With the man who sold the world.
David Bowie. The Man Who Sold the World Душно. Солнце раздражает. Валяюсь, размазанный
по креслу, положив ноги на пуфик. В руке зажат хай
бол с Bacardi Spice, хотелось бы сказать «запотевший», но он, сука, теплый, как и все здесь. Как плотный смог
за окном, как оконная рама, как кусок сыра, подтека
ющий на кухонном столе. Кажется, даже лед в гене
раторе и тот теплый. Очередной московский сентябрь
окончательно свернул всем мозги, и даже вещи теперь
научились потеть.
— Knock knock knocking on heaven’s door, —
пластмассовым, совершенно лишенным эмоций голо
сом, поет неизвестная мне девица с бог знает како
го по счету диска Vintage Cafe´ . Вспоминаю, с каким
72
Сергей Минаев
зарядом секса напополам с героином пел ту же пес
ню Эксл Роуз. Становится очень душно.
На противоположной стороне улицы дом, на кото
рый я тупо пялюсь, пытаясь поймать фрагмент дру
гой, возможно, более интересной, чем у меня, жизни.
Но в чужих окнах все так же безжизненно. Только за
навески полощутся от кондиционера. Закрываю гла
за, пытаюсь представить себя одетым только в шор
ты с узором из больших цветов. Я стою у такого же
огромного, в пол, окна, а за ним — море, и на море
серферы, и стайки молодых девчонок играют в тарел
ку, а в баре чувак в панаме сосредоточенно пьет мо
хито, кажется, уже целый час. Я открываю окно, и в
комнату врывается свежий морской воздух.
— Я хочу уехать, — обреченно говорю я, — в Аме
рику. В Лос Анджелес, например.
— Лос Анджелес — не Америка. Так же, как и Па
риж — не Франция, — отвечает существо, сидящее
на диване, не отрываясь от покраски ногтей на но
гах лаком цвета спелой вишни. — Эти мегаполисы
совершенно не отражают страну, существуя отдель
но. Как в России...
Я не слышу конца фразы. «Как в России — Моск
ва», очевидно. У меня немедленно сводит скулы и пе
ресыхает во рту от злости. И мне бы сейчас развер
нуться и рассказать ей, как сильно я не люблю пер
сонажей, рассыпающих навязшие в зубах, заезженные
цитаты, которые они подслушали на вечеринках у ино
странцев, «определенно разбирающихся в предмете», или подсмотрели в блогах, или в культурных програм
мах. Причем говорится это всегда и всеми одинако
Москва, я не люблю тебя
73
вым тоном, с одинаковым изломом губы и покрови
тельственным снобизмом в глазах.