Сфинкс, увидев это, остолбенел. Максимилиан — тоже. Только Рита, и, пожалуй, сам Тео не вполне понимали, что это значит.
А вот человек, называвший себя Станиславом, мгновенно всё понял. И гомерически расхохотался.
— Что это значит? — потрясённо пробормотал Тео, начисто забыв о своем противнике, который не преминул этим воспользоваться, сбросив его с себя и отшвырнув в сторону. — Этого… не может быть.
Остальные отреагировали куда более эмоционально.
— В-ваша светлость… — Сфинкс задрожал всем телом и в буквальном смысле пал ниц перед новоявленным наследником.
Максимилиан, вероятно, хотел последовать его примеру, но не смог встать даже на колени и срывающимся голосом завопил:
— Тео, я тебе клянусь, я ничего не знал!
Рита очумело переводила взгляд с одного на другого.
Что же, выходит, этот упырь не солгал, и Максимилиан действительно самозванец, а Тео — настоящий наследник?..
Похоже, невероятное открытие выбило из колеи всех участников событий, заставив забыть о главном: Чаша.
Впрочем, экс-советник опомнился первым.
— Занятное совпадение, — он поднял Чашу, всё ещё пылавшую золотом, и водрузил на место. — Но не будем отвлекаться.
Это вывело их из оцепенения. Тео повторно рванулся к Чаше — но, к своему колоссальному удивлению, встретил неожиданный отпор.
Рита вдруг поняла, что стоит между Тео и артефактом, широко расставив руки и преграждая ему путь. Рита с ужасом вспомнила об обещании, данном Золотому Льву. Помешать Тео завладеть Чашей… Увы, вспомнила слишком поздно.
— Я… я не могу позволить тебе завладеть Чашей, — чужим голосом пробормотала она.
— А, последствия опрометчивой клятвы, — он ехидно захихикал. — Станис был убеждён, что именно Тео похитил Чашу. И решил перестраховаться. Кто бы мог подумать, что и это обернётся в мою пользу. Станис решил прыгнуть выше головы — и просчитался.
— Рита, очнись! — крикнул Макс. — Клятвы, данные под принуждением, не имеют нерушимой силы!
Она содрогнулась. Ощущение было такое, словно через неё пропускали электрический ток. Горизонт полыхал в полную силу.
— Рита, приди в себя, — прошептал Тео. — Я знаю, это не ты. В тебе говорит сила вынужденного обещания. Но ведь ты дала и другое обещание, помнишь? Помочь мне найти Чашу.
Осознание, что ты не властен над своей волей, чудовищно. Мало что может быть хуже этого. Однако постепенно к ней возвращался контроль над собой. Медленно-медленно Рита опустила руки. Неуклюже качнулась в сторону, уступая дорогу Тео.
Он подошёл к Чаше вплотную и осторожно дотронулся до полированной поверхности, в которой отражалось закатное солнце. На какое-то время об экс-советнике все забыли, хотя он сам, разумеется, никуда не делся — однако внимательно следил за происходящим, благоразумно решив побыть покамест молчаливым наблюдателем. Ситуация изменилась, а следовательно, требовала дополнительного анализа и оценки.
— Это просто невозможно… — пробормотал Тео, всё ещё не веря в свой новый статус. — Это точно не ошибка?.. Впрочем, что я говорю… Артефакт невозможно обмануть.
— Чаша признала тебя, — подтвердил Сфинкс. — Ошибки нет.
Максимилиан деликатно молчал, но, взглянув на него, Рита увидела в его глазах огромное облегчение — как у путника, долгое время тащившего за спиной тяжёлый рюкзак и наконец избавившегося от этой ноши.
Солнце уже наполовину скрылось за горизонтом: сейчас над Финским заливом был виден только алый полукруг.
— Тео, надо возвращаться, — напомнил Сфинкс.
Тео обернулся — и это оказалось фатальным. Враг, о котором все забыли, не преминул воспользоваться моментом. Он что-то бросил в Чашу, отчего та вспыхнула, в одно мгновение оказавшись объятой пламенем.
— Я всего лишь человек, — на тонких губах мелькнула извиняющаяся улыбка. — Но за годы и десятилетия, что я провёл в Санкт-Петрограде, я всё-таки кое-чему научился. Вы недурно спутали мне карты, но джокер ценнее любого козыря.
