— А где этот парень? Дикарь? — Нин Цинсюэ с удивлением оглянулась, не находя рядом смуглой фигуры.
— Зачем он тебе нужен, сестра Нин? — фыркнул Сун, расправив плечи. Они только что выбрались из туннеля в горе, так что хотелось вдохнуть чистого, тёплого воздуха и понежиться на солнышке.
— Он остался прикрывать наш отход. Навсегда, ха-ха! — вылезший последним Чжоу Емногозначительно усмехнулся.
— Что?! Он остался там?! Надо пойти ему помочь! — Цинсюэ развернулась, готовая вернуться в тоннель, но вторая девушка в компании схватила её за руку. — Сяо Сю?!
— Забудь, Цинсюэ. Он уже мёртв. — Сяо Сю пожала плечами. — Туда ему и дорога, деревенщине.
— Сестра Сяо всё правильно говорит. — кивнул Сун. — Он меня бесил одним только цветом кожи! Этот грязный дикарь думал, что он один из нас! Мерзость какая!
— Жаль, что я не сам его убил. — Чу Фу расстроено лязгнул перчатками.
— Вы… вы специально его там оставили? — Нин Цинсюэ зло смотрела на девятерых практиков.
Она обратила внимания на того парня, когда он перед входом съел пилюли. Пилюли! Она, Нин Цинсюэ, была из секты Бессмертной Алхимии, одной из сильнейших сект соседнего региона, специализирующейся на алхимии. Но она положилась в этом деле на артефакт, а тот парень — на пилюли! Ей даже немного стыдно стало. Она, гений секты, алхимик низшего Земного ранга, не подумала про пилюли, а Дикарь вспомнил! А если он ещё и сам их сварил… Чтоб противостоять той кислоте, его пилюли должны быть как минимум среднего Смертного ранга. А он был, как ей сказали, даже не из секты, а ученик свободного мастера. Что, если этому Дикарю дань нормальное образование и материалы? Может, он будет не хуже неё!
А теперь эти уроды говорят, что убили его, потому что у него кожа не того цвета! Тупые идиоты! Девушке стало противно, что она в одной компании с ними.
— Это ваше. — Цинсюэ вдруг выбросила из бездонного кошеля целую гору металлических стержней. — Свою долю я забираю и ухожу из лагеря.
— Сестра Нин, ты чего? — Сяо Сю недоумённо посомтрела на девушку.
— Тебе что — жалко этого урода? Он пустое место! Забудь! Не сдох бы сегодня, так сдох бы завтра! — Чжоу Е пожал плечами и расставил руки в стороны.
— Раз я решила, что ухожу, значит, ухожу! — Цинсюэ решительно развернулась и пошла первой к лагерю.
— Ну и дура. — сплюнул красавчик Сун. Его это всё расстроило — он хотел поиметь эту красотку и уже подкатывал яйца, а она такое коленце выкинула.
— Забудьте о ней. — Сяо Сю жадно сгребала в кошель горку металла. — Хочет свалить — пусть сваливает. Потом всё равно вернётся, когда окажется сама по себе и испугается!
— Ладно, пойдёмте. — Чжоу Е жалел, что Цинсюэ уходит, но насильно удерживать её не стал. Хрен с ней, в следующий раз зато его доля добычи будет больше!
Нет, ну какой же я кретин! Придурак! Идиот! Безмозглый полудурок! Привык за годы учёбы к благородному поведению Ли Мубая, да и Чжоу Е производил приятное впечатление. И я на него купился! Забыл, что все культиваторы — высокомерные и жадные уроды!
Ладно, самобичеванием моего положения не исправить, так что плевать. Сейчас важно расправиться с этой кислотной сранью.
— Ублюдок, мать твою, а ну, иди сюда, говно собачье, а? Сдуру решил ко мне лезть, ты? Засранец вонючий, мать твою, а? Ну, иди сюда, попробуй меня трахнуть — я тебя сам трахну, ублюдок, онанист чёртов, будь ты проклят! Иди, идиот, трахать тебя и всю твою семью! Говно собачье, жлоб вонючий, дерьмо, сука, падла! Иди сюда, мерзавец, негодяй, гад! Иди сюда, ты, говно, жопа!
