1
За окном крутилась жуткая вьюга. Снег взвивался небольшими смерчами и, будто змей, шёл по одиноким дорогам, пытаясь разогнать зимнюю тоску. Голые ветви берез и и тополей маятниками лениво раскачивались из стороны в сторону. Ещё не ночь, но черные снеговые облака уже погрузили во тьму полупустую округу. Посреди этой тоски, лишь в маленькой избушке, окружённой омертвевшими заброшенными домами, теплилась жизнь. В единственном косом окне, наполовину закрытом поникшей ставней, мерцали отблески тепла и глухо слышались чьи-то разговоры.
— Говорю тебе, не простой это медведь! — твердил Ром. — Бьюсь об заклад, что не простой!
— А какой, волшебный? — съязвил Хриплый, подкидывая дров в костер. — Как по мне, просто пережравший грибов.
— Грибов? Чернобыльских чтоль? Это шатун, Тём, шатун. Но явно не обычный. Они хоть и свирепые, но дури в них, чтобы помять машину, как сраную картонку, нет!
Ром сидел в углу избы за небольшим сосновым столом, на котором были остатки от недавней трапезы: консервные банки и опустевшие стаканы. Витя посмотрел на амулет, сделанный из медвежьего клыка, обрамленный пушистой, белой шерстью и вздохнул.
— Мы с отцом всяких били. И шатунов, и простых. Но говорю вам, ни один, даже близко на такие разрушения не был способен.
— Верно. Вообще повезло, что мы оттуда живыми ушли, а не стали ему кормом на зиму.
Егерь посмотрел на хромую ногу Вити.
Теперь, последний, как умел, ковылял на сосновой «трости», которую они нашли, пока ехали. На деле же это была удивительно ровная и прямая палка без коры, покрытая узорчатыми проходами, что оставили после себя короеды.
— Эт точно! Тебе там вообще как? Жопу не печет?
— Ни капли, — Егерь чуть привстал, — Умели ведь раньше делать: и задница не мерзнет и печет не сильно!
Он расположился на лежанке, устроенной прямо на печи и, довольно закинув ногу на ногу, тянул сигарету.
— Занял мое место, — буркнул Витя, выковыривая ножом остатки тушенки. — Ещё и выпендривается!
— А кто сказал, что оно твое? — улыбнулся Егерь. — Кто первый занял того и место.
— Никакого уважения к раненым.
— В таком случае, какого хрена печь я топлю, а вы баклуши бьете? — по-актерски нахмурившись спросил Артем и зло захлопнул дверцу печи.
Оба лежебоки тактично промолчали.
— В любом случае, — прервал тишину Витя, — долго мы здесь не просидим. Надо же было так продырявить поддон. Сперва шина, потом медведь, теперь — это… Хрен мы куда уедем теперича…
— Точно, — вздохнул Дамир, — дальше ехать — себя хоронить.
— Чинить здесь только сваркой, — добавил Артем, усаживаясь за стол. — А её тут хрен где сыщешь.
— Беда…
— Ну сегодня заночуем, а там что-нибудь придумаем, — заключил Егерь, приподнимаясь с печи. — Раненых прошу на койку, — добавил он, указывая на лежанку.
— Так бы сразу!
Ром, прожевав последний кусок тушенки приподнялся, ловко схватил трость и, на удивление, быстро добрался до печи. Отложил палку, только хотел оттолкнуться и прыгнуть в тёплую лежанку, как вдруг раздался громкий стук в дверь.
Все насторожились. Кроме Рома.
— Кого там нелегкая принесла? — буркнул он и тут же, никого не дождавшись, поковылял к двери.
— Вить, — шикнул Артем, — не открывай!
Но раненый уже не слышал.
— Кто? — гаркнул он в дверь.
— Помогите, пожалуйста, люди добрые! — раздался осипший голос из-за двери. — Беда приключилась, помощь нужна!
Егерь быстро ретировался к углу двери, привстав рядом с беззаботным товарищем.
Ром хмыкнул, снял здоровенный деревянный засов, опершись на трость, приоткрыл дверь из проема которой, посыпалась кромка наледи.
— Кто та… — что-то на секунду мелькнуло у носа Вити, а после он рухнул на пол, схватившись руками за лицо.
Из-за двери быстро вынырнула здоровая черная фигура с натянутым на лицо шарфом. В руках незнакомец вальяжно вертел револьвер, даже не целясь.
— Руки вверх, сучары! Щас господин Бугор устроит вам промыв жо…
Глухой удар. Тело достопочтенного господина обмякло и повалилось на пол, прямо рядом с Ромом.
Артём быстро выглянул в окно, уже держа ромов БЕКАс наготове.
— Один в окне. Держу на мушке. Походу, нас окружили.
Егерь, держа на прицеле незнакомца, выругался.
2
— А ну-ка повтори…
— Говорю же, Бугор! Тех, залетных петушар видели на здоровенной такой Шишке! — тараторил лохматый паренек. — Щас в домике, в соседней деревеньке ошиваются!
Одет он был во что попало: истрёпанная вязаная бабушкина кофта, с померкшим рисунком оленя, заштопанные тут и там балоневые штаны, поверх — паршивая зимняя курточка. В руках боец еле держал старенький калаш, то и дело перекидывая с одного на другое плечо.
— Так это просто охренительная новость! — засмеялся мужчина, устроившийся в изящном кожаном кресле, остов которого был создан из чистейшего красного дерева.
Был он довольно крупным, как в плечах, так и в животе, на пухлых щеках играл румянец. Бугор был лыс и то и дело мерил парнишку своими небольшими зелеными глазками, заставляя того невольно дергаться.
— Шуруй! Бери пацанов и пойдем рамсить этих клоунов, — он схватил бутылку водки, знатно отхлебнул с горла и даже не поморщился, а только утер капли спирта с пышных черных усов.
Парнишка кивнул и тут же скрылся за дверью.
Бандит закинул ноги на стол, который, кстати, полностью соответствовал царскому креслу: аккуратные, округлые края, красное дерево, обрамленное изящными, кое-где испачканными невесть чем, вьющимися узорами. Комната в целом, напоминала кабинет какого-то важного начальника. Кроме шикарного стола и кресла, помещение украшали длинные книжные полки, которые, впрочем, были заставлены совсем не книгами: репродукции картин, Рафаэля и Микеланджело, скосившиеся далеко в сторону изящные шкафы, где валялись части от пистолетов — патроны, порох и пустые бутылки. На полу расстелилась медвежья шкура, истесанная то ли ножом, то ли чем похуже.
Бугор качнулся на кресле, полез в карман своего военного комбинезона, вынул пачку сигарет. Закурил.
— Вот черти, — бурчал бандит себе под нос, — щас мы им вставим по самое ата-та…
Резким движением он вогнал лежащий рядом здоровенный охотничий нож глубоко в стол.
3
— Так, шкеты! — гаркнул Бугор. — План таков: значитса, я, как ваш пахан, иду прямо к этим бесам в хату, стучуся, они мне открывают, а я их — бах, бах! Конец комедии, петушары лежат, а я всех одолел.
— Но…
— Никаких но! — заткнул он Серого. — Единственное — вы меня подстрахуете. На всякий. Пока я буду мотать до тудова, вы этих циркачей обойдите и в окна глядите пукалками своими, чтобы если че расстрелять там всех к чертовой бабушке! Понятно? Вот и отлично.