Рита успела увидеть в глазах Тео отражение огня, полыхавшего в Чаше. Разлитое по полу масло тоже успело воспламениться, происходящее уже смахивало на настоящий пожар. Никто не успел помешать происходящему — одной рукой экс-советник швырнул Максимилиана в окно, другой — мертвой хваткой вцепился в Чашу как раз в тот момент, когда Тео уже открыл Врата, Рита в ужасе бросилась к окну, понимая, что ей остаётся лишь роль скорбно наблюдать за падением, Сфинкс же не раздумывая прыгнул следом, на лету сбрасывая ненужную более личину и принимая истинный облик.
Отдача от Врат, усиленных энергетическим импульсом Чаши, оказалась столь мощной, что Риту отшвырнуло к противоположной стене — к счастью, не в открытое окно, а в закрытый наглухо стеклопакет.
Она осталась одна. Солнце полностью скрылось из виду; на полу всё ещё плясали языки пламени, раздуваемые ветром; где-то этажами ниже заливалась соловьём пожарная сигнализация.
Не обращая внимания на боль в лодыжке — падая, она умудрилась вывихнуть ногу, девушка ринулась вниз по лестнице, прочь из злополучного небоскрёба. Долго наматывала круги у его подножия, пока совсем не стемнело, но ни Максимилиана, ни Сфинкса не обнаружила — ни живых, ни мёртвых. Удалось ли им спастись? Отсутствие бренных останков вселяло некоторую надежду. Есть ли шанс, что Сфинксу удалось поймать Макса и открыть Врата до неминуемой встречи с земной твердью? Оставалось только гадать.
И что дальше?..
Ноги сами понесли её к ближайшей автобусной остановке. По мере того, как на город надвигались сумерки, фонари разгорались всё ярче. Весь мир будто вздохнул с облегчением — разлитое в воздухе долгожданное спокойствие было почти осязаемым. В каждой линии, в каждом движении и звуке читалось расслабленное умиротворение.
Похоже, столкновение миров и преждевременный апокалипсис им больше не грозит — ведь Чашу удалось-таки вернуть в инфрамир до срока.
Но перед мысленным взором до сих пор стоял отсвет багрового пламени на дне тёмных глаз Тео — потухших, лишённых живого блеска и словно бы заледеневших.
Его как будто подменили. Может, всему виной эта проклятущая Чаша?
Оказывается, Тео — сын фортучента и наследник. Вот тебе и тайны мадридского двора. Теперь понятно, какой "скелет в шкафу" имел в виду Библиотекарь и почему так отреагировал, схватив Тео за руку, — разве что слюнки не текли.
Что же теперь будет?..
Вопрос повис в медленно темнеющем небе, так и оставшись без ответа.
У метро "Чёрная Речка" было музыкально и молодёжно. Рита узнала этот квартет, исполняющий нестареющие хиты: она уже встречала их раньше, в основном — в центре. Правда, именно этой песни Рита раньше не слышала.
Кто-то мчался, падая с ног, плыл против течения, ехал на красный,
Просто чтобы сказать, что всё будет хорошо, что всё не напрасно,
Но ошибся дорогой и не рассчитал траекторий полёта,
И мне снова приходится быть для тебя этим кто-то.[1]
Её вдруг охватило небывалое смятение, заставив сбиться с шага и отойти в сторонку, подальше от снующих по дороге прохожих.
Любить — это так глупо,
Всё получилось не так, как хочется.
Лезут холодные, скользкие щупальца в мир одиночества.
Калечат и ранят, и сердце сжимаю вежливой ложью
Но мы же не станем холодными, скользкими тоже
Сердце колотилось как набат. А в мозгу тревожной сиреной пульсировало: "fatal error", "fatal error"…
Так хочется остановиться,
Сказать своим светлым порывам — хватит.
Легко заблудиться в мире хитрых стратегий и тактик.
Душа трепещет и плачет от того, что творится в уме,
Но я твержу, что всё будет иначе, ах, кто бы твердил это мне!
Всё не так. Всё неправильно, наизнанку, наперекосяк.
Рассудок упрямо спорил с ощущениями. Рассудок неустанно повторял, что всё сложилось как нельзя лучше: предатель найден, изобличён и разоблачён, артефакт благополучно возвращен в инфрафизический мир, все живы и никто не пострадал.
Она опустилась на корточки, ощупывая вывихнутую ногу. Ну, почти.
Кости целы, а остальное до свадьбы заживёт. Как-нибудь дохромает, до дома — рукой подать. Вон уже и забор видно — железная ограда, плотно засаженная голубыми елями.
