и растаптывал врагов, его отряд подопечных быстро таял. Кто-то от взрывов, кто-то от ловушек, кто-то от засад. Во дворце хватало насквозь простреливаемых коридоров, и они три раза успели попасть под перекрёстный огонь. Вик хотел было попросить бойцов остаться позади, но вскоре понял: рядом с ним всё же безопаснее.

Они успели объединиться с ещё несколькими группами солдат кланов, прежде чем столкнулись с воинами генерала. Вик уже сбился со счёта, скольких он успел убить за это короткое время. Доспех, даровавший ему невероятную силу, сейчас казался бременем, тянущим к земле. Вику не грозила опасность, зато каждое мгновение промедления стоило жизней. Радовало только, что Арстана ни разу не задело.

Он прорвал несколько баррикад, подавил пять пулемётных точек, рассеял почти пару десятков отрядов, прежде чем они добрались до выхода. Казалось что кровь, покрывавшая доспех, запеклась и тормозила движения. У главных ворот их ждало, по меньшей мере, сорок солдат. Совсем немного, но учитывая их выгодную позицию, сдержать они могли и пару сотен противников.

Вик быстро вырвался вперёд, приготовившись принять весь огонь на себя, но сааксцы почему-то не стреляли. Он успел пробежать половину пути, прежде чем резкий толчок в грудь остановил его и отбросил назад. Удар выбил воздух из его лёгких, в глазах потемнело. Вик наклонился и упёрся ногами в пол, чтобы не завалиться на спину. Выставив кулаки, он приготовился встретить новую угрозу.

— Стоит мне начаться сомневаться, как мир доказывает, что полковник был прав.

Посреди коридора неторопливо шагал вперёд зелот в чёрной броне. Искажённый маской голос явно принадлежал Володе: его выдавали и акцент, и привычка растягивать слова, чтобы скрыть его. Вик опустил кулаки и двинулся навстречу мальчишке.

— В чём же именно он был прав?

— В том, что любые моральные принципы для тебя просто пшик. Ты ведь убил эту девчонку, Сару, верно?

Вик остановился в метре от зелота.

— Ей не стоило меня предавать.

— А она клялась тебе в верности? — Володя хмыкнул. — Даже король не настолько обнаглел, чтобы требовать от солдат клясться ему. Нет, они обещают защищать Первый Город. И именно это она и делала. Пока ты её не прикончил.

— Она шла на поводу у безумца. Так же, как и ты.

— Полковник не безумец. Но мы всё это уже обсуждали. Он давал тебе один шанс за другим — и ты отверг все. Пришло время умирать.

Володя замахнулся, но не успел опустить кулак, как Вик перехватил его и ударом локтя отправил зелота в полёт. Сын Саргия пролетел почти десяток метров, прежде чем приземлился, оставив в каменном полу длинную борозду. С кряхтением он поднялся на ноги. На его нагруднике осталась значительная вмятина, которая через пару секунд начала выпрямляться.

— И здесь полковник был прав, — сказал Володя, громко восстанавливая дыхание. — Взять тебя будет не так-то просто.

Стоило доспехам соприкоснуться, как тяжесть, одолевавшая Вика, мигом куда-то пропала. Он почувствовал себя даже легче, чем когда пробудился в комнате старейшин. Его тело переполняла энергия. Ему хотелось бегать, биться и, сильнее всего, убивать. В один прыжок он оказался рядом с Володей и попытался снести ему голову кулаком. Зелот успел увернуться и нанёс два удара по бокам противника. Вик чуть не задохнулся. Сжав зубы, он сделал шаг назад, избежав ещё пары выпадов, перехватил Володю за запястье и дёрнул на себя. Свободной рукой он нацелился на шлем зелота, но мальчишка придал себе ускорения и нырнул под удар. Падая вперёд, он выставил левое плечо и кувыркнулся, погасив энергию.

Не успел он подняться на ноги, как Вик обрушил на него целый град тычков. Он помял наплечник, нагрудник и бока, прежде чем зелот ловкой контратакой отправил его прямиком в стену. Удар был настолько силён, что, казалось, весь дворец затрясся. Повсюду пошли трещины, с потолка осыпалась штукатурка. Зелот в один миг оказался рядом с Виком и начал с садистским удовольствием мутузить его кулаками.

Нагрудник так сильно прогнулся, что Вик почувствовал хруст рёбер. Он поставил было блок, но Володя расцепил его руки и нанёс удар головой, отчего шлем Вика тут же треснул прямо посередине. Он почувствовал, как по лбу течёт кровь. Сознание начало спутываться, мир потемнел. Вик чувствовал, что слабеет.

«Вот и всё».