Мы только выгрузились из тачек, даже место толком не осмотрели, подумать не успели, как на, пожалуйста! Бугор уже все решил… И ведь хрен ему че скажешь, сразу яйца прострелит, как Жеке Коробу, который теперь Жека Стреляный. План, конечно, хуже некуда. Как он вообще с такими мозгами не просто живой, а еще миряков крышует, нами командует, да и водку жрет, будь здоров… Ой, чую, вставят ему когда-то хороших трячек! Впрочем, стояли мы от этих залетных на достаточном расстоянии, так что ни увидеть, ни услышать они нас не должны. Нас свора пятнадцать человек, не считая пахана, может что и выйдет. Но что Бугор своим револьвером сделает? Эта срань стреляет-то когда сама захочет.
Мы еще пытались возражать, но Бугор даже слушать не хотел.
— Так, вы че, мне не доверяете? Думаете я щас вам тут херню какую-то исполнять буду? Да я за свою жизнь этот трюк столько раз делал! Тьфу! Ну хорошо, хорошо! Что ты, Сифа, предлагаешь?
Сифа, который все это время молчал и послушно кивал, вдруг дернулся.
— Ну… Э… Вообще можно было бы просто кинуть им в окно осколочную и дело с концом…
— Кинуть осколочную, кинуть осколочную! — передразнил его Бугор, замотав туда-сюда лицом. — Не по-мужски это. Надо зайти и показать, как я и мои люди работают, ясно? Вот так-то. К тому же, вы ежели шо не так пойдет, их всех накормите свинцом. Ну все! Хорош сиськи мять, я пошел, вы — следом.
Круг, в центре которого вещал наш пахан разомкнулся и мы, дружно вздохнув, пошли окружать дом. На руках у меня двенадцатый, так что при случае — любого с первого разряда похороню.
Мы быстро спустились с легкой возвышенности, гурьбой прошли по хрупкому снегу, пробираясь сквозь жуткий вихрь.
Пригнулся, прильнул к избе и не торопясь побрел к окну. Вроде никого. На той стороне пацаны, должно быть, уже собрались и ждали.
— Чекан! Твою мать, Чекан, в избе всего одно окно! Твое!
Я оглянулся и посмотрел на Сашку, который наблюдал за движениями Бугра. Впереди меня сидел еще Славик и Серега, прижавшиеся к стене и ждущие хрен пойми чего.
Твою мать! Вот толку мы окружили все это здание? Что теперь, бревна решетить? Вдобавок, ещё хрен пойми, сколько засранцев там, внутри. На что он надеялся…
Что за шум? Два глухих удара, какие-то шепотки… Че там творится?
Я аккуратно выглянул и вдруг захотел также аккуратно заглянуть обратно. На меня таращился какой-то сутулый дед с дробью наперевес, а рядом здоровенный амбал целился на…
Черт, Бугра взяли!
— Пацаны, — передал я в рацию, держа ружье на деде. — У нас ма-а-ленькая проблемка…
4
Ситуация накалялась с каждой минутой. Егерь держал незнакомца на прицеле, Хриплый тоже держал неприятеля с карабином на мушке дробовика, тот тоже не опускал ружья. Ром ещё дергался и матерился себе под нос, утирая бегущую из носа кровь, а Бугор валялся без сознания, слюнявя пол.
— У нас ваш глава! — гаркнул Артем. — Хоть одно лишнее движение и ему кранты!
Фигура за окном не двигалась.
— Кароче, так! — крикнул Егерь, так громко, что, наверно, услышал весь лес. — Либо щас самые умные из вас заходят сюда и мы пытаемся решить этот вопросик, либо перестреляем друг друга и дело с концом!
За избой послышались какие-то шевеления, шепотки.
— Даю десять секунд! Раз…
На восьмой дверь чуть распахнулась. Фигура за окном исчезла, а в проеме появились двое бандитов с поднятыми руками. Егерь уже успел оттащить заложника подальше к печи, а Ром удачно отполз в угол и тут же взял чужаков на прицел ПМ-а.
— Та-а-ак… — начал один из вошедших, тот, что был чуть повыше.
В остальном они были похожи как две капли воды — и шитой на сто раз бомжеватой одеждой и черными шарфами.
— Мужики… Мы… как-бы это сказать…
— Зря на вас наехали, — поддержал второй, — ошибочка тут вышла небольшая! Недоразумение, понимаете… Давайте так: мы этого кадра забираем и уезжаем отсюда, а вы забываете про это происшествие…
— Ага, а потом нас изрешетят остальные десять или двенадцать говнарей с улицы, — отметил Хриплый, прильнув к автомату. — Так не пойдет.
— Предлагаю свой вариант, — щелкнул языком Дамир. — Сейчас вы, шакалы, выстраиваетесь в плотненькую такую шеренгу, а я каждому из вас бошку продырявлю, м? А вот этого клоуна, — он бросил взгляд на Бугра, — подвешу за яйца к люстре и будет мне елка на Новый год. Как вам такое, а?
Повисла тишина, нагнетаемая молчанием двух сторон. Затишье прервал Бугор.
— О-о-о… Это, мы… Зай, шлифанем потом… Ха, вот это у тебя буфера! То что надо… Агх!
Повторный удар прикладом от Дедушки Мороза..
Бандит умолк, снова треснувшись мордой об пол.
— Так что делать будем? — спросил Хриплый у двух гостей.
— Так, — тот что был ниже, опустил руки. — Нас ведь больше. Даже если вы его пристрелите, вам уже не жить. Так что тут мы должны условия ставить…
— Ага, как же, — буркнул Ром, шмыгая сломанным носом. — Вы без оружия, дебилы, у нас в заложниках ваш придурок… Я тебе вот энтой тростью щас всеку, посмотрю, как ты условия будешь мне тут ставить!
— Э… Не бей, не надо… — застонал Бугор, обхватив руками голову. — Я знаю, как нам ре… разрулить ситуацию…
— И как? — спросил Егерь, замахнувшись прикладом.
— Я попутал вас, мужики… Давайте вы меня в заложники возьмете, а? Бросите меня где-нибудь, а я как-нибудь доковыляю и меня пацаны заберут… А вы едьте куда там надо… Ну так, по рукам?
— Идея неплохая, — согласился Хриплый, не спуская мушки, — но мы далеко не уедем. У нас масло течет, так что не канает.
— Тогда давайте ко мне! На хату… Я честно не обижу… Там и перетрем за мои косяки, да и над поломкой вашей покумекаем, м?
Хриплый, Ром и Егерь переглянулись. Делать было нечего.
— С нами будешь, — прошипел Егерь. — Пусть твои шакалы первые едут, понял?
— Ну как иначе? — криво улыбнулся Бугор и в дружелюбном жесте развел руками.
Вдруг Дамир схватил бандита за шкирку, поднял, хорошенько треснул по лицу, приставил калаш к лысой голове и медленно повел наружу, пока тот старался не упасть.
Один из псов Бугра, стоявший у входа, что-то буркнул в рацию и вышел.
Скоро изба опустела.
5
Хриплый уселся за руль, а Егерь с Ромом следили за Бугром, пусть тот и был связан веревками по рукам и ногам. Ехали молча.
— Вот же сука, — ругался Витя, тихонько ощупывая разбитый нос, — нахрена так бить-то, козел?
Бугор, привязанный к кровати, который до этого момента с интересом рассматривал кузов чудо-машины, дёрнулся.
— Ну а фто? — он попытался развести руками, но вспомнил о своем незавидном положении и съежился. — Мне тоже дофсталось.
Бандит, прищурив опухший глаз, как бы невзначай, посмотрел на Егеря, но тут же отвел взгляд.