Дом встретил её шумом, весельем, свистом чайника, ароматом свежей выпечки и голосами родителей, доносившимися с кухни. Встречать её вышел только Харон, остальным было не до неё. Подошёл вплотную, будто бы невзначай задев хвостом, деловито обнюхал и, встав на задние лапы, поставил передние ей на ногу. Кот здоровался так очень редко и далеко не с каждым членом семьи. На памяти Риты такое происходило раз пять, не больше.
— Всё в порядке, Харошик, — она почесала кота между ушами, погладила букву "М" над бровями, не забыла про шею и "бибику". — Все ужасы позади. Никаких больше монстров. Будешь охотиться за конфетными фантиками и своей любимой верёвочкой, как раньше.
Но, засыпая, она не могла отделать от мысли, назойливо вертящейся в голове: "как раньше" уже не будет.
Рита надеялась, что Тео свяжется с ней и расскажет, что произошло, когда они вернулись в Санкт-Петроград. По крайней мере, даст о себе знать так или иначе.
Но Тео будто забыл о её существовании.
Прошёл день, за ним другой, а потом и третий.
Но единственной новостью было скупое сообщение в новостях, что неизвестные вандалы проникли в "Лахта-центр" и устроили пожар на одном из верхних этажей, ныне пустующем. Поскольку обошлось без жертв, журналисты пару раз прошлись по безответственности и безалаберности, заявили, что "наплевательское отношение касательно охраны стратегических объектов недопустимо", а "в наше непростое время нельзя забывать о безопасности", но в итоге им это надоело, тема была исчерпана и очень скоро все, включая прессу, забыли о "досадном инциденте".
Да и Тео, похоже, позабыл о ней…
А ведь она всерьёз начала ловить себя на том, что он ей небезразличен! А пару раз ей даже показалось, что это взаимно и она тоже небезразлична ему.
Должно быть, просто показалось.
Да и Тео тогда был обычным человеком, а не сыном фортучента и наследником престола.
А теперь, когда правда о его высоком происхождении открылась так внезапно, поди, и знаться с ней не желает. Конечно, прынцам полагается влюбляться в принцесс — ну или, как исключение из правила, в золушек: бедных, застенчивых, скромных и отчаянно нуждающихся в спасении — ну, или как минимум в благородном и сильном защитнике.
Рита оценивающе посмотрела на своё отражение в телефоне. Солнце падало так, что экран мобильника полностью заменял зеркало.
Да уж, на роль золушки она никак не тянет. Пролетает по всем статьям.
Она с силой хлопнула мобильником о стол, так, что чуть не задела чашку с кофе. Всё, хватит. Тео явно плевать на неё — так с какой стати она должна по нему убиваться? Вот и пусть себе сидит в своем Санкт-Петрограде, наслаждаясь жизнью и упиваясь властью! А ей и здесь хорошо, в её родном мире — не тонком, а физическом и плотноматериальном.
Вопреки данному самой себе обещанию, той ночью ей впервые приснился инфрафизический мир.
Небо: фиолетовое, бирюзово-зелёное, нежно-персиковое, — как будто разозлённый дизайнер в сердцах вылил в банку с краской не какой-то один колер, а всё что у него было, а затем включил миксер, получив в итоге безумный фантасмагорический замес. Низкие облака, летящие во всех направлениях одновременно, кружащиеся, танцующие, закручивающиеся вихрями, переплетающиеся в толстые косы.
Беспокойные невские волны, стремящиеся выплеснуться, разлиться по дорогам и тротуарам, затопить улицы и перекрёстки, обернувшись полноценным наводнением, — словно им вдруг стало тесно в гранитных оковах набережных.
Когда тебя против твоей воли зажимают в рамки, это всегда вызывает лишь отторжение и гнев.
Рита стояла на мосту и глядела на панораму инфрафизического города, удивляясь, когда он успел стать ей ближе и понятнее её родного Петербурга.
Хотя… Чему тут удивляться?
— Рита!
Голос — до боли знакомый голос был переполнен неподдельным ужасом. Сердце сжалось от предчувствия надвигающейся беды — а потом упало куда-то вниз от пришедшего осознания: беда уже случилась.
— Рита, помоги мне!
— Тео, где ты?! — она огляделась, не зная, в какую сторону бежать. Голос звучал прямо в голове. А может, так оно и было?
