— Как вы… — не успел Фин закончить, как Сейлай добавил:
— Мне Зул прислал ворона с письмом, он попросил, дабы я был вашим сопровождающим. Хенк и Морис, конечно, прекрасно справились бы и сами с этим заданием, однако по законам Алатарианской империи без следопыта в земли Имиль не пройти, не впустят.
— А как вы нас нашли? — поинтересовалась Эми.
— Пять дней назад извозчик, привезший стрелы для арбалетов, рассказал, что дорога через болото перекрыта и когда вы не появились к установленному сроку, я отправился на поиски. Это уже несложно, на болотах есть всего два пути, по которым может пройти фургон, — неторопливо пояснил он, после чего, оценивающе поглядев на Эмилию, заметил: — Зул не говорил мне, что среди вас будут женщины.
— Вас что-то смущает? — спросила девушка, поджав губы.
— Нет, что вы, — с улыбкой ответил следопыт, — единственное, что может меня смутить, это тот размер оплаты, что вы мне предложите.
Эмилия подошла к нему так близко, что рассмотрела сеть незаметных морщин вокруг глаз и волнистый шрам на лбу.
— И какой размер оплаты вас не смутит? — уточнила Эмилия, сложив губы трубочкой.
— Десять медных таргенов, — прозвучал равнодушный ответ, — за меньшее я не согласен идти.
— Договорились, — спокойно ответила девушка, — и если финансовые вопросы решены, тогда позвольте показать вам карту, — и только она хотела пойти в повозку за картой пути, как Сейлай жестом руки остановил ее:
— Я не веду дела на болоте, вернемся к этому разговору в Идоноре.
Ехать с Сейлаем в одной повозке оказалось не так и плохо, в дороге он раскрылся интересным собеседником и рассказчиком. За два дня пути с ним Фин и Эмилия узнали о землях Имиль больше, чем за всю жизнь. Он много рассказывал о приключениях, что выпадали ему в жизни. Эмилия рассказала ему о встрече с желтоглазым монстром. Сейлай успокоил их, что они далеко не первые, кто видел монстра. Жители Идонора называют его Рагн и верят в то, что он является божеством и хранителем болота. О нем упоминалось еще сотни лет назад, ходят легенды, что чудовище это бессмертное. Сейлай рассказал, что стал следопытом благодаря тому образу жизни, что выпал на его долю до шестнадцати лет. Он с детства был кочевником, пока его родители не решили остаться в Идоноре, где он и вступил в гильдию следопытов. В гильдии его обучили грамоте и навыкам владения оружием. Там он научился читать карты, различать следы животных, ориентироваться в лесу, болоте, пустыне, на воде. В двадцать два года он впервые повел людей через земли Имиль, и по неопытности угодил в ловушку, которая на всю жизнь оставила ему воспоминания в форме шрама на лбу. Фин и Эмилия также рассказывали, чем они занимаются и что интересного в их работе.
За два дня пути климат сильно изменился. Сухой жаркий воздух нагонял большую температуру. Дышать становилось тяжело, одежда пропитывалась потом. Через два дня повозки подъехали к большим деревянным вратам. По обе стороны от них возвышались две башни с арбалетчиками, а перед ними перетаптывались четыре солдата, двое в кольчугах и открытых шлемах с копьями и двое мечников, закованных в броню. Вперёд вышел толстяк с двойным подбородком и, подняв руку, вперевалочку направился к повозкам:
— Остановитесь! Всем, кто есть, выйти из фургонов.
— Приветствую вас, Мастен! — спрыгнул на землю Сейлай, — эти люди со мной, они наняли меня для сопровождения, — с этими словами он подошел к солдату.
— Здорово, Сейлай, — поздоровался тот, — но ты же знаешь правила. Они одни для всех. Я обязан осмотреть повозки и людей.
Времени это много не заняло, Мастен осмотрел повозки, задал несколько вопросов путешественникам и подал знак, что все в порядке. После чего тяжелые ворота стали открываться.