Я отбежал подальше и поливал саламандру оскорблениями. Кто знает, у таких тварей уже есть зачатки мозга, может вполне и понять. Разозлится ещё сильнее, потеряет бдительность, а это у врагов всегда на руку.
Сейчас, оставшись водиночку, как это ни странно, я был в лучшем положении, чем с ними. Не стоит забывать, что впереди ещё одиннадцать месяцев здесь торчать, а потом дуэлиться, так что нельзя раскрывать все карты перед потенциальными врагами. Вот и я показывал только первые два движения Туманного Меча, которые от меня ожидали. Но теперь можно развернуться на полную!
— Серебряный Гигант! — я выкрикнул название техники, и по телу прошла волна сильных покалываний, будто я весь превратился в отсиженную ногу.
Я только успел отбросить бездонные кошели, как стал расти, увеличиваясь в размерах. Трусы лопнули, разлетевшись клочками, а я превратился в здоровяка в три с половиной метра ростом, с кожей серебряного цвета. Это был второй слой техники Серебряного Гиганта, трансформация в него самого. Правда, ещё не законченная, в полном исполнении рост скакнёт к десяти метрам. Но и так неплохо.
Для дополнительной защиты ещё использовал технику Духовного Оружия, только создал из неё покров на всё тело, от него кожа заблестела серебристым светом, я даже стал освещать пещеру на пару-тройку метров вокруг себя. Ну, и для пробы Огненный Щит накинул, теперь вокруг тела было что-то типа багровой дымки или тумана высокой температуры — камни под ногами стали нагреваться и трескаться.
— Получай пиздюлину, скотина! — я напряг ноги и прыгнул к саламандре. Теперь, когда я сам был в три с половиной метра ростом, она уже не казалась такой уж большой. Но всё равно ещё то чудовище.
Саламандра успела плюнуть в меня кислотой, но та зашипела на огненном щите и испарилась, а я приземлился прямо возле морды зверя и стал бить его кулаками по здоровенной харе. Удар, удар, ещё удар! Ящерица шипела, огненные кулаки при ударе тоже шипели, испаряя смертоносную слизь. Она пыталась бить меня хвостом и даже проглотить, но я был слишком быстр и успевал уклониться. Кислота дымилась, испаряясь в огне или пытаясь проесть духовный доспех.
Очень скоро стало понятно, что даже так морду не разворотить- слишком уж она большая, мои удары не доставали до глаз, чтоб ослепить, да и саламандра не стояла на месте, явно опасаясь за свои гляделки. Тогда ударю в другом месте!
Ещё раз прыгнул, теперь на спину твари, создал из Ки огромный топор, с трёхметровым лезвие, и рубанул им по боку твари. Вот теперь брызнула кровь, светящаяся болотной зеленью, ящерица изогнулась, пытаясь достать меня пастью, потом вдруг стала кататься по полу, намереваясь меня задавить. Я спрыгнул с неё, а когда саламандра стона встала на лапы — запрыгнул и снова рубанул топором в то же место, ломая уже кости. Потом развеял топор, схватился руками за края раны, расширяя их, — и стал залезать внутрь чудовища.
Саламандра визжала, снова стала кататься, но я уже до половины залез к ней в брюхо, а удар ногами в пол только придал мне больше импульса. Ха-ха, вот теперь и посмотрим, насколько ты крепка изнутри! Я создал двухметровый, пылающий огнём меч и стал рубить всё вокруг себя. Меч рассекал мышцы и внутренние органы, кислотная кровь окатывала меня с головы до ног, полностью загасив Огненный Щит, даже доспех Ки кое где прожгло, и кислота пузырилась на коже, медленно обугливая её. Сука, от этого глаза выжигало, пришлось зажмуриться, всё равно внутри не то, чтоб сильно светло. Помогло.
Когда я добрался до огромного, в метр диаметром, пульсирующего сердца, которое ясно чувствовалось по потокам Ки, я двумя ударами срезал его, обрубив все артерии и вены. Саламандра забилась, как ненормальная, катаясь по полу, потом вся напряглась в сильнейшей судороге, чуть не раздавив меня этим внутри себя, и расслабилась, потеряв все силы.
— Вот так тебе, тварь! — проорал я, а потом стал отплёвываться от кислоты, что затекла в рот и стала разъедать зубы и язык с щеками.