— Будешь выступать, еще раз вмажу, — мрачно ответил кавказец и чуть приподнял автомат, лежащий у него на коленях.
— Нет, не надо! Кофсяк понял.
— Так все же, это был твой идиотский план, будучи группой из пятнадцати вооруженных человек, вместо подрыва или на худой конец расстрела этой несчастной избушки, заявиться одному давать нам концерт?
— Нет, — замахал головой Бугор. — Я фто, похож на идиота?
— Совсем чуть-чуть, — ответил Егерь, оглядывая заложника, — зачем вы на нас напали и с кем попутали?
Бандит помолчал, прищурил маленькие глаза, вздохнул:
— С залетными. Есть здесь клоуны, которые ошиваются на военных складах. Они мне глаза мозолят уже давно, а мы думали, фто… что это они, вот и решили помять ублюдков.
Егерь удовлетворенно хмыкнул, отвернувшись от заложника.
Бугор еще несколько минут потерпел установившееся молчание, увидел ручку, торчащую из пола машины, нахмурился и выдал:
— Мужики, обычно рукояти к полу не приваривают. Я, конечно, вижу, что у вас тут, как говорили пендосы, «олл инклюзиф», но это какое-то издевательство!
— Обычно заложникам рот кляпом затыкают. Намек понял? — прошипел кавказец, демонстративно поигрывая автоматом на колене.
— Понял, понял… Ладно, давайте уладим ситуацию, мужики. Всё понимаю, я накосячил, по башке заслуженно отхватил, пусть и немного больше… — Бугор уловил агрессивный взгляд Егеря. — Но! В любом случае, я бы хотел загладить вину.
— И как же? — спросил Ром, опершись на стойку с оружием, где ярче всех блестел его дробовик.
— Выпивкой. Жратвой. В обильных количествах.
— Хм, — почесал затылок Витя, — откуда у тебя такие богатства?
— Хо-хо! — улыбнулся Бугор, показав щель между зубами. — Да я тут, считай, местный царек. Щас мы как раз едем в деревню, которую я крышую.
— Крышуешь?
— Ну да! Мне местные платят чем могут, хотя я много и не требую, ну так, чтобы жить можно было. А я их от всяких петуша… Ну, в смысле, от залетных защищаю. Эти, знаете, мародеры там, ещё какие засранцы. А местные вона, живут, в ус не дуют.
— Подозрительный ты тип, — сказал Егерь, посматривая на опухшую рожу бандита. — Сам как бандит выглядишь и также говоришь, с местных налоги за крышу берешь, а трех «засранцев» в избушке, всей толпой взять не смог.
Бугор вздохнул:
— Кто ж знал, что вы так сработаете? Обычно заходил, так все либо бежать начинали, либо лапки вверх, только не стреляй, дядя. Знаете, я тоже посмотрю, вы не из простых ребят…
— Хм, — Егерь сжал калаш. — Интересная ситуация выходит у нас, господин Бугор. Смотрите как бы ещё один зуб не потерять.
— Само собой! Косяк был, косяк загладим!
— Дамир, что ж ты такой злой? Видишь, человек помочь пытается, — Ром подсел к Бугру. — А выпивка у тебя какая?
— Хо! Пиво, водка, вина, все что душеньке угодно. Есть даже раритетный коньяк «Зов предков» девяностого года.
— Другой разговор!
Егерь недовольно хмыкнул, поняв, что Витю уже не остановить.
Шишига вдруг сбавила обороты, начала тормозить.
— Эй, выводите военнопленного! — послышался сиплый голос из кабины. — Приехали.
6
В большой зале, обставленной в том же стиле, что и кабинет местного крышевателя, а именно, в сочетании богатства с бандитской небрежностью, за огромным овальным столом расположилось человек так двадцать, точно на царском приеме. Бугор, на удивление, был не на самом почетном месте — украшенном изваяниями креслом, а на старом шатающемся стуле. Рядом сидел Егерь, до сих пор не спускающий палец с курка, но уже пистолетного. Ром был там, где выпивки было побольше, а Хриплый по противоположную сторону от своего кавказского друга.
Стол был, конечно, не как у царей, но стремился соответствовать уровню. Выпивки, еды и правда была целая гора с маленькой тележкой — всё, как говорил горе-бандит. Из еды было неприлично много мяса: свиное, говяжье, куриное, из закусок были всеми любимые соленые огурцы, помидоры и, конечно, почертсвевший и твердый, будто кирпич, чёрный хлеб. На горячительном хозяин сделал особый акцент: пиво, вина, разносортные настойки, самогон, водка, сидры…
Где-то на фоне посвистывал магнитофон, на котором крутили не стареющий у бандитов шансон. Бандиты, кстати, без намордников выглядели совсем иначе: добрые, пусть и омрачневшие от крутых поворотов судьбы лица, как молодые, так и старые. Словом, не так выглядят бандиты, при упоминании которых, многие грустно вздыхают и готовятся к налёту.
Сидели все молча, слушая вой магнитофона на фоне. Бугор, вздыхая, глядел на пустующее кресло, потом на приставленный к брюху ПМ. Ну, хотя бы развязали руки.
Вся орава сидела молча и мучительно долго сверлила друг друга взглядами.
— Ну я не понял, пацаны! — вдруг рявкнул Бугор. — Почему вы на наших гостей смотрите, как на проклятых врагов? Вы не попутали? Что, Сифа тебе не нравится?
Сифа, по-своему обыкновению, молчавший и занятый совсем другим, осекся.
— Да… Ну, Бугор, как…
— Они ж тебя отмудохали, связали, как проститутку, а щас сиди с ними водку пей?! — крикнул Чекан, сложив руки на груди. Послышалось глухая поддержка справа и слева сидящих.
— Так, цыть! — ещё пуще прежнего гаркнул крышеватель, не стесняясь ствола у пуза. — А ниче, что мы их пришить хотели, придурки? Повезло вам, дебилы, что меня там не подвесили за мои бубенцы…
Бугор посмотрел на Егеря.
— Кхм, так вот! Давайте за этим столом забудем обиды, выпьем и подумаем как нам решить сложившуюся ситуацию, а?
— Это дело, — согласился Ром, наполняя стакан пивом. — Будем?
— Будем! — поддержал Хриплый.
— Вот так лучше, — хохотнул Бугор. — Давайте, налегайте, не стесняйтесь!
Потихоньку одноименная волна тостов «Будем» разнеслась по зале. На удивление и Сифа, и Чекан, пусть совсем нехотя, тост поддержали.
Самым хмурым остался Егерь, не спускающий взора с пленного.
***
— О, любимая! — раззявил рот Чекан, заливая за шиворот полный стакан водки. Обращение, на удивление, было не к горячительному, а к музыке.
— И ты попала-а-а!
Толпа напившихся бандитов, плеская алкоголь, чокалась направо и налево, а затем все дружно, будто по сценарию, гаркнули:
— К настоящему колдуну!
— Он загубил таких как ты, не одну!
— Чьих невольница ты идей?! Зачем тебе охотиться на люде-е-е-й!?
Особняком от горланящих, отмалчивались трое: Бугор, недовольно растекшийся по столу, объедавший остатки куриной ножки, Ром, уткнувшийся носом в блестящую жиром тарелку и Егерь, мирно выкуривающий сигарету. Артём буянил вместе с остальными.
— Не люблю я этот рок, — сказал Бугор, отрывая мясо от кости. — Чё-то тянут, тянут, тьфу, молодежь!
