юркнуть в подъезд, оглядываюсь и вижу, как тварь
перепрыгивает, подобно подстреленному голубю, че
рез катушки с проводами. Ростом больше собаки, но
несколько меньше, чем должен быть дракон, так мне
кажется.
56
Сергей Минаев
Вход в подъезд огорожен ржавым металлическим
забором в узкую решетку. Тварь между прутьями
пролезть не смогла бы, а напуганный смертным стра
хом человек — еще как. Просочусь. Успеваю поду
мать о том, откуда в Москве драконы, о том, что их
могли разбудить вечными копаниями в центре стро
ители, о том, почему Лужков не заводит специаль
ные команды по выявлению в недрах города этих
мразей, о летнем отдыхе с женой и о том, что дра
кон, наверное, еще щенок... малек... маленький, ко
роче. Сделав еще один шаг, в пяти сантиметрах от
решетки спотыкаюсь и падаю, больно ударившись о
прутья головой.
Открыв глаза, вижу дракона. Он сопит и смотрит
на меня своими красными глазами. Поскольку тварь
не сожрала меня сразу, остается возможность диа
лога. Не факт, что успешного, но все же дающего
шанс:
— Ну чего тебе надо? — сиплю я. — Фу! Фу, те
бе говорю! Я несъедобный!
Тварь урчит.
— Я ЛСД жрал, дурак! Ты отравишься!
Тварь вопросительно нагибает башку.
— Наркотик такой! От него вам... драконам...
пиздец сразу... то есть смерть...
При слове «смерть» дракон начинает разбрасы
вать лапами землю и беззвучно разевать пасть.
— Вот вот... я тебе говорю, не надо меня! Пошли
лучше на набережную, там собак бродячих до жопы.
Сожрешь кого хочешь.
Тварь чавкнула, и, как показалось, сплюнула.
Москва, я не люблю тебя
57
— Не хочешь собак? Ну, там кошек много... лю
дей еще много. Ментов! Во! Менты знаешь какие
вкусные?
Дракон прикрывает глаза и садится.
— Вот молодец, хороший дракончик. Пойдем, я те
бе покажу, где ментов пожрать можно.
Я пытаюсь привстать. Дракон немедленно вытяги
вает башку в мою сторону и рявкает, обдав запахом
стирального порошка и какой то гнили. Снова сажусь