Так, надо вылезать отсюда. Уже и доспеха Ки на мне не осталось, кислота шипела на коже, сожгла все волосы на голове и пыталась пробиться сквозь веки. Выбраться из этого кислотного ада! Только… я не мог отвести взгляда от сердца твари. Оно светилось силой, даже не пытаясь гаснуть. Сколько ж там энергии? Я так давно не ел сердец сильных тварей… Но она же кислотная! А, к чёрту, я огонь жрал, что ж я — кислоты не сожру, что ли?!
Схватив сердце, я стал жадно откусывать от него куски и проглатывать, матюкаясь на то, с какими ощущениями кислотная кровь текла по моему горлу и желудку. Губы сожгло, зубы превратились в заострённые пеньки, но я жадно жрал и жрал, чувствуя, как в меня вливается чудовищная, дикая сила саламандры.
Удивительно, то я съел всё. До последнего кусочка! С трудом выбравшись из трупа, я сразу же стал вызывать Водопад — четвёртую технику Туманного Меча. Вообще она должна делать водопад лезвий меча, падающих на противника, подобной Ли Мубай срезал лезвия у членов клана Су, когда мы первый раз увиделись. Но я вызвал самый щадящий вариант, так что меня просто омывали потоки воды, смывая всю кислотную кровь и куски плоти саламандры. Нужно всю эту гадость вымыть, а то сейчас сдуюсь из гиганта в обычное состояние, и без серебряного сопротивления эта кислота во мне дырку проделает.
Обмывшись как можно тщательнее, я, не уменьшаясь, сел медитировать, поглощая проглоченное сердце. Сила бурлила, мощная, дикая, пыталась одним своим напором разорвать все меридианы и духовный сосуд, но я направил все силы на её контроль, загоняя к туманному ядру и вжимая в него, чтоб ассимилировать. Капельки моей Ки в тумане впитывали в себя силу саламандры, поглощая его, капли становились всё больше, увеличивая мою мощь.
А когда вся Ки ящера была поглощена, то большие, набрякшие капли Ки в ядре вдруг стали сливаться вдруг с другом, становясь всё больше и больше, пока туман не пропал, превратившись в изрядно уменьшившуюся сферу из жидкой Ки! Она была крохотной, эта сферка, с тремя идолами в центре, но такая концентрированная Ки была намного сильнее, чем туманная. По телу прошла приятны волна изменения, все травмы, что у меня оставались, мгновенно исцелились, а мышцы налились новой, куда большей, чем раньше, мощью.
— Так вот что идёт у меня после туманного ядра! Жидкое ядро! — я радостно улыбнулся, чувствуя, что стал в несколько раз сильнее, чем был до этого. — Хм, а после этого что будет? Твёрдое ядро? Или что-то другое? А, потом увижу!
Я подпрыгнул на месте и уменьшился до нормального размера, отменив трансформацию Серебряного Гиганта. Прислушался к себе, не печёт ли где-нибудь в заднице какая-то оставшаяся капелька кислоты. Нет, вроде всё хорошо смыл. Ну и славно.
Пещера стала гораздо светлее, с увеличением силы и зрение в темноте стало лучше. Да уж, ну и намусори же мы — повсюду были выжженные кислотой ямы, горы выбитых из пола камней, когда саламандра билась и каталась по нему, а облако испарившейся от моего Огненного Щита кислоты подтачивало стены и потолок, так что они грозились в любой момент рухнуть. Так, надо поторопиться. Я сделал из своей Ки здоровенный бур и подошел участку стены, где был выход на склон холма.
— Найдись же, Гуррен Лаган! — я с криком вонзил завращавшийся бур в стену.
Выбрался я из холма часа через три, весь грязный, как бухающий сантехник, и злой, как сантехник похмельный. Мне только и хотелось, что добраться до девятки уродов и оторвать им всё, что отрывается. Суки, бросили меня? Да я вас сам через бедро брошу прямо на хуй! О, кстати, а это идея.
Погасив все свои колебания Ки, я по памяти побежал к лагерю засранцев.