Налетевший порыв ветра взъерошил волосы, и перед ней приземлился Грифон. Он был угольно-чёрный и косматый — пожалуй, это был самый чёрный и самый косматый грифон из всех, что ей доводилось встречать. У него был совершенно дикий вид, и Рита немного перетрусила, позабыв на мгновение, что это всего лишь сон, но прежде чем она успела удрать, Грифон заговорил с ней низким гулким голосом, звучащим словно со дна глубокого каменного колодца:
— Вы допустили ужасную ошибку. А мы ведь вас предупреждали. Наследник не должен принимать участие в поисках. Это может привести к его гибели.
— Но мы же не знали, что… — Рита не сразу осознала истинный смысл его слов. — Тео…
Выходит, опасность с самого начала угрожала именно ему, а не Максу!..
— Тео скорее всего уже не спасти, — пророкотал Грифон. — Однако инфрамир спасти необходимо. Иначе…
— В каком смысле — "уже не спасти"? — сердито перебила Рита. — Что вы с ним сделали?!
Но Грифон таял, ткань сновидения истлевала, рассыпаясь на лохмотья, а её неотвратимо тянуло назад, в реальность.
Открыв глаза, Рита озадаченно уставилась в белоснежную гладь потолка. Сон, ещё минуту назад такой живой и яркий, стремительно тускнел. Какое-то время она пыталась выдернуть из недр памяти привидевшиеся ей смутные образы, но через мгновение исчезли и они.
В сознании пульсировала одна-единственная четко оформившаяся мысль: инфрамиру нужна помощь.
Вот только чем она может помочь? Она ведь не обладает никакими сверхспособностями, она даже не курьер — вряд ли поддельная карточка дает ей право именоваться курьером.
Несколькими часами спустя Рита стояла перед Башней Грифонов. Увы, подаренные Тео очки она разбила в Лахта-центре, а сквозь стекла её собственных очков цифры, накарябанные на кирпичах, выглядели так, как и должны были выглядеть: кривоватые, полустёртые и абсолютно неподвижные.
Впрочем, пароль, представляющий собой факториал всех чисел, она помнила и так.
Положив ладони на каменную кладку, Рита уверенно прошептала пароль.
Но ничего не произошло.
Не собираясь сдаваться так просто, она попробовала ещё раз, и ещё. С точно таким же нулевым результатом.
Может, грифоны поменяли пароль? Или пройти таким способом можно лишь раз в жизни?
— Вижу, ты не собираешься сдаваться, — негромкий голос, прозвучавший за спиной, заставил бы её вздрогнуть, если бы она не была и так напряжена до предела. — Что ж, это похвально.
Рита с недоумением посмотрела на бывшего врага. Станис выглядел так, будто он не спит минимум третьи сутки подряд: лицо его осунулось, тонкие губы стали ещё тоньше, кожа — прозрачнее, но в воспалённых глазах не было и следа сомнения.
— Здравствуйте, Маргарита.
Рита молча убрала руку с шершавой кирпичной кладки. Достала влажную салфетку, вытерла ладони.
— Здравствуйте, господин Станис.
Премьер-советник пожал плечами и невозмутимо произнёс:
— Пожалуй, мне стоит попросить прощения. За то, что подозревал вас.
— Пожалуй, мне тоже стоит извиниться, — в тон ему ответила Рита. — И, как ни банально, по той же причине.
— Судя по всему, мне тоже следует принести извинения, — с другой стороны башни вышел Максимилиан.
— Макс? — удивилась Рита. — Тебе-то за что извиняться?
Если Станис был сама невозмутимость, то бывший наследник выглядел донельзя взволнованным.
— Хотя бы за то, что я, пусть и не по своей воле, столько лет вводил всех в заблуждение. Неприятно осознавать себя самозванцем… Но речь сейчас не обо мне. Есть гораздо более важные вещи.
— Я вижу, вы пытались попасть в Санкт-Петроград, — Станис кивнул на башню.
Не так уж и легко оказалось принять тот факт, что Станис не предатель и никогда им не был.
— Ну, пыталась, — насупилась Рита. Не хватало ещё, чтоб ей читали нотации. — Безрезультатно, как видите.
— Могу я узнать, зачем?
И что ей ответить? "Мне показалось, что инфрамиру нужна моя помощь?" Была бы она двухметровым тяжелоатлетом с гранатомётом под мышкой и ротой бойцов за плечами… Нет, даже тогда это прозвучало бы слишком самонадеянно и по-детски наивно.
