Знаете, что отличает романтично-постапокалиптичный пейзаж от банального бомжатника? Нормальное дневное освещение. Хотя, возможно, и в этом случае найдутся индивидуумы со специфичным чувством прекрасного, готовые отыскать крупицы эстетики даже здесь. Однако, увидев утренний Застенок, я понял, что к таковым не отношусь. Это был просто сверх-депрессивный район Ауренны, обитель отверженных, сочувствие к которым, едва успев зародиться, тут же вдребезги разбивалось банально о картины их быта. И нет, конечно, я не собирался впадать в другую крайность и называть нахождение здесь местной публики абсолютно справедливым. Но, извините меня, они даже не попытались сколько-нибудь обустроиться. Не ударили палец о палец, чтобы худо-бедно починить своё жильё, пусть бы и максимально убогим образом. Не заметил я и того, чтобы местные в принципе занимались чем-нибудь осмысленным — лишь шлялись среди руин и, похоже, напивались прямо с утра.
— С чего они здесь живут-то? — не удержался я от вопроса. Локрин бросил на меня не очень одобряющий взгляд, но, подумав, до ответа всё же снизошёл.
— С чего придётся, — сказал он. — Кто покрепче, те выбираются за стену. Тащат всё, что плохо лежит, попрошайничают, могут одинокого прохожего грабануть. А остальные лижут им пятки, и за это им тоже перепадает.
Я оглянулся по сторонам и попытался примерить роль лихого бандита на тощего бородача в лохмотьях, судя по выражению лица, находившегося сознанием где-то явно не здесь.
— Не сходится, — вынужден был констатировать я.
— Вот как? — Локрин усмехнулся. — Тогда, может, у тебя есть свои версии?
Нет, всё-таки, он на меня обиделся. Правда, поделать с этим я пока ничего не мог — несмотря на вчерашнее внушение от Каи, не ощущал я ещё себя готовым к полной откровенности.
— Знаешь, а есть, — подумав, сказал я. — Весь этот якобы неконтролируемый район — шапито. Показуха. Серая зона, наличие которой позволяет гильдиям обувать бургомистра, а тому — шельмовать с податями клану. Будь оно не так, этот гадюшник вычистили бы в три дня максимум. И нет, эти бедолаги-то, скорее всего, настоящие. Но, уверен, в подвалах домов поцелее — обставленных с куда большим уютом, замечу, — сидят ребята поприличнее, которые и определяют, где на этой неделе сколько должно пропасть товара. И вот через них что-то перепадает и остальным.
— Соображаешь, — признал Локрин. — Здорово, когда есть почва хотя бы для догадок, правда? Но ты немного недооценил масштаб. Впрочем, там, куда мы идём, ты всё сам своими глазами увидишь.
Мне хотелось заметить, что почва для догадок есть всегда — нужно только разбираться в том, как протекают процессы, которые ты наблюдаешь. Но, поразмыслив, я счёл за лучшее помолчать. Учитывая, что наблюдал налётчик и в какого рода деятельности он, судя по всему, разбирался, не уверен, что мне бы понравились его догадки. Тем более, сейчас, когда у меня были все шансы не узнать о них вовремя.
Тем временем мы добрались до одного из домов, смотревшегося чуть приличнее прочих, но из-за близости к туману не бывшего особо популярным среди местных. Впрочем, не только в тумане могло быть дело. Причиной этого ещё мог быть крепкий мужик чуть за полтинник, обнаружившийся на скамейке у дома. Смурной, явно, в отличие от многих, не опустившийся. И, очевидно, не очень приветствующий попытки навязаться к нему в соседи.
— Привет, Бледный, — обратился к нему Локрин, когда мы подошли ближе. — Нам бы вниз.
Бледный смерил нас явно натренированным тяжёлым взглядом.
— Этого, — кивнул он в мою сторону, — я не знаю.
— Он со мной, — выдал налётчик зубодробительно стереотипную фразу. — Из пернатых, как и мы.
— Да? — Бледный вскинул бровь. — А я таких не помню.
Разумеется, ведь меня там и не было. Однако, нужно было как-то ответить, хотя бы чтобы не множить подозрения у своего товарища.
— Тебя зовут Орти, — сказал я. — И как-то раз ты получил по морде от Кайары. Рассказать, за что?