Так как вылез я где-то под вечер, то добрался к лагерю уже к раннему, очень раннему утру, даже небо стало лишь едва-едва светать. Хорошо. Если уж нападать, то именно в это время — все или сонные, или культивируют, так что не успеют вовремя среагировать. Некоторое время я прислушивался к потокам Ки в лагере, определяя, кто где находится. Хм, странно, одной девки уже не было, ну в смысле из гениев. Той, которая на меня пялилась, как жаба на муху, когда мы только заходили в зверинец. Ладно, потом выясню.
— Серебряный Гигант! — я снова стал великаном. Не стоит сейчас скрываться, их восемь человек, и все весьма сильны.
Я прыгнул, приземляясь прямо в большой костёр, который лениво горел в середине лагеря. Возле него сидела парочка младших учеников, поддерживая огонь. Моё приземление в огонь, да ещё и с Ударом Гиганта, разметало костёр во все стороны, поджигая палатки и вызвав небольшое землетрясение.
Все разом проснулись и стали с воплями выбегать из своих палаток, держа в руках оружие, растерянные и испуганные. Отлично! Я тут же метнулся к красавчику Суну и Ударом Гиганта вогнал его в землю. Его лицо брызнуло кровью, нос сломался, зубы вылетели, уз носа и ушей лилась кровь. Я выхватил его копьё и откинул в сторону, парень потерял сознание, так что пока он обезврежен.
Я стал метаться между палатками, выбивая дурь из всех гениев и топча младших учеников, которые имели дурость попасться под ноги. Через пятнадцать минут всё было кончено — побитые, окровавленные, без одежды и артефактов, восьмёрка гениев стояла посреди лагеря на коленях, а обычные ученики сгрудились в сторонке, молча как мыши.
— Тебе это так не оставят! — заорал Сун, когда я уменьшился до нормального размера и встал перед ними.
— Да! Вштань на колени и шри шемлю, тофда моя шекта не убёт тебя, кофда мы выйдем! — шморгая сломанным носом, шепелявил Чу Фу. Этому я выбил сразу шесть зубов спереди.
— Заткнитесь, уроды! — я отвесил им по пощёчине, выбив ещё по несколько зубов.
Другие благоразумно молчали, хотя их взгляды явно разделяли мнения двух их приятелей.
— Старший Дикарь! — надула губы и пустила слезу Сяо Сю, сжимаясь и выставляя вперёд сиськи. Это у неё легко получилось, ведь она тоже была голой. — Это была не наша идея! Честное слово! Это всё Нин Цинсюэ! Она не из нашего региона и ко всем нам относилась с высокомерием! А вас особенно возненавидела! И заставила нас оставить вас, старший, в пещере! Простите, она слишком сильна, чтоб мы ей перечили!
— Ты мне правду говоришь? — я нахмурился.
— Конечно! Правда же, братья? — она повернулась к другим гениям, те закивали.
— Понятно.
Вот сука, даже сейчас врёт. Может, это могло быть правдой, Нин Цинсюэ действительно «не наша», судя по нефриту, что я раньше отобрал. Но когда эта Сяо Сю начала брехать, у остальных по лицам пробежала тень удивления. И только через секунду они поняли, куда клонит их подруга. Хм, может, они вообще эту Цинсюэ уже порешили, спиздив её лут, а теперь сваливают на неё всю вину. Мразоты!
— Я верю вам. — на лицах гениев проявилась радость, а я продолжал. — Но вы всё равно виноваты передо мной. Но! Я не хочу вас убивать, я дам вам шанс искупить свою вину передо мной!
— И как это сделать, старший Дикарь? — выдавил из себя Чжоу Е.
— Ебитесь. — коротко ответил я.
— Что?! — все вытаращили глаза, даже младшие ученики в сторонке.
— Ебитесь! Покажите мне хорошее представление — и будете жить! Я даже отдам вам все вещи, мне ничего вашего не нужно.
— Но… мы же мужчины… Мы не можем…
— Да ладно, что там не можете-то? Лучшее влагалище — это очко товарища! Давайте, давайте, вперёд. Кто через минуту не начнёт или будет сачковать — убью.
— Я не буду это делать! — взвизгнул один из гениев, что собирал клетки в пещере. — Это против моей чести!
— Ну и ладно. — я послал в него Волну, которая мгновенно срубила ему голову. Тело упало и задёргалось, а голова некоторое время ещё скрежетала зубами и вращала глазами. — Кому ещё честь слишком жмёт?