Где-то вдалеке раздались выстрелы, и град свинца обрушился на зелота, заставив его вскрикнуть от неожиданности. В дело вступили солдаты кланов. Бойцы генерала не остались в стороне и открыли ответный огонь. Теперь Володю утюжили пулями с обеих сторон. Пусть они и рикошетили, не причиняя ему вреда, всё же, импульс от ударов заставлял его пошатываться.

На Вика же свинец не оказывал никакого влияния.

Собрав все силы, он бросился вперёд, с криком врезался в зелота и повалил его на землю. Володя отбивался, целясь в маску. Удары были настолько сильны, что один из них помял шлем и сломал Вику нос. Хлынула кровь, дыхание перехватило. Вик тут же набрал ртом воздуха, поймал один из кулаков Володи и второй рукой ударил ему в локоть. Зелот завизжал от боли и ужаса. Он инстинктивно схватился за обвисшую конечность, оставив шлем без защиты.

Вокруг Вика разыгралась буря. Со всех сторон летели пули, люди убивали и умирали, кровь текла рекой. От грохота можно было оглохнуть. Но для него ничего в мире не было столь важно, как маска, прикрывавшая лицо врага. Схватив Володю за голову, Вик начал дубасить его затылком об пол. Во все стороны летели каменные крошки, дворец продолжал сотрясаться, а Вик всё бил и бил. До тех пор, пока весь шлем Володи не покрылся трещинами и не начал лопаться.

Только тогда Вик отпустил сына Саргия. Поднявшись на ноги, он повернулся к бойцам генерала, распростёр руки и встретил град пуль, словно грешник, искавший очищения в каплях дождя. Доспех поглотил абсолютно всё. На мгновение все сааксцы остановили огонь, будто пробудились от кровавого безумия, опустили винтовки и начали переглядываться.

— Уходите отсюда, если хотите жить, — сказал Вик солдатам генерала. Его голос, изменённый маской, походил на грохот сотен машин. — Иначе я никого не буду жалеть. Даю вам последний шанс.

Никто не сдвинулся с места. Впрочем, ничего другого Вик и не ожидал. Когда он ринулся вперёд, огонь возобновился. И так же скоро затих.

Через десять минут выжившие солдаты кланов заняли оборонительные позиции у входа дворца. Вик же, весь измазанный кровью, сидел посреди тел и пытался перевести дыхание. На него снова навалилась невыносимая тяжесть. Пока он приходил в себя, Володя успел подняться и проковылять к нему, придерживая сломанную руку.

— Это ты зря, — заметил Вик, поднимаясь на ноги. Его доспех уже успел восстановиться: помятый нагрудник выпрямился, а со шлема исчезли трещины.

— Я буду сражаться с тобой до последнего, — прохрипел Володя. Не успел он сделать и десятка шагов, как запнулся и рухнул на колени. Вик подошёл ближе и стянул с его головы треснувший шлем. Мальчишка выглядел хуже некуда: изо рта и носа текла кровь, в глазах лопнули сосуды, мокрые от пота волосы спутались и прилипли к щекам. Но гримаса на лице чётко давала понять: ничего кроме презрения зелот к Вику не испытывал, даже сейчас, стоя перед ним на коленях.

К Вику подошёл Арстан, положил ему руку на плечо и произнёс:

— Я сообщил кланам, что ты с нами. Первое столкновение с бойцами генерала прошло не лучшим образом. Но у нас всё больше и больше сторонников. Сюда идут подкрепления. Совсем скоро мы вычистим всех псов Хамида.

— И что тогда? — спросил его Володя, обнажая треснувшие зубы. — Вы остановите полковника, убьёте генерала, вернёте старейшин. А что дальше? Будете сражаться с первенцами, как и до этого?

Вик повернулся к шаману, ожидая ответа. Но Арстан молчал, не сводя взгляда с зелота.

— Вот какие у тебя союзники, капитан, — Володя издевательски рассмеялся. — Хамид понимает, что полковник прав. Наши народы не должны воевать, ведь у нас один бог. Эти ребята же просто используют тебя, чтобы продолжить бороться с Первым Городом за власть над миром. Скажи мне, что дальше, а? Что дальше?!

— Остановите полковника, — сказал шаман. — Когда совет старейшин восстановит власть, он прикажет прекратить боевые действия. Учитывая, как всё обернулось, никто не будет против. Пророчество оказалось ложью. Мы отдали бразды правления чужеземцам и предателям. А уж после такого лучше худой мир, чем хорошая война.

Зелот снова рассмеялся.

— Как только ты остановишь полковника с генералом, старейшинам уже ничто не будет мешать. Они набрали достаточно энергии. Как только последняя угроза для них исчезнет, они перенесут в Первый Город всю армию — либо же сам Карас!

