— Хочешь попробовать?
Всего лишь коротких вопрос заставил девушку задохнуться, выудив глубокий вдох, и мысли понеслись с новым порывом.
— Не знаю, — еще тише отвечает она, словно все силы уходят из нее.
Краем глаза она замечает движение его руки. Но не может оторвать взгляда от его глаз. Мужские пальцы стремятся к ее лицу. Еще миг, и он коснется ее кожи.
Телефонная трель ворвалась артиллерийской канонадой в тишину квартиры.
Михаил закрыл свои глаза. Девушка ждет. Она понимает, что ждет продолжение. Еще трель, и мужская рука отдаляется. С шатенки спадает давление, будто она быстро поднимается с глубин. И снова трель, которая окончательно разбивает наваждение. Моментально соскочив с колен, она отшатывается к двери спальни — дыхание сбито, в ушах пульсирует. Мужчина делает глубоких вздох и, подняв со столика мобильник, отвечает на звонок. С полминуты он молча выслушивает абонента.
— Дай мне двадцать секунд, — серьезно отвечает в аппарат хозяин квартиры, поднимаясь из кресла. — Извини, это по работе. Разговор долгий, так что можешь подождать или пойти по своим делам. Я буду на кухне, — быстро обратился к гостье и покинул гостиную.
Ни он, ни она так и не посмотрели друг на друга в эту минуту.
Биение сердца еще продолжало отдаваться в ушах, пока Марина пыталась осознать произошедшее, а главное — свое отношение к этому. В груди пылало, и ей требовалось быстро остыть, а потому она пошла в ванную. Встав напротив зеркала над раковиной, она наконец заметила.
«Боги! Я ведь так и не переоделась», — смотря на свое отражение, сокрушалась шатенка. — «С таким пробуждением даже причесаться не удосужилась».
Стыдливое чувство с головой накрыло девушку. Даже у родственников она не вела себя так, стараясь как можно скорее приводить себя в приличный вид после пробуждения. А уж щеголяние в ночнушке вообще было из ряда вон.
Умывшись, она переоделась и собрала свои вещи. Она села на край кровати и уткнулась в экран смартфона, решая что ей делать дальше. По началу желание сбежать было чуть ли не основным инстинктом, но теперь. Теперь она не знала. Остаться? Но зачем? Чем все обернется, когда он закончит свой разговор? Надо проветриться. Многие вещи решаются со временем. И сейчас ей нужно это время — успокоиться, привести чувства и эмоции в покой, разобраться в произошедшем. Если бы не этот звонок… Но что тогда? Воспоминание трели, прервавшей все, только подтвердило, что ей необходимо на воздух. Выйдя в коридор, она слышала голос Михаила, продолжающего телефонную беседу. Лучше не отвлекать. Она все равно не сможет на него сейчас посмотреть.
Марина тихо покинула квартиру, еще сомневаясь, что вернется сюда.
Мужчина, услышав щелчок входной двери, выглянул в коридор. Отсутствие куртки и обуви ясно говорили об уходе гостьи.
— Как я говорил, относительно художников, — переключил внимание на звонок, — возьмем на испытания первых двух. Если их эксцентричность в пределах нормы или проявляется только в творчестве, думаю сработаемся. Остальное решим завтра в офисе.
Ответ собеседника занял меньше минуты.
— И да. Прости, что разбудил и спасибо, что так быстро позвонил. … Что? … Нет, не очередная. Просто щекотливая ситуация, из которой не мог сам выпутаться. … Ха-ха. Ни кому я сердце не разбивал. … Остепениться… Сам знаешь — это не для меня. … Рано или поздно это всплывет, а исхода только два. … Я бы не хотел этого. Она хорошая девушка. Молодая и наивная, но хорошая. Ей незачем со мной связываться. … Ха-ха. Я подумаю. Еще раз спасибо, что быстро среагировал. … До завтра.
Разговор был окончен, и мобильник отправился на столик.