Я ещё договорить не успел, а Сун уже вскочил, подошел к Чу Фу и стал засовывать свой агрегат тому в рот. Чу Фу пытался отбиваться, но получил по роже и под шипение «Хочешь сдохнуть?!» от Суна стал работать. Хм, а Сун явно иметь опыт в этом деле, явно не только учениц через свою кровать пропускал.
Другие тоже зашевелились, видя перед собой такой пример, и уже через пару минут все друг с дружкой сношались. Только Сяо Сю осталась как-то в стороне, сидя голым задом на земле.
— Эй, а что вы про девушку-то забыли? Ты, ты и ты! Идите, ублажите даму!
— А как мы её… втроём?
— Ну ёпт, у неё пизда, жопа и рот! Уверяю вас, вы втроём там неплохо поместитесь!
Девка пыталась убежать на четвереньках, но парни её поймали и, чуть повозившись, пристроились прямо по моим инструкциям.
Вся эта вакханалия продолжалась ещё с полчаса, когда уже совсем рассвело. Я удовольствия совсем не получил, а вот парни стали входить в раж, явно уже не только из-за меня предаваясь разврату. Даже Сяо Сю начала стонать сквозь член во рту.
— Ну всё, закончили. — я хлопнул в ладоши, и парочки стали распадаться, со смущением глядя друг на друга и с ненавистью — на меня. — Вы прекрасно справились! А чтоб не забыть такое чудесное зрелище, я всё записал на иллюзорный массив! И если вы там что-то будете вякать после выхода отсюда, то это очень быстро распространится по нашему региону. А может, даже за его пределы, ха-ха-ха! Ну, вы хотя бы станете знамениты! Всё, спасибо вам, всего доброго, здоровья и счастливо оставаться!
Я быстро ушел в лес, не забрав ни одной их вещи. Правда, потом, спрятав свою ауру, сделал крюк и вернулся, наблюдая за лагерем из кустов на склоне холма.
А в лагере потеха шла полным ходом! Я знал, что высокомерные гении не потерпят свидетелей своего унижения. Поэтому сейчас восьмёрка скотов заканчивала убивать своих младших учеников. Всех вырезали подчистую, добили даже раненых, которые валялись без сознания.
Некоторое время после этого было затишье, но долго оно не продлилось. Гении стали ругаться друг с другом, выясняя, кто виноват или на кого можно свалить вину. Потому Сун ударил копьём Чжоу, Сяо ударила Суна, и следующие минут десять в лагере происходила бойня всех против всех. Гении выплёскивали свою злость на товарищей по несчастью, заливая уязвлённую гордость кровью. Когда на поляне остался только одни гений, к моему удивлению это была Сяо Сю, я вернулся в лагерь.
— Ты! Не надо… было… приглашать тебя… — прохрипела девушка, пуская кровавые пузыри. Копьё Суна торчало у неё из живота, а ноги было раздроблены в кашу.
— Не надо было кидать меня и оставлять на смерть. Впрочем, тебе уже поздно жалеть. — она пыталась поднять руку в защиту, но я легко срубил её голову.
Прошелся по лагерю, добив парочку выживших гениев, что валялись без сознания. Потом прошелся по их бездонным кошелям — отбирать я их не стал, на всех были нашивки сект, но содержимое изрядно прорядил, выгребая все пилюли и ресурсы, которые они могли бы тут собрать. Ну, и артефакты тоже прихватил, разве что оружие оставил — слишком палевно было бы его потом показывать.
А вот пространственное кольцо Суна я всё же забрал себе. Слишком уж большой это было ценностью, мой внутренний хомяк вопил матом и хватался за него всеми восемью лапами, так что никак нельзя было оставить. А кольцо было отлично — сто кубометров внутреннего пространства! Да все его вещи не занимали и четверти объёма! Круто же! Но надел я его на палец ноги, закрыв сапогом. Потом как-то легализую, но сейчас только так.
Вернувшись к своей пещере, я собрал нужные там вещи и решил отправиться на другую сторону горного массива. Не надо, чтоб меня связывали с гибелью этих полудурков. А ещё здесь где-то бродит Нин Цинсюэ, её тоже надо будет найти и расспросить с пристрастием. Но пока — в горы.