— Ну да, молодежь, — улыбнулся Егерь смотря на своего товарища, что плясал у горящего камина, — особенно вон тот, с бородкой.
— Ха! А знаешь, что, Дамир? Давай-ка выпьем за то, чтоб вечно быть молодыми?
— А давай! — поддержал кавказец и улыбнулся так, что от прежней мрачности и следа не осталось.
Они вылили остатки пива себе в стаканы, стукнулись разом опустошили кружки.
— О-ох! Хороша, подлюка!
— А то, — улыбнулся Бугор. — Это ведь мы ещё не переходили к нашей жемчужине!
— Да, но запозднились мы порядком, — отметил кавказец, посмотрев на Витю, который лениво размазывал остатки мяса по своему лицу.
— Хе, так кто же ожидал, что он будет перепивать каждого моего пацана и каждого уделывать в фарш? — Бугор невзначай обернулся к пяти упавшим под стол телам, что лениво поворачивались вокруг своей оси.
— Хорошие вы мужики, Дамир. Хорошо, что так вышло. Правда зуба теперь нет, — бандит демонстративно поелозил языком по пустой щели между зубов.
— Прости уж, Володь, я думал ты из каких-то балаболов, а нет! Мужик!
Он хлопнул по плечу собутыльника и они ещё раз выпили. Теперь за потерянный зуб.
Вдруг Егерь, распьяневшим взглядом увидел что-то блестящее под столом, поднял и… случайно даванул на курок.
В общем шуме и гаме выстрела никто не услышал, зато Бугор мгновенно протрезвел и нелепо поднял палец вверх, озарёно промолвив:
— Чтоб тебя! Да ты гений, Мир, гений!
— Чего? — не понял Егерь, осматривая пистолет. — Эйнштейн или Да Винчи?
Бугор облизнул уже совсем голую кость и выкинул. Сбоку заматерились.
— У меня такое предложение, — он скрутил край своих усов, — я ж вас, знаешь, с кем спутал?
— С петухами, — уверенно ответил Егерь, стараясь не терять ясности ума. — Ну?
— Так тут в районе правда петушары ошиваются! — рассмеялся Бугор. — А самое забавное, что они отсюда в получасе езды.
— А! — догадался Егерь. — Ты хочешь их прищучить?
Бугор кивнул.
— Так, а чем они тебе насолили?
— Мне — почти ничем, — хмыкнул бандит, — Но вот местным мирякам вставляют по самое не хочу.
Дамир подоткнул подбородок рукой и развесил уши.
— Убивают всех без разбору, девок деревенских ловят и трахают. А в детей даже, прикинь, в детей стреляют!
Егерь вдруг посерьёзнел, сжал кулаки. Паф! Пуля продырявила глаз девице с картины, что восседала на белом жеребце. Сифа, стоявший совсем рядом, замер, боясь пошевельнуться.
Кавказец небрежно отбросил ПМ к объедкам свиного шашлыка.
— Признаться честно, — продолжил Бугор, отпивая с горла уже водку, — пару моих ребят цепанули, но слава боже, не убили. Так, суки они еще и склады военные прижали! А там техники, стволов, мама родная! Понимаешь, я, как защита этих женщин и их детей, и этих… — бандит посмотрел на блюющего бандита у окна, — дебилов… Должен решить эту проблему. Смекаешь, в чем сложность, Егерь?
Бугор сделал еще пару глотков, заохал, оторвавшись от бутылки. Егерь вздохнул.
— Понимаю… С ними по-хорошему знаешь, что сделать надо?
Дамир предался перечислениям различных ухищрений и пыток, о которых не то что рассказывать, даже подумать страшно.
— И обоссать напоследок! — закончил кавказец, ударив по столу. — На нашу помощь можешь рассчитывать!
— Ну, так метнемся за…
— Заткнись, Володя! — рявкнул Егерь, так, что все затихли. — Мы их прям щас возьмем! Слышали все?! Подняли свои жопы и вперед гасить этих шакалов позорных! Где они? На складах! Так мы им щас устроим такое! Засунем…
Егерь, уже во весь голос принялся перечислять фантазии своего извращенного разума опьяневшей аудитории.
— Да… — поддержал некто из под стола, — уга…
— А че, парни? Давай-ка им жопы разогреем!
— Да! — поддержала часть.
— Егерь дело говорит! — поддержала вторая.
— Решено! Тогда всем собираться и по машинам! — крикнул Бугор, выронив опустевшую бутылку. Та с треском разбилась.
— На счастье, — сказал Егерь, — только пусть за Витьком посмотрят, а то он щас очухается и выдует всё твое пойло.
Бугор фыркнул.
— Сифа! Слышь, Сифа! Да, остаешься с Ромом! Заведешь его в комнату свободную и не выпускай, понял?
Застывшая у картины фигура, кротко кивнула.
— Остальные, по коням!
Через пару минут шатающаяся от спирта толпа начала выползать к выходу. Вся, кроме Артёма, ещё танцующего под знаменитые хиты девяностых. Увидев, как зала пустеет, он выругался себе под нос и пошел следом.
7
Военные склады, как и говорил Бугор, располагались в получасе езды. Сначала, гурьбой из пяти машин, все ехали по разъезженной главной дороге, под освещением бледной луны, после чего ведущий УАЗ резко развернулся и, не теряя скорости, влетел в прямо в лесную чащу. За ним поползли остальные машины, быстро находя неприметную тропку, уходя по которой, укрывались во мраке.
Дальше лес: кривые ветви деревьев ползли прямо к лобовому стеклу, кривые, вьющиеся вокруг самих себя стволы уродливых березок закрывали собой тусклый лунный диск. Среди мрачных колон деревьев сложно было разобрать хоть что-то — тёмные краски сгустились там больше всего. Лишь изредка мерещились белые фигуры, скользящие по веткам.
— О! — охнул Бугор, прилипнув к окну. — Ты посмотри! Совунья!
Егерь отвлекся от руля.
На массивной ветви сосны, гордо насупившись, действительно сидела белая, будто снег, сова, с редкими тёмными шрамами на голове. Поймав на себе любопытный взгляд Бугра, что таращился, будто ребенок, она взмыла в воздух, расправив широкие крылья и быстро скрылась во тьме.
— Сучка, — ругнулся бандит, — я тебя поймаю, накуканю…
Машину тряхнуло.
— Это точно, — согласился кавказец, придавливая газ, — но сначала эти утырки. Где, говоришь, они?
Уаз вновь дернулся, чуть приподнялся и, не без усилий, выехал из ямы.
— Склады военные, тута ещё чутка проехать, щас вот поворот… Здесь Егерь, здесь!
Кавказец вывернул руль на сто восемьдесят градусов, прожал педаль газа. Буханка качнулась, так, что сзади что-то с треском шлепнулось.
— А! — Артем, мирно дремавший на заднем сиденье, загнул излюбленные трехэтажные рифмы. — Чё? Приехали?
— Почти, — успокоил его Бугор, потирая лоб.
Скоро все оказались у старой дороги. Из машины, шатаясь, вышло наше трио и еще пара каких-то бандюганов. Мороз тут же окутал теплые тела людей, распёк щёки, закусал пальцы ног и рук. Бугор пожалел, что не надел вторые подштаники.
Всего из машин вылезло двадцать один человек, включая самого Бугра. Все стояли, пошатывались, лениво осматривались, стараясь не выронить оружие. Вооружены бугоровские люди были всяким: калашами, тозами, обрезами, где-то мелькали СКСы, пп-шки: кипарис, витязь, вепрь… Хриплый и Егерь держали в руках укороченные 74 калаши, с которых гасили мишку-переростка, а Бугор крутил в руках раритетный наган, полученный ещё от отца. Стрелял, он, как и говорил Чекан, через раз.
