Маврид опустил медленно меч, почесал густую темную, торчащую в разные стороны бороду, думая, что с ними делать.
— Убьем их, да и дело с концом, никто не узнает, — звонко, с ехидным оттенком в голосе сказала молодая девушка, прижав нож к горлу Орни так, что капельки крови потекли по блестящему лезвию и дошли до рукояти.
— Может, он говорит правду и через три дня здесь будут Отшельники, нас не так много, как раньше, для противостояния целой армии, — тихо возразил узкоглазый.
— А ты что думаешь? — Маврид вопросительно кивнул мужчине, на вид старше их всех, до этого молчащего и не выказывающего эмоций.
— Мое мнение таково: если мы убьем вождя другого клана на землях Горных кланов, вождь Гонор откроет на нас охоту и уже не остановится, пока не истребит всех, — заключил мужчина, отводя меч от спины Барда.
— Решено! Вождя, или кто он там, оставляем в живых, а старика и большого отдадим в рабство, — потирая руки, сказал главарь банды.
Бард, почувствовав, что острие меча больше не упирается в его спину, резко присел, выхватывая нож из сапога и, крутнувшись в бёдрах, с разворота всадил его по самую рукоять в бедро разбойнику. Тот закричал, упал на колено и выпустил меч из рук. Хоблауд вытянув нож из бедра, всадил его в глаз противника. Дядя Орни, воспользовавшись тем, что разбойница отвлеклась, схватил лезвие возле горла голой рукой, сжал его и отвел от себя. Девушка зашипела, оскалив зубы, выдернула нож, оставив глубокую рану на ладони дяди. Он отскочил к коню, выхватив молот, висевший у седла. В это время Маврид, увидев, что его подельник истекает кровью, заорал, занеся меч над головой, и бросился на Барда, однако Олби, лежавший перед ним, что есть силы, ударил его по ногам. Тот рухнул на землю, не удержав меч в руке. Девушка шипела и рычала, пуская слюну сквозь зубы. Дядя Орни стоял с молотом в руках, не спуская с нее глаз, ожидая нападения, сердце бешено билось, адреналин зашкаливал. Давно у него не было таких ощущений. Вождь быстро вскочил на ноги и, подбежав к мечу, схватил его и развернулся, однако главарь банды в тот момент уже поднялся и вытянул запасной нож, стоя у него за спиной. Одним ловким движением бандит всадил острое лезвие короткого ножа ему в живот. Олби кашлянул кровью прямо в лицо противнику, тот, оскалив зубы, провернул нож и резко вытянул. Олби упал, рана кровоточила, он кашлял, а тело тряслось. Бард застыл на несколько секунд, глядя на умирающего Олби, глаза округлились, сердце билось прерывисто. Эти несколько секунд дали Мавриду время поднять меч и броситься в атаку на Хоблауда, желая раскроить ему череп. Бард успел вытянуть меч и парировать удар. Он наносил удар за ударом, Бард мастерски отражал их, однако потерял много сил. Хоблауд собрался с духом, размахнулся, ударил наискось мечом, рассекая воздух. Однако соперник ловко уклонился, на лице его появилась нахальная улыбочка. Теперь он нанес очередной удар, блестящее лезвие пронеслось в миллиметрах от лица Барда, заставив его сердце содрогнуться. Хоблауд молниеносно рванул вперед навстречу противнику, их мечи скрестились. Искры золотыми кольцами брызнули во все стороны от столкновения накаленных клинков. Бард вспомнил один трюк из боевой техники на мечах. Удар ногой в грудь — и Маврид скорчился от боли, закричав, упал на колено. Бард еще раз нанес удар —
в этот раз сапог воткнулся в зубы, кровь брызнула изо рта и он свалился на землю.
— Никому не победить Маврида! — прорычал тот лежа на земле, тяжело дыша, сгустки кровы вылетали с того места, где секунду назад торчали желтоватые зубы. Бард стал над ним, последний раз окинул взглядом и вонзил меч в сердце противника.
Тем временем дядя Орни победил соперницу, стоя над обмякшим телом, он вытирал кровь на щеке, сочившуюся из пореза. Орни и Бард одновременно подбежали к чуть живому Олби. Нагнувшись над ним, дядя проверил дыхание.
— Он еще дышит, сердцебиение очень слабое, думаю, это его последние минуты, — опустив глаза вниз, заключил тихим голосом дядя.
У Барда поднялись брови, он вспомнил о цветке. Вытянув два чудодейственных цветка, держа в руке, посмотрел на них и на умирающего Орни. «Что же делать, если я спасу Орни, тогда мне не победить на турнире», — эта мысль посетила его все лишь на секунду, Бард сразу отбросил ее и стал растирать красный цветок в ладонях.
— Что ты делаешь? — расширив глаза, спросил дядя.