— Хотела лично убедиться, что всё в порядке и ваша драгоценная Чаша на месте, — неохотно буркнула она. — А что, нельзя?
— Нельзя, — кивнул Станис. — Но по другой причине. Во-первых, у нас далеко не всё в порядке. Во-вторых, таким образом в инфрамир всё равно не попасть — фортучент приказал поменять пароль.
— Фортучент?!
— Вернее, не он сам, а эта крыса, захватившая власть, — Станис стиснул зубы, словно хотел выругаться, но при даме сдержался.
— Серафим. Точнее, тот, кто называет себя Серафимом, — бывший наследник улыбнулся виновато и печально. — Он что-то сделал с фортучентом и с Тео. Вроде как… лишил собственной воли. Теперь они заглядывают ему в рот и делают всё, что он велит. Шагу не могут ступить без его дозволения.
— Фортучент объявил эту картонную дурилку физическим проявлением высшей сути, спасителем и защитником в одном флаконе, — с отвращением выплюнул Станис. — Меня он и слушать не хочет. Максимилиана — тем более, особенно когда узнал, что он… — премьер-советник тактично зажевал окончание фразы.
— Да ладно вам, что уж теперь… — махнул рукой Макс. — Серафим вынашивал свой коварный план долгие годы. Подменил настоящего наследника на меня, зная, что у меня никогда не будет той силы, а главное — власти над Полной Чашей. Должно быть, надеялся вырастить из меня послушную марионетку, но когда внезапно выяснилось, что истинный наследник жив, я просто-напросто стал ему не нужен. И господина Станиса подставил… — он покосился на премьер-советника. — А когда мы вернулись, объявил его предателем и ловко прибрал к рукам все бразды правления.
— И теперь ничто не мешает ему спокойно дождаться следующего полнолуния, умыкнуть Чашу и провести свой ритуал, — закончил Станис.
— Но есть же те, кто всё видел, кто знает правду! — воскликнула Рита. — Сфинкс…
— Кстати, о сфинксах. Наш любезный Серафим предусмотрительно объявил их мятежниками и бунтовщиками, мутящими воду и распространяющими опасные слухи. Всех поголовно. Так что ваш приятель, увы, теперь вне закона.
— Он пытался рассказать о случившемся — и чуть было не поплатился жизнью.
Рита вспомнила улыбчивую физиономию хозяина Академии Художеств, и её сердце мучительно сжалось.
— Чуть было?..
— Насколько я знаю, он оставил свой дом и подался в бега. К Зимнему ему на пушечный выстрел не позволят приблизиться: моментально вычислят и схватят.
— Одним словом, пока этот фальшивый ангел у власти, добра не жди. Ежу понятно, что его заботят только собственные интересы, а на благополучие инфрамира ему плевать.
— И Полная Чаша теперь в руках этого выскочки? — ужаснулась Рита. Масштабы случившегося поражали, гнев и ярость вскипали в душе, заставляя забыть об осторожности и здравом смысле.
— Технически Чаша водворена на своё место, в Ратушу, — сказал Станис. — Но Серафим имеет туда свободный доступ. А значит, мы не можем утверждать, что Чаша — да и весь инфрамир в безопасности. Его амбициям и честолюбию нет предела. Рискну предположить, что он попробует повторить свой ритуал в следующее полнолуние — и это будет означать конец всему.
Рита потерянно молчала, не находя слов. Выходит, их эпическое приключение обернулось полным фиаско.
— Лично меня куда больше волнует не всеобщее благополучие, а судьба моего друга, — проворчал Макс. Весь его вид выражал озабоченность и беспокойство. — Я многим обязан Тео. И сейчас, когда в переплёт попал он, а не я, как обычно, у меня даже нет возможности вернуть ему долг!
— Успокойся, — хладнокровно одернул его Станис — похоже, не в первый раз. — Твоё бесконечное нытьё нам ничем не поможет.
— Послушайте, — Рита, наконец, отважилась на вопрос, который уже давно собиралась задать. — Мы ведь не случайно здесь встретились. Вы искали меня? Я хочу помочь, спору нет. Но чем?
Впервые за всё время Станис помедлил с ответом. Кажется, даже немного смутился — во всяком случае, так ей показалось.
— Видите ли, в чём тут дело…
— Вот только не надо мне плести байки про предназначение, пророчество и прочие рояли в кустах! — нетерпеливо фыркнула Рита, заметив замешательство премьер-советника. — Все равно я не поверю в эту чушь! Говорите правду!
