— Маркус, добрый вечер, не думал, что ты забредёшь в мою обитель, — сказал Кохорн, когда я вошел в лабораторию.
Старый профессор занял огромную кладовую на первом этаже и переоборудовал ее под свое рабочее место. Все помещение было забито всевозможными инструментами, измерительными приборами, бумагами и, конечно же, артефактами.
— Здравствуйте, профессор, думал найду здесь Владислава, но вижу, что ошибся.
— Ищи его в кабинете своего наставника, — лицо Кохорна исказила странная усмешка. — Но раз ты пришел, поможешь мне с одним делом?
— Выбора у меня небогатый, — хмыкнул я, взглядом указывая на медальон, накрытый толстым стеклянным колпаком.
— Пятьсот единиц эфира, тройной защитный контур! Ничто не вырвется отсюда! — с гордостью сказал профессор, а потом тихо добавил: — Но я так и не понял как эта дрянь работает.
— На самом деле все просто. Медальон анализирует окружающую обстановку, определяет тему, которая вызывает горячий отклик у носителя. Брешь в его разуме. После этого идет поток и заражение. Когда носитель готов, начинается прямое вторжение.
Заметив недоуменный взгляд Кохорна, я пояснил:
— Поток — это отвлекающий манёвр, он скрывает влияние на разум. Пока ты отвлекаешься на дискомфорт или боль, он вкладывает определенные мысли тебе в голову. В отличие от обычных менталистов, он может действовать медленно, неторопливо. Поэтому влияние не так заметно. Когда разум жертвы слабеет, поддается чужом влиянию, он вкладывает мысль, тлетворную идею — заражение. И только после этого наносит прямой ментальный удар, ломающий личность.
— Вот с этого места поподробнее, я записываю.
Я поморщился, как от зубной боли, но стал объяснять:
— В медальоне находится магический конструкт, созданный на базе разума лича. Именно он должен проникнуть в голову мага, перекроить его под нужды некромантии.
— Интересно-интересно. Я правильно понимаю, что это сравнительно новая идея, а наследие древних лишь заготовка под инструмент?
Последнюю фразу профессор произнес с нескрываемым презрением.
— Не любите их? — удивился я.
— Мы превзошли древних во всем… Кроме тех областей, где необходимо приносить массовые жертвоприношения и ставить беспринципные опыты. В этой отрасли мы от них до сих пор отстаем. Причины здесь скорее практические, чем гуманистические. Уверен, для создания этого медальона свели с ума и убили не один десяток магов.
Мне на это ответить было нечего. Кохорн продолжил:
— Но это не значит, что мы должны игнорировать подобную разработку! Наоборот, будет еще хуже, если мы просто от нее отмахнемся. Значит все жертвы будут принесены зря!
«Благодаря мерзким подлым и бесчеловечным предкам, мы сохраним чистые руки для науки», — подумал я и спросил:
— Думаете, вы сможете создать что-то подобное?
— Полноценная коррекция личности — несбыточная мечта всех магов. Я мог бы потратить годы, обучая тебя своему ремеслу, но это бессмысленно. У тебя просто не лежит к нему душа. Ты считаешь мои творения жалкими игрушками, которые подведут в самый ответственный момент.
Я смутился и опустил взгляд.
— Это нормально. Все имеют право на заблуждения, — снисходительно сказала Кохорн. — Я много раз начинал изучать лечебную магию, но не смог продвинуться дальше минимума, необходимого для создания артефактов. Кости, кровь, кишки и гной — все это не для меня. Но если бы я мог изменить свое мнение… Не полностью, частично. Да, это был бы прорыв.
— Думаю, начинать следует с чего-то попроще, например, со стихийной магии. Если удастся изменить или расширить набор стихий… — начал я, но меня перебили.
— Верно. Маг сможет освоить все первичные силы или несколько производных. В его руках будет колоссальная мощь! Вот только риски слишком велики.
Я вздрогнул и недоуменно посмотрел на профессора.
— Ментальная магия — очень опасный инструмент, которым могут овладеть немногие, Маркус. И единицы из них получают соответствующее образование.
— Соддерн говорил об этом. Уникальные специалисты для уникальных случаев, которые не нужны королю.
— Королю они нужны, но есть нюанс… Ментальная магия — родной брат некромантии. Ты сам об этом сказал, Маркус. Всегда есть риск вырастить нового Кадавера. Этого никто не хочет.