Идонор на первый взгляд напоминал большой военный лагерь. По улицам ходили солдаты в кольчугах, с мечами, арбалетами и копьями. В Идоноре было всего четыре улицы,
с одинаковыми, как под копирку, живыми домами, выкрашенными в коричневый цвет. Одна площадь, на которой находилась военная академия, гильдия следопытов, храм бога войны Арсея и монетный двор. Остальные постройки города — это казармы, тренировочные площадки, смотровые башни, кузницы, оружейные. В Идоноре напрочь отсутствовали таверны, трактиры, гостиницы, и торговые лавки. Здесь не было культа еды, одежды и развлечений. В приграничном городке можно было увидеть только солдат, жен солдат, детей солдат, родителей солдат. Сейлай рассказал, куда ехать и Хенк взял курс к его жилищу. Ему навстречу двигались люди с серьёзными выражениями лиц, казалось, даже дети здесь ходят строевым шагом. Одинаковые дома размером и окрасом были выстроены в одну линию настолько ровно, что если встать сбоку и посмотреть, то из-за первого дома остальных не видно. Хенк насчитал тридцать три домика и на тридцать четвертом остановился, как и сказал Сейлай.
Выйдя из повозки, следопыт направился к дому, открыл дверь и жестом руки пригласил остальных. Внутри дом смотрелся более чем скромно. Небольшой дубовый стол со стульями, маленькая кровать в углу и шкаф, располагавшийся вдоль стены, на полке которого лежала одна-единственная книга и несколько свитков с изображением людей в мантиях. Вот и все, чем могло похвастаться жилище Сейлая.
— Амалия! — крикнул следопыт. Через несколько секунд дверь из другой комнаты открылась и к ним вышла молодая женщина с каштановыми волосами, темными глазами и пухлыми губами цвета спелой вишни.
— Позвольте представить мою жену Амалию, — учтиво сказал Сейлай.
Она растерянно улыбнулась и сделала небольшой поклон. Выглядела она намного моложе своего мужа. Похоже, гостей она не ждала. Ее хлопковое платье желтоватого оттенка выглядело очень по-домашнему и никак не для приема гостей.
— А эти прекрасные люди прибыли к нам из самого сердца Алатарианской империи из столицы королевства Атуя, — добавил следопыт, показывая на гостей.
— Рады вас приветствовать в Идоноре, — певучим голосом сказала Амалия.
— Сделай нам чай из белых цветов, — попросил Сейлай жену. Когда та, согласно кивнув, быстро ушла, он указал на стулья за столом. — Садитесь, я готов вести разговор.
Эмилия и Фин сели, Сейлай сел напротив. Для Хенка и Мориса места не хватило, они так и остались стоять.
Девушка вытянула карту и протянула следопыту. Сейлай взял сверток кожи, развернул и, положив на стол, внимательно осмотрел. На его лице блеснула улыбка:
— Снова древняя Академия знаний! Это уже четвертая карта с ее расположением, которую я вижу, — на этих словах Эмилия нахмурила брови. — Однако я в любом случае возьмусь за это дело, это моя работа, — добавил он быстро, увидев, что девушке не понравились его слова.
Дверь из другой комнаты открылась и вошла Амалия с деревянным подносом, на котором располагались пять глиняных чашек с чаем, сладкий аромат которого разнесся по всей комнате. Она аккуратно поставила чай на стол. Гости поблагодарили ее за гостеприимство и взяли по чашечке ароматного желтоватого напитка.
Сделав глоток, Фин причмокнул и довольно покачал головой. Особенный вкус предавала чаю легкая кислинка.
Сейлай отпил чая, поставил чашку на стол и продолжил.
— В пути вы должны будете слушать меня и без возражений выполнять все мои указания, от этого зависит ваша и моя безопасность, — глядя прямо в глаза молодым людям, со всей серьезностью сказал следопыт. Фин и Эмилия одобрительно кивнули. — Путь начнем завтра утром, сегодня время перевалило за полдень, как видите, предложить ночлег я вам не могу, — он жестом руки обвел маленькую комнату, — встретимся на рассвете, — закончил следопыт.
Допив чай, гости вышли из дома и направились к фургонам, где и провели время до утра.