— Нет времени объяснять, — ответил тот, еще сильнее принимаясь растирать растение. Когда цветок полностью измельчился в его больших ладонях, Бард взял немного воды из фляги, набрал ее в рот и, дунув, распылил по всей поверхности. Всю эту однородную жижу, похожую на болото, Хоблауд нанес на рану Вождя Орни.
— Теперь ждем, — тихо сказал он, закончив процедуру.
— Чего ждать? — удивленно поднял брови дядя.
— Пока он поправится.
— Его уже не спасти, — взяв за плечо Барда, сказал дядя.
— Ждем, — тихо, но твердо ответил Бард.
Прошло несколько часов, за это время Бард и Орни перенесли тела бандитов и засыпали их камнями. Лошадей отпустили, а оружие и ценные вещи забрали.
— Что случилось? — послышался тихий хрипящий прерывистый голос.
— Лежи, тебя ранили, однако ты выжил, — не давая ему вставать, ответил Бард.
Олби провел рукой там, где еще несколько часов назад была рана, боль исчезла, а рана полностью затянулась.
— Ты использовал цветок? — тихо прохрипел он.
— Да.
— А как же поединок?
— Для победы мне не нужен никакой цветок, — ответил Бард, подняв глаза вверх, явно о чем-то задумавшись.
— Ты жив, — подняв высоко брови, с радостной улыбкой сказал дядя, вернувшись из-за большого камня.
— Ты мне должен все рассказать, — кинул взгляд на Барда дядя Орни. Хоблауд сразу понял, о чем хотел узнать дядя.
— Я в порядке, можно продолжать путь, — вставая на ноги, сказал Вождь.
Отряд обогнул поселение Храбриус и вышел к горе, на которой находилось поселение вождей Горнор, — это самая высокая точка во всех землях Бейленос. Чем выше отряд поднимался, тем более спертым и горячим становился воздух. Даже Бард и Орни, привыкшие к горному воздуху, ближе к вершине тяжело задышали и стали жадно глотать кислород. Поднявшись на гору, путники увидели раскинувшееся перед ними поселение Горнор, ничем не отличавшееся от остальных, за исключением отсутствия скота.
— Нужно поговорить с вождем Горнором, — сказал Орни, бросая взгляд на попутчиков.
— Сначала я должен найти свою жену и детей! — нахмурив брови, сказал Бард.
— Я понимаю твое состояние. Но не поддавайся эмоциям, — остановил его дядя Орни, строго взглянув в глаза, держа за плечо.
— Я не могу ничего не делать, зная, что моя жена и дети здесь! — не успокаивался Хоблауд, делая попытки пойти вперед.
— Сначала ты должен поговорить с вождем, объяснить ему свою ситуацию, чтобы он разрешил тебе принять участие в турнире. Только тогда у тебя будет шанс убить Марло. Без этого все бессмысленно, так что давай действовать постепенно, — продолжал говорить Орни, взывая к голосу разума Барда.
Хоблауд оставил попытки освободиться, явно проанализировав сказанное дядей.
— Если ты убьешь Марло сейчас, — продолжал убеждать его Орни и, заметив, что доля сомнений проскользнула в глазах у Барда, решил применить более серьезные аргументы, —
это расценится как убийство, а не поединок. Тебя казнят в соответствии с нашими законами. И чего ты добьешься? Неужели ради этого ты излечился, проделал такой длинный путь? Твоя семья вновь останется без тебя!
— Ты прав, дядя! — согласился тот, виновато опустив голову, осознавая недопустимость своих импульсивных поступков. — Я так рад, что ты рядом и можешь уберечь меня от необдуманных действий. Спасибо тебе за это!
Орни кивнул, обрадованный взвешенному решению.
— Едем к вождю? — твердо сказал Бард, возвращаясь к лошади.
— Не торопись, так просто нас к нему не пустят. Да еще и перед завтрашним турниром, — потирая бороду, сказал Орни.
— А вождя клана Отшельников к нему пустят? — поинтересовался Олби.
— Это интересное предложение, может сработать. Вождю другого клана он не может отказать, — ответил дядя Орни, загоревшись неожиданной мыслью.
— Едем к нему сейчас? — нетерпеливо сказал Бард и двинулся вперед.
Спустя некоторое время впереди показался большой дом из красивого редкого белого дерева. Дверь широкая увесистая с узорами, шириной в два человека. К дому вела одна-единственная дорожка, умощенная разноцветными камнями, что, переливаясь, блестели на солнце, напоминая отблеск драгоценных камней.
— Оставьте лошадей здесь, дальше пойдем пешком, — сказал дядя Орни, спешиваясь и беря лошадь за поводья.
Олби Туртс, Бард Хоблауд и дядя Орни втроем пошли в сторону парадной двери дома вождя Горнора. Навстречу к ним направлялась стража, явно недовольная появлению незваных гостей.