— Но возможности…
— Только для избранных, которым доступны знания и учителя, — Кохорн взмахнул своими протезами. — И риск сойти с ума всегда есть. Поэтому ментальных магов мало. А рода, которые ее активно используют, можно пересчитать по пальцам одной руки. Когда ты изучишь свою прекрасную книжку, станешь уникальным специалистом. Другое дело, что это ничего не гарантирует в жизни. Поверь, моему опыту.
На несколько минут в лаборатории повисла неуютная тишина.
— Ладно, что-то я разворчался. Когда я разберусь с принципом работы этой дряни, надеюсь на твою консультацию по магии разума.
— Если не будете использовать меня в качестве подопытного — всегда пожалуйста.
— Хорошо. Ты хотел что-то еще, Маркус?
Я собрался с силами и спросил:
— Кто занимался защитой это крепости?
— Внешний контур — я. И еще несколько магов твоего дяди. Внутренний — он сам. Тебе интересует «клетка» наших гостей?
Я кивнул. Естественно, Сайрус рассказал Кохорну о моем приключении.
— Я тщательно изучил защиту. Она непроницаема. Можешь спать спокойно, они не смогут выбраться.
— Ее возможно разрушить изнутри? За продолжительный срок. Например, за десять лет?
Профессор Кохорн закусил губу, в его глазах мелькнуло беспокойство.
— Нет, защита непроницаема. Хотя… Да, необходимы новые тесты. Я проведу их завтра.
На этой «приятной ноте» мы распрощались.
Владислава я действительно нашел в кабинете Сайруса.
— Добрый вечер. Вижу, ты наконец-то прочитал письмо, — сказал он, вставая из-за стола.
Выглядел будущий понтифик отвратительно — красные глаза с лопнувшими капиллярами, заторможенные движения, медленная речь. Судя по количеству бумаг, на него спихнули всю переписку нашей шайки.
— Все не так страшно, просто сегодня сложный день. Да и тренировки никто не отменял, — поймав мой взгляд, сказал он. — Ты здесь только из-за послания?
Я вздохнул, потом закатал рукав и продемонстрировал другу шрамы.
— Умерь свое любопытство, и тебе воздастся. Так учил святой Себастьян Март, — сказал Владислав. — Это твой случай?
Я очень хотел ответить утвердительно, но сокрытие информации мне сейчас не поможет, только навредит. Кроме того, мой друг не слепой и не глухой, наверняка, уже знает большую часть истории.
Начать я решил издалека:
— Существует особый ритуал. После смерти некромант поднимает сам себя. Высший лич — и всемогущий хозяин, и безвольный раб. Все тело не нужно. Хватит и нескольких костей. Подозреваю, силы такого мага возрастают, но я точно знаю, что он медленно сходит с ума.
— Интересно, — Владислав посмотрел мне в глаза, потом перевел взгляд на руку. — Я так понимаю, клятва на крови напрямую связана с этими знаниями?
— Верно. В подвале этого милого домика сидят три высших лича: одержимая некромантией герцогиня, кровожадный генерал-герцог, их несчастный сын и бессовестный манипулятор по совместительству. Когда из-за медальона мои мозги сварились вкрутую, я попал к ним на аудиенцию. Они предложили: либо я становлюсь таким же монстром, либо помогаю им найти бастардов и устроить их в жизни. Сам догадаешься, что случилось бы, если бы я отказался?
— Догадаюсь, — севшим голосом сказал Алькасар. — И чтобы ты выполнила свое обещание, они…
— Взяли тупой обсидиановый нож и вскрыли мне вены, потом начали творить запретную магию. Если за десять лет не найду их кровиночку и не устрою на родных землях, сдохну, — сказав это, я попытался улыбнуться.
Влад вздрогнул и с ужасом на меня посмотрел.
Интересно, его напугала моя реакция или краткое описание ритуала?
— Если я все правильно понимаю, Кадаверы жили на границе с землями Лация? — спросил я, когда пауза затянулась.
— Верно. Они даже заключили тайный союз со святым престолом. Были щитом между нами и Шветерлендом, — не смотря на меня, ответил Влад.
— Светлый и Чужой, ты серьезно? Церковники братались с некромантами?!
— Все не так плохо. Мы просто сотрудничали по определенным вопросам. И это продолжалось недолго. Как только Кадаверы присягнули королю Мехелена, наши отношения прекратились.
