Истошный смех, крики и песни прекратились, когда четверка вошла в трактир. Пьяные лица повернулись к входу, уставившись на гостей. Шаден хоть и был городом на границе двух королевств, однако в «Красную черепаху» нечасто заходили чужаки. Эти четверо явно вызвали любопытство.
Один мужчина в темном костюме, сидевший в компании двух девушек, пристально посмотрел из-под полуопущенных век на вошедших людей, и попытался встать. Тело его не послушалось, он зашатался, как лист на дереве в ветреную погоду, и с невообразимым грохотом уселся на место. Вторая попытка, тем не мене, увенчалась успехом, хотя и не без помощи девушек.
— Кто вы такие? — рявкнул мужчина, еле выговаривая слова. Похоже, пять пустых бокалов, стоявшие на его, столе давали о себе знать.
Хенк вышел вперед.
— Мы путники, которым нужно покушать и выспаться, это все, что тебе стоит знать, — сказал он, взявшись правой рукой за меч и глядя местному жителю прямо в глаза. Мужчина посмотрел на широкоплечего Хенка с боевым мечом за поясом, протяжно икнул и прокашлялся.
— Добро пожаловать в Шаден, — выдавил он из себя и сел за стол. После чего веселье продолжилось, люди вернулись к тому, чем занимались и до появления гостей.
Путники нашли свободный столик и сели за него. Долго ждать не пришлось. К ним подошла женщина в красных сапогах и белом платье, подчеркивающем пышный бюст.
— Добрый вечер! Приветствую вас в «Красной черепахе». Меня зовут мадам Вильма Розалина, я хозяйка этого трактира. Что пожелаете? — вежливо обратилась она к новоприбывшим.
«Мы произвели впечатление, если сама хозяйка пришла обслужить нас, а не одна из девиц», — подумал Фин, без стеснения рассматривая женщину. Эмилия, увидев пристальный взгляд Фина, легко ткнула его в бок. Тот сразу понял, что от него хотят и отвел глаза.
— Добрый вечер, мы путники с Илатари, предложите нам покушать, — ответила Эмилия, не став называть имена.
Хозяйка учтиво кивнула.
— Могу предложить вам жареные ребра поросенка, запеченную утку, свежеиспеченный хлеб и нашу фирменную грибную похлебку.
После слов «грибная похлебка» Фина затошнило и он изменился в лице. Путники, зная, в чем дело, легко улыбнулись.
— Принесите нам жареные ребра, запеченную утку и хлеб, — ответила Эмилия.
— Желаете что-то выпить?
Эмилия вопросительно взглянула на попутчиков.
— Три бокала пива и кувшин вина для моего друга, — пробасил Хенк.
— Мне чистой воды, — сказал Фин, все еще переживая за тошноту.
— А мне бокал вина, — сказала Эмилия, чем вызвала удивленные взгляды путников.
Заказ принесли через час. За это время не слишком общительные Хенк и Морис успели познакомиться с местными дамами и пересесть к ним за стол. Половину заказа они забрали с собой.
Эмилия и Фин кушали яства, причмокивая и облизывая пальцы. После десятидневной грибной похлебки эти блюда были особенно божественно вкусны. Щеки Эмилии порозовели от крепкого кисловатого вина. Отужинав, она встретилась взглядом с хозяйкой трактира и жестом руки подозвала ее.
— Нам нужны две комнаты.
— У меня есть комната с огромной мягкой кроватью, для особых гостей, — предложила Вильма.
— Нам нужны комнаты с двумя отдельными кроватями.
— Судя по всему, ваши спутники уже нашли себе компанию, — заулыбалась хозяйка и указала на Хенка и Мориса, поднимающихся наверх в компании местных девиц. — А у меня есть как раз одна свободная комната.
Хозяйка повела молодых людей по скрипучей лестнице на второй этаж. Комната, на удивление, оказалась весьма чистой и убранной. Две небольшие кровати с мягкими перьевыми подушками, стоящие одна напротив другой, были укрыты белоснежными простынями. Посредине комнаты на маленьком деревянном столике стояла ваза с хвоей и мятными травами, издающими приятный аромат.
Фин и Эмилия плюхнулись на кровати. Ни стоны, ни смех, ни крики, доносившиеся из соседних комнат, не мешали им наслаждаться крепким сном.