— Та-а-к! — протянул Бугор, щурясь вдаль. — Вон тама видишь?
Он ткнул пальцем на темные силуэты небольших домиков, расползшихся за дорогой. Егерь прищурился, увидел. Артём только сделал вид.
— Значится… Хм… Их там человек двадцать всего. Пара-тройка ошивается в штабе, — Бугор утер стволом револьвера нос. — Остальные шарахаются по периметру, в вооружении — простые калаши. Ни гранат, ни молотовых у придурков нет.
— А ты не, ик! — замялся Артем. — Неплохо осведомлен об их жизни.
— Так мои ребята следили за ними сутки напролет, — похвалился бандит. — Эти крысы сидят в своих норах, боятся вылезти. Понадеялись на внешнюю охрану. Так шо, если удастся положить типов снаружи, оставшиеся уроды останутся без защиты.
— Так за работу! — сказал Егерь. — Пошмаляем их и дело с концом.
Бугор нахмурился, спрятал руки, вместе с наганом, в карманы.
— Э, нет. Будем шуметь, хрен знает, чего они учудят. Это ж военные склады, вдруг у них там пулемёт какой, а? Вот и я о том же. Поэтому, надо действовать тихо.
— Тихо?
— Да, Чупа, — ответил он бандиту, который шатался, будто часовой маятник, — тихо. Ножами, кирпичами, да хоть палкой! Главное, не шуметь…
— Значит, давайте по тихой щас туды пройдем, рассосемся по периметру и будем их валить, пока не кончатся, — тихо зашептал Егерь, стараясь не привлекать внимания. Непонятно чьего.
— Это дело, — согласился Бугор, вынимая из-за берца широченный охотничий нож. — Есть у меня одна идейка.
8
Склады были совсем небольшими. Несколько одноэтажных зданий, обнесённых полутораметровым забором по периметру, четыре наблюдательные вышки, с погасшими прожекторами, давно не работающий контрольно-пропускной-пункт, с настежь распахнутыми проржавевшими железными воротами да скромное двухэтажное здание, являющееся, по-видимому, штабом. Назвать это полноценными складами, язык не поворачивался. Да и в действительности, все военные запасы не должны были здесь задержаться, а вскоре после начала войны, быть переброшены ближе к горячим точкам. Но война закончилась гораздо раньше, чем ожидалось и все эти сокровища остались пылиться здесь.
В крохотной будке КПП горел тусклый свет. Ветер лениво качал ворота, заставляя те жутко скрипеть.
— Так… Небольшое возвышение на местности, пять букв… — мямлил себе под нос мародер, крутя пальцами сломанный карандаш с еле выглядывающим грифелем, — Хм… Холм не подходит…
— Бугор. Бу-гор!
Раскинувшийся на столе охранник почесал затылок, посмотрел на вопрос, затем на пустующие клеточки сканворда, прошептал слово ещё раз и удивленно повел бровями:
— Ха! Подходит… Стоять?
Он быстро оторвался от кроссворда, дернулся, как вдруг обмяк и расплылся по столу, словно желе.
— Эх, молодежь, — сказал Бугор, потряхивая рукоятью ножа, — таких простых вещей не знать. Он выглянул в окно, в темноте различил свору затаившихся бандитов, одобрительно махнул рукой в сторону открытых ворот. Операция: «Надрать всем задницы» началась. Группа гуськом поползла вперед, неуклюже спотыкаясь о каждый камень, пытаясь быть как можно тише. Но получалось скверно.
— Э… Умя… А… — замямлил мародер, сползший со стула. Бугор подошел поближе, присел, поводив ножом по щеке.
— Знаешь, как называется ситуация, в которую ты сейчас попал? Четыре буквы.
Мародер молчал, пытаясь прийти в себя.
— Жо-па. Вам всем кирдык, солдатик. А за то, что насолил мне и моим людям, я тебе кое-что отрежу.
Он поднес холодное оружие к самому сокровенному мужскому месту, ехидно улыбнувшись.
— Так, — шепнул Егерь, вы туда, я… ну и ты — вон туда. Действуем тихо, чтоб ни писка, ни визга, ясно?
Вдруг, со стороны КПП раздался пронзительный вопль, спугнувший даже ворон дремлющих на столбах ЛЭП.
— Твою мать…
Тем не менее, все быстро разбрелись по периметру складов выискивать жертв. Пусть сонная охрана, услышав полный боли крик, тут же проснулась, было слишком поздно. Команда из кровожадных пьяниц уже начала действовать.
Наконец, они заметили четыре спешно идущих с внешней стороны фонарика, чей шаг переходил в бег.
Егерь тут же махнул бойцам идти дальше, вглубь базы, а сам переглянулся с Хриплым кровожадным взглядом, посмотрев на здоровенный алюминиевый шлагбаум около распахнутых ворот.
— Кажется, Тёма, у меня есть план…
— Что за крик? — вопрошал один из силуэтов, дергая дуло калаша то на ворота, то на будку КПП.
— Может показалось? — не сбавляя темпа, спросил второй.
— Идиот! Четверым сразу — не могло.
Остальные патрульные молча плелись в хвосту. Как только они приблизились к воротам КПП, один, самый высокий, отдал приказ:
— Салтык, проверь будку, а вы со мной, за ворота.
Один из патрульных отделился и, боязливо целясь в дверь контрольно-пропускного-пункта, начал тихо открывать дверь.
— Ты — лево, он — право, я — центр.
Направляя стволы калашей в указанные стороны, патрульные, жутко дрожа, продвигались за ворота.
— Твою мать… Где шлагбаум?
— Тута! — раздался осипший голос из закутков тьмы. Быстро прочертив дугу в воздухе, шлагбаум обрушился на грудь несчастных. Раздался отчетливый хруст десятка костей.
— У-у-у, — заохал Артем, отряхивая руки, — земля вам пухом, пацанчики.
— Тс, Тём! Там же ещё один был, — занервничал Егерь, дергая товарища за плечо.
Из КПП снова кто-то завизжал.
— И тебе тоже, — заключил Артём, перекрещиваясь.
Оставшаяся группа расползлась по периметру. Чекан вместе с парой бандитов четко видели, как один из залетных завернул в туалет.
Дверь распахнулась и мародер воочию увидел как трех его товарищей размазал шлагбаум, под аккомпанемент дикого вопля. Едва тот успел раскрыть рот и застегнуть ширинку, как его обвил Чекан, приставив ружье к спине.
— Тише-тише! Нам шуметь нельзя…
После этих слов бандит разрядил дуплетом в несчастного бедолагу, что оказался не в том месте, не в то время.
— Эй! — крикнул Егерь на весь периметр складов. — Вы потише будьте! У нас тут тайная операция! Дебилы!
— Слышал? — спросил Чекан у расплывшегося трупа мародера. — Тайная операция. Тс!
Округа начала наполняться шагами, топотом и вскриками. По меньшей мере, на складах шаталось ещё человек шестнадцать. Группа тайных алкоголиков очень громко, надругавшись над здравым смыслом и всякой логикой, скашивала мародеров, как цветочки на лугу. Нескольких рассеяли с автоматов, позабыв о скрытности, в кого-то прилетели залпы из камней в миг размазавших черепа, некоторые, затаившись в углу, оказались застигнуты Артёмом, вооруженным тяжёлой, длинной и, что главное, крайне острой арматурой.