— Хорошие «романы» крутили твои предки. Вы точно служили Светлому, а не Чужому?
Владислав возмущенно посмотрел на меня. Дескать, не племяннику некроманта осуждать его родню.
— Ты можешь связаться с отцом?
— К сожалению, нет. У нас здесь полная изоляция и осадное положение, если ты не знал, — не заметить сарказм в голосе Владислава было невозможно.
— Если будет шанс, попроси его аккуратно собрать информацию о Кадаверах. За это любопытство я буду должен и тебе, и твоему отцу. В первую очередь меня интересуют артефакты этого рода. Если найдешь что-то про Жемчужину Талака, я буду обязан вам вдвойне. Мы договорились?
— Конечно, — легко согласился Влад и тут же сменил тему: — Что тебе написала Дагерад?
— Предложила провести тренировку. Вечером и без свидетелей. Ответ просила передать через тебя. Я так понимаю, она хочет сделать следующий ход.
— Прошел месяц, и она зашевелилась, — неодобрительно сказал Владислав. — Понадобилось лишь еще одно чрезвычайное происшествие, чтобы она робко начала действовать.
— Я собирался на эту игру гораздо дольше.
— Ты первокурсник, который ничего не знал о настоящем мире и почти ничего не умел. И ты близко к сердцу воспринял смерть дяди. У Дагерад такого списка оправданий нет. Пока ее не ударит молния, она не зашевелится.
Я не стал напоминать, что у нас был ни к чему не обязывающий разговор. Очевидно, для Владислава этого мало.
— Как думаешь, чего она от меня хочет?
Владислав на секунду задумался, а потом сказал:
— Она против переговоров с Нилеями. Соответственно, она попытается убедить тебя сорвать или затянуть их. Во время этой паузы она обратится к Белозеровым с конкретными предложениями.
— Поздно спохватилась.
— Верно. Но переговоры еще не начались, шансы есть.
«Поэтому я и вспомнил про письмо», — подумал я, но не сказал этого вслух.
— Есть смысл идти на встречу?
— Естественно! Уверен, рубиновой есть что тебе предложить. Она понимает, что не сможет с помощью пары сказок решить все проблемы.
Я пожал плечами. Сейчас я ничему не удивлюсь.
— Даже если не нравится идея, лучше сходить. Не оскорбляй колдунью невниманием, — улыбнулся Влад.
— Понял. Ты сам как?
— Не знаю плакать или смеяться, — неожиданно покраснев, признался друг.
— Юлий?
— В точку. Он начал оказывать знаки внимания Вильгельмине Тасман-Харт. И очень долго объяснял мне, что испытывает к ней искренние чувства, ему интересна только ее душа.
Смех я не сдержал. Влад неодобрительно посмотрел на меня, потом махнул рукой.
— Я тоже так отреагировал. Но похоже интерес взаимный. И я не знаю, что с этим делать.
Если подумать, ситуация действительно сложная. Портить сейчас отношения с товарищем по команде — дурная затея. Портить отношения с дочкой второго или третьего человека на Вильгельмине — дурная вдвойне.
С другой стороны…
— Если он правда влюбился, то просто не мешай им. Пусть сами разбираются, — миролюбиво сказал я. — Каждый имеет право на счастье.
Владислав закатил глаза.
— Они так разберутся, что моей семье придется бежать на другую планету. Юлий на это способен, — сложив руки на груди, недовольно сказал он. — Кроме того, отец уже присматривает нам невест. Этот адюльтер может испортить все его планы.
— Хорошо, когда есть заботливые родители: и профессию определят, и увлечения, и даже вторую половинку. Никаких проблем в жизни. Даже предположить не могу, почему Юлий недоволен таким счастьем, — не скрывая сарказма, заметил я.
— Меня тоже это ждет, — криво усмехнулся Влад. — Молюсь Светлому, чтобы досталось не конченная дура.
— Ты у нас любишь умных девочек?
— С ними есть о чем поговорить. А говорить с собственной женой придется. Кроме того, умными проще манипулировать. Шире окно возможностей.
— А если достанется, мягко говоря, не красавица? Что делать будешь? — усмехнулся я.
— Уверен, что так и будет. Дочки богатых и влиятельных семей не славятся красотой, — печально сказал Алькасар. — К счастью, у меня есть волшебное средство.