Михаэль думал вновь сесть за ноутбук, но понял, что есть более важные дела. Убрать оставшиеся закуски, помыть посуду, перестелить постель, поставить стирку и до кучи проветрить квартиру. Не за чем иметь в доме аромат девушки, которая посетила его единожды. Был ли он уверен, что Марина более не придет? Не полностью. Всегда есть шанс изменения русла рекой. Но все равно надеялся. В том числе, что не сильно перестарался с ней. Он давно заметил на ее сердце рану и то, как она достаточно уверено соблюдала дистанцию с представителями противоположного пола. Но заметил так же и другое — как его дружелюбие и забота выступили бальзамом для этой раны. И пусть он тоже хотел ее излечения, однако не был готов стать предметом ее воздыхания. Она была интересной, живой, яркой, и этим была прекрасным другом и собеседником. Уже этого ему было достаточно. Только. Он так и не понял, его ли забота или ее собственные усилия затянули шрам на столько, что она перестала соблюдать привычную дистанцию. Это не входило в планы, ему пришлось надавить на это молодое сердечко, дабы увеличить расстояние между ними. Она ушла, а значит эффект был. И возможно сильнее, чем оно того хотел. Порвет все связи? Не так и страшно.
— Ха… Не страшно. Ты говорил про объятия, а попытался поцеловать.
Да, это имело больше сожалений, что Михаэль даже стал мыслить вслух. Все же, он ценил ее сильнее, раз мысль о полном разрыве была настолько досадной.
Откинув лишние думы, он вернулся к рабочим вопросам.
***
Звонок мобильного раздался в пятницу. Было ли это неожиданностью для Михаила? В какой-то степени. Однако, ответил на этот вызов сразу.
— Привет, Марин, — спокойный ровный голос, как и всегда впрочем.
— Извини, — достаточно звонко и эмоционально раздался девичий голос в динамике.
— Интересный способ поздороваться. За что?
— Эм. Ну. Я молча убежала в воскресенье, даже не помыв посуду. А еще. Забывала позвонить всю неделю, чтобы извиниться.
Мужчина рассмеялся, чуть отодвинув от лица аппарат.
— И ты переживала об этом всю неделю? — уточнил он с хорошей долей веселья.
— Я воспитанная девушка и убирать за собой предпочитаю сама, — передал динамик нотки аристократической гордости.
— Хорошо. Можешь больше об этом не переживать. Твои раскаяния приняты и занесены в протокол, — с намеком на стенографиста отрапортовал собеседник. Но продолжил в своей привычной мягко-спокойной манере. — Что хочешь обсудить в этот раз? Или позвонила только для извинений?
— А. Нет. Не только. На самом деле, — стало слышно как девушка решается, подбирая слова. А возможно ее что-то отвлекло, так как продолжила уже уверенее. — Ты свободен завтра в три?
Она умела его удивлять. От неожиданности вопроса, он хотел сначала соврать. Впускать ее вновь в свою квартиру в настоящий момент выглядит плохой идеей. Но он мог и поторопиться со своими выводами.
— Завтра в три? — выиграл он несколько секунд на раздумья. — Свободен.
— А ты не против сходить со мной в кафе в это время, — кажется уверенность чуть упала.
— В кафе? — озадачился Михаил.
— Я угощаю! — резко дополнила Марина. — В знак благодарности.
Раздумывать было лишнее.
— Я согласен, — мягко принял он приглашение. — Скажи, где и во сколько встречаемся.
***
Согласно договоренности, они встретились в половину третьего. Место встречи студенткой было подобрано так, чтобы они имели возможность немного прогуляться. Только она пришла не одна. Если уточнить, девушка дошла до ближайшего пешеходного перехода не одна. Ее сопровождала подруга — не красавица писаная, но уверенная симпатяга. Из ярких черт выделялись черные волосы средней длины и такие же черные глаза. Да и последнее Михаил заметил лишь потому, что встретился с брюнеткой взглядом. Удивленным взглядом. Приметил он подруг, когда те уже расходились, а потому так же видел как удивленное выражение сменилось на «что и следовало ожидать», когда Марина подошла к нему. После, девушка, оставшаяся с другой стороны дороги, хотела видимо кивнуть ему, но предпочла помахать ручкой с веселой улыбкой. Сам же мужчина обошелся простым кивком в ответ. Ему показалось, что в ней есть нечто знакомое, но шатенка переманила внимание на себя.
— Заждался?
— Только подошел. Мне вот интересно. Уже хвастаешься или осторожничаешь? — дернул он подбородком в сторону уходящей брюнетки.
— Что? — чуть потерялась собеседница. Проследив за жестом, она быстро нашлась и тихо рассмеялась. — Ни то ни другое. Просто вместе шли с пар и нам оказалось по пути.
— Одногруппница? — праздно уточнил Михаил.
— Правильнее сказать однокурсница. А еще лучшая подруга. Зовут Раф. Ой!.. То есть Марина. Вечная студентка, — заочно представила она подругу.
— Значит тезка?
— Ага. Поэтому чаще по никам обращаемся, — пояснила она свою оговорку. — Идем?