Открыв глаза, Фин быстро вскочил с кровати, лучи солнца ярко освещали комнату. Парень понял, что проспал рассвет, глаза забегали, он посмотрел на кровать Эмилии — та была красиво застелена, а самой девушки не было. Тут дверь открылась и его подруга вошла, рыжие вьющиеся волосы были распущены и слегка влажные, щеки румяные, а руки поморщились от долгого пребывания в воде. Фин округлил на нее глаза.
— Мадам Вилма приготовила мне неожиданно приятный подарок, горячую ванную, — девушка закрыла глаза помотала медленно головой. — Я целых полчаса из нее не выходила, пока вода не стала холодной, — хвастливо сказала Эми. Фин нахмурил брови.
— Иди на задний двор, там Хенк и Морис принимают водные процедуры, не горячая ванная, однако тоже неплохо, — подбодрила его девушка, увидев, что Фин расстроился. Она знала, что он был большой любитель принять ванну. «Увы сделать это не так просто, — подумала она, — работник Вилмы еще до рассвета начал нагревать воду на очаге, наливать ее в деревянную бадью, звавшуюся ванной, дабы я могла искупаться, а Фин — парень, ему и с бочки вымыться будет в радость».
Хорошенько вымывшись, позавтракав и отблагодарив хозяйку трактира, что выражалось в четырех медных таргенах, экспедиция возобновила путь.
* * *
Накормленные, отдохнувшие, вычесанные и вымытые лошади довольно ржали и покачивали гривой, отблескивавшей в солнечных лучах.
— Мы въехали в земли королевства Пирин, через шесть дней будем в столице Эланс, — громко сказал Хенк и добавил: — Да хранит нас великий Бракас.
Фин отодвинул шторку, яркий свет ворвался в повозку и наполнил ее светом. Парень никогда не покидал земли королевства Атуя. Посему с большим интересом смотрел в окно. Эмилии дремала, вытянувшись во весь рост на ложе. Похоже, ее не сильно интересовала жизнь в Пирине. Повозка явно стала меньше раскачиваться, ехала плавно и уверенно. Фин всматривался в окно, однако в течение часа картина не менялась: загородная дорога, вкатанная и ровная, невысокие деревья зеленели по обе стороны. За ними располагались пшеничные поля под синим небом. Колоски налились солнцем и наклонились вниз. Птицы летали вокруг и то и дело падали камнем вниз, хватая насекомых маленьким длинным острым клювом. Через час за окном появились первые построения. Маленькие домики из деревянного сруба под соломой были никак не похожи на привычные Фину жилища. Они располагались на очень большом расстоянии друг от друга. Территория каждого домика была отделена забором из сплетенной лозы и внутри этих огромных дворов свободно и вальяжно расхаживали домашние животные.
Фин смотрел, округлив глаза. В Илатари, даже у богатых купцов, имеющих поместья, было меньше территории, чем здесь, у простого народа. Он тихо ахал и охал, увидев то один домик, то другой. «Я так мало знаю о землях Алатарианской империи», — словил себя на мысли парень. У одного из домишек он увидел старую женщину, опиравшуюся на трость, волосы ее были редкими и седыми, а ноги обмотаны сероватой потрепанной тряпкой вместо обуви. Она посмотрела исподлобья на повозку, нахмурила брови и скривила лицо. Потом зашевелила губами и стала размахивать тростью. Фину стало не по себе и он отшатнулся от окна. «Странная женщина», — подумал он. Далее он увидел трех детей, выгонявших со двора с десяток коз. У одного на голове болталась лисья шапка золотистой окраски, у двух других заячьи шапки сероватой окраски. Это все, что на них было. «Нагие детишки в меховых шапках», — подумал Фин и покачал головой.
Увидев повозки, они нахмурились и застыли на месте, провожая их взглядами. Они никак не напоминали тех веселых детей, которым Хенк раздавал лакомство. В течение нескольких часов парень наблюдал еще нескольких людей, дружелюбными их точно назвать язык не поворачивался. Всякий человек смотрел косо, хмурил брови, шевеля гневно губами или плюя вслед. «Похоже, здесь не любят чужаков», — сделал вывод Фин. Хенк не останавливался и не делал привал, пока небо не укрылось темной пеленой и звезды, как лесные светлячки, не стали появляться одна за другой. Эмилия проспала весь день. И сейчас, когда повозка остановилась, она чувствовала себя бодрой и полной сил.