Стоило ему это сказать, как земля затряслась. Сначала Вик подумал, что начался артиллерийский обстрел — вот только свиста снарядов он не услышал. На горизонте занялось белое зарево. На другом конце города к небу вознёсся огромный столб света, и воздух заполонили крики ужаса. Люди еле удерживались на ногах, а гул всё не прекращался. Командиры забегали, пытаясь восстановить хоть какое-то подобие порядка. Арстан тоже куда-то исчез. И во всём этом хаосе один только зелот продолжал улыбаться.

— Вот и всё. Он сделал это.

— Что? — вскричал Вик. — Что он сделал?

— Как что? Вернул Освободителя. Неужели вы думали, что пока мы здесь с вами возимся, полковник сидел сложа руки? Конечно нет. План вошёл в финальную фазу. Вы можете попытаться его остановить. Но у вас ничего не получится.

Он снова рассмеялся, а потом уставился на Вика лучезарным взглядом.

— Мы победили.

Дрожь земли и гул прекратились, вот только столб света никуда не исчезал. Вик взглянул на горящий белым горизонт. Казалось, один только взгляд на него обжигал всю его сущность.

«Да там, похоже, целый район испарился».

Он помотал головой, а затем посмотрел на свой доспех.

— Раз так, ты не побоишься ответить на пару моих вопросов? Почему полковник оставил мне экзоскелет? Разве он не знал, чем это может обернуться?

Вопрос заставил Володю нахмуриться.

— Не знал, но догадывался. Он сказал, что ты пробудил паразита. Мы пытались изолировать эту дрянь, пытались её уничтожить. Но без носителя, к которому она привязалась, сделать это невозможно. Она впитывает всё, что против неё бросают. Потому-то мы и пошли ва-банк. Полковник сказал, что нельзя было держать тебя рядом. Рано или поздно паразит бы вырвался и снова слился с тобой, тогда бы мы ничего не смогли сделать. Потому мы и решились на отвлекающий манёвр. Если бы тебя не убедила Паркер, я бы остановил тебя.

— Как видишь, у тебя не получилось.

— Да, но пока ты был занят, полковник исполнил свой план. Царствие небесное уже здесь, капитан, хотел ли ты того или нет. Освободитель любит тебя. Ещё есть время передумать.

Вик снова бросил взгляд на залитый светом горизонт. В его душу закрались сомнения.

— Полковник сказал, что ты сам взвалил на себя эту тюрьму из скорби, — Володя кивнул на чёрный доспех Вика. — Пусть она и защищает тебя, но ты в ней растворяешься. Даже мы не можем долго её носить. А ты от неё не отрывался почти семь лет. Отпусти всё. Ты можешь всё изменить. Ты можешь измениться.

«О чём он говорит?» — подумал Вик.

«Ты прекрасно знаешь, о чём, — ответил ему голос. — Но ты уже принял решение. И ничто его не изменит, я чувствую это. Что же, раз так, то давай остановим полковника. Вместе».

«Почему я так решил?»

«Потому что поклялся себе, что больше не будешь сожалеть о сделанных выборах».

— Ты говоришь, что царствие небесное уже здесь, так? — протянул Вик. Сказав это, он положил руки на голову Володи и начал их сжимать. — Как жаль, что ты его не увидишь.

Вопли Володи заглушил треск его ломающегося черепа. Один из глаз выскочил из глазницы, второй же лопнул, словно переспелый фрукт, когда ладони Вика встретились посередине. Безголовое тело рухнуло ему под ноги, разбросав вокруг ошмётки плоти.

Вик посмотрел на перчатки, покрытые осколками костей и кусочками мозга. Он должен был почувствовать неприязнь, отвращение. Но в его душе не возникло ровно никакого отклика. Он раздавил сына Саргия словно насекомое — и испытал ровно столько же сожаления, как при убийстве таракана.

Доспех с тела зелота начал превращаться в дым. Как только последняя часть исчезла, броня Вика задребезжала и начала впитывать всё в себя. Тьма снова накрыла его.

Он снова парил посреди ничего, слушая сонм голосов. И среди всех них один выбивался сильнее всего.

— Ты должен это сделать. Ты же обещал нам, Вик! Ты обещал!

— Я остановлю его. Во что бы то ни стало.

«Ведь ты поклялся, что больше никогда не будешь жалеть о прошлом».

— Я не хочу жить в мире, который не случился, — сказал он. И открыл глаза.

Он стоял возле входа во дворец, а вокруг него сновали сааксцы. Арстан возник так же неожиданно, как и исчез.

— Что ты будешь делать? — спросил он. Вик посмотрел на него и понял, что знает этого человека уже много-много лет.

— То же, что я и собирался сделать с самого начала, — сказал Вик. — Убью Бога.

• «
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• 9
• 10
• »