— Иногда правду лучше не знать, — мудро (что было ему совсем не свойственно) заметил Макс. — Это тебе любой сфинкс скажет.
— Ну уж нет. Хватит с меня недомолвок. Говорите как есть, — Рита сурово сдвинула брови. — Я не позволю использовать себя втёмную, — добавила она строго.
Макс открыл было рот, но Станис жестом остановил его, видимо, не на шутку опасаясь, что он сболтнёт лишнего.
— Маргарита, прошу вас, выслушайте меня. И попробуйте понять. Вселенной — и вашим миром, и нашим правят энергии, во многом недоступные пониманию. Вы ведь знаете не понаслышке, что душевная боль может быть острее физической, а грубая сила во многом проигрывает силе духа. Мне не ведомы все планы Серафима, но одно известно наверняка: ваше случайное попадание в Санкт-Петроград не было случайностью. И сейчас он предпринял всё возможное, чтобы вы не смогли вернуться в инфрамир ещё раз. Запечатал все Врата, на оставшихся — утроил охрану, приказал сменить пароли. Это неспроста. Он знает, что вы способны помешать.
Рита недоверчиво усмехнулась.
— Вроде бы никогда не страдала избранностью — и тут на тебе.
— Да не в избранности дело! — воскликнул Макс. — Неужели ты не поняла, что…
— Максимилиан! — Станис предостерегающе вскинул руку. — Осторожнее.
Бывший наследник замолчал, сердито насупившись. Только буркнул себе под нос:
— Сам объясняй тогда, если такой умный.
— Я поняла, что вы боитесь сказать мне всю правду, не дура, — заявила Рита. — Но почему? Какой-нибудь дурацкий инфрафизический закон мешает? Или что? Ходите вокруг да около, я же чувствую.
— Есть некоторые… вещи, — туманно пояснил Станис, — способные разрушиться, если о них станет известно до срока.
— Ладно, — Рита была готова сдаться только оттого, что ей надоело бесцельное переливание из пустого в порожнее. — У вас есть какой-то план, я полагаю? В чём моя роль?
— Вам с Тео нужно просто поговорить, — тут же выпалил Макс; на лице его было написано плохо скрытое облегчение.
Рита прищурилась. Ох, чует её сердце, не так тут всё "просто"…
— Серафим же подчинил себе его волю, — напомнила она. — Думаете, моё вмешательство что-то изменит?
Макс и Станис обменялись быстрыми взглядами.
— Маргарита, время уходит, — наконец сказал Станис. — Если вы действительно готовы помочь, нам пора.
Рита шумно вздохнула и закинула сумку на плечо.
— Ведите.
К её удивлению, они не стали открывать Врата в Башне Грифонов. Вместо этого вышли на улицу, после чего Станис достал телефон — самый обычный мобильный телефон, и деловито уткнулся в экран.
— Что вы делаете? — бестолково спросила она.
— Вызываю такси, — премьер-советник посмотрел на Риту исподлобья. — А что вы от нас хотели? Прикажете телепортироваться? Увы и ах. А на общественный транспорт у нас нет времени, да и на автобусах туда добираться не очень удобно.
Этот остров назывался Каменным. Жилые дома здесь тоже имелись, в основном — роскошные особняки. Бо́льшую же часть острова занимал зелёный массив.
— Единственные открытые Врата находятся здесь, — сказал Станис. — Во всяком случае, известные мне.
— Разве вы не можете проделать Врата в любом месте? — поинтересовалась Рита. — Тео, например, может.
— А я не могу, — спокойно ответил премьер-советник. — Это крайне редкая способность. Приходится пользоваться уже имеющимися проходами, как и курьерам.
Некоторое время они молча шли по узкой асфальтовой дорожке между деревьями. Рита запоздало подумала, что не удосужилась предупредить родителей, что некоторое время не будет на связи. Вытащила мобильник, на ходу набрала сообщение.
"Я занята. Не теряйте меня".
Забавно. Она даже приблизительно не знает, когда вернётся обратно.
— Здесь, — Макс ухватил её за руку, останавливая.
— Я пойду первым, — сообщил Станис. — Мало ли что там… на той стороне, — чиркнув по воздуху карточкой пропуска, он шагнул вперёд и исчез.
— Идём, — досчитав до пяти, сказал Макс.
[1] Здесь и далее: Flёur — Кто-то (прим. авт.)