— Остановка не по расписанию, — посмотрев на звезды, обратилась Эмилия к извозчикам.
— Этот участок пути нужно было пройти без остановок, госпожа Эмилия, — учтиво объяснил Хенк, поняв, на что она намекает.
— А что с этим участком дороги не так? — спросил Фин, вспоминая лица жителей.
— В этой части королевства Пирин живут самые бедные слои населения. У них нет ни рынков, ни монетных дворов, ни храмов. Единственное их занятие — это выращивание животных, засаживание и обработка земель. Здешние люди не любят чужаков, считают их недостойными ходить по их земле, — объяснил Хенк. — Еще три дня мы будем делать привалы за территориями поселений в местах, похожих на это, — он жестом руки обвел небольшую поляну, расположенную между деревьями и пшеничным полем. — Когда войдем в поселения, прилегающие к Элансу, можно будет перевести дух и делать привалы как раньше, два раза в день.
Сытно поужинав грибной похлебкой, путники расположились у потрескавшегося костра. Спать никому не хотелось. Ночь была спокойной и тихой, слышался лишь легкий шелест листьев, покачивания пшеничных колосков и звуки, издаваемые ночными птицами.
— Хорошенький денек, — выдал любимую фразу в конце дня Морис, грея руки над огнем.
Остальные легко улыбнулись. Обычно после этой фразы путники расходились спать, однако сегодня никто и не думал ложиться, все сидели и смотрели на танцующие языки пламени. Немногословный Морис, окинув взглядом людей у костра, вальяжно поднялся, дабы на него обратили внимание.
— Господа не желают услышать историю? — звонким голосом спросил он.
Фин и Эмилия неоднозначно кивнули, Хенк никак не отреагировал. Наверняка он знал все истории напарника. Кто бы мог подумать, что Морис, высокий угрюмый человек, сможет рассказывать истории так интересно. Он сопровождал рассказ звуками, рычал, шипел, понижал тон, повышал тон, менял голоса, жестикулировал. Он поведал историю о мифическом создании, живущем на болотах. Да так реалистично, что у Фина расширялись зрачки, сердце замирало. В конце рассказа Морис закричал, протянув раскрытые ладони к молодым людям. Эми вскрикнула и прижалась к Фину, холодок пробежал по спине. Рассказчик улыбнулся, выпрямился во весь рост, учтиво поклонился. Парень и девушка похлопали в ладоши. Хенк лишь одарил его легкой улыбкой.
— Морис! Да у вас талант! — Эми похлопала его по плечу.
— Спасибо, госпожа, мой отец был кукловодом, смешил детишек, а я ему помогал и часто ездил с ним по имперским землям, мечтая, что когда-то и я буду заниматься тем же со своим сыном, — Морис опустил глаза. Девушка, увидев поникшие глаза мужчины, не стала спрашивать больше ни о чем.
Следующие три дня прошли без изменений, все те же поселения с маленькими диванными домиками и большими дворами, полями, засеянными пшеницей, ячменем, кукурузой и людьми с хмурыми лицами, враждебно пялящимися на проезжающие мимо фургоны. Хенк выбирал безопасные места за пределами поселений. Морис вошел в азарт и каждый вечер перед сном рассказывал истории, страшные, смешные, романтические, героические. Слушатели хлопали, восхищаясь его талантом. Морис смелся и низко кланялся. На пятый день пути по королевству Пирин повозки вошли в земли, примыкающие к столице Эланс. Фин посмотрел в окно и увидел привычный имперский ритм жизни, узкие улицы с плотно расположенными каменными и деревянными домами. Небольшие рынки, площади, одиночные лавки торговцев, уличная еда с пряным, сладким и кислым запахом. Люди, толкаясь, шли по улице, повозки и кареты сновали туда-сюда. Никто не обращал внимания на два фургона, едущих по каменной дороге. Лишь торговцы то и дело зазывали к своим лавкам, лестно улыбаясь и расхваливая свой товар. Фин поймал себя на мысли, что он соскучился за городской суетой. Путники заночевали у небольшой площади, на которой находился храм богу Бракасу и маленький парк, в котором разрешалось разводить огонь и оставаться на ночь. Хенк, приготовив ужин, ушел в храм помолиться.