Егерю и вовсе удалось застать одного из мародеров врасплох. Тот шарахался у ворот первого склада, каждую секунду озираясь по сторонам, дрожащим автоматом целясь в густой мрак. Дамир, словно черный плащ на крыльях ночи, таял во тьме, припрятав за пазухой огромных размеров кирпич. Вот он подгадал момент, чуть вышел вперед, пошатываясь под действием спиртного аки моряк на корабле, замахнулся кирпичом и ударил. Но промахнулся. Еле уцепившись за плечо несчастного мародера, он удивленно повел глазами.
— Упс… — кавказец поднял кирпич с земли, — неудобно вышло…
Бедняга, видя всю эту картину и понимая, что сейчас случится, вжал курок автомата, пытаясь попасть в обидчика, но, скованный ужасом, дырявил землю.
— Тихо!
Шмяк. Тело мародера рухнуло на снег.
— Калаши детям не игрушка, — буркнул Егерь, — и кирпичи, впрочем, тоже…
Визги, крики, мольбы о помощи наполнили уснувшие военные склады жизнью. Как бы Бугор, махая и стреляя из своего нагана в небо, не пытался обратить на себя внимание, не кричал, пытаясь остановить заварушку, спектакль продолжался.
Он вздохнул и поплелся к штабу, где, по теории, сидела мародерская верхушка. Минуя трупы, разваливающиеся одноэтажные казармы, заржавевшие оградки, он вдруг услышал сбитое человеческое дыхание. Бугор нахмурился и заглянул под разваленный УРАЛ. Скорчившись в позу эмбриона, там лежал какой-то несчастный, дрожа, словно подбитая собака.
— О, привет-здрасьте! — хохотнул бандит, присаживаясь на корточки. — А ты чего тут забыл?
— Кто вы мать твою такие, — мямлил мародер, не опуская рук с головы. — Оружие забрали, зуб выбили и пустили! А Яшка… Таким вот шестом и прямо в…
— Да, — согласился Бугор, почесывая усы, — разошлись че-то пацаны… Ну а что ты хотел? Как девок чужих трахать, мужиков резать и детей пугать, так пожалуйста, а как огребать, так мы нюни распустили?
Мародер проскулил что-то себе под нос.
— Понятно, — Бандит вынул наган, — щас поступим так… Вот тут одна пулька осталась. Щас крутану барабан, щёлкну. Если выживешь — свободен, если нет, то… Ну ты понял. Согласен?
— Отпусти, Христа ради…
Бугор рассмеялся.
— Ага, сразу туда и выпишу билетик! К Христу. Как заговорил, тьфу! Ну так давай. Раз!
Щелчок. Выстрела нет.
— Хм…
Мародер выглянул из-за сползающего на лицо шарфа.
— В-всё?
— Два!
Щелчок.
— Ты же обещал!
— Ну да. Подожди только… Три! Да, черт возьми…
Вдруг мародер пулей вылетел из-под машины, устремившись вдаль.
— Стой! Почти ж получилось, — расстроился Бугор, обходя машину.
Мародер бежал со всех ног и, приблизившись к забору, было хотел перелезть, как раз в том месте, где не было шипастой, вьющейся железной сетки. Прыгнул, ухватился, как вдруг огромная арматура вонзилась прямо в пятую точку. Такой ужасный вопль было не описать.
— Хе, сучара! Сбежать решил? — смеялся Артем. — Не выйдет!
Тушка бандита шлепнулась вниз.
Бугор вздохнул:
— А мог от пули помереть. Ой, дурак, ей богу!
Он случайно прожал курок, как вдруг наган зло выплюнул пулю.
— Вот мудак, — плюнул бандит, — как обычно.
— Эй, Бугор! — крикнул осипшим голосом Артем. — Это последний!
— Как?! Совсем?!
— Совсем! Последние либо глухие, либо в штабе заныкались!
— Ну так че ты там исполняешь? Все к штабу!
К небольшому двухэтажному зданию стали стягиваться люди. Один, два, три… В штабе свет не горел, словно бы никто и не слышал происходящего кошмара снаружи, раскиданных по территории тел.
— Так! — шепнул Бугор, обращаясь к своре, вооруженной уже совсем чем-попало: палки, кирпичи, камни, изредка ножи и ещё реже автоматы, — основную работу мы сделали. Теперича нужно на цытлах туда зайти и пришить их всех.
— А ско… Ик! Сколько там человек?
— Человек пять. Можете всем им ребра переломать, но Свина не трожьте! Этот сукин сын мой.
— Свин? — удивился Чекан, опершись на дуло двустволки. — Он же себя Кабаном зовет…
Бугор плюнул на пол, сложил руки на груди.
— Какая разница? Сало есть сало! Вы поняли о чем я. Но! Если с вами, — Бугор посмотрел на Егеря и Хриплого, дремлющих на ровном месте. — Кхм! Эй!
Товарищей легонько толкнул в бок рядом стоящий бандит, дабы разбудить, за что незаслуженно получил крепкий хук в лицо.
— Егерь! Ты что творишь?!
— Рефлексы, — ответил кавказец глядя на рухнувшее тело, — извиняюсь…
— К черту! Так вот, — продолжил Бугор, — мой трюк с вами не прошел. Но с этим… нехорошим человеком пройдет. Так что, подстрахуете меня.
Егерь утвердительно кивнул и толкнул под бок Артема. К счастью, тот не обладал такими отточенными рефлексами.
Толпа бандитов тоже утвердительно закивала, а дальше, все, как и полагается, тихо, на цытлах, нырнули внутрь. Видя два десятка человек, что гуськом шли за Бугром, как утята за мамкой, можно было бы подозревать у себя приход белочки, что обосновано. Но белочка пришла не к наблюдающим.
Через какое-то время тёмные окна спящего здания озарились вспышками, разрядами оружий, криками, балаганом и суетой. Одно из окон второго этажа вылетело, а вслед за ним отправился какой-то несчастный. Глухой хлопок.
— А это точно он?
— Нет, тот стремный такой, с шрамом на всю морду.
— А это тогда кто?
— Откуда мне знать? Всё, пошли…
Бугор в сопровождении Чекана быстрым шагом прошел по коридору, ощущая вибрацией, как под низом творится сущий кавардак. Что можно было еще ожидать, оставляя Егеря и Хриплого наедине с заложниками.
Все двери первого и второго этажа были выбиты насквозь, но Кабана или Свина, нигде не было. Последняя правая дверь осталось единственной невскрытой.
— Так-с! Все как тогда, только не как тогда, — сказал Бугор, заправляя барабан револьвера, — план помнишь?
— Конечно! Ты заходишь, я жду. Если что-то идет не так, кидаю туда гранату!
— Идиот! — надулся крышеватель. — Если что-то идет не так, заходишь и помогаешь мне, кусок ты дебила…
— А, ну понял! Ясно. Но Бугор…
— Что?
— А почему бы нам не проверить сперва комнату, он ведь может засесть и расстрелять тебя!
Бандит хмыкнул в усы.
— Тогда сделаем так. Ты будешь играть меня!
У Чекана глаза на лоб полезли.
— Тебя?!
— Ну да. Откроешь, выйдешь, будто это я, а сам я тебя озвучу! И мне безопасно и ты… Ну, роль покрупней возьмешь!
— Но-но…
— Все, давай, кыш!