Он демонстративно медленно снял очки. Я хмыкнул.
— Ладно, я тебе понял. Брак — это взаимовыгодная сделка, освященная Светлым. Эмоции здесь неуместны. И если Юлий этого не понимает, то это только его проблемы.
Будущий понтифик закатил глаза и проворчал что-то про влюбленных идиотов, потом сказал:
— Даже если все сложится, у них ничего не получится. Ее отец не одобрит такой брак. Увы, но семья Алькасар сейчас не в лучшем положении. Бурный роман упрется в стену. Получится банальная и скучная история бессмысленной любви. Таких написана не одна тысяча и я не хочу, чтобы мой брат стал героем очередного тома.
Тем же вечером я встретился с Ирис Дагерд на тренировочном поле.
Колдунья была одета в зеленый костюм для верховой езды, светлые волосы собраны в пучок на голове. Выглядела она мрачной, но решительной.
— Доброй ночи, профессор.
— Здравствуй, Маркус, — сказала колдунья, призывая свой посох. — Ты не против, если мы устроим тренировочный спарринг? Я решила, что хватит мне прохлаждаться.
Интересное начало разговора. Я думал, что тренировка только предлог.
— Поединок будет неравным, — озвучил я очевидное. Первокурсник против рубиновой — даже не смешно.
— Арсенал друидов ограничен. И я не буду использовать особо мощные заклинания.
Чуть в стороне мигнул огонек, потом еще раз.
«Ладно, поединок так поединок», — недовольно подумал я.
— Допустим. Еще какие-то правила? — спросил я, переходя в состояние «штиля».
— Стандартный тренировочный спарринг на десять минут. Ничья по истечению времени, — сказав это, колдунья взмахнула посохом и создала песочные часы, вот только стеклянную колбу в ней заменяли воздушные щиты. Да и песок был странным. — Тебя я в арсенале не ограничиваю.
— Хорошо, — согласился я, отскочил в сторону и тут же создал завесу. Тренировочное поле накрыл туман.
Школа Копья хороша, но сейчас она неэффективна. Разрыв в силе нивелирует разницу стихий.
Дагерад не стала атаковать, наоборот, накрылась мощным каменным щитом. Очевидно, заклинание она подготовила до моего прихода.
Эфира у меня сейчас хватит на пару заклинаний воздуха. Или одно льда.
Но ведь есть еще ментальная магия. Она не такая прожорливая.
Для дуэли нужен непосредственный контакт, расстояние вытянутой руки. Отбрасываем.
Вложить в голову Ирис мысль я могу, знаю куда бить, но нужен поток, чтобы скрыть ее. Иллюзии не подходят, сейчас визуального контакта нет, она контролирует все с помощью магического зрения. Правда, из-за завесы она фактически слепа.
Остаются только эмоции. Благо ими я могу бить спокойно.
Для начала я взял неуверенность. Быстрый укол. Незаметный.
Все-таки Ирис никогда не участвовала в настоящих боях. И она не может знать, чего от меня ожидать. Нормальная реакция.
Раздражение. Короткий хлесткий удар.
Маг второго ранга прячется от первокурсника! Возмутительно!
И наконец — предвкушение. Если колдунья решила начать переговоры со спарринга, значит она рассчитывает на победу. У нее должен быть какой-то козырь в рукаве. Без этого с магией друидов никак.
Сейчас она реабилитируется в собственных глазах за два постыдных поражения!
И последний удар достиг цели. Дагерад накрыли эмоции.
Спустя секунду она атаковала по площади.
Из земли вырвались сотни лиан и стали искать меня. Одна выросла прямо передо мной. Ледяной клинок я создал машинально и им разрубил растение, которое собиралось меня схватить.
Чужой и все его прихвостни!
Пришлось мгновенно уходить в сторону. В место, где я стоял, ударило каменное лезвие.
Я ответил Дагерад ужасом. Не перестаралась ли она? Он всего лишь ученик!
Уменьшить площадь завесы. Ситуацию это не изменит, но путь она думает, что я ослаб.
Отклик в этот раз оказался гораздо ярче. Страх за студента был гораздо сильнее, чем желание реабилитироваться в собственных глазах.
Я схватился за эту эмоцию, чтобы построить хрупкий мостик между нами. Теперь я могу вложить мысль в голову колдуньи.
