— Но откуда… — хотела спросить она что-то еще, но была прервана.
— Это действительно так? Я действительно не виновата в ее смерти?
Мужчина обернулся к ней и внимательно изучил взглядом.
— Я тридцать лет искал тебя, чтобы это сказать. Но поскольку не нашел даже твоих следов, решил что ты покончила с собой.
— С чего бы ей?! — воскликнула шатенка.
— Потому что знал, что будет винить себя. Вивьен сказала, что будет. Чувство вины плюс маниакальная вера — самоубийство на блюдечки.
— Я ведь хотела, — согласилась брюнетка. — Но посчитала, что это еще сильнее омрачит память о ней.
— Не получилось? — прямо спросил он.
— Да, не получилась, — сокрушенно созналась она.
Человеческое возмущение мужским безразличием перешло в удивление от уровня отчаяния, испытанного подругой.
— А потом ты решила вечно учиться, чтобы хоть так почтить ее память.
— Да, — вновь согласилась француженка с мужским предположением.
— Наверное это правильно, — в никуда задумчиво произнес Михаэль. — Идемте на кухню. Уже ужин, а Марина даже не обедала. Да и тебе не помешает, — помогая подняться Рафаэле, предложил он.
Пока девушки располагались за столом, под копной каштановых волос кружил ураган вопросов, но его сила сметала формирующиеся мысли, приводя все в беспорядок. От того ее обладательница не решалась спросить хоть что-то.
— Английский Эрл Грей, — поставив чашку перед бывшей революционеркой, пояснил мужчина.
— Ты же никогда не признавал чай английским, — удивилась она.
— Теперь я готов признать даже себя русским, — с усмешкой отметил он изменения пришедшие с годами, пока подавал зеленый чай второй гостье.
— Как и я, что люблю учебу, — с легкой горечью поддержала вековая студентка.
Марина радовалась, что спало напряжение между подругой и хозяином квартиры, но в тоже время на краю сознания мелькала зависть от исходившей глубины их короткой беседы.
— Раф, — обратился он, заметив смятение шатенки. — Я ведь могу тебя так называть? — В ответ ему с улыбкой кивнули. — Думаю тебе стоит рассказать своей подруге, что нас связывает, пока я буду готовить. Иначе она ревностью изведется, — с усмешкой добавил он уже переходя к зоне готовки.
— Не бойся, мы не были любовниками, — посмеиваясь, в лоб заявила девушка.
— Это не ревность, — вспыхнула ревнивица. Но ее пыл быстро спал. — Просто зависть, что так хорошо знаете друг друга, — почти бубня под нос, добавила она.
— Ты ошибаешься, Гэри, — поправила Рафаэла. — Я не врала, говоря, что мы виделись лишь несколько раз. Ведь, когда он увидел меня перед вашим свиданием, то даже не узнал. — Прикинув свои воспоминания, Марина кивком согласилась. — Наши встречи были короткими и неинформативными. А знаю я о нем лишь по описаниям других. В особенности благодаря Вивьен.
В очередной раз упомянутое имя, заставило молодую собеседницу вздрогнуть.
— Она… -
— Расскажу, если признаешься, что их взаимоотношения тебя интересуют больше, чем моя связь с ним, — быстро выставила ультиматум собеседница.
Поймана с поличным и ввергнута в шок, от осознания, что у нее на лбу все написано.
— Да, — упав лбом на стол, сдалась Марина. — Я заметила, что у них одна фамилия, — тихо пробубнила она, не поднимая головы со стыда от эгоистичности своих интересов.
— В тот день Михаэль потерял супругу, а я подругу, с которой вместе выросла, — пояснила спокойно француженка, хотя в глазах еще можно было заметить тоску.
— Так она не была вампиром? — резко выпрямилась собеседница, пораженно уставившись на нее, а после секундной задержки перевела взгляд на готовящего мужчину.
— Конечно не была, иначе бы не погибла. Но не торопись с выводами, — пресекла вопросы брюнетка, стараясь угомонить подругу. — Позволь сначала я расскажу всю нашу историю.
Шок не сразу сошел с лица, когда однокурсница согласно кивнула.