За то, что он к ней приставал. Эту историю сама Кая сочла подходящей, чтобы подкрепить ей мою легенду. Однако, просчиталась. Физиономия Орти приняла ещё более суровое выражение, пышущее неудовольствием от пробуждённого мной воспоминания.
— Ты! — сказал он, наставив на меня указательный палец, — Ты не пройдёшь, понял?
— Ну, не спеши, — понизив тон, сказал я этому недоделанному Гэндальфу. — У меня ведь и другие истории есть.
Вот тут у сурового вахтёра как-то ну совсем несолидно забегали глазки. Прямо-таки видно стало, как он в панике принялся перебирать варианты. И, похоже, сдать назад в этом случае сулило меньшие репутационные потери, поскольку вскоре он поднялся со скамьи, жестом пригласив нас следовать за собой.
И вскоре я понял, что имел в виду Локрин, говоря о недооценке масштабов. В подвале под домом Орти имелся замаскированный подземный ход, явно самодеятельный, но вполне комфортный и даже обшитый досками. И вёл этот ход строго вниз, к старому подземелью под городской локацией. Которое оказалось не просто обитаемым — оно было конкретно так обжитым. В залах и коридорах, по которым некогда ходили патрули големов, расположился ещё один скрытый район Ауренны, с аккуратными кубами жилых хижин, базаром и, конечно, тем, без чего ни одна вариация на тему Тортуги просто не могла обойтись — шумным вместительным кабаком.
— И они это терпят? — удивился я. — Только не говори, что перчатки не в курсе, это невозможно.
— Конечно невозможно, — ответил Локрин. — Перчатки в доле. Может, особого восторга они на этот счёт и не испытывают, но выкурить изгоев из Нижней Ауренны будет труднее и дороже, чем договориться с ними. Здесь, знаешь ли, и авантюристов хватает. Особенно из тех, что когда-то бились не за тот клан.
Из которых самые буйные, как мне вдруг подумалось, имели обыкновение куда-то бесследно пропадать. Поскольку более питательной среды для целой армии доносчиков отыскать было бы трудно, и не думаю, что патриарх клана этого не понимал. Кстати, ещё одна причина терпеть разбойничий притон у себя под мостовой — когда так активно плодишь недовольных, намного проще держать их неподалёку и под контролем.
— Кстати, а чем ты так Бледного напугал? — вдруг спросил Локрин. — За что Кайара могла ему врезать — это я себе прекрасно представляю, всё же, знаю его не первый день. Но чтобы он аж на попятную пошёл…
— Да ничем, — отмахнулся я. — Как ты, я его не знаю, конечно — и да, поговори мне после этого про несправедливую репутацию класса. Однако, такая порода мне знакома. Грешки у него точно есть, так что я просто позволил ему самому их припомнить, не имея в виду ничего конкретного. Просто блеф, на самом деле я понятия не имею, что он так испугался. Но на всякий случай — надеюсь, ты не слишком ему доверяешь. Там что-то серьёзное, судя по реакции, я даже удивился, насколько его проняло.
— Ну ты и жук, — налётчик покачал головой. — Ладно. Сейчас постарайся не глазеть и внимания к себе не привлекать. Зайдём кое-куда, сбудем добычу — и уберёмся отсюда. Из подземелья ещё один выход как раз у западных ворот.
— А дальше?
— Дальше рвём группу и разбегаемся, — тон Локрин стал немного механическим. — Двоих проще найти, да и у тебя эта задача твоя дико секретная. С ней желаю удачи, но я, наверное, пас.
Что же, этого следовало ожидать. Я же не в игре находился, где единожды завербованный NPC-союзник будет таскаться за тобой, пока тебе самому не надоест. У парня и до моего появления своя жизнь была, и после, хотелось верить, вполне себе будет. Не силком же его держать, в самом деле?
