Зеленое свечение становилось все ближе. Оно двигалось навстречу путникам. Мигро сказал, что им можно доверять.
Когда свечение стало так близко, что можно было различить восемь силуэтов людей, послышался голос.
— Затушите свои фонари, спешьтесь и подымите руки.
Голос оказался довольно знакомым.
— Хормиус? — окликнул Мигро.
— Да, а ты кто? — с ноткой недоумения в голосе крикнул человек с факелом.
— Я Мигро, метатель ножей.
— Опустить оружие, — сказал Хормиус и люди, что шли с ним, опустили лук и спрятали стрелы.
— Что это за такие яркие фонари? — подходя ближе, спросил сын вождя и прикрыл рукой глаза, яркий свет его слепил.
Когда он смог рассмотреть источник света, он опешил, раскрыл рот и замер.
— Что это такое? — ледяным голосом спросил он.
— На объяснения нет времени, нам нужно поговорить с вашим отцом.
Хормиус, опустив глаза, помотал головой, на его лице отобразилась печаль.
— Отец смертельно ранен, он не может вести беседы.
— Что случилось? — спросил его Мигро.
— Война между племенами не прекращалась, тогда отец, прибегнув к давней традиции, вызвал на честный поединок подлого и лживого самопровозглашенного вождя, — при этих словах Хормиус пожевал губы и сплюнул. — Отец, конечно, выиграл, зарубил того, как скота. Однако успел пропустить один незначительный удар по бедру, порез неглубокий и незначительный, на такое ранение воин и внимания не обратит. Однако подлый Навар смочил оружие ядом и через несколько часов он начал действовать, хворь распространялась, лучшие целители, шаманы пробовали излечить его, но попытки оказались безуспешны, — глаза сына вождя стали влажными.
— Я ему помогу, — спокойным голосом сказал Русио со своего металлического быка.
— Как? И кто вы вообще такие? Что за штуки, на которых вы сидите? — воскликнул Хормиус.
— Едем с нами в поселение, я вам по дороге все расскажу, — сказал Мигро, приглашая Хормиуса садиться на металлического зверя. Тот с опаской запрыгнул, это оказалось не сложнее, нежели на коня, или мула, или верблюда. По пути в поселение Мигро рассказал все, что случилось, и что видел и слышал. Хормиус внимательно слушал, его глаза то расширялись, то сужались, брови ползли вверх, он мотал головой, не веря свои ушам.
Всего через несколько часов пути отряд въехал в поселение. И сразу направились в дом вождя. Возле его дома толпились целители и солдаты. Увидев Хормиуса и неизвестное средство передвижения, расступились, пропуская незнакомцев. Сын вождя, ничего не говоря, спешился и направился к двери, что была открыта. За ним вошли Мигро, принц Рональд, король Эйган и Русио. Посредине дома находилась деревянная кровать, на которой лежал вождь, голый, без одежды, лишь маленькая тряпица прикрывала мужское достоинство. Вокруг него толпились люди. Лицо вождя было бледным с застывшей гримасой боли. Бедро, в которое был ранен вождь, потемнело и хворь поднималась выше, покрывая тело темными пятнами. В доме стоял неприятный, кисло-тухлый запах трав, припарок, зелий, настоек. Люди, окружавшие вождя, то и дело прикладывали травяную жижу к месту ранения, заливали зелья в рот, говорили заклинания и еще много чего, что не помогало вылечить раненого.
— Скажите, пусть все выйдут, — тихо сказал Русио на ухо Хормиусу.
— Все вон! — закричал сын вождя и указал рукой на дверь.
Целители посмотрели на него недоверчиво, кто-то хотел возразить, однако, встретившись взглядом с ним, передумал, взгляд Хормиуса так и кричал: «только попробуй открыть рот». Кода последний целитель вышел, Мигро закрыл дверь.
— И как ты можешь помочь? — весь на взводе, переминаясь с ноги на ногу, спросил Хормиус, всматриваясь Русио в глаза. Тот спокойно вытянул кристалл, круглый и плоский, не толще монеты. Он слабо излучал свет и немного отличался от тех, что приходилось видеть Рональду и Мигро.