Рафаэла поведала о жизни двух дочерей чиновников в начале второй половины девятнадцатого века. О их новомодных взглядах, о свободных мыслях, о стремлениях — к учебе одной и к изменениям другой. Как произошло замужество Вивьен по расчету, от которого она не отказалась лишь по тому, что представленный жених был еще молод собой, образован и, как ей показалось, не будет против ее увлечения науками. А уже в замужестве она рассмотрела в нем пусть и немного консервативного, но заботливого и мягкого человека. Тем самым решив главную проблему навязанных браков — она влюбилась в своего мужа. Судьба другой пошла иначе. Она доводила кандидатов, представляемых семьей, до их отказа, тем самым избегая замужества. А позже она повстречает того, кто и привнес главные изменения в ее жизнь, к которым она стремилась. Плавно, чтобы не оттолкнуть, он открыл для нее другой мир — сказочный, свободный и вечный. И он же привел ее в группу, которая постепенно прониклась идеей революции и которую курировал. Но лишь ей он предложил бессмертие, несущую «истинную свободу». Рафаэла, имевшая немалую симпатию, достаточно быстро согласилась стать вампиром, хотя сложно точно сказать, был ли у нее тогда выбор. Это не повлияло на отношения с Вивьен, они так же поддерживали друг друга и даже вместе поступили в университет. Однако, случайным столкновением трех вампиров, ей стало известно о муже подруги гораздо больше. А так же, эта встреча растворила шарм революции и свободы в ее прародителе. Ведь в его глазах она увидела раболепие и даже страх перед Михаэлем, которого она знала, как Кристиана. Правда теперь и так не теплое общение с супругом подруги, она старалась избегать еще сильнее.
Ее рассказ заканчивался на конфликте с группой, который привел ее к уходу и уже известным событиям сто сорокалетней давности.
— Ну, чтобы узнать все остальное, придется спрашивать его, — кивнув в сторону подходящего с тарелками мужчины, подвела итог француженка.
— Хватит разговоров. Давайте есть, — расставляя утварь на столе, в заранее пресек он вопросы к себе.
Поразить ему удалось обеих девушек, не ожидавших ресторанных блюд в холостяцкой квартире. Марину поразил уровень пиршества, а Рафаэль — эксклюзивность. Представленное меню соответствовало столу из ее прошлого. И хоть некоторые блюда отсутствовали, а в некоторых были заменены ингредиенты, картина в целом навеивала ей ностальгию.
— Ты действительно ничего не забываешь, — тихо обронила брюнетка, утирая выступившую слезу. — Я ведь не поверила ей, что это ты готовил праздник.
— Так это любимые блюда Вивьен? — осторожно поинтересовалась Марина.
— На сам деле наши. Она хотела, чтобы в честь ее двадцатилетия на столе была только наша любимая еда, — переполняемая эмоциями, поведала собеседница.
— Ешьте уже, — усмехнулся Михаэль.
Это был действительно интересный ужин. Знакомые вроде ингредиенты под другими рецептами открыли гамму новых вкусов молодой девушки. Будничное обсуждение кухни всего мира — разве могла две девушки за одним столом есть молча. И новые знания о своих знакомых. Девушки пытались узнать, что еще было в тот день, но мужчина рассказал лишь о вине газеты, решившей раздуть несчастный случай с детонацией пороха в военном дилижансе в целый террористический акт с кучей жертв, на фоне начавшейся войны Франции с Пруссией. Но мало было раздуть, газета по ошибки внесла имя Вивьен в список погибших на месте, когда в реальности она умерла днем позже из-за скрытых повреждений. От этой информации вновь расплакалась Рафаэла, которая поняла, что могла проститься с подругой. Марина утешала ее, а потом решила разредить атмосферу постепенно засыпав вампиров вопросами о эпохах и истории. За этими беседами они просидели до позднего вечера.
— Мне пора вас покинуть, если хочу доехать до дома, — подметила время француженка.
— Я с тобой, — подхватила подруга.
— Останься, — вместо Рафаэлы, вступил мужчина с просьбой.
— Но… — растерялась девушка, не ожидавшая такого поворота.
— Оставайся, — подтолкнула однокурсница.
— Хорошо, — неуверенно согласилась Марина.
Они вместе с Михаэлем проводили бывшую революционерку, после чего прошли в гостиную.