Все оставшиеся сердечники мы обналичили в одном месте — всё едино играть здесь в конспирацию было бессмысленно, слухи на местном рынке расходились с какой-то прямо релятивистской скоростью. К тому же, осторожничать становилось незачем, поскольку Ауренну мы планировали покинуть самое позднее к закату. Правда, торгаш всё равно поинтересовался, не собираемся ли мы теперь в храм, ядро на алтарь возложить. Но от этого Локрин отговорился, на ходу сочинив историю про случайное браконьерство в клановых угодьях — мол, какие-то придурки собрали толпу големов, не сдюжили и полегли, вот нам и пришлось много драться, чтобы к ним не присоединиться. Торгаш, правда, всё равно, как мне показалось, не поверил, и остался в уверенности, что мы и впрямь угробили какое-то подземелье. Или он шутил так, а остальное сделала моя и впрямь не совсем чистая на сей счёт совесть — с такой публикой наверняка не скажешь. Для порядка стоило всё-таки убраться отсюда побыстрее. Впрочем, это и без таких дополнений было совсем не лишним.
Равно как и то, что из подземного притона Локрин вывел нас какими-то огородами, то есть, пардон, завалами, явно в стороне от торных путей. Здесь я бы не удивился, если бы за поворотом вдруг обнаружился голем, потерявшийся при зачистке ещё во времена перед основанием города — настолько дикими и необжитыми выглядели коридоры, по которым мы шли. И спуск на уровень ниже отнюдь не выглядел сколько-то цивилизованным — просто пролом в полу, похоже, даже естественный, возникший просто от запущенности подземного лабиринта.
— Ходы удобнее, уж извини, недоступны, — словно оправдываясь, заявил Локрин. — Часть слишком уж хоженая, сейчас нам туда не надо. Другая — под замком, так что её ещё до железноруких замуровали. Кому понравится, когда в твою резиденцию снизу кто попало влезть может? Но мы не гордые, мы её снизу обойдём.
— И всё-таки, ты здесь слишком хорошо ориентируешься, — заметил я.
— Жил я здесь, — огрызнулся налётчик. — С того времени, как «Ястребов» разбили, и до момента, пока всем не слишком себя проявившим объявили амнистию. Так что да, репутация класса, и я даже в банде был. Доволен?
— Чем? — я пожал плечами. — Тебя за это и Кайара бы не осудила.
— До откуда тебе это знать? — начал злиться Локрин. И у меня возник конкретный соблазн рассказать, откуда именно. Но даже прими я идею Каи обо всём налётчику рассказать, случай для этого был совсем неудачный. И не из какого-то там стеснения. Просто в этот момент, как по заказу, неподалёку послышались чьи-то шаги. Локрин, услышав их, тут же исчез — хотя, находясь с ним в группе, я знал, что он всё ещё неподалёку. Я тоже подумал было последовать его примеру — вот только пока решал, куда бы мне здесь забиться, незнакомцы уже показались.
Их было трое. Все — в капюшонах и со скрывающими нижнюю часть лица масками, что делало их похожими не то на игровых ассасинов, не то на киношных ниндзя. Двое — с короткими широкими клинками на поясе, один — безоружный, зато в усиленных перчатках. Не иначе, коллега, первый встреченный за всё время, что я был в этом мире. Он со мной и заговорил.
— Стоять! Кто таков?
— Спокойно, дружище, — ответил я как можно мягче. — Свои.
Почему-то мне показалось, что представиться случайным мимопроходилом не выйдет — здесь, под землёй, случайных не было. Оставалось только определить, кто такие эти «свои», прежде чем меня раскусят.
— Я тебя не знаю, — заметил монах. — И где второй? Мы слышали ещё один голос.
— Он здесь, прикрывает. На случай неожиданностей, — присутствие Локрина я также решил не отрицать, прямая ложь, если уж они его слышали, мгновенно перевела бы разговор в драку. — Ну, и я тебя тоже не знаю. Не отсюда я. Но с важным донесением к самому, смекаешь?
— Вот как? — из-за капюшона я не видел, вскинул ли мой собеседник бровь, но по тону звучало так, как будто да. — Ну, хорошо. Учение, переданное мне мудрецами, всесильно.
— Ибо оно верно, — в полнейшем офигении закончил я фразу. Последнее, что я ожидал сейчас услышать — это как кто-то перевирает цитату из трудов дедушки всех октябрят. Какие мысли у меня это вызвало, догадаться нетрудно. Тем более, что, судя по тому, как расслабился монах, я угадал.
— Славь Йируна, брат, — сказал он, коротко поклонившись. — Скажи другому нашему собрату показаться, и мы проводим вас.
— Конечно, — ответил я. — Локрин, ты слышал? Покажись!
— Локрин?!
А вот это уже был прокол, и очень жирный. Такой, после которого отбрехаться уже не получится, поскольку сразу же начинается бой.