Бандит за шкирку подтащил Чекана к двери, вручил отцовский револьвер и навел на предполагаемую цель. Затем разошелся, вдарил по бедной двери да так, что та чуть не разлетелась, пока открывалась.
Чекан сделал неуверенный шаг вперед, а Бугор начал озвучивать.
— Что, чёрт поганый! Думал господин Бугор не придет и не отымеет тебя и твоих шавок! Ха-ха! Вот, сукин сын, я пришел!
— Бугор… — зашептал Чекан, опуская наган, — он… спит.
Бандит аккуратно скрипнул полом, чуть выглянул и замер.
Действительно, за небольшим столиком, окруженным ветхим шкафом, на старом кресле развалился он — Кабан. Огромный жирдяй, будто сросшийся с креслом, полусидя, дремал, разинув рот. По лицу разошелся длинный, уродливый витиеватый шрам, доказывающий, что именно это — лидер мародеров.
— Чего?
Вопрос Бугра удовлетворило спиртное, стоящее в бешеных количествах на столе. Преобладала водка.
— Вот скотина! Я ему сапог в задницу затолкаю! — рявкнул бандит, вырывая револьвер у своего дублера. — Мы тут такое устроили, а эта свинья спит! Эй!
Он дал мощную пощечину своему оппоненту, на что тот даже не пошевелился.
— Издевательство! Придется тебя будить…
Не стоит описывать все жуткие издевательства, проведенные над бренным телом пьяного Свина, можно сказать лишь то, что Бугру удалось разбудить и долго не давать заснуть своему заклятому врагу. Бандиты, подоспевшие после, были поражены свирепостью своего босса. Некоторых узревших вырвало, кто-то удивлённо присвистнул, Артём и вовсе похлопал больной фантазии бандита, воплощенной в жизнь, а Егерь предпочел промолчать. Но теперь было точно ясно, что мародеры не будут угрожать спокойной жизни деревни Бугра.
Решив отпраздновать успех операции, вся шайка разворовала остатки горячительного со складов, мигом их опустошила, после чего, тяжесть спиртного прибила каждого к полу, погружая в царство Морфея.
9
Пробуждение выдалось, болезненным… Бандиты охали, ахали, матерились, искали воды или рассола. Ощущение было, как будто голову размозжили кувалдой, собрали, а потом снова треснули чем потяжелее. Вдобавок, все ещё быстрее трезвели, видя то, что сотворили ночью. Изуродованные тела, подвергшиеся почти средневековым пыткам, куча крови, смешанной с выпущенными наружу внутренними органами, трупы, застывшие в сковывающем тело ужасе.
— Господи Иисусе… — бормотал Артем, высасывая весь рассол из банки с солеными огурцами. — Это мы натворили?
— Похоже на то, — ответил Дамир, обхватив руками голову. — Ой, как башка-то трещит…
— Да, мужики, — подхватил Бугор, выползая из двери, где давече отправил на тот свет Кабана. — Переборщили чего-то…
— А мы точно водку жрали? — спросил Дамир. — Не абсент? Разнесло нас совсем нехило…
— Да мы, считай, всё мое пойло на полгода выпили… И здесь разгулялись… Так, а где? Чекан! Чекан, мать твою, ты где?
Из противоположной комнаты послышались протяжные болезненные стоны. Видимо, Чекана посетил бодун.
— Ясно…
Ещё несколько часов понадобилось героям на то, чтобы отойти от вчерашних посиделок, ужаснуться содеянному уже в какой раз и, наконец, начать зачистку складов.
Машины, стоявшие в укрытии подогнали, пусть и не без проблем, начав грузить ценный хабар. Сначала группа двинулась обыскивать каждый уголок штаба, в котором кроме запаха смерти, особо ничего не нашлось, а затем перешла к самим складам. Пачки разношерстных патронов основных армейских калибров, автоматы, в большинстве своем калаши разной модификации — АКМ, АКС, АКСУ, гражданские дробовики — от обреза, до Сайги, гора и маленькая тележка пистолетов, винтовки, даже ящик винторезов нашёлся, причём в заводской смазочке, гранаты, бронежилеты, комбинезоны, рюкзаки — маленькие и большие, разгрузочные жилеты… Для Бугра это был настоящий рай, который он увозил к себе домой.
Из техники нашлось три новеньких законсервированных УРАЛа, семь штук УАЗОВ, но ни одного Шестьдесят шестого. Ни единого.
Бугор справедливо решил, что будет проще загрузить под завязку все имеющиеся машины и со всеми презентами вернуться в деревню, чем несколько раз таскаться за остатками снаряжения. Когда последний цинк с патронами был загружен, последний ящик винтовок закинут, можно было отправляться домой, оставив за собой опустевшие склады и ворох трупов. Заревели двигатели.
— Скажи, Егерь, что у вас там с машинкой стряслось? — спросил Бугор, осматривая кабину новенькой, почти не потрепанной кабины УРАЛа. — А то вижу как расстроился, что Шестьдесят шестого в складах не оказалось.
Кавказец затянул сигарету, переключил передачу.
— Поддон картера. Пробили, а сварки нет, чтобы закрыть пробоину. До тебя еле доехали, дальше если не отремонтируемся, хрен куда уедем.
Бугор хмыкнул, наблюдая как их машину быстро и юрко объезжает новенький УАЗ, за рулем которого сидел Хриплый.
— Так в чём проблема? У нас каждая вторая тачка с такой проблемой, так мой механик — Жора чинит на раз плюнуть.
— И как же?
— Да хрен его знает, может колдует, — хихикнул Бугор. — Я в его дела не лезу. Плачу́ и всё тут. Но, слово своё даю, сделаем твою машинку.
— Буду благодарен.
— Думаю, если Рому расскажем, охренеет, если вообще поверит!
Егерь посмотрел ну Бугра. Тот сплел пальцы на животе и созерцал пейзажи зимы.
— Это точно… Повезло ему протрезветь и выспаться.
10
— И что, даже капли самогоночки тут нет? — вопрошал Ром, осматривая полупустую комнату. — Ты погляди, совсем нихрена!
И правда, в комнате, кроме стола, стула, дивана и одного шкафа больше ничего не было. Витя вознамерился во чтобы то ни стало отыскать выпивку.
— Сифа, будь ты человеком! Открой дверь, у тебя ж ключ!
— Не… Бугор ведь приказал тебя держать взаперти, чтобы ты не глыкал…
— Да брось ты! — махнул рукой Ром. — Мы ж друзья с тобой! Ай да, выйдем поговорим, выпьем… Я к тому же больной человек, видишь?
Он демонстративно выкинул руки перед перевязанной ногой.
— Мне лечение нужно, Сифа, понимаешь! Спирт!
— Нет, нельзя, Ром, — пытаясь показать твердость говорил Сифа, отвернувшись от собеседника. — Запрет.
— Чёрт возьми! Ты мужчина или баба? Все всё за тебя решают. Это сделай, это не сделай… Оставили тут инвалида пасти. Это ж неуважение!
Сифа чуть повернулся.
— Ты же взрослый мужик, сам решать можешь! Хочешь — пей, не хочешь — не пей, а? Приказы ещё слушать будешь. Давай! Выпьем по одной, за жизнь потолкуем…
Сифа посмотрел на своего пленного, в кармане дубленки нащупал ключ от комнаты. Несколько минут не решался. Ром с надеждой буравил его взглядом.
— Если только по одной… — наконец решился настоящий мужчина.
***
— Группа кро-о-о-ви!
— На рукаве!
— Мой порядковый но-о-мер!
— На рукаве!