На рассвете, когда только первые лучики несмело пробивались сквозь тьму, Эмилия услышала сквозь сон разговор. По голосу она узнала Хенка, а вот другой голос она не смогла распознать. Открыв глаза и прислушавшись, она, наконец, поняла, кому принадлежит голос — это был следопыт Сейлай, они обсуждали путь, что им предстоит пройти. Фин, похоже, также проснулся от басовитых голосов. Через несколько минут разговора повозка тронулась с места. Парень окончательно проснулся и сел на ложе. Потянулся, зевнул, протер глаза. Посмотрел на Эмилию что, похоже, поздно легла спать. Живот Фина забурчал, рот налился слюной. Он бесшумно достал вяленое мясо, кусок сухого хлеба и флягу с водой. Поставив все на столик, Фин открыл шторку и принялся смотреть на силуэты просыпающегося приграничного города, неторопливо отправляя в рот кусочки мяса, хлеба и запивая водой. Через три-четыре часа повозки подъехали к граничным вратам, отделяющим земли Алатарианской империи и земли Имиль. К повозке подошел высокий человек в темной мантии, а с ним два мечника, закованные в броню. Увидев Сейлая, сидевшего возле Хенка на козлах, он широко улыбнулся и легко поклонился.
— Приветствую вас, Сейлай.
— И я вас приветствую, Лаймар, — сдержанно поздоровался Сейлай. Человек в мантии медленно обошел две повозки, окидывая их оценивающим взглядом.
— Это худший из пропускников, — наклонив голову к Хенку, шепнул ему на ухо Сейлай.
Лаймар, закончив обход, подошел к Сейлаю, пристально посмотрел ему в глаза и криво улыбнулся:
— Два медных таргена.
— Десять дней назад был один медный! — спокойно уронил тот, не отводя взгляда. По законам Империи сопровождающий следопыт оплачивает пошлину пропуска через границу.
— Один медный за одну повозку, а у вас две, — растянув губы в слащавой улыбке, ответил пропускник. — Можете оставить один фургон по эту сторону врат и будет один медный, — издевательски подсказал он.
Сейлай, сцепив зубы, выудил из кошеля два медных таргена и протянул пошлинную Лаймару. Тот, взяв монеты, протер о свою мантию, извлек из-под нее свой кошель в два раза толще, чем у следопыта и бросил туда две монетки. Они упали на дно и зазвенели, похоже, уже кто-то сегодня пересекал границу.
— Прошу, проезжайте, — жестом руки пропускник указал на врата, что в тот же миг стали открываться. Повозки, неспешно поскрипывая, покинули земли Алатарианской империи.
* * *
Эмилия проснулась уже на землях Имиль. Увидев, что Фин, не обращая на нее внимания, пристально смотрит в окно с глуповатой улыбкой, она поняла, что они уже не в Империи.
— Давно мы в землях Имиль? — зевнув и потянувшись, спросила девушка.
— Где-то час, — не отводя глаз от окна, ответил парень.
Эмилия выглянула с интересом в окно. Она вспомнила рассказ Сейлая о землях Имиль и их пути. Первые три дня плотность деревьев и кустов будет уменьшаться, а температура воздуха расти. На четвертый день пути растительность и вовсе исчезнет, а жара будет варить заживо не привыкшего к ней человека. И приблизительно двадцать дней придется ехать под палящим солнцем по раскаленному песку, пока растительность не станет появляться снова. Все было с точностью, как и рассказывал следопыт. Через два дня пути зелени стало совсем мало, встречались лишь низкие высохшие деревья, шипастые кусты с острыми маленькими иголками. А на четвертый день исчезло и это. Вокруг раскинулись бескрайние раскалённые пески. Колеса повозки грузли, что значительно затрудняло ход. Лошади, взмыленные и вспотевшие, ржали, вытягивая головы вперед, каждый шаг давался с большим трудом, мышцы вздувались от напряжения. Солнце нещадно нагревало повозку. Эмилия и Фин тяжело дышали, обмахивая себя тонкими книгами, что заменяло им веера. Одежда, мокрая и неприятно пахнущая, прилипала к телу.