Недолго думая, я составил простое послание: «Надо быть с ним помягче!»
Если в начале я еще рассчитывал на ничью, то сейчас понимал — шансов нет. Поэтому надо снизить ущерб для меня.
Я затаился и стал медленно выкачивать силу из источника. Одновременно с этим создал заклинание ледяного щита. Дагерад предпочитала природу остальным стихиям. Хоть что-то хорошее для меня.
Выждав пару минут, я снова ударил эмоциями — смесь страха и неуверенности.
Эмоциональный отклик был. Это отвлекло противника, поэтому я легко смог отправить вдогонку мысль: «Это ошибка. Разговор так не начинают!»
Я почувствовал чужую злость вперемешку с паникой. Дагерад заметила ментальное воздействие и стала гнать через голову нейтральный эфир.
Мою голову пронзила резкая боль, на секунду в глазах потемнело.
— Вы жестокий человек, Маркус Кайлас! — усилив голос магией, воскликнула Дагерад. — Бессовестный манипулятор!
Завеса искажал звуки, чтобы нельзя было определить мое положение по голосу, поэтому я крикнул:
— Вы только что чуть не обезглавили меня! И это я жестокий?!
Вместо ответа Ирис Дагерад ударила водяным ядром по тому месту, где я должен был стоять.
— Это было больно! — не удержался я.
— Дальше будет хуже.
И это оказалось не пустой бравадой.
От колдуньи пришел поток магии. Удар включал в себя четыре основные стихии. Управляющий контур моего тумана разорвало в клочья. По каналам больно ударил откат от разрушения заклинания.
В последний момент я успел создать ледяной щит и принять на него удар. Мгновение и он распадается на куски.
Отскочить в сторону, начать сбрасывать штиль.
Упасть на землю, перекатиться в сторону.
Удар проходит мимо. Еще один противник зашел сзади.
Сначала я не поверил своим глазам. Мелькнула мысль, что это иллюзия. Вот только удар этой «обманки» был реальным.
Чужой и его прихвостни что это за уродцы?!
Я успел в последний момент активировать артефакт. Воздушный барьер отделил меня от монстра Дагерад. Вернее, монстров.
Меня окружили пять жутких существ. Словно кто-то взял деревья и попытался сделать из них человеческие статуи, но в самом начале пути бросил это дело.
Огромные ветви вместо рук, толстые узловатое корни вместо ног, ствол дерева венчает маленькая голова в венке из листьев, а в его центре зияет пасть с деревянными зубами.
Монстры должны были выглядеть убого и смешно, но почему-то пугали.
Удар ветвью заставил дрожать мой воздушный барьер.
А да, теперь все понятно.
— Впечатляет! Месяц назад эти монстры решили бы все наши проблемы, профессор!
Реакции не последовало.
Штиль спадал, но доступ к собственному резерву я получу не сразу.
Я стал выкачивать силу из мира. Увы, из-за сузившихся каналов это было крайне медленно.
— Просто интересно, сколько эфира вы потратили на них? Две сотни? Четыре? Это не рядовая магия друидов.
И вообще на стихийную магию слабо похоже. Больше на артефакторику.
Один из монстров прыгнул, приземлился на верхнюю грань барьера и стал его крушить.
Каналы разработаны, резерв полон. Наконец-то!
Ледяное лезвие бьет точно в голову. Ноль реакции.
Чужой и его отпрыски! Вы же противоположных стихий!
Тем временем остальные монстры атаковали другие грани.
Ледяная картечь — мощнейшее из моих заклинаний. Оно точно развеет магию природы. Полсотни шариков, каждое размером с перепелиное яйцо, ударили по одному из монстров, изрешетили его тело.
Секундная заминка, а потом атака продолжилась. С утроенной силой. На раны им плевать.
Я грязно выругался. Бью ледяным дыханием монстра справа, его покрывает толстая корка льда.
Пора бежать! Я выскакиваю из-под защиты барьера, он рушится.
Не целюсь, кидаю заклинание огня за спину. И еще парочку.
Надеюсь, это проклятое дерево горит.
Дагерад буквально выскочила из-под земли. Ее посох окутывало белое сияние.
«Ударит — мне конец!» — мелькнула мысль на грани сознания. Усиленная магией палка — это страшно.
Я создал два ледяных клинка и принял удар на них.
Мое оружие начало таять.