— Пожелай мне удачи… В б… В бою!
— Поже… А! Агх!
Сифа не успел закончить куплет и с треском рухнул на пол, опрокинув на себя остатки бугоровской водки.
Из коридора послышались поспешные шаги, недовольное бурчание, маты. Кто-то заковырял ключом в двери, быстро отщелкнул замок. Дверь резко распахнулась.
— Ох ты ж, ёпрст! Мля, чё это за херня, мужики?
Бугор был поражен до глубины сердца. В его кабинете, сидели, распевая песни и распивая спиртное, Сифа и Ром. А вернее, уже заканчивали.
Шкаф, что раньше изобиловал горячительным остался совсем пустым: оставшиеся бутылки и склянки лениво катались по полу, звеня друг об друга. Произведения искусства на стенах слетели с петель и, на прекрасной «Форнарине» Рафаэля теперь пускал слюни Сифа. Рядом лежал стул, с которого, видимо, тот перекатился к лежанке поудобней. Ром, уже не совсем в адекватном состоянии, бормотал что-то себе под нос, допивая «Зов предков».
— Егерь, Хриплый! — крикнул Бугор в коридор. — Я их нашел! Спят, сукины дети…
Товарищи, которые обыскали почти все комнаты и уже решили, что друга им не найти, выдохнули.
— Сколько ж он выжрал? — спросил Артем, смотря на десятки разбросанных бутылок.
— Тихий океан, — с грустью в голосе ответил Бугор. — Мой океан! Ещё и Сифа, дебила кусок… Ну, что разлёгся, вставай!
Бугор размахнулся и хорошенько отвесил ногой своему подчиненному, прямо по пятой точке. Но тот даже не пошевелился.
— Бесполезно, — сказал Егерь, подходя к пьяным тушам ближе, — после пьянок с этим якутом он еще будет день минимум дрыхнуть.
— Оставил, называется, понянчиться…
— Ты уж извини за него, — Егерь похлопал Рома по щеке, но тот даже не шевельнулся.
— Ай, черт с этим! — махнул рукой бандит. — Это вам спасибо, что живым оставили да ещё так подсобили. Теперича конкурентов у меня нет.
После этих слов бандит буквально засиял от счастья.
— Ну, спасибо в карман не положишь! — хмыкнул Артем.
— Да отсыплю я вам хабара, само собой! Мы после вчерашней ночки уже люди не чужие.
— Ага, кто б мог подумать. Ну-ка, Вить… Эх!
Егерь взвалил на себя совсем нелегкое тело товарища, взяв того под руки и, не без помощи Артёма, поволок его к двери. Бугор хлопнул дверью.
11
— Кхе! Дамы и господа, разрешите представить…
— Жора! Рожай быстрее.
Небольшой обросший по шею мужчина, с густой, поседевшей бородой, свернутый спиной в крендель, кашлянул.
— Слушай, Бугор! Я тут перед людьми фурор собираюсь произвести, так что не лезь!
— Старый пердун, — буркнул Бандит, отойдя в сторону.
Гараж был небольшим, но достаточным, чтобы в него прошла почти любая техника. Рядом с Шишигой красовались три новоприобретенных УАЗа. Жоре предстояло проверить все машины на целостность, включая те, что сейчас морозились на улице. Егерь и Хриплый стояли в предвкушении, ведь никто из них не верил, что без сварочного аппарата, можно решить поломку. Но все гениальное просто.
— Так вот, кхм. Разрешите представить… Ну, вам придется нагнуться, иначе нихрена не увидите.
Товарищи нагнулись, заглянули под низ своей ненаглядной и обомлели.
— Ха-ха! Вот оно как делается, — похвалился Жора, теребя бороду. — Как вам?
— Нихрена не понял, — удивился Артем, смотря на зашпаклеванную дыру поддона. — Как?
— Жора, ты чего тут наколдовал?
Старик согнулся, втиснулся между Егерем и Хриплым.
— Вон энто, — он указал на поддон, — шпаклей кузовной я дыру залепил, она ж как затвердеет, так хрен от металла отдерёшь. Вот токмо мотор у вас необычный, так шо не знаю на сколько такого ремонта хватит. Сталбыть, как найдете новый поддон, сразу меняйте.
— Охренеть не встать. Да ты гений, Жора! — хлопнул по плечу старика Егерь. — Спасибо за помощь.
— Я знаю, что гений. Но вот Бугор энтого факта не признает.
— Ну что с него взять, — вздохнул Артем. — Факт остаётся фактом. Без тебя никуда б не уехали. От души!
— Ладно, ладно… Но не дай боже этот сукин мне сегодня же динамометрический ключ со складов воякских не отдаст. Обещала, скотина!
— Отдам, — услышал бандит, докуривая сигарету. — Вот закончишь с машинами, ещё и сервисный шкаф полный германских инструментов отдам.
Жора недовольно хмыкнул и удалился в глубины своей обители, скрывшись за верстаками заваленными различным инструментом и расходниками.
— Ладненько, — сказал Егерь, похлопывая Шестьдесят шестой по капоту, — пора нам.
— Это точно, — усмехнулся Хриплый. — Внезапное приключенице выдалось.
Бугор нахмурился, почесал усы.
— А может, мужики, вы здесь останетесь? А что! Вы сразу видно, воробьи стрелянные, мне бы ваша помощь пригодилась, — он окинул товарищей взглядом. — А я бы взамен вам тёплый дом, еды, работки… В общем, всё что простому солдату надо, а?
Дамир переглянулся с Артёмом, прочитал в его глазах свои мысли.
— Кхе, Бугор, да будь я один совсем, так с радостью! Но, мне, понимаешь, к родне ехать надо.
— Да, — поддержал Егерь, — а нам его одного отпускать нельзя. Да и загрузились уже. Но, спасибо за предложение.
Бандит пожал плечами, тяжело вздохнул.
— Ну, что сделаешь. Родня — дело святое. Если пересечемся ещё, рад буду вас приютить!
— Взаимно, Бугор! Ну, бывай.
Они крепко пожали руки, друзья ещё раз поблагодарили бандита за помощь и, наконец, сели в починенный Шестьдесят шестой. Ром уже благоговейно дрых в кузове, да так, что храп было слышно снаружи.
Как Бугор и обещал, он отстегнул приличную часть из достанного на складах добра, так что теперь героев мог не заботить вопрос патронов и снаряжения. Бандит расщедрился настолько, что отдал Артему новенький, трофейный Слонобой, что достался ему в наследство от прошлого хозяина — аристократа и охотника на всякого рода экзотику. Интересно, что мощнейшая винтовка была стилизована под старенькую мосину, ничем не примечательную. Хриплый был в детском восторге и долго лелеял новую игрушку.
Также заменили пробитую запаску на новое со складов.
Заревел двигатель. Машина, неторопясь выползла из гаража, встала в проезженную коллею снега. Бугор еще раз махнул новым знакомым, вдруг отвлекся, что-то буркнул себе под нос, наклонился и слепил снежок. Из гаража показалась фигура Жоры, который что-то недовольно ворчал, пока снежок не растопил его ворчливое лицо. Бугор хохотнул и направился к старому механику, при этом слушая его трехэтажные рифмы.
Солнце лениво сползало за горизонт, высыпали крупные хлопья снега, жалостливо выл ветер. Скоро последние домики шумной деревеньки укрылись за одеялом снежной пурги, оставив путников наедине с собой и длинной, нескончаемой дорогой, что вилась змеей сквозь шумящий вихрь идущего снега.