Кстати, дико смешно бы получилось, окажись реальный агент культистов тёзкой того, кого они должны были убить.
В тот момент, однако, мне было не до смеха, ибо коллега по классу, тварь такая, оказался хорош. Если моя боевая эффективность сводилась к общим представлениям о боксе и случайно полученному множественному левел-апу, то эта сволочь оперировала чем-то вроде ушу или тхэквондо, и на весьма солидном уровне, натренированном, как мне показалось, отдельно от навыков. Кои также далеко не сводились к быстро пробежать и сильнее врезать, как это было у меня. Буквально в первые же секунды боя на меня обрушились несколько энергетических шариков и запущенный с ноги воздушный резак, от коих мне, по счастью, удалось увернуться. А вот безудержный ураган из высоких пинков в прыжке пришлось принимать на поднятые руки, что вышло отнюдь не безболезненно даже с учётом моих способностей. И самое паршивое, я не видел, как мне из этой ситуации выйти. Враг бил слишком часто, настолько, что о контратаке нечего было даже думать. Разве что подождать, пока выдохнется — вот только не факт, что прежде не обнаружилась бы брешь в моей защите.
И вдруг всё закончилось. Просто сверкнул меч и монах упал замертво. Далее же по коридору, за фигурой налётчика, выглядевшего сейчас крайне эпично, виднелись тела и двух других культистов.
— Спасибо, — сказал я, опустив руки. — Ты так меня скоро догонишь.
— Прекрати, — неожиданно холодно отозвался Локрин. — Откуда ты знал, что им ответить?
Первым моим желанием было намекнуть на работу под прикрытием, но эту мысль я тут же отмёл. Враньё мне потом могло и аукнуться.
— Сложно объяснить, — абсолютно честно сказал я. — В общем, кажется, Йирун был из тех же краёв, что и я. Потому я знаю, откуда он стащил эту фразу.
— Ты точно не из Ауренны, — возразил Локрин.
— Да не отсюда он! — воскликнул я, досадуя на такой обидный прокол. — Дослушай, я всё объясню!
— Сейчас? — тон налётчика стал насмешливым. — Если они не идиоты, то дальше в подземелье сидит четвёртый из их группы. Только что он понял, что его друзья исчезли, и поднял тревогу. Можешь их дождаться, если хочешь, а я на выход. С дороги!
Дожидаться я никого, разумеется, не хотел, и потому, пропустив Локрина мимо себя, поспешил за ним. Причём, «поспешил» — это мягко сказано, чтобы поспеть за товарищем мне пришлось нестись со всех ног. Лишь добравшись до Нижней Ауренны он соизволил немного сбавить шаг. Однако, по лицу было видно, что сейчас на разговоры налётчик не настроен. Что там я с моими объяснениями, от него шарахнулись даже разбитного вида ребята, явно прицеливавшиеся к нам на предмет поделиться наличностью. Да и всё равно, место, настолько плотно напичканное лишними ушами, совершенно не подходило для того, чтобы во всеуслышание рассказывать здесь про то, что у меня в голове живёт и здравствует считающаяся погибшей легендарная паладинша. А именно это я и собирался сделать. Моя легенда всё равно уже трещала по швам, и теперь это становилось чревато уже не просто выпадением Локрина из группы, что так-то было делом неприятным, но житейским. Теперь он мог меня не пойми в чём заподозрить, причём, с непредсказуемыми последствиями. А враждовать с ним мне особо не хотелось. Да и устал я, если честно, выкручиваться.
Физиономия Орти, когда он снова нас увидел, была какой-то испуганной. Это, впрочем могло иметь тысячу и одно объяснение, да и со своей мимикой привратник тут же совладал, изобразив на лице обычную для него хмурую мину. Большого значения я этому, однако, не придал. И напрасно. У самого выхода ноги вдруг перестали меня слушаться — я просто не мог оторвать их от земли. И прежде чем дверь передо мной закрылась, я увидел, как ушедший вперёд Локрин вдруг ни с того ни с сего рухнул наземь. А затем меня словно заволокло туманом, почти таким же, каков он был в воспоминаниях Каи. Ощущения немного отличались, справедливости ради, но главное было схожим. Он тоже вытягивал волю и гасил сознание. И вскоре оно погасло совсем.