Свет? Ночью? Зачем?
Я ударил эмоциями и швырнул в колдунью мысль, что Маркус Кайлас уже зарезал одного мага.
Никакой разведки, контакта и потока. Просто напоминание.
Друид дрогнула, сделала шаг назад, я разорвал дистанцию, осмотрелся.
Монстры Дагерад приближались. Все пятеро. Шансов у меня против них нет, поэтому я крикнул:
— Сдаюсь!
Не сразу до Ирис Дагерад дошел смысл фразы, пришлось повторить. Она ударила посохом об землю, ее слуги остановились.
— В последний раз, когда я видел подобную магию, убивали моего дядю. Боевого мага и алмазного, — прошипел я, вытягиваю из окружающего пространства эфир. Клинки я развеивать не стал. — Не многовато чести для просто первокурсника?
Нет, если подумать, то здесь два варианта: либо Дагерад решила показать, что с ней шутки плохи, и она может меня размазать тонким слоем, либо она сильно на меня разозлилась и решила отыграться.
И оба вариант выглядят максимально странно, если она хочет договориться.
— Хотела проверить тебя, Маркус. Общение с некромантами могло сподвигнуть тебя на необдуманные решения, — сухо сказала Дагерад. — Еще один маг крови и некромант под боком нам не нужен!
— О чем вы?! — воскликнул я.
— Маркус, я не слепая и не дурочка. Очевидно, Адриан Камет хранил в своем подвале не только книжки и артефакты. Если бы это было так, ты бы не вышел оттуда с бессознательным Сайрусом и клятвой крови на руке.
— Не понимаю, о чем вы!
— Я выносила тебя из-под земли, Кайлас, пока Менно нес твоего учителя. Поверь мне, я смогла рассмотреть во всех подробностях твое «украшение», — холодно произнесла Дагерад.
— Прекрасно. Вы решили, что я заключил сделку с личами, стал новым Адрианом Каметом, — устало сказал я.
Это кое-что объясняло. Но не все.
— Верно. Поэтому я решила устроить тебе проверку. Вот только ты оказался хитрее, чем я думала. Пришел не один, а в компании. Луна, хватит прятаться, я заметила тебя несколько минут назад!
Моя девушка сняла артефакт с чарами невидимости, подошла ко мне. Жезл она уже вытащила из чехла.
— Вы серьезно? — мрачно спросил я.
Брови рубиновой взлетели испуганными птахами.
— «Приходи вечером на тренировочную площадку. Один, без свидетелей» — процитировал я послание. — Естественно, после этого я озаботился своей безопасностью. За последний год меня пытались убить четыре раза. Учитывая сегодняшний случай — пять.
Удивительно, но Ирис Дагерад покраснела.
— Нет, учеником личей я не стал. Не хочу умереть сумасшедшим некромантом. Не для меня это, — сухо сказал я. — Теперь вы нас отпустите? Или устроите новую смертельную схватку, чтобы точно убедиться, что я не знаю ничего? Когда против вас студенты, вы демонстрируете поразительную храбрость!
— Это произошло случайно. Я просто хотела поговорить…
— Вы понимаете, что после вашего «испытания», я вам не особо верю? — мрачно спросил я. — Или вы думали, продолжить наш разговор, когда ваши монстрики будут держать меня за руки и за ноги?
Дагерад выглядела растерянной и даже потерянной. Видимо, до нее только сейчас дошло, как все выглядит со стороны.
— Да. Я. Совершила. Глупость. В. Очередной. Раз, — отчеканила она, а потом тихо произнесла: — Я не думала, что дело дойдет до такого. Древены должны были пробудиться только после истечения времени. Я была уверена, что ты продержишься против меня десять минут только с помощью запретной магии.
Ох, то есть я свел в ничью схватку с рубиновой? Пусть даже с друидом?
— Просто поединок вышел для вас максимально неудобным, — сказал я спустя минуту. — Вы вынуждены были себя сдерживать, а ваше волнение — идеально для моего воздействия.
— Возможно, — сухо сказала Дагерад. — Не стоить забывать, что я не боевой маг, жалкая цветочника.
Последнюю фразу она произнесла со странной интонацией. Как будто она одновременно радовалась и злилась из-за этого факта.
— Итак, о чем вы хотели поговорить?