— Этот камень умеет вытягивать хворь из человеческого тела, — сказал Русио, взяв его указательным и большим пальцами.
Хормиус только хотел что-то спросить или сказать, однако не нашел слов, кроме как:
— Сделай так, чтобы отец жил, — и, взяв незнакомца за руку, посмотрел ему в глаза и отпустил.
Русио подошел к лежащему телу, сорвал все тряпицы, вытер ими мази, травы и все, что было нанесено на бесчувственное тело. Приложил камень плоской частью к месту ранения.
— Теперь держите его.
Мигро и Хормиус взялись за ноги, принц и король держали руки. Прошло полчаса и ничего не происходило, надежда на лице Хормиуса с каждой минутой угасала. Однако прошло еще немного времени, как кристалл стал менять цвет, из ярко-синего он начал тускнеть.
— Приготовьтесь держать.
Люди напряглись, внимательно смотря на вождя. В одну секунду его туловище резко поднялось, глаза — красные и большие — открылись и Армонц, что есть силы, заорал.
— Держите крепче! — крикнул Русио. Рональд и Эйган приложили силы, дабы снова уложить вождя на кровать. Ноги хаотично пытались двигаться, он мотал головой и кричал.
В дом забежала стража и несколько целителей. Хормиус на них заорал и те в ту же секунду удалились. Тело продолжало трястись, периодически открывались глаза, иногда вождь кричал что есть силы. Камень менял цвет, чем темнее он становился, тем сильнее становились попытки вождя вырваться. Так длилось около часа, но потом, когда камень стал совсем темным, как небо в беззвездную ночь, попытки вождя освободиться прекратились. Он открыл глаза, посмотрел на Хормиуса и сказал еле слышным слабым голосом:
— Хормиус, мой мальчик, — и снова закрыл глаза.
Хормиус не удержался, припал к его груди и разрыдался. Русио взял потемневший камень и спрятал.
— Хворь ушла, теперь ему нужен покой, он придет в себя, однако на это нужно время.
— Время, которого у нас нет, — недовольно фыркнул Рональд.
— Мы можем все рассказать его сыну, а он передаст отцу, когда тот очнется, — предложил король Эйган. Хормиус, услышав эти слова, оторвал голову от отца, вытер слезы.
— Вы можете рассказать мне все, тем более большую часть я уже знаю, — он кинул взгляд на Мигро.
Они, никуда не выходя, завели беседу прямо в доме вождя над телом хозяина. Хормиус выслушал все предельно внимательно, кивая и соглашаясь с некоторыми пунктами, озвученными в разговоре.
— Как только отец очнется, мы начнем собирать войска и готовиться к очередной войне, — после слов «очередной войне» он тяжело вздохнул.
— Хормиус, к вам направляются наши люди, их ведет следопыт Сейлай, проследите, дабы их хорошо приняли, — учтиво попросил Рональд.
— Их примут, как своих, — быстро, без заминки, ответил сын вождя.
— До скорой встречи, — Рональд попрощался с Хормиусом, остальные последовали его примеру. — А теперь изо всех сил двигаемся в имперские земли, до приграничного города Идонор двадцать дней пути на лошади или повозке, а на этом чуде, — принц похлопал металло по холке, — думаю, за десять управимся.
Перед тем как отправиться в путь, принц и его спутники сняли ненавистные доспехи и одежду, что нагревались под солнцем, создавая ощущение, что тебя поместили в раскаленную печку, казалось, что внутренности варились. Им выдали местные тоненькие белые накидки до щиколоток и с большим капюшоном, что может укрыть лицо от солнца.
А все свои доспехи, мечи, оружие они спрятали в дорожные мешки. На той скорости, что движутся метало и с кристальным оружием, которым были вооружены люди Эйгана, опасаться, что по дороге кто-то на них нападет, не приходилось. То есть напасть могут, увидев безоружных людей, без доспехов и брони, однако будет ли нападающим это в радость, другой вопрос.
* * *
Принц Рональд оказался прав — обратный путь к Идонору отряд преодолел за десять дней, и на одиннадцатый показались приграничные врата и несколько башен. Белые накидки оказались находкой. Днем палящие лучи солнца отражались от них и улетали вникуда,