— Сайрус решил заключить сделку с Нилеями. Я не в восторге, но поддержу его решение. Но есть один нюанс — сейчас обязанности директора исполняет профессор Регнер. Я считаю его идеальным кандидатом, он должен стать следующим директором.
— А мы здесь причем? — спросила Луна.
— Все просто. Сайрус дорожит Маркусом. Я хочу, чтобы ты поддержал меня в этом вопросе.
— Допустим, я поговорю с ним, но это не значит, что я смогу переубедить Змея, — сообщил я очевидное.
— Мне кажется, ты сможешь переубедить кого угодно, — усмехнулась Дагерад и постучала пальцем по виску.
Я напрягся, друид это заметила и быстро сказала:
— Надеюсь, до этого не дойдет. Просто убеди Сайруса, что Регнер лучший вариант. И моя благодарность будет безмерной.
— Можно чуть больше конкретики?
— Все просто. Я знаю производные стихии лучше всех на Иллирии. И я вижу, что тебя это интересует.
— Допустим.
— Помоги Регнеру стать директором и я научу тебя. И сделаю так, чтобы ты мог спокойно поступить в университет и выжить там. У меня есть нужные связи.
— Какая вам с этого выгода? — подозрительно спросил я.
— Год, два, три, пять, а то и все десять. Пока Регнер будет директором, им не будет Кохорн, следовательно, я смогу побороться за пост внутри академии.
— Я поговорю с наставником, когда он поднимет этот вопрос. Но ничего не обещаю.
— Так не пойдет, Маркус. Сделка есть сделка. Ты поможешь мне, я дам тебе знания и билет в лучшую жизнь. Без этого ничего не будет.
— В том числе и обид с вашей стороны? — я демонстративно посмотрел на древенов.
— Нет, не будет, — вопреки моим ожиданиям Дагерад не смутилась, наоборот, усмехнулась.
— Договорились.
После этого друид развеяла своих монстров, а потом быстрым шагом, почти бегом, отправилась в поместье.
Спустя пару минут к нам подошел Сайрус. Из состояния штиля он выходить не стал.
Да, я позвал с собой не только Луну, но и наставника. Слишком подозрительное предложение. Только из-за его сигнала, я согласился на спарринг.
— Это было занимательно. Когда я увидел тех монстров, начал готовить огненные заклинания, — сказал он вместо приветствия.
— Я тоже, — заметила Луна, убирая жезл в чехол.
— Я уже думал звать на помощь, но обошлось. Что скажете по этому поводу, наставник?
— Дитя книг и учебы решила поиграть в политику. Правда, она привыкла общаться с такими же чудиками и студентами. Поэтому и получаются такие эксцессы, — Сайрус зло улыбнулся. — На самом деле, ее предложение интересное. Регнер — хороший вариант, сильный маг, прекрасный педагог. А за десять лет Ирис получит необходимый опыт, а я соберу на нее достаточно компромата…
Не сомневаюсь, соответствующая папочка уже имеет пару документов.
— …и повяжу ее парой взаимовыгодных соглашений.
О да, в этом Сайрус мастер.
— Так что я публично отвергну его кандидатуру, а потом позволю тебе меня уговорить. Пусть Дагерад видит, что тебе пришлось потрудиться.
— Она действительно настолько хороша? — удивился я.
— Скажем так, она действительно лучше всех знает производные стихии на планете. Но это упрек нашим друидам и боевым магам, а не ей. Но у нее есть соответствующие знакомства. Это правда. И они нам пригодятся.
А мне пригодится магия света, чтобы побеседовать с высшими личами на их поле. И Дагерад может помочь с освоением этой стихии. Мне и Луне.
— Дагерад — глупая трусливая змея. Нам лучше держаться от нее подальше, — неожиданно сказала Луна. — Я к ней спиной не повернусь.
— Думаешь, предаст? — спросил я.
— В самый ответственный момент запаникует и случайно укусит тебя, а не врага.
— Держи друзей близко, а врагов еще ближе, — спокойно сказал Сайрус. — Пусть она «интригует» под моим надзором, а не сама по себе.
— Интересно, профессор действительно вас не заметила или просто таким образом вела переговоры с вами? — задал я вопрос наставнику. Он лишь улыбнулся и неожиданно подмигнул мне. Мол, решай для себя сам.
— В любом случае, этот вопрос пока нужно отложить. Впереди нас ждут переговоры с Нилеями.